Текст книги "Дом с белыми клибисами (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бунькова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Белого Мастера передернуло.

– Терпеть не могу возиться с трупами, – сказал он. – И вообще, я надеялся, что мы сегодня в управление не вернемся: так тихо было весь день.

– Зря надеялся. Чем спокойнее жизнь, тем больше вероятность, что скоро с тобой произойдет несусветная дрянь, – философски заметила леди Ветта.

Они прошли пару кварталов, распугивая народ: все-таки, не так уж часто в Городе можно было встретить помахивающую отрезанной головой начальницу стражи. В управлении было тихо и спокойно: дневная смена уже ушла, да и ночная успела вальяжно развалиться в караулке.

– Чего штаны протираем? – рявкнула леди Ветта, неожиданно появляясь из-за угла: она не была ни зла, ни сердита, просто считала, что подчиненных время от времени нужно встряхивать, чтобы они не обленились. Стражники тут же повскакивали со своих мест, роняя карты и кружки с пивом. Дежурный неловко попытался поприветствовать начальницу, выбираясь из-за стола. Коллеги пинками придали ему ускорение.

– Уберите это, – Кан брезгливо сложил на тарелку с сушеной рыбой отрезанную кисть, пока леди Ветта громогласно отчитывала дежурного. Оставшиеся стражники стоически сдержали рвотные потуги. Никто не поспешил выполнять приказание Кана.

– Детей, надеюсь, не после заката отпустили? – спросил он, покосившись на все еще орущую на дежурного начальницу.

– Детей? Каких детей? – растерялся один из стражников. Остальные выглядели не менее удивленными.

– Та-а-ак. Понятно, – протянул мастер Кан, разворачиваясь в сторону лестницы и поднимаясь на второй этаж. Быстро миновав доску почета и целую серию портретов разыскиваемых преступников, он сердито щелкнул задвижкой и распахнул дверцу. Из темноты чулана на него блеснули две пары испуганных глаз.

– Выходите, – сказал он. – Свободны.

Сайка и Авис неуверенно переглянулись и осторожно выбрались из своего узилища.

– Чего раньше-то о себе не напомнили? – ворчливо отчитал их Кан, спускаясь обратно. – Караулка же прямо под вами была. Потопали бы погромче, и дело с концом.

– Господин Ивон велел стучать, только если в туалет захотим, – осторожно сказал Авис. Сайка бросила на него косой взгляд, но ничего не сказала. На самом деле ребята давно бы уже напомнили загулявшим стражникам о себе, но после всего услышанного им хотелось, чтобы про них как следует забыли, дабы никто и подумать не смел, что они могли подслушать чужой разговор.

Вслед за Белым мастером ребята спустились в караулку.

– Добрый вечер, – промямлила Сайка, заметив леди Ветту, сердито тычущую дежурному в лицо отрезанной головой. Тот жался к стене и что-то неуверенно бормотал. Авис на всякий случай взял девочку за руку, и правильно сделал: Сайке явно стало нехорошо. Она вцепилась в него вмиг похолодевшими пальцами и часто задышала.

Мастер Кан заметил направление взгляда девочки и сразу же заслонил собой непритязательную картину.

– Идите-ка вы домой, – посоветовал он, стряхивая с рукава несуществующую пылинку. – Настоятельно рекомендую больше нам не попадаться.

– Хорошо. Мы вас поняли, – коротко кивнул Авис, таща на глазах зеленеющую Сайку в сторону выхода. – Спокойной ночи.

– И вам того же, – улыбнулся мастер Кан, заметил все еще не убранную отрезанную кисть в окружении сушеных рыбешек, брезгливо подхватил ее вместе с блюдом и понес на ледник. Сайка еще сильнее побледнела, и Авис поспешил вытащить ее наружу.

– Я же говорил: вечерняя смена про нас забыла, – сказал он, когда они отошли от управления на приличное расстояние, а Сайка, наконец, пришла в себя. – Надо было раньше постучать.

– Ну, знаешь, мне после всего того, что мы услышали, вообще хотелось прикинуться ветошью, как говаривал дядька Моро. На меня ведь, между прочим, тоже чуть было не надели браслеты, – сказала Сайка. – Фу. Теперь, когда знаю, что это за железяки, я готова век благодарить небеса, что в ту ночь они забрали мать-настоятельницу.

