Текст книги "Парадокс Prada"

Автор книги: Джулия Кеннер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 36

Блейк сомневался в своей гениальности, но комплимент тем не менее оценил. Более того, ему нравилась легкость, с которой Деви с ним общалась. То, как она прикасалась к нему и как смотрела. И то, что она совсем не смущалась после ночи, проведенной вместе.

Он очень боялся, что она открыла ему свои объятия из страха или жалости. Страха перед игрой и жалости к нему, ведь следующей ночи у него может просто не быть. Возможно, она надеялась, что стоит им оказаться в одной постели, как все ужасы исчезнут.

Так и произошло. В течение двух часов они оставались вдвоем. Она была такой нежной в его руках и такой страстной. И он понял, что, по крайней мере, в эти часы Деви нуждается в нем не меньше, чем он в ней.

А сейчас он увидел, что дело не только в сексе, и к нему вернулись мужество и надежда.

– Так почему же я гениален? – спросил он, но Деви лишь улыбнулась и сняла телефонную трубку.

– Привет, это снова Деви Тейлор. Послушайте, у вас есть сообщения для Мелани Прескотт?

Деви прикрыла рукой трубку.

– Он проверяет. – Потом снова заговорила в трубку: – Да, да. Это для меня. Я играю роль Мелани Прескотт. Длинная история. Правильно. Нет, спасибо. Я сейчас забегу. Превосходно. Послушайте, вы можете оказать мне еще одну услугу? Мне нужно три сотовых телефона с доступом в Интернет и компьютер. Да, правильно. Как можно быстрее. И кое-какую одежду.

Она сообщила портье свои размеры, а также размеры Блейка, после чего описала Энди, предложив портье самому оценить его размер. Потом повесила трубку и улыбнулась Блейку.

– Все в порядке.

– Следящее устройство? – спросил он, бросив выразительный взгляд на ее компьютер.

– Нам нужно соблюдать максимальную осторожность. Я оставлю его здесь на хранение. А сейчас пора уходить. Послание дожидается нас у стойки портье.

– И ты полагаешь, что портье найдет для нас одежду и телефоны? И обойдется без объяснений?

Деви рассмеялась и взяла его за руку.

– Выполнять желания звездных клиентов – фирменный знак хорошего отеля. Здесь не задают лишних вопросов. – Она быстро обняла Блейка и поцеловала в нос. – Тебе придется еще многому научиться, чтобы стать знаменитым плохим мальчиком, Блейк Этвуд. Но не беспокойся. Я преподам тебе парочку уроков.

Деви потянула его к выходу, и Блейк вдруг осознал, что смеется, – ужас, в котором он жил все последние часы, отступил. Благоприятный перелом и, несомненно, прекрасный способ не потерять самообладание, несмотря на любые повороты игры. Ему не хотелось думать о том, что вскоре им снова придется бежать. Конечно, это палка о двух концах. Он не хотел играть в эту игру. Но должен был играть.

Он понял, что Деви всю свою жизнь играла в игру «Как должна думать и поступать звезда». Эпизод с портье стал лишь одним из примеров. Жизнь, которую вела Деви, не была реальной… и все же это ее жизнь. Как и проклятая игра, в которую их заставили играть. И если они проиграют, последствия будут очень даже реальными.

Она схватила его за руку, и они вышли из закрытого внутреннего дворика к бассейну.

– У тебя такой вид. Ты в порядке?

– Вид?

– Да. – Деви сжала его руку. – Мы решим эту задачу.

Она улыбнулась, и Блейк подумал, что ее улыбки и сияющих глаз достаточно, чтобы излечить его от любого яда.

Впрочем, без противоядия все же не обойтись.

– Я знаю, что мы победим, – сказала она. – Пошли.

В «Шато» Блейк побывал лишь однажды, когда встречался с восходящей телезвездой. Он работал с ней над приемами боевых единоборств, а она работала над ним, пока они не оказались в одной постели. Вскоре после этого она потеряла к нему интерес. К счастью, это оказалось обоюдным. Однако она знала толк в вечеринках и прежде, чем они расстались, успела показать Блейку самые лучшие места Лос-Анджелеса.

