Текст книги "Золотые дни"

Автор книги: Джуд Деверо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Эдилин, подхватив юбки, выбежала со склада. Было бы лучше, если бы она все же убила Ангуса и теперь сидела в тюремной камере…

Какое-то время она бесцельно бродила по Бостону, заглядывая в магазины, слушая, как люди жалуются на англичан. Если американцы считают, что король Георг так плох, то им стоит перечитать учебники истории. Прежние короли были ничуть не лучше. И что эти американцы себе думают? Решили создать новую страну без короля? Вот уж, в самом деле, глупость! Иногда ей казалось, что она совершенно не понимает американцев.

К тому времени как она вернулась домой, уже стемнело, и только тут Эдилин вспомнила, что целый день ничего не ела. Она попросила, чтобы ей принесли ужин в спальню, немного поела, разделась и легла, спать.

Разбудили ее гневные крики, доносившиеся снизу.

– И что на этот раз? – пробормотала Эдилин, накидывая халат. – Будет наконец покой в моем доме?

Когда она вышла из комнаты, трое шотландцев и Харриет неслись друг за другом вниз, и никто не подумал уступить дорогу хозяйке дома.

Когда Эдилин добралась до гостиной, в дверном проеме сгрудились домочадцы, и за их спинами Эдилин ничего не могла разглядеть. Они стояли и тупо смотрели на что-то, что, по-видимому, ввергло их в оцепенение.

– Вы не позволите? – сердито сказала она, расталкивая их локтями.

Но, пробравшись вперед, она тоже остановилась и замерла, тупо глядя на пол. В комнате горели две свечи, а ее дорогие серебряные подсвечники торчали из валявшегося на полу мешка. Возле мешка лежало тело Джеймса Харкорта, и посреди его лба зияла дырка от пули.

Он смотрел в потолок мертвым незрячим взглядом.

Над ним возвышалась крупная женщина. Она стояла спиной к двери, но все видели в ее руке пистолет.

– Вот тебе за то, что украл у меня жизнь, – сказала женщина. – Ты ублюдок, Надеюсь, ты уже в аду. Жаль, что ты уже умер, а то бы я снова тебя убила.

Женщина занесла ногу и пнула мертвое тело. Внезапно ею овладел гнев, и она принялась яростно колотить труп ногами, так что замелькали каблуки.

– Я ненавижу тебя! Ты меня слышишь? Я ненавижу тебя! Ненавижу тебя!

Шеймас протиснулся вперед, подошел к женщине и схватил ее за руку, но она его оттолкнула. Весь свой неизрасходованный гнев она обратила на Шеймаса и начала лупить его кулаками и пинать.

– Ну, будет, – сказал Шеймас, прижимая ее к себе.

Она была крупной, сильной, и Шеймас был единственным мужчиной, который мог ее удержать.

Эдилин едва не вскрикнула от ужаса, поскольку женщина была жутко, пугающе уродлива. Нос у нее был громадным крючком, свисавшим над заостренным подбородком.

– Пруденс, – узнала Харриет.

Эдилин это имя было незнакомо, но она догадывалась, кто мог так ненавидеть Джеймса Харкорта. Кроме того, она слышала, что жена Джеймса – далеко не красавица.

– Жена Джеймса, – пояснила Харриет.

Эдилин пришла в себя.

– Харриет! – резко окликнула она.

Харриет не отреагировала, и ей пришлось повторить оклик:

– Харриет! Послушай меня! Я хочу, чтобы ты отвела ее наверх и дала ей немного той опийной настойки, что так любит… так любил твой брат. Ты меня слушаешь?

Харриет по-прежнему не реагировала. Она тупо смотрела на распластанное на полу тело брата. Тогда Эдилин взглянула на Малькольма, глазами прося его о помощи.

– Все закончилось, – тихо сказал он и обнял Харриет. – Все закончилось. Больше он не будет тебя допекать.

– Когда это Джеймс ее допекал? – спросила Эдилин.

– Он много лет шантажировал Харриет.

– Ты знал? – спросила Харриет, подняв голову с его плеча.

– Да, мы все знали… и знали, что он вернется. Успокойся, мы отведем тебя в спальню. Шеймас! Отведи мисс Пруденс наверх. Мы дадим ей эту…

Он посмотрел на Эдилин.

– Опийную настойку, – подсказала Эдилин, в недоумении глядя на Малькольма.

