Текст книги "Привидение без замка (СИ)"
Автор книги: Екатерина Бальсина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
– Ты его напугаешь.
– Чего?
– Ты его напугаешь! – раздельно выговорила я.
Ромео вытаращился на меня.
– Я погашу свет, – пояснила я, – вроде бы как случайно, и уйду к себе в комнату, а ты в это время его хорошенько напугаешь.
– Знаешь, – здраво сказал Ромео, – до этого я как-то не очень пугал твоих гостей. Кроме тех трех типов, которых ты притащила из подвала.
– А, ты про слесарей, что ли? – не сразу сообразила я, вся поглощенная мыслями о том, как бы лучше провернуть операцию по избавлению от жениха. – Так ты только их и пугал, забыл, что ли? Машка и не такое способна спокойно перенести, к тому же я ей уже про тебя рассказала к тому моменту.
– А Артур? – поколебавшись, все-таки спросил призрак.
– А у Артура нет сердца, – глухо ответила я. Подумала и ехидно добавила: – И мозга. А такого зомбя напугать невозможно.
– Хорошо, – с тяжелым вздохом согласился Ромео. – Как именно мне его пугать?
– Ромео, – ласково мурлыкнула я. – Подключи фантазию.
Лучше бы я этого не говорила.
Весь следующий день я тщательно готовилась к визиту жениха. Родители, естественно, по настоянию мамули, приедут ближе к вечеру, так что времени вполне хватит для создания образа прекрасной невесты.
Первым делом я старательно навела в квартире беспорядок – разбросала везде вещи, развела красную краску и художественно изобразила на полу кровавые пятна и потеки, выставила на подоконник три пустых бутылки из-под водки, оставшиеся от слесарей. Затем окинула картину оценивающим взглядом – неплохо, этакое прибежище полувампирки-полубомжихи. Затем занялась собой.
Перерыв пакет с тряпками, отложенными для мытья пола, я нашла свой любимый халатик, бесславно погибший во время моего первого посещения подвала. Выкинуть на помойку я его так и не удосужилась, зато попыталась отстирать. Не знаю уж, во что я там вляпалась, но пятно стояло насмерть и зачистке не подлежало. То, что надо! Я быстренько отложила его в сторону.
Осталось самое ответственное дело – нарисовать лицо. Я прихватила косметичку и пошла к зеркалу. Глубоко вздохнула и скользнула по своему отражению внимательным взглядом.
Да, похудеть бы не мешало, первым делом отметил мозг. Да ну, возразила я сама себе, зато у меня грудь красивая и ноги стройные. До середины бедер. Выше они тоже были стройные, когда-то раньше, когда я была молодой и худенькой.
Я перевела взгляд на лицо. Конечно, с Галей я не сравнюсь, у нее идеально ровная загорелая кожа, голубые глаза – или это контактные линзы? А я…
Хотя, признала я, я очень даже симпатичная. Временами даже красивая, правда, времена эти наступают почему-то нечасто. Вон у меня какие губы пухленькие и четко очерченные, не то, что у этой Гали, две розовые тонкие ниточки. И нос у меня не кривой, и глаза большие и выразительные… Нет, я все-таки чертовски хороша собой!
Так, а теперь надо быстренько превратить эту хорошенькую девушку в отталкивающую дурнушку. Я достала из косметички черный карандаш и намалевала себе огромные круги вокруг глаз. Сразу же возникло ощущение, что чья-то добрая рука поставила мне два здоровых фингала. Следом я нанесла на лицо прозрачную маску-пленку, подождала, пока она высохнет и скорчила несколько гримас. Маска поползла по лицу трещинами и разрывами. Отлично, смотрится, как будто у меня кожа дико облазит. Самой-то страшно смотреть. Теперь начесать волосы в разные стороны, сбрызнуть получившееся безобразие лаком, и вуаля! Прическа в стиле бешеного панка готова.
Ромео с интересом наблюдал за моими приготовлениями. Наконец он не выдержал:
– Ирина, скажи, пожалуйста, зачем тебе моя помощь? По моему мнению, твой новый жених убежит, даже не ступив на порог.
– На всякий случай, – невнятно произнесла я, намазывая губы размоченными бледно-голубыми тенями. – Про Вадима этого мамуля уже давно заикается. Поэтому лишняя перестраховка не повредит. Вдруг у него окажется редкий случай устойчивости?
