Текст книги "Золотые дни"

Автор книги: Джуд Деверо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

– Почему ты не сказала мне? – спросила Эдилин. – Я бы сумела поставить Джеймса на место.

– Ты была так несчастна из-за того, что случилось с тобой той ночью, – сказала Харриет, скосив недобрый взгляд на Ангуса, – что у меня просто не хватило духу сделать тебя совсем несчастной. А потом ты с головой ушла в работу. У тебя и так хватало забот с компанией. Я не могла повесить на тебя еще и это.

– И поэтому ты решила от него откупиться, – заключила Эдилин. – И каким образом ты это делала?

Ангус крепко сжал руку Эдилин, но она продолжала в упор смотреть на Харриет.

– Я кое-что подправляла в бухгалтерских книгах. Это было не так уж трудно.

– Сколько ты ему отдала? – спросила Эдилин.

– Мы поговорим о цифрах позже, – сказал Ангус, взглянув на Пруденс. – Но почему вы вновь ввязались во все это, и каким образом в эту историю оказались втянуты мои родственники?

– Джеймс убил меня, – ответила Пруденс.

Ангус и Эдилин недоуменно переглянулись.

Глаза Харриет наполнились слезами. Она обеими руками сжала руку Пруденс.

– Это все я виновата. – Харриет посмотрела на Эдилин. – Джеймс хотел все больше и больше. Я… ты оплачивала ренту за его особняк в Нью-Йорке, ты покупала ему наряды. Ты платила за его выпивку. Ты…

– Как долго это продолжалось? – перебила Эдилин.

– До тех пор, пока у меня не лопнуло терпение. Три года.

– Я даже не хочу думать о том, в какую сумму все это вылилось, – поморщилась Эдилин. – Джеймс был причиной того, что к концу третьего года существования компании наши убытки превышали доходы?

– Да, – кивнула Харриет и заплакала. – Эдилин, прости! Ты полностью мне доверяла, а я предала твое доверие. Я…

– Вы ее спасли, – нетерпеливо оборвал Ангус. – Как Джеймс?.. – Он смягчил тон, посмотрев на Пруденс. – Как он «убил» вас? И почему?

– Когда я перестала платить Джеймсу, он обезумел от ярости, – сказала Харриет. – Между нами произошла страшная ссора, и он поклялся, что отомстит мне. Он сказал, что поедет за помощью к дяде Эдилин.

– И он поехал? – спросил Ангус.

– Да, – сказала Пруденс. – Я не знаю всех подробностей той встречи, но думаю, что Лоулер над ним посмеялся.

– Похоже на Него, – кивнул Ангус.

– Что я знаю, – продолжила Пруденс, глядя на Эдилин, – так это то, что ваш дядя ничем не смог помочь Джеймсу. Потому что Джеймс был женат на мне.

– Покажи им, – велела Харриет, взглянув на Пруденс.

После недолгих колебаний Пруденс развязала платок на шее, и Эдилин, не удержавшись, вскрикнула, увидев безобразный шрам на горле Пруденс. Он был глубоким и багровым и, казалось, шел вокруг всей шеи.

– Я как раз возвращалась с нашей фермы, – пояснила Пруденс, – потому что ночью корова родила теленка, и на дороге откуда ни возьмись появились два всадника. Они неслись во весь опор. Я отошла на обочину, но один из них задел меня, и я упала. Один из них спрыгнул с коня, и я закричала.

Харриет крепче сжала руку Пруденс.

– Тот мужчина был крупный, даже крупнее, чем мой Шеймас.

Она так ласково произнесла «мой Шеймас», что Ангус стиснул руку Эдилин, но ни лицом, ни голосом не выдал своего отношения к услышанному.

– Он… он… – Пруденс замолчала и отвернулась.

– Тот мужчина обвил ее шею веревкой и начал душить, – сказала Харриет. – Он душил ее до тех пор, пока Пруденс не отключилась. И тогда он решил, что она мертва. – Харриет перевела дух. – А мой брат сидел на коне и наблюдал.

Эдилин вскрикнула.

– Простите, – сказала она, обращаясь к Пруденс. – Это все моя вина. Я была очарована Джеймсом. Он был единственный, кто не пытался за мной приударить. Если бы я…

– Я не позволю тебе брать вину на себя, – возразила Харриет. – Мой брат рос испорченным, избалованным ребенком. Наша мать использовала его как средство борьбы с отцом. – Харриет махнула рукой. – Теперь это уже не имеет значения.