Шантаж, Она невольно задумалась, каким образом Харриет удавалось расплачиваться с шантажистом. Джеймс наверняка обходился ей недешево.

– Да, это так! – сказал Малькольм, хмуро глядя на Эдилин. В его голосе звучал гнев. – То были ваши деньги, деньги вашей компании. Ими она расплачивалась с шантажистом, но Харриет защищала вас. Если вы решите посадить ее в тюрьму, знайте, что вначале вам придется сразиться со мной!

И он повел Харриет наверх. Следом шел Шеймас, прижимая к себе Пруденс.

Эдилин осталась в дверях гостиной. Мертвый Джеймс лежал на полу в десяти футах от нее. Но слова Малькольма повергли ее в больший шок, чем смерть Джеймса. Что она такого сделала, что он решил, будто она подаст на Харриет в суд? Харриет заботилась о ней многие годы. Харриет…

Эдилин больше не желала думать над тем, что ей сказали. Сейчас перед ней стояли более насущные задачи, и первым делом надо было решить, что делать с лежащим на полу мертвецом. Она медленно прошла на середину комнаты и посмотрела на мертвеца сверху вниз. Освещение было неярким, но и при этом свете Эдилин смогла разглядеть, что Джеймс вовсе не так красив, как прежде. Может, Эдилин привыкла к американцам, которые всю жизнь проводили на свежем воздухе и тяжело работали? По сравнению с ними Джеймс был бледноват и слабоват.

Как бы там ни было, Эдилин не могла понять, что она в свое время нашла в нем.

– Мисс Эдилин!

Она оглянулась на стоящего в дверях Малькольма. Эдилин даже не попыталась придать выражению своего лица приветливости.

– Харриет в порядке?

– Спасибо, ей гораздо лучше, – сдержанно ответил Малькольм. – Я наговорил вам много такого, чего не стоило говорить. Простите. Я знаю, что этот… этот человек… – Малькольм брезгливо скривился, опустив взгляд на распростертое на полу тело.

– Я понимаю, – заверила Эдилин, но она солгала. Ей было больно оттого, что Малькольму вообще могло прийти такое в голову. – Я бы никогда не сделала ей ничего плохого.

– Я знаю, но она переживает.

– Сейчас у нее есть вы. – Эдилин подняла руку, попросив его повременить с ответом. – Я думаю, что обо всем этом можно и потом поговорить. А сейчас надо что-то решить насчет тела.

– Вы хотите вызвать шерифа?

– Чтобы он дал Пруденс медаль?

Малькольм пару раз мигнул, а потом улыбнулся:

– Мы тоже так думали, но ведь вы… – Малькольм пожал плечами.

– Любила его? Возможно, я его любила. Но я была тогда школьницей, а он был красавцем. По-моему, мне можно простить ту глупость.

– Я думаю, вам все можно простить.

– Итак, что нам с ним делать? Мой пол окончательно испорчен.

Малькольм рассмеялся:

– После того как изрешетили его пулями, а теперь еще и залили кровью, вам так или иначе придется его менять. Если, конечно, в вашей жизни больше нет мужчин, по которым в любую минуту может открыться стрельба…

Эдилин тоже засмеялась и плюхнулась в кресло.

– Так что же мы будем делать с телом?

– Вам придется спросить об этом Ангуса.

Эдилин решила, что он шутит.

– Чтобы он нарядил его индейцем и свалил на него всю вину? Должна вам сказать, что эти американцы, похоже, все привыкли валить на бедных индейцев. Только на прошлой неделе… – Эдилин осеклась, взглянув на Малькольма. Судя по выражению его лица, он не шутил. – Ладно, – сказала она наконец. – Поезжайте за ним. А пока вас не будет, я упакую вещи и уеду отсюда. Перееду на ту ферму в Коннектикуте.

– Нет, – возразил Малькольм. – За ним придется поехать вам.

– Мне? Может, вы забыли, что это я всего три недели назад пыталась убить его в этой самой комнате? Если вы не можете поехать, отправьте Тэма. Ангус обожает своего кузена.

– Ангус… Ну… Он сейчас сердится и не разговаривает с нами.

– Что вы ему сделали? Хотя нет, я передумала. Не отвечайте.

– Мы не сказали ему всей правды о том, зачем приехали в Америку.

– Значит, дело не только в смерти моего дяди?

– Это мисс Пруденс оплатила наш приезд сюда. Она нас наняла, чтобы мы разыскали ее мужа.

