Текст книги "После развода в 40. Между нами твоя истинная (СИ)"

Автор книги: Екатерина Гераскина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Глава 58

– Не трогай его.

Я застыл. Туман перед нами зашевелился, и на поляну выползла тварь вдвое больше первого. Голова увенчана короной наростов – древний самец, старший, опаснейший. Его глаза светились желтым огнём.

Он занял поляну – огромный, хищный, и… не нападал.

Он смотрел не на меня. Он смотрел на Чарльза.

И в эту минуту я понял. Василиск узнал его, бывшего Императора-Дракона, как узнают… заклятого друга. Я сжал меч сильнее.

– Что происходит?.. – спросил я хрипло.

Но Чарльз даже глазом не моргнул.

– Молчи. И смотри.

И когда он сделал шаг навстречу чудовищу, я впервые за всё наше знакомство почувствовал от бывшего Императора … отчаяние.

Не уверенность. Не власть. Отчаяние. И страх.

Он подыхал, а очень хотел жить. А ещё боялся, что все драконы вспомнят правду, и народ разорвёт его на куски собственными руками.

Сейчас этот подлец собирался заключить новую сделку.

– Приш-ш-шел, – прошипел Древний Василиск.

– Да.

– Ты убил моего воина.

– Это вынужденная мера. Я скажу, что на нас напали. Так моё отсутствие и нахождение здесь не вызовет подозрений.

Я видел, как Василиску не понравился ответ бывшего Императора. Тот щёлкнул на него пастью. Лента языка попробовала воздух. Чарльз стушевался, не смотрел Древнему в глаза. Сейчас он выглядел жалко.

Более того, я заметил, как позади Древнего появились ещё василиски – менее крупные, но это не значило, что они не опасны. Пелена тумана всколыхнулась, и я увидел, что их хвосты были готовы к атаке.

Но ни Дик, ни Рик не смотрели василискам в глаза. Они знали, куда идут, и знали, что смотреть тварям в глаза нельзя.

И только я мог смотреть.

Внутри меня кипело и бурлило. Я видел, как ползучие отравляли землю под собой, как они травили своей магией живую землю фейри.

– А эти-ш-ш? – качнул головой Древний.

– Сотри им память.

– Хо-ро-шо, – прошипел василиск и применил свою магию, смотря мне в глаза. Я знал, что мне магия василисков не страшна.

Я промолчал, сделал отрешённое лицо, а Дик и Рик подняли головы. Они добровольно шли на это.

– А теперь поговорим-ш-ш, – прошипел гад. – Я ощущ-щаю… магия моя слабеет. Фейри начали появляться. Земля обжигает нас.

– Они слабы. Даже не полукровки, – протянул дракон.

– Ш-што ты хочеш-шь взамен на их смерти?

– Хочу, чтобы ты наложил забвение снова.

– Нужна кровавая дань. Как тогда… ш-ш.

– Тут есть городок. Элис. Можешь забрать жизни всех жителей и два отряда воинов.

Бывший Император-Дракон так легко торговался с Василиском, отдавая ему жизни поданных империи.

Кто здесь еще большая тварь.

– Достойная плата, Император-Дракон. Но я хочу еще половину этого Леса.

– Это сложно, – сцепил зубы Чарльз.

– Тогда уговора не будет, – снова тонкая лента языка прощупала воздух.

– Хорошо, я уговорю Арвана. Племянник меня поддержит. Но тогда мы подпишем договор о разделе Леса и ненападении.

– Хорош-ш-шо…

– Тогда идём, я проведу вас… к городу. Ты ведь взял достаточно воинов?

– Да-а-а… – и снова Древний высунул ленту языка.

Идиот старик просто не видел, что там за туманом не отряд василисков. Там небольшая армия на подходе. Я чувствовал это потому, что они входили в Мой Лес.

А потом бывший Император-Дракон, подлая, скользкая тварь, начал колдовать. На моих глаз он скрыл магию василисков, чтобы её не почувствовали даже простые рядовые воины. Он собирался принести в жертву целый город, лишь бы магия забвения не пала с жителей целой империи.

