Текст книги "Золотые дни"
Автор книги: Джуд Деверо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)
Глава 6
Эдилин знала, что слишком много говорит, но так она пыталась скрыть свою нервозность. Ей становилось не по себе оттого, Что из-за нее рушится привычная жизнь этого неплохого, в сущности, человека. Она неспроста попросила именно Шеймаса довезти ее до порта в Глазго. Она сделала это потому, что чувствовала, что Шеймас, как и она, изгой. Но этот бородач не был изгоем.
После той первой стычки с ним каждый шотландец старался убедить ее, что Ангус Мактерн не мог ослабить подпругу.
– Он заботится обо всех нас, – говорили ей.
За ту неделю, что прошла с того момента, как он бросил ее в чан с водой, она не слышала о нем ни одного дурного слова. Об Ангусе говорили только хорошее. Куда бы она ни пошла, кто-нибудь непременно заводил с ней разговор об Ангусе. И даже не всегда говорили о нем напрямую, но едва она приходила в конюшню навестить Марми, как неподалеку внезапно появлялись несколько шотландцев и заводили между собой разговор об Ангусе.
Если им верить, он был живым воплощением всех добродетелей. После четырех дней таких «случайных» разговоров ей хотелось закричать: «Вы что, рассчитываете на то, что я выйду за него замуж? Вы этого добиваетесь?»
В течение последних дней Эдилин, как следует все обдумав, решила, что ей не стоило так дурно относиться к Ангусу. Она совершила ошибку. Надо было, наоборот, постараться ему понравиться. Если бы ей удалось ему понравиться, он, возможно, помог бы ей, когда она попросила его о помощи. Она даже подумала, не предложить ли дяде, чтобы он включил Ангуса Мактерна в число кандидатов на звание ее мужа. Если Ангус Мактерн был хотя бы наполовину таким достойным и честным, как ей говорили, его можно было уговорить отдать золото дяде.
Но что потом? Жить с ним в одном из домишек и рожать каждый год по ребенку?
Сейчас она чувствовала его тепло. Было холодно, и ей хотелось придвинуться к Ангусу поближе, но все изменилось в тот момент, когда он качнулся к ней, а она повела себя так, словно он был ей неприятен. Но он не был ей неприятен, совсем наоборот. Ее реакция была привычной. Вот уже несколько лет именно так она спасала себя от напора чересчур дружелюбных мужчин.
Она пригладила волосы ладонью.
– Я все еще покрыта стружкой?
– Немного, но я уверен, что вы ему понравитесь.
Она потерла руки, чтобы согреть их, и поглядела на него снизу вверх, но он ничего не сказал.
– Наверное, завтра в это время я уже буду замужней женщиной.
Его не ввела в заблуждение ее попытка скрыть нервозность.
– У вас все будет в порядке, мисс.
– Вы думаете, дядя скоро начнет нас искать?
– Через день или два, – тихо ответил Ангус. – Малькольм поймет, что происходит, и даст нам кое-какое время.
– К тому времени я уже уеду, – сказала она.
Ангус видел, как она пыталась соскрести с шеи стружку, и решил дать ей возможность привести себя в порядок. Он остановил коней, и она сразу же испугалась. Но он кивнул ей и сказал, что ему просто надо… по-маленькому. Он достал из-под сиденья повозки большой мешок, швырнул его на землю и протянул ей руки.
– Хотите размять ноги?
Она кивнула и положила ладони на его плечи, его большие руки тут же обхватили ее за талию. Секунду они простояли в обнимку. Они были чужими друг другу, но им обоим предстояло начать совершенно новую жизнь. И это создавало между ними связь – связь, которая прервется, когда они доберутся до города.
Эдилин не стала отходить далеко, но Ангус все же подстраховался, проверив, все ли вокруг спокойно. Он переоделся, снял тартан и надел брюки, рубашку и мешковатую куртку. Теперь он выглядел не как романтический герой, а как рабочий из доков.