Эдилин подняла на него тяжелый взгляд.

– Я не очень хорошо знаю законы, но мне сдается, что вы все трое можете считаться соучастниками убийства.

Малькольм пожал плечами.

– Так Ангус злится на вас за то, что вы во всем этом участвуете? С каких это пор он встал на сторону Джеймса Харкорта?

Малькольм отвел взгляд и посмотрел в окно.

– Знаешь, девочка, я не хочу тебя торопить, но, по– моему, тебе надо ехать поскорее. До рассвета осталось всего несколько часов. Я не думаю, что горничная сделает вид, что не заметила на полу мертвое тело.

– Какая из горничных? Та, что была судима за разграбление могил, или та, которая исхлестала плеткой своего отчима?

Малькольм покачал головой:

– О, девочка, если бы я был моложе… Но ты должна поехать за Ангусом. Он знает эту страну, а мы – нет. Он поймет, что надо делать и как спрятать мертвое тело. Мы бы поехали, но он сказал, что не желает иметь с нами никаких дел, пока мы не скажем ему всей правды, а мы поклялись мисс Пруденс, что ничего ему не скажем.

– Ну да, Ангус питает к ней нежные чувства.

– Пожалуйста, скажите, что это шутка, – со всей серьезностью попросил Малькольм. – Шеймас очень привязался к мисс Пруденс, а она – к нему. Если Ангус тоже к ней неравнодушен, то это плохо. Они…

– Откуда я знаю, к кому он неравнодушен?! – почти прокричала Эдилин, но затихла и подняла глаза к потолку, когда сверху донесся звук, напоминающий сдавленные рыдания.

– Мне пора! – сказал Малькольм. – И вам пора. Ангус живет в той таверне, где он когда-то работал.

Малькольм торопливо вышел из комнаты.

– Разумеется, – усмехнулась Эдилин. – Где ему еще быть? В той самой комнате, в той самой кровати!

Ей хотелось побежать наверх и сказать им, что она не в состоянии сделать то, чего от нее просят. Но тут она посмотрела на тело на полу и подумала о том, что бедную Пруденс могут повесить за убийство того, кто действительно заслуживал смерти. Она обернулась и напоследок пнула мертвого Джеймса под ребра.

– Это тебе от меня, – сказала она и вышла из комнаты.

Глава 24

– Ангус! – позвала Эдилин.

Он спал в той самой кровати, которая хранила для нее столько воспоминаний, и улыбался. Эдилин не сомневалась, что ему снится что-то приятное, А почему бы и нет?

Он получил от жизни все, что хотел. За те четыре года, в течение которых она не дождалась от него ни одной весточки, он, должно быть, переспал с целой сотней женщин. А может, и с тысячью.

Эдилин вдруг очень захотелось развернуться и уйти, но она не поддалась искушению. Тэм ждал возле амбара, и если она выйдет без Ангуса, Тэм все равно отправит ее к нему. Малькольм ужаснулся, когда Эдилин заявила, что поедет к Ангусу одна.

– Разбойники! – зловещим шепотом произнес он.

– У нас в Америке разбойников нет, – ответила Эдилин.

Малькольм потрясенно замолчал, но Тэм рассмеялся:

– Она не собирается ехать к Ангусу.

Эдилин неприязненно взглянула на него, потому что он угадал ее намерения.

– Я поеду с вами и буду вас защищать, – сказал Тэм, – пусть даже в этой стране вообще ничего не слыхали о преступности.

Он сказал, что будет ждать ее за домом, и она неохотно согласилась. Она поднялась наверх, чтобы одеться, но вдруг вместо своей комнаты вошла в спальню Тэма и выдвинула ящик комода. В свои девятнадцать Тэм был на голову выше ее, но он был очень стройным, так что его одежда вполне могла прийтись ей впору. Если ей предстоит ехать верхом через весь город, то тридцать пять ярдов шелка – не слишком подходящий наряд для такой опасной вылазки.

Все были с Пруденс и Харриет, так что никто не заметил Эдилин, торопливо спустившуюся вниз в белой просторной рубахе, в жилетке, в бриджах по колено и в белых чулках. Волосы она убрала в хвост и перевязала простой черной лентой.

Эдилин вышла из дома, подошла к Тэму, который уже начал терять терпение, и посмотрела на него так, что он не решился ничего сказать.