– А как твои родители отреагируют на твой новый имидж? – поинтересовалось порядком расширившее лексикон за счет просмотра телевизора привидение.
Я на минуту озадаченно застыла. Как-то об этом я не подумала!
– А, скажу, что заболела чем-нибудь, – наконец махнула я рукой. Может, удастся не только этого жениха таким образом сплавить, но и от последующих знакомств отвертеться. А в том, что брачные знакомства продолжатся, я, зная мамулю, нисколько не сомневалась.
Так-с, теперь надеть халатик. Ромео, хихикая, поспешно удалился в ванную. Я посмотрела на себя в зеркало и остолбенела. Франкенштейн по сравнению со мной выглядел бы супер-красавцем. Да что там Франкенштейн! Сам Фредди Крюгер с охотой признал бы меня своей родней.
Я едва успела закончить все свои приготовления, как приехали родители. Папуля первым шагнул через порог, окинул меня оценивающим взглядом и зашелся в приступе беззвучного смеха.
– Нас сегодня ждет новое шоу, детеныш? – тихо спросил он, делая вид, что целует меня в щеку.
Мамуля сразу же раскусила мою нехитрую уловку и раздраженно поджала губы. Мол, бессовестная, стараешься для нее, стараешься, а она такие фокусы выкидывает. Я старательно удерживалась от того, чтобы расползтись в широкой улыбке.
Последним вошел новоявленный жених, скользнул по мне отрешенным взглядом и уставился в потолок. Я почувствовала себя оскорбленной до глубины души. В конце концов, я еще ни для одного мужчины так долго не «прихорашивалась».
– Ирочка, деточка, знакомься, это Вадим, – засюсюкала мамуля. Вадим также отрешенно пожал мне руку и прошел следом за родителями на кухню.
– Вадим такая умница, – щебетала мамуля. – Он работает на секретном военном производстве, главным инженером. А еще он увлекается разведением канареек и собиранием паззлов.
– А говорить он умеет? – грубо перебила ее я. Блин, где она откопала это чудо, по-моему, у нас все военные производства уже лет десять как закрыты. Еще и паззлы собирает – ненавижу. Хорошо, что не кубики выкладывает, это бы уже полная клиника была.
Вадим перевел на меня пустые глаза.
– Что вы хотите от меня услышать?
Господи, ну и идиот, подумала я. Может, он даун? Тогда все понятно.
– Ирочка, что же ты не накрываешь на стол? – немедленно вмешалась мамуля. – Давай я тебе помогу.
– Не надо, – коротко отрезала я и вытащила из духовки старательно сожженное с утра печенье. Мамуля в шоке замолчала, с ужасом уставившись на предлагаемое лакомство. Затем дернула папулю за рукав:
– Дорогой, кажется, я оставила сумочку в машине.
– Конечно, дорогая, я сейчас схожу принесу, – смеясь в усы, ответил папик.
– Я схожу с тобой, на всякий случай, – подхватилась мамуля, и мы с Вадимом остались одни.
За окном сгустились сумерки, и стало трудно различать предметы, находящиеся в комнате.
– Я сейчас включу свет, – сказала я и встала.
– Не надо, – вдруг твердым голосом произнес Вадим, в один прыжок оказался возле меня и заключил меня в жаркие объятья. Я коротко взвизгнула.
– Вадим, что вы делаете?
– Ирина, выходите за меня, – страстно прошептало мне это чудо и попыталось обслюнявить шею. Я брезгливо шарахнулась в сторону.
– Да вы с ума сошли!
– Дам тридцать тысяч, – пообещал Вадим и попытался притянуть меня к себе. Я активно сопротивлялась.
– Да почему я должна за вас выходить, я вас первый раз вижу?
– Мне надо срочно съехать от мамы, – сбивчивым шепотом разъяснил мне Вадим. – Поживем годик вместе, родишь мне сына, мама успокоится, я тебе отвалю денег и разбежимся.
– За тридцать тысяч рублей? – возмутилась я.
– А что, мало, что ли? – удивился Вадим.
Я наконец вырвалась из его жадных лап и забежала в зал.
– Ромео, твой выход!
