Текст книги "Краути (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

– Боги, – было первое ее слово, – что это было?

– Ничего особенного, – отозвалась девушка, – как ты себя чувствуешь?

– Я…, – Фодэ пригляделась и дернулась назад, – о-о, нет! – вскричала она, – нет, нет! Не надо! Пожалуйста!

– В чем дело? – слегка сдвинула брови та.

– Ты умерла! Я знаю, что ты умерла!

– Да? И что же я тут делаю, по-твоему? Брожу после смерти? Или может быть, это не я, а мой призрак? – она поводила рукой перед лицом дрожащей Фодэ, – что, страшно? Ну и дура же ты, Фодэ!

Слово "дура" немного отрезвило трясущуюся от страха и холода девушку. Она сглотнула и поморгала глазами.

– Значит, ты не умерла? – глупо спросила она.

– Мне уже надоело отвечать на этот вопрос. Нет, я не умерла, – это прозвучало немного резко, – я не знаю, что со мной случилось, но я очнулась, лежа на этом отвратительном каменном ложе прямиком в степи, где на много миль вокруг ни души, кроме трескучек. Надо заметить, что пробуждение было не из приятных.

Она замолчала, посмотрела на Фодэ и подумала, что объяснение не совсем понятное. Но та, должно быть, уже немного смирилась со всеми странностями, которые с ней происходили. Страх ее понемногу начал проходить. Она вспомнила о своей наготе и инстинктивно прикрыла грудь руками.

– Брось, – посоветовала ей спасительница, – здесь никого нет. Или ты меня стесняешься?

Она коротко рассмеялась.

– Аурин, – проговорила Фодэ, немного покраснев, – извини. Я не хотела… я просто…

– На, держи, – Аурин сняла плащ и протянула его девушке, – прикрой свои прелести и не вгоняй меня в краску.

– Спасибо, – девушка накинула плащ на плечи и закуталась в него так, что видна осталась только голова.

– С тобой все нормально? Этот подонок ничего тебе не сделал?

– Нет.

– А я вижу синяк. И не один.

– Нет, нет, все в порядке, – скороговоркой проговорила Фодэ, – это не он меня ударил.

Она повернулась к неподвижно лежащему мужчине, потом метнула боязливый взгляд на Аурин и тихо спросила:

– Он умер?

– Думаю, нет, – равнодушно отозвалась та, – но вот морду свою столь явно больше демонстрировать не станет. Нужно было оторвать ему кое-что, чтобы и других мыслей не возникало.

Она сделала, было, шаг по направлению к лежащему, но Фодэ схватила ее за руку:

– Не надо.

– Тебе его жаль?

– Нет.

– Тогда в чем дело?

– Просто я не хочу, чтобы это делала ты.

– У тебя на глазах, – заключила Аурин, – хорошо. Пусть лежит. Дерьмо.

Фодэ чувствовала себя очень странно. Умом она понимала, что ей следует бежать как можно скорее и как можно дальше, но видела, что ей ничего не грозит. И потом, глупо бегать, ее один раз уже поймали. Фодэ подозревала, что если Аурин вздумается броситься ей вдогонку, она потратит на это не больше секунды. Один хороший прыжок.

– Куда тебе? – спросила Аурин тем временем, – давай провожу.

– Хорошо, – кротко согласилась та, – мне не очень далеко. Но эта улица очень опасная.

– Тогда что ты здесь делаешь?

– Что ты здесь делаешь? – выделила Фодэ слово "ты".

– Я просто гуляла. Ночью здесь для меня безопаснее.

– Ты от кого-то прячешься? – рискнула поинтересоваться девушка.

– Разумеется. Если все думают, что я умерла, не стоит заверять их в обратном. Поэтому ночь для меня лучшее время суток.

– Ты где-то остановилась?

– Пока нет, – Аурин пожала плечами, – и не знаю, стоит ли. Керито – не лучшее место для меня. Пошли.

Она взяла Фодэ за локоть и повела вперед. Та не протестовала. Во-первых, это было бессмысленно. А во-вторых, она настолько устала, ослабела и выдохлась, что поддержка со стороны Аурин казалась ей приятной. Фодэ еле переставляла ноги.

– Я думала, что мне конец, – сказала она немного позднее, – здесь направо. Не знаю, зачем я пошла по этой улице. Больше моей ноги там не будет. Теперь прямо. Да.