Эдилин улыбнулась. И все же ей по-прежнему казалось, что он продолжает смотреть на нее свысока, очевидно, считая ее не вполне нормальной.
– Ну что, повезем вас к будущему мужу? – спросил он, подсаживая ее на сиденье.
Они ехали всю ночь и почти весь следующий день. Достигнув города, Ангус поехал окраинами к гостинице «Красный лев», где царили шум и суета, которые он так не любил.
Эдилин зевнула. Половину пути она проспала, прижавшись к Ангусу всем своим маленьким телом. Он тоже дважды засыпал, но она его будила. Однажды она даже предложила повести повозку.
– Вы? – спросил он с таким веселым изумлением, что она проснулась окончательно.
– Почему вы все время говорите со мной так, будто я ничего не умею?
– У вас стружка на носу, – сказал он.
– О! – воскликнула Эдилин и ожесточенно потерла нос.
Когда она посмотрела на Ангуса, он прищурился.
– Вы надо мной насмехаетесь.
– Это помогает мне не заснуть, – сказал он. – Харкорт вас дразнит?
– Нет, – сказала Эдилин. – Он так сильно меня любит, что никогда не дразнит.
– Он не заставляет вас смеяться?
– Он поет со мной, и мы вместе ездим верхом. А еще мы сидим в беседках и читаем. Иногда он читает мне стихи. Вы любите поэзию, мистер Мактерн?
– Очень люблю, – сказал он. – Иногда я читаю стихотворение, одно или два, перед сном. Они помогают мне уснуть.
Она сурово нахмурилась:
– Вы снова надо мной смеетесь?
– Да, – улыбнулся он. – Но я не хотел вас обидеть, барышня. По правде говоря, я, может, и хотел бы попеть с девушками, но у меня нет на это времени. Надо, знаете ли, охранять скот вашего дяди, чтобы не увели соседи.
– Но у вас все же бывают танцы. Мораг мне о них рассказывала, и одна женщина даже сказала, что вы хорошо танцуете.
– Но не те танцы, что умеете танцевать вы, – сказал он.
Через какое-то время Эдилин оставила попытки поддержать с ним разговор. Какую бы тему она ни затронула, у Ангуса выходило, что она в этом ничего не смыслит. Ну, скажем так: она слишком мало знает о жизни, чтобы поддержать с ним беседу. О чем бы Эдилин ни заговорила, он все сводил к насмешкам, заставляя ее чувствовать себя несведущей и бесполезной.
Эдилин больше не предлагала ему свою помощь, но себе она дала слово, что сделает все, что сможет, чтобы не остаться перед ним в долгу. Она считала, что должна хоть отчасти возместить ему то, что он из-за нее потерял. А он потерял все. Эдилин спросила его, почему он не дал ей воспользоваться услугами Шеймаса, и когда Ангус рассказал ей о плане напоить пастора, она почувствовала себя еще более виноватой перед ним. Выходит, Ангус все же хотел ей помочь, а чем она отплатила ему за доброту? Из-за нее ему придется пуститься в бега, стать изгнанником.
Пару раз Эдилин украдкой бросала на него взгляды и думала о том, что она лучше знает своего дядю, чем он. Она видела, как ее дядя притворяется на людях, и знала, что он никогда не бывает самим собой, если поблизости находится кто-то из шотландцев. Они не работали бы на него не покладая рук, если бы увидели, что он поднимает руку на женщину, к которой они все привязались.
Ангус, мистер Мактерн, похоже, верит, что у него есть в запасе время, но он не знает, насколько жаден ее дядя. Не знает этого так, как знала она. Ей нужно каким-то образом убедить этого шотландца поехать с ней и Джеймсом в Америку. План ее состоял в том, чтобы убедить Джеймса открыть один из сундуков и дать Ангусу золота столько, чтобы хватило на участок земли в Америке и на постройку дома.
