Текст книги "Смех мертвых (Сборник романов и рассказов в жанре ужасов, написанных известными фантастами)"

Автор книги: Эдмонд Мур Гамильтон

Соавторы: Генри Каттнер,Роберт Сильверберг,Джон Браннер,Джек Уильямсон,Сибари Куин,Кларк Смит,Бретрам Чандлер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 53 страниц)

И вдруг Луна-Парк взорвался – весь разом, языки пламени вырвались из него и побежали по аллеям и холмам. Ночь огласилась новыми звуками: огонь добрался до приборов в комнате смеха, и громогласные раскаты идиотского хохота огласили ночной город…

– Может быть, надо остановиться, сэр? – вопрошал третий помощник. – Разве мы не должны помочь? Разве…

Но Холл не обращал на него внимания. Ровным голосом он отдавал приказы – казалось, его ничто не волнует, кроме швартовки. Корабль двигался в плотной дымовой завесе.

– Мистер Баррет, – капитан потряс старпома за плечо, – не спускайте глаз с радара, хорошо?

Баррет повиновался. Он был слишком потрясен – так что сейчас и впрямь стоило загрузить мозг работой. Электронный глаз радара бесстрастно рисовал линию берега и контуры кораблей, игнорируя вспышки огня и клубы дыма. Но даже в рубке ощущался жар пламени. Откуда-то долетали громкие пронзительные гудки огромного океанского пассажирского лайнера, похожие на вопли смертельно раненного зверя.

– Где мы сейчас, Баррет? – спросил капитан.

– Прошли бухту Уэльса.

– Я бы встал здесь, но вижу пламя. Даже сквозь дым.

– Сейчас идем прямо на Миллер-пойнт.

– Немного правее, немного правее, – приказал капитан. – Как видимость?

– Можем пройти свободно.

– Тогда оставьте все как есть. Видите красный огонек? Или дыма много? Тогда пользуйтесь компасом.

– Номер пять почти на траверзе, слева по борту.

– Еще что видите?

– Не уверен… Да. Все места у причала заняты.

– Дым рассеивается, – произнес Холл. – Вон Пирмонтский мост. Боже! Ужас какой! Не дождаться было придурку, когда мост разведут… – Холл повернулся к третьему помощнику. – У вас глаза лучше моих. Швартовочный баркас где-нибудь видите?

– Нет, сэр.

Капитан горько рассмеялся.

– Оптимист паршивый, черт бы меня побрал. Сидней объят пламенем, а я решил, что меня ждут не дождутся… Можете выключать радар, мистер Баррет. Кажется, здесь нет огня, и я вижу, где мы находимся.

Баррет повиновался, потом вышел на крыло, обращенное к порту. Телеграфные аппараты стояли на отметке «стоп». Холл указал на причал. Луна была почти полной, и отражения огней с восточного берега позволяли хорошенько разглядеть детали.

– Я собираюсь подвести судно к берегу правым бортом. Найдите людей, готовых прыгнуть на причал и принять швартовы, – тихо проговорил капитан.

– Не уверен, что это получится, – возразил Баррет.

– И я не уверен. Но у меня здесь дом, и у вас тоже. И у всех остальных. Пусть достают крючья и бухты тросов, плечевой провод, кормовой шпринг… Мне даже думать неохота, что они вам ответят.

– То же самое, сэр. Думаю, нам следует…

– Пошевеливайтесь! – заорал капитан. – И помогите мне провести это гребаное судно вдоль берега с наименьшими потерями. Можете привязать его на пару узелков – этого будет достаточно.

Баррет взглянул на полубак, увидел, что вся команда на местах, и помчался вниз с мостика.

Глава 5

Мягкими, точными движениями – любо-дорого смотреть! – капитан Холл развернул корабль вдоль линии швартовки и дал полный ход, так что «Катана» заняла ровно столько места, сколько необходимо. Затем матрос и помощник спрыгнули на берег и побежали: младший – вперед, старший – назад. Бухты манилы на полубаке и полуюте были уже приготовлены, оставалось лишь кинуть швартовы.

Неловко вытягивая тяжелые канаты вручную, добровольцы подвели их к уровню стрингеров, а потом накинули оганы за ближайшие кнехты.