– Только я хочу, чтобы ты не убивал одну особь женского пола, на которую среагирует твоё кольцо.

– Она фейри.

– Да. Я хочу наследника.

– Хорош-шо. Одна самка роли не сыграет.

Это они о Кристине. И о камне. О том самом кольце, что дал Чарльзу василиск.

Но больше ждать я не мог. Из тумана выполз отряд василисков. Запахло гнилью и слизью. Нужно было успеть до того, как этот отряд нагонит сама армия. Чувствую, что половины Леса гадам мало. Те вздумали занять как можно больше территории Драконов.

Я взмахнул рукой и сам снял морок с отряда воинов генерала Горленхарата, которые, встретившись с моими людьми, что я перенёс раньше, ощетинились клинками. Они все слышали.

– Генерал… что вы тут… – не закончил Чарльз.

– Ш-што?! Ты преда-а-а-ал! – зашипел Василиск. – Убить!

И василиски ринулись в бой. А Древний хотел применить магию забвения. Я сбил его чары.

– Ты-ш-ш-ш… – зашипел он на меня. – Кто ты?

Я не ответил, ринулся в бой на Древнего.

Отовсюду раздавались рычание драконов и шипение василисков, звон металла, когда клинки встречались с чешуёй, треск костей, влажное чавканье разрываемой плоти. Воздух пропитался вонью гнили, яда и крови – густой, липкой, горячей.

Морок больше не имел смысла. Я перестал его держать.

Моя сила хлынула наружу – резкая, хищная, яркая. Воины вокруг пошатнулись, но удержались на ногах. Василиски – нет. Их глаза расширились, зрачки превратились в узкую щель, многие отпрянули, зашипели, отползая, будто сама земля внезапно стала для них смертельной.

– Убить его! – зашипел Древний.

Он был огромный и старый. Чешуя местами потемневшая, местами – покрытая наростами, корона из костяных шипов венчала его голову. В его взгляде была одна ярость. Он знал, что я опасен для него.

Мы сошлись. Останется только один из нас.

Я ушёл в сторону в последний миг, когда его пасть захлопнулась там, где секунду назад была моя голова. Я рубанул снизу, в сочленение чешуи – туда, где плоть ещё была уязвима. Клинок вошёл глубоко. Василиск взвыл.

Меня отбросило хвостом.

Я перекатился, вскочил, ударяя его магией фейри. Древний зашипел, от его кожи повалил дым. Я шагнул вперёд, не давая ему времени восстановиться.

В это время вокруг разверзлась бездна.

Воины падали, поднимались, снова падали. Кричали имена. Ругались. Добивали. Василиски рвались в ближний бой, их чешуя скрежетала о сталь, клыки ломались о клинки, хвосты сметали наших воинов.

– Ты… – взвизгнул бывший Император. – Это ты?!

До него дошло, кто я. Я не ответил. Я продолжал атаковывать Василиска. Сначала он, потом бывший Император.

Я пошёл снова в наступление. Меч в руке казался продолжением.

Василиск снова напал. Я ушёл в перекат, ударил магией. Кислотная слюна прожгла землю там, где я стоял секунду назад.

– УБЕЙТЕ ЕГО! – истерично заорал бывшей Император.

Но Дика и Рика ликвидировали мои люди.

Я снова напал на Василиска. Меч вошёл между чешуёй, глубоко, с хрустом. Тварь взвыла. Василиск попытался сомкнуть кольца, раздавить меня телом, но меня было не остановить. Я бил снова. И снова.

Каждый удар был усилен магией. Древний задел меня когтем – рвануло бок, кровь хлынула, перед глазами потемнело, но я не остановился.

– СДОХНИ, – выдохнул я ему в морду и вогнал клинок по самую гарду в подбородок, пробивая насквозь и его голову.

Древний Василиск дернулся… И взорвался. Не телом – магией.

Волна ударила во все стороны, расходясь кольцами.

Людей швырнуло, как тряпичных кукол. Кто-то упал на колени, кто-то – лицом в землю.

Я устоял.

