Текст книги "Привидение без замка (СИ)"
Автор книги: Екатерина Бальсина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
Машка снова изобразила пароходную сирену. Как я поняла, на всякий случай. Молодой человек с явным трудом удержался от того, чтобы заткнуть чем-нибудь уши.
– Но, – выкрикнул он в сторону Машуни, – у меня есть знакомый, который как раз на днях поедет из тех краев сюда. Он может привезти ваше платье уже в следующий вторник. Если, конечно, вы ему за это заплатите.
– Сколько? – не сговариваясь, в один голос вскрикнули мы.
– Один момент, – парень шустро натыкал чей-то номер на своем мобильнике, коротко обрисовал ситуацию и выслушал ответ.
– Две тысячи рублей, – передал он нам. Мамуля охнула, а Машка поспешно закивала, мол, согласна. – Они согласны, – сообщил парень своему собеседнику и отключился. – Оставьте мне контактный телефон, я вам сообщу, когда платье будет в городе.
Машенька продиктовала молодому человеку свой сотовый номер, и мы, окрыленные надеждой, отправились выбирать туфли, фату и прочие аксессуары. К счастью, здесь обошлось без жертв, как среди населения, так и среди предоставленного ассортимента. Обвешанные пакетами, с чувством глубокого удовлетворения мы повезли приобретенные «запчасти» для невесты к Машке домой.
Во вторник Машенька весь день сидела как на иголках, ожидая заветного звонка. К телефону она кидалась так, что все рядом находящиеся начинали серьезно опасаться за свою жизнь.
Часа в четыре вечера Машуня ввалилась в мой кабинет с грациозностью медведя, ломящегося через густой кустарник.
– Привезли! – одними губами выдохнула она. – Платье привезли.
С трудом досидев до завершения рабочего дня, мы с ней помчались в магазин. Довольно ухмыляющийся парень вынес нам большую коробку и получил свои деньги. Машка на радостях еще и прибавила сверху – «за сверхурочность», как сказала она – и помчалась в примерочную. Оттуда она вышла довольная, как кошка, на халяву объевшаяся сливок.
– Куда теперь? – спросила я ее, когда мы кое-как впихнули раздобытое сокровище в багажник Машкиной машины.
– Ко мне, – серьезно ответила мне Машуня. – Будем посмотреть все в комплекте. Иначе будет очень смешно, когда я в день свадьбы оденусь и выяснится, что что-нибудь не подходит.
У меня промелькнула мысль, что об этом надо было думать раньше, до того, как покупать вещи, но я благоразумно удержала язык за зубами.
Мы прикатили к Машкиному подъезду, поднялись в квартиру, с трудом поместившись с коробкой в лифт. Машуня усадила меня на диван, сунула в руки пульт от телевизора и умчалась в спальню переодеваться.
Когда она вышла, я ахнула. Машуня выглядела просто потрясающе! Столь невзрачно выглядевшее на манекене платье превратило мою подругу в настоящую принцессу. Я ощутила легкий укол зависти.
– Ну как я? – волнуясь, спросила у меня Машенька.
Я молча показала ей большой палец, так как слов не было. Машуня довольно зарумянилась и подплыла белой лебедушкой к зеркалу.
– Супер! – сказала подруга, внимательно рассмотрев себя в зеркало. – Теперь Лешенька точно никуда не денется, влюбится и женится.
Итак, в назначенный день на украшенной соответствующим образом машине (хотя Машуня долго требовала тройку с бубенцами, колокольчиками и лентами в гривах коней) парящийся в темном костюме Лешенька подъехал к дому своей драгоценной невесты. Там его уже поджидали в засаде мы с мамулей. По общему согласию было решено, что мамуля первая пойдет в бой, а я подключусь на следующем этапе.
– Ой, гости дорогие, – запела мамуля, вылезая из ближайших кустов. – Уж не за Машенькой ли вы прибыли?
– За ней, родимой, – гаркнул свидетель, здоровенный бугай формата два на два. С таким и рядом-то стоять страшно, не то, что торговаться. Но мамуля не спасовала.
– Так того, милок, – тщательно изображая приехавшую из деревни простодушную тетушку, пропела она, – выкуп надоть заплатить. Положено так.
