Текст книги "Талисман любви"

Автор книги: Джуд Деверо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Джемма отвела глаза и окинула взглядом сад.

– Мы, Фразьеры, держимся на некотором расстоянии от остальных, – начал он.

– Почему?

– Я не знаю. Мой дед часто повторял, что Фразьеры не такие, как все, и что так будет всегда. Я никогда не хотел, чтобы жители Эдилина хорошо меня знали. Я думаю, что, сохраняя некоторую дистанцию между ними и собой, я облегчаю им задачу, когда им приходится просить меня о помощи.

– Я, кажется, понимаю, о чем ты, – сказала Джемма. – По этой причине ты позволил им думать, что вы с Джин все еще вместе?

– Джин… – Он пожал плечами.

– Она хочет тебя вернуть, – сказала Джемма.

– Она хотела, чтобы мы попытались, но ничего не вышло. Я говорил тебе, что прошлой осенью были свадьбы, зачинались дети, и…

– И ты купил дом, – продолжила она и понизила голос, когда к ней пришло понимание. – И ты не показывал его Джин, потому что знал, что она никогда не будет в нем жить.

– Именно так, Джемма. – Он дождался, пока она повернет голову и посмотрит на него. – Я правда помню ту ночь. И особенно хорошо помню, как облажался. Я способен на большее.

Она отвернулась.

– Так ты пойдешь со мной на свидание?

Она снова на него посмотрела.

– На свидание?

– Ужин и кино.

– Или прогулка верхом? Я видела твой трофей. На ком ты сидел? На клейдесдальском тяжеловозе?

Колин не засмеялся, но глаза его сверкнули озорством.

– «Будвайзер» привлекает меня и моих братьев для тренировок своих тяжеловозов. Если они в состоянии сдвинуть нас с места, значит, смогут потащить повозку, под завязку груженную пивом. – Он протянул ей руку, но Джемма отстранилась.

– Как Джин все это воспримет?

– Она знает, что это случится, и скоро. Между нами не было… близости уже давно. И потому… – Он запнулся. – Я хочу прояснить один момент.

– Какой именно?

– Не ты ко мне первой пристала.

У Джеммы лицо сделалось пунцовым.

– Я никогда не забуду свой позор. Ты спал как убитый, а я на тебя запрыгнула. Я не оставила тебе шанса. Возможно, это тебе следовало бы подать на меня в суд.

Она приняла его широкую ладонь, но глазами не стала с ним встречаться.

– Джемма, – сказал он тихо, – ты понравилась мне с первого взгляда. – Он перевел дыхание. – Я бы хотел больше времени проводить с тобой, много времени, и тогда мы увидим, может ли между нами быть нечто большее. Будет нелегко держать слово, но я обещаю не прикасаться к тебе, пока ты сама не разрешишь.

Она была рада, что лицо ее в этот момент было опущено и он не мог разглядеть его выражения. Не прикасаться к нему ей будет непросто. Она вытащила руку из его ладони.

– Тебе надо решить вопрос с Джин. Я не хочу, чтобы люди говорили, что я вас разлучила. И если она намерена превратиться в дракона, я не стану с тобой встречаться.

Колин прыснул от смеха.

– Ты говорила с Рейчел. Она называет Джин «Леди Дракон» всякий раз, когда та устраивает разгром у нее на кухне. Мы с Джин знаем друг друга давно, и, строго между нами, я думаю, что в ее жизни есть другой мужчина.

Джемма пристально на него посмотрела.

– И поэтому ты стал за мной ухлестывать? Чтобы заставить ее ревновать?

– Ты не думаешь, что тот факт, что я не ревную Джин к тому мужчине, кем бы он ни был, говорит сам за себя? – Он улыбался, глядя на Джемму. – Так ты хочешь начать со мной встречаться и посмотреть, что из этого выйдет?

– Я подумаю, – сказала она и отвела взгляд, чтобы он не заметил довольного выражения ее глаз. – При одном условии.

– Каком?

– Что ты прекратишь со мной секретничать! Я хочу узнать тебя, тебя настоящего. Мне надоело слушать о том, какие все вы Фразьеры скрытные. Я думала, ты вот-вот женишься, и, похоже, все тут были уверены в том же.