Магия рвала пространство, срывала остатки чар, смывала всё наносное.

Я видел, как наши воины поднимают головы – и в их глазах засветилось еще большее кровавое безумие. Проснулась память рода.

И пусть каждый из них был много моложе Чарльза, но чары спадая, оставляли свой след на каждом. Возвращали утраченную память предка более молодому наследнику.

И тогда началось настоящее мясо.

Василисков добивали яростно, беспощадно. Мечи входили в плоть, копья ломались, крики тварей тонули в рёве драконов.

Я выпрямился, вытер кровь с губ и сказал вслух, чтобы все слышали:

– Не щадить врага.

И они не щадили. Лес видел много войн. Но такой – ещё нет.

Я развернулся, чтобы найти глазами Чарльза. И нашёл его – он пытался сбежать, уворачивался от тех, кто вступил в бой. Оглядывался, озирался по сторонам, метался. Он уже добрался до деревьев – ещё немного, и дальше бы он смог выбраться… но тут пространство разорвалось.

Я почувствовал её раньше, чем увидел.

Я ещё не успел сделать переход прямо к бывшему Императору, не успел вонзить клинок в тело, как Сиятельная появилась между нами и сделала это за меня.

Один удар.

Короткий.

Точный.

Кинжал с чёрным камнем вошёл под рёбра Чарльза, и он захрипел, рухнул на колени, уставившись в Сиятельную снизу вверх.

– Аурелихель, – выдохнул Чарльз.

Она развернулась, начала создавать алтарь пока шел бой неподалеку. А я увидел, что ее руки были заняты – и мир треснул окончательно.

На её руках был… Кристофер.

Мой сын.

– Нет, – вырвалось у меня. – НЕТ!

Сиятельная была занята ритуалом!

Щёлкнула пальцами.

Воинов, которые бросились к ней, прижало к земле – резко, без предупреждения. Магия сковала мышцы, вышибла дыхание. Не всех – лишь тех, кто был ближе. Остальные продолжали рубить василисков, не понимая, что происходит за спиной.

Сиятельная опустилась на колено и уложила Кристофера на землю.

Аккуратно. Как драгоценность. Я рванул к ним.

– Стоять.

Я оказался рядом. В трех шагах – ближе перенестись не вышло. Сиятельная позаботилась обо всём.

Её голос не был громким. Но каждое слово врезалось в меня. Я ощетинился, поднял еще выше клинок, желая пустить кровь фейри Неблагого Двора – бывшей королевы Двора, которого больше не существовало.

Она снова подняла Кристофера – и её ногти, тёмные, острые, легли на его маленькое горло.

Я мгновенно остановился.

– Ты принёс мне клятву, – сказала она спокойно. – Ты не тронешь меня. И защитишь от себя и Чарльза.

Я стиснул зубы так, что хрустнули челюсти.

– Что ты делаешь, тварь?!

Она усмехнулась. И в этот момент из того же разлома вышли они.

Кристина – бледная, держась за живот. Анна – с перекошенным от ужаса лицом. Евангелина – прозрачная, с поднятыми руками. И мой отец.

Они остановились, увидев картину.

Сиятельная Тьма – против нас.

Кристофер – в её руках.

Чарльз – на коленях, захлёбывающийся кровью.

Кинжал в его груди наливался магией, чёрный камень пульсировал, тянул магию, жадно, ненасытно.

– Что ты делаешь? – голос Кристины сорвался.

Сиятельная даже не повернула головы.

– Я возвращаю своё, – сказала она. – Мне нужен мой сын. И ему нужно это тело.

Она кивнула на Кристофера. Я медленно шагнул вперёд. Пробуя сорвать заслон, что мешал мне подойти ближе.

– Шаг – и он умрёт.

Я замер. Кристина всхлипнула, но не двинулась. Вокруг нас всё ещё шёл бой. Василиски визжали, падали, гибли.

Но для меня мир сузился до одного.

До её руки.

До его горла.

До моей клятвы.

– Ты поклялся, – напомнила Сиятельная. – Защищать меня от себя и Чарльза, – повторила тварь.