Из кухни раздался ужасающий смех и громкий вопль. Я поспешила вернуться обратно, включив по дороге свет. На кухне, держась рукой за сердце, сидел бледный Вадим.
– Что? Что это? – запинаясь, спросил он у меня. – Тут кто-то был.
– Бледный такой, смеется и руками машет? – уточнила я.
Мужчина согласно кивнул.
– Так это призрак моего бывшего, – объяснила я. – Мы с ним поругались на прошлой неделе, я его и прирезала вгорячах. Вон до сих пор пятна на полу видны, – и я указала Вадиму на нарисованные с любовью этим утром кровавые разводы.
– А он, паскуда, – вдохновенно продолжала я, – успел меня заразить чем-то. Видишь, вся кожа облазит?
В тусклом электрическом свете я производила особое впечатление. Вадиму явно поплохело.
– Я, п-пожалуй, п-пойду, – выдавил он и боком-боком начал красться к выходу.
– Куда это ты? – возмутилась я. – А как же свадьба?
– Я… Я передумал, – выкрикнул Вадим и бросился бежать. Я, гогоча во весь голос, пошла в зал. Там меня ждал довольный Ромео.
– Знаешь, – поделился он со мной, – а мне это начинает нравиться.
– Чего именно? – смеясь, уточнила я.
– Пугать людей, – и он изобразил ужас, летящий на крыльях ночи. – Ух-ха-ха-ха!
Я снова загоготала.
– Вот видишь, – утирая выступившие слезы, сказала я. – А ты все сомневался, зачем ты сегодня понадобишься. Народ нынче не прошибешь ничем, приходится экзотические методы применять, привидением пугать.
Ромео довольно улыбнулся.
– Нет, ну это же надо, – покачала я головой в легком недоумении. – Предложил мне жалкие тридцать тысяч за потерянный год жизни, еще и обиделся на отказ.
У мамули хватило совести позвонить мне не с утра следующего дня, а ближе к обеду.
– Ирочка, что у вас произошло? – без предисловий начала она. – Вадим вчера вылетел из подъезда, на нем лица не было, весь бледный, дрожит. Что ты сделала с бедным мальчиком?
– Между прочим, этот твой мальчик мне деньги предлагал, за то чтобы я ему ребенка родила, – наябедничала я.
– Ну так взяла бы, – хладнокровно парировала мамуля.
– А Вадима потом выкинула? – Уточнила я.
– А Вадима перевоспитала бы, – жестко закончила мамуля.
– Мама, твой драгоценный Вадим ненормальный, – безжалостно отрезала я. – Я вчера вышла на минутку в комнату, а когда вернулась, он уже сидел бледный, трясся и твердил про то, что у меня в квартире бродят призраки. Потом начал тыкать пальцем мне за спину и кричать: «Вот он», «Вот он».
– И что? – предвкушающе поинтересовалась мамуля.
– А то, что за спиной у меня была стена.
– Ах, какая жалость, – вздохнула мамуля. – Что ж, кто бы знал, что бедного мальчика такая неустойчивая психика. А все ты виновата.
– Я?
– Конечно. Что это за концерт ты вчера устроила?
– Мам, я тут это, приболела немного. Вот поэтому так плохо выглядела.
– Мне можешь эти сказки не рассказывать, – отрезала мама. – По-твоему, я не в состоянии опознать маску для лица? И что ты, во имя всего светлого, сделала со своими волосами? Наверное, тебе придется коротко подстричься. Загубить такие волосы!
– Да все в порядке, мам, – солгала я. Чтобы расчесать утром начесанный колтун, мне пришлось изрядно потрудиться и выдрать полголовы волос, но в целом обошлось без жертв.
– Ох, детка, ну разве так можно? Ведь я желаю тебе добра!
– Я не сомневаюсь, мамочка.
Жаль вот только, что наши представления о добре крайне сильно различаются.
– Вот и хорошо, – с облегчением вздохнула мамуля. – Надеюсь, к следующему жениху ты проявишь большую благосклонность.
И быстренько отключилась.
Я обречено застонала. Опять?
– Что случилось? – из ниоткуда поинтересовался Ромео.
– Мамуля ищет мне следующего жениха, – горько нажаловалась я ему. – Теперь она не успокоится, пока не переберет всех подходящих мне по ее мнению кандидатов.
– Так в чем проблема? Приводи по одному, я их всех распугаю.