– Вы выжили, – сказал Ангус, обращаясь к Пруденс.

– Да, но лишь по чистой случайности. Я забыла пирог, который жена фермера испекла для моего отца, и она решила меня догнать. Поехала следом на своей маленькой коляске, запряженной пони. Я думаю, что Джеймс и его сподручный увидели ее и только поэтому уехали, не убедившись в том, что я действительно мертва. По крайней мере когда она увидела меня лежащей на дороге, их там уже не было. – Пруденс перевела дыхание. – Потом я три месяца могла принимать только жидкую пищу. И голос ко мне вернулся лишь полгода назад.

Харриет посмотрела на Ангуса:

– Сердце ее отца не выдержало всего этого, и он умер.

– После того как умер отец, – продолжила Пруденс, – мне пришлось продать все, чтобы расплатиться с долгами. Дом, ферму, все. Там прожили четыре поколения моей семьи, но теперь там живут другие люди.

– И поэтому вы приехали в Америку, чтобы найти Джеймса, – закончил Ангус.

– Нет, вначале я поехала к вашему дяде, – сказала Пруденс, обращаясь к Эдилин.

– Но зачем? Не думали же вы, что он вам поможет? Он был не из тех, кто верит в справедливость.

Пруденс не ответила на вопрос, и тогда Ангус спросил:

– Откуда вы узнали о нем?

– Я узнала о нем в тот день, – покачала головой Пруденс. – В тот день, который все изменил.

Она посмотрела на Ангуса таким взглядом, что ему захотелось улыбнуться, но Эдилин пристально смотрела на него, и поэтому улыбаться он не стал. Пруденс имела в виду тот день, когда Ангус и Эдилин перехитрили Джеймса, намеревавшегося сбежать в Америку с ее золотом.

– Я проспала весь тот день и проснулась, лишь когда Джеймс вошел в комнату. Его шатало после опийной настойки, но он достаточно здраво оценивал ситуацию и был в ярости. Он был в одном нижнем белье. – Пруденс прикрыла рот ладонью, словно боялась захихикать. – Вся его одежда была на корабле… и на вас.

Пруденс посмотрела на жилет Ангуса.

– Насколько я помню, этот жилет был любимым жилетом Джеймса.

– Правда? – удивилась Эдилин. – Мне он тоже больше всего нравился. Но впрочем, мне всегда нравилось, как одевался Джеймс.

– Он все приобрел за ваш счет, – напомнила Пруденс.

– Я знаю, я видела счета. Но мне не пришлось их оплачивать, – улыбнулась она.

– Он обезумел от ярости, когда выяснил, что корабль ушел. Он все очень тщательно спланировал. – Пруденс поджала губы так, что они почти исчезли, и ее острый подбородок едва ли не соприкоснулся с ее длинным носом. – Он кричал, что женился на мне, чтобы заполучить золото красотки, но что вы, – она взглянула на Ангуса, – вы все украли. Джеймс сказал, что я…

– Я думаю, не стоит повторять то, что сказал Джеймс! – громко прервала ее Эдилин. – Вы оставили его в тот же день?

– Да, – сказала Пруденс. – Я вернулась в отцовский дом и не видела Джеймса и ничего не слышала о нем до того самого вечера, когда меня едва не задушили.

– Но когда вы выздоровели, вы отправились к Лoулеру, – напомнил Ангус.

– Я хотела узнать, где находитесь вы, – сказала она, обращаясь к Эдилин.

– Я? – спросила Эдилин, вжавшись в спинку сиденья.

Может, ей и удалось победить Табиту в драке, но если на нее набросится Пруденс, шансов победить у нее не будет.

Ангус стиснул руку Эдилин, словно хотел вдохнуть в нее мужество.

– Кажется, я догадываюсь, зачем вам понадобилась Эдилин. Вы ищете то, что может находиться у нее.

– Да, – кивнула Пруденс, тяжелым взглядом посмотрев ему в глаза.

Эдилин ничего не сказала, но распрямилась, явно почувствовав себя увереннее. Парюра. Вот что искала Пруденс. Но парюры давно и след простыл. Ангус забрал ее с собой в ту ночь, когда бросил ее, Эдилин.

– То, что вы ищете, спокойно лежит в хранилище банка здесь, в Бостоне, – сказал Ангус.

