Текст книги "Талисман любви"

Автор книги: Джуд Деверо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

– Она с Шеймасом, – громко сказал Колин, выйдя на улицу. Он сел в свой джип и поехал по посыпанным гравием дорожкам, проложенным по владениям Фразьеров. Дождь лил так, что в паре футов уже ничего не было видно из-за сплошного потока воды, но Колин знал дорогу. Наконец он остановил машину у «каретного сарая».

Когда Колин подошел к входу, он заметил просачивающийся в щелку под дверью свет. В здании не было окон, а по всему периметру имелась многоуровневая охранная сигнализация. Шеймас знал все коды, но Колин был уверен в том, что ни один из них не станет препятствием и для дяди Джин.

Увидев, что дверь не заперта, а система охранной сигнализации отключена, Колин на всякий случай вытащил пистолет из кобуры и вошел внутрь, тихо прикрыв за собой дверь.

 

Глава 26

– Шеймас, – сонным голосом спросила Джемма, – почему бы тебе не сделать это утром?

Шеймас сидел в большой конестоге [13]13
  Конестога – тяжелая прочная повозка, в которую запрягали четыре или шесть лошадей, и на первой упряжке обычно сидели возчики.


[Закрыть]и рисовал маленький желтый экипаж, стоявший в нескольких футах поодаль.

– Я не мог уснуть, – сказал он, не поднимая глаз. – Но вы должны пойти и лечь.

– Я не могу оставить тебя тут одного. Твои родственники наверняка волнуются.

Она сидела позади него в кузове повозки, застеленном парусиной.

– Они из-за Колина злятся, а не из-за меня.

– Я знаю, – сказала Джемма. – И я тоже на него зла. Но радует уже то, что он чувствует себя ужасно несчастным. – Какой-то посторонний звук с левой стороны заставил ее повернуть голову, и тогда она увидела Колина. Он убирал револьвер в кобуру. – Только черта помянешь… Итак, шериф, что привело вас сюда в это чудное утро?

– Мой маленький братик. Он всех переполошил.

Шеймас хмуро посмотрел на брата.

– Почему ты снова с Джин?

Колин взглянул на Джемму. Похоже, она никому не сказала о дяде Джин. Но разве она стала бы кому-то что-то говорить после того, как он отчитал ее за то, что она слишком много рассказала Трису!

Колин забрался в кузов повозки поближе к Шеймасу, но на некотором отдалении от Джеммы. Здесь, в гулком бетонном ангаре, было шумно от дождя, а силуэты старинных повозок и экипажей, несмотря на обилие потолочных светильников, придавали этому просторному, лишенному стен и перегородок помещению какой-то зловеще потусторонний и призрачный вид. Шеймасу это было по душе, Колину же «каретный сарай» не нравился никогда. Колин набрал в легкие воздуха, готовясь сказать брату правду.

– У покойного отца Джин есть брат, который является вором международного масштаба. Ему удалось даже кое-что выкрасть из консульства США в Бухаресте.

– И что он там украл? – поинтересовалась Джемма. Она обладала воистину неукротимым любопытством.

– Вынес все ценное. У этого человека нет совести, нет представления о морали. Джин рассказала мне, что этот негодяй дважды начисто обчищал счета ее матери. Он привык купаться в роскоши, а когда за душой не остается ни гроша, крадет вновь.

– Джин сообщила тебе, где он сейчас? – спросила Д жемма.

– Она говорит, что не видела его вот уже несколько лет.

– Ты еще не понял, что она все время врет? – презрительно фыркнул Шеймас. Он сидел, повернувшись спиной к ним обоим, и рисовал.

– Да, теперь я это знаю, – сказал Колин. – По крайней мере о своем дяде она мне раньше не рассказывала.

– Почему ты считаешь, что она и сейчас врет? – спросила Джемма у Шеймаса.

– Она не верна Колину, – ответил Шеймас. – Никогда не была ему верной. – Голос его дрожал от гнева.

– Я знаю, – тихо произнес Колин. – Я узнал больше, чем хотел бы.