– И все они будут жаловаться маме на некое привидение, которое их старательно выгоняет из моей квартиры? Мамуля сразу примчится сюда с отрядом святых отцов и колом наперевес.
– А кол зачем? – помолчав, уточнил явно впечатленный призрак.
– А на всякий случай, – ответила я. – Тебе между ребер вбить. Или меня по двору погонять, когда выяснится, что все это моих рук дело.
И крайне расстроенная происходящим, пошла отмывать квартиру.
И мамуля активно взялась за дело. Женихи пошли в мою квартирку сплошным косяком.
Приняв за неделю пятерых кандидатов, мы с Ромео взвыли. Дело принимало серьезный оборот.
Первых двух индивидуумов мы отшили почти с порога. Точнее, отшил Ромео, эффективно появившийся у меня за спиной и красочно изобразивший предстоящее удушение потенциальных женихов.
В следующий раз приперся крайне наглый тип, внимательно осмотрел всю мою квартиру, зачем-то замерил ванную, заявил, что он не может проживать в таких стесненных условиях и с видом оскорбленного достоинства удалился. Можно подумать, его кто-то приглашал и уговаривал остаться.
Затем был один крайне интересный экземпляр. Как выяснилось в процессе, он очень увлекался всякими непонятными явлениями и, увидев Ромео, взвыл от счастья и немедленно вывалил на голову бедного призрака кучу вопросов. Ошарашенный Ромео с воплями ужаса ретировался в подъезд, а мы с этим любознательным мужичком до двух часов ночи спорили о том, как правильно превратиться в привидение, а под конец обменялись телефонами и расстались почти друзьями и крайне довольные нашим знакомством.
Еще один товарищ прочитал мне длинную и крайне занудную лекцию об испорченности современной молодежи, пожурил за неправильный образ жизни – интересно, у меня что, на лице печать порока? Я нервно грызла морковку и теряла вес одновременно с нервными клетками. Напоследок товарищ клятвенно пообещал взять надо мной шефство и с поистине королевским апломбом покинул мою территорию. Ромео даже не рискнул высунуться во время его визита. Я бы и сама не отказалась находиться в этот момент где-нибудь подальше, уж больно противный был тип.
Все чаще я задумывалась о том, как славно мне бы жилось в Италии, под заботливым крылышком Джованни. Быть может, плюнуть на все, уволиться и укатить за границу? А как же Ромео? Хоть он и обычное привидение, но я сильно привязалась к нему за это время, мы подружились и даже в какой-то степени заботились друг о друге. А эти его пылкие речи про то, что у каждой женщины непременно должен быть свой рыцарь, чтобы защищать ее? Я невольно улыбнулась.
И ведь защищает! Не всегда вовремя и не очень умело, но так мило и трогательно. Разве я смогу его бросить? Конечно же, нет.
Но с мамулей надо что-то делать. Иначе она меня в гроб вгонит своей неустанной заботой о моем счастье.
Пришлось подлизываться к Машке. Только ее гениальный ум мог помочь в столь критичном случае.
Придя на следующий день на работу, я принялась с самым заговорщическим видом крутиться в приемной, всем своим существом намекая: а я что-то знаю, но тебе не скажу.
– Ирка! – как раз когда я уже отчаялась и решила отступить, Машка не выдержала. – Ну что ты вьешься, как пчела над медовухой? Давай уже, выкладывай, что там у тебя?
– Машунечька, – я чуть не бросилась ей на шею. – Я по уши в этом самом. Нужна помощь.
– Да ты по жизни в этом самом, причем не по уши, а по самую маковку, – буркнула довольная Машка. – Чего случилось-то?
– Мамуля твердо решила выдать меня замуж и теперь подсовывает мне различных женишков, – пожаловалась я.
– И как? – в Машкиных глазах промелькнула заинтересованность. – Есть что-нибудь интересненькое?
– Если бы! – горько сказала я. – Такие кадры, что хоть плачь.
– Что, совсем никак? – не поверила мне Машенька.
Я молча закатила глаза и скорчила страдальческую мину.
– Ну-ну, – скептически протянула Машуня. – Ладно, поверим на слово. И когда там к тебе следующий женишок пришкандыбает?
– Сегодня, – мученически вздохнула я.
– А-атлично, – смачно потянулась Машуня. – Значит, после работы я еду к тебе.
