Текст книги "Лунный Ветер (ЛП)"
Автор книги: Эдриенн Вудс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц)
Меня как громом поразило. Дент.
Вот почему Джордж никогда не рассказывал о том, как устроен дент. Мне это казалось пожизненным заключением в рабство, чарами. Ни за что бы не догадался, как всё обстоит на самом деле. Ты живёшь со своим дентом, следишь за её жизнью, как за своей, любишь – сперва как брат, потом как защитник – и однажды осознаёшь, что никто в целом свете не подходит ей лучше, чем ты сам.
Влюблённость оказалась непростой штукой, учитывая, что я не мог к ней прикоснуться, или поговорить с ней, или хотя бы рассказать о своих чувствах. У неё не было возможности увидеть меня тогда, целых двенадцать лет, если быть точным.
И всё же я постоянно мог разговаривать с ней, пусть она и не слышала ни единого слова, а теперь она исчезла. Тогда-то и понял, что заставляет нас с щенячьей преданностью следовать за ними повсюду, куда бы они ни направились. Шестнадцать лет они не замечают нас, и мы вынуждены сдерживать чувства, не представляя, удастся ли когда-нибудь выказать их и получить взаимность в ответ. Никаких заклятий. Связь была настоящей и создавалась годами – практически всю жизнь.
На меня снова нахлынул страх. Я жил с этим чувством последние пару лет. Когда все остальные узнали о ней и пришли поклясться своей жизнью, чтобы защитить ее, когда они начали умирать один за другим, я понял, что что-то не так. Кто-то еще, кто не хотел, чтобы она была жива, узнал о ее существовании, и именно тогда я понял, что не был бесполезен, в конце концов. Это сделал мой страх потерять ее. Мой страх сформировал какую-то силу, позволившую связаться с Гербертом. Конечно, сначала он испугался, когда во время просмотра обычного телешоу диктор вдруг обратился к нему, заявляя, что надвигается опасность, враги уже близко. Это был я.
Без понятия, как мне это удавалось, и очень рад, что он ни о чём не спрашивал. Убийства всегда оставались лишь в сводках новостей, и он понимал, что я их спасаю.
Если бы кто-нибудь знал, как мы относимся к нашим дентам, их бы убивали, чтобы отыграться на нас, и нашим жизням пришёл бы конец.
У меня была куча врагов.
И всё же Джордж провёл в отключке день, а не две недели.
Глаза защипало от слёз. Я должен найти её, и быстро.
– Блейк?
Преодолев расстояние до шкафа широкими шагами, я вытащил рубашку с джинсами и надел столь ненавистную одежду.
– Мы пытались, – объяснила мама. – Ты не хотел просыпаться. Констанс решила, что лучше оставить тебя в покое.
– Оставить? Елена там одна, мама. Я даже не знаю, в порядке ли она! – я остановился, закрыл глаза, голова снова закружилась. Я не мог сейчас ни о чем думать. Она просто должна была остаться в живых. – Мне нужно найти ее, – сказал я и, собравшись с силами, вышел из комнаты.
Я слышал, как она идёт следом.
– Пожалуйста, сперва ты должен поесть.
– Мам, у меня нет времени.
– Я соберу еды в дорогу, но ты обязан поесть. Иначе…
Она мне угрожала.
– Иначе что? Ты не сможешь меня удержать, никто не сможет.
– Просто поешь! – закричала она. – Потом можешь делать, что угодно и сколько угодно, пожалуйста.
Я усмехнулся. Меня рассмешила не её забота обо мне, а предложение делать, что пожелаю.
– Я должен найти её, мам.
– У тебя ничего не выйдет, если ты будешь слаб. Пожалуйста, поешь.
Я глубоко вдохнул. Она была права. В таком состоянии я не способен лететь. Я кивнул, а затем услышал обрывки разговора между Сэмми и Бекки.
Из услышанного понял, что они тоже волновались за меня.
Я вошёл на кухню, и на меня уставились четыре пары огромных удивлённых глаз.
– Очнулся? – воскликнул Джордж и вскочил с места.
С минуту я просто смотрел на него. Тело всё ещё потряхивало.
Джордж видел это.
– Чувак, тебе стоит перекусить.
– Я как раз этим занимаюсь, вы только никуда его не отпускайте, пожалуйста, – взмолилась мама, летая по кухне и создавая невообразимый шум кастрюлями и сковородками. Это сводило меня с ума.