Колин кивнул:

– Резонное требование. Я прошу прощения за все. Просто ты первая женщина, которая меня заинтересовала за довольно продолжительное время, и я допускаю ошибки.

Ей нравилось то, что он говорил, но она была осторожна. Джемма встала.

– Я думаю, нам пора возвращаться.

Колин не шевелился.

– Наблюдая за твоей тренировкой, я смертельно устал. Помоги мне встать. – Он поднял безжизненно висящую руку.

С улыбкой Джемма взяла его за руку и потянула, и в тот же миг он притянул ее к себе, так что она оказалась у него между ног. Глаза их были на одном уровне.

У нее не было времени прийти в себя. Он прижался губами к ее губам. Это был нежный, ласковый поцелуй, но в нем было столько же страсти, сколько накопилось в ней за все то время, что прошло с тех пор, как она его впервые увидела.

Она приоткрыла губы и, почувствовав прикосновение его языка, застонала. Тело ее обмякло в его руках, стало мягким и податливым. Покорным. «Делай со мной все, что хочешь!» – таков был ее посыл.

Колин резко отстранил ее.

– Ты этого хочешь? – спросил он хрипло. – Хочешь, чтобы я сказал тебе, что я думаю о тебе с тех пор, как увидел, как ты тянешься за книгой на верхней полке?

– Это действительно так?

Он поцеловал ее в щеку.

– Мне нравится твой ум. – Он поцеловал ее в другую щеку. – Мне нравится твое тело. – Он поцеловал ее в нос. – До сих пор, Джемма Рэнфорд, я не нашел ничего, что бы мне в тебе не нравилось. Дай мне немного времени, и, думаю, я смогу почувствовать к тебе нечто большее, чем подразумевает слово «нравиться».

– И я тоже, – прошептала она.

– Так, значит? И все? Больше тебе сказать нечего?

– Если бы меня удовлетворяли одни слова, я бы осталась к тебе равнодушной, – сказала она как можно надменнее.

Колин рассмеялся.

– Итак, теперь я знаю правду. Тебе ведь во мне совсем не мозги нравятся, верно?

Она провела рукой по его мощному предплечью снизу вверх.

– Если бы все, что мне нужно от мужчины, был его мозг, я бы стала домогаться Кирка.

Колин хохотнул, вставая.

– Давай…

– Согласна. Давай помолчим об этом до тех пор, пока ты не поговоришь с Джин. Мне она действительно нравится, и я не хочу, чтобы ей было больно.

– Джин – крепкий орешек, но я справлюсь. На самом деле я собирался сказать: давай пойдем и посмотрим, вынесла ли Сара десерт. Она готовит такие вкусные штуки из фруктов – пальчики оближешь.

Джемма застонала.

– Я говорю о делах сердечных, а ты думаешь лишь о том, как брюхо набить.

– Колин! Ты где? – донесся голос.

– Это Рамси, – сказал Колин. – Думаю, десерт уже вынесли. Ты хочешь, чтобы мы пошли вместе или по отдельности?

– Ты иди первым. Я подойду через пару минут. – Она отошла от Колина. – Никому ничего не говори.

– Как скажешь, – сказал он, покинув уединенный уголок. Она слышала, как он о чем-то заговорил с Рамси.

Джемме хотелось немного побыть одной, чтобы подумать о том, что вот-вот произойдет в ее жизни. Она то и дело возвращалась мыслями к тому желанию, которое загадала племянница Триса. К желанию, которое непостижимым образом сбылось. Джемме тоже казалось, что ее заветное желание близко к осуществлению. Одно ее желание уже осуществилось – она получила работу, о которой мечтала, работу, которая доставляла ей громадное удовольствие. И теперь тот мужчина, к которому она испытывала влечение едва ли не с первой минуты знакомства, предлагал ей встречаться.

Единственной проблемой была его бывшая подруга. Считает ли она, что между ней и Колином все кончено, или нет?

И как отнесется его семья к тому, что обожаемая ими Джин больше не будет вхожа в их дом?

Джемма закрыла лицо руками. На поверку все совсем не так хорошо, как кажется. Будь у нее хоть немного здравого смысла, она дала бы Колину отставку.

