Текст книги "Повелители утренней звезды"

Автор книги: Эдмонд Мур Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

При очередном ударе входная дверь тоже треснула, раскололась и почти полностью развалилась на части. Испустив победный клич, испанцы отбросили таран в сторону и рванулись внутрь, столпившись в дверном проеме. Мартин крикнул, и шокеры выплюнули в них оглушающие лучи. Воины, ворвавшиеся в комнату первыми, попадали на пол, но следующие, не обращая на это внимания, стали пробираться по ним, быстро и неотвратимо.

У де Гусмана и остальных завоевателей, которые испытали на себе действием шокеров раньше, было время прийти в себя, и теперь они действовали бесстрашно. Они выбрали простую тактику, сделав ставку на скорость и высокую численность нападавших. Мартин принялся швырять в испанцев все, что попадалось ему под руку, думая при этом и о бессмысленности происходящего, и об Арилл, и о том, как странно будет умереть в теле другого человека.

Но внезапно, откуда ни возьмись, с неба раздался оглушающий раскат грома.

ГЛАВА VII

ЭТО БЫЛ ДАЖЕ НЕ ГРОМ, а потрясающий до глубины души, душераздирающий рев, который, к тому же, еще и усиливался с огромной скоростью. В одночасье он заглушил все звуки битвы, и не просто заглушил, а словно бы вовсе превратил их в ничто. Испанцы дрогнули и с перекошенными лицами застыли с поднятым оружием. Мартин ясно почувствовал, как твердая громада пирамиды слегка дрожит под его ногами, и это было ужасно. Он начал искать глазами Арилл, но найти ее не удалось – видимо, она затерялась среди своих соплеменников.

Вспоминая свой двадцатый век, Эд пытался найти какую-то аналогию этому звуку, который прямо сейчас катился по небу, словно разрывая мир на части. Он подумал о реактивных самолетах, но даже рев самого тяжелого из них, который он когда-либо слышал, по сравнению с этим грохотом был не более, чем шепотом.

Но даже сквозь такой грохот снаружи стал слышен крик нескольких людей, переходящий в визг – они явно находились в состоянии, близком к панике. А потом произошло нечто и вовсе невероятное. Испанцы, только что так стремившиеся проникнуть в комнату, бросились назад, отталкивая друг друга и забыв о войне. Охваченный ужасом Мартин последовал за ними до двери, а затем выбежал на открытую террасу, образующую вершину пирамиды. К тому времени солнце уже скрылось за высокими горами на западе, и нижние края плывущих в небе огромных туч были окрашены багрянцем. Все вокруг дрожало – даже горячий воздух. Испанцы, уже не думая ни о какой добыче, попадали лицом вниз и, как горох, рассыпались по ступеням пирамиды и по площади внизу, а самые смелые рухнули на колени и горячо молились, периодически посматривая вверх. Эдвард тоже поднял глаза к небу.

Недалеко от горизонта, в грозовых сумерках, неслась полоса пламени – нечто вроде падающей звезды, направлявшейся прямо в Но Эк.

В какой-то момент все замерли. Мартин, коленопреклоненные и лежащие люди, а также немногие стоящие на ногах с задранными вверх головами – все были подобны застывшим фигурам на картине. Вокруг пирамиды постепенно закручивался все более сильный вихрь, а край неба уже полностью окрасился в апокалиптический огонь, который с ревом неотвратимо приближался к земле.

Внизу, на площади, лошади, уже сбросившие всадников, как будто взбесились и понеслись прочь по одной из дорог, ведущей за стены города. За ними стремглав побежали и сами испанцы, причем их скорости могли бы позавидовать многие профессиональные бегуны. А жители города, тем временем, начали выходить из домов. Они не трогали испанцев и не преграждали им путь, как будто не замечая их. Взоры местных обитателей тоже были устремлены вверх.