– На тебя должны были надеть браслеты? Хочешь сказать, ты у нас волшебница? – Авис поднял брови.

– Выходит, что так, – смутилась Сайка. – Честно говоря, ничего такого я за собой не замечала.

– Обалдеть! – Авис даже присвистнул, разглядывая ее. – Да это же… Потрясающе!

– Угу, – Сайка вздохнула. – И совершенно бесполезно, если не знаешь, как этим пользоваться. Только Теневым Лордам известны все магические секреты. Но что-то мне не хочется, чтобы они меня нашли. Особенно учитывая то, что мы с тобой сегодня узнали.

– Ну ты и трусишка, – Авис улыбнулся. – Наплевать на этих Лордов – наверняка это обычные самоучки-колдуны. У тебя есть я! Вместе мы смастерим такие машины – закачаешься!

– И снова загремим в тюрьму – на этот раз по-настоящему. Теневые Лорды, между прочим, вне закона, – заметила Сайка, зябко поежившись: на дворе была уже ночь. Острые, густо рассыпанные по небу звезды светили чисто и ровно. Они казались такими близкими и были так похожи на бриллианты, пришитые на черный бархат платья вдовствующей королевы, что хотелось вытянуть руку и почесать о них ладонь.

– Замерзла? – заботливо поинтересовался Авис, беря ее за плечи горячими ладонями.

– Ерунда, – смущенно вывернулась Сайка. – От ходьбы согреюсь.

– А куда пойдем-то? – Авис оглядел пустынную улицу, вспоминая дорогу, по которой их сюда вели. – Мне проводить тебя в монастырь или лучше к Калебу? К Калебу ближе.

– Даже не знаю, – Сайка нервно затеребила концы пояска. – Монашки наверняка заметили, что меня нет. Ох, и попадет мне завтра…

– Да, – Авис сочувственно покивал. – И ведь даже правду не расскажешь.

– Ага. Представляю, как бы это было, – Сайка изобразила девочку, пришедшую с повинной: опустила голову, сцепила руки в замок и стала ковырять носком ботинка пыльную дорогу. – «Тё-ё-ётеньки, не ругайтесь, пожалуйста, меня просто в тюрьму посадили, а выпустить забыли».

Авис рассмеялся. Сайка тоже улыбнулась.

– Так что? К Калебу тогда? – предположил он. – Хоть немного подготовишься морально к взбучке. А завтра я вместе с тобой пойду: скажу, что позвал тебя в гости, мы засиделись допоздна, и пришлось устроить тебя на ночлег.

– А… – Сайка замялась, пряча глаза. – Знаешь, не надо.

– Почему? – удивился Авис. – Всегда лучше, когда за тебя просит прощения еще кто-то. Люди при этом обычно меньше сердятся.

– Право же, не стоит этого делать, – Сайка даже шагнула назад, выставив перед собой ладони и смущенно улыбаясь. – Они могут не то подумать.

– А что еще они могут подумать? – не понял Авис. – Ну, заигрались. Ночь наступила. Не выгонять же гостя на улицу. Тем более девочку. Это нормально – дать приют тому, кто по твоей вине не смог вовремя попасть домой. Что плохого можно об этом подумать?

– Эмм… Давай я тебе как-нибудь потом расскажу, а? – наконец, сдалась Сайка. Она и сама не знала, чего ей больше хочется: чтобы Авис ее понял или чтобы остался в неведении о том, что могут подумать монашки. Она и сама раньше о таком почти не думала.

– Ну, хорошо, – Авис слегка недоуменно пожал плечами. – Так мы идем?

– Угу, – кивнула Сайка, и они двинулись к дому Калеба-изобретателя.

– Есть хочется, – сказал Авис. – Интересно, а в тюрьме – в смысле, там, в подвалах – кормят? Преступники же наверняка не один день суда дожидаются. Если их не кормить, могут и не дожить. Может, вечерняя смена должна была нас покормить? Если так, то уж лучше бы нас посадили в подвал.

– Типун тебе на язык! – возмутилась Сайка, пихнув его плечом. – Ты же слышал ту странную парочку: они собрались испытывать на преступниках какие-то магические штуки.

– Ну и что? – Авис невозмутимо пожал плечами. – Даже если б эти штуки и правда заработали, мы бы ничего не почувствовали. Уж поверь: моя семья на этом собаку съела.