Но Джемма знала, что отставку она ему не даст. Конечно, альтруизм – хорошее качество, но давать от ворот поворот мужчине, который, кажется, воплощал в себе все ее мечты, было бы просто глупо.

Джемма направилась к дому.

 

Глава 13

– Джемма, – сказала Сара, протянув ей тарелку с каким-то клубничным десертом, – вы по-прежнему настаиваете, что ваше самое заветное желание состоит в получении хорошей работы?

Мысли Джеммы были целиком заняты открывающимися перспективами ее и Колина отношений, и она не сразу поняла, о чем ее спрашивают.

– Мне надо принять душ и переодеться.

– Не делайте этого ради нас, – сказал Рамс.

– Да, оставайтесь в шортах, – подхватил Люк.

Джемма посмотрела на Майка, и он пожал плечами.

– Конечно, почему бы нет? – сказала Джемма и, взяв тарелку, отошла в тень под дерево и села на траву. Колин сел в кресло как можно дальше от нее. Она на него не смотрела.

Джос заговорила первой:

– Мы все говорили о Камне исполнения желаний и думали о том, исполнения каких желаний могли бы попросить у него. Люк хочет бессмертия.

– Боже мой! – сказала Джемма. – Вы не стали мелочиться.

– Моя жена опустила детали, – сказал Люк. – Все писатели хотят бессмертия. Поэтому мы настолько тщеславны, что верим, будто наши мысли кому-то интересны. Но мне было бы приятно думать, что моим внукам захочется прочесть мои книги.

– Уверена, что они станут их читать, – сказала Джос, улыбаясь ему.

– Мнения жен тут не в счет, – сказал Рамс. – Как насчет тебя, Сара? Что бы ты пожелала?

– Кажется, у меня и так все есть. Я получила дом, о котором мечтала, мужчину и вот это. – Она погладила свой большой живот.

– Ха! – сказал Майк.

Все посмотрели на него.

– Я был третьим в списке ее предпочтений. Я имею в виду мужчин, – сказал Майк, и все рассмеялись.

– Я одна не поняла юмора? – спросила Джемма.

– Заходите ко мне как-нибудь днем и помогите с кормлением и сменой подгузников, и я все вам об этом расскажу, – сказала Джос. – Но сейчас я могу сказать, что Майк не был третьим в очереди.

– Соблюдать порядок в зале судебных заседаний! – громко сказал Рамс. – Давайте вернемся к предмету обсуждения. Сара, моя дорогая кузина, ты могла бы кое-что пожелать.

– Здоровья и спокойной жизни людям, которых я люблю.

– Ну, это перебор. Ты всех в Эдилине любишь, и если бы такое желание можно было осуществить, в городе не было бы ни болезней, ни несчастий.

– Мне бы это понравилось, – сказала Сара.

– Есть кое-что, чего ты очень хочешь, – сказал жене Майк. – Ты сама мне как-то об этом сказала.

На мгновение лицо Сары приняло озадаченное выражение, но потом она улыбнулась.

– Это была шутка, и не смей рассказывать им, что я сказала.

– Теперь тебе придется нам рассказать, – фыркнул Люк.

Все посмотрели на Сару.

– Ладно! – вздохнула она. – В том, что я сказала, на самом деле не было ничего особенного. Я просто сказала, что завидую Джос, потому что у нее близнецы. Тесс, поддержи меня. Разве ты не хотела бы родить сразу двоих: мальчика и девочку?

– Ни в коем случае! – запротестовала Тесс. – Мне бы с одним справиться. Единственная мать, которую я знаю, была наша бабушка. И хуже ее никого быть не может. Боюсь… – Она замолчала и принялась пить чай со льдом.

Майк протянул руку Тесс и пожал. Глаза его говорили, что он подписывается под ее словами.

– Тесс, извини, – сказала Сара. – Я не хотела тебя расстраивать.

– До родов я всерьез переживала из-за того, смогу ли полюбить моих малышей, – сказала Джос.

– А сейчас она не может оставить их даже на пару минут, – заметил Люк.

– Сара, – подал голос Колин, – у тебя не найдется еще этой клубничной вкуснятины?

