Текст книги "Гримниры (ЛП)"

Автор книги: Эдна Уолтерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

– Любимец Хель? Ты считаешь меня милым мальчиком. Как лестно, – он, наконец-то, перевел взгляд от меня к Эндрису, а затем Торину. – Я скажу это еще раз. Шаг назад, Валькирия. Я оценил тот факт, что ты присматривал за ней, пока я не мог, но теперь я вернулся. Это между Корой и мной.

Торин случайно положил руку на капот моей машины и наклонился назад, как будто не собирался уходить. На нем было футбольное форма, что означало, что он оставил тренировку, чтобы приехать сюда.

– Всё, что касается её, касается нас, – сказал Торин.

Мне хватило их выступления. Это не имело смысла.

– Позвольте мне встать здесь, мальчики, так как вы собираетесь устроить здесь еще одни глупые тестостероновые

разборки, и я планирую остаться и остановить вас на этот раз, – я указала на Торина и Эндриса. – Вы двое охраняли меня на этой неделе, потому что Эхо попросил вас, а теперь вы против него, потому что…?

– Он никого не просил, – сказал Торин. – Он сказал, что ты в опасности, и ушел.

Я покачала головой.

– Я в растерянности. Разве это не делает его хорошим парнем?

– Нет, – сказали Эндрис и Торин одновременно. Эхо просто ухмыльнулся.

– Мы не видели никаких Гримниров, с тех пор, как он ушёл, – сказал Эндрис.

– Возможно, я позаботился о них, – сказал Эхо, выглядя равнодушным, как будто ему было всё равно, верили ли они ему или нет.

– Наверное, Гримниров вообще не было, – огрызнулся Эндрис. -

Возможно, сломанные деревья и разрушенные виноградные лозы возле дома Коры были подставой, чтобы заставить ее думать, что она в опасности.

– И ты не убьешь одного из своих, не столкнувшись с гневом Хэль, – возразил Торин. – Ты здесь по работе, и это связано с ней. Поэтому я снова скажу это, оставь ее в покое или будешь иметь дело с нами.

Если всё, что они сказали, было правдой… нет, я не собиралась верить всему, что они сказали, и мне не понравилось, как они наезжали на Эхо.

– Эй, ребята, притормозите, – я отошла от машины и встала рядом с Рейн, которая молчала с тех пор, как ребята начали свою маленькую перепалку. – Спасибо за заботу, ребята. Просили вас или нет, я всё равно ценю это, но не вам решать, поговорю я с Эхо или нет.

Эхо ухмыльнулся.

Я бросила на него взгляд.

– У тебя был шанс все объяснить, но вместо этого ты ушел от меня. И каждую ночь с тех пор у тебя был шанс поговорить со мной, но вместо этого ты использовал сонные руны, так что я не готова слушать все, что ты скажешь. На самом деле, я не знаю, достаточно ли доверяю тебе, чтобы верить всему, что ты скажешь сейчас.

Сощурившись, Эхо подошел к тому месту, где я стояла. Он был так близко, что тепло от его тела повисло между нами и обернулось вокруг меня. Часть меня хотела оставить некоторое расстояние между нами, но другая часть хотела схватить его и держать рядом. Простить его за дерьмовое поведение на прошлой неделе.

Он не говорил, позволяя своим глазам говорить за него. Ему было жаль, сказали они.

– Ты можешь мне доверять, Кора. Я бы никогда не солгал тебе. Ты, Кора, а не Малиина. Она для меня ничего не значила и ничего не значит. Они, – он указал на Торина и Эндриса, – неважны. Ты – вот что важно, – в его глазах мелькнула жара. Когда его взгляд остановился на моих губах, которые стало покалывать, как будто он поцеловал меня.

Пришло время создать какое-то расстояние между нами.

– Никогда больше не упоминай ее имя при мне снова, – я пошатнулась и поспешила к машине. Когда наши глаза встретились, в его глазах была боль. У него не было причин страдать. Я была той, кого он обидел. – Поехали, Рейн?

Рейн поцеловала Торина, затем побежала к переднему пассажирскому сиденью. Я отступила и уселась в машину. Я видела парней в зеркале бокового вида. Они все еще стояли там, где мы их оставили. Харлей и внедорожник Эндриса, на которых они обычно ездили в школу, припаркованные в нескольких футах.