– Ну, надо так надо, – обрадовался свидетель. Наивный, думает, что он вот так легко отделается! Это только начало! – Сколько платить-то?
– Сто рублей, – быстро обозначила сумму мамуля.
– Дешево как-то, – засомневался Лешенька. – Машенька столько не стоит.
– А сколько она стоит? – немедленно воспряла духом мамуля.
– Да она вообще бесценна, – не подумав, брякнул Алексей. Свидетель мощно пихнул его в бок, мол, не заговаривайся, а то вообще без копейки останешься. Леша опомнился и замолчал, предоставив другу разбираться дальше самому и потирая ушибленные ребра.
Тот сунул маменьке требуемую купюру и уверенно зашагал к подъезду, сопровождаемый толпой гостей. Настала моя очередь вылезать из засады.
– Здравствуйте, гости дорогие, – нехорошим тоном сказала я. – Зачем к нам пожаловали?
Свидетель резко остановился, как будто налетев на невидимую стену. Обернулся в сторону хитро ухмыляющейся мамули, покосился на меня и обречено вздохнул.
– Того, за невестой мы.
– За невестой?! – протянула я. – Да у нас не невеста, а чистое золото. Такую без выкупа отдавать – ни ее, ни себя не уважать.
Лешик послушно полез в карман за кошельком, но я успела поймать его за руку.
– Нет, денег нам не нужно. А вот от бутылки лимонада да от шоколадки подружки невесты не откажутся. Так что уж расстарайся, мил человек, уважь девчат.
– И сколько вас, подружки? – на всякий случай уточнил свидетель.
Мы с мамулей встали бок о бок, скрестив руки на груди.
– Понял, – заторопился свидетель и нырнул в недра автомобиля, чтобы через минуту показаться на наши глаза с двумя бутылками коньяка и большой коробкой конфет.
– Вот видишь, – сквозь зубы прошипел он страдающему в любовной тоске жениху. – А ты говорил – не надо. Вот, пригодилось!
Лешик, знающий о моем отношении к алкоголю, посмотрел на мое вытянувшееся лицо и загоготал. Я украдкой перевела дух – слава Богу, пить это мне не требовалось, а то свадьба для меня закончилась бы, так и не начавшись – и мстительно поглядела на веселящегося женишка.
– А теперь чтоб невеста у окна не соскучилась одна, ты должен ей отсюда крикнуть о своей любви.
Леше сразу стало не до смеха. Он тоскливо посмотрел на далекий балкон на двенадцатом этаже, где имела удовольствие проживать Машуня, и конкретно приуныл.
– А, может, не надо?
– Надо, Лешенька, надо, – язвительно ответила я.
Бедный Лешик прочистил горло и со всей дури завопил:
– Машенька-а, я тебя люблю-ю! А эти изверги меня к тебе не пускаю-ут!
Мы все так и покатились со смеху. Думаю, Машка наверху хохотала не меньше, тем более что идея покричать о любви принадлежала ей.
Делать нечего, пришлось пропустить жениха в лифт и подняться на заветный этаж.
Лестничная площадка встретила нас буйством красок. Все перила были обвязаны веревочками, удерживающими от полета воздушные шарики. Ох, как же мы с Машенькой ругались накануне, пытаясь их все надуть!
– Однако! – оценил свидетель. – Я смотрю, вы не поскупились, даже площадку украсили. Здорово!
– Это не просто украшение, – ехидненько произнесла мамуля. – В одном из шариков спрятан ключ от квартиры твоей суженой, Леша. Если лопнешь пустой шарик, плати штраф пятьдесят рублей.
Лешик перемигнулся со свидетелем, и оба мужчины накинулись на несчастные шарики. Мы с мамулей еле успевали считать.
Перебив десять шариков, Леша победно завопил и затряс над головой бумажкой с надписью «Ключ». Пришлось допустить их до двери в кваритиру, не забыв при этом стребовать штраф. На двери виднелась надпись: «Стой жених, не трогай с места, здесь живет твоя невеста». Лешик на минуту заколебался, но все же повернул ключ в замке.
В коридоре усмехающийся папик вручил жениху тяжелый молоток.
– Это еще зачем? – растерянно поинтересовался Лешенька. – Надо кого-нибудь прибить?