– Что вы так на меня смотрите? – спросил Ангус.
Было время ленча, и Эдилин проголодалась и устала. Осталось совсем недолго до того момента, когда она увидит Джеймса.
– Где вы остановитесь, когда мы приедем в город?
– Я лягу на солому в стойле и просплю трое суток.
– Нет-нет, нельзя. Тогда корабль уйдет без вас.
– Ах да. «Мэри Элизабет». Это большой корабль? Там найдется местечко для бедного шотландца?
Она сделала вид, что не заметила насмешки.
– Я позабочусь о том, чтобы вам нашлось место на корабле, даже если капитану придется потесниться, чтобы выделить вам место в своей каюте.
– Сразу чувствуется, что говорит женщина, у которой есть все.
Эдилин посмотрела та него с неприязнью, но он не заметил ее взгляда. Через пару часов они уже были в городе. Он иногда останавливался, чтобы покормить и попоить коней, но остановки были недолгими, они продолжали двигаться к порту.
Как раз в тот момент, когда Эдилин была готова признаться Ангусу, что ужасно устала, показалась вывеска гостиницы.
– Мы на месте!
– Да, – устало кивнул Ангус. – Наконец-то мы на месте.
Всадники на измученных лошадях шагом въехали в открытые ворота конюшни, и тут же из сумрака появился мужчина. Он был одет как франт, и лицо у него было такое, какое, по мнению Ангуса, больше подходило бы девушке.
– Эдилин! – строго сказал мужчина. – Я уже несколько часов торчу в этом вонючем амбаре, дожидаясь тебя. Ты что, не могла поторопиться?
Ангус пристально посмотрел на мужчину и сразу составил мнение об этом франте. Пожалуй, этот тип стоил Баллистера и Элвоя, вместе взятых, только был помоложе.
– Я знала, что тебе не терпится меня увидеть! – воскликнула Эдилин и бросилась к нему на шею.
Франт обнял ее, но без особой охоты.
– От тебя воняет! И в чем это ты вся?
– В древесной стружке. Тот гроб, что ты прислал, был полон стружки. Джеймс, дорогой, разве ты не рад меня видеть?
– Конечно, рад, – сказал он, но отстранился, когда она попыталась его поцеловать. – Смотри, что ты со мной сделала. Я теперь такой же грязный, как ты. Эй вы! – крикнул он двум грузчикам, подошедшим к повозке. – Осторожнее. Я не хочу, чтобы у какого-нибудь из сундуков отвалилось дно.
Он отошел от Эдилин, чтобы проследить за разгрузкой золота.
Ангус по-прежнему сидел на козлах, слишком усталый, чтобы спуститься. Двое молодых конюхов подошли, чтобы распрячь коней.
– Как следует накормите их.
– Мистер Томас растил их и холил с самого рождения, – сказал один из конюхов. – Ему не понравится, что их так измотали.
– Я тут ни при чем, – пробормотал Ангус, спускаясь с повозки.
Он огляделся, надеясь найти чистое стойло, где можно поспать.
– Вы его видели? – спросила Эдилин, подойдя к Ангусу.
Ее красивое лицо светилось.
– Да, я его видел, – сказал Ангус. Он не мог не улыбнуться. – Он такой же красавчик, как и вы. С него бы только принцев писать для детских сказок.
– Ах, вы снова за старое! Вы все время меня дразните. Я хочу, чтобы вы оставались здесь, и попрошу у Джеймса немного денег. Я хочу заплатить вам за труды.
– Оставьте! – сквозь зубы бросил Ангус. – Я сделал то, что сделал, по собственному выбору, вы уже заплатили Шеймасу за то, чтобы он привез сюда повозку. Вам ни к чему платить дважды за одно и то же.
– Но вы не можете оставаться в городе без денег. Вам надо хотя бы найти ночлег.
– Вы просите меня остаться с вами в одной комнате?