– И?
– И встречусь с твоим женихом. Если не совсем отстой, закручу с ним интрижку. Прикинь сама, и мамуля довольна, и жених просто счастлив, и подруга, то есть я, пристроена. А то я всех своих ухажеров на днях поразогнала. Надоели, придурки.
– А я где буду все это время? – заинтересовалась я.
– Погуляешь где-нибудь, – хитро улыбнулась Машка. – А я тебе по результату отзвонюсь. Сообщу, так сказать, вести с полей.
Еще никогда я с таким волнением не ждала телефонного звонка. Я успела обойти три раза всю округу, полюбоваться на роющихся в помойке бродячих собак и носящихся по двору счастливых детей и перездороваться со всеми окрестными бабушками. Солнышко медленно склонялось к горизонту, а Машка все не звонила. Я начала нервничать.
А вдруг новый женишок оказался маньяком-убийцей, специализирующимся на молодых одиноких беззащитных девушках? И сейчас преспокойно разделывает Маньку на составляющие, а я здесь на вечернем солнышке греюсь? Или каким-нибудь колдуном, благо их сейчас развелось как собак нерезаных. Загипнотизировал Машуню, сделал своей рабыней или как там они своих слуг называют? А может, он ее там насилует в грубой форме? Хотя это-то как раз вряд ли, Машка такого «любителя» одним весом размажет, не применяя кулаков.
Когда я уже сходила с ума от беспокойства, в сумке затренькал мобильник.
– Ну наконец-то! – с облегчением выдохнула я в трубку. – Машка, чего так долго? Я тут уже все самое страшное передумала!
– Иришка, поднимайся к нам, я тебя со своим новым кавалером познакомлю, – весело прощебетала Машенька.
– Но, Маш, – замялась я, – а как же?..
– Я ему все рассказала, и он согласен поучаствовать в нашей афере. Так что не переживай, все нормально.
Я помчалась домой, сгорая от любопытства. На кухне сидели довольная Машуня и скромный приятный мужчина, довольно симпатичный и с очень добрым лицом.
– Иришка, познакомься, это Леша. Леша, это Ирина, виновница происходящего – представила нас Машка друг другу. Мы обменялись смущенными улыбками.
– Ириш, я тут тебе еды наготовила, а то живешь с одной морковкой в холодильнике, как так можно? – радостно сообщила мне Машка.
– Маша, я же на диете! – горестно взвыла я.
– А я тебе диетическое все приготовила. Супчик на воде, рагу овощное потушила, в общем, никаких калорий, одна трава.
– Ой, Маш, спасибо, – смутилась я. – Ну зачем ты?
– Я же должна была чем-то Лешеньку угостить? А тебе уже давно пора выбросить эту дурь про диеты из головы, ты и так прекрасно выглядишь. Правда, Леша?
– Правда, – послушно согласился Леша, не сводя с Машки очарованных глаз. – Машенька, ты просто божественно готовишь!
Машка расцвела пышным цветом, и я поняла, что Леше теперь обеспечено как минимум семиразовое питание в день.
– Короче, мы с Лешей решили, что он скажет твоей маме, мол, у вас все в ажуре, пошел цветочно-конфетный период. А ты, если мамуля решит проверить, не забывай поддакивать и изображать крайне счастливого человека, поняла? – четко проинструктировала меня Машка. – Ну и хорошо. Нам пора. Пойдем, сладкий.
Сладкий послушно поднялся со стула и поскакал следом за Машуней. Напоследок та хитро подмигнула мне, и они умчались на крыльях любви.
Я ошарашено помотала головой. Затем зашла в зал и внимательно осмотрелась по сторонам.
– Ромео, ты где?
Из стены вылез умирающий со смеху призрак.
– Ирина, это было нечто!
– Что именно-то? – слегка обиженно протянула я. Вот так всегда, вечно я пропускаю все самое интересное!