– Конечно. Сейчас принесу.

– Не надо, я сам, – сказал Колин и направился к маленькому столику. – Майк, а ты бы чего пожелал?

– Мое желание простое. Я хочу выследить и обезвредить по-настоящему опасного преступника.

– Прости мне мою тупость, – сказала, обращаясь к Майку, Джос, – но разве прошлой осенью ты уже не осуществил свою мечту?

– Это не моя заслуга, а моей жены, – возразил Майк, с гордостью улыбнувшись Саре. – И нам очень помогли. Я бы хотел завершить свою карьеру с блеском и прощальным фейерверком.

Сара посмотрела на Джемму.

– Мой муж вскоре должен уйти в отставку и завершить работу в Управлении полиции Форт-Лодердейла, и он похож на зверя в клетке, потому что я заставила его пообещать, что он займется бумажной работой.

– Хорошо, – сказал Рамс. – Так кто еще не рассказал о своем желании? Колин?

– Аты, Рамс? Давай ты будешь первым, – отозвался Колин.

– Я получил что хотел, когда Тесс сказала мне «да».

– Как мило, – заметила Джемма.

– Это жалкая отмазка! – возмутился Люк. – В чем дело? Профессиональная привычка не давать конкретных ответов на конкретные вопросы? Ты мог бы попросить у камня чуть больше храбрости.

– А ты мог бы попросить… – начал Рамс.

– Прекратите, вы, оба! – повысила голос Джос. – Я еще не рассказала о своем желании.

Все посмотрели на нее.

– Я решила приберечь исполнение моего желания до того времени, когда оно мне по-настоящему понадобится.

– Пожалуй, и я поступлю так же, – решил Рамс.

– Настоящая любовь! – воскликнула Сара. – Один из нас должен пожелать встретить настоящую любовь.

Все переводили взгляд с Колина на Джемму, поскольку из всех присутствующих только они не были женаты.

– Колин – Фразьер, – сказала Джемма, – так что я не думаю, что ему следует с этим шутить.

– Так вы верите, что эти желания исполняются, да? – У Джос округлились глаза.

Джемма не могла рассказать им, что поведал ей по секрету Трис.

– Я всего лишь хотела бы провести более основательные расследования, до того как…

– Я согласен с Сарой, – сказал Колин, вставая. – Почему бы не пожелать встретить настоящую любовь, любовь с большой буквы? Теперь у меня есть дом, так отчего бы не обжить его вдвоем? – Он поднял стакан лимонада, и все тоже взяли бокалы и подняли их, словно Колин произнес тост. – Я хочу, чтобы в это время на следующий год мы снова все тут собрались, но чтобы рядом со мной была моя Настоящая Любовь.

– И чтобы она ждала ребенка, – добавила Сара.

– Точно, – сказал Колин. – И чтобы у Сары было двое ребятишек, так что тебе, Майк, придется поработать в этом направлении. Я хочу, чтобы Тесс стала лучшей матерью на свете, чтобы Майк разоблачил настоящего злодея, и еще… Кого я забыл?

– Люка! – сказала Джемма. – Писателя.

– И нас с Джос, – добавил Рамс.

Колин все так же высоко держал бокал.

– Книги Люка люди будут помнить вечно, а Рамс и Джос придумают, чего бы им пожелать. – Он начал пить.

– А как насчет Джеммы? – спросил Майк.

– О Джемме я бы ни за что не забыл, – сказал Колин и посмотрел на нее. – Я надеюсь, ты получишь все, чего хочешь от жизни.

Все повернули головы к Джемме и заметили, как она покраснела.

– За исполнение желаний, – сказал Рамс, и все выпили.

В Майами, в госпитале, у кровати отца сидела Нелл, крепко прижимая к груди плюшевого мишку.

– Видишь, папа, я тебе говорила.

– Что ты мне говорила, милая?

– Что ожерелье Лэнди подмигивает.

– Да, верно. – Он взял медведя в руки и присмотрелся к колье. Это была симпатичная вещица с крохотным сверкающим камушком в тонкой золотой оправе. Колье выглядело так, словно стоило немалых денег. – Откуда оно у тебя?

