Текст книги "Сомнительная полночь (сборник)"

Автор книги: Эдмунд Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 43 страниц)

– Скажи, по крайней мере, почему мы так разговариваем?

– Потому, – медленно начала Марион-А, – что я заключила секретную сделку с собой. Я поклялась, что если андроиды победят, я убью вас, чтобы спасти от Анализа. Но я дала и другую клятву, на случай если они проиграют.

– Что это за клятва?

– Дорогой Джон, я бы попросила вас сделать кое-что для меня. Я хотела бы, чтоб вы сказали: «Марион, моя дорогая, ты знаешь, что такое счастье». А потом я хочу, чтобы вы ушли, ушли не оглядываясь.

Вдруг Маркхэм все понял, как понял и то, что ничего нельзя изменить.

На секунду он обнял Марион-А. На секунду его губы почувствовали теплую ровную поверхность ее лба. Потом он сказал:

– Марион, моя дорогая, единственная, если ты научилась понимать, что такое счастье, то меня ты научила понимать, что такое любовь.

Потом он повернулся и быстрым решительным шагом пошел к двери. Сзади раздался выстрел, и Египетскую Галерею осветила невероятно яркая вспышка; потом все снова погрузилось в полумрак.

Позади него лежал мир смерти и тьмы, мир, полный секретов недавнего и далекого прошлого. Впереди был мир рассвета. Мир жизни и света, который стоял, как всегда, на грани непредсказуемого будущего.

И пока он шел к этому миру, на голоса поющих людей, к ясному красному восходу, яркий, бесконечный калейдоскоп вспыхнул в его мозгу.

Он снова увидел – с живой реальностью мечты – Кэйти, малыша Джонни и Сару. Их крошечную цитадель – дом в Хэмпстеде. Все это было чудесно и, хотя и потеряно, помогло ему обрести веру и смелость, чтобы занять место в этом мире, который, подобно любому другому, не мог полностью отказаться от ценностей прошлого.

Наконец он увидел Марион-А такой, какой она была, когда он увидел ее впервые. И он знал, что она тоже стала частью того живого прошлого, в котором она и Кэйти – странный двойной образ – предлагали ему дар свободы. Будущее без теней…

И неожиданно на сердце у него стало легко. Маркхэм вышел на широкие ступени Музея, бросил взгляд на розовеющее небо, а потом перевел его на Вивиан, что ждала его рядом с Проф. Хиггенсом.

Проф. что-то говорил людям, которые уже начали гордиться тем, что когда-то их называли Беглецами. Маркхэм не смог удержаться от иронической улыбки, услышав последние слова Проф. Хиггенса.

– Сегодня – Лондон, – сказал Проф., радостно искажая цитату из почти забытого тирана двадцатого столетия, которого звали Адольф Гитлер. – Сегодня – Лондон, а завтра – весь мир!