Мартина охватила слепая холодная паника. Комета, метеор или Бог знает что собиралось вот-вот обрушиться на город и разрушить его, и первым порывом археолога было убежать вместе с остальными настолько далеко и быстро, насколько у него хватило бы сил. Но какой-то внутренний стыд удерживал его – а может быть, это была мысль об Арилл…

Он снова поискал ее глазами и увидел спокойно стоящей немного поодаль, с Мехербалом и его друзьями. Ее волосы развевались, как темное знамя, а ее голова, как у всех, была поднята к огню в небе. Пытаясь как-то держать себя в руках, Эд снова взглянул на страшное огненное пятно, падающее им всем на головы, и отчетливо понял, что оно уже близко, так близко, что прямо над пламенем он уловил блеск красноватого серебра и даже заметил какую-то странную конструкцию – раньше он никогда ничего подобного не видел.

Неожиданно страх покинул Эдварда, оставив его совершенно опустошенным. Внезапно он понял: то, что происходило, было слишком велико даже для благоговения. Он спокойно сел на ступеньку пирамиды – его ноги уже не слушались и не держали измученное тело – и стал с любопытством наблюдать, как медленно и величественно приземляется длинный, высокий корабль, аппарат, родной стихией которого не были ни воздух, ни вода.

Под последний раскат грома, изданный его реактивными двигателями, космический корабль опустился на широкое свободное пространство за пределами города и замер. Мартин, не двигаясь, все смотрел и смотрел на него, уже ни о чем не думая, а его похолодевшие и дрожащие руки свесились между колен, как две высохшие ветви.

И все-таки он нашел в себе силы повнимательней осмотреть огромный корабль. Его иллюминаторы, располагавшиеся вдоль всего корпуса, сияли яркими огнями. Это особенно было заметно на фоне сгустившихся в долине сумерек. Люк открылся, и из него вышли казавшиеся крошечными фигурки людей. Эд по-прежнему не шевелился, и только его губы беззвучно прошептали слова, только теперь внезапно обретшие для него смысл: «Повелители утренней звезды».

Он ощутил рядом чье-то присутствие и поднял голову. Это была Арилл, и она смотрела на него не то с любопытным, не то с выражением лица забавляющегося человека, к которому он уже почти привык.

– Вы с другой планеты? – с замиранием сердца спросил Эд. – С Венеры?

– Конечно, – просто ответила девушка.

И внезапно у Мартина закончились вопросы. Он просто смотрел на золотокожую красавицу удивленными и восхищенными глазами, а затем его взгляд перешел на удивительный город, в сумерках сияющий собственным мягким светом и построенный совсем не из камня.

– Конечно, – повторил он и вздрогнул, ощутив неконтролируемый спазм охватившего его нервного возбуждения.

Его мозг опять как будто перевернулся, и новые мысли, формирующие пока бессвязные вопросы, потоком полились в его сознание. Они оказались слишком невероятными, чтобы их можно было выразить словами, однако он ясно понимал: доказательство невероятного было здесь, лежало за стенами города и мерцало в последних лучах заходящего солнца. Эд вскочил и посмотрел на Арилл безумным взглядом. Слово «Венера» звенело в его голове, как огромный колокол, и его, наконец, прорвало:

– Люди с другой планеты, корабли, летающие туда-сюда, а мы никогда этого не знали, никогда не знали! Почему мы не знали?! Что вы здесь делаете, зачем вы пришли в эти джунгли, к этим дикарям, когда есть другие нации, цивилизованные? Вы могли бы научить их…

От обилия вопросов и скорости, с которой он их задавал, сбитый с толку лабиринтом парадоксов, представленных ему с такой резкостью, Мартин стал захлебываться собственным волнением. Он снова посмотрел на корабль и попытался успокоиться.

– Венера, – прошептал он. – Но Эк, Великая Звезда, утренняя звезда… Вот почему майя так хорошо знали ее. Неудивительно, что они почитали ее, неудивительно, что они многому научились, и теперь понятно от кого! – Мартин резким жестом указал на корабль. – Ты знала, что это произойдет?

Арилл неопределенно пожала плечами.

– Это наш обычный корабль снабжения, и я знала, что он прибудет. Мне удалось немного задержать вас в Копане, чтобы мы не попали сюда раньше срока, не пришли слишком рано. Я сразу подумала, что, поскольку у нас нет оружия, корабль может помочь нам прогнать испанцев. – Она бросила испепеляющий взгляд на пирамиду. – И это произошло. В городе не осталось ни одного захватчика.