Повернувшись, Шеймас вопросительно посмотрел на Джемму, и она знала, о чем спрашивают его глаза. Она покачала головой. Нет, она не говорила Колину о ребенке и не хотела делать это сейчас.

– Так ты говоришь, Джин что-то тебе недоговаривает? – спросила она как ни в чем не бывало.

– Да, – сказал Колин. – Так же как и я тебе.

Шеймас негромко рассмеялся.

– Джемма догадливее тебя.

Колин усмехнулся:

– Еще бы. – За стенами бушевала гроза. – Мне искренне жаль портить этот праздник, но я думаю, нам всем пора сворачивать вечеринку и отправляться по домам – спать. А ты, братишка, сейчас позвонишь родителям и скажешь, что с тобой все в порядке.

Шеймас не шелохнулся.

– Из-за тебя Джемма плакала.

– Я знаю, – сказал Колин, – и сожалею об этом. Я думал, что всем будет лучше, если дядя Джин решит, что я порвал с Джеммой. Я боялся… Я все еще боюсь, что… – На мгновение он встретился с ней глазами. Все, что он чувствовал, и все, чего он боялся, отразилось в этом взгляде. – Я не буду больше так поступать, – сказал он, и в голосе его слышалось раскаяние.

Шеймас захлопнул альбом и слез с повозки.

Колин спрыгнул следом, и они оба протянули руки Джемме, чтобы помочь спуститься. Она повернулась к Шеймасу, и тот опустил ее рядом с собой, на безопасном расстоянии от Колина.

– Сколько времени пройдет, прежде чем ты меня простишь? – спросил Колин.

– Понятия не имею, – ответила Джемма. – Мы с Трисом поговорим на эту тему.

Когда Колин то ли застонал, то ли зарычал, Шеймас усмехнулся.

– Пусть всю жизнь держит тебя на крючке, – сказал он.

Колин вздохнул.

– Я приложу все силы к тому, чтобы она сняла меня с крючка как можно скорее. Братишка, я отвезу тебя домой, и после того, как ты при мне позвонишь родителям и попросишь у них прощения за то, что заставил их волноваться, я поеду к Джемме и начну вымаливать у нее прощение. Валяться в ногах. Делать все, чтобы она меня простила.

Шеймас кивнул:

– Советую тебе ее послушать. У нее есть что тебе сказать.

– Я буду ловить каждое ее слово, – сказал Колин.

Джемма смотрела на Колина и понимала, что легко ей с обидой не справиться. Те слова, что Колин произнес о ней и Трисе, все еще звучали у нее в голове. Чтобы она смогла его простить, он должен серьезно изменить свое к ней отношение.

Джемма готова была, в свою очередь, сделать шаг ему навстречу. Пересмотреть свое отношение к себе. Пойти на уступки. Согласиться на частичный отказ от независимости.

Шеймас и Колин смотрели на нее, ожидая ответа.

Она посмотрела Колину в глаза.

– Я думаю, нам надо серьезно поговорить.

– Я согласен, – сказал он, и они покинули склад.

 

Глава 27

Колин уже поджидал Джемму, когда она подъехала к гостевому дому. Он заговорил прямо с порога, не успели они войти.

– Я совершил ошибки. Мне надо было с самого начала объяснить все про нас с Джин. Следовало рассказать ей о тебе на следующий же день после того, как я тебя встретил. Мне не стоило ревновать тебя к Тристану. Я не должен был…

Он замолчал, потому что Джемма прикоснулась пальцами к его губам.

– Если нам предстоит быть вместе, я должна знать, что происходит. Сегодня ты со мной, и все кажется прекрасным и чудным, а завтра я узнаю, что ты снова с Джин, – с этим я не могу мириться. Я должна знать, кто я для тебя.

Колин погладил ее по щеке.

– Я люблю тебя, – тихо сказал он. – Я не сразу это осознал, но я люблю тебя.

Боль от его тогдашних слов была еще слишком свежа, чтобы Джемма могла ответить признанием на признание. Прежде она должна была услышать фактическое подтверждение его словам.