До таверны, где жил Ангус., они добирались больше часа, а приехав туда, обнаружили, что амбар, в котором была его комната, заперт на задвижку изнутри. Эдилин попросила Тэма подсадить ее и влезла в амбар через люк на чердаке.

– Ты этого не стоишь, – пробормотала она, отряхиваясь.

Стряхивая с одежды пыль и сено, Эдилин поздравила себя с тем, что приняла мудрое решение, отказавшись от корсета и длинной юбки. Оглядевшись, она слегка попрыгала на деревянном полу, высоко поднимая колени. Получилось что-то вроде странного танца.

– Эдилин! – донесся до нее шепот Тэма. – Что вы там делаете?

Эдилин недовольно поморщилась, прекратив танцевать. Ей припомнилось то время, когда Тэм был влюблен в нее. А теперь он велит ей поторапливаться.

Вздохнув, Эдилин начала спускаться вниз по приставной лестнице. Она на цыпочках подошла к двери, ведущей в комнату Ангуса. Когда все лошади в стойлах повернули головы, ей очень захотелось сказать Тэму, что Ангуса нет на месте.

Но воспоминание о теле Джеймса Харкорта вернуло Эдилин к реальности. Дверь в комнату Ангуса была закрыта, но стоило Эдилин дернуть за ручку, как дверь открылась. Уже через мгновение она смотрела на его спящее лицо. Она быстро зажгла свечу, и тот факт, что она знала, где находились свеча и фитиль, разозлил ее еще сильнее.

– Ангус! – позвала она. – Просыпайся!

Поскольку он даже не пошевелился, она подошла ближе. Тогда он вытянул длинные руки, схватил ее и опрокинул на себя. Он попытался ее поцеловать, но она его оттолкнула.

– У меня нет времени на это! – крикнула она ему в ухо. – В моей гостиной мертвое тело.

– Вероятно, оно мое, – с закрытыми глазами сказал он, – потому что я сейчас в раю.

Она толкнула его сильнее, но он по-прежнему крепко держал ее.

– Да прекрати же! Я серьезно! Джеймс Харкорт лежит в моем доме, он мертв.

Ангус открыл глаза и посмотрел на нее:

– Харкорт?

– О, так ты меня слышишь?

– Я слышал, как ты прыгала наверху, Эдилин. Одно дело – стрелять в меня, при этом, разумеется, старательно промахиваясь, но совсем другое – убить кого-нибудь на самом деле.

– Ты идиот! – воскликнула она и оттолкнула его изо всех сил.

Наконец-то ей удалось высвободиться.

– Я его не убивала!

Он приподнялся на локтях.

– Но тебе, похоже, нравится стрелять в людей. Ладно, – пробормотал он, встретив ее недобрый взгляд. – Так кто его убил?

Эдилин подбоченилась.

– Ты хочешь сказать, что я нарочно промахивалась, стреляя в тебя? Я пыталась в тебя попасть, но ты скакал, как козел. Хуже, чем козел!

– Козел? – Ангус провел ладонью по лицу. – Эдилин, о чем ты?

– Я пытаюсь заставить тебя выслушать меня. Джеймс Харкорт мертв, и он продолжает заливать своей кровью пол в моей гостиной. Нам надо избавиться от тела, и Малькольм послал меня за тобой. Он сказал, что ты умеешь обтяпывать все самые темные, самые незаконные, самые мерзкие делишки, так что кому, как не тебе, избавлять Пруденс от виселицы!

Несколько секунд Ангус молча смотрел на нее, после чего откинул одеяло, встал и начал одеваться.

– Пруденс? Это одна из твоих рабынь?

– Эти девушки не мои рабыни, они у меня на поруках. И Пруденс у меня не работает. Ты должен знать, кто она такая, поскольку ты кувыркался с ней в постели.

Ангус застонал, натягивая бриджи:

– Только не это! Снова твоя чертова ревность!

– Ревность? – Эдилин сжала кулаки. – Я никогда тебя не ревновала, сколько бы женщин у тебя ни было!

– Правда? Тогда зачем ты наняла Табиту? Разве не затем, чтобы держать ее подальше от меня?

– Ты ничтожный, самовлюбленный…

Она попыталась пнуть его, но он вовремя отскочил.

Ангус улыбнулся:

– Теперь меня врасплох не застать!

Эдилин закрыла лицо руками:

– О, Ангус, я так напугана! Джеймс был… Это ужасно!