Баррет видел, как они помчались к воротам пристани, едва выполнив задание. С этим уже ничего не поделаешь. Он махнул боцману, который стоял возле рычагов управления лебедкой, и увидел, как провисли канаты. «Катана» подошла вплотную к берегу.

– Бегом к барабанам.

Но он напрасно беспокоился: никому даже в голову не пришло терять время, передавая манилы с барабанов на причальные тумбы.

Они помчались по трапам на палубу и затем, перелезая через фальшборты, спрыгивали на причал. Высадка напоминала поспешное бегство. Стоя на возвышении на носу корабля, Баррет видел, как толстяк-капитан бежит к воротам пристани, за ним спешил главный механик. Оба кока, главный стюард с помощниками, машинное отделение в полном составе…

«А я что здесь делаю?» – спросил себя Баррет.

Но он был здесь не один: рядом стоял Джо Молукка – крепыш средних лет, ленивый, но надежный как Британский банк.

– Ты что стоишь, Джо?

– Нету дома, – отвечал итальянец. – Мой дом в Ливорно. Здесь, в Сидней, только дом на борту. В Австралия корабль мой дом. Я оставаться, – он накрыл своей круглой ладонью руку Баррета: – Но вы идти, шеф. Molto rapido. У вас дом, жена. Карл и я смотреть за корабль для вас.

«Двое лучших моряков – лучших людей – остаются на корабле?» – подумал Баррет. Один начинал на маленьких суденышках, курсирующих по неспокойным водам Средиземного моря, другой – на балтийских шхунах. Сторожа на берегу сейчас не найдешь, это совершенно очевидно. Огонь распространился повсюду, и весь город кричит, словно одно огромное раненое животное. Но корабль нельзя оставить без присмотра.

– Молодец, – тепло произнес Баррет – и побежал вниз. Но прежде чем он достиг салона, его с двух сторон схватили за руки второй и третий помощники.

– Мистер Баррет, – быстро заговорил второй, – я знаю, это неправильно – вот так убегать. Кто-то должен остаться за старшего. Мы не знаем, что там на берегу, не знаем, как дальше развернутся события. Но Старик умчался, прежде чем мы смогли спросить его. И я не знаю, что с моей женой в Кингсфорде, а Тони волнуется о своей невесте в Кенсингтоне. Мы чувствуем, наш долг – быть с ними, а не здесь…

Баррет резко оборвал его.

– Ладно, бегом! – и добавил мягче: – Пожалуй, и я присоединюсь.

Тревога росла, но он не хотел оставлять судно. Где-то в подсознании у него крепко сидело: недопустимо бросать корабль, так ненадежно пришвартованный, когда кругом бушуют пожары – и кто знает, что может случиться в ближайшие несколько часов. Кроме того, он лично заинтересован в том, чтобы судно уцелело. Если ситуация ухудшится, корабль станет средством спасения и убежищем и для экипажа, и для членов их семей.

Он поднялся на офицерскую палубу. Билл Малони беседовал с третьим механиком Феррисом, маленьким, тощим и лысым.

– Не валяй дурака, Тим, – сказал радио-офицер, заметив Баррета. – Уходи. Постарайся доставить сюда Джейн. А о корабле мы позаботимся.

– Ага, мистер помощник, – подхватил Феррис, – и постарайтесь не забыть, что я буду держать его в полной готовности к отплытию.

– Кстати, не мешало бы установить пожарные шланги. Старина Джо и Карл остаются на борту. Они все сделают. Не хотелось бы мне вот так…

– Да беги, ты, тупица! – взорвался Малони. – У тебя жена, ты должен быть с ней, а не болтаться на этой ржавой посудине, как дерьмо в коробке. Запомни: судно будет готово. Мы будем ждать тебя и остальных столько, сколько сможем.

Баррет все еще колебался.

– Что вы слышали?

– Слишком много, – угрюмо отвечал радист. – И слишком мало. Но достаточно, чтобы понять: это сейчас по всей Австралии. Начали передавать новости из Новой Зеландии, но сразу прекратили, – его лицо скривилось, словно у плачущего ребенка. – А сейчас почти все станции заглохли. Ни одна не работает. Это конец света. Конец нашего мира.

– Постарайся снова поймать что-нибудь, Билл, – попросил Баррет.