– Что? – изумилась Эдилин. – Я отдала эту вещь тебе. Ты хочешь сказать, что после всего, через что я прошла, чтобы забрать эти бриллианты у воровки Табиты, ты положил их в банк и не стал продавать?

– Они мне никогда не принадлежали, – сказал Ангус. – Разве я мог забрать их себе?

– Вы не могли бы пояснить мне, о чем вы тут толкуете? – спросила Харриет.

– Вся парюра цела? – поинтересовалась Пруденс и, когда Ангус кивнул, громко заплакала. – Она не была продана? Не пошла в уплату карточных долгов Джеймса? Она все еще у вас?

Шеймас, сидевший на облучке, просунул голову в салон кареты и злобно посмотрел на Ангуса:

– Ты заставил ее плакать, и я порву тебя на куски!

– Все в порядке, Шеймас, сердце мое, – сказала Пруденс, шмыгнув носом, после чего громко высморкалась в платок, который услужливо подала ей Харриет. – Все прекрасно. Я потом тебе расскажу.

Еще раз с угрозой взглянув на Ангуса, Шеймас развернулся лицом к дороге.

Ангус протиснулся между двумя пассажирками и захлопнул окно. Пруденс схватила его за руку:

– Вы хороший человек!

– Временами, – пробормотала Эдилин.

– Мне бы очень хотелось узнать, о чем вы все говорите, – повторила свою просьбу Харриет.

И поэтому Эдилин ей все рассказала.

– Парюра? Набор драгоценностей?

– Бриллианты, – пояснила Эдилин.

Пруденс кивнула:

– Отец рассказал мне о них только перед самой смертью. Он сказал, что берег их для свадьбы своей дочери. – Пруденс вновь шумно высморкалась. – Он мог бы продать их и расплатиться со многими долгами, но он этого не сделал. Он хранил их для меня и втайне от всех, и от меня в том числе, положил бриллианты в мой сундук. Он не говорил мне о них до свадьбы, опасаясь, что Джеймс их украдет. Отец правильно рассудил, что Джеймсу не придет в голову заглянуть в мой сундук.

– Когда мы покончим с текущим делом, я отдам вам весь набор, – заверил Ангус. – Сережки не хватает и нескольких браслетов, но…

– Все, чего там не хватает, у меня, – сказала Эдилин, и все посмотрели на нее. – Мой слуга нашел их, когда разбойник, укравший у Табиты драгоценности, продал их.

– И с чего тебе пришло в голову разыскивать оставшиеся драгоценности? – спросил Ангус. – Если ты меня так ненавидела, то почему не предпочла забыть о них навсегда?

Эдилин продолжала смотреть на Пруденс и не ответила Ангусу.

– Думаю, что вы познакомились с Малькольмом, когда приехали к моему дяде.

– Да, – сказала Пруденс и просветлела лицом. – И тогда же я встретила Шеймаса. Он много о вас знал, о том, куда вы поехали и с кем, и о фургоне, набитом золотом. О! – воскликнула она.

– Что такое? – спросила Харриет.

– Сундуки с золотом. Джеймс только о них и говорил, когда обнаружил, что вы уплыли без него, а сейчас… сейчас…

– Он лежит в одном из этих сундуков, – закончил Ангус и прошептал: – Будь осторожен со своими желаниями.

– Итак, вы добились того, что Малькольм и Тэм взялись вам помочь, – напомнила Эдилин.

– Да, – ответила Пруденс. – У меня оставались кое-какие деньги после продажи поместья, и поэтому я смогла оплатить расходы на наше путешествие в Америку.

– Так вы плыли на одном корабле с Шеймасом? – спросила Эдилин.

– Да, – кивнула Пруденс.

Ее лицо сияло.

– Как мило! – улыбнулась Эдилин.

– Как странно, – пробормотал Ангус и поспешил убрать ногу, чтобы Эдилин не успела пнуть его.

– Он такой милый человек, но с ним всю жизнь дурно обращались, Шеймас хочет начать все сначала там, где люди не будут судить о нем по поступкам его отца.

– По поступкам отца? По каким, например? Может, это его отец подрезал подпругу на седле, в которое предстояло сесть юной племяннице Лоулера? – пробормотал Ангус.

– Он никогда бы такого не сделал! Он добрый, чуткий, внимательный! – Пруденс выразительно посмотрела на Ангуса, и он с легкостью догадался, что Шеймас говорил ей о нем.