– По ночам разгуливать вообще не стоит, – отозвалась Аурин, сворачивая там, где ей говорили, – теперь куда?

– Направо и прямо. Мы почти пришли. Спасибо тебе за все. Ты меня спасла.

– Не за что, – отмахнулась Аурин, – я, как и любая нормальная женщина, ненавижу насильников. Нужно было все-таки оторвать тому мерзавцу его причинное место. Подонок. Мразь.

На мгновение Фодэ показалось, что глаза ее вспыхнули ярче, а лицо как-то странно вытянулось. Но то ли это быстро прошло, то ли вообще было обманом зрения.

– Что с тобой произошло, Аурин? Ты какая-то странная.

– Хм. Странная.

– Там ты сделала такое, на что не всякий мужчина способен. Ты обладаешь такой силой, что… это даже страшно.

– Страшно? Не наложи в штаны, – презрительно посоветовала ей девушка, – впрочем, у тебя нет штанов.

– Прости, я не хотела тебя обидеть, – пошла на попятную Фодэ.

– Ты меня не обидела. Хотя, если честно, мне надоело, что меня все боятся. Почему? Скажи, почему меня боишься ты?

– Я…, – начала девушка, помолчала и осторожно продолжала, – я не боюсь тебя, Аурин. Во всяком случае, сейчас. Тогда я увидела, или мне показалось, что увидела…

– Тебе не показалось.

Аурин остановилась и повернулась к ней.

– Когда-то ты говорила, что краути похожи на волков.

– Краути?

– Забыла? Впрочем, откуда тебе знать, на кого они похожи, ты ведь их никогда не видела. Хочешь, я покажу тебе краути?

– Нет, – отшатнулась Фодэ.

– Боишься?

– Нет, что ты. Я… ну ладно, покажи.

Аурин фыркнула и махнула рукой.

– Ладно, пошли. Мне не хочется, чтобы ты снова рухнула в обморок. Понимаю, что это зрелище не из приятных.

– У тебя глаза горят, – осторожно проговорила Фодэ.

– А, глаза, – хмыкнула та, – это потому, что ночь. Я прекрасно вижу в полной тьме, но мои глаза при этом горят как два фонаря. Приходится мириться. Пришли. Это твой дом.

Она вытянула вперед руку и указала на один из домов. На первый взгляд они были совершенно одинаковы. Фодэ кивнула.

– Да, это мой дом. Как ты догадалась?

– Я не догадалась. Он пахнет так же, как и ты.

И заметив ставшие большими глаза девушки, подтвердила:

– Да. Еще нюх. И слух. И многое другое.

– Но почему? Раньше ты не была такой.

– Не знаю. Может быть, это после укуса трескучки со мной приключилось. Может, после моего долгого сна.

– Это был не сон. Тебя отравили.

– Что? – Аурин повернулась к Фодэ, – отравили?

– Да. Рэкти.

– Рэкти, – повторила Аурин, – понятно. Я ожидала чего-нибудь в этом духе. Боги, как давно это было!

– Две недели назад, – напомнила ей девушка.

– Две недели? А кажется, будто два года. Ну ладно, ступай. И не гуляй больше столь поздно.

Она уже развернулась, чтобы уйти, но тут Фодэ произнесла:

– Погоди.

– Что?

– Может быть, зайдешь? Ты сама сказала, что тебе негде остановиться. Я живу одна.

Аурин внимательно посмотрела на нее, потом на дом, потом пожала плечами. В чем-то Фодэ была права, ей в самом деле некуда было идти. Другое дело, что она и не стремилась нигде останавливаться. Но все же Аурин сказала:

– Ну ладно.

– Вот и хорошо, – улыбнулась Фодэ, – пойдем.

И она открыла скрипучую дверь.

12 глава. Символ власти

Дом Фодэ изнутри чем-то неуловимо напоминал жилище в рыбацкой деревеньке. Столь же темное, тесное и какое-то неказистое на вид.

Фодэ провела Аурин внутрь, извиняющее улыбнулась и проговорила:

– Не бог весть что, конечно. Сейчас принесу лампу.

Аурин пожала плечами и закрыла дверь. Темнота для нее давно не играла никакой роли. Она прошла за хозяйкой, причем, была ловчее ее минимум раз в десять, ни на что не наткнулась и не ругалась при этом, как Фодэ, шепотом, сквозь зубы и потирая коленку.