Я медленно выпрямился. Посмотрел ей в глаза. А потом посмотрел на Кристину.

– Ты помнишь, как мы учились в Академии, Крис… – протянул я.

Кристина с трудом оторвала взгляд от сына. Глаза её расширились, округлились – она поняла меня без слов.

Я заметил в её руках кинжал. Точно такой же, как тот, что уже торчал в груди Чарльза. Дар Сиятельной на ее пробуждение. Бывший Император заваливался на бок, хрипя, захлёбываясь собственной кровью.

И в одно мгновение произошло слишком многое.

Я снял заслон Сиятельной, ударив по щиту сырой магией. Евангелина рванулась вперёд и вошла в ее тело, ослабляя той контроль.

Я передал Кристине свою магию – так, как мы делали это в Академии, когда у неё были проблемы с управлением потоками.

Кристина пропустила мою магию через себя и ударила. Сиятельная дёрнулась и начала падать. Я оказался рядом. Выхватил Кристофера, прижал к себе. Снова сделал переход к Крис.

Кристина ударила всей магий, что у нее была в грудь Сиятельной… отправляя кинжал той в сердце.

Но там была Евангелина.

Магия рванулась. Потоки хлынули из груди Чарльза, в кинжал в теле Сиятельной. Та упала колени, ее глаза были круглыми от осознания поражения.

– Ты заплатила за все что сделала по правилам фейри, – бросил я ей, прежде чем Сиятельная упала замертво на землю.

Чарльз тоже подох.

Кристина всё лила и лила магию, не останавливаясь, держа руки навесу. Я рванулся к ней, разрывая её поток, чтобы она не выжгла себя изнутри. Поддержал её своей силой, удержал, не давая упасть.

– Тш-ш… он у меня, – прошептал я.

Я передал сына Кристине. Анна и Гарольд уже были рядом с ней. Я сделал переход к поверженной королеве, чтобы выдрать клинок из груди Сиятельной. Магия из кинжала Чарльза продолжала течь в грудь Сиятельной. Запустился магический процесс, но какой именно не было времени разбираться.

И стоило только вырвать кинжал из груди Сиятельной, как магия, что убила бывшую королеву ударила во вне. Ударная волна магии фейри была такой силы, что все василиски взвыли – и начали дохнуть один за другим.

Драконы замерли, не вмешиваясь. Они смотрели. Они понимали.

– Чарльз мёртв, – выдохнул кто-то.

Сиятельная Тьма тоже. Вместе с ней умерли и старые законы фейри.

Анна и Гарольд обнимали Кристину, помогая удержать ребёнка.

– Евангелина… она… – мама плакала.

– Она помогла нам отвлечь Сиятельную, – сказал я и поцеловал Кристину в висок, передавая ей остатки своей магии, проверяя нашу малышку.

Я едва держался на ногах. Столько силы ушло на прерывание ритуала, что мир плыл перед глазами.

Но внутри кипела злость. Сиятельная помогала мне с сыном лишь затем, чтобы использовать его тело для души своего ребёнка.

Но вдруг Сиятельная открыла глаза. Я сделал переход, держа кинжал, который убивал фейри, и крикнул:

– Отец! Она жива!

Швырнул клинок Гарольду – сам не мог. Меня всё ещё держала клятва, данная Сиятельной. Отец оказался рядом. Занес кинжал и…

– Гарольд… – прошипела она. – Так и знала, что ты тайно мечтаешь от меня избавиться. Анна! Разводись с ним! Он хочет убить твою мать!

Повисла тишина.

Эпилог

Память предков начала возвращаться. Арвану пришлось покинуть пределы империи – слишком многое всплыло, слишком очевидным стало то, о чём знали его отец и отец его отца. Злодеяния их рода больше невозможно было скрывать. Народ взбунтовался. Империя оказалась на грани гражданской войны.

Но Совет выступил вовремя. Было принято решение – на престол взойдёт дальний родственник, не запятнанный кровью и сделками с тварями. Компромисс, который позволил удержать империю от окончательного распада.

Я сам не мог занять престол Драконов, ведь таковым не являлся.