– Нет! – сказала Эдилин, а затем укоризненно покачала головой: – Когда вам надоест надо мной смеяться?
– Никогда. А теперь идите-ка к своему принцу. Может, завтра в это время вы уже станете его счастливой женой.
– Да, – сказала она, но от Ангуса не отошла. – С вами все будет в порядке?
– Да, конечно.
Он продолжал смотреть на нее сверху вниз, и, каким бы он ни был усталым, в голове продолжало крутиться то, что сказал Джеймс, увидев ее. Теперь Харкорт присматривал за разгрузкой золота, не обращая на свою невесту никакого внимания. Может, он не понимал, как сильно она хотела его видеть и через что ей пришлось пройти, чтобы добраться до него?
– Тогда ладно, – сказала она. – Похоже, мы видим друг друга в последний раз.
– К завтрашнему дню вы уже даже не вспомните моего уродливого волосатого лица.
– Не думаю, – тихо ответила она. – Я никогда не забуду вашего лица. Я буду помнить его до конца своих дней.
Ангус хотел притронуться к ней, хотел прикоснуться рукой к ее нежной щеке, но не стал этого делать.
– Иди, девочка, – сказал он. – Иди к своему жениху.
Ему пришлось сделать над собой некоторое усилие, но он развернулся и вышел из конюшни в ночь.
Его браваде пришел конец, когда, дойдя до входа в гостиницу, Ангус увидел листовку с собственным портретом. Листовка была прибита на заборе и предлагала вознаграждение в пять тысяч фунтов за его поимку. Ангус сорвал листовку. Как им удалось так быстро все это организовать? И кто нарисовал его портрет?
Он окинул взглядом темную улицу, напуганный тем, что кто-то мог его узнать, но на него никто не смотрел. Он был всего лишь еще одним деревенским мужиком, приехавшим в город для того, чтобы развлечься и потратить деньги.
Ангус вернулся на конюшню, чтобы спокойно подумать о том, что делать дальше. Он был так уверен в том, что Малькольм не допустит погони, что не особенно тревожился по дороге в город. Так почему его до сих пор не поймали?
Ангус знал, что не поймали его потому, что кто-то наговорил Лоулеру много всякой неправды. Если бы Лоулер знал правду, его бы поймали еще вчера.
Он стоял, прислонившись к стене, сжимая в руках листовку. Он знал, как пишутся цифры, и понял, сколько Лоулер предлагал за его поимку, но что еще там о нем говорится, Ангус не знал.
– Джеймс, – услышал он голос Эдилин, – я не хочу оставаться в своей комнате весь завтрашний день. Я хочу быть с тобой.
– Мало ли чего ты хочешь? – огрызнулся Харкорт.
Обернувшись, Ангус заглянул в щель между досками забора и увидел Эдилин и Джеймса. Эдилин сияла и чуть ли не дрожала от счастья – так рада она была встрече с Харкортом. Однако Харкорт вовсе не выглядел радостным. И совсем не был похож на счастливого жениха, которому вот-вот предстоит взять в жены красивую, умную и очень богатую женщину.
Харкорт отвел ее руку от своего лица.
– Мне надо сделать кое-какие приготовления к нашему путешествию, – на этот раз ласковее сказал он. – А тебе надо принять ванну и поспать.
– Я и так слишком много спала, – ответила она. – Я проспала почти всю дорогу.
– Эдилин, – сказал он тоном, каким отец говорит с капризным ребенком, – я должен кое-что сделать для нас. Я не знал ни минуты покоя с тех пор, как получил твое письмо. Жаль, что ты раньше не сообщила мне о том, что происходит. Чтобы организовать переезд в другую страну, требуется много времени, но я постарался. Вот, держи. – Он протянул ей пузырек с опийной настойкой. – Прими это снадобье – и проспишь весь день. Я приду, заберу тебя завтра в полдень, и мы отправимся на корабль. После этого я не дам тебе спать несколько дней подряд.