– Совсем забыла, что здесь стоит эта лавка, – сказала она, приостанавливаясь, – где же та проклятая лампа?

– Вот она, – Аурин уже держала ее в руках.

Трепетнул огонек и помещение осветилось неровным, колеблющимся светом.

– Как это ты так…, – начала Фодэ и осеклась, – а, да. Я забыла.

– Здесь мило, – отметила гостья, пряча усмешку, – напоминает мне рыбацкую деревню, если ты понимаешь, что я хочу сказать.

– Да, – согласилась та, – ну что ж, располагайся. А я пойду оденусь и… помоюсь.

– Конечно, – кивнула Аурин и опустилась на циновку, – я подожду здесь. Можешь взять лампу. Она мне не нужна.

Фодэ напоследок улыбнулась и прихватив лампу, удалилась. Аурин осмотрелась по сторонам, отметив, что в комнате довольно уютно и совсем не убого, как это можно было подумать, судя по внешнему виду дома. Возле циновки, свернутая кольцами, лежала веревка с узелками на концах. Аурин потрогала ее, раздумывая, для чего она нужна. Потом рассмотрела кучу колец, шариков и продолговатых деревянных брусков. Воображение молчало, но разум подсказал, что это должно быть вещи из прошлой жизни Фодэ, когда она ходила по канату и жонглировала зажженными факелами.

Фодэ вернулась нескоро, но время потратила с толком. Она вымылась и переоделась в свободное платье, волосы же свернула жгутом на затылке. В руках она держала аккуратно свернутый плащ.

– Возьми и спасибо тебе, – сказала она, с поклоном подавая Аурин ее вещь.

– Что это? – спросила та недоуменно.

– Ты забыла? Это же твой плащ, – приподняла брови девушка.

– Я спрашиваю, чего это ты кланяешься?

– Как же, – Фодэ смутилась, – я ведь не чета тебе, я помню. Ты занимаешь…

– Ну, если ты об этом, то это я должна тебе кланяться, – фыркнула Аурин, – ты – наложница князя, я а всего-навсего ловлю рыбу.

– Ты ловила рыбу, – уточнила та, – а я уже не наложница князя. Я снова бродячая артистка. Хочу заняться своим прежним ремеслом, – и Фодэ указала на всевозможные предметы на полу.

Аурин неопределенно повела бровями, а потом спросила:

– Что ты делаешь с этой веревкой?

– Прыгаю, – Фодэ с готовностью подняла ту с пола, – хочешь, покажу?

– Ну покажи, – гостья заинтересовалась.

Девушка развернула веревку, взялась руками за ее концы и с легкостью перепрыгнула через нее несколько раз, вращая ее вокруг себя.

– Вот так, – сказала она, – а еще вот так, – при этом девушка перехлестнула веревку крест-накрест.

– Здорово, – похвалила ее Аурин искренне, – ты знаешь свое дело. Думаю, у тебя все получится. Но вот кланяться прекрати. Я этого не люблю.

– Хорошо, – закивала Фодэ, – как тебе будет угодно.

Аурин поморщилась. Она уже отвыкла от этих церемоний. И потом, она просто не понимала, с какой стати Фодэ так себя ведет. Что было, то прошло, и потом, не такое уж высокое положение она и занимала. Ей, конечно, когда-то кланялись слуги, но это не производило на Аурин впечатления. Так уж они устроены, постоянно гнут спину.

– Сейчас что-нибудь приготовлю, – заторопилась Фодэ, – ты хочешь есть?

– Нет, спасибо. Но если ты голодна, то ешь, пожалуйста. Да, ты должна проголодаться после того, что с тобой случилось.

– Если честно, я есть хочу просто ужасно, – доверительно сообщила ей бывшая наложница.

Аурин рассмеялась.

– Почему ты уже не наложница? – спросила она в спину удаляющейся на кухню Фодэ.

Та обернулась на ходу:

– Ну как же. После твоей мнимой смерти нас всех разогнали.

– Почему? – девушка приподняла брови, – что такого особенного случилось?

– О-о! – воскликнула Фодэ, но тут же спохватилась, – да, ты же не знаешь. Изволь, я расскажу.

Она уже собралась, было, вернуться, но Аурин остановила ее.

– Иди, куда шла. Ты ведь голодная. Я посижу с тобой на кухне, если ты не против.