– Думаешь, с ними все будет хорошо? – спросила я, мой взгляд вернулся к Эхо. Он наблюдал, как мы уезжаем, его выражение лица было нечитаемо.

– Да. Эндрис ненавидит сражаться и будет останавливать их, если что-то выйдет из-под контроля.

– Я не понимаю, почему Торин не любит Эхо, когда тот сделал ему одолжение, неважно, – возможно, она не знает о душе своего отца.

– Ты имеешь в виду, когда он решил не пожинать душу моего отца? – спросила Рейн.

– Ох, ты знаешь.

– Торин не хранит от меня секреты. Торин должен Эхо душу, и Эхо планирует собрать её, – она произнесла это так, будто Эхо ошибался.

– Мне кажется справедливо, – сказала я, защищая его. – Душа за душу.

– Или он мог позволить ей ускользнуть. Я имею в виду, это просто статистика для него. Я счастлива, что ты послала Эхо. Он не подходит тебе. Торин и Эндрис тоже ему не доверяют.

– Я знаю.

– Он странный, ты знаешь. Многие Гримниры его терпеть не могут.

Детали истории Эхо вспыхнули у меня в голове.

– Друиды, – пробормотала я.

– Что?

– Ничего.

– Я спросила Торина, почему Гримниры ненавидят его, но он этого не знает, – продолжила Рейн. – Скорее всего, Гримниры, которые пришли после того, как ты бы навредила ему. Это предполагает, что история, которую он рассказал, правда. Знаешь, он когда-то был Валькирией, но он сделал что-то настолько ужасное, что его вышвырнули из Асгарда и поместили на службу к Хель… навсегда.

Я ненавидела то, как она радостно перечислила ошибки Эхо.

– Я знаю об этом, Рейн.

– Знаешь?

Я смотрела на нее.

– Да. Эхо сказал мне. Он не хранит от меня секреты. Именно по этой причине его коллега Гримнир ненавидит его. Он сделал что-то благородное, а те, кто не согласен с ним, – это идиоты.

Тишина повисла в машине, когда я выехала на Университетский бульвар, путь, который проходил посреди Уолкерсвилльского университета. Я взглянула на Рейн и поймала ее усмешку.

– Что? – спросила я.

– Я это знала, – она засмеялась. -

Мне было интересно, как долго ты собираешься позволять мне ненавидеть Эхо, прежде чем скажешь мне заткнуться. Я наблюдала за твоей реакцией, когда Торин и Эндрис вцепились в него, и когда ты согревала его руку. Ты так на него запала.

– Нет, нет. Он высокомерный выскочка, который, кажется, думает, что может делать всё, что захочет, и это сойдет ему с рук только потому, что… потому что он горячий.

– И ты в него влюбилась, – добавила Рейн.

Я вздохнула.

– Это настолько очевидно?

– Только для меня. Итак, по шкале от Дрю к Эрику, куда он попадает?

– Ты имеешь в виду, когда он не сводит меня с ума и заставляет меня хотеть его? – Рейн засмеялась, и я усмехнулась. -

Пусть, будет выше Эрика. Дрю не считается.

– Ой. Бедный Эрик.

– Мне тоже плохо

без него, но Эхо застал меня врасплох, – я припарковала машину на парковке возле террасы университета, и мы направились к зданию Драпер Билдинг, спортивно-оздоровительному комплексу Велкерсвилль. – Я не могу понять, как я себя чувствую.

– Я знаю. Что ты имела в виду, он заставлял тебя заснуть?

Я быстро объяснила, что Эхо приходит в мою комнату ночью, чтобы следить за мной.

– Как мило. Ты его простишь?

– В конечном итоге. Прямо сейчас пусть подумает. Он вел себя так, будто я причинила ему боль, когда все наоборот. Я зла и обижена.

– Не думаю, что он будет ждать, пока ты перестанешь злиться, потому что он здесь.

Я проследила за ее взглядом и вздохнула. Эхо смотрел на нас около входа в здание и полностью игнорировал студентов колледжа, которые все время поворачивались, чтобы посмотреть на него. Даже парни нашли его интригующим. Как они могли пройти мимо, когда он был похож на падшего ангела в черной одежде, плаще и эти необычные глаза?

– Пожалуйста, не упоминай наш разговор, – прошептала я.

Рейн бросила на меня раздраженный взгляд.

– В самом деле? Ты действительно думаешь, что я так поступлю?