Ангус посмотрел на Эдилин, ища в ней сочувствия, но она всегда хорошо относилась к Шеймасу. Ангус отодвинул штору на окне кареты и выглянул наружу.

– Мы почти приехали. – Он посмотрел на Пруденс: – Я хочу, чтобы вы рассказали мне, как случилось, что вы убили Джеймса.

Все в карете затихли, устремив взгляды на Пруденс.

– Я не хотела… Я была… Шеймас и я были…

– В комнате Кадди над каретным сараем, – бесстрастно доложила Харриет. – Мы все это знаем, и, между прочим, я думаю, что ты платила Кадди слишком много. – Харриет взглянула на Эдилин. – С тех пор как он помог тебе той ночью, когда ты и… – Она затихла на мгновение. – В любом случае я считаю, что Катберт слишком много себе позволяет.

– Это он присваивал половину годовой прибыли? – парировала Эдилин.

– Я делала это потому… – Харриет хотела что-то объяснить, но Ангус ее перебил.

– Вы обе можете разрешить свои разногласия позже. Я взял себе за правило не браниться в присутствии мертвецов, а сейчас в карете находится мертвец. Итак, миссис Харкорт, продолжайте.

– Пожалуйста, не называйте меня так, – попросила Пруденс. – Я не выношу это имя. Я с радостью возьму фамилию Шеймаса и буду зваться миссис Фрейзер. Мы…

Ангус устремил на нее тяжелый взгляд.

– Да, верно, вернемся к убийству. Я выглянула и увидела свет на кухне: я подумала, что это Харриет, и потому пошла туда. Но когда я дошла до дверей, свет из кухни переместился в гостиную. Там был Джеймс с полным мешком серебряных подсвечников. Наверное, я вскрикнула, потому что он обернулся, у него в руке был пистолет. Джеймс сказал: «Но ты же мертвая». Я быстро нашлась и сказала: «Да, я мертвая, я пришла забрать тебя с собой». Он сказал: «Черта с два», – и прицелился в меня. Я отпрыгнула, мы стали бороться, пистолет случайно выстрелил, и Джеймс упал на пол. Замертво. По-моему, я завизжала.

Воцарилась тишина. Все смотрели на Пруденс. Каждый понимал, что ее история – чистый вымысел, но никто ничего не сказал. Если бы они боролись и пистолет выстрелил во время схватки случайно, то пуля не пробила бы лоб Джеймса аккурат между глаз. Возможно, она попала бы ему в живот, но не в голову. Кроме того, все знали, что тот пистолет, из которого стреляла Пруденс, принадлежал Кадди.

Харриет и Эдилин посмотрели на Ангуса, гадая, что он скажет.

– Я так и думал, – кивнул он. – Это была самозащита.

– Да, это ясно как день, – поддержала Харриет и посмотрела на Эдилин, а та сказала:

– Это не подлежит сомнению.

Ангус очень обрадовался, что карета остановилась.

– Мы на месте. Я думаю, всем лучше оставаться в карете. Я пойду к Мэтью один. Мы знаем друг друга, но не слишком хорошо. Кто знает, как он себя поведет? Я решу вопрос, и тогда мы все поедем домой. Идет?

Женщины согласно кивнули и остались в карете. Ангус вышел. Эдилин обвела взглядом остальных и спросила:

– Кто выйдет первой?

Поскольку к тому времени она уже наполовину выбралась из кареты, вопрос оказался риторическим. Пруденс по причине своих габаритов вышла второй, а следом за ней и Харриет. Харриет, прихорашиваясь, пригладила волосы. Похоже, она напрочь забыла, зачем приехала.

Харриет неодобрительно взглянула на Эдилин, все еще одетую в мужской костюм, но Эдилин посмотрела на нее так, что у Харриет пропало желание спорить.

Глава 26

Две недели, подумала Эдилин. Прошло целых две недели с тех пор, как она видела Ангуса. После той ночи, когда они все поехали к Мэтью Олдриджу, и после того, что случилось с несчастным Джеймсом, Ангус сказал, что он не станет возвращаться домой с ними.

Только сейчас Эдилин осознала, что все это время она жила предвкушением предстоящего разговора. Ангус скажет, как он сожалеет о том, что ему пришлось оставить ее, она скажет, что никогда его не простит, и… и все закончится тем, что он опустится перед ней на колени и будет умолять ее выйти за него замуж. Она, конечно, скажет «да», но с ответом торопиться не станет.