– Почему ты не сказал, на что это похоже?
– Ты знаешь почему, Блейк. Даже у стен есть уши, – ответил Джордж.
Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.
– Я должен найти её.
– Для начала ты должен поесть.
– Да, хорошо, – рявкнул я матери. В несколько шагов подскочив к хлебнице, оторвал огромный ломоть хлеба и запихнул себе в глотку, даже не удосужившись сделать бутерброд.
– Блейк! – закричала мама.
– У меня нет времени на ужин из пяти блюд. Я поем по дороге – пробормотал я с набитым ртом, и проглотил комок.
Джордж подбежал к холодильнику и протянул мне бутылку сока. Я пил прямо из бутылки, как будто от этого зависела моя жизнь. Он обжег мне горло, и только тогда я понял, как сильно хочу пить.
Я ощущал на себе взгляды сестры и Бекки, но не смел посмотреть в ответ. Прежний Блейк относился к Елене, как к ничтожеству. А теперь… Должно быть, я походил на идиота, но им никогда не понять.
Стоило мне прикончить бутылку, как послышался звон разбитой чашки, и я обернулся в поисках источника шума.
Табита. Что она здесь делает? Она посмотрела на мою маму полными слёз глазами.
– Вы говорили, что этого не случится.
Я посмотрел на мать.
– У нас не было выбора, Табита. Ты лучше других знаешь, что ему необходим дент. Тьма поглощала его всё больше день ото дня.
– Нет! – взвизгнула она и кинулась ко мне. Я отшатнулся. Это был рефлекс. Она замерла на месте, закусив губу, по щекам покатились слёзы.
– Значит, теперь для тебя существует лишь она? – спросила Табита. – Это не по-настоящему, Блейк! Ты сам так говорил. Борись с этим.
Мне было её жаль. Я знал, что она ко мне чувствовала, и хотел бы что-либо изменить, но это было невозможно.
– Всё не так, как ты думаешь, Табита, – мягко сказал я. Её нижняя губа задрожала. – Мне правда жаль.
– Тогда объясни мне, пожалуйста, потому что мы обсуждали это месяцами. Это лишь чары, Блейк, ты ничего к ней не чувствуешь. Ты любишь меня, вспомни.
Она попыталась дотронуться до моего лица, и я снова отстранился.
– Это не чары. Не могу объяснить, тебе придётся поверить мне на слово. Всё кончено. Что бы между нами ни было раньше, я больше не могу быть с тобой. А теперь, если позволишь, мне нужно найти Елену.
Я развернулся и вышел из комнаты, сопровождаемый тихими рыданиями за спиной.
Послышался скрип отодвигаемых стульев, и первым меня догнал Джордж.
– Мы тоже пытались её отыскать, но первый же дождь смыл её след. Последнее место, где были замечены её следы, – это граница Ариса.
Нахмурив брови, я остановился.
– На границе Ариса?
Дурацкие лифты.
Джордж пожал плечами.
– Мы поможем, Блейк, – сказала Бекки.
– Спасибо, Бекки.
– О, теперь я Бекки.
Она улыбнулась.
– Пожалуйста, давайте без этого.
Это прозвучало грубо.
– Полегче, Блейк, – сказал Джордж.
Я вздохнул. Закрыл глаза, в точности понимая, что он чувствует. Я снова посмотрел на Бекки.
– Извини.
Обе девушки замерли, а Дин удивлённо изогнул бровь.
– Да, и советую привыкнуть, это надолго.
Глава 15
ЕЛЕНА
День, который наполнил их всех тревогой, наконец-то настал. День сбора.
Приближался Совет, и вокруг царил просто невообразимый хаос. Все сновали вокруг, готовя еду для тех из нас, кто собирался спрятаться.
Нас разбудили рано.
Гертруда сунула мне в руку корзинку, наполненную всякой снедью. Хватит на весь день.
– Оставайтесь в безопасности, и что бы ни случилось, не выходите из убежища.
Она нежно коснулась моей щеки, и я улыбнулась ей.
– С вами все будет в порядке? – я посмотрела на Энни.
– Поверь, Совету я точно не нужна, – пошутила она.
– Я слишком стара, – сказала Дейзи.
– Ладно.