– Пришел этот мужик, – подхихикивая, начал рассказывать мне Ромео. – Маша его сразу на кухню и давай кормить за обе щеки. Навалила ему полную тарелку с горкой какой-то гадости, даже на вид несъедобной. Он, не отрывая от нее влюбленных глаз, все стрескал и говорит ей, мол, Ирина, я с первого взгляда понял, что это судьба, мое сердце принадлежит только вам, умоляю вас о новом свидании. Маша так и села. Потом говорит, я не Ирина, я ее подруга, зовут меня Маша. Вот подруга попросила о помощи, мол, мама замучила женихов присылать, а она, то есть ты, так не может отношения заводить. А он посидел-посидел, подумал и заявляет: «Это же какое счастье, что вы не Ирина». Маша: «Почему?». А он: «Иметь такую тещу, как Маргарита Павловна? Лучше сразу удавиться».
Я захохотала. Да, мамуля такая.
– А потом они тут сидели, всякими комплиментами обменивались, а я не выдержал и сбежал.
Вот это да! Может, мамуле посоветовать свахой работать? Вон как хорошо получилось, глядишь, во что-нибудь серьезное выльется. Главное, чтобы она меня оставила в покое.
Зато теперь можно спать спокойно. Операция «Долой ненужных женихов» прошла на редкость успешно.
Восторженная мамуля позвонила мне на следующий день прямо на работу. Я поспешно побежала в приемную, чтобы Машке тоже было можно послушать наш разговор.
– Ах, как я рада, милая, как я рада! – заливалась соловьем мамуля. – Просто не представляешь, как я счастлива, что Леша тебе понравился. Он такой милый мальчик, из хорошей интеллигентной семьи, играет на скрипке, – мы с Машкой с улыбками переглянулись, – просто идеальный молодой человек.
– Конечно, мамуля, он просто душка, – ответила я, грозя подхихикивающей Машке пальцем. – Я в полном восторге.
– А уж я в каком восторге! Я уверена, он будет тебе прекрасным мужем, у вас будут чудесные дети…
И мамуля завела свою любимую песню. Выслушав два первых куплета, я почувствовала, что сейчас застрелюсь.
– Мам, ты меня извини, но мне работать надо.
– Конечно, конечно, дорогая, – спохватилась мамуля. – Да, мы с отцом ждем вас в субботу на обед.
Упс, а вот этого мы как-то не предусмотрели. И у меня и у Машуни вытянулись лица.
– Хорошо, мамуля, – растеряно ответила я. – Я уточню у Лешика, удобно ли ему.
– Естественно, ему удобно, – как само собой разумеющееся, констатировала мама. – Все, милая, пока, до субботы.
Я сбросила звонок и посмотрела на растерянную Машку.
– Да, подруга, кажется, мы влипли.
– Ничего, – так же растерянно ответила Машка. – Я что-нибудь придумаю.
В приемную вошел Золотов, быстрым шагом прошел к себе, но в дверях остановился, словно заколебавшись.
– Ирина Сергеевна, – после небольшой паузы выговорил он. – Зайдите ко мне на минуту.
Я с неохотой направилась в директорский кабинет. Ну что тебе еще от меня надо?
В кабинете я уселась на любимый стул и принялась ждать продолжения.
– Ирина Сергеевна, – тихо сказал шеф, – как у нас дела с заказом итальянцев? Они все деньги перечислили?
Я наконец подняла на него глаза и вздрогнула. Его холеное лицо осунулось, под глазами набрякли черные мешки, и вообще общий его вид был каким-то помятым, потускневшим и больным. Я невольно поежилась.
– С итальянцами все нормально, платят по установленному графику, без опозданий, срок в срок, – отчеканила я, отводя глаза. Зрелище вот такого неправильного, незнакомого мне Золотова напугало меня. Сердце бешено заколотилось в груди.
– Мы укладываемся по смете? – по-прежнему тихо спросил Артур. Я украдкой покосилась на него. Он смотрел на меня, и во взгляде его была какая-то затаенная тоска. У меня по спине брызнули в разные стороны колючие мурашки.
– Да, пока непредвиденных расходов не наблюдается.
– Хорошо, можете идти, – как-то бесцветно произнес Артур, отводя глаза в сторону. Я пулей выскочила в приемную и прислонилась к двери.
– Ты чего? – заинтересовалась Машка.
– И давно он такой? – ответила я вопросом на вопрос.
– Артур-то? Да уж, почитай, неделю. Да, неделю, не меньше. Ходит сам не свой, будто чего случилось. И ведь не спросишь, а сам, конечно, не расскажет, – поделилась со мной Машуня.
Я кивнула.