Большинство из них пришлись Блейку не по вкусу, но «Шато Мармон» произвел на него впечатление. Уж очень он походил на настоящий замок, расположенный над бульваром Сансет. Конечно, это еще и очень знаменитое место, которое служило вторым домом многим звездам, и здесь произошло немало трагедий.

В тот единственный раз Блейк видел только вестибюль главного входа и бар, и сегодня утром великолепный бассейн произвел на него такое сильное впечатление, что он едва не забыл об игре. Сам по себе бассейн был не слишком большим – овальный оазис, окруженный бунгало, скрытыми за листвой и заборами, – но казался сказочным, волшебным местом.

Они прошли вдоль бассейна, мимо людей, расположившихся на удобных шезлонгах, потом свернули на тропинку и вскоре оказались в вестибюле, отделанном белым кирпичом и обставленном марокканской мебелью.

Блейк с удивлением обнаружил, что у стойки портье их уже ждет девушка.

– Сейчас вам принесут письмо, – сказала она.

Пока они ждали, Деви оперлась на стойку и оценивающе посмотрела на Блейка.

– Что такое?

– На самом деле… я не знаю… меня бесит, что я не понимаю, кто за всем этим стоит.

– Малышка, ситуация и без того неприятная. Давай не будем гадать о том, кто дергает нас за ниточки.

– Даже если это поможет нам быстрее покончить с кошмаром?

– Что я слышу? Ты думаешь о том, чтобы положить конец игре? Выяснить личность плохого парня и полностью прикрыть игру?

Деви слегка вздернула голову.

– Ну да. Именно об этом я и думаю.

Она выглядела такой уверенной в себе и упрямой, что Блейк не сумел сдержать улыбки. Как это похоже на Деви! Зачем идти кружным путем, если можно двигаться напролом, по прямой? К сожалению, в ее плане имелись серьезные недостатки. Например, тот факт, что было уже почти девять часов утра.

Если в их расчетах нет ошибки, у него осталось всего одиннадцать часов, после чего противоядие станет бесполезным. В теории он бы очень хотел найти ублюдка, который все это придумал.

В реальности необходимо было отыскать очередную подсказку. И желательно побыстрее.

ГЛАВА 37

Терпение.

Он всегда отличался терпением. И знал, что обязательно будет вознагражден.

Да, в предгорьях они сумели от него оторваться, но теперь он знает, куда они направились.

В «Шато Мармон».

Он припарковался неподалеку, и ему был хорошо виден въезд в знаменитый отель. Он обдумывал, не войти ли внутрь, чтобы отыскать их. Однако следящее устройство, которым его снабдила игра, не могло определить их местонахождение точнее.

Лучше ждать. И наблюдать.

Рано или поздно им придется выйти.

И он будет их ждать.

ГЛАВА 38

На сей раз подсказка напечатана на листе бумаги. Я считаю это хорошей кармой. Я всегда предпочитала бумагу и карандаш, и лишь необходимость заставила меня перейти в чудесный мир «Макинтоша». Загадку на бумаге разгадать легче. У бумаги есть жизнь. У нее есть флюиды.

Она может поделиться с вами своими секретами.

К несчастью, этот лист бумаги твердо решил помалкивать.

Не слишком большой сюрприз, если учитывать ту чушь, которая напечатана на страничке. На обратном пути к бунгало я крепко сжимаю листок в руке, то и дело пробегая глазами новую загадку:

Ты можешь до-си-до,

А потом еще кое-что.

Ты можешь поднять с пола конский хвост

У океана, у моря,

Из давно прошедших столетий, но его все еще можно увидеть.

Не говори, не болтай, тебе нельзя,

ты полна,

И нужно лишь потянуть.

О господи! Кто придумал это дерьмо?

– Что скажешь? – спрашиваю я у Блейка.

– Фигня какая-то.

Он мрачно смотрит на часы. Я закрываю ладонью циферблат.