Эдилин даже представила, как они с Харриет будут готовить тройную свадьбу в самой большой церкви Бостона. Они все обвенчаются вместе, но потом каждая из пар отправится в свое свадебное путешествие. У Эдилин голова кружилась от такой романтики.

Но все пошло совсем не так, как было задумано. Ангус остался с Мэтью, а все остальные вернулись в дом Эдилин. Два дня она улыбалась, предвкушая момент, когда Ангус появится на пороге с охапкой роз и извинениями. Две другие парочки ворковали друг с другом, а Эдилин все, пыталась представить, что, произойдет, когда она в следующий раз увидит Ангуса. Принесет ли он кольцо?

Но шли дни, а он не появлялся. На пятый день Шеймас вызвался его разыскать.

– Я скажу ему, что думаю по поводу того, как он с вами обращается, мисс.

– О, Шеймас! – воскликнула Пруденс. Голос ее был полон любви. – Ты его покалечишь.

– Этого я и хочу, – пробурчал Шеймас.

Эдилин живо представила, как Ангус принимает вызов. Но Ангуса в трактире не оказалось, и никто не знал, где его искать.

Шеймас с Пруденс и Харриет с Малькольмом вели себя как самые настоящие молодожены, не расставаясь ни на час. Малькольм сделал Харриет предложение и попросил ее переехать с ним в Шотландию. Харриет без колебаний согласилась, и к концу лета они должны были пожениться. С тех пор они постоянно говорили о том, что им предстоит сделать в Шотландии. Малькольм в подробностях рассказывал ей о каждом члене клана Мактернов, и у Харриет возникло ощущение, что она уже хорошо знакома со всеми. Эдилин слышала, как Харриет повторяет имена детей, словно учит стихотворение.

– И у Кенны шестеро детей, пять мальчиков и девочка. Ее дочь зовут… Нет! Не говори мне, я сама вспомню.

Для Эдилин было настоящей мукой смотреть на счастливые пары.

Что касается Шеймаса и Пруденс, то их, похоже, волновала только физическая сторона любви. После того как однажды днем, когда Эдилин, Харриет и Малькольм услышали энергичный ритмичный грохот на верхнем этаже, Малькольм вызвал Шеймаса на серьезный разговор, поэтому свадьба Шеймаса и Пруденс тоже была не за горами. Бракосочетание назначили на конец лета.

За это время, однако, произошел один неожиданный поворот в развитии событий. Тэм начал строить глазки Табите, и Эдилин дала Табите понять, что она по этому поводу думает.

– Он еще совсем мальчик! – на повышенных тонах заявила Эдилин. – Он почти ребенок, а ты…

Табита осталась невозмутимой.

– А я могу научить его всему, что надо знать. – Она смерила Эдилин выразительным взглядом. – Выходит, он снова тебя бросил?

– Нет! – воскликнула Эдилин. – Он не бросил меня. Ангус…

Она замолчала, потому что не имела представления, где находится Ангус и чем он занимается. На следующий день после гибели Джеймса Малькольм вызвал Эдилин на разговор. Два часа за чаем в гостиной он расписывал ей необыкновенные достоинства Ангуса Мактерна.

– Девочка, – сказал Малькольм, – он оставил тебя тогда ради твоего же блага.

Малькольм в подробностях рассказал ей о том, что сделал Ангус после того, как Джеймс появился в трактире и развесил листовки с его портретом. Оказывается, Малькольму, Шеймасу и Тэму потребовалось немало времени для того, чтобы найти Ангуса. Ему-то они сказали, что найти его не составило труда, но на самом деле все было не так. Можно было подумать, что Ангус просто исчез с лица земли, и они уже испугались, что Джеймс Харкорт нашел его и убил.

На протяжении многих недель трое шотландцев переезжали из города в город, пытаясь его разыскать. Но у них не было портрета Ангуса без бороды, и они не имели понятия о том, под каким именем он живет.

Шеймас, выпивая как-то раз в таверне в Чарльстоне, услышал о человеке по имени Ангус Харкорт, который работал в одном из фортов на дальнем западе.

– Крадется в темноте так, словно ночью видит не хуже, чем днем, – рассказывал о нем бывший солдат.

– Как он выглядит? – спросил Шеймас.

– Крупный мужчина.