– Все равно страшно, – Сайка снова поежилась, косясь на темные переулки. – Знаешь, я никогда в жизни не видела Теневых Лордов. Их вообще мало кто встречал, а кто встречал, те все равно лица не видели: говорят, они носят черные плащи с капюшонами и выходят на промысел только ночью. И тут вдруг так близко, совсем рядышком… бррр…

Ее передернуло.

– Что, если они про нас узнали? – Сайка сжалась и снова покосилась в сторону темной подворотни: ей показалось, что там что-то шевельнулось.

– Не говори ерунды, – отмахнулся Авис, которого на свежем воздухе быстро отпустило. – Если б они поняли, что их подслушивают, мы бы так просто оттуда не ушли.

– А вдруг они специально нас отпустили? – не сдавалась Сайка. – Вдруг они сейчас следят за нами?

– У тебя паранойя, – улыбнулся Авис: его не пугали никакие Теневые Лорды. В Элакии магия была такой же обыденной вещью, как дверные петли или колодезный ворот.

– Паранойя? – ужаснулась Сайка, отскакивая в сторону и принимаясь судорожно ощупывать себя. – Это лечится? Это смертельно?

Авис пару секунд хлопал ресницами, глядя на нее, а потом принялся хохотать на всю улицу, повизгивая от восторга и держась за живот. Сайка сразу сообразила, что ничего страшного с ней не произошло, и обиженно сказала, наградив его «лещом» промеж лопаток:

– Ну ты и гад.

Бросив Ависа посреди улицы, она развернулась и быстро затопала к дому Калеба. Авис утер слезы смеха и поспешил за ней.

– Сайка, прости, – сказал он, хватая ее за плечо, но девочка вывернулась. – Но ты так мило испугалась.

Он снова хихикнул.

– Не смешно, – возмутилась она, пихнув его плечом. – Сначала говорит мне всякие страшные слова, а потом сам же ржет.

– Извини, я больше так не буду, – покаялся Авис.

– Чувствую себя дурой, – обиженно заметила Сайка. – Я же не виновата, что меня только писать-читать научили и больше ничего такого не рассказывали. Это ты у нас – умник. А я – так: девочка с улицы.

– Ну, все, понял я, понял, – Авис попытался взять ее за руку. – Больше не буду, честное слово. А ты в следующий раз сразу мне говори, если какого-то слова не знаешь, хорошо?

Сайка ничего не ответила, только еще сильнее насупилась.

– А почему ты у Калеба не училась? – решил он ее разговорить. – У него же куча книжек: читай не хочу.

– Говорю же: я едва-едва разбираю буквы, – раздраженно отозвалась девочка. – Может быть, для тебя это легко, а для меня – пытка почище тюремного заключения.

– Хочешь, я тебе почитаю что-нибудь? – тут же предложил Авис.

– Нет, – отрезала Сайка, потом спохватилась и поправилась. – Не знаю. Может быть.

– Я тебе почитаю, – уверенно улыбнулся Авис, ускоряя шаг. – Только не сегодня. Поздно уже.

– И не завтра, – все еще мрачно отозвалась Сайка. – Завтра я наверняка буду наказана. Может быть, даже на пару дней.

– Тебя запрут в спальне? – сочувственно предположил Авис.

– Меня запрут в молитвенной, – поправила его Сайка. – Чтобы я просила прощения у богов. И кормить не будут.

– Тогда тем более нам скорее нужно к Калебу: накормим тебя впрок, – улыбнулся Авис.

– Не-е, – Сайка помотала головой. – Ночью к нему на кухню лучше не заходить: там после заката какая-то жуткая машина посуду моет.

– И что? – не понял Авис.

– Она кипятком во все стороны плюется, – пояснила Сайка. – Калеб хотел ее отладить, но потом решил, что ему это больше не интересно, и теперь включает ее только по ночам, когда на кухне нет никого.

– Жаль, – сказал Авис. – Я надеялся доесть запеканку: Калеб ее на завтрак столько сделал, что на два дня хватило бы.

– Да, он всегда так готовит, – кивнула Сайка. – Но сегодня придется обойтись без его стряпни. Давай лучше пройдем мимо булочной: там пекарь иногда оставляет на заднем крыльце то, что уже зачерствело – для нищих. Вдруг повезет, и там еще что-то осталось? Я когда бродяжничала, только этими подачками и жила.