– Ага, – заржал его дружок. – Например, свидетельницу.
Я кинула на него уничижительный взгляд и пояснила.
– Сейчас проверим силушку твою богатырскую. Слабо гвоздь с одного удара в стену забить? Вот там, где меточка стоит.
И пусть скажет спасибо, что стены у Машки не бетонные, а то долго бы он корячился.
Лешик, волнуясь, перехватил поудобнее молоток, взял один из любезно подсунутых папулей гвоздей, примерился и… со всего маху саданул себе по пальцу.
– Уй…! – взвыл бедолага. Я по долгу службы громко прокомментировала:
– Смотрите-ка, а жених-то впервые в руки молоток взял!
– Ох, тяжело ему, тяжело, – подхватила мамуля. Из комнаты донеслись ехидные смешки ожидающих развязки гостей. Лешенька метнул на меня злобный взгляд, еще пару раз примерился и загнал-таки гвоздь в стену.
– Ай, ну и молодец жених! Вот это да, каков силач, одним ударом гвоздь забил! – с цыганскими завываниями в голосе уведомила я окружающих. Конечно, стеночка-то еще вчера в этом месте папулей подготовлена. Ну, в самом деле, не позорить же жениха в день свадьбы!
– Хороший муж будет! – одобрительно крякнул папуля, пряча очередную усмешку в густые усы.
Обрадованный неожиданной похвалой Лешенька прошел наконец в комнату.
– Ну-ка, ну-ка, – немедленно вылезла вперед мамуля. – Пока невеста готовится, расскажи-ка нам, почему решил жениться. Ловкость рук и меткость глаза тебе здесь сильно пригодятся.
Мамуля указала Лешке на мишень, в кругах которой начиная от центра было написано следующее: десятка – сердце, девятка – по любви, восьмерка – по расчету, семерка – мама велела, шестерка – невеста заставила, пятерка – друзья посоветовали, четверка – по нужде, тройка – из любопытства, двойка – по глупости и единица – черт попутал. Лешкина мама, почитав предложенные варианты, тихо захихикала в платочек.
– Вот тебе дротик. Даем шесть попыток. Первые две на пристрелку, третья покажет, что ты сказал невесте, четвертая – друзьям, пятая – родителям, ну а шестая раскроет, что думал на самом деле.
Лешик крякнул, расправил плечи и принялся выбивать то десятку, то девятку. Все гости одобрительно зашушукались и захлопали.
– Вот это я понимаю, – гордо сказала мамуля. – Вот это жених так жених. Держись, Алексей, осталось последнее испытание. Пройдешь – так уж и быть, отдадим Машеньку за тебя замуж.
Лешка сразу воспрял духом и пошел следом за мамулей. В другой комнате за плотно придвинутым столом сидела наряженная в свое красивое белое платье и жутко волнующаяся Машуня.
– Вот твоя невеста, – приступила я к заключительному заданию. – Чтобы подойти к своей нареченной, ты должен преодолеть последнее препятствие. Для этого на каждый угол стола и в его середину положи деньги. Да не жадись! Чем больше положишь, тем быстрее пройдешь.
Лешик подмигнул свидетелю, и тот вытащил из кармана солидных размеров портмоне.
– Ну что, девочки, поторгуемся? – лихо прищурился последний, и вынул из портмоне пачку денег.
– Мало! – немедленно заорала я. – Больше давай!
– Мало, мало! – присоединилась мамуля и кое-кто из гостей. – Не жадничай, давай больше!
Свидетель, хитро щурясь, вытащил еще одну пачку. «Сто пудов фальшивые. Где бы он столько настоящих пятисоток взял?», – промелькнуло у меня в голове, но вслух я продолжала требовать больше.
Пока мы вымогали приличную сумму денег, наглый жених пролез под столом к Машуне и преспокойно уселся рядом, не сводя с нее влюбленных глаз.
– Эй! – опомнился кто-то из гостей. – Чего вы торгуетесь? Жених-то давно уже рядом с невестой сидит! И как только добрался?
– Любовь не ведает преград, – гордо ответил крайне довольный собой Лешик. Выкуп невесты состоялся.