– Я не против, но это не место для такой важной персоны, как ты.

– Или ты прекратишь называть меня важной персоной, или я тебя укушу, – пригрозила ей Аурин, сдвинув брови.

– Хорошо – хорошо, – торопливо согласилась с ней хозяйка дома, выставив вперед руки, – но я не понимаю, почему это тебе так не нравится. Всем приятно, когда…

– Мне неприятно, – прервала ее гостья, – так что, сделай милость, заткнись.

Она прошла в кухню вперед хозяйки и без церемоний устроилась на циновке перед очагом.

– Между прочим, когда-то я умела готовить, – сказала она негромко, – и довольно-таки неплохо. Но теперь я не думаю, что смогу.

– Почему?

– Вид и запах человеческой пищи вызывает у меня отвращение.

Она заметила, как изменилась в лице Фодэ и продолжала:

– Не обращая внимания. Это все последствия укуса.

– Тогда тебе тем более не стоит находиться в кухне.

– Ничего, я это как-нибудь переживу. Ну давай, рассказывай, что там произошло.

Фодэ принялась за дело, не забывая при этом говорить.

– Как я уже упоминала, тебя отравила Рэкти. Это выяснилось случайно. Говорят, что ее верная служанка Хилле передала отраву через твою Кие. Правда, она не сказала, что это яд. Воспользовавшись твоим состоянием здоровья, она заверила глупую служанку, что это укрепляющие травы.

– Это я помню, – признала Аурин, – я выпила настой, который заварила мне Кие после ужина и заснула.

– Да. Но все подумали, что ты умерла.

– Вот уж, глупость какая, – фыркнула гостья, – только на основании того, что эти травы мне передала Рэкти, думать, что я умерла!

– Но тебя осматривал доктор Илли, – захлопала глазами Фодэ, на мгновение прерываясь, – у тебя не билось сердце и ты не дышала. Разве это не признаки смерти?

Аурин сдвинула брови. Безусловно, в этом Фодэ была права. Но с другой стороны, она ведь жива. Так, в чем же дело?

– Может быть, сердце билось, но еле-еле, – предположила наконец девушка, – вот, Илли и не заметил.

– Тогда это ужасно, – серьезно проговорила Фодэ, поворачиваясь к ней, – потому что доктора Илли казнили за то, что он не усмотрел за тобой, а вместе с ним и Кие, а также двух охранников.

Аурин широко раскрыла глаза, глядя на Фодэ с ужасом.

– Боги, – прошептала она, – зачем? Я не понимаю. Ничего вообще не понимаю. Зачем все это? Почему? Столько смертей из-за того, что какая-то там полудохлая девица наконец преставилась. Кто я вообще такая, чтобы отправлять меня по дороге смерти с таким шиком? Зачем столько денег и вещей, зачем черепа? Зачем людей убили?

– Ты не какая-то там, – пояснила Фодэ, подойдя к ней и присев рядом, – твоя смерть очень огорчила князя. Он не хотел, чтобы ты умирала. И более того, потом он отправил свою мать, княгиню в загородный дом на вечную ссылку, а нас, наложниц выгнал. Правда, нам хорошо заплатили. Так всегда делают, когда необходимость в наших услугах отпадает. И еще кое-что.

– Боги, только не говори мне, что теперь все княжество погрузилось в вечный траур. Я этого не вынесу.

– Нет, – Фодэ покачала головой, – но ведь ты и не наложница князя теперь.

– А я никогда ею и не была. Не успела.

– Знаешь, что говорят? Что князь заперся в своем доме и никуда не выходит. Говорят, что он скорбит в связи со смертью княгини.

– Погоди, – остановила ее Аурин, – ты не говорила, что госпожа Томин умерла.

– Она жива, – удивленно посмотрела на нее Фодэ, – почему ты решила, что она умерла?

– Ты сама только что сказала это.

– Я сказала, в связи со смертью княгини. То есть, жены князя.

– Да? – Аурин пожала плечами, – что-то поздновато он начал о ней скорбеть. Я слышала, что его жена умерла несколько лет назад.

Фодэ посмотрела на нее, как на ненормальную.

– Я имею в виду не ту жену.

– А какую? Рэкти?

– Рэкти никогда не была женой князя. Боги, Аурин, ты что, совсем ничего не соображаешь? Я говорю о тебе! Поняла, наконец? – вышла из себя девушка.