– Да, я буду слушать. А ты давай – дуй отсюда поживее и возвращайся с Джейн, – мясистая ладонь хлопнула Баррета по плечу – Удачи тебе.

– Она вам пригодится, – добавил Феррис.

Когда Баррет проходил сквозь ворота, двое мотористов с «Катаны» возились с телефоном в будке сторожа. Но аппарат молчал, такси было не вызвать. Один с убитым видом обратился к Баррету:

– Телефон накрылся…

– Вот удивили, – ничего не выражающим голосом пробормотал Баррет – и со всех ног припустил по Друитт-стрит. Сзади доносились возгласы:

– …помощник, черт бы его… Хоть бы что-нибудь сделал…

– …не он. Вообще ничего не знает – сделал ноги, и счастлив. И ты, придурок… Дай сюда этот чертов телефон!

Но Баррет уже достиг верхней точки Друитт-стрит – там, где она пересекается с Джордж-стрит – и голоса механиков потонули в шуме. Вой моторов, какофония гудков, несмолкающие вопли и стоны… Это было ужасно. Это было страшнее любого пожара на восточном и южном побережьях, потому что происходило рядом. Как ни странно, пробок на дорогах нет… Не было, пока он не добежал до Пирмонтского моста.

Дорога из центра города была забита. Движение вышло из-под контроля. Понятно, никому нет дела до пешеходных переходов и дорожных знаков. Однако переходить было необходимо.

На востоке полыхало нестерпимо яркое пламя. Он должен знать, что делать. Должен быть уверен. Должен найти выход.

Внезапно бок пронзила резкая боль. Пришлось перейти на шаг. Баррет почти достиг конца улицы. Машины еле ползли, и он смог перейти. Маленький автомобильчик, похожий на жука, вырывался из основного потока. Вот он столкнулся с другой машиной, раздался треск – затем еще раз, куда громче. Но «жучок» уже достиг тротуара и с ревом продолжал путь. Баррет едва успел отскочить в сторону, чтобы не попасть под колеса. Самое жуткое впечатление производили разбитые фары – точно слепые глазницы с вытекшими глазами.

Но, за исключением этого единственного безумца, который уже умчался к подножию холма, на Друитт-стрит было достаточно спокойно. По правую сторону располагался Таун-Хилл. Похоже, входом в метро можно воспользоваться, чтобы перейти на Джордж-стрит. Баррет бегом пересек дорогу, нырнул в метро и начал спускаться по ступеням.

Вначале он бежал, но вскоре оказался в толпе, гудящей, точно улей, сквозь которую пришлось буквально продираться. Казалось, здесь собрался весь город. В спертом воздухе висел запах ужаса, было жарко, словно в духовке.

– Не стоит толкаться, приятель, – мужчина, мимо которого Баррет пытался пробиться, энергично орудуя локтями, обернулся. Этот тип был настроен вполне миролюбиво, но на причину подобного настроения указывал крепкий запах дешевого портвейна. – Не стоит толкаться. Мы в ловушке, нравится тебе это или нет. Даже если поезда еще ходят – а я здорово сомневаюсь, что они ходят, как они будут объезжать трупы на рельсах? – им в жизни не вывезти эту толпу. Нет, приятель. Брось эту идею.

– Бросай ты что хочешь, пропойца несчастный, – раздался пронзительный женский голос, – а других не подзуживай! Меня семья ждет в Килларе, и я должна быть там!

– Подумаешь, какая разница… ну, умрете вы на Норд-Шор, – пьяница был явно настроен пофилософствовать. – Вот не так давно я думал: хочу помереть где угодно, только не на этой треклятой станции. Таун-Хилл, черт побери… Но человек предполагает, а обстоятельства располагают, верно? А наши дружки-комми помогают нашим страхам осуществиться.

– О чем это вы? – спросил Баррет, все еще пытаясь пробиться к выходу.

– Да это же очевидно, блин. Террористы устраивают поджоги в крупных городах. А «товарищи» наводят по ним свои треклятые ракеты с ядерными боеголовками – у них там инфракрасные датчики. Так что поджарят вас, миссис, – он подмигнул нарядной домохозяйке из Киллары.

Баррет понял, что его тащат назад. Похоже, люди лезут в метро отовсюду, внутри уже не пошевелиться… Но надо двигаться – хотя бы куда-то. Вход, через который проник Барретт, должен по-прежнему оставаться самым свободным. «И зачем они здесь?» – спрашивал он себя. Пытаются уехать или укрыться от ракет? А может быть, подобно ему, просто пытаются перейти улицу?