– Я хочу знать, чем ты занимался. Весь город в курсе, что ты встречался с Джин, и я устала ловить на себе жалостливые взгляды.

– Справедливое требование, – согласился он, и они вместе сели на диван. Колин начал долгий рассказ о том, что он узнал во время командировки в Вашингтон и что ему удалось вытащить из Джин по возвращении в Эдилин. – Но я все еще не знаю, за чем именно охотится ее дядя, и Джин говорит, что тоже не знает.

Солнце взошло, а они все продолжали говорить.

– Ты ведь меня больше не выставишь вон из своей жизни? – спросила Джемма.

– Никогда, – ответил Колин, целуя ее.

Они любили друг друга ласково и нежно, и Колин рассказал ей, как сама мысль о том, что он может ее потерять, едва не свела его с ума.

– Я никогда ничего подобного не чувствовал, – сказал он. – Все, о чем я мог думать, это о том, что мне надо с тобой поговорить, быть с тобой. Я всю свою жизнь прожил одиночкой. И в родительском доме, и в течение всех тех лет, что встречался с Джин, я все равно чувствовал, что я один. Но когда я с тобой…

– Я знаю, – прошептала она, положив голову на его обнаженную грудь. – Я тоже чувствую что-то похожее. Я люблю тебя, Колин. Люблю тебя с тех пор, как увидела впервые в дверном проеме. Я не знаю, что бы я делала, если бы твоя мать не приняла меня на работу.

– Я бы поехал за тобой.

Она подняла голову и посмотрела на него.

– И бросил бы свой любимый Эдилин? Ха!

Он погладил ее по голове и заглянул в глаза.

– Если ты не найдешь работу здесь и тебе не понравится жить в этом городе, я поеду за тобой в любую точку земного шара, лишь бы тебе было там хорошо.

Джемма, улыбаясь, опустила голову. Она услышала именно то, что хотела услышать. Джемма должна была убедиться, что он ее любит, прежде чем расскажет ему о том, что ждет от него ребенка. Ей не хотелось всю жизнь задаваться вопросом о том, женился ли он на ней по любви или по необходимости.

– Я должна тебе кое-что сказать, – сказала она, проведя рукой по его голой груди.

Он поцеловал ее пальцы.

– Говори что хочешь.

– Я… – Джемма замолчала, потому что зазвонил его мобильный, но Колин не стал его брать. – Ты не хочешь ответить на звонок? Он может быть важным.

– Я бы предпочел услышать то, что ты хочешь сказать.

– Это подождет, – заверила его Джемма, поскольку телефон продолжал звонить.

Колин перегнулся через край кровати и принялся рыться в карманах брюк в поисках мобильного.

– Это Рой. – Он нажал на кнопку вызова, выслушал ее и сказал, что сейчас приедет.

– Одна из приезжих сообщила, что ее пятнадцатилетняя дочь пропала.

– Поезжай! – сказала Джемма и, завернувшись в простыню, села в кровати. – Прямо сейчас. Поезжай и найди ребенка.

– Ты и я…

– Мы можем подождать, – сказала она, прикоснувшись ладонью к его плечу.

Он поцеловал ее ладонь.

– Ты знаешь, что я тебя люблю? – тихо спросил он.

– Я это поняла, когда увидела тебя таким несчастным в сандвич-баре.

Он продолжал держать ее за руку.

– А ты?

– Да, – ответила она просто. – Я люблю тебя.

– Я тоже, – улыбнулся он и, наклонившись, собирался ее поцеловать.

Но Джемма отстранилась.

– Нам еще предстоит поговорить о Трисе и обо всех прочих мужчинах в моей жизни в настоящем и будущем. Мне не нравится ревность.

– Это новое для меня чувство. Никогда прежде его не испытывал.

– Даже с Джин?

– С Джин точно нет, – сказал Колин. Он начал ее целовать, но телефон снова зазвонил. На этот раз он звучал как целый духовой оркестр.

Джемма отшатнулась.

Колин посмотрел на телефон.