– С Венеры, – задумчиво произнес Мартин мягким голосом. – Но почему мы никогда этого не знали?

Археолог рассмеялся над собой и над тем, как долго он стремился разгадать тайну культуры майя. Зато теперь у него была тайна настолько великая, что майя больше не имели особого значения. «Космический полет уже совершен, – подумал Мартин, – на Земле живут люди из другого мира – вот самая грандиозная и неожиданная тайна прошлого Земли!»

– Как давно вы здесь? – воскликнул он. – Месяцы, годы, столетия?

Но Арилл уже не интересовали его вопросы. Она нетерпеливо пробилась сквозь его полунеразборчивый поток слов и спросила сама:

– Что они будут делать дальше? Ответь мне, Педро! Ты их знаешь. Что они будут делать?

– Они? – сначала Эд не понял ее, потому что не был готов к такому резкому повороту их разговора. – Кто?

– Испанцы! – почти крикнула девушка.

Он уже и думать забыл об испанцах, и теперь, когда она так неожиданно напомнила об их существовании, они показались ему такими далекими и неважными, что его раздражала даже сама мысль об этих недалеких варварах. Мартин хотел вернуться к диким горизонтам, которые так грозно и величественно раскрылись с приходом корабля.

Он должен был догадаться, еще задолго до этого происшествия, что повелители утренней звезды не были частью Земли. Их чрезвычайно развитая наука должна была подсказать ему это. Записи майя были достаточно подробными, чтобы доказать, что ни одна подобная технология даже еще не начинала развиваться на Земле до его дней, а та немногая, имеющаяся уже в XX веке, все еще находилась в зачаточном состоянии. Он должен был догадаться! Но не смог. Если бы пришельцы посетили Землю в другом месте, весь мир знал бы об этом.

– Испанцы, Педро! – Арилл уже трясла его. – Ответь мне! Придут ли они снова или уйдут навсегда?

Мартин очнулся, и на этот раз ему удалось справиться с вопросом.

– Теперь они боятся, – сказал он. – Но даже, если это так… нет, я не думаю, что они уйдут, тем более – навсегда.

– И что они будут делать? – Теперь девушка выглядела очень настороженной. – От этого зависит очень многое, больше, чем ты думаешь.

Эд нахмурился.

– Я думаю, они отправят кого-нибудь обратно в Копан и попросят своего предводителя прийти сюда с остальными силами. Они храбрые люди. А еще жадные и ревностные. Они верят в колдовство, но также верят, что могут сражаться и победить. Они соберут армию и тогда нападут.

– Я должна сказать это Мехербалу, – задумчиво проговорила Арилл. – Подожди меня здесь.

Она ушла, и Мартин стал ждать. Он решил прогуляться и направился по аллеям к прибывшему кораблю, которого не могло быть, но который все– таки существовал. Из него продолжали выходить люди, а сам он издавал звук, похожий на жужжание потревоженных в улье пчел, неприятный и сердитый звук.

Прошло немного времени, и Арилл вернулась.

– Мы не знаем этих испанцев, а потому отправили нескольких майя наблюдать за ними, – сказала она, приблизившись к Эду. – И скоро у нас будет совет. Тебе придется ответить на множество вопросов.

– У меня у самого есть миллион вопросов! – воскликнул Мартин. – Как давно вы пришли на Землю? И зачем? Почему?

– Почему? – устало произнесла Арилл. – Крестовый поход идеалистов, старый долг, вытекающий из нашего родства…

– О каком родстве ты говоришь? Между нашими мирами?

– Это было давным-давно, настолько давно, что даже для нас это всего лишь легенда, – заговорила девушка размеренно и немного отстраненно. – Легенда об империи миров. Империи, погубившей себя войной. Ваш мир и мой были частью той разрушенной империи. По-моему, у нас семена цивилизации выжили, а на Земле они исчезли, и на тысячи лет здесь остались только дикари.