– Давай, – Авис кивнул. Сайка ухватила его за рукав, и они побежали по пустынным улицам Города, изрезанным неровными границами Слияний. Быстрые шаги гулко разлетались среди каменных домов. Разбуженные шумом собаки принялись усиленно гавкать, поднимая гвалт на всю округу. Их хозяева сонными голосами выкрикивали проклятья и призывали адских тварей к тишине: в такую теплую ночь окна почти везде были открыты, и шум мешал горожанам спать.

От бега Сайка согрелась и даже немного развеселилась: раньше она не раз ходила по ночным улицам, но ее всегда пугала темнота и опасности грязных переулков. В компании же носиться по ничего не подозревающему городу оказалось не только не страшно, но и потрясающе весело.

– Сюда, – шепнула она Авису, утягивая его в сторону. – Нам в торговые ряды. Подсади меня.

Авис подтолкнул ее, дождался, пока она спрыгнет с невысокого заборчика, и сам перелез через него. Оказавшись в темном узком переулке, Сайка вдруг вся словно бы съежилась и стала передвигаться крадучись. Авис тронул ее за плечо, вопросительно посмотрел. Она смущенно улыбнулась в ответ и пожала плечами, но осторожничать не перестала: понятно было, что ее пугает это место.

Дойдя до черного выхода из пекарни, Сайка и вовсе превратилась в уличную кошку, из засады наблюдающую за ничего не подозревающими голубями. Она даже воздух вокруг себя понюхала. Но никакой опасности не было. Выйдя к огороженному трухлявыми перилами крылечку, девочка настороженно сунула нос в большой разломанный ящик, покопалась там и с победным возгласом выудила краюху чуть подгоревшего хлеба. Но есть прямо тут не стала: оттащила Ависа в совсем уже темный закуток, укрывшись за кучей мусора, и только там поделила находку на двоих. Не прошло и пяти минут, как они оба были сыты и вполне довольны жизнью. Непонятный страх Сайки съежился до размеров обычной детской боязни темноты, подправленной радостным возбуждением от ночного приключения. Теперь можно было и домой бежать.

Они выбрались из убежища и понеслись по узкому проходу между лавками купцов – не с той стороны, где ходили посетители, а с другой, где все было завалено ящиками и мусором. Перепрыгивая через хлам, Сайка и Авис то и дело сталкивались друг с другом, и от этого им становилось еще веселее. Простой бег как-то незаметно превратился в игру в догонялки. Ребята увлеклись, и на новую улицу вылетели совершенно неожиданно.

– Уа-а! – восхищенно протянул Авис, подняв подбородок и уставившись куда-то в небо. Сайка проследила за его взглядом: на крыше соседнего дома танцевал с мечом человек в развевающихся одеждах. Не замечая случайных зрителей, он делал выпады, повороты, прыжки. Тонкое лезвие время от времени со свистом рассекало воздух, посверкивая в свете звезд и луны. Ветер то и дело трепал длинные рукава и закручивал в небе буранчики из опавших лепестков белых клибисов, растущих вдоль кирпичной ограды.

– Пошли отсюда, – Сайка опасливо потянула Ависа за рукав.

– Погоди, – парень все никак не мог оторвать взгляд от странного зрелища: у него дома никто так не делал. В Элакии предпочитали арбалеты, дротики и прочие дальнобойные орудия, а холодное оружие было уделом сказочных рыцарей из детских сказок да обычных хулиганов, у которых кроме как на короткий нож больше ни на что не хватало денег.

– Пошли, говорю, пока он нас не заметил, – Сайка еще упорнее потянула его в сторону.

– Ну и пусть заметит. Что такого? – не понял Авис. – Мы же просто смотрим.

– Да это же тот тип, который нас в управление вел, – пояснила Сайка. – Мастер Кан. Неужели по одежде не узнал? Смотри: он весь в белом.

– Да? – Авис нахмурился, разглядывая человека с мечом. – Знаешь, я как-то обычно на одежду не очень обращаю внимание.

– Мужчины, – протянула Сайка, закатив глаза. – Пошли, говорю. Всего ничего осталось.