Я взяла Кэсси за руку, а Дейзи поцеловала ее. Кудрявая девчушка была такой храброй, когда они пришли. Она тоже родилась с меткой.
Я улыбнулась ей, и она крепче сжала мою руку.
– Прочти ей это, она успокоится, – Дейзи сунула мне в руку книгу. Это была толстая книга сказок.
Я улыбнулась, вспомнив тот день, когда Люциан назвал меня спящей красавицей, и я спросила его, знают ли они об этих историях.
– Пойдем, – я взяла ее за руку, когда Маркус позвал нас.
На улице было еще темно, и я увидела повозку с лошадью.
Он забрал у меня Кэсси и посадил ее на повозку рядом с собой. Я забралась на заднее сиденье, и лошади тронулись с места. Мы останавливались у каждого дома, чтобы забрать девочек. Всем им было от пяти до девяти лет. С Максин пришла младшая сестра, а потом мы остановились у дома Оливии.
– Сохраняйте спокойствие для остальных, и что бы вы ни делали, ведите себя тихо.
Они обе кивнули.
– Удачи, Элль.
– Все будет хорошо, обещаю.
– Я доверяю тебе, – она посмотрела на меня, а потом снова на своих дочерей. – Люблю вас.
– Мы тоже тебя любим, – пропели обе девушки, и фургон снова тронулся.
Оливия стояла на тропинке, пока очертания повозки не исчезли в ночи.
Я посмотрела на небо; оно выглядело совсем по-другому. Там не было звезд, и это казалось таким нереальным. Светила только луна, и она была слишком яркой.
– Они собираются снова обыскивать территорию? – спросила рыжеволосая, ее звали Ники, и она была одним из худших подростков, которых я когда-либо встречала, всегда жаловалась на то, что ее обижают, и тому подобное.
– Они всегда так делают, Ники. Но ты будешь в безопасности.
– Просто трудно держать младших в тишине, – пожаловалась она.
– Ну, Элль здесь для того, чтобы помочь.
– Все будет хорошо, – я пыталась успокоить ее, но ничего не вышло.
Она мне совсем не поверила.
Повозка сбилась с курса и миновала еще несколько деревьев; на каждом из них висели орехи. Это была часть фермы, которую я никогда не видела.
Затем мы остановились.
Из-за деревьев появились мужчины, и на секунду мое сердце замерло, пока я не поняла, что это Август и Том.
– Дорога свободна. Там безопасно, – пробормотал Том.
Они помогали младшим девочкам, снимая их с повозки, а Август просто улыбнулся мне, обнимая Макс.
– Будь осторожна, пожалуйста, – взмолился он.
– Ты всегда зря беспокоишься, – ответила Макс и поцеловала его в губы.
– Элль, – Маркус окликнул мне, когда я была занята, следуя за всеми туда, где было убежище.
Я вернулась к нему, когда он что-то доставал из кармана. Это что-то было обернуто тканью.
– Возьми. Это от Чарльза. Не знаю, что это, но он сказал, ты за главную.
Я прищурилась.
– Пожалуйста, береги Кэсси, – снова напомнил он, и я кивнула.
– Обещаю, – сказала я и взяла у него тяжелый сверток. Это было оружие.
Я закрыла глаза. Старик не купился на мои росказни. Он знал, что я лгала, и как-то смог понять, что я настоящий драконианец, обученный драконианец.
И все же я поговорю с ним сегодня вечером и выясню, что ему известно. Может быть, правда выплывет наружу, и я буду знать, где нахожусь.
Я нашла на полу открытую задвижку, и Том встал рядом с Августом.
– Они каждый раз обыскивают территорию, Элль. Они никогда не находили это место. Пожалуйста, не бойся.
– Боюcь? – я игриво подняла бровь.
– Ладно, неважно. Просто сиди тихо и постарайся, чтобы малыши не шумели.
– Не продолжай. Я присмотрю за ними.
Август кивнул и глубоко вздохнул.
– Увидимся позже.
– Хорошо.
Я вошла и заперла дверь изнутри. Снаружи чем-то зашуршали, прикрывая вход.
Слабый свет освещал всю игровую площадку, похожую на небольшую библиотеку, и повсюду были разбросаны книжки-раскраски.
Я улыбнулась всем и села рядом с Кэсси, которая схватила раскраску и начала рисовать.
Шли часы, никто из нас не издавал ни звука.