Лично ему не удалось ни то, ни другое, ни третье. Однако после смрадной духоты подземного перехода воздух на улице казался прохладным – просто восторг. Но это ненадолго. По Джордж-стрит распространялся огонь. Горели супермаркеты, кинотеатры – и уже занимался Таун-Хилл. Слышался рев пламени, со звоном вылетали стекла, и крики людей, а на дорогой висело несмолкающее гудение машин, вой сирен, скрежет металла: пожарные и полиция пытались пробиться сквозь поток обезумевших беглецов.

И тут, посреди всего этого ада случилось маленькое чудо. Баррет вдруг осознал, что слышит гудки своего корабля. Короткий, длинный… опять короткий… Точка, точка, тире – без сомнения, азбука Морзе, и послание предназначалось ему.

«Т-И-М, – прочитал он. – Д-Ж-Е-Й-Н.

А потом: – Д-Ж-Е-Й-Н З-Д-Е-С-Ь».

Он бросился вниз по склону холма, к причалу. И в лицо пахнуло жаром пламени.

На другой стороне Друитт-стрит все здания уже тонули в огне, а в самом конце над пристанью и складами уже плясали неровные зловещие отсветы в клубах черного дыма. Ревун на «Катане» не умолкал, но теперь это были просто ритмичные гудки.

Ворота пристани оказались перегорожены: в них застрял автомобиль. Господи, тот самый, который чуть не сбил его… Потом Баррет увидел номер. Это же его машина. Дверца открыта. Некоторое время он стоял, пытаясь разглядеть что-нибудь в салоне – он и сам не знал, что именно. Картина происходящего понемногу обретала целостность. Этот автомобиль; сигнал, который, скорее всего, подавал Билл Малони… имя Джейн вместе с его собственным… Баррет перелез через автомобиль и помчался мимо горящих складов. Вокруг летели искры, чудом не прожигая тонкую ткань его рубашки.

«Катана» по-прежнему стояла у пирса, хотя пристань уже загоралась. Здесь и там покрытие угрожающе вспучивалось. Капли горящей нефти, точно петарды, пикировали на деревянный настил, с шипением падали в воду, секунду полыхали на ее поверхности и лишь потом исчезали.

Начинался прилив, канаты провисли, расстояние между причалом и стрингерами немного увеличилось. Расстояние между причалом и стрингерами немного увеличилось – достаточно для того, чтобы нефтяные брызги не долетали до «Катаны», и слишком далеко, чтобы Баррет смог дотянуться до ее фальшборта. Пламя только подбиралось к судну. Он закричал, но группка людей на мостике его не видела и не слышала.

В этот момент снова плеснуло горящей нефтью. Баррет изо всех сил прыгнул вперед и повис, в последний момент уцепившись кончиками пальцев за фальшборт. По всему телу пробежала волна боли: пламя немилосердно раскалило обшивку. Он сучил ногами, пытаясь нащупать опору. А внизу – там, где он только что стоял, уже шипела горящая нефть. Пламя заполняло собой все свободное пространство, и жаркие языки пламени тянулись к нему, словно пытаясь ухватить за ноги.

Наконец носок правой ноги нащупал опору. Подтянувшись из последних сил, Баррет втащил себя на стальную палубу и тут же угодил под благословенные струи прохладной воды – противопожарная система работала на полную мощь. Холодный душ оживил его. Баррет неуклюже поднялся. Хромая, болезненно скривившись, он поднялся по трапу на мостик и прошел в рулевую рубку.

Там были Феррис, Билл Малони, Джо Молукка и Карл Барндт.

– Надо бы дождаться остальных, но стоять на приколе больше нельзя, – проговорил Феррис. – Нужно выходить в бухту.

– Но мы не умеем управлять судном, – добавил Малони.

– Среди вас же двое моряков! – удивился механик. – Что скажете, Карл?

– Мистер, – пробасил старый немец, – дер капитан говорит: «Карл, право руля!». Я поворачиваю штурвал. Дер капитан говорит: «Карл, держи прямо на порт!» И я держу на порт. Йа, можно вести корабль, когда дер капитан отдает приказ.