Мы с шутками и прибаутками засобирались в загс. Кортеж у нас получился знатный, аж из десяти машин, так что трассу мы заняли плотно и всерьез, приветствуя пролетающие мимо машины и людей звонкими сигналами клаксона. Народ даже несколько раз пробибикал в ответ.
В загс мы умудрились прибыть ровно за пять минут до регистрации, что позволило нам спокойно, не нервничая, добраться до заведующей, которая должна была провести регистрацию. К счастью, обошлось без приключений, и через полчаса Машка вышла на улицу госпожой Воронцовой. Мамуля в обнимку с мамой Лешеньки дружно возрыдали друг у друга на плече. Я же с облегчением вздохнула. Все, теперь только пережить два дня пьянки, а за процесс бракосочетания уже можно не волноваться. Больше всего я боялась, что Машка в последний момент испугается или переволнуется, взбрыкнет и заявит во всеуслышание о своих правах свободной женщины, но, к счастью, обошлось, и Машуня сознательно стала замужней женщиной.
Свекровь со свекром поднесли молодоженам хлеб-соль.
– Вот сейчас и посмотрим, кто в доме хозяином будет! – весело закричала свекровь. Я только тихо хмыкнула. И так понятно кто! С Машкиным укусом никто не сравнится!
Молодожены впились зубами в хлеб, и Машка сразу показала себя лидером, вгрызшись до середины каравая. Лешик, по-моему, даже не пытался соревноваться с любимой женщиной. Во всяком случае, его укус выглядел крайне хиленько по сравнению с Машуниным профессиональным захватом.
Наша развеселая компания отправилась по историческим местам, возлагать цветы, пить теплое, бьющее во все стороны пенящейся струей шампанское и бить специально припасенные для этого фужеры. Причем на радостях от столь знаменательного события фужеры разбили не только Машка с Лешиком, но также мои и Лешкины родители и ликующий свидетель. Я наконец выяснила, что его зовут Денис, что целоваться со мной он не будет ни в коем случае, потому что женат и жена где-то рядом бдит за муженьком зорким оком, и что с Лешкой они учились вместе в институте, да так и остались после завершения последнего друзьями. Я только облегченно перевела дух – не больно-то и хотелось с ним целоваться. Да еще и при условии, что потом вполне можно получить в бубен от разъяренной ревнивой супружницы.
Полупьяные и голодные, мы шумной толпой ввалились в ресторан. Мамуля, твердо решившая заменить собой тамаду, скоренько рассадила гостей, проследила, чтобы у всех – кроме меня – было налито, и принялась тараторить тосты.
– А вот за невесту, умницу да красавицу, выпьем…
– А вот за жениха, силача и молодца, выпьем…
– А вот за свекровь, черную бровь, добрый нрав да ума склад, выпьем…
– А вот за свекра, чтоб был добрым, выпьем…
Бедные гости, не успевая закусывать, давились спиртным и косились на мамулю нехорошими взглядами, пока наконец папуля силком не усадил на место разошедшуюся половину. Над столом повисла тишина, прерываемая редким звяканьем вилки о тарелку или чьим-нибудь несдержанным чавканьем.
Когда первый, самый острый голод был утолен, мамуля снова поднялась на уже слегка нетвердые ноги и объявила:
– А теперь пусть свидетельница поздравит молодых.
Я, тщательно прикрывая рукой отсутствие в бокале шампанского и наличие любимого яблочного сока, оттараторила вызубренное поздравление:
– Дорогие жених и невеста! От всего сердца поздравляю вас со вступлением в законный брак. Сегодня, в день вашего бракосочетания, вам подарило частицу себя Солнце, и эта частица – семейный очаг. Солнце – источник жизни на земле, семейный очаг – источник жизни семьи. Храните этот дорогой подарок всю жизнь. Какой бы холодный ветер ни дул, пламя очага должно гореть, давая свет и тепло вашей семье. Я поднимаю свой бокал за неугасимый свет и тепло вашего семейного очага!
– Ура! – завопили порядком захмелевшие гости и тут же сменили тему: – Горько! Горько!