Затем я услышала это.
Это был язык, от которого все волоски на моем теле встали дыбом.
Они все еще были далеко, но при помощи моего усиленного слуха я слышала их, как будто они были прямо над нами.
– Что это? – прошептала Ники.
– Надо помолчать, – сказала я, не понимая, какого черта Виверны оказались здесь.
– Они здесь?
– Почти, теперь тихо.
Маленькие сердечки заколотились как сумасшедшие. Звуки, издаваемые приближающимися людьми, сводили с ума и меня, а судя по лицам девочек, они все ещё пытались понять, что я могла такого услышать.
Никто из людей здесь не обладал усиленным слухом, значит, детей никогда не предупреждали раньше.
– Держи малышей поближе. Если они запаникуют, то пусть лучше паникуют, пока угроза ещё далеко.
– Ты их слышишь?
– Я была частью Дента. Поэтому слышу.
Старшие показывали на малышей, которые стали проявлять страх. Это хорошо, лучше сейчас, чем когда чужаки окажутся прямо над нами.
Я обняла Кэсси и вложила ей в руки медвежонка. Она сидела у меня на коленях, а ее сердечко бешено колотилось. Я стала листать книгу, и, Дейзи оказалась права, это ее успокоило.
Шаги приближались и теперь были слышны всем.
– Ш-ш-ш, всё будет хорошо.
Я состроила парочку смешных рожиц, чтобы Кэсси расслабилась. Она улыбнулась и зажмурила глаза.
Теперь они были прямо над нами, и казалось даже, что прямо в нашем убежище.
Один мужчина ходил прямо над нашими головами. Я закрыла глаза и стала развязывать сверток. Под материей я ощутила изгиб лезвия и поняла, что за оружие дал мне Чарльз. Вопрос только в том, откуда, черт побери, он мог узнать, что я профи именно с топорами?
Один из них заговорил. И все, что я могла понять, это слово «это». Одно из слов, что я слышала и смогла запомнить.
Сердце застучало как набат. Детям здесь спрятаться негде.
Щит. Магический щит невидимости. Их я научилась создавать хорошо.
Я жестом показала всем подойти ближе, и девочки подошли. Все смотрели на меня, но одна из них взглянула наверх.
Я плела заклятие щита, и глаза девочек стали размером с блюдца.
– Сидите тихо, – сказала я. – Возьми Кэсси и, что бы ты ни делала, сбереги ее, – велела я Ники.
Она кивнула, продолжая смотреть на маленькие искорки от щита.
– Я хочу, чтобы он был надёжнее, но смогу так сделать только снаружи. Они не увидят вас, только меня.
– Нет, это глупо, – Макс выглядела ошеломленной. – Никто не владеет магией.
– Я владею. Мой дракон обучал меня.
– Элль, – снова начала Макс.
– Это единственный способ. Они поняли, что здесь что-то есть. Это просто на всякий случай, – сказала я, и Макс кивнула со слезами на глазах.
– Спасибо.
– Сидите тихо.
Все кивнули, и я вышла из щита и сплела заклятье невидимости.
Это было очень нехилое заклинание, так как предназначалось не для меня, а для защиты других, тех, кого хочешь уберечь. Поначалу я думала, что просто трачу свое время, изучая его, но сейчас я радовалась, что все выучила.
Девочки исчезали одна за одной, пока не осталась только я одна.
Задвижка открылась, и внутрь устремился свет.
– Что это? – спросил один из них.
Я не узнавала его голос, но это было не важно.
Я опустила оружие. Если я убью его, они убьют меня, и щит исчезнет.
Я положила топор на землю и встала.
Глаза резало от яркого света, когда я посмотрела на него. Он улыбнулся.
– А ты кто такая?
– Меня зовут Элль. Как видите, я здесь одна.
Он обвел взглядом помещение и нахмурился.
– Однако, они смогли спрятать тебя от нас, так?
– Это не входило в договор, – сказала я.
– Да что ты знаешь о договоре. Мы здесь закон. А не какая-то смазливая мордашка, считающая, что смыслит в договорах.
Я тоже улыбнулась.
– О, я знаю намного больше, поверьте. Но, думаю, в этот раз вы оказались умнее. Так что забирайте меня. Раз вам так нужно.