– Это снова Рой, и она уже на месте. Пожалуй, я лучше поеду. – Колин привлек ее к себе. – Джемма, я люблю тебя. Ты – все, что я хотел от жизни с тех пор, как себя помню. Ты сочтешь меня сумасшедшим, если я скажу, что у меня такое чувство, словно я всю жизнь тебя ждал?

– Нет, – прошептала она. У нее тоже было такое чувство, словно эта неделя ожидания растянулась на целую жизнь. – Я точно знаю, что ты имеешь в виду.

– Я думаю, Джин была мне нужна, чтобы занять меня, пока ты не появишься. – Он поцеловал ее в лоб. – Я попросил у Камня настоящей любви, и я ее получил. – И вновь зазвонил телефон. На этот раз он гудел, как автомобильный клаксон. – Это папа.

– Ты должен идти, – сказала она. – Мы можем поговорить потом, когда ты вернешься.

Он поцеловал ее, вложив в этот поцелуй все свои нежные чувства к ней.

– Я тебя люблю. Не забывай об этом.

– Не забуду.

Джемма проводила его до двери, помахала ему вслед, после чего заперла дверь. Ей страшно хотелось спать. Накануне вечером, едва она уснула, миссис Фразьер позвонила ей, чтобы узнать, где Шеймас. Джемма пыталась заснуть, но раскаты грома за окнами и тревога за Шеймаса не давали ей спать. Примерно через час она сдалась, оделась и на одном из маленьких «универсалов», что был припаркован неподалеку, поехала к большому складу у дальней границы поместья. Она не удивилась, застав там Шеймаса, который рисовал один из экипажей, построенных его предками.

Она пробыла в «каретном сарае» всего несколько минут до того, как там появился Колин. Потом они проговорили до утра, и сейчас ее веки словно налились свинцом. «Ах, все из– за беременности», – подумала она, опрокинувшись на кровать, и мгновенно уснула.

Когда она проснулась, было уже шесть вечера. Она проспала весь день! Пошатываясь, Джемма встала с постели и взяла телефон. Ей пришло четыре письма по электронной почте и шесть текстовых сообщений. Научный руководитель одобрил тему положения женщин-медиков в Виргинии 1840 года, которая возникла в голове у Джеммы под влиянием бесед с Трисом, и один из профессоров был знаком с нужными людьми в колледже Уильяма и Мэри.

– Хорошо, – улыбнулась Джемма и отправилась на кухню. Ей страшно хотелось есть.

Четыре из шести текстовых сообщения были от Колина. Пропавшая девочка-подросток нашлась. Она провела ночь со своим бойфрендом, и, судя по всему, родители будут вспоминать ей это «преступление» еще двадцать лет кряду. Колин написал, что вернется через полчаса, но затем он известил, что кто-то разрисовал краской из баллончика магазин Элли, и ему надо поехать и произвести осмотр «места преступления».

«Увижу тебя, как только смогу», – написал он в конце.

Последнее сообщение было от Тристана.

«Мне необходимо срочно с вами увидеться».

Джемма, доедавшая второй гренок, нахмурилась. Ревность Колина была необоснованной, но ей все равно не хотелось ее распалять, и поэтому она не помчалась к машине, как только прочла сообщение.

«Это важно?» – напечатала она.

«Очень – последовало в ответ. – Мне нужно, чтобы вы прямо сейчас приехали ко мне».

«Не похоже на Триса», – подумала Джемма. Возможно, страх Колина каким-то образом передался ей или же из-за того, что в ней росла новая жизнь, но Джемма стала гораздо более бдительной и осторожной.

Она вдруг обратила внимание на этюдник Шеймаса, который лежал на кофейном столике уже несколько дней. Она взяла его в руки и оторвала скотч с нижней части, чтобы посмотреть, насколько тот поврежден. Уголок был отбит, но отломанный кусочек дерева был на месте, и когда она аккуратно вытащила его, то заметила внутри бумагу. Наверное, какие-нибудь рисунки Шеймаса, которые он не хочет никому показывать, решила Джемма и отложила этюдник в сторону.