Машка, пытавшаяся в этот момент прожевать несколько кусков колбасы сразу, одарила дорогих гостей ненавидящим взглядом. Лешенька встал и робко потянул любимую жену за руку. Делать было нечего, Машуня совершила мощное глотательное движение и, вскочив, впилась в мужа поцелуем.
– Один… Два… Три… – считали довольные гости. – Двадцать три… Тридцать три… Да хватит уже, поняли мы, что у вас крепкая любовь! Кто-нибудь, кто сидит рядом, пните молодых, пусть расцепятся.
Машенька с довольным вздохом отвалилась от прибалдевшего Лешика и снова жадно накинулась на колбасу.
– Друзья мои! – снова поднялась мамуля, держа в руках какие-то бумажки. – В честь столь знаменательного события я вынуждена сообщить вам следующее. К нам поступили два документа и я просто обязана довести их до молодоженов.
Итак, от имени федерации Женщин, в связи с тем, что коварный «враг» Алексей вырвал из наших рядов борца женской свободы Марию, позволь нам дать тебе последнее напутствие: в финансовых трудах соблюдай старое разделение труда, предоставь мужу почетное право зарабатывать деньги, неблагодарную, но важную задачу – тратить их, возьми на себя; избегай присутствия мужа при покупке нарядов, муж не должен знать истинной цены вещей. Это сохранит его нервную систему от лишних потрясений; переходи улицу там, где хочет он, но веди его туда, куда хочешь ты; не отпускай мужа ни на шаг от себя, дабы он не сбился с пути праведного. Hе забывай: муж – голова, жена – шея, куда хочу, туда поворочу! Hо верти так, чтобы голову не потерять. Обещай подарить мужу сына или дочь, если он сам их будет воспитывать.
Мамуля сделала небольшую паузу, пережидая, пока утихнет смех гостей, и продолжила:
– От имени общества Холостяков с глубоким прискорбием сообщаем, что холостяки понесли тяжелую утрату: женился Алексей, почетный член «Общества холостяков». С болью и возмущением мы узнали, что в течение последнего времени, он часто наведывался к Марии, где завлекал ее в сети любви и склонял к законному браку.
А посему обществом холостяков было решено: исключить Алексея Воронцова из общества холостяков и пожелать счастья «изменнику» и его невесте. Алексей, помни: взял жену – забудь тишину! Жену носи на руках, на шею сама сядет. Hе спорь с женой, она будет всегда считать тебя правым.
Довольные гости хохотали до упада. Но веселье только начиналось.
– А теперь конкурсы! – воскликнула довольная мамуля и подбежала к жениху с невестой. – Машенька, держи, – мамуля сунула Машке в руки новый галстук. – Ну-ка, покажи дорогим гостям, как ты умеешь галстуки завязывать.
Машка, в жизни никогда не державшая подобного в руках, с сомнением покосилась сначала на мамулю, затем на Лешку. Тот заискивающе улыбался, понимая – вот и смерть пришла.
Машка осторожно накинула галстук на шею мужа и принялась медленно скручивать несчастную тряпку под разными углами. Галстук категорически не хотел завязываться. Многие гости уже лежали под столом, лишь изредка приподнимая голову, чтобы посмотреть на происходящее и снова свалиться.
Разозлившаяся Машка стянула концы галстука особенно резко, и Лешикино лицо стало плавно приобретать синюшный оттенок. Я сочла нужным вмешаться.
– Маш, полегче, а то придушишь. Смотри, он у тебя посинел уже.
Машка всплеснула руками и кинулась делать мужу искусственное дыхание рот в рот. Гости рыдали. Лешка вяло отбивался. Мамуля истерично хохотала.
Наконец порядок был восстановлен, и Машуня, крепко держась за едва не убиенного мужа, твердо заявила, что ни в каких конкурсах она больше не участвует. Измученный непрерывным смехом народ тут же согласился. За это дел выпили и закусили, а затем стали развлекаться дальше.
Мамуля изощрялась как могла. Конкурсы сменялись один за одним. Мне больше всего понравились два: «Курица лапой» и «Роддом».
Первый заключался в том, что к ногам участников привязали цветные фломастеры и попросили написать на специально разложенных листах фразу: «Маша + Леша = Любовь». На выписанные кренделя без смеха невозможно было смотреть.