– Вот именно, – поддакнул Джо.

– Билл, – безапелляционным тоном заявил Феррис, – ты должен попробовать.

– Точно, – вмешался Баррет. – Я присоединяюсь.

– Ну, слава богу, хоть кто-то вернулся! – воскликнул Феррис.

– Для начала – где Джейн? – спросил Баррет.

– В твоей каюте, Тим. Без сознания. Но вообще-то она в порядке.

– Хорошо, – Баррет снова входил в привычную роль. – Третий – идите вниз, в любой момент могут понадобиться машины. Билл, включай радар и телеграфные аппараты, – он криво усмехнулся. – Думаю, без проверки оборудования и заполнения судового журнала на этот раз обойдемся. Карл – к штурвалу. Джо, у тебя с собой всегда был хороший нож, я знаю. Отправляйся на корму и перережь кормовой канат. До носового огню пока не добраться.

Он проковылял на правое крыло мостика и выглянул в окно. На узкой полоске воды между кораблем и сушей танцевали языки пламени: горела нефть. Со стороны склада полыхало так, что опаляло лицо и волосы. А там, дальше, за горящими постройками – пожары, пожары, пожары… и едкий удушливый дым.

На мостик влетел Джо.

– Канат, – выдохнул он. – Перерезан.

«И со швартовой тумбы свисает длиннющий хвост, – подумал Баррет. – Не удивлюсь, если он намотается нам на правый винт».

– Всем полная готовность! – и услышав ответ, добавил: – Мало-помалу лево!

Маневр удался. Корабль качнулся всем весом, нос повело влево, несмотря на развернутый винт. Когда на них обрушился новый каскад искр, нос уже изрядно отдалился от пристани, как и уязвимый правый борт.

Но о том, что корабль в безопасности, говорить было рано. Необходимо завершить разворот, ухитрившись не столкнуться с поворотной частью Пирмонтского моста и разбитой кормой транспорта, который застрял в створе. А пламя уже полыхало повсюду, глаза слепило от едкого дыма, и опасный участок пути было не разглядеть в этом аду.

Баррет потел, бранился и посылал приказы Биллу Малони за телеграфом и Карлу за штурвалом. «Катану» пришлось вести почти наугад – просто чудом они никого не задели. Наконец корабль вышел в открытое море, и теперь Баррет смог пользоваться радаром. Корабль полз вдоль бухты со скоростью черепахи, и лишь проходя мимо пятен горящей нефти, немного прибавлял ходу.

Баррет не получал сертификат лоцмана в сиднейском порту, но мастерство судовождения опирается прежде всего на здравый смысл. Не один раз корабли приходили в Сидней и покидали порт при его непосредственном участии, так что не было надобности постоянно сверяться с картой. И все же задача оказалась не из легких. Береговые огни исчезли в дыму. Дым разъедал глаза, выжимая слезы. Правда, ни дым, ни огонь не мешали работе радара, который исправно рисовал береговую линию, а бакены и маяки по-прежнему мигали на своих обычных местах.

И тут грузовоз, охваченный пламенем от носа до кормы, обогнал «Катану». В огне, на верхней палубе, сновали уже знакомые зловещие тени. Чуть позже корабль прошел мимо баркаса, окруженного целым морем горящего бензина. Баррет остановил судно на границе нестерпимого жара и приказал Джо перекинуть на борт баркаса канат или лестницу. Но Билл Малони снова повернул рукоятки на «полный вперед».

– Во имя всего святого, Тим, – крикнул он, – их слишком поздно спасать! Они нам должны сказать «спасибо» за то, что их расплющит винтами!

Большое судно из Вулумулу, которое, похоже, потеряло управление… На корме команда боролась с огнем. Оно проследовало мимо, окутанное облаком дыма. Волна, поднятая винтами, развернула крошку «Катану» почти на месте. Затем судно растворилось во мраке. Баррет прислушивался к звукам, доносящимся со стороны военно-морской базы на Гарден-Айленд, которые подозрительно напоминали пулеметные очереди. Интересно, кто там с кем сражается. А за Бушкаттерз-Бэй военный крейсер попытался пройти наперерез «Катане», но ему это не удалось. Баррет снова приказал остановился, и на сей раз горящий бензин не смог помешать акту милосердия.