Она позвонила Колину, но автомат предложил ей оставить голосовое сообщение, и потому она отправила Колину эсэмэс, сообщив, что поехала к Трису домой, чтобы кое-что выяснить. «Пожалуйста, приезжай за мной туда», – заключила она.

Прихватив с собой холодное яйцо вкрутую и бутылку сока, Джемма отправилась к машине.

Подъехав к дороге, ведущей к дому Тристана, она не стала сворачивать на нее. Ей не нравилась ревность Колина, но ей также не хотелось делать из него посмешище в глазах всего города, поскольку она не сомневалась в том, что находится под пристальным наблюдением половины населения Эдилина.

Джемма свернула с дороги на большую поляну в лесу, где надеялась укрыть машину от чужих взоров, и вдруг увидела серебристый «мерседес» Джин, припаркованный под деревьями. В ту же секунду Джемма поняла, что должна покинуть это место. Она должна была… нет, не идти, а бежать к своей машине и убираться отсюда подобру-поздорову.

Но ведь она была нужна Трису.

Стараясь ступать неслышно, Джемма подошла к машине Джин. Салон был пуст, но уже одно то, что Джин оставила автомобиль в лесу, утверждало Джемму в мысли, что тут что-то не так. Она с самого начала догадывалась, что все происходящее имело непосредственное отношение к камню желаний. Если дядя Джин был вором экстра-класса, то разве ему не захотелось бы украсть нечто такое, что, как многие тут верили, способно творить чудеса?

Джемма отправила текстовое сообщение Колину о своем местонахождении и послала Джос электронное письмо:

«Пожалуйста, отправь помощь к дому Триса. Пришли полицию с оружием».

Если подозрения ее безосновательны, она будет выглядеть, мягко сказать, глупо, но лучше пусть пострадает ее самолюбие, чем Трис.

Джемма быстро пошла по лесной тропинке к дому Триса. Он был построен с видом на озеро, поэтому с тыльной стороны окон было мало. Прямо посредине находилась стеклянная двустворчатая дверь, которая вела в большую комнату.

У Джеммы перехватило дыхание: она увидела в комнате Джин и какого-то мужчину, который сидел посреди комнаты на деревянном стуле со связанными за спиной руками. Джин стояла в нескольких футах спиной к нему и набирала сообщение на телефоне. На столе рядом с ней лежал пистолет.

Джемма отпрянула, прижавшись спиной к стене. Она узнала мужчину. Он был тем самым профессором, который так оскорбительно вел себя в тот день в магазине Элли. Лицо его было лишь наполовину в гриме, так что теперь легко можно было определить, что он отнюдь не так стар и уж, разумеется, не так немощен, как пытался себя представить, когда она с ним познакомилась. Джемма догадалась, что видит перед собой дядю Джин.

Она не знала, как быть. Взглянув на телефон, она увидела, что ни одно из ее сообщений не было отправлено. Похоже, Трису надо приобрести новые маршрутизаторы для Интернета, либо провода были обрезаны.

Джемма сделала глубокий вдох и вновь заглянула в комнату через стеклянную дверь. Джин выходила из комнаты – возможно, чтобы телефон наконец нашел связь. Для чего-то она взяла с собой пистолет.

Джемма знала, что самым правильным поступком было бы вернуться к машине и уехать. И пусть Колин с этим разбирается.

Она решила в последний раз заглянуть внутрь, перед тем как уйти, и замерла в ужасе. Поскольку мужчина сидел к ней в профиль, она видела его руки. Он лихорадочно пытался освободить их от скотча, которым Джин его связала. И, судя по всему, его усилия вот-вот должны были увенчаться успехом.

Может, Джин и приложила руку к ограблениям, может, между ней и Джеммой отношения были не самые теплые, но Джемма знала, что обязана ее предупредить.

За углом дома находилось окно в смотровую Триса. Джемма подбежала к этому окну, надеясь, что оно не окажется закрытым наглухо. Ей повезло. Она подняла стекло, подтянулась, перекинула ноги через раму и оказалась внутри. Справа была гостиная, и в конце коридора – кухня.