Такая концепция развития жизни во Вселенной была настолько обширной и незнакомой, что мозг Мартина пока не мог ее осознать. Однако здесь, на маленькой круглой Земле, тоже были великие империи, которые пали и исчезли без следа. Никто, кроме него, археолога, не знал этого лучше. Тогда почему не могла существовать империя, охватывавшая разные планеты?

– Мы пришли на Землю, чтобы вновь зажечь здесь факел цивилизации, – мрачно продолжила Арилл. – Мы пытались, и уже давно. И это… это, похоже, конец наших попыток.

ГЛАВА VIII

НЕОЖИДАННО АРИЛЛ преобразилась. В ее глазах появился огонь страсти, гнева и горечи.

– Пять тысяч лет! – воскликнула она. – Пять тысяч лет те из нас, кто был предан этому делу из поколения в поколение, прилагали невероятные усилия и терпели лишения и разлуку с близкими. И весь этот труд, боль и надежды в одно мгновение должны исчезнуть!

Она разговаривала не с Мартином, а со слепым, неведомым богом судьбы, предавшим ее и ее народ.

– Мы долго пытались, – продолжила она, опустив глаза. – В теплых речных долинах, наиболее похожих на наш мир, мы одну за другой зажигали искры цивилизации. Шумер, Индия, Египет… Каждый раз мы выбирали лучших и мудрейших людей и учили их всему, что знали сами и чему они были способны научиться.

Услышав эти слова, Эдвард ощутил себя так, словно после многих лет блуждания в непонятной темноте перед ним, наконец, открылась дверь, и на него упал яркий свет.

– Ты имеешь в виду, что вы были там? – уточнил он.

– Да, – грустно сказала Арилл. – Мы дали им возможность начать жить по-другому, изо всех сил стараясь воспитать в них любовь к знаниям. И поначалу это было очень легко, ибо они по своему невежеству почитали нас, как богов. Но позже…

Мартин слушал ее, и постепенно в его сознании формировалась новая история развития человечества на Земле, совершенно новая для него. Каждой клеточкой он почувствовал дикость своего прежнего представления об истории, дикость, например, взглядов диффузионистов, которые считали, что цивилизация возникла в Египте и уже затем распространилась по планете за счет смешения рас, а также других ученых, которые выступали за начало цивилизации в Шумере или в мифической Атлантиде. Все они исходили из неоспоримого сходства абсолютно разделенных культур и доказывали, что у них должен был существовать общий источник.

Но никто из них, подумал Эд, никогда не догадывался, что этот общий источник находился на другой планете!

– С самого начала, еще пять тысяч лет назад, самые первые земляне, которых мы обучали в Египте, в конце концов, предали все наши надежды, – с горечью продолжала Арилл. – Мы начали с обучения их письму, архитектуре и обработке металла. – Она сделала паузу. – Но и письменность, и архитектуру они использовали только для описания своих богов или создания храмов для них, а металл – только для завоевания тех, у кого не было подобного оружия! И мы увидели, что они безнадежны, и оставили их. – Девушка ненадолго закрыла лицо руками. – И так же было и в Шумере, где маленькие города-государства, которые мы пытались создать, со временем превратились в свирепые империи, правители которых стремились только к наживе. Их мы тоже оставили. И попробовали еще раз в Индии. Получилось то же самое. Только дикость, злоба, жадность и желание завоевывать – и никакого желания познать мудрость!

Для Мартина вся знакомая ему история его мира превратилась в закономерность. Шумер, Индия, Египет и… Венера, которая стала краеугольным камнем, источником! Непостижимая тайна прошлого Земли, описанная тут и там, в легендах об Осирисе, Оанне, Кецалькоатле и дюжине других богов-учителей, которую так долго и серьезно изучали столь многие преданные науке люди и о которой, на самом деле, так и не догадался ни один из них, открылась теперь Эду, и он получил объяснение всем историческим загадкам.

– Но Персия, Греция, Рим, народы Европы все– таки выросли из тех семян, которые вы посадили! – заговорил он, чуть ли не задыхаясь. – Почему вы дальше не стали учить их своей мудрости?