– Мы успеем вовремя разгадать загадку. Нам удалось начать все сначала, и будь я проклята, если позволю какому-то дурацкому яду нам помешать.

– Начать все сначала? – спрашивает он, глядя на меня своими внимательными темными глазами.

Я чувствую, что краснею.

– А разве нет?

– О да.

Я хочу добавить еще кое-что, но мы уже в бунгало. Как только мы входим, к нам бросается разъяренный Энди.

– Проклятье, где вы были? Я тут с ума схожу!

Я отступаю на шаг, удивленная его ядовитым тоном.

– Мы ходили к стойке портье. Хотели получить послание, как и ты.

– Черт возьми, Деви, я твой Защитник. Ты не можешь просто взять и уйти.

Я расправляю плечи и открываю рот, чтобы поставить его на место, но решаю промолчать, потому что он прав.

Я должна чувствовать себя в «Шато» в безопасности, но это не так. До тех пор, пока игра не закончится, моей жизни будет постоянно угрожать опасность. Да, я с Блейком. И мне становится очень стыдно, потому что рядом с ним мне не так страшно. Впрочем, в этом нет ничего удивительного, ведь Блейк прошел специальную подготовку. Но моим Защитником является Энди. Однако сердце твердит, что эта роль отведена Блейку.

– Ну? – нетерпеливо спрашивает Энди, который явно чего-то от меня ждет.

Я говорю единственное, что могу сказать:

– Извини. Я поступила глупо. Это не повторится.

Похоже, мое раскаяние удивляет Энди, потому что он молча смотрит на меня, а потом кивает.

– Мне ничего не удалось узнать в проклятом бизнес-центре. А тебе?

Я улыбаюсь так широко, что у меня болят щеки, и молча протягиваю ему листок.

– Ничего себе, – бормочет он, прочитав загадку. – Есть какие-нибудь идеи?

– Ни единой, – признается Блейк.

– У меня тоже, – говорит Энди и переводит взгляд с Блейка на меня. – Как вам удалось это раздобыть?

– Я ведь играю роль Мел, – объясняю я. – Мне пришло в голову спросить, нет ли посланий для нее.

– И тебе выдали это. – Он одобрительно кивает. – Хорошая работа.

Меня омывает волна удовольствия. Да, когда игра началась, я находилась на грани истерики, но теперь держу себя в руках. Прекрасно, ведь последствия моей плохой игры могут оказаться ужасными.

Я вздрагиваю, думая о человеке, который является нашим противником. Янус. Человек, которого я ожидала встретить за каждым углом, но так ни разу и не видела. И вот он возник снова и держит мою жизнь в своих руках.

Однако я полна решимости больше не погружаться в трясину страхов. В противном случае я уже никому не сумею помочь, в том числе и себе самой.

Я придерживаю руку Энди, в которой зажат листок с загадкой, и стараюсь говорить спокойно.

– Так с чего мы начнем?

– С первой строчки, – со вздохом отвечает Энди. – Какого дьявола означает «до-си-до»?

Слова Энди меня искренне веселят: нужно быть окончательно помешанным на компьютерах, чтобы никогда не слышать о до-си-до.

– Это одна из фигур кадрили, – отвечаю я и вопросительно смотрю на Блейка, поскольку мне никогда не доводилось танцевать кадриль. – Верно?

– Я практически уверен, что так называется та часть танца, когда нужно обойти вокруг партнера, – отвечает Блейк. – Однако в Лос-Анджелесе уже давно не танцуют кадриль, и я не представляю, как можно использовать эту информацию.

– Каким-то образом она должна встать на свое место, – говорит Энди. – Так всегда бывает с головоломками.

Раздается стук в дверь, и мужчины одновременно шагают ко мне, готовые меня защищать.

– Парни, не думаю, что Убийца станет стучать перед тем, как войти, – говорю я.