Когда Джемма добежала до дверного проема, она увидела Джин, стоявшему возле кухонного «острова». Она как раз подносила чашку к губам. Джин не могла видеть своего дядю, который стоял у нее за спиной, держа наготове брючный ремень, и, судя по всему, готовился затянуть его на шее у своей племянницы.

Джемма не дала себе времени на раздумья. В два прыжка преодолев расстояние до кухни, она завопила:

– Эй, профессор!

Как только он обернулся, она проделала с ним тот же трюк, что и с Колином в тренажерном зале: с разворота ударила его ногой в живот. Когда он перегнулся пополам от боли, она сделала еще один стремительный разворот и ударила его ногой в челюсть, вложив в удар всю мощь своего тела. Если Колин смог удержаться на ногах после ее удара, то дяде Джин повезло меньше. Он упал, ударившись головой о край каменной столешницы. Сползая, он оставил на шкафу кровавый след. К тому времени как он коснулся пола, он был уже без сознания.

Джин так и осталась стоять с чашкой в руке и расширенными от ужаса глазами.

– Где Трис? – спросила Джемма, схватив со стола пистолет.

Дрожащей рукой Джин поставила чашку, уставившись на неподвижно лежащего дядю и на ремень, обмотанный вокруг его левого запястья.

– Я не знаю, где Трис, – сказала она, опустившись на пол. – Он собирался меня убить, – добавила она, не сводя глаз со своего дяди.

Главной заботой Джеммы был Трис, но она не могла оставить Джин и ее дядюшку без присмотра. Она полезла в карман за телефоном. Наконец телефон отправил ее текстовые сообщения. Она с радостью обнаружила два новых сообщения: одно от Рой – что Колин уже едет; другое от Джос – что полиция вот-вот прибудет.

Джин словно прорвало. Она говорила без передышки.

– Он слышал о картинах, которые были найдены в Эдилине, и знал, что у меня тут есть знакомые. Он был на мели, и потому приехал сюда, чтобы выведать, нельзя ли здесь еще что-нибудь украсть. Если бы он ничего не нашел, то, вероятно, обчистил бы мой счет. Он мастер по этой части. Я всегда хотела, чтобы он исчез.

– Вы думаете, он бы решился вас убить? – спросила Джемма. Она нервничала, и ей хотелось отправиться на поиски Тристана, но она не могла позволить себе повернуться к этой парочке спиной.

Голос Джин звучал тихо.

– Вам знаком этот маленький трюк с руками, что делает Колин?

Джемма не была уверена, что правильно поняла вопрос, но, пусть с некоторой задержкой, до нее дошло, что Джин говорила о сексе. Мысль о том, что она делила мужчину, которого любит, с другой женщиной, заставила руку Джеммы, держащую пистолет, непроизвольно сжаться.

– Ничего, я не обижусь, можете не отвечать, – сказала Джин. – Это я научила Колина этому трюку. Вы знаете, кто научил меня? – Она посмотрела на лежащего на полу дядю. – Он. Когда мне было десять лет.

Джемма беззвучно вскрикнула.

– Колин этого не знает, но до того, как я сменила имя, меня звали Ива. Дяде Эйдриану нравилось грабить дома семейств, в которых были десятилетние девочки, и он оставлял после себя на память маленькие пучки ивовых веток, перевязанные розовой лентой. Это у него была такая шутка.

– И тем не менее вы проводили с ним время, когда учились на адвоката.

– Да, – с кривой усмешкой протянула Джин. – Я думала, что так защищаю маму и себя. И верила, что он не знает, как я его ненавижу.

– Зачем он устроил эту серию краж тут, в Эдилине? – спросила Джемма.

– Ну… – замялась Джин.

Она смотрела в сторону, и вдруг Джемма поняла.

– Это вы совершили все эти ограбления, верно?

– Да, – выдохнула Джин. – Он, кажется, собирался уже покинуть город, но тут узнал об этом чертовом камне желаний, а потому решил остаться и начал следить за вами и Трисом. Он был убежден, что вы нашли камень и секретничали с Трисом из-за этого. Я подумала, что если совершу пару ограблений, оставив его давнюю «подпись», это привлечет сюда агентов ФБР, он испугается их и уедет. Но он знал, что я делаю и почему, и находил это забавным. Эти неуклюжие ограбления напоминали ему то, что он делал, когда был еще подростком.