Арилл посмотрела на него почти с ненавистью, как на нежелающего ничего понимать школьника.

– Ты бы дал оружие разъяренным волкам? Твои люди там, Педро Яньес, какая польза им от нашей мудрости, если мы ее дадим? – Она покачала головой. – Нет, ни в одном из тех мест не было надежды на построение настоящей цивилизации. Вот почему мы попробовали начать все сначала здесь, в западном мире. Эти майя были нашей последней надеждой, и на протяжении многих поколений мы, жители Венеры, посещали этот город, который мы построили, как последний форпост наших миссионерских усилий.

Она посмотрела на Но Эк, на бронзовокожих майя, которые ходили по улицам вместе с немногочисленными золотистыми венерианцами, и продолжила:

– Они мирный народ по своей природе, и мы сохранили их такими. Мы даже не учили их работе с металлом, чтобы они не использовали ее для завоеваний, нам хватило прежнего опыта. Мы сохранили их мирными, и теперь… – Нижняя губа девушки слегка дрогнула. – Теперь они будут уничтожены.

Ее рука резко рубанула воздух.

– На вашей планете проклятие! – воскликнула она через несколько секунд. – Каждый раз, когда люди пытаются достичь настоящей цивилизации, варвары-завоеватели приходят, чтобы сокрушить ее!

Мартин подумал о своем времени и понял, что слышит мрачную правду.

– Да, это так. Но когда придут варвары-завоеватели, вам придется сражаться, – сказал он.

Арилл энергично замотала головой в полнейшем отрицании.

– Мы не будем драться! Поступить так означало бы предать основы цивилизации нашего мира.

В этот момент к ним подошел тот самый молодой человек в красной тунике, которому, как думал Эд, нравилась Арилл. Он заговорил с девушкой на их родном языке. Венерианка ответила ему, и мягкость ее голоса снова заставила Эда содрогнуться от гневного чувства, возможно, совершенно не обоснованного. Но он не подал виду, что злится.

– Роул сообщил, что совет собирается, – сказала ему девушка. – Нам надо спешить.

Они вошли в большую белую комнату внутри пирамиды. Два десятка золотокожих венерианцев, мужчин и женщин, уже находились там и о чем-то напряженно спорили. Мартин сел недалеко от Мехербала и вдруг осознал, как он должен выглядеть в глазах этих людей с его неопрятной бородой и потрепанной кольчугой – грязный, в пятнах и вообще законченный варвар.

Голоса звучали все резче и выше, и это продолжалось до тех пор, пока Мехербал не сделал успокаивающий жест и не повернулся к Эду, заговорив с ним на языке киш:

– А теперь расскажи нам об этих испанцах.

Мартин, как мог подробнее, рассказал всем собравшимся о нравах и возможностях конкистадоров, сообщил, откуда они пришли, и так далее, и тому подобное, периодически отвечая на возникающие вопросы. Это длилось довольно долго, а затем наступила тишина.

– Слышите? – сказал Мехербал, когда все погрузились в молчание. – Море больше не является преградой. Старые войны и насилие, которые мы оставили на других континентах Земли, последовали за нами и сюда. И мы должны сделать выбор.

Он снова перешел на свой родной язык, и голос его звучал грустно, но строго, точнее, с горькой страстью.

К Мартину, придавленному растущей усталостью, подошла Арилл и указала на низкий дверной проем в дальней стене.

– Ты можешь подождать там, – сказала она. – Поспи, если хочешь. Это будут долгие дебаты.

Археолог медленно поднялся и, пошатываясь, зашагал в указанном направлении. В маленькой комнате, которая оказалась за дверью, стоял диван. Мартин растянулся на нем и почти мгновенно уснул. Но сон его был беспокойным, поверхностным, полным странных видений. Он снова видел, как приземляется корабль… а затем почувствовал, что к нему кто-то приближается. С учащенным пульсом и весь мокрый от нахлынувшего пота, он вскочил на ноги, готовый драться. Но это была Арилл. Она подождала, пока он полностью проснется, а затем тихо произнесла:

– Они приняли решение.