– Оно было в той шкатулке с фальшивыми драгоценностями, которую я купила на благотворительной ярмарке, – сказала Эдди, мать Нелл, с другой стороны кровати.

– Откуда оно там взялось? – спросил отец.

– Понятия не имею, – ответила Эдци. – Почему ты спрашиваешь?

– Просто так, – сказал он. – Оно не похоже на фальшивку, и, возможно, кто-нибудь его ищет.

Нелл забрала мишку у отца. Ей не понравились его слова. Она чуть не забыла о том, что папы устанавливают правила, которые нельзя нарушать.

– Я так не думаю, – возразила Эдди. – Это колье было просунуто в щель между двумя свинцовыми грузилами. Ну, теми, которыми обычно пользуются рыбаки. Нам с Нелл пришлось воспользоваться твоим слесарным верстаком и двумя отвертками, чтобы достать его.

Нелл прижала к себе медведя в колье.

– Мне оно нравится.

– Ладно, – рассмеялся он, – можешь оставить его у себя. – Он посмотрел на жену. – Но позже… – Он не стал договаривать. Она знала, что он имеет в виду. Когда они вернутся в Эдилин, ей придется выяснить, откуда взялось это колье.

 

Глава 14

Колин неохотно покидал Мерлинс-Фарм и своих друзей. Он хотел отвезти Джемму домой, но она отклонила его предложение. Он знал, что означал этот отказ. Она считала, что он должен выяснить отношения с Джин, и только после этого они могут быть вместе.

Колин понимал, что Джемма права, но ему было от этого не легче. При мысли о предстоящем разговоре с Джин у него мурашки по спине бежали. Припарковав машину возле офиса шерифа, он собрался выйти и подняться к себе, но никак не мог собраться с духом. Глядя на окна ненавистной квартиры, Колин представлял, что его ждет. Джин была любительницей устраивать сцены, и он не знал, как именно она разыграет этот конкретный эпизод. Ждать ли ему слез, которые неизменно закончатся тем, что Колин будет ее успокаивать? Или она обрушит на него свой гнев, станет кричать и обвинять его в том, что он ее предал?

Раньше, когда Колин был моложе, эти ее сцены были тем, в чем он нуждался. Добрая бурная ссора с Джин помогала ему высвободить собственные отрицательные эмоции и выплеснуть обиду на то, как протекала его жизнь.

После таких вот бурных ссор и не менее бурного секса «в примирение» Колин на ближайшие шесть недель или около того вновь обретал способность работать на отцовской фирме, продавая автомобили. Когда внутренняя неудовлетворенность нарастала до такой степени, что он готов был взорваться, Колин знал, на какие кнопки надавить, чтобы разозлить Джин настолько, чтобы она закатила ему очередной скандал.

«Но все эти игры закончились уже давно», – думал Колин, откинув голову на сиденье своего джипа. Он вышел из игры как раз тогда, когда она получила работу в Вашингтоне.

Закрыв глаза, он предался воспоминаниям о тех первых днях с Джин.

Когда Колин учился на последнем курсе университета в Виргинии, отец начал его упрашивать заняться семейным автомобильным бизнесом.

«Я дам тебе все, что ты захочешь, – сказал тогда отец. – Юрист составит контракт на твоих условиях. Хочешь пятьдесят процентов, хочешь восемьдесят – все твое. Хочешь, чтобы я отошел от дел и все передал тебе и братьям, – будет, как ты скажешь».

Единственное, чего хотел Колин, хотел всегда, – это быть шерифом в Эдилине. Тот факт, что в городе никогда не было шерифа, нисколько его не смущал.

Мистер Фразьер знал, что сын его на самом деле не нуждался в деньгах. Когда Колину исполнилось шестнадцать, отец пожаловался на отсутствие хорошей программы, с помощью которой можно было бы отслеживать все проданные в его дилерской сети автомобили. Перегрин Фразьер также сказал, что имеется программа, созданная для одного дилера, примерно на сто машин.

– Она глючит, если я завожу в нее данные больше чем на сотню автомобилей, – раздраженно добавил он.

В то время Колин учился в выпускном классе и посещал компьютерные курсы. На следующее утро он поговорил об этой проблеме со своим преподавателем, и вместе они написали новую программу.