А вот отец…

Сбылась тайная мечта Евангелины. Её зять – Император.

* * *

Спустя год

Гарольд

– Мой император… я – ваша истинная, – проговаривала девица, опустившись в низкий поклон и откровенно выпячивая пышную грудь.

Ей было едва ли около двадцати. На добрых пятьдесят лет моложе меня.

Крылья носа непроизвольно дрогнули. Пахло она вкусно, конечно, спору нет. Но я так уже привык к аромату перца, кардамона и фрезий, что другого не хотелось. А в своем возрасте я любил стабильность.

Мне хватало проблем с империей. Иметь их еще и в личной жизни… упаси меня боги. Иметь за спиной Евангелину – чур меня! Иметь наточившую на меня зуб Анну – вот уж увольте!

Кроме того, я прекрасно помнил, чем закончилось обретение истинной у моего сына Ардена.

Так что трижды меня упаси от такого счастья и столь сомнительного подарка судьбы.

Я вот даже пальцем не пошевелю – даже ради того, чтобы устроить жизнь этой юной леди, потому что слишком хорошо усвоил урок сына. В такой маленькой, миленькой головке могут танцевать джигу все демоны Бездны разом. И глазом не моргнёшь, как станешь марионеткой, а твой дракон – послушным псом, готовым выполнить любой приказ.

Опять же – возраст. Я могу позволить себе быть вредным стариком. Меня уже ничем не прельстишь.

Да и люблю я свою Анну. Правильно она когда-то сказала: надо знать, от кого рожать детей.

Так что моему ящеру там даже мечтать не о чем. Драконица Анны просто выдерет нам всю чешую и оторвёт всё, что плохо спрятано. Нам ли не знать, какой мстительной бывает наша жена.

Зато воспользоваться ситуацией – вот это я могу. Как раз мне нужно было решить одну проблему.

За тот год, что я сижу у власти, от меня уже ушло двое советников. Я бы даже сказал – сбежали. А меня это, признаться, совершенно не устраивало.

Нужно было что-то делать с Евангелиной. Раз уж боги решили наказать меня такой тёщей.

И раз уж я сел в это кресло Держателя, то планировал сидеть в нём о-очень долго, а моя любимая тёща обладала поистине уникальным талантом – устраивать такие рокировки, после которых половина двора начинала дергать глазом и нервно озираться по сторонам.

И если уж судьба решила сыграть со мной в эту партию, что ж… я умею играть в долгую.

Анна, как и думал, тут же шагнула вперёд и встала между мной и этими двумя упругими молодыми холмами, заслоняя обзор.

– Гарольд, – с опаской протянула Анна. Едва мог удержать губы от улыбки. Лениво откинулся в императорском кресле, где принимал поданных.

Перевёл сытый взгляд на жену. Посмотрел ей прямо в глаза. Она уперла руки в бока и прищурилась. Я понял: моё терпение сейчас будут испытывать.

– Гарольд, – вмешалась моя любимая «мама», – ты что, решил сменить супругу? Почему медлишь? Неужели думаешь, что моё место – любимой тёщи – может занять кто-то другой?

Я перевёл взгляд на Евангелину. Та была хороша собой и я думаю, что мой план тоже будет весьма несложно реализовать. Все же Сиятельная была симпатичной фейри. А теперь и теща, что занимала ее тело. Вот ведь живучая!

Такой причудливый оборот принял ритуал, начатый королевой Неблагого Двора. Она хотела привязать душу сына к телу моего внука, а в итоге сама отдала свою душу, а её место заняла Евангелина.

– Евангелина, мне кажется, вы уж слишком вжились в эту роль. Наверное устали.

– Я как твой главный советник, – холодно отозвалась она, – советую тебе…

Главный? Едва не рассмеялся в голос. Потому что, понимал, что она не прочь быть моим… скорее единственным советником.

– Надеюсь, другая моя тёща не будет столь властной женщиной, – подлил масла в огонь с удовольствием наблюдая, как Евангелина едва сдерживает магию.