Более мрачная, чем он когда-либо ее видел, она села рядом с ним на диван.

– Некоторые считают, что испанцы теперь, после пережитого здесь страха, никогда не вернутся, но есть и другие, – стала рассказывать девушка. – Но компромисс был достигнут. Мы подождем и посмотрим. Если испанцы не придут, мы останемся. Если они снова нападут на нас, мы уйдем.

– Уйдете? – Эд посмотрел не нее растерянным взглядом. – Ты имеешь в виду обратно на… Венеру?

Арилл кивнула.

– Да. Но мы не улетим, пока не поймем, что им нужно. Трудно отказаться от всего, над чем мы работали все эти столетия. Но если понадобится, мы покинем Землю навсегда.

Мартин продолжал смотреть не Арилл – она сидела совсем рядом, но он уже остро чувствовал, как между ними разверзлась огромная пропасть.

Внезапно им овладел жестокий, беспричинный гнев.

– Я понимаю. Вы с Роулом просто возьметесь за руки и уйдете на корабль вместе с остальными. А что насчет меня?

Арилл удивленно подняла брови.

– Мы, конечно, поможем тебе спастись от испанцев.

– И это все?! – Мартин был вне себя. – Я всего лишь невежественный, но добросердечный дикарь, который оказал вам услугу и будет вознагражден похлопыванием по плечу, прежде чем вы улетите. – Он вращал глазами, подбирая слова, чтобы не скатиться к грязным ругательствам. – К черту это! Как ты думаешь, почему я рисковал своей жизнью, чтобы спасти твою?

Девушка посмотрела на него озадаченным и изумленным взглядом:

– Я полагала, это произошло потому, что ты счел намерения своих товарищей злыми.

– Конечно, ты права, – немного успокоившись, согласился Эдвард. – Но это еще не все… это не единственная причина.

В этот момент археолог увидел потрясение зарождающегося понимания в ее огромных зеленых глазах – и тогда он внезапно схватил ее гладкие запястья и нежно произнес:

– Арилл…

Она резко вырвалась и вскочила на ноги.

– Нет, не надо!

Мартин тоже вскочил, уже не понимая, что он чувствует – ярость или любовь.

– Значит, землянин не должен прикасаться к тебе? – быстро заговорил он. – Неудивительно, что вы, венерианцы, потерпели неудачу в своей миссионерской деятельности! Вы считаете себя маленькими сияющими божествами, спустившимися с неба, чтобы установить правильные законы для кучи грязных варваров!

Эти жестокие слова, сказанные в неосознанном порыве, зажгли в девушке ответную вспышку гнева, и ее прекрасное лицо стало жестким.

– Это не так! Если мы потерпим неудачу, то только потому, что такие дикари, как ты…

Эд не дал ей закончить. Горячая, гневная страсть, заставлявшая его кричать, хлынула через край, и он крепко обнял ее.

– Слушай! Послушай! – зашептал он яростным шепотом. – Как ты думаешь, из чего я сделан – из камня? Неужели ты думаешь, что я мог бы быть с тобой все эти дни, начиная с Копана, каждую минуту и… нет… нет…

Неожиданно для самого Мартина, Арилл в его руках стала совершенно спокойной, но при этом бездушно твердой, как вырезанная из дерева статуя.

Что-то в возникшей тишине и в том, как венерианка смотрела на него, заставило следующие слова Эда застрять у него в горле, и это обстоятельство еще больше разозлило мужчину. Его руки сжали ее так жестоко, что, если бы это была не Арилл, а любая земная девушка, он точно причинил бы ей боль и оставил бы синяки на ее теле. В конце концов, он осознал свое безрассудство и ослабил объятия.

– Хорошо, я влюблен в тебя! – примирительно сказал Мартин. – Есть ли в этом какое-то преступление? Что ты, ангел, что тебя нельзя любить? Итак, я землянин. Ты сама сказала, что мы одной расы, одной крови. И это дает мне право любить тебя, и именно поэтому я рисковал ради тебя жизнью.