Однако на всякий случай спрашиваю, кто пришел. Оказывается, это посыльный принес новый портативный компьютер – любезность отеля и местного магазина компьютеров. Наша одежда и телефоны будут доставлены через час. Я даю посыльному щедрые чаевые и прошу взять на хранение мой старый компьютер, а новый вручаю нашему компьютерному гению. Он тут же его включает, и следующие несколько минут мы ищем информацию о фильмах и лошадях. Очень быстро мы узнаем, что в Лос-Анджелесе снято множество лент о лошадях. В некоторых из них действие происходит возле океана (таких не слишком много), в других речь идет о звездах (таких оказалось немало), живущих на побережье.

К сожалению, никто из нас не имеет ни малейшего представления о том, что делать с этой информацией.

– Возможно, мы выбрали ложное направление поисков, – говорит Энди. – В конце концов, Деви могут подбрасывать подсказки, связанные не только с кино, но и с самим Лос-Анджелесом.

– Ты прав, – соглашается Блейк.

– Но что нам это дает? – спрашиваю я.

– Давайте подумаем, где на побережье можно найти лошадей, – предлагает Блейк.

– В Малибу, – сразу же говорю я. – И в Санта-Барбаре. Кажется, Кевин Костнер купил ранчо, где разводят лошадей?

– Ну, Санта-Барбара слишком далеко, – задумчиво говорит Блейк. – Если только ты с ней как-то не связана. Ты жила там когда-нибудь? Владела домом? Снималась в фильме?

– На все твои вопросы ответ «нет», – отвечаю я, и мы вычеркиваем ранчо Костнера.

– В Малибу должны быть лошади, – продолжаю рассуждать я.

Энди набирает в «Google» «Малибу, прокат лошадей», и на мониторе тут же возникает превеликое множество сайтов, но ни один из них не кричит: «Возьми меня! Возьми меня!»

– А как насчет до-си-до? – спрашивает Блейк.

– А что насчет этого? – довольно резко бросаю Я, потому что у меня кончается терпение.

Он поднимает руки, словно пытается защититься от моих нападок, и я сразу чувствую раскаяние. Ведь именно его жизни угрожает яд. Ну, мне, конечно, тоже грозит опасность, но Блейк умрет наверняка, если мы не найдем разгадки.

– Может быть, у лошадей и кадрили есть нечто общее? – спрашивает Блейк, который простил мою выходку.

– Праздничный выезд, сельские праздники. В них всегда участвуют лошади, – говорю я.

– А здесь есть места, где проходят сельские праздники? – спрашивает Энди.

– Хм. – Честно говоря, я не знаю и киваю на компьютер. – Попробуй, вдруг что-нибудь получится.

Энди набирает новый запрос, а Блейк начинает расхаживать по комнате.

– Если бы нам удалось ухватиться хотя бы за часть подсказки…

– Лошади рядом с океаном, – медленно произношу я, надеясь на неожиданное озарение. – Старые лошади.

– Но они до сих пор здесь, – говорит Блейк, показывая на меня.

– Правильно…

Я задерживаю дыхание: мне знакомо это выражение в его глазах.

– Ладно, шансов, конечно, немного, но как насчет пирса Санта-Моника?

Энди вскидывает голову.

– Почему?

– Карусель, – объясняет Блейк. – Старые лошади. Из прошлого века.

Энди хмурится, размышляя над словами Блейка.

– Мне кажется, в этом что-то есть.

– А при чем здесь кадриль? – спрашиваю я. – Я была на пирсе сотни раз, но уверяю вас, что кадриль не имеет к пирсу ни малейшего отношения.

– Не кадриль, – уточняет Энди, – а до-си-до.

Он встает. Похоже, мы готовы.

Однако я не шевелюсь.

– Объясни, пожалуйста.

– В кадрили есть такое движение, когда нужно обойти вокруг партнера, помнишь? Вот что он имел в виду, – добавляет Энди, указывая на Блейка.

– Черт возьми, Энди, – восклицает Блейк. – Ты молодец.

– Подождите, мальчики. Я все равно не понимаю про до-си-до.

– Карусель движется по кругу, – объясняет Энди.

– Ну ничего себе, – говорю я, хватаю новую сумку «Прада» и засовываю туда компьютер. – Давайте подпишем счет.

ГЛАВА 39

Пирс Санта-Моника – это знаменитое место паломничества туристов.