Во втором конкурсе я даже поучаствовала. Смысл состоял в том, что женщины-участницы играли роль только что родивших мамаш, а мужчины-участники – пришедших посетить их мужей. Злые дядьки врачи на свидание не пускают, поэтому нужно с помощью жестов задать «жене» интересующие вопросы. Мамуля озвучивала вопросы по одному, пережидая, пока и зрители и участники, да и она сама, перестанут корчиться от смеха.
Затем последовали танцы. Вернее, сначала последовал танец молодоженов, а потом уже к ним присоединились все желающие.
В перерыве между танцами мамуля наградила молодоженов и свекра со свекровью почетными грамотами и язвительно пожелала любви и взаимопонимания между двумя семьями. К счастью, на этом первый день пьянок и гулянок закончился. Вся толпа поехала провожать молодую семью до дома.
Перед дверями квартиры Лешик несколько замешкался. По традиции молодой муж должен был перенести жену на руках через порог. Проблема была в том, что Машкин вес мог поднять далеко не каждый, и Лешкины метания лично мне были весьма понятны и вызвали невольное сочувствие.
Лешка обернулся за поддержкой к ожидающим зрелища гостям, не увидел ни одного сочувствующего лица и тяжело вздохнул. Затем рывком поднял Машеньку на руки и быстро шагнул через порог. Машка только тоненько взвизгнула – она уже и забыла, когда ее последний раз носили на руках. Сразу за порогом Лешка поставил жену обратно на пол и выпрямился, стараясь за улыбкой скрыть бледность лица и дрожащие руки с ногами. Машуня торопливо пожелала всем спокойной ночи и, не слушая фривольных шуточек и скабрезных намеков, закрыла дверь.
На второй день молодоженов встретили подарками и шутливыми вопросами о том, как прошла ночь. Закрасневшиеся Машенька и Алексей скромно ответили, что ночь прошла прекрасно. Уже похмелившиеся гости были готовы к чему-нибудь такому же веселенькому, но сюрприз ожидал всех присутствующих. В банкетный зал неожиданно заскочили три горластых и грудастых цыганки и, тряся юбками и габаритами, прошлись по залу, выкрикивая приветствия и предложения погадать. Гости ошарашено примолкли.
Я пригляделась повнимательнее и прыснула со смеху. Цыганками оказались переодетые Борька, Олег и Тимошка. Причем Борис явно был заводилой. Я с подозрением покосилась на Машуню, но та успокаивающе мне подмигнула, мол, все в порядке, я в курсе, кто это.
Борис тем временем уселся на коленки какому-то дедку, обомлевшему от привалившего в таком объеме счастья, и принялся втирать тому полную чушь об ожидающем его светлом будущем. Дед не терялся и при каждой возможности лапал фигуристую «цыганку» за все доступные места. Борька же, видимо, для смеха – не могу же я подумать о коллеге так плохо? – только игриво хихикал и старательно подставлял дедку свои искусственные округлости.
Олег и Тимошка тоже лихо прошлись по догадавшимся, что это просто розыгрыш, гостям и сейчас красовались с торчащими из-за корсажа купюрами. Борис наконец оторвался от своего поклонника, и напоследок эти клоуны выдали хлопающим в ладоши, кричащим во все горло и свистящим гостям «цыганочку с выходом». Причем Олег так разошелся, что даже не заметил, как одна из его искусственных грудей вырвалась на волю и улетела в сторону все того же дедка. Уж не знаю, что тот подумал, но запчасть принес со словами:
– Девушка, у вас что-то оторвалось.
Банкетный зал содрогнулся от смеха. К счастью, стены устояли.
Переодевшиеся коллеги честно вывалили все заработанное перед молодоженами, урвав по сто рублей «за сеанс», как пояснил ушлый Борис. Ловко нагадали обоим долгой и счастливой жизни, пожелали всех благ и побежали переодеваться. Затем присоединились к гостям, выдав с налета семь тостов.
– Вы откуда здесь взялись? – шепотом поинтересовалась я у присевшего рядом Тимошки.