Он наклонил голову и поцеловал девушку, не заботясь о том, нравится ей это или нет. Ее губы сначала были жесткими и холодными, но затем постепенно согрелись и смягчились, почти приоткрылись, почти ответили на его поцелуй – но лишь на мгновение.

А потом Арилл отвернулась, не в силах смотреть в его огненные глаза.

– Пожалуйста, отпусти меня, – прошептала она.

Теперь она говорила с ним, как с равным, и Мартин разжал руки.

– Тебе не понравилось то, что я сказал?

– Я… я не знаю. Педро…

– Чего ты не знаешь?

– Я обручена с Роулом. Уже давно…

– Ты его любишь?

– Ты не должен задавать мне такие вопросы.

Эд положил руки ей на плечи возле ее золотистой шеи, но на этот раз легко и даже нежно, позволив кончикам пальцев скользнуть в ее теплые и мягкие волосы.

– Что, женщины Венеры никогда не меняют своего решения?

Арилл вздрогнула от его прикосновения, но на этот раз не от отвращения.

Мартин улыбнулся.

– На Венере не принято так любить?

Он снова приблизил губы к ее губам, но венерианка не ответила на его порыв.

– Никому и в голову не придет такое, – произнесла она, немного отстранившись. – Мы не дикари и не дети, чтобы дразнить свое тело, заставляя его предавать разум.

– Ой. Значит, ты и Роул выше подобных вещей?

– Педро, пожалуйста!.. – пронзительно вскрикнула девушка.

Ее спина выгнулась, и она еще дальше отшатнулась от Эдварда, а на глазах у нее выступили слезы, красиво заблестевшие на ресницах. Увидев такие искренние страдания, Мартин отпустил ее и тоже немного отошел назад. Все его эмоции смешались, а на поверхность выступило некоторое чувство стыда. Он видел, как она дрожит, и не знал, что ему делать дальше.

Освободившись из его объятий, Арилл немного успокоилась.

– Мы никогда не сможем понять друг друга, Педро, – ласково сказала она. – Ты говоришь, что любишь меня, но твоя манера любить чужда мне. Она пугает меня. И я уверена, что ты сочтешь меня не менее странной. Я благодарна тебе за то, что ты сделал для меня и для всех нас, и сделаю взамен все, что смогу, но… не это. Наши обычаи и наши манеры поведения, а также наши мысли и логика так же далеки друг от друга, как две наши планеты. И так будет всегда. Ия… я люблю Роула.

– Тогда забирай его! – злобно вскрикнул Мартин. – Забирай и будь все проклято!

Он развернулся и пулей вылетел из комнаты, а потом и из пирамиды на улицу. Там, бродя среди домов в полном одиночестве и глубоко ощущая свое несчастье, он все-таки нашел в себе силы подумать и понять, что Арилл права. Но заставить разум перебороть так ярко вспыхнувшее чувство и таким образом успокоиться Мартину пока не удавалось, особенно, когда его память возвращалась к тому моменту, когда губы девушки почти ответили на его поцелуй. Если бы у него было время, возможно, он смог бы заставить ее забыть Роула. Если бы у него было время и терпение, чтобы быть нежным и не затевать ссоры…

Эдвард разыскал Мехербала, у которого было так много проблем, что он уже успел забыть о существовании Педро Яньеса и, игнорируя какие– либо вежливые предисловия, сразу перешел к делу:

– Послушай! Если бы не я, испанцы взяли бы тебя в плен. Не так ли?

– Конечно, – удивленно ответил предводитель венериан.

– Мне есть что попросить взамен.

– Все, что в моих силах, – вежливо ответил Мехербал, но в его глазах вспыхнуло сомнение.

– Это вполне в рамках твоих возможностей, – не обращая ни на что внимания, сказал Мартин. – Я хочу, чтобы ты взял меня с собой на Венеру.

Мехербал уставился на него немигающим взглядом. Долгое время он молчал, не сводя с Эда глаз, но потом уверенно ответил:

– Это невозможно.

– Почему? Боишься, что я заражу твой мир «дикостью»? Думаю, мои действия должны были убедить всех вас, что я не совсем лишен цивилизованной этики.