Он поцеловал ее, но как-то торопливо.
– Ну, ты будешь меня слушаться? – спросил он.
– Да, но мне не хочется идти в гостиницу и ложиться спать, – обиженно сказала она. – Я не хочу с тобой расставаться ни на минуту. Ты связался с моим лондонским портным? Мне сшили одежду? Я ничего не смогла привезти с собой.
– Я привез, что смог, – ответил он, – но за это время много нарядов не сошьешь. Приедем в Америку и купим все, что тебе понадобится.
– Но я могла бы купить все здесь.
– Эдилин! – сердито воскликнул он. – Мы что, всю жизнь будем спорить из-за каждой мелочи? Ты все время будешь мне перечить?
– Не буду, – опустив голову, сказала она. – Просто мне страшно, Джеймс… – Увидев его перекосившееся от гнева лицо, Эдилин отшатнулась. – Ладно. Я устала. Сейчас я лягу спать, а завтра мы увидимся.
– Ну вот и умница, – кивнул Харкорт. – Я договорюсь, чтобы тебя отвели в другую гостиницу. Здесь небезопасно, и этот твой кучер знает, где она находится. Вид у него такой, что доверия не внушает.
– Ты об Ангусе Мактерне? – спросила она. – Но без него мы бы вообще не встретились. Если бы не он…
– Да, дорогая, я уверен, что он лучший среди ему подобных. А теперь слушай. Я снял для тебя комнату на верхнем этаже «Зеленого дракона», и…
– Но я хочу быть рядом с тобой.
– Я тоже остановился в «Зеленом драконе», – нетерпеливо пояснил он, затем, взяв себя в руки, добавил: – Ты отдохнешь там, а завтра увидимся.
– Ладно, – отвернувшись, согласилась она.
– И что, моя невеста меня не поцелует? – спросил Харкорт, как только она повернулась к нему спиной.
– О да, Джеймс, – сказала Эдилин, стремительно повернулась к нему лицом и, закинув руки ему за шею, прижалась губами к его губам.
Но он вскоре оттолкнул ее и принялся отряхивать с себя древесную пыль.
– Если я не уйду сейчас, то вообще не смогу уйти. Увидимся завтра, Эдилин… – Взгляд его потеплел. – Я с нетерпением жду нашей брачной ночи.
С глазами, сияющими, как звезды, Эдилин направилась к стоящей в дверях горничной, которая и вывела ее из конюшен.
Ангус стоял, прижавшись затылком к деревянной перекладине стойла. На мгновение он закрыл глаза. Что-то тут не так. То, как Харкорт обращается с Эдилин, тоже настораживает, но главным было не его обращение с ней, а его слова. Ангус не мог точно определить, что из сказанного Харкортом показалось ему странным и противоречивым, но этот Джеймс ему совсем не понравился, и доверия к себе, что и говорить, он не вызывал.
Когда Харкорт вышел из конюшни, Ангус последовал за ним.
Глава 7
Ангус чуть ли не всю жизнь учился прятаться. Он научился исчезать среди бела дня, сливаясь с кустами, деревьями и горами, так что незаметно прокрасться следом за Джеймсом для него труда не составило. Дважды Ангус замечал висящие на заборах листовки с собственной физиономией и оба раза срывал их и прятал за пазуху.
Харкорт далеко не ушел. Всего лишь за две улицы. Ангус видел, как Харкорт вошел в паб и уселся за стол, где уже сидели четверо мужчин, которые встретили его радостными восклицаниями. А почему бы и нет? – подумал Ангус. Завтра этот человек уедет в другую страну и женится. Возможно, причина, по которой ему так не терпелось поскорее отвязаться от своей невесты, состояла в том, что он хотел провести последний вечер своей холостой жизни в Британии вместе с друзьями. Ангус понимал такое желание и хотел было развернуться и уйти. Возможно, ему стоит поехать в Эдинбург. Возможно, он отправится дальше, на север, высоко в горы, и будет выживать там. Ангус сомневался, что люди, живущие там, в горах, будут задавать ему слишком много вопросов.