– Вчера Машка Борису позвонила и попросила помочь разыграть гостей на свадьбе, – так же шепотом ответил Тимошка. – Борис нас сагитировал. Утром за костюмами сгоняли, в машине переоделись. Представляешь, нас пускать не хотели, – подхихикивая, сообщил мне Тимка. – Только когда мы сказали, что нас на свадьбу к Воронцовым пригласили, тогда разрешили войти. И то охранник следом поперся, проверить, не соврали ли.
Веселье продолжалось. Мамуля, несколько ошарашенная незапланированным появлением «цыганок», снова взяла бразды правления в свои руки и принялась пытать Машуню и Лешку каверзными вопросами, причем за ответ на каждый полагалось выпить.
– Сколько лет вы собираетесь прожить вместе?
– Сколько детей вы хотите?
– Машенька, сколько ты хочешь, чтобы зарабатывал твой муж?..
И так далее и тому подобное. У меня возникла ассоциация с хищной журналисткой, дорвавшейся до неудачно присевшей отдохнуть звезды. Машка же только лениво отмахивалась и говорила первое, что придет в голову.
Гости входили в кондицию на глазах. Все-таки два дня пьянства сказывается даже на закаленных российских организмах. Мамуля наконец притомилась, и остаток вечера прошел в мирных семейных беседах. Свадебная эпопея завершилась тихо и без жертв.
Вдоволь напившись с утра чаю с Машуней, после этих выходных состоящей в новом статусе благородной замужней доньи, я вошла в свой кабинет и обнаружила там поджидающую меня Галю.
– Приветики! – мило улыбнулась она. – Я уже заждалась тебя, хотела пойти попросить у Машеньки твой сотовый, а тут и ты.
Я изобразила неземной восторг от нашей встречи.
– Знаешь, – с грустью поделилась со мной Галина, – боюсь, что мы с тобой теперь долго не увидимся. Я сегодня срочно улетаю в Лондон, меня там ждет очень выгодный клиент, и я понятия не имею, когда вернусь. Так что мы с тобой расстаемся надолго.
На этот раз моя радость была куда более искренней. Ура! Наконец-то никто не будет доставать меня пустой болтологией и нудными расспросами, а также рассказами о пусиках, мусиках, зайчиках и прочей дребедени.
– О, я очень за тебя рада! – расплылась я в счастливой улыбке. – Выгодный клиент – это всегда хорошо. Тем более побываешь в Лондоне, пообщаешься с настоящими англичанами, посмотришь на Биг Бен и какие там у них еще достопримечательности.
– Спасибо! – Галина смутилась и слегка зарозовелась. Или это розовая блузка такой отсвет дала? – Ты такая милая! Я так рада, что подружилась с тобой.
«Говори за себя» – злобно подумала я и выдала новую порцию восторженных улыбок.
– А Артур с тобой поедет? – поинтересовалась я, старательно не обращая внимания на то, как екнуло сердце. Все-таки этот гад мне не безразличен.
– Нет, Артурчик со мной не поедет, – мило надув губки, грустно сказала Галя. – Мы поссорились и очень серьезно. Так что я улетаю с зайчиком, а Артурчик остается здесь в полном одиночестве.
Я скорчила сочувствующую мину и покивала головой.
– Ириночка, миленькая, – Галина уставилась на меня умоляющим взглядом, даже руки на груди сложила, чтобы показать, как она меня просит. – Ты не могла бы поехать со мной в аэропорт, чтобы проводить нас с зайчиком? Я так волнуюсь! Мне просто необходимо, чтобы рядом была верная подруга, которая меня поддержит, иначе я просто не улечу!
Мне стало как-то неудобно. Конечно, я не считала себя Галининой подругой, но она так просит! Быть может, человек действительно до ужаса боится перед предстоящей встречей, неужели мне трудно немного помочь ей? Я согласно кивнула.
– Хорошо, я провожу вас. А когда вы улетаете?
– Сегодня в три часа дня. Я думаю, тебе лучше отпроситься на весь день, ведь сейчас уже десять утра. Пока соберемся, пока доедем, пока в аэропорту посидим… Да и потом доехать из аэропорта сюда, в офис, у тебя займет часа полтора. Как раз к концу рабочего дня приедешь. Лучше возьми отгул, отдохнешь, да и время хорошо проведем.
В ее словах определенно было рациональное зерно. В самом деле, никаких срочных дел у меня нет, вполне обойдутся без меня один денек!