– Ты сама знаешь, как выбраться отсюда, пошевеливайся, – последнее слово он произнес прямо-таки ледяным тоном.
Я поднялась по ступенькам и увидела пятерых мужчин. Все они были в форме, но я не могла ее узнать. Трое из них, включая того, кто нашёл убежище спустя пять лет, были высокими, темноволосыми и с холодными глазами.
Защелка закрылась, и я почувствовала, что снова могу дышать. Четвертый мужчина был невысоким блондином. Я почувствовала омерзения от того, как он разглядывал меня. В голове крутилась куча вариантов, как надрать им задницы, а затем за деревьями что-то пошевелилось. Я оглянулась и увидела огромную Виверну.
Я застыла, прикипев взглядом к ее рыжевато-коричневому телу. Я никогда не видела так близко настоящую Виверну. Той ночью в академии было слишком темно, и нам приходилось бороться за собственные жизни.
Тому, кто нашёл меня, пришлось подтолкнуть меня, чтобы я продолжила идти.
Я подчинилась, и тогда он связал мои руки веревкой.
Я лишь предостерегающе взглянула на него, когда он затянул их сильнее. Он поймал мой взгляд и улыбнулся. Словно это было смешно.
– А ты не такая как остальные. Ни слез, ни плача. Ты не боишься. Должен сказать, мне это нравится. Это заводит.
– Держись от меня подальше.
– Или что? – рассмеялся он и потянул за верёвку, связывающую мои запястья так, что я врезалась прямо в него.
Его губы сразу же оказались на моих, а язык резко проник в мой рот. Я укусила его, и он залепил мне пощечину.
Я упала на пол, и почувствовала, как чьи-то руки подхватили меня и перекинули через плечо.
Тот, кто поцеловал меня, поднял мою голову за волосы так, чтобы я посмотрела на него.
– Ты заплатишь за это, как только мы доберёмся до владений отца.
Он оттолкнул мою голову, и остальные быстро зашагали.
Я взглянула на засов и поняла, что скоро мое заклинание рассеется. Они в безопасности, остальное не важно. Я сдержала обещание.
Поцеловавший меня идиот взобрался на Виверну, и я обрадовалась, что он улетел. Я возненавидела этого парня, кем бы он ни был.
Они бросили меня в фургон, фургон Маркуса, и лошади сразу пошли вперёд.
Я снова обернулась к оставшимся фермерам и услышала мольбы Маркуса и Чарльза. Мольбы ради чего? Если Август что-нибудь натворит, я ни за что не прощу себя, что не попыталась помочь ему овладеть собственными способностями.
Я должна была обучить его всему, что знала.
Я так сглупила.
Мы, наконец, подошли к остальным, и один из них стал говорить на вивернском. Он говорил слишком быстро, и все, что я смогла понять, так это, что они нашли меня.
«Пожалуйста, только не сходите с ума, – молила я про себя. – Зато остальные в безопасности».
Затем они снова меня схватили, и Дейзи горько заплакала. Следующей закричала «нет» Оливия.
Остальные глазами искали своих дочерей позади меня. Я покачала головой, взглянув на Чарльза – он должен был успокоить их.
– Тшшш, – он удержал Дейзи. – Успокойся.
Наконец, она поняла, что взяли лишь меня.
Разговор на вивернском ещё продолжался, а я нашла глазами Августа. Он не мог отвести от меня взгляд.
– Пожалуйста, я умоляю, не забирайте мою внучку.
– Ещё одну? – к Чарльзу подошёл другой мужчина. – Почему ты прятал эту?
На меня обратилось ещё больше взглядов. Оливия плакала, а другие отцы и матери ничего не понимали. Как и Август. Он смотрел на меня со смесью благодарности и обиды за предательство, так как понимал, что я скрывала правду. Но, по крайней мере, рты они держали на замке.
Главы семейств быстро сложили два и два и, когда матери начали паниковать, успокоили их. Их дети были в безопасности.
– Она особенная. Моя единственная внучка. Это не было частью договора! – кричал им Чарльз.
– Нам решать, что является частью договора, а что нет. Если не нравится – все вопросы к королю Виверн.
Виверны. Оказывается, это город Виверн.
– А теперь бери остальных двух, и пошли.
Я увидела Энни.
– Билли, пожалуйста, – взмолилась она, обращаясь к кому-то, кого знала, и я проследила за ее взглядом.