– А причем тут я? – Аурин смотрела на нее широко раскрытыми глазами, – я-то уж тем более не была женой князя. Надо же такое сказануть! Нищая рыбачка и торговка рыбой! У госпожи Томин от таких слов запросто мог удар приключиться.

– Я не знаю, что могло приключиться с госпожой Томин, я говорю о том, что было на самом деле. И если ты не хочешь слушать, то нечего было просить меня об этом, – обиделась Фодэ и отвернулась к очагу.

– Да ладно тебе. Что ты надулась? Я просто ничего не могу понять. С какой стати ты утверждаешь, что князь скорбит в связи со смертью супруги? Я – не его супруга, ясно? По-твоему, у меня совсем память отшибло?

Фодэ покачала головой и посмотрела на нее лукаво.

– Уж об этом обычае ты должна знать. У любого властителя есть символ власти, который передается из поколения в поколение. Такой имеется у нашего князя, такой есть и у госпожи Томин. Точнее, он был у нее до недавнего времени. Теперь он находится у истинной княгини.

– И кого ты имеешь в виду? Меня? – Аурин ткнула себе в грудь пальцем, – но у меня нет и никогда не было никакого символа власти. Что это вообще такое?

– Это амулет. Он сделан в форме четырехугольника, символизирующего четыре стороны света. Каждый из углов украшен драгоценным камнем. Север – бирюза, восток – изумруд, запад – аметист, юг – рубин. А в центре, как символ могущества – величайший из драгоценных камней – алмаз.

– И там еще есть какие-то непонятные загогулины, – хриплым от волнения голосом добавила Аурин, – он золотой и очень тяжелый. Прямо как кирпич.

– Видишь, ты и сама знаешь. Ты его видела?

Гостья похлопала себя по груди ладонью, потом вытащила длинную золотую цепь и продемонстрировала оторопевшей Фодэ вышеописанный амулет.

– Этот, что ли?

Девушка издала невнятный вопль, а потом рухнула на пол и уткнулась в него лицом.

– Простите меня, о великая! – вскричала она, размеренно стуча головой об пол, – простите меня за мое невежество и отвратительную глупость! О, нет мне прощения!

Аурин глядела на все это, вытаращив глаза и раскрыв от изумления рот. Она довольно долгое время не могла ни пошевелиться, ни отвести взгляда от Фодэ, которая продолжала стучать и выкрикивать всевозможные поношения в свой адрес.

– Простите меня, я глупая курица! – выдала она напоследок.

– Это точно, – согласилась Аурин, отмерев, – вот это ты верно заметила. Ну-ка немедленно встань на ноги и прекрати нести всякую дурь.

Фодэ подскочила и вытянулась в струнку. На ее лице застыло выражение испуга и вместе с тем, какой-то подобострастности.

– Ты круглая идиотка, – продолжала Аурин, – ну, сама подумай, какая из меня княгиня! Мне уже сто раз говорили, что я родом из сточной канавы.

– Неважно, кем вы были, госпожа, важно то, кем стали.

– Да, что-то в этом есть.

Теперь гостья поднялась на ноги.

– Кем я стала, говоришь? Ну и подумай о том, кем я стала. Я – краути. Краути не может быть женой князя.

Так как Фодэ ничем не дала понять, что это произвело на нее впечатление, Аурин оскалила зубы.

– Ну смотри, я покажу тебе, кем я стала. Ты меня разозлила, так что это нетрудно.

Ее глаза вновь засияли невыносимым светом, во рту показались клыки, на руках начали быстро появляться когти. И вскоре перед окаменевшей от страха Фодэ находилось весьма странное полуживотное – получеловек, и это существо издало весьма впечатляющий рык, очень похожий на тигриный.

Впрочем, это длилось недолго. Спустя минуту все вернулось в норму. Аурин наклонила голову и осведомилась:

– Ну как? Теперь ты сама понимаешь, что краути не может быть княгиней. Это невозможно.

Фодэ без сил опустилась на пол.

– Да, – согласилась она, – но у вас на шее символ власти и с этим ничего нельзя поделать, госпожа.

Аурин досадливо поморщилась и поскорее убрала символ власти обратно под платье.

– Перестань называть меня госпожой, – отозвалась она.