Колин презентовал эту программу отцу в день выпуска.

– Это я должен был вручить тебе подарок, мой мальчик, – сказал мистер Фразьер, озадаченно глядя на четыре компьютерных диска. – Это музыка?

– Установи на компьютер и посмотри, – сказал Колин.

Когда мистер Фразьер увидел, что может делать эта программа, он оформил на нее авторские права, заплатил немалые деньги продвинутым «айтишникам», которые довели программу до ума, а затем стал ее продавать. Все получаемые отцовской фирмой роялти делились ровно пополам между Колином и его учителем. Этих денег было столько, что и Колин, и его преподаватель могли всю жизнь не работать и жить в достатке.

По окончании университета Колин не хотел продавать машины, но видеть, как отец униженно упрашивает его этим заниматься, было для него невыносимо. И, что самое ужасное, он не мог найти в себе сил сказать отцу «нет». И еще, конечно, на него давила ответственность от сознания того, что его предки на протяжении многих поколений занимались всем тем, что передвигалось на четырех колесах. Отказ продолжить их дело был сродни предательству. И потому Колин согласился попробовать. Он отправился работать в Ричмонд, где находилась одна из компаний дилерской сети, и принялся за работу. Он старался как мог.

Но он ненавидел свою работу. Ему вообще не нравилось что-либо продавать, и у него ровным счетом ничего с этим не получалось. Продажи его были так низки, что другие сотрудники над ним смеялись.

Все изменилось с приходом в его жизнь Джин.

Колину шел всего лишь двадцать второй год, и он работал у своего отца. Джин пришла в салон покупать машину и была так красива, что Колин уставился на нее, открыв рот и забыв обо всем. Все закончилось тем, что сделку по продаже оформил его брат.

Колин думал, что больше никогда ее не увидит, но она сама позвонила ему и пригласила на свидание. Их первая встреча закончилась в постели, и уже спустя два месяца они жили вместе в ее квартире.

Как и отец, Джин поощряла его работу в отцовской компании. Он как зачарованный слушал ее рассказы о судебных разбирательствах, и они нередко ночи напролет вместе трудились над вверенными ей делами. Благодаря ей Колин смог вплотную приблизиться к реальной работе по исполнению правосудия, которую так любил. Мир Джин стал и его миром, но в этом он не видел ничего плохого, потому что, окунаясь в ее работу, забывал о своей работе, которая была ему ненавистна. И кроме того, он был так молод и неопытен, что все в Джин, которая была на шесть лет его старше, казалось ему ослепительно-прекрасным.

Колин не отдавал себе в этом отчета, но на уровне подсознания в нем жила уверенность, что когда-нибудь они перестанут так часто выходить «в свет», прекратят летать в Калифорнию на уик-энд, и их бурные ссоры тоже со временем прекратятся. Он думал, что однажды они остепенятся и переедут в Эдилин. Они будут жить в настоящем доме с большим садом. У них появятся дети, и они вместе будут ходить в церковь по воскресеньям.

Все изменилось в один вечер, когда Джин вернулась домой и радостно сообщила ему, что ей предложили работу в Вашингтоне.

– Разумеется, я еще не ответила им согласием, – сказала она.

Колин улыбался. Очевидно, она хотела посовещаться с ним, прежде чем принимать такое серьезное решение. Но она этого не сказала. На самом деле она не задала ему ни одного вопроса.

– Хочу проверить, смогу ли я получить те же деньги от «Бриггс». Я дам им возможность побороться за меня. Пусть поторгуются, и я достанусь тому, кто сделает большую ставку. О! Надо маме позвонить. Она с ума сойдет от радости! – Джин похлопала его по ноге, встав с дивана с бокалом вина в руке, и направилась звонить.

Колин остался молча сидеть и вдруг с кристальной ясностью увидел всю свою жизнь. Он занимался работой, которую ненавидел, он жил там, где не хотел жить, и все это ради того, чтобы угодить другим.

Джин собиралась сменить работу, не посоветовавшись с ним, потому что была настолько уверена, что он поедет с ней куда она захочет, что не удосужилась даже спросить его мнения.