Но Ангус не мог заставить себя уйти. Что-то было такое в самой Эдилин и в ее доверчивости, что заставляло его чувствовать потребность позаботиться о ней.
«Только до того момента, пока она не сядет за корабль», – сказал он себе и вошел в паб.
Он знал, что рискует, появляясь на людях, но никто даже не взглянул в его сторону. При себе у него было несколько монет, и потому он заказал пива и сел за стол неподалеку оттого стола, за которым сидели те четверо. Вначале Ангус нервничал, опасаясь, что Харкорт его узнает, но тот не смотрел на грязного бородатого крестьянина, что сел за соседний стол.
– Хочу произнести тост за мою будущую жену, – сказал Харкорт. – Может, она и не красавица, но зато она – дочь графа и у нее есть титул.
Ангус поставил кружку на стол и, не удержавшись, посмотрел на Харкорта. Не красавица? Эдилин не красавица? И что у нее за титул?
– Так, значит, ее отец богат? – спросил один из его друзей.
– Приданого у нее нет, – ответил Харкорт, – и красоты тоже нет, но у наших детей будет титул.
– Но, Джеймс, с твоей внешностью ты мог бы найти себе невесту попригожей и побогаче. Ты мог бы заполучить жену с целым фургоном золота.
Тут Джеймс чуть не подавился от смеха.
– Именно это я и сделал. Я нашел невесту с приданым, и ее шесть сундуков с золотом теперь мои, но я не собираюсь брать в жены солдатскую дочь, которой принадлежат эти сундуки.
Ангус смотрел на него во все глаза, пытаясь понять, о чем говорит Харкорт.
– Так выпьем за мою жену-аристократку, – провозгласил Харкорт. – Пусть выспится хорошенько, потому что на рассвете мы сядем на корабль и отправимся покорять Новый Свет.
На рассвете? Ангус хорошо помнил, что Харкорт пообещал забрать Эдилин в полдень.
Ангус допил пиво и тихо вышел из паба. Что он сейчас должен сделать, так это предупредить Эдилин. Ему надо… «Остановись», – сказал себе Ангус. Что он мог сделать, как заставить ее поверить? Он представлял, что ворвется в ее комнату и скажет, что мужчина, за которого ей якобы предстоит выйти замуж… Что? Предал ее? Бессовестно воспользовался ее доверчивостью? А вдруг это не так? Возможно, все это только его, Ангуса, домыслы. Возможно, он просто что-то не расслышал.
«Я остановился там…» Эти слова эхом пронеслись у него в голове. Харкорт сказал, что отправляет Эдилин в ту же гостиницу, где остановился сам. Но если у него уже есть жена, он не станет селить Эдилин в ту же гостиницу. А с другой стороны, он дал Эдилин эту чертову опийную настойку, так что, возможно, он рассчитывал на то, что она проспит весь день. Кроме того, если корабль уходит на рассвете, к тому времени, как Эдилин проснется, Харкорт уже будет далеко – с ее золотом на борту.
Ангус побежал к «Красному льву», стараясь держаться в тени. Если Эдилин пошла пешком, «Зеленый дракон» должен быть где-то рядом.
Неподалеку Ангус увидел раскрашенную вывеску с изображением дракона. Сейчас уже ночь. Каким образом узнать, в какой комнате находится жена Харкорта?
Ангус направился к заднему двору гостиницы. Потом остановился, прислонившись к стене, раздумывая над тем, как решить поставленную задачу, но тут дверь черного хода отворилась, и во двор вышла та самая горничная, что вывела Эдилин из конюшни.
Он быстро шагнул ей навстречу, и на мгновение на лице горничной отразился испуг, но затем выражение изменилось.