Глава 6

Баррет следил, как крейсер медленно приближается к их правому борту. Наконец винты «Катаны», пущенные реверсом, затормозили движение.

– Стоп машина, – приказал он. Их собрат по несчастью серьезно пострадал: нос был сильно смят. Крейсер уже погружался в воду и не мог дольше оставаться на плаву. Баррет уже собирался подвести «Катану» поближе, чтобы дать экипажу возможность перебраться к ним на борт, но тут Джо ухитрился со второй попытки перебросить им швартовочный канат. Крупный мужчина, стоявший наверху, поймал конец и, с ловкостью бывалого моряка, подтянул свое судно к борту «Катаны».

– Эй, на борту, может, сбросите нам трап? – крикнул он. Судя по тону, этот человек привык командовать.

Джо бросился вперед и стащил с полубака трап. Баррет послал Карла вниз ему на помощь. Пассажиры крейсера начали переходить на борт «Катаны», и Баррет удивился: где они ухитрились разместить столько народу? Вначале женщины – двенадцать человек. За ними – десятеро мужчин. И наконец, здоровяк, который принимал канат. Под его ногами, казалось, даже ступени прогибались. Он стоял на палубе «Катаны», глядя на мостик.

– Капитан, вы меня здорово обяжете, если укажете моим людям, где разместиться, – прогремел он.

– Джо, отведи их в салон, – распорядился Баррет. – Карл, вставай к штурвалу.

Но немец не успел. Здоровяк с крейсера внимательно разглядывал лычки на погонах Баррета и Малони. А потом задал вопрос:

– Где капитан?

Баррет окинул его ответным взором. Что-то смутно знакомое угадывалось в этом краснощеком лице с водянисто-голубыми глазами, в поредевших седых волосах. Он так и не вспомнил его имени, но этот тип людей был ему прекрасно знаком. Привычка командовать крупным судном в одних развивает необъяснимую мягкость, в других – вполне объяснимое высокомерие. А у этого человека, судя по всему, в подчинении целые эскадры.

– Я исполняю обязанности капитана, – резко ответил он. – А теперь, сэр, простите, но мне надо вести судно.

– А можно поинтересоваться – куда, капитан? – спросил краснолицый. Последнее слово он произнес с нескрываемой иронией.

– Куда-нибудь подальше, – отозвался Баррет. – Уберемся из этой бухты, а там видно будет.

– И при этом готовы подбирать по дороге терпящих бедствие?

– Разумеется. Но где они? И как это можно организовать?

– Связаться по радио с властями.

– В эфире тишина, – сообщил Малони.

– А вы – радист, верно? С чего вы решили, будто в эфире тихо?

– Я слушал, когда мы отчалили, – простонал тот.

– Понимаю. Но вы уверены, что радио до сих пор молчит? – он обернулся к Баррету. – Я полагаю, этот человек несет вахту в радиорубке?

– На борту всего трое офицеров.

Баррет не нашел, что еще сказать и бросил Малони:

– Полный вперед, – затем Карлу – Мало-помалу лево… ровнее… еще ровнее, – и подытожил – Всего трое: третий механик, радио-офицер и я сам.

– А поставить матросов к телеграфным аппаратам вы не могли?

– На торговом флоте это не принято. Более того, их у меня всего двое: один за штурвалом, второй – на палубе.

– Тогда я встану к аппарату, – заявил здоровяк и повернулся к Малони – Вы свободны, помощник. Будьте добры, займите место в радиорубке.

Радист покосился на Баррета.

– Тим, так мне…

– Да. Ступай, Билл. Попробуй – может быть, что-нибудь поймаешь.

Корабль шел в густом дыму; видимость снизилась до нуля. Баррет подошел к радару и уставился на светящийся экран.

– Еще лево руля, Карл.

– А вы не слишком спешите? – осведомился здоровяк. – Одно столкновение уже имело место.

Баррет чуть было не приказал сбросить ход, но передумал.

– Видите дым? Это горит нефть. Она растекается по всей бухте. И если мы не поторопимся, то окажемся в западне.

– Повторяю, вы уже налетели….

– А кто виноват, черт побери? Вы шли слева нам наперерез. Кто должен был смотреть?

– А вы нас обгоняли, молодой человек. Кроме того, мое слово будет иметь больший вес в арбитражном суде.