– Он может быть очень обаятельным и убедительным.

Рейн закатила глаза.

Эхо выпрямился, когда мы подошли к двери, но я проигнорировала его. Рейн замедлилась.

– Увидимся после тренировки, Рейн.

Я побежала внутрь, почти натыкаясь на студентов. Здание, как правило, было занято этим вечером. Я показала девочкам за стойкой службы отдыха мой школьный идентификатор затем нырнула в раздевалку. Разогрев уже начался, когда я вошла в бассейн. Тренер помахал мне.

– Ты уверена, что можешь плавать?

– Моя рука быстро заживает, – я показала ему гидроколлоидный пластырь. – Врач сказал, что это должно сдержать воду.

– Отлично. Используй четвертую полосу и подойди ко мне после тренировки.

– Ладно, – я пошла на свою дорожку и проверила трибуны, чтобы увидеть, есть ли Рейн и Эхо. Их не было. Нахмурившись, я встала. Разминки часто были интенсивными, но Док делал их короткими. Он всегда жалел нас перед встречей. Если пловец потянет мышцу или получит травму, у нас будут проблемы. Как бы то ни было, быстрых пловцов нам не хватало.

Мы приготовились к заплыву. Кикер была с командой на дорожке слева от меня. Она подмигнула.

– Значит, между тобой и горячим-мистером-в-плаще все закончилось, а?

Я бросила на нее раздраженный взгляд.

– Да.

– Тогда почему он здесь?

Я проследила за ее взглядом на трибуны, и мои глаза встретились с глазами Эхо. Он подмигнул. Где Рейн? Я почти пропустила свою очередь и нырнула в воду поздно. Я прыгнула, барахтаясь, поплыла, счастливая, как клоун. Эхо здесь. Смотрит на меня. Может быть, я послушаю то, что он хочет сказать.

Я закончила круг и вышла из бассейна.

Док проверил секундомер и показал мне большой палец.

– Я хочу увидеть, этот результат завтра, Джеймисон. Ты только что улучшила его на девять десятых секунды.

Я улыбнулась и посмотрела на трибуны. Эхо встал, и мой желудок упал. Он уходил. Вместо того, чтобы уйти, он приблизился к бассейну и снова сел.

Улыбаясь, я вернулась на тренировку. Когда закончила, он все еще был там.

Док отвел меня в сторону, когда тренировка закончилась. Он проверил мою руку.

– Держится?

– О, да, – я пошевелила пальцами. – Я буду здесь завтра.

– Как дела у Рейн?

Я пожала плечами.

– Хорошо.

– Как думаешь, она вернется в команду? Она действительно нужна нам.

Рейн была слишком занята после занятий в школе, чтобы плавать.

– Я могу поговорить с ней, но не обещаю. Ее отец очень болен, и сейчас вся семья сосредоточена на этом.

– Понимаю, – сказал Док, наклонившись и подобрав пару очков, оставленных пловцом.

– Как я уже сказала, я поговорю с ней.

Я оставила его собирать вещи, забытые студентами, положила свои вещи в сетчатый мешок и скрылась в душе.

– Значит, вы двое вместе? – спросила Кикер, когда мы столкнулись.

Я не понимала ее одержимости Эхо. Почему ее должно заботить, были ли мы вместе или нет?

– Нет.

– Я хочу знать, где он купил свой плащ. Это точно такой же, как тот, который носил солист Жнецов.

– Оу, если хочешь, я спрошу у него.

Она подняла два больших пальца и ушла вместе с Наей. Я закончила переодеваться и, сложив сумку, вышла. На парковке возле моей машины стоял Эхо, и он был не один. Он разговаривал с какой-то девушкой.

Где-то глубоко внутри зеленоглазый монстр по имени Ревность поднял свою уродливую голову. Я не собираюсь становиться еще одной девушкой, которая ревнует лишь потому, что ее парень поздоровался с другой. Тем более, Эхо не мой парень.

Увидев меня, он направился мне навстречу, совершенно забыв про девушку. Она уставилась ему в спину, потом посмотрела на меня, пожала плечами и ушла. Монстр был доволен и снова залег на дно.

Чем ближе он подходил, тем медленнее я шла.

– Я все еще не готова выслушивать…

Он обнял меня и притянул к себе, не обращая внимания на мою огромную сумку, влажные волосы и все остальное.