– Такой же, как я? – уточнил Шеймас.

– Нет, Ангус крупный и красивый.

– Красивый? – недоверчиво переспросил Шеймас. – Хорошенький, как девчонка?

– Нет, скорее как… – Солдат махнул рукой. – Он нравится девушкам, но я слышал, что у него были неприятности с дочерью коменданта форта.

– Вот как? – Шеймас криво усмехнулся. – И он на ней женился?

Солдат рассмеялся.

– Нет, если тут замешан капитан Остин, Харкорт на ней не женился. Остин – мерзкий тип. Подонок!

– Так где же сейчас этот Ангус Харкорт? – спросил Шеймас.

– Я не могу рассказать, но я могу нарисовать карту.

– Итак, – кивнула Эдилин, – Ангус был в каком-то форте с другой женщиной.

– Нет, девочка! – теряя терпение, воскликнул Малькольм. – Насколько мы успели выяснить, у него не было ни одной женщины с тех пор, как он расстался с тобой.

– Я в это не верю. Я думаю, что у него были сотни, тысячи женщин. Я думаю…

– Он оставил тебя, потому что ему пришлось это сделать! – громко отчеканил Малькольм. – Неужели ты не видишь, что Ангус любит тебя и всегда любил? Почему мы все так смеялись, когда он впервые увидел тебя? Мы видели, что его будто молнией пронзило. И когда он швырнул тебя в чан с водой! Ну разве это не доказывает, что он…

– Что он меня ненавидит, – мрачно закончила Эдилин.

Малькольм взял ее за руки и продолжил:

– Ангус был нашим вождем с того времени, как умер его отец. Его дед лишил Мактернов всего имущества, но титул передается из поколения в поколение через старших сыновей. Наш клан – древний, и мои соплеменники назвали вождем Ангуса, хотя он и был совсем мальчишкой.

– Я понимаю, – кивнула она. – Как у королей. Божественное предназначение передается от старшего сына к старшему сыну.

– Да, пожалуй, что так. Но даже будучи совсем ребенком, Ангус старался искупить вину своего деда. У Ангуса не было своей жизни, он жил жизнью клана до тех пор, пока не увидел тебя.

Эдилин встала и посмотрела на Малькольма сверху вниз. Взгляд ее был холоден.

– Меня тошнит от рассказов о том, какой прекрасный человек Ангус Мактерн. Тошнит, слышите?! Если он так меня любит, где же он сейчас? Почему не здесь? Почему я не занимаюсь приготовлениями к свадьбе, как Харриет и Пруденс? Почему меня никто не целует? Почему…

Она задохнулась от слез и бросилась наверх, к себе в спальню.

– Я не знаю, – прошептал Малькольм, оставшись в гостиной один. – Не может быть, чтобы Ангус снова сбежал. Не может быть, чтобы он бросил Эдилин. Такого просто не может быть!

Лишь поймав на себе жалостливый взгляд Шеймаса, Эдилин изменила отношение к происходящему и встала на защиту Ангуса.

– Значит, так! – как-то за ужином сказала Эдилин, встав из-за стола и бросив салфетку. – Может, никто из вас и не верит в него, но я верю! Я не знаю, что сейчас делает Ангус, но я знаю, что он вернется ко мне, когда закончит свои дела.

Выражение лиц присутствующих не изменилось. Харриет попыталась сделать вид, что верит Эдилин, но остальные смотрели на нее сочувственно.

– Я уверен, что он придет, – сказал Тэм, но без особой убежденности.

В тот вечер Эдилин решила вплотную заняться работой. Но первым делом надо было разобраться с вопросом под названием «Тэм и Табита». Эдилин попросила Тэма поехать в Уильямсбург и встретиться с Абигайль Прентис, чтобы она подписала последние документы на передачу ее фермы компании «Подруги поневоле». Эдилин затаила дыхание, вручая Тэму документы, потому что весь ее план строился на предположении, что Тэм не умеет читать. Она дала ему целую папку документов, касающихся покупки одной фермы, приобретенной ею еще три года назад.

– О! И еще передай ей это, – сказала Эдилин, вручая ему рулон желтого шелка. – Эбби сказала, что она может сшить мне платье. Она прекрасная портниха. – Эдилин не знала, умеет ли Эбби шить. – Вернешься, когда платье будет готово. Подожди, пока она его закончит.

Тэм стал искать причины как-то отвертеться от длительного отъезда.