Едва Ангус шагнул к ней, как она пнула его по ноге, и он взвыл от боли.

– Мне так хочется перекинуть тебя через колено и как следует отшлепать!

– Только попробуй, – сказала она.

– Это было бы слишком легко.

Какое-то время они, насупившись, смотрели друг на друга.

– Кто такая Пруденс? – спросил он наконец.

– Жена Джеймса.

– Его жена? – Лицо Ангуса озадаченно вытянулось, но через мгновение оно осветилось пониманием. – О да, его жена.

Эдилин одарила его холодной усмешкой.

– Так ты ее помнишь? В Англии ты не дал мне на нее посмотреть, но намекнул, что она очень красива.

– Неправда!

Она хмурилась.

Ангус попытался спрятать улыбку.

– Ладно, может, и так.

– Тебе не удастся провести меня, Ангус… Как тебя сейчас зовут?

– Харкорт. – Он пожал плечами. – Так было проще, чем придумывать новое имя. Так мы пойдем? Или ты хочешь остаться здесь и еще поругаться?

– Я вообще не хочу иметь с тобой никаких дел.

Ангус открыл дверь, пропуская Эдилин вперед. В тесноте комнатки ему не удалось как следует разглядеть ее.

– Что это на тебе надето? – потрясенно спросил он.

– Одежда Тэма.

– А-а, – холодно протянул Ангус. – Тэм, Он по-прежнему живет у тебя?

– Словно ты не знаешь всех подробностей моей жизни, – сказала Эдилин, пока Ангус поднимал засов на двери амбара.

Тэм держал за поводья лошадь Эдилин.

Ангус посмотрел на Тэма:

– Если мне предстоит этим заниматься, я хочу, чтобы мне все рассказали.

– Мы дали слово мисс Пруденс, но я думаю, что сейчас это уже не важно.

Эдилин поставила ногу в стремя своей лошади, но Ангус взял ее за талию и, приподняв, отставил в сторону.

– Что ты?.. – Она хотела возмутиться, но осеклась, когда Ангус запрыгнул в седло и протянул ей руку. – Я предпочла бы ехать с Тэмом, – заявила она.

Ангус перекинул ногу через седло, словно хотел спрыгнуть с коня.

Эдилин что-то пробормотала себе под нос, приняла протянутую руку, и он втащил ее в седло, усадив перед собой. Не прошло и двух секунд с тех пор, как они тронулись с места, а он уже принялся говорить с ней, едва не касаясь губами ее уха.

– Я оставил тебя тем утром, потому что Джеймс объявился в таверне. Он развесил листовки с моей физиономией. Я не хотел, чтобы ты любила висельника.

– И поэтому я должна тебя простить?

Эдилин пыталась сесть прямо и отстраниться от его большого теплого тела. На ней была всего лишь тонкая рубашка и жилетка; а ночь выдалась прохладной.

Его дыхание согревало ее лицо, она хорошо помнила его запах.

– Я должна обрадоваться тому, что ты решил мое будущее? Не спросив, чего хочу я? Ты получил от меня то, что хотел, а потом бросил меня, как ненужную тряпку! Табита была уличной девкой, и то с ней так никогда не обращались!

Ангус отстранился от нее.

– Ты рассказала ей обо мне?

– О да.

– Ты рассказала Табите, одной из своих рабынь, о том, что у нас было?

Его голос выдавал потрясение.

– Рассказала. Все, до мельчайших деталей, – с улыбкой сказала Эдилин. – И, чтобы ты знал, мы с Табитой стали хорошими подругами. Мне приходится время от времени откупать ее от тюрьмы и удерживать из ее заработка немалые деньги, чтобы расплачиваться с теми, у кого она ворует, но если относиться к этим ее недостаткам снисходительно, с ней вполне можно ладить. Она знает о вас, подлецах, все.

– О подлецах?

– Лживых, коварных, вероломных…

Ангус вздохнул:

– Ясно. Так скажи мне, что случилось с Джеймсом, если, конечно, ты сможешь отвлечься от перечисления моих недостатков.

– Это будет трудно, но, с другой стороны, у меня были годы, целые годы, чтобы подумать о твоих недостатках.

– Для этого потребовалось бы шесть лет, а меня не было только четыре.

– Шесть?

– Год, и еще год, и еще… – Он замолчал, когда она вывернулась в седле, чтобы посмотреть на него. – Прости. Ты собиралась рассказать мне о Харкорте и его жене. Об этой сладкой парочке я ничего не знаю.