– Прости, что ранил тебя, Кора, – прошептал он. – Я не хотел. Я сделаю все, что угодно, чтобы исправить, что натворил. Дай мне шанс все объяснить, и, если после этого ты никогда со мной не заговоришь, я пойму.

Тембр его голоса пробудил во мне самые приятные чувства, вызывая дрожь во всем теле. В его голосе слышалось искреннее сожаление, и мне было приятно снова оказаться у него в руках. Забавно, когда он не ходит к Хель, руки у него теплые.

Он отстранился, выражение его лица было таким напряженным, что я начала беспокоиться, сердце закололо от дурного предчувствия.

– На прошлых выходных я вовсе не хотел оставлять тебя таким образом, – сказал он, забирая у меня спортивную сумку. Он взял меня за руку и потянул к машине. Я инстинктивно нажала на кнопку, чтобы открыть машину. – Я должен был остаться и объяснить, но здравый смысл был уже далеко, когда я понял, что сделал с тобой. Я был в бешенстве. Шокирован. Не хотел признавать. Я сделал ужасную ошибку.

Его слова обрушились на меня, словно кирпичная стена.

– Я была, эмм, ошибкой?

– Нет, милая. Не ты. Сейчас ты самое дорогое, что есть в моей жизни. Ты говорила, что не можешь быть тем человеком, за которого я тебя принял, но я отказывался слушать или даже предположить, что твои слова могут оказаться правдой. У меня было все, доказывающее, что я имел дело с двумя разными женщинами, но…

– Какие доказательства?

– Ты. Малиина могла выглядеть, как ты, но она никогда не могла быть тобой. Я заметил несколько мелких деталей, – он взглянул на мою грудь, а затем на мое лицо и усмехнулся. – Твои более привлекательные и больше и… более отзывчивые, чем ее.

Мое лицо покраснело.

– У тебя одно на уме.

– Нет, не только. Просто констатирую очевидное. Но помимо физического, есть… ты. Ты упрямая, и получаешь такое удовольствие, разозлив меня.

Я усмехнулась.

Он вздохнул.

– Это не смешно. Женщины обожают меня.

Я закатила глаза.

– Для извинения, это отстой.

Он состроил несчастную мину.

– Еще ты добрая, любящая, и ты потрясающий слушатель. С самого первого поцелуя я заметил, что твои губы другие на вкус и по ощущениям, но я хотел тебя и не мог поверить, что не заметил…

– Что я не была Малииной? – прошептал я.

Он приподнял мой подбородок большим пальцем и всмотрелся в мое лицо, его глаза пылали огнем.

– Бриллиант, спрятанный под соблазнительной внешностью. Вы совершенно разные: ты – бриллиант, она – соблазнительница, – он убрал прядь влажных волос мне за ухо и хотел дотронуться до моей щеки, но остановил себя, сжав руку в кулак и опустив ее вниз. – Сент-Джеймс был прав на мой счет. Я пользуюсь людьми и выбрасываю их, когда они больше мне не нужны. Я играю по-грязному, и мне плевать, что я могу сделать кому-то плохо, если на кону стоит победа.

– Но…

Он прижал палец к моим губам.

– Позволь мне закончить. Я делал так веками и не думаю, что могу измениться. Я ужасен и не стою тебя, куколка.

– Не смей говорить так, – прошептала я.

Эхо закрыл глаза, и, когда продолжил, его голос стал душераздирающе грустным.

– Я принесу тебе только страдания и муки, Кора. Поверить мне. Я знаю, о чем говорю, – он открыл глаза и пробежал пальцем по моим губам. Его голова наклонилась, как будто он собирался поцеловать меня, но он отошел назад, опустив руку. – Я даже не должен касаться тебя. Приближаться. Я провожу тебя домой, – он схватился за дверь машины и кивнул мне, чтобы я села.

Я закрыла дверцу.

– Что значит, ты знаешь, о чем говоришь?

– Мы не можем быть вместе.

– Почему нет?

– Ты знаешь почему.

Боль, что была со мной на протяжении недели, вернулась. Только в этот раз все было куда хуже.

– Потому что я не Малиина? Я не настолько сильна, как она, и большой и ужасный Гримнир может легко меня ранить?

Эхо вздохнул.

– Это не имеет к ней отношения. Прошу, сядь в машину.

Я не сдвинулась с места.