Фодэ вяло кивнула головой. То, что она увидела несколько минут назад, произвело на девушку такое впечатление, на прочие эмоции у нее уже не оставалось сил. Аурин принюхалась и поморщилась.

– У тебя каша горит.

Хозяйка ничего не почувствовала, но поверила ей на слово. Она поднялась на ноги и отправилась к очагу, где в котелке булькала аппетитная каша. Она взяла ложку с длинной ручкой и помешала ее, отметив, что еда почти готова. Правда, аппетит у Фодэ пропал напрочь.

– Знаешь, что я тебе скажу? – заговорила Аурин снова, – не относись к этому столь трагично. Да, я могу принимать облик зверя, но я не собираюсь причинять тебе какое-либо зло. И никому другому. Вот, разве что, тем, кто этого заслуживает, вроде тех мерзавцев на той улице. Их бы я с удовольствием разорвала на мелкие кусочки.

И заметив, что Фодэ вздрогнула и съежилась, она хмыкнула и закончила:

– Да, зря я это сказала. Хочешь, я уйду?

– Нет, – девушка помотала головой, – не сердитесь, го… в общем, я просто растерялась.

– Понимаю, зрелище не из приятных.

– Ну что вы. Вы почти не похожи на зверя. Лишь немного, – торопливо запротестовала Фодэ из желания ей угодить.

– Я знаю, на кого я похожа, – усмехнулась Аурин, – и подумай теперь, захочет ли князь назвать меня своей женой, когда увидит такое. Ручаюсь тебе, он умчится на край света прежде, чем я открою рот.

Фодэ издала сдавленный смешок, низко наклонив голову, ее плечи затряслись, она изо всех сил сдерживала смех, но тот так и рвался наружу. Впрочем, Аурин не нашла в ее поведении ничего оскорбительного. Она сама расхохоталась на весь дом, звонко и весело.

Пару минут девушки покатывались от хохота, позабыв обо всем. Но вскоре веселье поутихло. Фодэ подскочила и подпрыгнув, стащила с огня кашу, которая уже начала дымиться.

– Я совсем про нее забыла. Сгорела, – подытожила она, – тьфу ты.

– Да ладно, забудь, – утешила ее Аурин, – у тебя всегда есть лепешки.

– Откуда вы знаете? Ах, да, я забыла. Вы их чуете.

– Нет, я их вижу, – и гостья показала на горку аппетитных лепешек на столе.

Фодэ снова прыснула и потащила чугунок с кашей во двор, чтобы чад не распространился по всему дому.

Ее ужин состоял из лепешек и холодного чая. Аурин вежливо отказалась от того и от другого.

– Я знаю, от чего вы не откажетесь, – заверила ее Фодэ, – завтра с утра пойду на базар и приготовлю это.

– Я не ем человеческую пищу, – напомнила ей Аурин.

– Да, я знаю. Но это нечто совсем иное.

Закончив поздний ужин, она ушла в спальню и вскоре вернулась оттуда, с поклоном сказав:

– Я приготовила вам постель, гос… то есть, м-м-м…

– Не трудись, – остановила ее Аурин, поднимаясь на ноги, – я уже поняла, что ты не успокоишься, пока душу из меня не вынешь. Ладно, называй меня, как хочешь, но я все-таки предпочла бы, чтобы ты называла меня по имени. Кстати, совсем недавно я узнала, что мое настоящее имя – Эрин.

– Эрин? – повторила Фодэ с вопросительной интонацией, – это звучит красиво.

– Ладно, пойду помоюсь.

Фодэ проводила ее взглядом. Потом села на циновку и глубоко задумалась. Она до сих пор до конца не верила в то, что видела собственными глазами, уж слишком это было невероятно. А если поверить, то можно было сойти с ума. Но с другой стороны, ей не было причинено никакого вреда. Напротив, ее спасли от надругательства и, возможно даже смерти. За одно это она должна быть благодарна своей гостье навеки. Но было еще одно. На шее ее странной гостьи находился вполне определенный символ власти, который велел поклоняться и выполнять все приказания, какими бы бредовыми они не казались. Но до сих пор Аурин не высказала никаких пожеланий, кроме двух: не кланяйся и не говори мне "госпожа". И как при таких условиях поклоняться?