Авис кивнул, и они на цыпочках поспешили на соседнюю улицу. Пройдя еще пару кварталов, они оказались под окнами тихо гудящего дома Калеба. Он был немного кособоким и словно бы вспухшим на высоте второго этажа за счет кругового балкона, отчего напоминал гриб. Маленький мезонин на самой вершине, в котором поселился Авис, снизу был даже незаметен.

Сайка устремилась было к двери, но Авис потянул ее в другую сторону, хитро улыбнулся и полез на соседнее дерево. Сайка хотела покрутить пальцем у виска – зачем такие сложности, если можно просто зайти? – но потом заметила, что к одной из верхних веток привязана прочная толстая веревка. Мигом взлетев наверх, она дождалась, пока Авис, уже забравшийся на крышу, перекинет веревку обратно, смело ухватилась за нее, оттолкнулась, зачем-то зажмурилась и приготовилась ощутить удар ногами о толстые железные листы, которыми был укрыт дом Калеба: дерево было куда выше дома, и веревка была нужна скорее для подстраховки, ведь при желании и должном умении можно было просто сделать один большой прыжок. Сайка на такой высоте рисковать не пожелала. Она вообще прыгала не очень хорошо, а делать это ночью еще и боялась, но не могла показать свой страх Авису. Поэтому она сдержала желание завизжать и все-таки открыла глаза в последний момент: точно, чтобы увидеть широкую улыбку Ависа и его приветственно раскинутые руки. В следующее мгновение Сайка налетела на него, едва не сбив с ног. Авис ухватил ее и погасил инерцию, крутанувшись на месте.

– Ты что, никогда не слышал, что нужно отходить, когда на тебя кто-то прыгает? – возмутилась Сайка, едва не свалившаяся от такого головокружительного маневра и все еще напуганная полетом на большой высоте.

– Меня учили ловить падающих людей, – ухмыльнулся Авис, помогая ей принять вертикальное положение.

– Я не падала! – громким шепотом возмутилась девочка.

– Ага, – кивнул он. – Ты просто летела в никуда с закрытыми глазами.

– И ничего не с закрытыми!

– Закрытыми-закрытыми, не отпирайся, я все видел.

– Да ничего ты не видел!

– Трусишка.

– Сам такой!

– Да ладно тебе. Девочкам простительно.

Авис ослепительно улыбнулся и, учтиво поклонившись, открыл перед ней окно мезонина, сквозь которое полагалось забраться внутрь дома.

– Тоже мне рыцарь, – притворно-злобно сощурилась на него Сайка, пролезая в окно. – Вот как закроюсь сейчас изнутри и не пущу тебя. Будешь спать на крыше.

– Я через дверь зайду.

– А я и ее запру!

– Тогда я буду спать в твоей кровати в монастыре. Скажу, что ты мне так велела.

– Эй!

– Подвинься.

– Здесь только одна кровать.

– Потому и говорю: подвинься.

– Спи на полу.

– Между прочим, я теперь тут живу.

– Между прочим, это такой же твой дом, как и мой. А дамам нужно уступать.

– Вот когда станешь дамой, тогда и уступлю.

– Ну ты и гад!

– Уж какой есть.

– Эй, верни подушку!

– Только при условии, что ты отдашь одеяло.

– Холодно же.

– Подушка или одеяло? Выбирай.

– Одеяло большое. Могу укрыть тебя краешком.

– Тогда вот тебе краешек подушки.

– Эй!

– Что? Скажешь, нечестно?

– Ты слишком близко!

– И что?

– И ничего! Костлявый ты.

– А ты прямо пышечка.

– Что? Ах, ты…

– Эй, чего дерешься?

– Вот тебе твоя подушка. Не надо мне никакого уголка. Подавись.

– Ты чего? Обиделась, что ли?

– Нет! Заткнись и спи!

– Сайка, да я же пошутил. Возьми подушку, если тебе надо.

– Спи, я сказала!

– Ты обиделась.

– Нет!

– Ну прости.

– Убери свои грабли!

– Да я же просто извиниться хотел!

– Извиняйся словами. И вообще, отвернись от меня.

– Хорошо. Отвернулся. Простила?

– Нет.

– То есть все-таки обиделась?

– Нет!

– Спокойной ночи.

– Угу.