– Все дело в разнице в возрасте? Рейн и Торину это ведь не мешает.

– Мне плевать на нашу разницу в возрасте. Ты Смертная, Кора, а я Гримнир. Мертвые – моя работа.

– Моя тоже.

– Это разные вещи. Наши миры не могут пересекаться.

– Мать и отец Рейн доказали, что это не так, – сказала я.

– И посмотри, что происходит с ним и Рейн.

– Что ты имеешь в виду?

– Норны и Валькирии, даже боги, никогда не забывают. Как ты думаешь, ее отец, человек, который физически заботился о себе и правильно питался, получил рак в таком молодом возрасте? Это Норны. Мне было бы неловко видеть, что ты пострадала из-за моего выбора.

Я рассмеялась.

– Тебе не хотелось бы сделать мне больно? Как ты называешь то, что делаешь сейчас, Эхо?

– Принимаю правильное решение.

– Для себя, но не для меня, – я рывком открыла дверцу машины и села за руль. Я хотела также ее и закрыть, только он не позволил, перехватив ее. – Отпусти.

– Я извиняюсь.

– Надеюсь, теперь ты будешь спать спокойно, приятель, – я завела машину и сдала назад, чуть не задев его. Он быстро перешел к другой стороне машины, открыл дверцу и сел возле меня до того, как я успела переключить передачу. – Проваливай из моей машины, Эхо. Пусть наше расставание будет определенным.

– Не могу. Я должен объяснить, что делал у тебя в комнате в ту первую ночь.

– Все и так ясно, – проворчала я и надавила на газ. – Ты думал, что я Малиина, и тебе хотелось перепихнуться.

– Это не правда.

– Да, ладно. Я не настолько тупа. Я была там. Ты практически набросился на меня.

Он закрыл глаза и вздохнул.

– Есть причина, почему я был там, Кора, и да, это связано с ней.

Я остановилась у будки и вручила парню деньги за парковку.

– Я не хочу говорить о ней или о той ночи, Эхо.

– Послушай.

– Не хочу, – мне было больно слушать его, и я не могла трезво рассуждать. Когда шлагбаум поднялся, я надавила на газ и выехала с парковки, даже не притормозив на повороте.

– Может, лучше притормозить, пока тебя не увидели копы, – предупредил он.

Он был прав, из-за чего я его еще больше ненавидела. Я сбросила скорость и сделала глубокий вздох, успокаиваясь. Между нами все кончено. Мне надо это принять. И двигаться дальше.

– О той ночи, понимаешь…

– Не надо. Не думаю, что смогу принять на сегодня больше признаний. Пожалуйста.

На удивление, он послушался. Теперь главное в целости добраться до дома. Как забыть парня, который кинул тебя? Перепихнуться с другим? Не думать о свиданиях и уйти в учебу? Нет, сидеть и утешать свою израненную гордость не для меня. Мне нужен новый парень. Кто-то лучше, чем Эхо. Кто не сделает мне больно.

– Нам еще нужно поговорить, – напомнил Эхо, когда я вышла из дома.

– Не сейчас, – я выскочила из машины, но он был быстрее. Он преградил мне дорогу, руны светились. Взгляд был душераздирающим.

– Могу я подняться наверх, чтобы мы могли закончить этот разговор?

Я моргнула.

– Ты серьёзно?

– Да, – сказал он. – Я подожду в твоей комнате, пока ты не будешь готова слушать.

– Нет. Я не хочу, чтобы ты был рядом со мной, Эхо.

Он поморщился.

– Хорошо.

– Хорошо. До свидания, – я пошла, не оглядываясь.

Мои родители были внизу, и шансы, что они видели, что я разговариваю с самой собой, были высоки. Они ничего не сказали. Мы прошли через мой обычный послешкольный ритуал – они спросили о школе и плавании, и я дала им расплывчатые ответы, схватила что-то поесть, и направилась на верх.

Я не искала Эхо, когда вошла в свою спальню. Он опирался на мою машину, как будто планировал остаться там на всю ночь, его глаза замерли на моем окне. Мое сердце споткнулось. Глупое сердце.

ГЛАВА

11. В ПОИСКАХ МАЛИИНЫ

Когда я пошла спать, Эхо все еще был снаружи. Однако я сразу почувствовала, когда он зашел внутрь, словно мой позвоночник был радаром. Я слишком устала, чтобы спорить с ним, поэтому просто проигнорировала. Или хотя бы попыталась, потому что, на мое удивление, я заснула.