– Кроме того, что она его убила.

– Да, это я знаю. Но почему она его убила?

Эдилин повернулась и пристально посмотрела на него.

– О, верно. Туда ему и дорога. Боюсь, что я должен с ней согласиться. И где она сейчас?

– С Шеймасом.

– С?.. – На лице Ангуса отразился ужас. – Ты оставила эту испуганную женщину с Шеймасом?

– Пруденс застрелила Джеймса и начала его пинать, а Шеймас оказался единственным, кто смог ее удержать. Впрочем, я думаю, что ты знаешь о ее размерах и формах, если столько времени провел с ней в постели.

– И выжил, чтобы об этом рассказать, – еле слышно проговорил Ангус.

– Что?

– Ничего. Я думаю, как избавиться от тела. Куда она попала?

– Она попала ему в голову. Аккурат между глаз. Отличное попадание!

– Я рад, что она не стреляла в меня, – пробормотал Ангус.

– Значит, ты считаешь, что она стреляет лучше меня?

– Нет, дорогая. Я бы никогда так не подумал. Эдилин, почему ты оставила эту бедную, обезумевшую от горя женщину с негодяем Шеймасом?

– По-моему, ты единственный, кто считает Шеймаса негодяем. С чего бы это? Он частенько поколачивал тебя, когда вы были детьми?

Она была слишком близка к истине, и по этой причине он оставил ее вопрос без ответа.

Глава 25

Открыв дверь, они услышали смех. В сложившихся обстоятельствах этот звук был неуместным и даже неприличным, и Ангус вопросительно посмотрел на Эдилин.

Эдилин пожала плечами:

– Я думаю, это любовь. Кажется, она повсюду. Словно болезнь, которую я не могу подхватить.

Ангус хмыкнул и вошел в комнату, где всего три недели назад Эдилин чуть было не пристрелила его. Когда она направилась в сторону кухни, откуда доносился смех. Ангус схватил ее за руку.

– Я не хочу… видеть его снова.

– Если ты хочешь, чтобы я помог, тебе придется остаться со мной.

– С чего бы?

– Если Джеймс Харкорт мертв, то я намерен сделать все, чтобы ты простила меня за все то зло, которое я когда-либо тебе причинил.

От его слов у нее чуть было не перехватило дыхание, но она скорее бы умерла, чем призналась ему в этом.

– Я никогда тебя не прощу, – сказала она.

Ангус улыбнулся:

– Забавно, что твои губы говорят одно, а глаза – совсем другое.

Он затащил ее в гостиную.

На полу лежал Джеймс Харкорт, и во лбу у него зияла дыра от пули. Под голову ему подстелили большую, пропитанную воском холстину.

– Должно быть, Харриет застелила пол, – ласково улыбнулась Эдилин. – Я пожаловалась на то, что он испортит пол, и она приняла меры.

– Я думаю, можно было проявить хоть немного уважения к покойному, – заметил Ангус, глядя на покойника сверху вниз.

– Только не к этому покойному. Ты, наверное, знаешь о том, что Джеймс шантажировал Харриет?

– Мне сообщили об этом совсем недавно. – Ангус склонился над телом. – Я пытался выяснить… – Его прервал взрыв хохота из кухни. – Кто там?

– Думаю, что там Малькольм и Харриет, Шеймас и Пруденс.

– Именно так: Малькольм и Харриет, Шеймас и Пруденс?

– А что тут такого? – спросила Эдилин. – Дело житейское. Кстати, я только что познакомилась с молодой вдовой, которая, как мне кажется, составит прекрасную пару Тэму. Она на несколько лет старше, но, я думаю, они друг другу понравятся. Я знаю, что Тэм собирается вернуться в Шотландию и стать вождем, но, возможно, она захочет поехать с ним.

– Чтобы жить в этой старой развалине? С окнами без стекол? Она захочет заботиться о двух сотнях людей, составляющих клан Мактернов?

– Не знаю, – сказала Эдилин. – Скорее, это понравилось бы Харриет. Она всем девушкам, которых мы взяли на поруки, заменяет мать. Она…

Эдилин замолкла.

Ангус улыбнулся, поскольку прочел ее мысли.

– Ты хочешь сказать, что Харриет нравится Малькольму?

– Ты присутствовал при их встрече и видел, как они смотрели друг на друга.