– То есть ты все же хочешь избавиться от моей дочери? – тут же прошипела мама, зло сверкая зелеными глазами.

– Вот как?! Гарольд! – Я перевёл взгляд на взбешенную Анну, потом снова на Евангелину.

– Помню те самые полгода, пока я был отдельно от своей дорогой супруги… когда вы в Холме были с Кристофером, – медленно проговорил я, – я, знаете ли, успел отвыкнуть от нежности, тепла и заботы. Я засыпал в холодной постели. Завтракал один. Никто не приносил мне заботливо в кабинет чашечку кофе. Никто не сидел рядом. Не разговаривал со мной вечерами. Как вспомню тот период своей жизни, тоска одолевает смертная.

– Анна! – возмущение в голосе матери было таким, что стены задрожали.

– Мама, – устало отозвалась Анна.

Я посмотрел на жену.

– Ты что же… жалуешься на меня? И ты никогда не был злопамятным, Гарольд!

– Конечно нет, – тут же ответил я. – Но покоя мне тот момент не дает. Я наскучил тебе, дорогая. Признай это.

– Я следила за нашим внуком! – прорычала Анна и была такой красивой в этот момент. Я даже вспомнил, как она сопротивлялась мне, когда я решил, что именно она пойдет со мной на бал в Академии. Ох, какое горячее было время!

– Правильно. Ты следила за нашим внуком, – кивнул я. – При этом бросив собственного супруга. Раз уж я тебе настолько скучен и неинтересен, если жизнь со мной тебе приелась… почему бы мне не воспользоваться новым шансом? Посмотри, какая молоденькая. Красивая. И морщин у неё нет.

– Значит, у меня были морщины?! – вспыхнула Анна.

Я с трудом удержал себя на месте, хотелось податься вперед, наслаждаться вспышкой ярости и ревности Анны.

– Гарольд, – резко вмешалась Евангелина, – ты совершенно бестактен. Это на тебя не похоже. Моя дочь выглядит более чем достойно для своего возраста.

– Мама… – Анна повернулась к ней. – Для какого возраста?

Я пожал плечами почти беспечно. Но видел, как подгорает у супруги. Она такая фурия.

М-м-м… бестия просто.

– Ну… может быть, я и подумал бы избавиться от истинной. Но ты знаешь, – я сделал паузу, – теперь я Император. По статусу мне положен наследник.

– Гарольд, у тебя есть наследник! И даже двое внуков, – холодно напомнила Анна.

Ее злость перешла на новый виток. Хорошо-о-о! Главное успеть унести крылья.

– А я хочу ещё одного ребёнка. Дочь.

Не выдержал и довольно оскалился, сложил руки в замок на груди.

– Я могу родить вам дочь, мой император, – раздался голос за спиной Анны.

– Замолчи! – рявкнули теща и жена. А я оскалился еще сильнее.

Ну прелесть как я их вывел из себя!

– Гарольд, – медленно сказала Анна, – если ты не избавишься от неё – от неё избавлюсь я.

А вот и угрозы подоспели. Или не угрозы. Анна – не Кристина, своего не отпустит.

Так что заткнись и не рычи, старый ящер, не видать тебе другой драконицы. А если и видать – то один раз и в ящик.

– А если ты не избавишься от неё, – с тем же спокойствием добавила Евангелина, – я избавлюсь от её матери.

Теща на тещу. Посмотреть бы, но опять же… чревато это все.

Так, нужно перестать быть столь довольным, а то Анна прищурилась, глядя мне в глаза.

– Ну что ж, – протянул я, – возможно, я и подумаю, как избавиться от своей молоденькой, аппетитной, сладенькой и слишком уж хорошенькой истинной. Но при двух условиях.

– Каких? – хором спросили Анна и Евангелина.

Видел в глазах Анны желание придушить меня.

– Во-первых, – сказал я спокойно, – ты родишь мне дочь.

– Я уже стара для этого, – фыркнула Анна. – У меня, как ты сказал, и морщины имеются.

– Магия фейри возвращается. С каждым годом ее будет только больше и больше. Морщин у тебя, между прочим, стало заметно меньше, – парировал я. – Так что? Каков твой ответ?