– Может, ваш кучер Кадди справится лучше?

– Лучше, чем ты? – переспросила Эдилин, хлопая ресницами. – Ну что ты! Я не могу доверить ему эти документы. Но если ты считаешь, что не можешь сделать это для меня…

– Я все сделаю, – вздохнул Тэм. – Но может, она вышлет вам платье потом?

– Возможно, – сказала Эдилин, – но она недавно овдовела, и ей, наверное, хочется с кем-нибудь пообщаться. Тебе предстоит стать вождем клана, так что наберешься опыта в утешении вдов.

Тэм расправил плечи и взял кожаную папку, которую протянула ему Эдилин.

На следующий день Эдилин рассказала о своем поручении Табите, которая в ответ лишь рассмеялась и пожала плечами:

– Может, удастся уговорить Харриет взять меня с собой в Шотландию. Там он от меня уж точно никуда не денется.

– Разве в твоем приговоре не сказано, что тебе запрещено возвращаться в Англию?

Табита пожала плечами:

– Тогда, пожалуй, я уговорю Харриет отправить Тэма сюда. Кстати, как часто ты видела Ангуса за последние пять лет?

В прошлом издевки Табиты всегда злили Эдилин, но не сейчас.

– Мужчине требуется время, чтобы прийти в себя после ночи со мной, – сказала она и, развернувшись, удалилась.

Вслед ей несся смех Табиты.

К началу четвертой недели все остальные уже, кажется, смирились с мыслью о том, что Ангус не вернется никогда. Даже Малькольм утратил веру в то, что Ангус вот-вот объявится.

Однажды Эдилин случайно подслушала, как он говорил Харриет, что был об Ангусе лучшего мнения. Эдилин едва удержалась от того, чтобы не устроить скандал. Поживем – увидим, подумала она. Если Ангус жив, он непременно вернется.

На исходе шестой недели, когда Эдилин была на рынке, возле нее остановился закрытый экипаж. Это была обычная карета, черная, далеко не новая, явно взятая напрокат. И Эдилин сразу поняла, что в этой карете Ангус.

– Извините меня, – сказала она своим работницам, – вы не могли бы сообщить Харриет, что меня к ужину не будет? Пусть не волнуется.

– Конечно, – согласилась одна.

Ее выслали из Англии за то, что она украла у графа серебряное блюдо. Граф насиловал ее с тех пор, как ей исполнилось тринадцать, но на суд этот факт воздействия не возымел.

Когда Эдилин направилась к карете, девушка крикнула ей вслед:

– Что мне передать Харриет? Куда вы поехали?

– В рай! – бросила Эдилин в тот момент, когда открылась дверь кареты.

В салоне было темно, но она разглядела Ангуса, на нем был тартан, точно такой же, как в день их знакомства.

Ангус наклонился, протянув ей руку, Эдилин забралась в экипаж и захлопнула за собой дверь. Карета тут же тронулась.

– Сдается, ты решила, что я опять тебя бросил, – сказал наконец Ангус.

В сумерках кареты он пожирал ее глазами.

– Я так и думала первые две недели.

Сердце ее билось где-то у самого горла, а пальцы дрожали от желания прикоснуться к нему.

Ангус улыбнулся:

– Ты знала, что я вернусь за тобой?

– Конечно!

Его улыбка стала шире.

– Ты верила мне?

– Куда бы ты от меня делся? – хмыкнула Эдилин.

Ангус засмеялся, их глаза на мгновение встретились, а в следующую секунду она бросилась в его объятия.

– Я скучал по тебе, – прошептал он, прижавшись губами к ее шее. – Я думал о тебе каждую секунду каждого дня.

– А я ни разу о тебе не вспомнила, – сказала она, запрокинув голову.

Когда его губы скользнули по ее шее к плечам, Эдилин откинулась на сиденье. Он зубами стащил косынку с ее шеи и продолжил продвижение к груди.

– Куда ты меня везешь? – спросила Эдилин.

– А тебе не все равно?

Его рука поднимала юбку.

– Все равно, – сказала она, шаря руками по его телу. – Ангус! У тебя под юбкой ничего нет.

– Это не юбка, а килт. Сдвинь руку в сторону. Нет, в другую сторону.

– О!

Ангус со стоном откинулся на сиденье.

Но карета внезапно остановилась, и по крыше постучали.

– Сэр! – произнес мужской голос. – Мы приехали.