Однако утром его уже не было. Брошенный на кресло плед говорил, что он здесь спал. В это время мама уже была на кухне, а сытный завтрак на плите. Она еще была в пижаме, и ее седеющие светлые волосы были растрепаны после сна. Сегодня мои первые сборы за все это время, и в животе все сжалось от нервов. Так всегда перед сборами.

– Не можешь есть? – спросила мама, поставив на стол пакет с ланчем, в который входил мой обычный энергетический паек: банан, батончик мюсли и вода в бутылке.

Она слишком хорошо меня знала. Я прекратила притворяться, что ем, и отложила вилку. Погода соответствовала настроению. Шел ливень. А ситуация с Эхо и Гримнирами только все усложняла.

Мама обняла меня, и я положила голову ей на плечо, обняв за талию. Мне была необходима минута мамы и дочки. Мне было нужно почувствовать себя любимой.

– Придешь на сборы? – я впервые спросила ее об этом.

Она усмехнулась.

– Что за глупый вопрос. Конечно, приду, – она поцеловала мою макушку. – Во сколько у вас начинается разогрев?

– В восемь, – я посмотрела на свои часы и вздохнула. – Я лучше пойду подготовлюсь.

– И разбуди своего папу. Он поздно лег вчера, но с нетерпением хочет увидеть, как ты плаваешь. Мы придем до начала соревнований, – она налила чашку кофе и остановилась на полпути из кухни. – Не забудь взять запасные…

– Очки и шапку. Я помню, мам, – я еще раз ее обняла, помыла тарелку и забрала пакет с обедом. Док всегда приносил нам сандвичи и напитки, но я никогда их не ела. Он покупал их в местном магазине, а я не любила вялые листья салата и несвежий хлеб, что они использовали. Когда мне нужно перекусить, я всегда знаю, куда идти. Сегодня домашняя встреча, и я знаю, где в этом здании находятся все автоматы с едой.

Упаковав свою сумку, я надела плащ, натянула на голову капюшон и побежала к машине.

Эхо там не было. Почему-то мне казалось, что он будет ждать меня здесь. Эндриса с Торином тоже не было, никто не провожал меня, как это было раньше.

Я забросила сумку на пассажирское сиденье и завела двигатель.

Кровь похолодела, когда я заехала на Садовую аллею. Я была не одна, и это был не Эхо. Я посмотрела в зеркало заднего вида, но на заднем сидении никого не было. Я посмотрела вправо, потом влево, но ничего не заметила. Дождь был слишком сильным.

Но потом я увидела, как виноградники по обе стороны дороги наклонились в одном направлении, словно кто-то невидимый бежал через них.

«Гримниры на охрененно быстрой скорости. Дерьмо!»

Я достала телефон и вжала педаль газа в пол. Сердце стучало, как сумасшедшее, руки тряслись так сильно, что я не могла нормально нажать на клавиши. В любую минуту Гримниры могли снести мою машину и раздавить ее, как жука. Рейн не отвечала.

Я прокричала что-то в телефон и отложила его, вцепившись обеими руками в руль. Гримниры по-прежнему были здесь, только с каждой секундой становились все ближе. Они бежали по траве и мимо кустов, как смазанный мини-торнадо из Хель. Я вся дрожала, каждый вздох отдавался болью в груди. Я проехала мимо знака «стоп» и резко свернула на другую улицу. На мое счастье, была суббота и других машин не наблюдалось. И только придурки вышли бы на пробежку в такой ливень.

За передним сиденьем я заметила какую-то тень. Нет, даже не тень, это открывался портал. Один из них пытался пролезть ко мне в машину. В голове набатом раздавились слова Эхо. Им ничего не стоит напасть на Смертного.

Где же Эхо? Я специально начала вилять, разъезжая зиг-загом, чтобы они не смогли сделать портал. Мой взгляд метался от дороги к тасманским дьяволам, преследующим мою машину, и обратно к зеркалу заднего вида. Окна покрылись изморозью и повеяло холодным воздухом. Мои безумные виляния не остановили их.

Раздался крик.

Я поняла, что крик был моим, только когда услышала голос Эхо с заднего сиденья.

– Это я, – успокаивающе сказал он. – Останови машину.