– А если родится сын? – прищурилась супруга.

– Я могу родить вам дочь, мой император, – не в тему влезла… девица.

– Замолчи! – гаркнули мы все трое, и та совсем стушевалась.

Так ей не терпелось, видимо, занять место подле меня и стать Императрицей.

Только вот у меня есть лишь одна – единственная императрица моего сердца. Моя Анна.

Ох и получу я от неё… ну ничего, вспомним молодость.

Я и вправду уже давно размышлял о том, чтобы вновь стать отцом, а вот Анна сопротивлялась, памятуя, о том, как сложно нам дался Арден.

Только вот магии теперь в мире всё больше. Фейри потихоньку появляются, и с родами точно не возникнет проблем. Равновесие магии в мире восстанавливается.

– Я не против большого гнезда, – ухмыльнулся я. – Значит, будешь рожать до тех пор, пока не родишь мне дочь. А потом может и вторую дочь.

– А второе условие? – еще прищурилась Анна.

– Мы найдём мужа твоей матери.

– Что?! – взвыла Евангелина. – Ты что, решил от меня избавиться?!

– Нет, – спокойно ответил я. – Я просто хочу, чтобы у вас была счастливая личная жизнь. И тогда, возможно, вы перестанете лезть в нашу и в дела Империи.

– Я отказываюсь!

– Мама! – закричала Анна.

– Я рожу вам дочь, – тихо донеслось из-за её спины.

– Замолчи! – снова гаркнули мы втроём.

Я вздохнул.

– Ну так что, Анна? Найдёшь мужа для своей матери? Устроишь отбор?

– Да.

– Анна! – возмутилась Евангелина. – Я так тебя не воспитывала! Что значит – ты устроишь мою личную жизнь?! Я взрослая женщина и сама решу!

– Тогда, мама, подыщите себе мужа сами, – пожал плечами я. – И желательно постарше.

– Почему это постарше?!

– Ну… вы ведь уже в возрасте, дорогая тёща.

– Ты что, уже решил те годы, что я провела в могиле, добавить к моему возрасту? Я против!

– Ну так что, Анна? – я перевел взгляд на свою любимую.

А спустя год у нас родился сын – прелесть, какой он был хорошенький, и похож на Анну. А потом уже получилась дочь – и тоже была похожа на Анну. Я, кажется, был самым счастливым драконом на свете.

Для Евангелины отбор длился долго. Эта прожжённая интриганка избавлялась от всех мужчин, и только мой генерал Горленхарат смог выдержать этот неравный и нервный бой.

Да что там! Ему даже василиски не были страшны, после битвы за сердце Евангелины.

А что же до истинности?

То фейри могли избавить драконов от подобного инстинкта. Ведь были и те, кто не захотел разрушать семью ради этой самой истинности.

Быть в паре – это выбор человеческих половин, а не зверя. А мы уж давно не спим в пещерах на золотых кучах и не едим девственниц.

Вот даже фейри уже не все живут в Холмах – вполне себе строят каменные дома.

Время идёт.

Всё меняется.

* * *

Кристина

Изумрудная трава мягко пружинила под ладонями, пахла солнцем и жизнью. Я лежала на спине, раскинув руки, чувствуя, как земля подо мной медленно и спокойно бьётся – ровно, уверенно, как сердце.

Мне нравилось быть фейри.

Рядом возилась Мира. Маленькая, упрямая, с прядями тёмных волос, которые вечно лезли ей в глаза. Она что-то лепетала на своем детском и разбрасывала цветы, которые ей насобирал Кристофер. Чуть дальше, на животе, лежал он сам – и наблюдал за муравьем, подставлял и убирал ему травинку. И так уже почти час. Глядя на моих двои детей каждый раз сердце в груди сжималось от счастья и постоянно наворачивались слёзы.

Как же трудно они дались. Через многое пришлось пройти. Едва закончилась война с василисками и те были оттеснены за пределы нашего Леса, как чуть было не разгорелась гражданская война.