– Убей его, пожалуйста, – прошептал Ангус.

Эдилин вытащила руку из-под килта Ангуса, выпрямилась и забрала с сиденья косынку.

– Он сейчас откроет дверь, – сообщила она.

Когда кучер открыл дверь, они чинно сидели напротив друг друга.

Эдилин выглянула и увидела, что они в бостонском порту.

– Зачем ты меня привез сюда? – спросила она. – Я думаю, нам надо ехать домой и…

Она замолчала, глядя на корабль. На причале стоял тот самый корабль, «Мэри Элизабет», на котором они с Ангусом приплыли в Америку. Она оглянулась и посмотрела на Ангуса:

– Что?.. Как?..

– У меня были кое-какие дела, и я случайно узнал, что капитан Ингес плывет в Глазго, словом, я подумал, что мы можем отправиться с ним.

– Назад в Шотландию? – спросила она. – О, я понимаю! Мы плывем туда, чтобы встретиться с твоими соплеменниками?

Похоже, он передумал насчет титула вождя. Она живо вспомнила старую развалину, которую они звали замком, и всех тех людей, которые смотрели Ангусу в рот. Итак, ей предстоит стать хозяйкой замка. Увидит ли она когда-нибудь Америку? Эта страна оказалась тем местом, где она смогла доказать всем, и прежде всего себе, что она чего-то стоит.

– Нет, ты не понимаешь, – сказал Ангус, выбравшись из кареты. – Ты совсем не понимаешь. Мне нужно вернуться домой, чтобы передать титул Тэму. Нам надо все сделать по закону.

Ангус в своем старомодном килте, с обнаженными ногами привлекал к себе немало внимания.

Когда Ангус повел ее к кораблю, Эдилин отстранилась:

– Все остальные об этом знают? Ты уже рассказал им? Багаж уже упакован и ждет нас на борту?

Ангус замялся:

– Если под «ними» ты имеешь в виду Малькольма, Тэма и…

– И Харриет, и Пруденс, и Шеймаса.

– Да, их всех. Тогда – нет, я никому ничего не говорил. Они ничего не знают.

– То есть они знают ровно столько же, сколько и я. – Эдилин остановилась. – Я хочу знать, что происходит. Где ты был все это время?

Ангус посмотрел на нее с таким видом, словно раздумывал, не схватить ли ее в охапку и не отнести ли на корабль на руках, но, похоже, отказался от этой мысли.

– Если ты так хочешь об этом узнать… Не то чтобы я не собирался тебе об этом говорить, просто мне не хотелось говорить тут, при народе… Так вот: я ездил в форт.

– Но это…

– Далеко, – кивнул Ангус. – Я продал свои акции капитану Остину.

– О да! Тому самому мужчине, который влюблен в твою девушку, в дочку коменданта форта.

Ангус посмотрел на нее в недоумении.

– Прости, – сказала она. – Я лишь повторяю то, что мне рассказали.

– Мне бы очень хотелось, чтобы ты перестала слушать сплетни.

– Когда ты перестанешь сбегать от меня, я перестану их слушать.

Ангус улыбнулся, взял ее за плечи и посмотрел так, словно собирался поцеловать, но потом обвел взглядом народ на пристани и передумал.

– Обещаю, что расскажу тебе все, когда мы взойдем на борт.

– Ангус, – взмолилась Эдилин, – ты же не можешь всерьез рассчитывать на то, что я сяду с тобой на корабль, идущий в Шотландию? Мне нужна одежда, книги, подарки. Я не могу приехать к твоим родственникам с пустыми руками. И еще, ты не забыл, что я управляю компанией? Кто будет вести дела в мое отсутствие? Я знаю, что ты считаешь меня никчемной и ни на что не годной, но на меня работают люди, за которых я отвечаю, и они…

– Капитан Ингес сказал, что на этот раз мы не сможем поехать с ним, если не поженимся, как положено, и поэтому он ждет нас, чтобы совершить церемонию.

Эдилин удивленно заморгала.

– Наконец-то я сказал что-то такое, на что тебе нечего ответить, – задумчиво проговорил Ангус. – Так ты хочешь подняться на борт и выйти замуж? Или хочешь вернуться домой, чтобы подписывать свои дурацкие бумаги?

Эдилин открыла рот и закрыла его. Потом снова открыла и закрыла. Наконец она спросила:

– У тебя есть кольцо?