– Я видела тебя, – улыбнулась она. – Я видела, как ты прятался в стойле и шпионил за теми двумя.
– А я видел тебя, – сказал Ангус, оценивающе окинув ее взглядом с головы до пят. – Харкорт послал меня, чтобы убедиться, что ты не перепутала комнаты и тех двух женщин.
– Этих двух уж никак не спутать. Не слишком они похожи, ты не находишь?
– Ты поселила маленькую на верхнем этаже?
– Да, – сказала она и шатнула к нему ближе.
– А вторую?
– На первом, как он и сказал. Она полбыка на ужин съела, слава Богу, что мне не пришлось тащить такую тяжесть наверх. – Горничная пристально посмотрела на него. – Я не могла тебя где-то видеть раньше?
– Вряд ли, детка, – сказал он и нырнул в темноту.
Горничная несколько раз окликнула его, но безрезультатно. В конце концов она недовольно фыркнула и пошла своей дорогой. Ангус знал, что приобрел в ее лице врага, но, что еще хуже, он знал, что рано или поздно она припомнит, что видела его физиономию на листовках, которые расклеены по всему городу.
Ангус обошел гостиницу, заглядывая в окна. Поскольку только два окна были занавешены, он решил, что шансы попасть в нужную комнату не так уж малы. Он попытался открыть первое окно, но оно не открывалось, а вот второе открылось.
Он забрался в комнату и подождал, пока глаза привыкнут к темноте. Он слышал негромкий храп, доносящийся с кровати. «Повезло же мне, – подумал Ангус, – если я зашел не в ту спальню», И он представил себе здоровенного дядьку, который спит с заряженным пистолетом под подушкой.
Но натренированные глаза Ангуса быстро привыкли к темноте, и спустя недолгое время он уже мог видеть достаточно ясно для того, чтобы свободно передвигаться по комнате. Подойдя ближе к кровати, он, как ему показалось, разглядел очертания женского тела. На тумбочке возле кровати лежали огниво и фитиль, и, рискнув, Ангус зажег свечу. Взглянув на кровать, он едва не вскрикнул от ужаса. Там действительно была женщина, но она была страшна, как ведьма из детской сказки. У нее был большой крючковатый нос, который загибался крючком, нависая над тонкими губами, и острый, торчащий вперед подбородок. На ее голове белел большой чепец с оборками.
А маленькие темные глаза были открыты.
– Пардон, мадам, – сказал он. – Я ошибся номером.
Не прошло и секунды, как он уже оказался на ней – она схватила его и с неженской силой опрокинула на кровать, крепко прижав к себе. Она была крупной женщиной, не жирной, а мускулистой, с сильными руками, и он чувствовал своим телом ее могучую плоть.
– Ты – лакомый кусочек, – сказала она, попытавшись его поцеловать. – И я думаю, ты попал как раз по адресу.
– Мадам… – сказал он, пытаясь отстраниться, но его попытки увенчались лишь тем, что он очутился на другой стороне кровати.
В одно мгновение она оказалась сверху.
– Дверь закрыта на засов, так что попасть сюда ты мог только через окно. Зачем ты сюда залез? Чтобы меня ограбить? Чтобы насладиться мной?
– Ну, я…
Она сидела на нем, и ее крепкие бедра тисками сжимали его бедра. На ней была белая ночная рубашка с глубоким вырезом, так что он мог лицезреть большую часть ее выдающейся груди.
– Ну? Зачем еще тебе понадобилось сюда пробираться, если не для того, чтобы овладеть мной? Или тебе что– то понадобилось от моего никчемного мужа?
– Да, – выдохнул Ангус, перехватив ее запястья, чтобы не дать ей дотянуться до его головы.
Трудно думать, когда женщина с таким немалым весом сидит на тебе верхом. Собрав все свои силы, он выскользнул из-под нее и торопливо спрыгнул на пол. Когда Ангус вновь оказался на ногах, а она, судя по всему, приготовилась на него прыгнуть, он предупреждающе поднял руку:
– Нет, помилосердствуйте, мэм!