И я его люблю.

Здесь царит атмосфера карнавала: уличные торговцы предлагают свои товары по всей длине широкого деревянного пирса, рядом расположен парк аттракционов с «американскими горками» и «чертовым колесом».

Мы с Блейком побывали там во время нашего первого свидания, я потащила его туда, чтобы показать место, которое любила в детстве.

Сегодня мы приехали сюда при куда менее благоприятных обстоятельствах.

Нам везет: мы оказываемся возле стойки портье как раз в тот момент, когда прибывает наша одежда и телефоны. Мы быстро переодеваемся в туалетах, садимся в машину и едем к побережью.

Блейк паркует машину на улице, я засовываю новый телефон в задний карман, а сумку и компьютер оставляю в багажнике «бьюика». Однажды я уже поцарапала сумку и больше не собираюсь рисковать своей малышкой. Нам приходится немного пройти назад, потом мы сворачиваем на аллею, ведущую к океану, и шагаем по дорожке к пирсу.

Мы останавливаемся перед входом на пирс, над которым висит плакат:

САНТА-МОНИКА

ЯХТЫ

СПОРТИВНОЕ РЫБОЛОВСТВО

ЛОДКИ

КАФЕ

Вам бы здесь понравилось.

– Куда? – спрашивает Энди.

– Карусель вон там, – говорю я, показывая на желтоватое здание, в котором действительно находится настоящая старая добрая карусель.

Кто-то рассказал мне, что это одна из немногих уцелевших деревянных каруселей в мире, которую построили в начале двадцатого века. Романтическая тень ушедшего века. Я всегда захожу на карусель, когда приезжаю сюда.

К счастью, желтоватое здание находится в начале пирса. Повсюду полно народа, но парк развлечений расположен у входа на пирс, который дальше превращается в традиционный деревянный настил, уходящий в воду. Здесь также есть ресторан, повсюду туристы и рыбаки. И уличные торговцы.

Мы сразу оказываемся в толпе, меня толкают со всех сторон. Блейк берет меня за руку, и мы пробираемся к карусели. Я всматриваюсь в лица людей, стараясь определить, нет ли рядом подозрительных типов, но вокруг слишком много народу. Я хочу предложить Блейку поторопиться, и тут до меня долетают обрывки разговора двух мальчишек.

– Вряд ли это настоящая пушка.

– Болван! Ложись на землю!

Охваченная ужасом, я поворачиваюсь и замечаю в толпе лицо, которое не видела несколько лет, – Янус.

Я ничего не могу с собой поделать и застываю на месте. А потом кричу.

ГЛАВА 40

– Проклятье, Блейк, у тебя кончается время. Вперед!

Мы продираемся сквозь толпу, мужчины поддерживают меня с двух сторон, как подставка книгу. Энди затащил меня в толпу туристов, как только я начала кричать, и сейчас вокруг нас царит хаос.

– Деви! – вопит Блейк.

– Иди! – верещу я, как только мы начинаем пробираться сквозь толпу. – Иди вперед, со мной все будет в порядке.

У меня самой такой уверенности нет, но если Блейк не доберется до противоядия, ему точно конец. А Янус не пойдет за ним на карусель. Он хочет только одного – убить меня.

От этой мысли мой шаг становится более пружинистым.

– Делай, что она говорит, – кричит Энди, продолжая крепко держать меня за руку. – Я остаюсь с ней.

Энди продолжает продираться сквозь толпу, грубо отталкивая оказавшихся на нашем пути людей и сбивая с ног мальчишек на роликовых коньках и скейтбордах. Люди кричат и ругаются, но никто не пытается нас остановить.

Я рискую и оглядываюсь, надеясь, что Янус отстал.

Но нет, я вижу, как он поднимает пистолет, не обращая внимания на невинных людей, окружающих нас со всех сторон.

Раздается дружный вопль, и большая часть толпы бросается на землю.

Мы не можем позволить себе такой роскоши и бежим дальше.

Мы мчимся по пирсу, выписывая зигзаги, рассчитывая, что это помешает Янусу сделать точный выстрел.