– Если таковые еще останутся, – пробормотал Баррет. Он напряженно всматривался в экран. Совсем рядом, по правому борту, что-то мелькало в дыму. Бакен или еще одно судно? Баррет разглядывал карту, пытаясь определиться. Похоже, все-таки бакен… В любом случае, скоро станет ясно.

– Дайте мне знать, когда отойдем от порта, – приказал здоровяк.

– А кто вы, собственно, такой? – взорвался Баррет.

– Адмирал Кайн. Это судно поступает в распоряжение Австралийского Королевского Военно-Морского Флота.

«Нашел о чем беспокоиться, идиот», – подумал Баррет. В настоящий момент его куда больше интересовали показания радара. Не оборачиваясь, старпом ехидно осведомился:

– Действующий или в отставке?

– В отставке, если это так важно, но…

По трапу зацокали каблучки. Наверно, Джейн… слава богу, она пришла в себя. Баррет не успел отвести взгляда экран. Но сзади раздался высокий мелодичный голос:

– Дядя Питер, там, внизу, мертвый человек. В салоне для курения.

– Здесь повсюду мертвые, моя дорогая, – отозвался адмирал. – В том числе и женщины. Так что ступай вниз, будь умницей…

– Но я не хочу. Хочу знать, что происходит, – она подавила смешок. – Старая миссис Тейн абсолютно убеждена, что близится конец света, а мистер Ханнэвей с минуты на минуту ожидает ядерных ракет. Они чуть не подрались, пока спорили… хотя, собственно, какая разница – результат все равно один. А еще там некий Кларендон, санитарный инспектор. У него своя версия, и он хочет видеть капитана.

– На этом корабле нет капитана, – раздраженно бросил Кайн.

– Есть, черт возьми, – прорычал Баррет.

– А, так вы тут самый главный? Я могла бы вам пригодиться, капитан. Я яхтсмен со стажем, у меня есть опыт судовождения.

– Мало-помалу право руля, – не глядя на нее, скомандовал Баррет.

– Есть мало-помалу право руля, сэр, – ответил Карл.

– Теперь осторожнее… Значит, вы могли бы помочь, мисс… Кайн?

– Вообще-то, Хендерсон, капитан. Но можете звать меня Памела.

– Тогда не могли бы вы… Да осторожнее, я сказал! – возглас был адресован Карлу. – Так вот… Не могли бы вы спуститься в каюту старшего помощника? Там находится моя жена. Она смогла добраться до корабля, но знали бы вы, чего ей это стоило… А я так и не успел с ней повидаться.

– Конечно! – и ее каблучки застучали вниз по трапу.

– Прямо по курсу Северная башня, – сообщил Баррет адмиралу. – Если желаете, можете прозвонить отход.

Он сменил одномильную шкалу радара на трехмильную. Потом – на шесть, двенадцать и двадцать четыре мили. Какой-то предмет, похожий на обломки небольшого корабля… в остальном чисто.

– Только бы вырваться из этой дымовой завесы, – пробормотал Баррет. – Тогда можно будет лечь в дрейф и во всем разобраться.

– Но ведь нужно куда-то идти! – недоуменно воскликнул адмирал.

– У вас есть предложения?

Послышались шаги – девушка возвращалась на мостик. Баррет поднял глаза и увидел, как она входит в рулевую рубку. Было слишком темно, и он сумел различить только легкую стройную фигурку. И еще понял, что у нее очень светлые волосы.

– Джейн в порядке, мистер Баррет. Несколько царапин, но я нашла ключ от аптечки и перевязала ее. Сейчас она пьет горячий сладкий чай. Думаю, все обойдется – это просто шок.

– А что радист? – спросил Кайн. – Сумел поймать что-нибудь?

– Ни хрена! – донесся из радиорубки голос Малони.

Дым начал рассеиваться лишь на рассвете.

Море было спокойным. Корабль скользил по плоским темно-синим волнам, все дальше и дальше к югу. Безоблачное небо, четкий горизонт, и лишь прямо по курсу смутно темнел берег, окутанный туманом…. Нет, не туманом. Это был дым – горели здания и корабли, деревья, поля, дома, в которых жили люди.