Вздохнув, она вновь легла на кровать.
– Так в чем дело? Джеймс задолжал вам денег, и вы хотите получить их до того, как мы уплывем?
– Да! – жизнерадостно согласился Ангус. – Точно! Так это правда, что он завтра отплывает? Он должен мне десять фунтов.
– У него их нет, – сказала женщина, перевернувшись на бок, чтобы лежать к нему лицом. – Почему бы вам не унизить его, проведя ночь с его женой?
– Каким бы заманчивым ни было предложение… – сказал Ангус, пытаясь улыбнуться, но при этом не забывая о самообороне. – Так он все же женился? Вы – дочь графа?
– Да, – сказала она и перевернулась на спину. – И внешностью я пошла в отца.
– О, ну… Должно быть, он этим гордится, – вежливо сказал Ангус.
– Мне тридцать шесть, и я только сейчас вышла замуж. Что вы по этому поводу думаете?
– Но зато теперь у вас есть муж, – сказал Ангус и осторожно попятился, обходя кровать.
На тумбочке был один из тех маленьких пузырьков, что Джеймс Харкорт так любил раздавать своим женщинам. Опийная настойка.
– Если вы – дочь графа, тогда мне следует отправиться к вашему отцу, чтобы он вернул мне долг.
– У него еще меньше денег, чем у Джеймса.
– Выходит… – протянул Ангус. Он успел переместиться к подножию кровати, и до тумбочки можно было дотянуться рукой. – Вы вышли замуж по любви?
Женщина рассмеялась и снова перевернулась на бок, чтобы быть к нему лицом.
– Он женился на мне ради титула, который перейдет нашим детям. Ублюдок! Он лишь притворялся, что любит меня. – Она разглядывала Ангуса. – Под всеми этими волосами вы – интересный мужчина, но вы, наверное, и сами об этом знаете?
И как только она это произнесла, глаза ее расширились, и Ангус понял, что она видела расклеенные в городе листовки и узнала его.
– Я думаю, вы все же проведете, со мной ночь, или я начну визжать. Вам ведь это не понравится, верно?
– Это зависит от того, что вас заставит визжать, – ответил он и пододвинулся к ней ближе.
– Ну, со своим мужем я уж точно визжать не буду, – сказала она, и глаза у нее загорелись. – Не знаю, как мы сумеем завести детей, если у него там почти ничего нет, если вы понимаете, о чем я.
– Понимаю, – заверил Ангус, накрыв ладонью пузырек с опийной настойкой. Опустившись на колено возле кровати, он замер. – А откуда мне знать, что вы – жена Джеймса Харкорта?
– Можете посмотреть в том сундуке. Там все документы.
– Ну, тогда ладно, – медленно сказал он. – Возможно, я возьму свой долг натурой – в виде его жены. Но у вас есть что-нибудь выпить? Вы способны заставить мужчину испытать жажду.
– На столе бутылка вина.
– Ах да, вижу, – сказал Ангус и задул свечу.
Через тридцать минут он вышел из ее комнаты, в его руках была кожаная папка, полная бумаг, которые он нашел в ее сундуке. По другую сторону двери он слышал женский храп. В конечном итоге ему пришлось вылить чуть ли не всю настойку в вино, чтобы заставить жену Харкорта уснуть. В любовной схватке, которая этому предшествовала, одежда его пришла в беспорядок и местами порвалась, но он нашел документы, которые доказывали супружеские отношения сладко похрапывающей дочери графа с Харкортом.
– Она этого не стоит, – пробормотал Ангус, имея в виду Эдилин, и попытался привести в порядок то, что осталось от его рубашки, и пряча добытую папку за пазуху. Теперь ему предстояло перехватить Харкорта и не дать ему сесть на корабль.