– Я, пожалуй, к себе пойду.
– Ага, – согласилась Машенька. – А я, как надумаю чего, прибегу.
После обеда Машенька плотно закрыла дверь моего кабинета изнутри и принялась излагать свой план.
– Значит так, подруга. С Лешенькой я договорилась, он не подведет. Приезжаете к твоим предкам и начинаете активно изображать, как вы друг друга любите, просто нарадоваться не можете. Только руки слишком не распускай, – грозно предупредила меня Машуня, – а то я тебе их быстренько пообрываю.
– Маш, да как можно! – с трудом удерживая на лице серьезное выражение, возразила я. – Сама же знаешь, первое правило герлскаута: «Мужчина, принадлежащий подруге, мужчиной не является вовсе. Поэтому рассматривать его необходимо как некий неодушевленный предмет, непригодный для конкретного использования». Хотя, конечно, из любых правил бывают исключения. Тем более что вон он у тебя какой хорошенький да послушный. Готов в пасть к волку залезть только потому, что ты его попросила об этом.
Машка скорчила грозную мину, потом все же не выдержала и рассмеялась.
– Да ну тебя, Ирка! Ты ей о деле, она тебе о теле. Так и признайся, что уже пожалела, что не сама с Лешенькой закрутила.
– Машуня, он не в моем вкусе, – абсолютно честно призналась я. Машенька испытала столь явственное облегчение, что это стало заметно невооруженным глазом.
– Вот и славненько, – выдохнула она. – Вернемся к нашим баранам. Ночевать у родителей не оставайтесь, а то я знаю твою маменьку, быстро вас под одно одеяло засунет, только чтобы убедиться, что у вас все серьезно.
– Вот за это уж точно не бойся, – заверила я Машку. – Меня пушкой не загонишь под одно одеяло с твоим Лешиком.
– Надеюсь, – Машка скептически поджала губы. – Но не верю. Ты просто его в деле не видела. Орел!
– Маш, ты меня уговариваешь, что ли? – засмеялась я.
– Скорей проверяю реакцию, – заулыбалась подруга.
– И как? – заинтересовалась я.
– Реакция отрицательная, что не может не радовать. Так, теперь какие цветы твоя мамуля любит? Лешенька ей притащит любимый веник, чтоб произвести впечатление.
– Машунь, по-моему, это уже перебор будет, – засомневалась я. – Мамуля нас тогда не под одеяло, а сразу в загс потащит, чтобы гарантированно застолбить такого вежливого зятя.
– Мда? – Машенька серьезно задумалась. – Жаль. Такая хорошая картинка вырисовывалась. Лешик дарит мамуле цветочки, мамуля тихо обалдевает и до самого вечера молча тащится от мысли, какого бомбовского жениха она подогнала дочурке. Хорошо, веник отменяем, ручку поцелует и хватит. Ну и там пару комплиментов отвесит по ходу пьесы и достаточно.
– Вполне, – согласилась я. – А лучше пусть больше помалкивает. Меньше вероятность, что даст какое-нибудь опрометчивое обещание.
На том и порешив, мы как опытные заговорщики, разбежались по углам.
В субботу я и четко проинструктированный Лешик приехали в гости к мои родителям.
Папуля с мамулей проживают в небольшом двухэтажном коттедже в частном секторе. Я обожаю этот домик. Он кажется ненастоящим, нарисованным прямо в воздухе. Белые стены, увитые густым плющем, вперемешку с дикими вьющимися розами, изящный и аккуратный балкончик, выглядывающий из густоты листьев, шикарная веранда, на которой и зимой и летом можно было пить чай и неспешно беседовать обо всем на свете – и все это окружено пышным цветником. Мамуля обожает выращивать цветы, постоянно разыскивает какие-то редкие сорта и с утра до ночи готова копаться в грядках, что-то пересаживая, поливая, обихаживая и ежеминутно восторгаясь своей коллекцией.
На Лешика наш сказочный домик произвел впечатление.
– Ух ты! Это вы сами строили?
– Ага! – довольно подтвердила я. Строили мы его действительно сами. Раньше на этом месте стоял невзрачный деревянный коробок, больше напоминающий сарай, чем домик. Папуля тщательно вымерил требуемое для будущих хором место, разметил веточками и ленточками, после чего мы обнесли старую кибитку кирпичными стенами, а затем сломали. Я лично участвовала в процессе. Было мне тогда десять лет, я с трудом могла поднять кирпич, но все равно волоком подтаскивала их по одному к страшно ругающемуся за это папуле или, с куда большим удовольствием, бегала вдоль стен с отвесом, вымеряя кривизну.