Вся эта история внушала Джемме отвращение.

– Думаю, у него был покупатель.

– А как же, – сказала Джин. – Если бы мой дядя продал этот камень, ни одному Фразьеру на этом свете не поздоровилось бы.

Они услышали скрежет гравия под колесами резко остановившегося автомобиля.

– Это Колин, – сказала Джемма.

Джин посмотрела на нее умоляющим взглядом.

– Послушайте, я знаю, что грабить людей – преступление, но я не знала, как еще поступить. Я все теряла. В первый же вечер нашего знакомства, когда я готовила ужин, я увидела, как Колин на вас смотрит. И догадалась, что его мать все спланировала заранее. Я знаю, какой она может быть коварной.

Джемма хотела ей возразить, но передумала. Она знала, что Джин наконец сказала правду.

– Прошу вас, – сказала Джин. – Я вверяю вам свою жизнь. Если вы скажете Колину, что я сделала…

Джемма посмотрела на ее дядю, который начал шевелиться. В конце концов никто не пострадал при этих «грабежах».

– На месте преступлений смогут найти улики против него?

– На последнем я оставила его волос и отпечаток пальца.

Послышался характерный скрип гравия: Колин бежал к ним.

Это решение было не из тех, которое Джемма могла принять с легкостью и быстро. Ей надо было подумать.

– Как вы нашли кольцо в кроватном столбике?

Джин презрительно фыркнула.

– Кровать была кустарного производства. А столб был прикручен криво. Эйдриан научил меня в первую очередь подмечать очевидное.

Колин распахнул дверь. Одной рукой он обнимал смертельно бледного Триса. Тот поддерживал правой рукой левую руку, которая, судя по ее виду, была сломана.

Джемме хотелось расплакаться от счастья, но в этот момент на нее накатил неодолимый приступ тошноты, и она закрыла рот рукой.

Трис, несмотря на то, что ему, очевидно, было очень больно, усмехнулся, глядя на нее.

– Должно быть, уже семь. – Он на шаг отошел от Колина, который с ужасом смотрел на Джемму.

– Ты в порядке? – спросил он, схватив ее за плечи.

В ответ Джемму вырвало на его туфли.

Колин вскипел от ярости.

– Я убью тебя за то, что ты с ней сделал! – взревел он, рванувшись к дяде Джин, который в этот момент очнулся и пытался сесть.

– Нет, Колин! – закричал Трис. – Это твой ребенок с ней делает!

Колин уже успел схватить дядю Джин за воротник и занес кулак, но когда слова Триса дошли до его сознания, он уронил Эйдриана на пол.

– Джемма? – спросил он, глядя на нее.

Но она боролась с приступом тошноты.

– Отведи ее к раковине! – заорал Трис. – Пришла твоя очередь держать ей голову.

Донесся вой сирен. Это прибыла полиция.

* * *

– То, что ты считала нужным скрывать это от меня… – говорил Колин, прижимая к себе Джемму. У них за спиной полиция и Рой надевали наручники на дядю Джин. – Я так перед тобой виноват. Даже не знаю, как буду извиняться.

– Ничего, все в порядке, – сказала Джемма.

Он провел ладонью по ее щеке.

– Нет. Я думал, ты и Трис…

– Я знаю. – Она знала, что должна признаться в том, что ревновала его к Джин, но сейчас было не лучшее время для такого рода признаний. Ей было так хорошо в его объятиях, так приятно, что он перед ней каялся.

– Я никогда больше не стану ревновать, – сказал Колин. – И я обещаю, что всю жизнь буду искупать перед тобой свою вину.

– Хорошая мысль, – отозвалась она, и он ее поцеловал.

– Я люблю тебя, Джемма. И буду любить тебя вечно.

– И я тебя люблю, – сказала она и засмеялась, когда он, подхватив ее на руки, понес к машине.