– Ты имеешь в виду тот день, когда ты в меня стреляла? Прошу прощения за то, что был занят другими делами, но я не заметил, что Харриет смотрит на моего дядю с дальним прицелом.

Эдилин сделала вид, что не заметила издевки.

– Харриет и Малькольма водой не разольешь. Она бы поехала с ним, даже если бы он сказал, что собирается поселиться на Луне.

– Я думаю, что замок Мактернов вполне может заменить дом на Луне.

Ангус снова посмотрел на Джеймса.

– Во-первых, нам надо избавиться от этого тела и позаботиться о том, чтобы миссис Харкорт не обвинили в убийстве. После этого можно строить другие планы.

– Например, как отправить Малькольма и Харриет в Шотландию, а Тэма удержать здесь?

– Мы мыслим совершенно одинаково, – улыбнулся Ангус.

В глазах его светилась любовь.

– Наши мысли не имеют между собой ничего общего, – возразила она. – И теперь я уже думаю, что это была плохая идея. Очень плохая. Харриет и Малькольм слишком стары, чтобы иметь детей, и кто тогда станет наследником?

Они посмотрели друг на друга и хором сказали:

– Кенна.

– Приятно видеть, что вы помирились, – сказал с порога Малькольм.

Эдилин посмотрела на Ангуса, словно спрашивая его, сколько успел услышать Малькольм.

– Мы, может, и помирились, – пробурчал Ангус, – но вот вас я простить не могу. Все это случилось, потому что вы не сказали мне правды о своем приезде. Все это можно было предотвратить.

– И как же? – невозмутимо поинтересовался Малькольм.

В руках у него была большая кружка с пивом, кружка далеко не первая.

– Миссис Харкорт надо было уехать из страны, – сказал Ангус.

– Но она не хотела уезжать до тех пор, пока не убьет мужа.

– Ты хочешь сказать, что помог ей убить его?

Мадькольм пожал плечами:

– Вы с мисс Эдилин уехали из Шотландии, оставив Харкорта в дураках, и всю свою ярость Харкорт обрушил на бедную мисс Пруденс. Джеймс не любил проигрывать. А теперь, ребята, что вы собираетесь делать с телом?

– Разрубить его на кусочки и вынести по частям.

Эдилин вскрикнула и схватилась за горло, но Малькольм рассмеялся:

– Я пошел за большой пилой.

– Вели Тэму запрягать большую карету. – Ангус посмотрел на Эдилин: – Те большие сундуки, в которых перевозилось золото, все еще у тебя?

Эдилин кивнула:

– Они на чердаке.

– Тогда вели Шеймасу спустить один из них сюда. – Ангус посмотрел на Малькольма: – Пруденс в состоянии разговаривать? Или ты напоил ее до бесчувствия?

Взглянув в сторону кухни, Малькольм понизил голос:

– Ты ведь ее не знаешь, парень. Она может перепить Шеймаса.

– Думаю, теперь ты жалеешь о том, что не женился на ней, – пробормотала Эдилин, направляясь следом за Малькольмом к выходу.

Но Ангус схватил ее за руку и притянул к себе, и тут его губы накрыли ее губы и он поцеловал ее со всей накопившейся за эти четыре года страстью.

– Я хочу кое-что прояснить, – сказал он. – Я люблю тебя. Кажется, я любил тебя всю свою жизнь. С тех самых пор, как впервые увидел тебя… Эдилин, – прошептал он, целуя ее в шею. – Прости, что я оставил тебя после той нашей ночи, но у меня не было другого выхода. Меня разыскивали. У них был ордер на мой арест. Если бы я остался с тобой, меня бы поймали, и что бы ты тогда делала?

– Была бы с тобой, – шептала она, обнимая его за шею.

Ее глаза все еще были закрыты.

– Вот именно, – сказал он. – Тебе пришлось бы смотреть, как меня волокут в тюрьму… или на виселицу. А потом тебе бы пришлось…

– Вы не могли бы отложить это занятие? – спросил Тэм.

– Ты злишься, потому что у тебя нет любимой, – отозвался Ангус, продолжая смотреть на Эдилин.

– Если бы у меня была любимая, я бы не допустил, чтобы она встречала рассвет с трупом посреди гостиной.

Ангус еще раз поцеловал Эдилин и поставил ее на пол.

– Иди! Вели Шеймасу притащить сюда сундук. – Он посмотрел на Тэма: – Карета готова?