– Здорово! – восхитился Леша. – Просто потрясающе красиво.
Да уж, что есть, то есть.
Мамуля с папулей встречали нас на пороге дома. Причем мамуля светилась от счастья так, что тускнело солнце.
– Дорогие мои, здравствуйте, – запела мамуля ангельским голоском. – Как я рада, что вы все-таки приехали к нам. Лешенька, добрый день, как ваше здоровье? Все хорошо? Вот и славненько. Ну, что же мы на пороге стоим. Проходите в дом.
Мы прошли на веранду, где нас ждал накрытый стол с горкой сладких пирожков посередине – мамулиным коронным блюдом. Все, прощай, диета. Если я не съем хотя бы три пирожка, обиды будут до гроба. Моего, разумеется. Причем ожидать этого нерадостного события следует как можно ранее.
Мы чинно расселись за столом, и мамуля сразу же перешла в атаку.
– Лешенька, ну как у вас с Ирочкой дела? Она вас не обижает.
Лешенька кинул на меня затравленный взгляд.
– Что вы, что вы. Ирочка – сама доброта.
– Надеюсь, она вас кормит? Вы знаете, Ирочка очень не любит готовить, но уж если расстарается…
Да, долго мне теперь будет икаться нераскрытый рецепт «Объедения». Я почувствовала, как щеки заливает краска.
– Детеныш, – вмешался в мамулин монолог папик, – Я хотел с тобой обсудить кое-что. Не возражаешь, если мы прогуляемся по саду, пока Маргоша беседует с Алексеем.
Разумеется, я не возражала. Лешик проводил меня отчаянным взглядом, но высказать что-нибудь против не посмел.
Мы вышли в садик и неспешно пошли по вымощенной камнем дорожке, окруженной буйно цветущими растениями.
– Расскажи-ка мне поподробнее, что именно у вас произошло с Артуром, – попросил папуля.
Я коротко вздохнула.
– А чего там рассказывать? Он мой директор, в тот день приехал, чтобы поговорить со мной, а тут вы с мамулей. Ну, естественно, мамуля сделала свои выводы, а он просто подыграл. А потом заявился с женой в офис, потому что никто и не знал, что он женат. Наверное, решил наконец показать всем, мол, я занят, уберите руки. Вот и все.
– Странно, – задумчиво произнес папуля. – Я готов был поклясться, что он к тебе неравнодушен. Это выражение глаз, это лицо – такое невозможно сыграть, это идет от сердца.
– Значит, в Артуре погиб великий актерский талант, – грустно усмехнулась я. – Ты его жену не видел. Я по сравнению с ней вообще мышь мохнатая.
– Это как? – насмешливо приподнял бровь папуля.
– У нее ноги от ушей, фигура идеальная, она очень красивая, блондинка с голубыми глазами. А я вся какая-то невзрачная, серая.
– А ты знаешь, что большинство мужчин предпочитают именно серых мышек, а не эффектных красавиц? – улыбнулся папка. – Так что внешность – это не показатель, еще нужно, чтобы женщина умела так выстроить семейный быт, чтобы мужчине хотелось к ней приходить снова и снова. А ты у меня умница, неужели не сумеешь удержать понравившегося мужчину?
– Пап, я с женатыми романы не кручу, это мое правило, – сказала я.
– А вот это правильно, – серьезно кивнул папик. – И все же странно, как я мог так обмануться в человеке? Старею, детеныш, старею. Наверное, уже начал принимать желаемое за действительное.
– Это ты, что ли, старый? – возмутилась я. – Да ты еще парень-ураган! Кто в прошлом году к мамуле на балкон с букетом роз в зубах залез?
– Ага, – засмеялся папка. – Она меня потом этими розами едва не удушила. Оказалось, что этот какой-то редкий сорт, который цветет один раз в году, выдает только один бутон с куста, а я их все посрезал и Маргоше пришлось наслаждаться их красотой не на кусте, а в вазе с двумя таблетками аспирина, засунутыми между стеблей.