Джин вернулась в комнату в еще более приподнятом настроении, совершенно не замечая того, что Колин не произнес ни слова. Они заказали домой еду из китайского ресторана, и во время ужина рот у нее не закрывался. Она все говорила и говорила, и только когда они закончили есть, она вдруг заметила:

– Ты ужасно молчалив сегодня. Тебе что, нечего сказать по поводу этого замечательного известия?

– Я возвращаюсь в Эдилин.

– Отличная мысль. Твои родители будут в восторге за меня. Еще три года, и я стану полноправным партнером.

И она снова заговорила о своих планах, о своей жизни.

Пока Колин убирал со стола, Джин принялась обзванивать друзей и знакомых, сообщая им радостную новость. Закончив убирать, Колин пошел в спальню и достал из шкафа свои чемоданы.

Джин зашла в спальню только через час, и к этому времени Колин уже успел упаковать свои вещи.

– Можно мне позвонить с твоего телефона? – спросила Джин. – На моем села батарейка, а я слишком возбуждена, чтобы разговаривать, когда телефон включен в розетку. Что ты делаешь?

– Я сказал тебе. Я уезжаю домой.

– Ладно. Увидимся в выходные. Наверное, тебе понадобится твой мобильник?

– Да, он мне понадобится, – сказал Колин и, подхватив два чемодана, вышел за дверь.

К тому времени как Джин объявилась в городе со своей сногсшибательной новостью о том, что она приняла предложение о работе в Вашингтоне, Колин уже успел снять офис в городе. И у него уже был разговор с отцом.

Колин внимательно выслушал все аргументы отца в пользу возвращения в Ричмонд.

– Ты нам нужен! – умолял его отец.

Колин ни разу не сорвался, ни разу не утратил самообладания. Он был непоколебим. Он наконец принял решение и не собирался его менять.

– Ты во мне не нуждаешься, зато я нужен людям в Эдилине, – сказал он отцу.

Когда Джин появилась в Эдилине, она была рассержена. Она ворвалась в его офис и набросилась на Колина прямо с порога.

– Какого черта! Ты оставил меня одну на целых две недели, и мне пришлось делать все приготовления для нашего переезда самой! Проклятие, да ты настоящий эгоист!

Она обвела взглядом его контору. За пятьдесят с лишним лет, прошедших со времен постройки этого здания, в нем чего только не было. В последнем своем воплощении это помещение было сандвич-баром. Колин все оборудование подарил дому для престарелых, купил на аукционе два старых письменных стола и старый шкаф для папок. Он еще не делал ремонт в трех комнатах своего нового офиса.

– Что это за место? – спросила Джин, презрительно скривившись. – Тут пахнет рухлядью.

– Как ты смотришь на то, чтобы я купил пару швабр с ведрами и мы тут все помыли?

– У меня нет времени выслушивать твои дурацкие шутки. Ты собрал вещи?

Они не видели друг друга и даже не говорили по телефону целых две недели, и, судя по всему, Джин решила, что он готовится к переезду к месту ее новой работы.

Поскольку Колин не шелохнулся, Джин села на старый деревянный стул напротив его стола.

– Что на этот раз? – спросила она так, словно устала постоянно идти у него на поводу.

Колин смотрел на нее и дивился, насколько другим был его взгляд на нее, на жизнь в целом, теперь, когда ему не надо было ходить на работу, которую он ненавидел. Всего за две недели он достиг того уровня внутренней удовлетворенности, о котором и мечтать не мог, работая на отца.

– Это мой офис, – сказал Колин со спокойным достоинством, которого она не замечала в нем раньше.

– Я не понимаю. Как у тебя может быть офис тут, когда мы будем жить в Вашингтоне? Ты планируешь приезжать сюда на выходные?

Им пришлось проговорить три часа, чтобы Джин наконец осознала, что он рвет с ней отношения.

Она была в ярости. Она бросала многих мужчин, но еще ни один не сказал ей «нет». Но ни ее слезы, ни ее гнев не могли заставить Колина изменить решение. Даже когда Джин пообещала отказаться от работы в Вашингтоне и вернуться на старую, он не отступил.

Никто из них даже не рассматривал возможности переезда Джин в Эдилин.