Они еще немного поворочались, пихаясь и ворча, но, наконец, затихли. Лунный и звездный свет ярко освещали крошечную комнатку, и все еще открытые глаза ребят таинственно блестели в ночи. Дом тихо гудел, в нем поскрипывали и постукивали какие-то неведомые машины. Авис подумал, что Сайке, должно быть, сильно влетит за сегодняшнее. Сайка подумала, что Авису наверняка тесно. Оба они беззвучно вздохнули, еще немного поворочались и уснули.

Глава 5. Человечность

– Где тебя носило всю ночь? – старшая монахиня по кличке Горшиха поджала морщинистые губы и принялась раздувать щеки. Сайка только вздохнула и еще ниже опустила голову, делая вид, что ей очень стыдно и страшно.

– Где, я тебя спрашиваю? – еще более суровым тоном вопросила монашка, наседая на девочку. Сайка упрямо молчала. Она знала, что от того, будет ли покаянная речь, размер наказания не изменится. Нужно было просто переждать бурю.

Монашка стукнула учетной книгой по столу, поднялась со своего места и принялась ходить туда-сюда.

– Ты хоть понимаешь, как провинилась? – твердила она, тыча в девочку узловатым пальцем и заставляя ее вжимать голову в плечи. – У меня чуть сердце не остановилось, когда мне сказали, что одного ребенка не хватает. Я же всю ночь глаз не могла сомкнуть!

«Вранье, – мысленно отозвалась Сайка. – Ты всю ночь храпела в свое удовольствие, как и всегда».

– Мы столько лет тебя растили, воспитывали, – сокрушалась Горшиха. – А ты за все это время даже спасибо нам не сказала, только ела нашу еду и носила наши одежды.

«А еще полола и поливала ваш огород, мыла полы и окна, белила потолки, чистила обувь, стирала белье на всю общину, мыла посуду, доила коров, стригла овец, убирала навоз…», – мысленно загибала пальцы Сайка.

– Неблагодарная девчонка, – возмущалась монахиня. – Если б только мать-настоятельница знала, какую змею приютила…

«Это точно. Только ты больше не на змею похожа, а на жабу. Морщинистую. И бородавчатую», – девочка глянула из-под ресниц на ком бородавок, выглядывающий у Горшихи из левой ноздри.

– А мы тебя когда-то прочили в слуги герцогу Вадеру, – монахиня покачала головой с притворным вздохом. – Слава богам, тебе браслетов не досталось.

«Вот уж точно, слава богам!» – не смогла не согласиться с нею Сайка, вспомнив подслушанный в управлении разговор.

– У-у-у, негодница! – монахиня погрозила ей кулаком, заставив отшатнуться. – Посмей только хоть раз еще о чем-нибудь попросить!

«Когда это я у вас что-то просила?» – мысленно возмутилась Сайка.

– Если б не завет матери-настоятельницы, я бы тебя и вовсе выгнала, – продолжила Горшиха. – Где это видано, чтобы воспитанница монастырского приюта таскалась по ночам неизвестно где? Я всегда знала, что ты – порченый плод.

«Воняю здесь не я, вообще-то», – так же беззвучно парировала Сайка.

– Смотри у меня: если принесешь в подоле, выставлю без зазрений совести, – Горшиха ткнула Сайке в лицо корявым пальцем. – Паскудница. И кто только позарился на такую?

«Завидно, что ли?» – Сайка не удержалась, и вопросительно подняла бровь.

– Кожа да кости, – монашка презрительно поджала губы. – И коса коротюсенькая. Подержаться ведь не за что. Это ж как надо по бабе соскучиться, чтоб на такую дохлятину глаз положить, а?

«И чего зациклилась на этом?» – Сайка с тоской покосилась на улицу, откуда слышались довольные возгласы воспитанников приюта: видимо, обед уже закончился.

– Хорошо, что слуги герцога тебя сегодня не увидят: будешь сидеть в молитвенной и полировать браслеты.

«Черт, опять эти браслеты», – Сайку передернуло. Горшиха это заметила, улыбнулась и добавила:

– И пока все до блеска не натрешь, не выйдешь оттуда.

Она триумфально подтянулась. Потом подумала немного над своими словами и быстро добавила.

– И даже если все отполируешь, все равно до следующего утра не выпущу: поспишь на голых досках: будешь знать, как ночевать, где попало! А теперь марш в молитвенную, пока гости не приехали.