– Она уже час как готова, – пробурчал Тэм, явно преувеличивая.

– Хорошо, тогда грузи в нее женщин.

– Я не думаю… – начал свои возражения Тэм, но Ангус его перебил:

– Насколько мне известно, вождь пока что я, и я не спрашивал, что ты думаешь. Усади всех женщин в карету, и побыстрее!

Тэм колебался не больше секунды, а потом бегом бросился на кухню.

Ангус остался в комнате один. Со смертью Джеймса и дяди Эдилин страх покинул его. Теперь не осталось никого, кто мог бы засвидетельствовать, что Ангус украл золото… и Эдилин.

Ангусу казалось, что большую часть жизни он провел, убегая и скрываясь. Теперь он был свободен, и они с Эдилин смогут наконец быть вместе, если, конечно, она согласится его принять. Ангус улыбнулся.

Понадобилось сорок пять минут, чтобы запихнуть Джеймса в сундук, а тяжелый сундук – в карету. Малькольм и Шеймас сели на облучке, управляя четверкой коней, Тэм устроился на задке, Ангус, Эдилин, а Харриет и Пруденс – в салоне. Когда Ангус сообщил имя и адрес того человека, к которому они ехали, Малькольм улыбнулся.

– К тому парню, которому ты спас жизнь? – спросил он.

– Да, – ответил Ангус. – Его зовут Мэтью Олдридж. Он сейчас в Бостоне, он учится здесь на врача.

– На врача? – переспросил Малькольм.

Ангус кивнул.

– Он наверняка знает, что делать с мертвым телом.

В карете Ангус откинулся на спинку сиденья, взглянул на Пруденс и сказал:

– Я хочу знать все. Всю вашу историю.

Она начала извиняться перед Ангусом за свое поведение в ту ночь, когда впервые увидела его.

– Я была несчастлива в браке и думала, что вы один из многочисленных кредиторов Джеймса.

Ангус пожал плечами, давая понять, что считает извинения излишними. Теперь придется объясняться с Эдилин и по этому поводу.

Он все еще не привык к внешности Пруденс. Она была крупной, мужеподобной женщиной с большими руками и широкими плечами. Если в ней и было что-то женственное, то это густые светло-каштановые волосы.

Харриет протянула руку и пожала большую ладонь Пруденс, и Ангус понял, что они теперь родственные души и, похоже, хорошие подруги.

– Я думаю, что начать стоит мне, – сказала Харриет, взглянув на Эдилин. – Помнишь тот день, когда ты вернулась после встречи с Табитой?

– Ты называешь это встречей? – спросила Эдилин. – Ты имеешь в виду ту ночь, когда я дралась с ней не на жизнь, а на смерть, а потом провела ночь… – Она посмотрела на Ангуса. – Я действительно очень хорошо помню ту ночь. А потом ты нервничала и вздрагивала от каждого шороха.

– Это потому, что днем раньше объявился Джеймс с документами, из которых следовало, что ты – его жена.

– Его?.. Что? – изумилась Эдилин. – Я никогда не выходила за него замуж!

– Я знаю, но у него на руках были документы, в которых значилось твое имя. Он сказал мне, что собирается пойти к юристу и подать на тебя в суд за то, что ты воспользовалась его именем и его золотом, чтобы удрать со своим любовником в Америку.

– Ему бы это с рук не сошло, – сказала Эдилин.

– А еще у него имелось подписанное капитаном судна свидетельство, что вы были пассажирами на его корабле и назвались мистером и миссис Харкорт.

– Но…

– Он заручился поддержкой вашего дяди, – добавила Пруденс. – Я не видела никаких документов, но мне сказали, что у него есть письмо вашего дяди, в котором удостоверяется, что вы были женой Джеймса Харкорта.

Эдилин откинулась на сиденье. Она не могла поверить, что люди способны на такую чудовищную ложь.

Ангус взял ее за руку.

– А как же вы? – спросил он Пруденс. – Что было с вами после той ночи, когда мы с вами, так сказать, познакомились?

– Я вернулась в дом отца, и он был рад моему возвращению. Без меня отец оказался совершенно беспомощным. Те несколько слуг, что работали у нас в доме, не могли даже приличной еды приготовить. С моим возвращением жизнь вошла в прежнюю колею, и мы никогда не говорили о моем муже и о том, что произошло.

Ангус посмотрел на Харриет:

– А вы от него откупились.

– Это было единственное, до чего я смогла додуматься.