Наутро Аурин проснулась довольно поздно. Она подняла голову от мягкой подушки, открыла глаза, заметив яркие лучи солнца, падающие из окна на постель. А потом ее ноздрей коснулся дразнящий аромат свежего мяса. Крылья безупречного носа раздулись и девушка поднялась на ноги. Голод давал о себе знать, но бежать на запах сломя голову было не в привычках девушки. Даже если она и стала краути, что-то человеческое в ней сохранилось. А если подумать, то довольно много.

Поэтому Аурин сперва совершила утреннее омовение и переоделась в новое чистое платье, и только после этого направилась на запах.

Фодэ стояла на кухне, склонившись над столом. Ее внимание было поглощено делом, так что она не услышала шагов. А может быть, потому, что шаги Аурин были совершенно бесшумными.

– Доброе утро, – проговорила гостья, останавливаясь позади нее на несколько шагов.

Фодэ вздрогнула и выронила нож.

– Ой, – обернулась она, – это вы. Я не слышала, как вы вошли.

– Прости.

– Ничего. Все почти готово. Не соблаговолит ли госпожа Эрин пройти в комнату напротив? Через пять минут я подам ей завтрак.

– Ты неисправима, – фыркнула Аурин, – ладно, я соблаговолю, но ты меня утомляешь.

Она развернулась и вышла. Ровно через пять минут, как и обещала, Фодэ принесла на подносе завтрак и поставила перед гостьей.

– Я подумала, что мясо с кровью – это именно то блюдо, которое не покажется вам отвратительным, – сообщила она.

Аурин наклонила голову и внимательным взглядом осмотрела поданное блюдо.

– Да, ты права, – признала она, – оно мне нравится.

Девушка взяла вилку и аккуратно наколов на ее зубцы небольшой кусочек мяса, отправила его в рот. Тщательно прожевала и проглотила.

– Вкусно, – наконец сказала она.

Фодэ расплылась в улыбке от заслуженной похвалы.

– Вообще-то, я не очень хорошо готовлю, – сказала она, – мало времени. Я частенько бегаю к бабушке Хезел. Вот она готовит – пальчики оближешь.

– Это блюдо тебе удалось, – заметила Аурин, продолжая утолять голод, – и это какой-никакой, а выход. В городе трудно отыскать подходящую дичь. Я, конечно, могла бы поймать какую-нибудь собаку. Но есть собак, брр, избавьте меня от этого, – проговорив все это с невозмутимой серьезностью, она отправила в рот очередной кусок мяса.

Но сегодня Фодэ было трудно смутить подобными словами. Она понимающе кивнула.

– Мне пора идти, – произнесла она, когда гостья покончила с завтраком, – сегодня я впервые за долгое время буду выступать. Тори говорит, что я вполне готова.

– А можно мне посмотреть?

– Конечно, можно, – улыбнулась девушка, – я буду только рада, если вы будете смотреть.

– Ладно, тогда я пойду спрячу волосы, – Аурин поднялась с места, – иначе вся конспирация коту под хвост.

Она вернулась через пять минут, ее волосы были полностью убраны под платок. Фодэ тоже не теряла времени даром, она переоделась в свой обычный костюм и прихватила необходимые для выступления предметы.

– Здесь недалеко, – сообщила она, направляясь к двери, – если вы не против, госпожа, то следуйте за мной.

– Я не против, госпожа, – съязвила Аурин, – вы ступайте вперед, а я за вами.

Фодэ смутилась и поспешно направилась к двери.

Как и предполагала Аурин, их путь лежал на базар, где и происходили подобные представления. Было еще слишком рано для того, чтобы собрать вокруг шатра артистов кучу народу, но все же несколько человек уже стояли неподалеку в ожидании начала. Аурин пристроилась поблизости, изредка кося взглядом на публику. Не то, чтобы она всерьез опасалась, что ее узнают, но все же осторожность никогда никому не вредила. А если на то пошло, то ее нынешний поступок был верхом неосторожности.

Но до сих пор ничего не происходило. Сначала из шатра вышел жонглер и продемонстрировал публике свое безупречное умение подбрасывать и ловить деревянные булавы. Потом на канат вспорхнула изящная девушка, в которой Аурин с трудом узнала Фодэ, и проделала несколько упражнений, заставляющих зрителей затаить дыхание. Судя по всему, навыки Фодэ никуда не делись.

Аурин, наблюдая за всем этим, утратила бдительность. Да и что здесь могло с ней случиться? Все вокруг только и делают, что наблюдают за выступлением. Вряд ли, кто будет таращиться по сторонам. Но она ошиблась.