Но Арден, Гарольд и Совет аристократов смогли удержать империю от хаоса. А потом Евангелина, которая стала фейри, и Арден смогли вырастить ещё десяток Холмов по периметру империи, и теперь василискам сюда был путь заказан.

А еще время от времен и про и сходят танцы пробужден и я новых фейр и. Раса пот и хоньку восстанавл и вает былое вел и ч и е. Хотя мног и е остал и сь ж и ть в Эл и се – ведь с и л на Холмы есть не у всех. Но даже того, что постро и л и Арден, Евангел и на и потом уже я, хватало на то, чтобы наш и во и ны перестал и г и бнуть в войне с вас и л и скам и.

Магия драконов смягчилась, разбавилась магией фейри, теперь у многих нет проблем с рождаемостью. А память, которую теперь никто не заберёт, позволяет помнить прошлый печальный, трагический опыт, и даст возможность не повторить ошибки прошлого.

Я была спокойна и счастлива по-настоящему.

Тень накрыла нас неожиданно, но я не вздрогнула. Почувствовала Ардена.

– Как всё прошло? – спросил он и опустился рядом. Тут же вырастил цветы для дочери, и она принялась нюхать и мять их головки. Он улыбался, глядя на детей, но я чувствовала, как он напряжен.

В его взгляде было то редкое, что нельзя сыграть – тихая нежность и глубокая, выстраданная радость.

– Ты волновался? – я села, прикрыла глаза от яркого солнца. Было так безмятежно. Все внутри пело от магии.

Арден оторвал длинную травинку и подсунул ее муравью, Кристофер звонко расхохотался. А потом Арден дотронулся до моей руки. Провел пальцами до локтя и у меня побежали мурашки.

Я открыла глаза и посмотрела в зелёные глаза Короля фейри.

– Да, – честно признался Арден.

– Я провела ритуал, – сказала я. – Рональд свободен. Мы поговорили… и решили, что так будет лучше для всех. Тем более его жена ждёт первенца.

Арден медленно выдохнул. Я прильнула к нему и положила голову на его плечо.

Из-за того, что магический баланс был нарушен долгие столетия, а теперь всё постепенно восстанавливается, истинности тоже стали проявляться все чаще.

И если раньше драконы этого ждали с нетерпением, то сейчас многие были напряжены. У всех уже семьи, дети.

Потому фейри снова пришли на помощь. В Холме Сиятельной было много книг по ритуалам фейри – отказ от истинности был одним из них.

– Выходи за меня, Крис? – в сотый раз спросил меня Арден с тех пор, как василиски пали.

Я снова улыбнулась.

– Я буду спрашивать тебя об этом и дальше, – сказал он спокойно, с той самой упрямой мягкостью, от которой у меня каждый раз теплеет под рёбрами. – Пока ты не согласишься.

Я улыбнулась. Трава подо мной была тёплой, дети игрались рядом, Холм дышал ровно и глубоко, как живое существо.

– Я знаю, – ответила я тихо.

Он погладил меня по волосам, задержался на щеке. Я посмотрела на отца своих детей.

В зелёных глазах Короля фейри плескалась безграничная любовь ко мне и детям. Я купалась в ней, дышала ею.

Я посмотрела на Холм, на детей, на небо.

– Я согласна, мой король, – лукаво улыбнулась я. И меня тут же крепко обняли, а потом поцеловали нежно, аккуратно, словно я хрустальная ваза.

– Клянусь. В этот раз мы вместе навсегда, – шёпотом произнёс он.

А вокруг нас начали распускаться цветы невиданной красоты. Запели птицы, заплясали феи, и даже тот самый заяц-волк выскочил из-за кустов, схватил балалайку и принялся бренчать.

Весь волшебный народ словно только и ждал моего согласия, чтобы начать танцевать. Мира захохотала, Кристофер сел и хлопал в ладоши.

– Навечно ты хотел сказать? – хитро улыбнулась я.

Мы встали так, чтобы каждый мог увидеть нас и поздравить. Арден поднял мой подбородок и снова внимательно посмотрел мне в глаза:

– Во всех жизнях, моя королева.

Конец