Я надавила на тормоз. Шины, словно в протест, заскрежетали, меня занесло и развернуло на 180 градусов. Машина заехала на обочину, едва не проделав за собой борозду в земле. Я лихорадочно начала озираться.

– Ты в порядке? – спросил Эхо.

«Нет», – хотела я ответить, но зубы стучали так сильно, что я не могла вымолвить и слова. Он пересел на переднее пассажирское сиденье.

– У тебя так рана откроется, – предупредил он, осторожно убирая мои руки от руля. Он весь был холодным – одежда, кожа, ладони – но эти руки никогда не казались мне настолько безопасными и надежными, когда он притянул меня к своей груди. Его лицо, когда он уткнулся мне в шею, тоже казалось ледяным, но я не отстранилась. Это было так естественно.

– Мне жаль, что меня не было рядом. Я отлучился только на минуту, и подумать не мог, что они тут же погоняться за тобой. К счастью, я услышал тебя.

Он нес бессмыслицу. Как он мог услышать меня, если я не звала? Его дыхание согревало мой затылок. Это было так знакомо. Сердце начало успокаиваться, и я открыла глаза.

– Ты… ты остановил их? – спросила я.

– Они разберутся с ними.

– Кто? – стоило вопросу сорваться с губ, как с другой стороны дороги я заметила Торина, который пересекал улицу. Дождь, кажется, совсем его не беспокоил. На нем были только спортивные штаны и кожаная куртка. Вдобавок к этому, он был босиком.

Торин открыл дверцу машины и скользнул на заднее сиденье.

– Мы взяли их.

– Хорошо. Теперь мы в расчете, – ответил Эхо.

– Я делал это не для тебя.

– Не важно. Ты отплатил свой долг, – твердо сказал Эхо. В это время открылась другая дверца и в машину сел Эндрис, его шелковая пижама липла к телу.

– Туманы Хель! Там офигеть как холодно, – проворчал он. – В следующий раз, когда захотите поохотиться за Гримнирами или Смертными, убедитесь что это не утро или хотя бы далеко от этого гребаного штата с его гребаной погодой.

Эхо заскрежетал зубами.

– Мне надо идти, – пробормотала я. – Скоро начнется разогрев.

– Ты шутишь? – спросил Эндрис. – После того как за тобой гналась личная армия Хель, ты по-прежнему хочешь идти на эти идиотские соревнования?

Эхо зарычал.

– Заткнись, Эндрис. Еще раз с ней так заговоришь, и я…

– Что ты? – спросил Эндрис.

Торин схватил Эндриса за плечо.

– Полегче, бро.

– Ты должен извиняться, а не бесить меня, Валькирия, – предупредил его Эхо. – Я говорил вам, что ее преследуют Гримниры.

– Вот только ты не сказал почему, – возразил ему Торин. – Двое мертвых Гримниров не оправдывают тебя, – он достал артавус, нарисовал на двери руны и открыл портал. Я не видела, куда он вел, но, как только он ступил в него, я услышала голос Рейн.

Эндрис посмотрел на нас и ухмыльнулся.

– Ты испытываешь мое терпение, Валькирия, – сказал Эхо.

– Потребуется нечто большее, чем двое мертвых Гримниров, чтобы убедить нас в том, что ты изменился, Эхо, – ответил ему Эндрис.

– Я не собираюсь вас в чем-либо убеждать. Кора попала во все это из-за вашего тупого решения. Убирайся отсюда, до того как я забуду, что нужен ей.

– Ты нарываешься, – резко сказал Эндрис.

– Оставь его, Эндрис, – вмешалась я. – Просто иди.

Эндрис язвительно усмехнулся и ответил:

– Может вы двое и стоите друг друга, – он создал свой портал и исчез в нем.

– Ты защищала меня, – сказал Эхо с нежностью в голосе, я чувствовала затылком его теплое дыхание.

Я уставилась на наши сплетенные руки. Моя маленькая ладонь в его большой. Он уже успел согреться.

– Меня бесит, что они так относятся к тебе. Но Эндрис тоже не виноват, что Малиина превратилась в психичку. Тебе стоит быть с ним полегче.

– Он идиот. Обратил ее, используя свой артавус, хотя я предупреждал его не делать этого.

– Он был влюблен и совершил ошибку, – я повернула голову, и наши взгляды встретились. Его глаза были теплыми и завораживающими. Мне хотелось притянуть его лицо к себе и поцеловать, чтобы он хотел меня.