Неизвестно каким образом около нее оказался невысокий паренек, очень юркий и подвижный. Он давно присмотрел Аурин в качестве жертвы своего ремесла, уж больно ее одежда отличалась от остальных, и теперь цепким взглядом отыскивал местоположение кошелька, сжимая в руке маленький ножичек, острый как бритва. Для того, чтобы найти кошелек, ему не потребовалось много времени, и в следующее мгновение его рука потянулась к нужному предмету. А еще чуть позднее эту руку стиснули в крепчайшем из всех захватов.

Паренек охнул и дернулся, но безуспешно. Он опустил глаза, отметив, что рука, сжимающая его, принадлежит женщине.

– Пусти, – рванулся он.

– Пущу, – пообещала Аурин, – непременно. Чуть позже. И учти, еще раз замечу тебя поблизости, тебе не поздоровится.

– Не заметишь, – проворчал парень, – пусти, больно.

– Вот и хорошо. Может быть, это научит тебя хоть чему-нибудь путному.

С этими словами Аурин откинула его руку в сторону и добавила:

– Пошел вон.

Паренек поморщился и растворился в толпе. Он хорошо усвоил урок и впредь не подходил к девушке ближе, чем на пять шагов. А о том, что хотел ее ограбить, вообще позабыл.

Но случившееся привлекло внимание мужчины, находящегося рядом с Аурин. Он сперва с интересом прислушивался и приглядывался, а потом приблизился к ней на один шаг и тихо проговорил:

– Вы очень наблюдательны, прекрасная госпожа.

Аурин вздрогнула, а потом повернулась к нему. Окинула его настороженным взглядом, после чего ее напряжение немного спало. Этого типа она никогда раньше не видела.

– Поймать карманника не каждому по силу, – продолжал мужчина.

– И что? – не очень любезно отозвалась Аурин, – что я должна сказать на это?

Подобная отповедь смутила бы многих, но этот человек к таким не принадлежал. Он только слегка улыбнулся и заметил:

– Что вам за радость от подобного убогого зрелища? – он мотнул головой на старающихся гимнастов, – поверьте, госпожа, я могу предложить вам кое-что более занимательное.

– Например?

– Вы когда-нибудь видели выступления жрецов из храма бога Ши-и? – совсем понизил голос незнакомец, – уверен, подобное зрелище никого не оставит равнодушным.

– А, знаю. Они ловят змею в прыжке и откручивают ей голову, – сказала Аурин, – и все это одной рукой.

Мужчина, кажется, немного удивился, но это скоро прошло.

– Об этом многие слышали, а вот приходилось ли видеть?

– Думаете, меня это обрадует? – хмыкнула девушка.

– Думаю, вас это поразит, прекрасная госпожа. Кстати, вам ни к чему прятать ваши волосы, хотя вы и без них очаровательны.

– Еще одно слово о моих волосах, и ваши собственные навсегда покинут вашу голову, – пригрозила Аурин вполголоса.

Мужчина почтительно поклонился.

– Поверьте, я не хотел вас оскорбить, госпожа. Итак, вы готовы последовать за мной, чтобы увидеть несравненное зрелище?

– И что в нем несравненного? – фыркнула та, – что я, не видела, как змеям головы сворачивают? Советую вам ступать своей дорогой и не отвлекать меня от того зрелища, которое я считаю весьма занимательным.

– Какая жалость, – незнакомец покачал головой, – поверьте, госпожа, мне хотелось уладить все это без шума. Напрасно вы не согласились. Мой господин будет очень недоволен.

С этими словами мужчина выхватил из кармана какой-то предмет и в следующую секунду Аурин почувствовала, что холодная сталь очутилась возле ее груди. Она опустила глаза и увидела длинный кинжал, которым незнакомец управлялся очень умело.

– Идите за мной, – прошептал он одними губами, – медленно и спокойно. Подумайте о своей несравненно белой коже, госпожа.

Аурин пошла за ним только по одной причине. Она вполне могла освободиться в считанные мгновения и успеть при этом перерезать беззащитное горло мужчины его же кинжалом. Но ей хотелось узнать, чего это ради на нее среди бела дня устраивают охоту. И потом, ей не хотелось делать все это на глазах у многочисленных зрителей. Слухи об этом событии будут ходить по Керито, обрастая все новыми подробностями.