Я ахнула, увидев этого парня сидящим верхом на Виверне. Блейк?
– Парни, вам правда так понадобилась полукровка? – произнес он, пытаясь защитить ее. Голос был не его, но он выглядел как вылитый Блейк.
Я не могла отвести взгляд.
Он поймал мой взгляд, когда у меня навернулись слезы. Глаза не его. Они были темными. А у Блейка – небесно-голубые. Это не он, просто кто-то очень похожий. Я отвернулась, а другой мужчина ответил на его вопрос.
– У нее все отличительные признаки женщины. А нам больше и не надо.
Дейзи тоже забрали от Чарльза.
– Пожалуйста, не надо. Вы забираете трёх из моей семьи. Я умоляю.
Чарльз начал плакать.
– Оставьте ее. Пожалуйста. Она нужна своей семье. Возьмите меня, – попросила я.
Один из них засмеялся.
– Милая, мы тебя и так забрали.
Остальные засмеялись с ним.
– Знаю, но между мной, согласной пойти с вами, и не согласной большая разница.
– Ооо, – стали глумиться они, и все снова рассмеялись.
Потом тот с темно-русыми волосами торчком, кто несомненно был среди них главным, уставился на меня нездоровым масляным взглядом.
– Мне она нравится, такая дерзкая, – он взглянул на Чарльза. – Она станет моей птичкой.
Мне не понравилось, как он произнес слово «птичка».
– Будет весело, – сказал он. – Ладно, оставьте старую клячу. От нее в любом случае не много радости.
Они отпустили Дейзи, и она сразу побежала в объятья к Чарльзу, который со слезами на глазах смотрел на меня.
Меня потащили от Чарльза, и мне пришлось повернуть голову, чтобы увидеть Дейзи. Они все смотрели на меня.
– Они в безопасности, – прошептала я одними губами.
– Спасибо, – так же беззвучно прошептала она.
Энни казалась поверженной, когда мы оказались рядом. Она не смотрела на меня, и я знала, что она зла. Зла на то, что я не сказала правды.
Они отвели нас в повозке и затолкали внутрь. Я зло глянула на них и увидела парня, похожего на Блейка. Он тоже улыбался. Меня это так бесило.
Я понятия не имела, куда нас везла повозка, но что-то подсказывало, что я завязла глубже, чем могла представить.
Если меня найдет Пол – мне конец, а я даже понятия не имею, как он выглядит.
Глава 16
Повозку везли две огромные Виверны.
Энни не хотела плакать, она старалась не разреветься, но в глазах все равно застыли слезы.
Виверны, чертовы Виверны. Это все объясняло. Я бы в жизни не подумала, что их города были такими большими, и что на их стороне сражались люди. Наверное, я ошибалась в том, что их можно приручить. И все же я хотела встретиться с этим королем Виверн. Может, это был отец Пола? Я не могла вспомнить, о чем они говорили в той пещере в день смерти Люциана. Что-то о Каине…
К тому же некоторые породы Виверн могут читать мысли. Я должна быть осторожна.
Мужчины вокруг нас говорили на вивернском.
Они говорили об Энни, но что именно они сказали, я не поняла. Они говорили слишком быстро.
Виверны летели низко к земле, словно им тяжело было нести повозку.
Почему драконы не могут сражаться с ними? Их все еще должно было быть много вокруг. Виверны были злобными, но драконы были намного больше и сильнее.
В этом не было никакого смысла.
Другой вопрос, что Совет, который я знала, не стоял за этим. Это был совет Виверн, и это напугало меня еще больше. Мне не следовало убегать.
Если Пол увидит меня, найдет меня, мне крышка. И было уже слишком поздно менять свою внешность. Слишком поздно. Они узнают, что я умею колдовать, а это пока мой секрет.
Энни молча смотрела на меня. Я знала, что происходит в ее голове. Ей было интересно, как я уберегла остальных.
Пролетая над крышами, я смотрела то на свои колени, то по сторонам. Мы едва не потеряли девочек, вот, что важно.
Перелет оказался не очень долгим, и, когда мы приземлились, нас забрали две огромные женщины. Они затолкали нас с Энни в другую карету, напряжённую уже лошадьми.
Женщины заговорили друг с другом. У одной был сильный европейский акцент, а у другой – лёгкий шотландский. С ней я бы справилась, а вот с той с европейским акцентом… Она напомнила мне женщину-борца.