Джо стоял за штурвалом, сменив на время Карла. Смуглое, лоснящееся лицо итальянца ничего не выражало. Казалось, он вот-вот провалится в дремоту, но Баррету не было нужды смотреть на компас, чтобы знать: корабль не отклонился от курса и на полградуса. Впрочем, какое это имеет значение? Они плывут в никуда. Просто потому, что плыть некуда.

Малони по-прежнему не покидал радиорубки, вслушиваясь в треск и шипение помех. Через равные промежутки времени он бросал в немой эфир сигналы бедствия и запросы. Адмирал спустился посмотреть, как расположились его подчиненные.

«А мне не помешает проведать жену, – подумал Баррет. – Будь у старого черта хоть немного такта, он бы догадался сменить меня ненадолго».

На мостик поднялась Памела Хендерсон, в руках – поднос, на нем чайник, чашки, молочник и сахарница, а также тарелка только что поджаренных тостов. Баррет опустил крышку откидного столика и принял у девушки поднос.

– Благодарю, – сказал он. – вы не подмените меня на пару минут? Хочу зайти к Джейн.

– Она спит. Я как раз от нее. Но вам тоже стоит отдохнуть. Я вижу, о вас просто забыли.

– Все, кроме вас.

Она улыбнулась, и Баррет впервые обратил внимание на ее лицо. Волевой, почти квадратный подбородок, точеные скулы… И все же она слишком женственна, чтобы казаться суровой. Белозубая улыбка создавала великолепный контраст с темным загаром, а блестящие волосы казались почти серебряными.

– Молока? – спросила она. – Сахару?

Ни дать ни взять хозяйка званого вечера в каком-нибудь фешенебельном коттедже.

– Как я вам признателен, – заметил Баррет, вонзая зубы в горячий аппетитный тост.

– Я добровольно за это взялась, Вы же знаете.

– Конечно, Памела.

– А вас как зовут, когда вы наверху и застегнуты на все пуговицы?

– Баррет. Тимоти. Если коротко – Тим.

– Я так и буду вас звать. А вы зовите меня Памела. Но, умоляю, только не Пэм.

– Принимается, – ответил он.

Несколько минут они сосредоточенно поглощали тосты, запивая чаем. Наконец Памела нарушила молчание.

– И что теперь?

Вначале он не понял вопроса. Эта девушка провела на мостике несколько минут – и между уже ними установилось непередаваемое чувство близости. Он остро ощущал ее женственность.

– Что теперь? – снова спросила она.

– Будем идти этим курсом до рассвета. К тому времени дым рассеется и не будет риска налететь на кого-нибудь. Потом я остановлю судно.

– Но у вас ведь есть радар.

– Сейчас он выключен. Приборам тоже надо отдыхать.

– А зачем останавливаться?

– Потому что запас топлива у нас ограничен. Нет смысла жечь его напропалую, прежде чем мы определимся, куда двигаться.

– Понятно, – задумчиво протянула она. – А что с пищей и пресной водой, Тим? Поскольку я назначила себя стюардом – разумеется, безвозмездно – это теперь моя забота.

– Пища есть. А вот с пресной водой могут начаться проблемы. Надо что-то придумать… Продуктов хоть отбавляй, можете сами убедиться. Полный трюм картофеля – несколько тонн, если не ошибаюсь, а еще консервированные овощи и фрукты.

Баррет заморгал: на горизонте показался раскаленный солнечный диск. Обернувшись, он обнаружил, что за кормой лежит примерно миль пять чистого пространства, отделяющего их от полосы дыма. Он не спеша подошел к телеграфному аппарату машинного отделения, перевел обе рукоятки в положение «стоп» с двойным звонком, подождал, пока стрелки не сдвинутся в ответ. Звонки прозвучали неожиданно громко. Затем вернулся в рулевую рубку, снял трубку телефона машинного отделения и нажал кнопку вызова.

– Мистер Феррис, вам лучше подняться. Не знаю, когда нам снова понадобится полный ход… думаю, не в ближайшее время.

На мостике величаво возвышался Кайн. Шорты, сандалии и рубашка с веселым рисунком – все это слабо напоминало парадный китель, но и без него адмирала окружала аура непререкаемого авторитета. Однако Баррет не спешил поддаться этим чарам. Под пестрой адмиральской рубашкой внятно топорщился табельный револьвер, и его вид действовал отрезвляюще.