– Меня уже можно отпустить, ты согрелся? – спросила я, несмотря на то, что знала ответ.

– Да. Ты уже успокоилась и можешь вести? – его голос стал хриплым. Сексуальным.

– Я в порядке.

Он не двигался. Как и я.

– Бедная твоя рука, – не отрывая от меня глаз, он поднес мою раненую руку к губам и поцеловал заживающий порез. У меня перехватило дыхание. Его взгляд опустился на мои губы. Я прикусила свою нижнюю губу, отчего он застонал. Я посмотрела на его губы. Задержав дыхание, я ждала, что будет дальше.

– Кора, – сказал он.

То, как он сказал мое имя этим я-безумно-хочу-тебя-поцеловать голосом, заставило мое сердце перейти в галоп и подняло ураган теплоты в моем животе.

– Да?

– Поехали.

Я в недоумении заморгала.

– Что?

– Заводи машину, – отрывисто сказал он сквозь сжатые зубы.

– Но…

– Сейчас же.

Мог бы и не рычать. Я поняла. Он не хочет меня. Он всего лишь защищал меня. Ничего больше. Чего еще я ожидала.

– Я поняла, – холодно ответила я, отвернулась от него и завела машину. Он откинулся на спинку сиденья, унося с собой свое теплое дыхание. Меня удивляет, как быстро он меняется с холодного к теплому и обжигающему. И я это не о его коже.

Злая за то, что позволила себя обмануть, я повторяла себе, что он не хочет меня… он здесь, чтобы защитить меня… эти слова звучали у меня в голове, пока я не выехала на Университетский бульвар.

На парковке у здания Дрэйпер стояли школьные автобусы, но все уже были внутри здания. Была четверть девятого, Док, наверное, думал, что я не приду.

Я припарковалась и бросила взгляд на пребывающего в раздумьях жнеца. Его глаза горели золотистым пламенем, но он лишь сказал:

– Иди, я буду позади тебя.

Я взяла сумку и, не оглядываясь, направилась в здание. Моя машина была на виду, но я не могла сказать, был ли Эхо внутри или вышел. Его присутствие с одной стороны раздражало, но с другой успокаивало.

Он не хочет меня. Он здесь, чтобы защищать меня. Я продолжала повторять про себя эти слова, пока переодевалась, и пошла к бассейну.

***

Я не видела Эхо на трибунах, но чувствовала его присутствие. Папу с мамой было сложно не заметить. Папа кричал громче всех, даже когда меня не было в бассейне.

– Вперед, Кора!

– Это моя девочка!

Хорошо, что он болел так не только за меня, но и за всех Троянцев. Большинство моих одноклассников уже привыкли к нему и просто улыбались. Здесь у него также был свой фандом. Приглашенным командам не требовалось много времени, чтобы связать меня с ним. Они смотрели на него, как на чокнутого, и надменно улыбались.

Как мне хотелось, чтобы Рейн снова была в команде. Ее родители вели себя не хуже моих, и мы бы двое краснели от стыда.

«Приди и зарунь моего папку, чтобы он стал невидимым», – написала я ей.

«Не думаю, что умею так», – ответила она.

«Ты провидица. Используй свои силы».

«Такая умная. Я использую, что могу, чтобы сделать себя невидимой. Пока лажаю».

«Зачем тебе сейчас невидимость?»

«Парень слева вроде пытается подкатывать ко мне. В последнем заплыве за тобой все воду глотали».

Я посмотрела на трибуны, но не видела светящихся существ. «Где ты?»

«Проход».

Я посмотрела на стену, примыкающую к трибунам. Через стеклянные стены прохода было удобно наблюдать, хотя сидений там не было. Я увидела ее, и чуть не замахала.

«Уверена, что не хочешь присоединиться к моим родителям? Успокоила бы папку».

«Я уже ухожу. Хотела убедиться, что все нормально».

В животе все упало.

«Здесь Норны?»

«Лол», – написала она в ответ. «Не-а, слава богу».

«Видела Эхо?»

«Только когда зашла, но его уже нет. Мне пора».

«У меня еще два заплыва. Увидимся потом у тебя. Разузнай про мою заблудшую душу».

«Ок. Расскажешь потом, что у вас утром случилось. Торин лишь кратко все обрисовал».