Она держала дощечку с зажимом и говорила о том, куда нас нужно поместить, словно мы были частью интерьера, который нужно выбросить.
– Без нее никуда не пойду, – сказала я европейке, указывая на Энни.
– Дорогуша, мне плевать, чего ты хочешь. Пойдешь туда, куда скажу я.
– Нет, если умру.
Она уставилась на меня.
– Даю слово, если вы нас разделите, я покончу с собой.
– Ты блефуешь.
Я ухмыльнулась.
– Причин жить у меня не осталось, так что можешь считать это блефом, мне все равно.
– Элль, тише, – толкнула меня локтем Энни.
Я не стала обращать внимание.
– Думаю, если умру, то последствия будут страшнее для тебя, так что выбор за тобой.
– Кто ты такая и откуда узнала о наших порядках?
Я и не знала, но совершенно ясно, что что-то в моих словах заставило ее переживать, что я знаю, как устроена их организация.
– Я та, кому следовало убить ублюдка, когда представился шанс.
Я сказала это с максимально ядовитой интонацией, и европейка чуть подскочила, вспомнив что-то или кого-то, кого я ей напомнила. Возможно, мою мать, но опять же, я больше походила на отца.
Она оправилась и соскребла имя Энни с одной таблички и добавила его в ту, где было мое.
Энни снова уставилась на меня.
Сердце рухнуло в пятки. Кто бы мог подумать, что в серьезной опасности я могу превратиться в сияющую звезду.
Когда карета остановилась, мы оказались в некоем подобии города. Это был кошмар, нас вытолкали и подняли на лестницу, ведущую в огромное здание.
Двери открылись, и мы увидели лестничный пролет, покрытый красной ковровой дорожкой; пахло ужасно, и Энни скривилась.
– Это один из борделей в Эйкенбороу. Не могу поверить, что снова оказалась здесь.
– Эйкенбороу, это то место, куда нас привезли?
Она кивнула.
– Парень, который отпустил Дейзи, он сын правителя Эйкенбороу.
Я его помнила. К счастью для меня, он оказался не тем, о ком я подумала.
– Отведи их в ванную. Они обе отправятся к лорду Крептону.
– О нет, – прошептала Энни.
Вести не из приятных.
– Обеих? – спросила молодая женщина.
– Не задавай глупых вопросов. Тебе платят за минет, а не за собственное мнение.
Девушка закатила глаза.
– Пойдёмте, – сказала она, и мы обе пошли за ней.
Она пахла сладко до тошноты, но, по крайней мере, была чистой. Женщину-европейку я возненавидела, она была такой гадкой и вульгарной, что напомнила мне слова, которые Блейк нашептывал Табите.
Мне стало не по себе, стоило ее имени всплыть в памяти. Я убила ее парня, а он изменял ей, как иронично, ведь он так часто изменял ей с Арианной.
Но он все равно не заслужил смерти.
Нас отвели в другую комнату. Здесь стояли две огромные ванны, а у стены расположились диваны. Напротив была даже сцена. Что за хрень тут творится?
Девушка распорядилась, чтобы ванну наполнили.
– Тебя нужно одеть в подходящее платье для лорда, – она повернулась к Энни, – а с тобой надо подумать, что делать. Ты для него вряд ли подходящий материальчик.
Она удалилась, а вода в ванну продолжала прибывать, мы с Энни остались одни.
– Все будет хорошо.
– Как ты смогла их уберечь? – спросила Энни.
– Не важно, главное – они в порядке.
Она уставилась на меня, а потом обняла. Объятья всегда приятны.
– Тебя я тоже спасу. Что бы ни случилось.
Она отстранилась.
– Я и сама могу постоять за себя, Элль. Я родилась здесь, здесь же чуть не погибла. Но все равно спасибо.
А вот это мне не понравилось. Словно она привыкла ко всему этому. Никто не должен привыкать к такому.
Дверь открылась, и та же женщина появилась с самым прекрасным на свете платьем принцессы. Я немного нахмурилась.
Что бы она ни планировала с нами делать, платье принцессы вряд ли могло подойти для этого.
Появилась группа девушек, и они стали снимать с меня одежду. Я оттолкнула их.
– Мне не нужна помощь, чтобы избавиться от одежды, – процедила я сквозь стиснутые зубы.