«Гости?» – Сайка на миг задумалась, а потом вспомнила: точно, сегодня же ежегодная проверка. Приедет герцог (точнее, его представитель) и куча слуг дома Санвай. Будут читать пафосные речи, благословлять сирот и угощать их сладостями. А может быть, даже выберут нового слугу: давно уже не выбирали. Или возьмут какую-нибудь симпатичную послушницу в жены камердинеру или конюху. Да вот только тех, кто носит браслеты, почти не осталось: посвящение-то больше не проходит. Так что выбирать особо не из кого. С тех пор, как умерла мать-настоятельница, монахини приютили от силы десятерых, да и тех, как и Сайку, никто в послушники монастыря не принял.

Сайка догадывалась, что при жизни матери-настоятельницы у монастырского приюта была какая-то важная задача: наверняка же магию запечатывали браслетами не просто так. Но после ее смерти видно что-то разладилось, и десяток новых «приемышей» бегал свободно, без всяких там железяк. Несколько раз в монастырь приходили личные стражи герцога и что-то искали в комнатах покойной, но всякий раз уходили раздраженные и неудовлетворенные.

Сайка была из тех, кто еще застал прежние времена, и на нее тоже должны были надеть браслеты. Но в ночь посвящения матери-настоятельнице как раз стало плохо: старую женщину сразил удар, и к утру она скончалась, так и не придя в сознание и не передав секрет посвящения новой прислужнице богов. Сайка не знала, расстраиваться ли по поводу того, что теперь ей не суждено было попасть в дом герцога, или радоваться тому, что отныне она – совершенно свободный человек, не обязанный всю жизнь провести в монастыре, дожидаясь, пока ее призовут. Но мать-настоятельницу было жаль: она была доброй, хоть и строгой женщиной, и никогда не наказывала почем зря, как Горшиха, а только за дело.

– Сиди здесь, – монахиня втолкнула ее в большое и пустынное помещение с высокими сводами. – Браслеты в ящике у алтаря. Щетки, тряпки и прочее – вот. И чтоб ни звука до завтрашнего утра!

И Горшиха, громко хлопнув дубовыми дверями и лязгнув снаружи засовом, утопала к себе.

– Озабоченная корова, – тихо прошипела ей вслед Сайка, подхватывая ведро со щетками и направляясь в сторону длинного деревянного ящика, здорово напоминающего гроб. Откинув крышку, она с тоской и омерзением уставилась на гору черно-серебряных браслетов и тяжко вздохнула. Наверное, герцог такой же псих, как и Горшиха, раз ему непременно нужно, чтобы все слуги носили эту пакость. Конечно: вон как стильно выглядят. Словно наручи древних воинов.

Сайка взяла один браслет, повертела перед глазами. Хотела было примерить, но передумала: а вдруг он и без посвящения сработает? Нет, ей не жаль было силы, о существовании которой она узнала только вчера, но отдавать ее Теневым лордам… Брр, даже сама мысль об этом была Сайке неприятна. Интересно, можно ли его разобрать?

Девочка покрутила железяку так и эдак, поскребла уголки, поддела ногтем. Браслет звякнул, распавшись на две части: черную основу и серебряное украшение, надетое сверху. Немного поколебавшись, Сайка все-таки примерила верхнюю часть на руку: судя по словам тех двоих, магию вытягивала только нижняя, а верхняя – накапливала и отдавала. Но ничего не произошло. Сайка прицелилась в подвесной канделябр, взмахнула рукой и на пробу скомандовала:

– Гори!

И снова ничего не случилось. Сайка разочарованно стянула браслет и кинула его обратно в ящик. Она знала, что без помощи Теневых лордов вряд ли можно пробудить в себе силу – иначе полгорода баловалось бы колдовством. Но все равно надеялась на чудо. Боялась и надеялась.

Забравшись с ногами на всеми забытый алтарь, Сайка подперла подбородок ладонями и с грустью уставилась в окно. По небу плыли пушистые белые облака и гоняли туда-сюда стаи быстрых стрижей. Интересно, чем сейчас заняты Калеб и Авис?

– Вон там еще подтяни. Ага. Вот так. И тут еще. И вот здесь, – командовал Калеб. Авис шустро лазил по большому металлическому пузу парового котла, затягивая расшатавшиеся гайки.