Они расстались большими врагами, чем того бы хотелось Колину, и ему понадобилось много времени, чтобы перестать о ней думать. Он скучал по ней, сильно скучал. Часто он был на грани того, чтобы позвонить ей, о чем-то рассказать.

Колин нашел самый приемлемый для себя выход – с головой окунулся в работу. Он поехал к окружному шерифу Тому Уайлдерсону и долго с ним говорил. Поскольку в Эдилине своего шерифа не было, то лучшее, что мог для него сделать окружной шериф, – это делегировать Колину полномочия своего заместителя в полицейском участке Эдилина.

– Но округ не может позволить себе второго шерифа, – начал Том.

– Это не беда, – сказал Колин. – Все издержки – мои.

Когда Том наконец оправился от шока и смог закрыть рот, он согласился на предложение Колина, потому что ему нравился этот молодой человек. Но он также знал, что семья Колина богатая, поэтому Том решил, что Колин бросит эту затею через пару месяцев. Кто захочет ссориться с домашними, вместо того чтобы сидеть возле бассейна и наслаждаться жизнью?

Но Колин не бросил работу ни через пару месяцев, ни через пару лет, и за эти годы Том сумел по достоинству оценить и ум своего молодого коллеги, и его спокойную рассудительность – бесценные для шерифа качества.

Но если профессиональная жизнь Колина развивалась успешно, то личная жизнь сильно хромала.

И после нескольких лет неудач в личной жизни Джин вернулась в его жизнь.

Примерно год назад, находясь в здании окружного суда и просматривая папки со старыми делами, он поднял голову и увидел ее. Он забыл, как она красива и как ладно сидит на ней одежда.

Уже через несколько минут они вместе обедали, и она рассказала ему, что вернулась на свою прежнюю работу в юридической фирме в Ричмонде.

– Я решила, что мне больше нравится быть крупной рыбой в Ричмонде, чем офисным планктоном в Вашингтоне, где таких, как я, пруд пруди.

Через час они уже были в номере отеля.

По его первому впечатлению, Джин изменилась. Она казалась менее напряженной, менее нацеленной на победу любой ценой. Она теперь меньше была похожа на женщину, способную все смести на пути к вершине.

– Я поняла, что в жизни по-настоящему важно, – сказала она, потягивая вино. – И ты! Похоже, ты наконец повзрослел.

Джин обладала способностью придавать оскорблениям видимость комплиментов.

– Я через многое прошел за последние несколько лет, – сказал он.

– Надеюсь, я не причинила тебе боль, когда порвала с тобой.

Колин не стал ее поправлять. Он пощадил ее гордость. Если хочет верить в то, что это она его бросила, пусть так и будет.

Колин и сейчас не понимал, как это случилось, но не прошло и двух недель, как они снова оказались вместе. Джин очень старалась продемонстрировать ему свое желание идти на компромиссы и делать все, чтобы их совместная жизнь ничем не омрачалась.

«Я так по тебе скучала, – говорила она. – Я не знала, что могу так сильно по кому-то скучать».

После этого у них еще несколько раз был секс, но прежние ощущения ушли. Колин больше не был несчастным юнцом, как прежде. И его больше не ослепляла Джин, ее работа и даже ее красота.

Она была права, когда сказала, что он наконец повзрослел.

Он знал в глубине души, что надо окончательно порвать с Джин, но не мог этого сделать. Когда она не пыталась чего-то от него добиться, с ней было приятно и интересно. Клиенты дарили ей билеты на концерты и театральные постановки, и ему нравилось и то и другое. Да и остальные Фразьеры ее обожали. Они с Ланни поддразнивали друг друга, обмениваясь скабрезными шуточками, и Джин отправлялась по магазинам вместе с миссис Фразьер. Они вместе, его мать и Джин, обставляли и украшали гостевой дом. Джин покупала для Шеймаса книги по искусству и доставала для мистера Фразьера букинистические книги по истории автомобилей.

Колину не хотелось лишать свою семью всего этого, но он был по горло сыт своим одиночеством. Кроме того, никого другого в его жизни не было.

Ради сохранения своего душевного равновесия он исключил секс из их отношений. Они были вместе, но он больше ее не любил и не хотел внушать ей ложные надежды.