– Я сейчас, – решилась я. – Только забегу к директору, отпрошусь и поедем.
– Я тебя жду, – пропела Галина, счастливо улыбаясь.
Я помчалась к Золотову. Артур, еще более помятый и осунувшийся, восседал на рабочем месте и с мрачным видом гонял по столу ручку. Увидев меня, он встрепенулся.
– Ирина? Что случилось?
– Артур Дмитриевич, мне нужен отгул на сегодня, – с порога выпалила я. – Очень надо, пожалуйста.
– Отгул? – Золотов на глазах снова помрачнел. – Надо так надо. Предупредите Марию, что я вас отпустил. И завтра не опаздывайте.
– Ни в коем случае, – клятвенно заверила его я и выскочила в приемную. – Машунь, я сейчас сматываюсь, и меня весь день не будет.
– Куда намылилась? – лениво спросила Машка, не отрывая заинтересованного взгляда от монитора. – Опять безобразия творить будешь?
– Да ты что, какие безобразия? – открестилась я. – Галя улетает сегодня, попросила, чтобы я ее проводила. Очень попросила. Ну я и согласилась, почему бы и нет.
– Это правильно, – одобрила Машенька. – За соперницей надо приглядывать, и уж тем более, если она куда-то уезжать собралась. Кстати, куда? И надолго?
– В Лондон на деловую встречу. А когда вернется, она и сама не знает, так что не спрашивай меня.
– Угу, угу, – покивала Машуня. – Скатертью дорожка. Не забудь платочек беленький захватить.
– Зачем? – не поняла я.
– Как зачем? – удивилась Машка моей несообразительности. – А вслед помахать? А скупую слезу счастья промокнуть? На худой конец в рот ей вместо кляпа засунуть, если достанет разговорами.
– Да ну тебя! – засмеялась я. – Ладно, я поскакала, а то меня это счастье в кабинете дожидается, уже, наверное, извелось все.
– Давай, давай, – улыбнулась Машуня и снова прилипла к монитору.
Я полетела в кабинет. Галина со скучающим видом разглядывала в окошко кристально ясное августовское небо. Услышав мой топот, а затем и увидев мою персону, она поспешно вскочила.
– Все нормально? Артурчик тебя отпустил?
– Отпустил, – пыхтя, ответила я. Быстренько выключила компьютер, подхватила сумочку и повернулась к Гале.
– Все, я готова. Можем выезжать.
Мы спустились вниз и уселись в ярко-красную спортивную машину Галины.
– Сейчас заедем за зайчиком, – радостно щебетала Галя, – затем поедем в ресторанчик пообедаем, а потом заскочим за вещами и рванем в аэропорт.
Я только согласно кивала.
– Ой, как же я рада, что ты согласилась, – не умолкала Галина. Мне невольно вспомнился Машкин совет про беленький платочек. – Ты просто не представляешь, – понижая голос и наклоняясь ко мне, поведала мне Галя, – я до ужаса боюсь перелетов. У меня просто в голове не укладывается, как такая огромная махина может подняться в воздух, да еще и болтаться там столько времени. Ужас! Всегда во время полета сижу с закрытыми глазами и подальше от иллюминатора. Вот зайчик – тот любит смотреть в окошко с высоты. А меня так сразу мутит.
Меня тоже начало основательно мутить, во-первых, от подобного задушевного разговора, во-вторых, от того, как Галя вела машину. Я не знаю, кто ей выдавал права, но сильно подозреваю, что сделано это было с одной целью – уберечь инструкторов от заикания, ранних седин и разрыва сердца.
Галя гнала по запруженному машинами городу на скорости 120 километров в час – я все-таки осмелилась украдкой глянуть на спидометр и сразу же об этом пожалела – совершенно не обращая внимания на то, что со всех сторон ей вдогонку и навстречу, в зависимости от того, по какой полосе она в этот момент ехала, сигналят другие водители, а также доносятся смачные комментарии об умственных способностях женщин в целом и блондинок в частности. Лихо войдя в крутой поворот, мы внеслись на той же скорости во двор. Резко взвизгнули тормоза. Меня мотнуло вперед, потом плотно припечатало обратно к сидению.