– А что это? – спросил он.

– Где? Что? Кого? – Калеб испуганно закрутил головой, словно впервые заметив Ависа, хотя уже целый час раздавал ему разнообразные указания.

– Что мы чиним? – уже не обращая внимания на его странности, повторил Авис.

– А-а! Мы чиним котел, – с радостной улыбкой пояснил Калеб, подбросив в воздух огромный гаечный ключ. Поймать его он не смог. Ключ упал на пол, провалился между металлическими решетками и полетел вниз, оглушительно стуча по каждой трубе, которой касался.

– Это я понял, – поморщившись, сказал Авис. – Но для чего он нужен?

– Котел – основа парового двигателя! – гордо провозгласил Калеб, подняв вверх палец. Взгляд его перескочил на грязный ноготь, и старик тут же увлекся его разглядыванием. Авис набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул, вздувая щеки.

– Да, мне это известно, – сказал он, усмирив легкое раздражение. – Но какую машину мы с помощью этого двигателя будем запускать?

– Не знаю, – тут же радостно отозвался Калеб. – А есть разница? Главное, что работает!

Авис шлепнул себя по лбу ладонью и сокрушенно покачал головой.

– То есть он просто так работает, вхолостую? – на всякий случай уточнил потомственный Инженер: это был уже третий котел в доме Калеба. Видимо, котлы были его слабостью.

– Да! – радостно отозвался Калеб. – Запускай!

Авис фыркнул и снова покачал головой, но хозяин – барин, и они принялись греть воду. Котел был большим, топили его углем, причем устройство для загрузки топлива было таким неудобным, что Авис весь измазался, пока приноровился. Эх, видели бы его родители: к слою золота на веках угольная пыль не липла, зато отмытая кожа щедро ею покрылась, и теперь мальчик напоминал енота наоборот: со светлыми пятнами вокруг глаз и темной шкуркой.

– Давайте все-таки подключим что-нибудь, – предложил он, пощелкав по шкале, показывающей давление внутри котла, когда тот разогрелся и едва заметно зашумел. – Чего он просто так работает?

– Давай, – тут же согласился Калеб. – Может, сделаем качающуюся кровать? У меня еще есть несколько длинных штырей – из них можно изготовить отличные валы! До второго этажа точно дотянутся, а там можно и передачу добавить.

– Нет, это слишком мелко, – отверг идею Авис. – Из такой махины делать обычную колыбель? Надо что-то более серьезное: самоходные машины, бурильные установки.

– Хм, – Калеб потер подбородок, поросший жидкой бородкой. – Может, раскрутим что-нибудь?

– Что? Зачем?

– Не знаю. Просто раскрутим. Люблю, когда крутится, – с искренней радостью признался Калеб.

– Лучше б вы с таким энтузиазмом мельницу делали, – нахмурился Авис. – Вы же говорили, вам еще денег выдали.

– А, – Калеб отмахнулся. – Сделаю еще. Мельница – это не интересно. Она же не крутится.

– Почему это? – удивился Авис.

– А зачем ей крутиться? – не понял Калеб. – Вот, гляди.

И он потащил Ависа к столу, заваленному разнообразными чертежами.

– Видишь? Не крутится, – гордо провозгласил он, когда мальчик, подняв брови, уставился на чертеж.

– Но как это…

– О, глянь сюда. Нет-нет, вот сюда. Видишь?

– Ага. Но разве так можно?

– Еще как можно!

– А он вот тут не обломится, когда дуга пойдет?

– Нет. Там же эксцентрик. Видишь? Тютелька в тютельку проходит.

– Да ну, опасно. Надо хоть немного запаса иметь. Вдруг что-нибудь погнется? Зацепит, и сразу половину деталей – на переплавку. Не рационально.

– Да как тут можно зацепить? Ты что, дурак?

– Я-то нет, но вы же не для механика мельницу делаете, а для обычных людей. Тем более, что вчерашняя троица не выглядела интеллектуально одаренной. Лучше сделать во-о-от так.

– Тогда с другой стороны зацепит.

– А мы вот этот узел чуть сдвинем.

– Я его уже собрал!

– Ничего. Тут всего пара болтов. Хотя нет. Стоп. Лучше вообще убрать второй вал, вот здесь сделать утолщение и ввести редукционную передачу…