– А она дерзкая, да?
– А-ха. Кем бы ни была, она даже мадам Мезоузу заставила попрыгать, словно мешок с Мексиканскими бобами2, – сказала та, что привела нас сюда.
– Ты вообще кто? – спросила одна из девушек.
– Никто, а сейчас можно нам ненадолго уединиться?
– Никому тут не позволено уединяться, принцесса.
От такого обращения я сглотнула.
– Здесь все не так, как на севере. Так что, если бы я была тобой уже начала бы бояться.
– Габс, хватит, она не уступит. Насколько известно, под одеждой, от которой несет за версту, она скрывает метку.
– Есть метка или нет, ее заставят уступить по-плохому.
Девушки засмеялись и ушли. Осталась лишь та, что привела нас.
– Спасибо, – сказала я, и она слегка вздрогнула. Это показалось странным, словно раньше она не слышала благодарности.
– Ну… Пожалуйста.
Она подошла к кушетке и присела, когда мы с Энни пошли к ваннам. Я разделась и легла в воду. От нее исходил сладкий аромат.
– Серьезно, Элль, кто ты? – внезапно спросила Энни.
Я взглянула на нее.
– Никто, – ответила я и успокоилась на этом.
Когда мы вымылись, нас ждало новое роскошное белье и красивые платья.
Мы надели белье, и девушки приняли, чтобы помочь нам с корсетами.
У Энни грудь была небольшой, поэтому она смотрелась великолепно, а вот моя грудь… Моя прямо-таки выпирала, и я выглядела просто дешевкой.
После этого нам нанесли макияж и сделали прически, и, когда я взглянула в зеркало, почти не узнала себя.
Я выглядела дёшево и дёшево пахла. Если бы Блейк был жив, от Эйкенбороу не осталось бы сейчас камня на камне. И виновен был бы не Блейк. Ему никогда не было до меня дела, кроме спасения моей жизни пару раз. Просто и мои способности умерли в ночь его смерти.
Принять это все ещё тяжело.
Нас снова отвели в карету. Мадам Мезоуза – европейка – как я поняла, теперь выглядела иначе. Теперь она была элегантной и яркой.
Увидев Энни, она нахмурилась.
– Похоже, Амелия ещё на что-то годится. Никогда бы не подумала, что она сможет сотворить из тебя такое.
Энни села рядом со мной. Зачем она сказала это, ну, я могла придумать несколько причин. Весь это город был адом.
Лошади резко тронулись, и корсет впился в ребра. Я едва могла дышать.
Я не знала, что меня ждёт сегодня ночью, или точнее кто, но знала, что совершенно не хотела этого.
Надо было принять наказание, или что там ещё мог придумать Совет, а не убегать и встревать в неприятности. Однако дневники матери все ещё были со мной. Все ее истории о гордо поднятом подбородке и нахождении способов выжить. Все они врезались мне в память и будут тем, что я сохраню на всю жизнь. Я воспользуюсь ее смелостью и превращу эту смелость в свою.
Повозка остановилась во внутреннем дворе перед красивым зданием. Я не поняла, что это, отель или дом – так много там было комнат.
Мы вышли и поднялись по ступенькам. Сердце готово было вырваться из груди. Я совсем не хотела стать одной из этих женщин.
– Как он скажет, так и будет. Если он ее не захочет, она вернётся со мной, – сказала мне европейка.
– Ох, он возьмёт ее, – сказала я, а женщина стиснула зубы, но ничего не ответила, взглянув на меня.
Я подняла подбородок и последние ступеньки прошла вместе с Энни.
Дверь открылась, и мы вошли.
Холл был отделан хрусталем и мрамором. Мадам Мезоуза шла позади нас.
– Сообщите лорду Крептону, что приехала мадам Мезоуза с новым заказом, – сказала она, словно мы были чем-то вроде еды.
Встретившая нас женщина поклонилась и исчезла.
Сразу после этого из другого холла вышла другая женщина в черном. В руке она держала бутылку спиртного и выглядела заплаканной. Она была в полном раздрае.
– Почему ты тут все время появляешься со своими шлюхами, меня не касается, – сказала она мадам Мезоузе. – Это из-за них умер мой муж, а отец и братья последуют по его стопам.
– Я не виновата, что твой муж не мог удержать своих рук от собственности отца.