Туристы вокруг нас падают на землю или отскакивают в сторону. Уличные актеры отступают к самому краю пирса. Вдалеке я слышу сладостный вой полицейской сирены.

Однако полиция еще слишком далеко.

Справа от нас я замечаю мима, знававшего лучшие дни. Рядом с ним стоит чемоданчик, полный шариков и прочего реквизита. Энди тянет меня к нему, переворачивает чемоданчик – и шарики (наверное, миллион) катятся по деревянному настилу пирса.

Однако это не останавливает мерзавца, и я кричу, когда пуля пролетает мимо моего уха и попадает в деревянный поручень на краю пирса.

– Прыгай! – кричит Энди.

Мы перебегаем на другую сторону, стараясь держаться как можно дальше от нашего преследователя, и, хотя мне хочется мчаться дальше не останавливаясь, я замираю на месте и смотрю на Энди.

– Куда?

Он показывает в сторону и вниз. Мы рядом с рестораном, расположенным в самом конце пирса, а значит, здесь довольно глубоко. И все же…

– Проклятье, Деви, давай!

Я перекидываю ноги через перила, делаю глубокий вдох и прыгаю.

Вода в Тихом океане никогда не бывает теплой, даже летом, и холод жалит меня множеством ледяных стрел. Я с головой ухожу вниз, джинсы и туфли тянут меня на дно. Светит солнце, но у меня перед глазами лишь зеленоватый туман. Вода мутная и грязная, и я ничего не вижу.

Я пытаюсь сориентироваться, понимая, что должна забраться под пирс, если хочу выжить, но тут рядом раздается всплеск. Мне становится невыносимо страшно, когда кто-то хватает меня за запястье и куда-то тащит. Мы выныриваем на поверхность, и я собираюсь закричать, но рука закрывает мне рот.

Энди.

Он смотрит мне в глаза и вопросительно кивает. Я киваю в ответ, потому что у меня возник план.

Бросив взгляд наверх, я убеждаюсь, что люди смотрят на нас через перила, что-то кричат, делают фотографии.

Не вижу я только Януса. Благодарение Господу.

– Он сбежал? – рискую я спросить, как только мы оказываемся под пирсом, возле заросших ракушками опор.

– Наверное, – отвечает Энди. – Полицейская сирена приближается, и если он до сих пор здесь…

– Полицейские, – говорю я. – Энди, а как же правила? Что мы скажем полицейским?

– Мы ничего им не скажем. Ты сумеешь туда доплыть? – спрашивает он, показывая на противоположную сторону пирса.

– Конечно, – отвечаю я, поскольку это не так уж и далеко.

– Будь осторожна. Здесь довольно сильное течение. К тому же мы в одежде.

Он прав, и мне очень хочется раздеться до нижнего белья. Я не делаю этого, потому что стащить мокрые джинсы почти так же трудно, как плыть в них.

Не говоря уже о том, что стоит мне снять одежду, как обязательно появится репортер из «Инкуайрера» и сделает сногсшибательную фотографию.

Мне хочется спросить у Энди, что мы будем делать дальше, но я решаю не тратить силы. Очевидно, план у него есть, и, как только мы оказываемся у противоположной стороны пирса, я понимаю, что он задумал. Там, где мы спрыгнули в воду, несколько человек смотрят вниз, но здесь и в помине нет такой толпы, которая собралась на южной стороне. Я вижу, как одна из девушек машет рукой – очевидно, зовет полицейского, чья машина, судя по вою сирены, выехала на пирс.

– Энди, – говорю я, умудрившись проглотить пол-океана.

Пока я кашляю и отплевываюсь, он тащит меня в сторону берега.

Толпа на северной стороне пирса быстро увеличивается, и я слышу рев полицейского мегафона:

– Пожалуйста, остановитесь!

Вежливое требование, которому подчиняется большинство людей.

Однако я не принадлежу к этому большинству, и Энди тоже. Как только мы оказываемся на берегу, Энди хватает меня за руку.

– Бежим! – говорит он.

И мы бежим.