Лидер пришельцев немного задумался и покачал головой.

– Сомнительно, что ты вообще сможешь жить на Венере.

– Но вы вполне комфортно живете здесь, на Земле. Это должно работать в обе стороны.

– Пойми, – устало начал убеждать землянина Мехербал. – Мы прилетаем сюда всего на несколько коротких лет, а потом возвращаемся, и наши места занимают другие. Мы делали это на протяжении поколений, следя за тем, чтобы ни один из нас не оставался здесь дольше положенного времени – предела безопасности. У наших планет есть различия. Гравитация, атмосфера, климат, химический состав продуктов питания и многое другое.

– Я хочу попробовать, – настойчиво произнес Мартин. – Отличия не могут быть слишком разными, иначе вы бы здесь не выжили.

– Возможно, но еще есть психологический аспект. Находясь на Земле, мы всегда знали, что вернемся домой. – Мехербал поднял глаза к небу. – И еще, для землянина на Венере слишком жарко, причем ты никогда не увидишь там ни солнца, ни звезд. В этом одно из главных различий между нашими мирами. Ваше небо чистое, а наше всегда затянуто тучами. Нет, – твердо сказал венерианец. – Тебе лучше остаться здесь, у себя дома.

Но Эд не сдавался.

– Ты считаешь это нормальным, – с горечью проговорил он. – Я рискую своей шкурой, чтобы спасти тебя и Арилл от кровожадных и жестоких испанцев, и это твоя благодарность… Остаться здесь. – Археолог усмехнулся. – Остаться здесь и позволить испанцам убить меня, когда ты и все твои люди благополучно отправятся домой, в небо. Если вы учите нас, землян, именно такой справедливости, неудивительно, что мы для вас немного дикари!

Высказав все это, Мартин вдруг почувствовал себя опустошенным.

Мехербал нахмурился.

– Это аспект проблемы, который я упустил из виду, – сказал он задумчиво. – Неужели нет безопасного места, куда бы ты мог скрыться? Мы могли бы поручить майя охранять тебя…

Холодок пробежал по спине Эда, но он твердо произнес:

– Я хочу рискнуть. Как я понимаю, Венера – это разумный мир с океанами, континентами и городами. Я смогу привыкнуть.

На короткое время он умолк, обдумывая последние слова Мехербала, а затем снова торопливо заговорил:

– Майя не могут защитить себя, а значит, и меня тоже. Да и места такого, где я буду в безопасности, просто нет. Тебе придется взять меня с собой, Мехербал, если только ты не хочешь нарушить все свои принципы и убить меня руками испанцев, точно так же, как если бы ты сделал это сам.

Лидер венерианцев задумался. На этот раз он молчал довольно долгое время, и Мартин терпеливо ждал его ответа. Наконец, Мехербал как будто стряхнул с глаз пелену и спокойно произнес:

– Хорошо, Яньес. Ты можешь лететь с нами.

– Тебе ведь это не нравится, да? – медленно уточнил Эд. – И, возможно, я тоже тебе не слишком нравлюсь. Но, видишь ли, Венера не может быть для меня более чуждой, чем этот мир, где я сейчас нахожусь и где мне вообще нет места.

Сказав эти, скорее всего, не совсем понятные для Мехербала слова, Мартин ушел. Он решил найти Арилл и поделиться с ней новостью. Но когда он нашел ее и рассказал ей об этом, она вскрикнула от отчаяния.

– Нет! Ты не должен возвращаться с нами! Для нас обоих это станет только болью.

– Ты бы предпочла, чтобы я остался здесь и был убит, когда придут люди Чавеса? – выгнул бровь археолог.

– Нет, – признала девушка. – Но они могут и не прийти…

– Может быть, может быть, но если они это сделают, я улечу с вами, – решительно заявил Мартин. – Это уже не обсуждается.

Однако позже, когда он остался один и сидел в раздумьях о будущем, его охватило сомнение. Возможно, то, что сказала Арилл, было правдой. Их разумы формировались в разных мирах, а значит, они никогда не смогли бы по-настоящему понять друг друга.