Текст книги "Оливковое масло и белый хлеб (ЛП)"
Автор книги: Джорджия Бирс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
Джиллиан снова сглотнула, но ничего не сказала. Да и правда, что она могла сказать? Она не думала, что оправдывается – ей это и в голову не приходило, но, возможно, именно этим она и занималась.
– Я не могу поверить, что ты поступила так с той, кого, как утверждаешь, ты любишь.
– Я люблю ее! – Джиллиан почувствовала, что снова защищается, а этого ей не хотелось – она не считала, что имеет на это право. Она ожидала, что Шей расстроится, но чтобы так разозлиться? Ее сердце сжалось. – Люблю.
– Конечно, – фыркнула Шей. – Оно и видно, – она вдруг встала. – Знаешь что? Я теперь тебя просто видеть не могу!
– Шей… – Джиллиан наблюдала, как Шей подхватила свои вещи и вышла из кафе – не оглядываясь и не прощаясь. Глаза Джиллиан наполнились слезами. Две лучших подруги за одну неделю – великолепно. А меньшего она и не заслуживала. Да?
Ей хотелось уронить голову на стол и зарыдать.
*****
Последние несколько вечеров Джиллиан бродила по дому, разглядывая семейные фотографии и сувениры, которые они с Энджи привезли из путешествий. Стена коридора была увешана фотографиями в рамках. Мать Джиллиан. Родители Энджи. Четверо детей Ригетти в детском возрасте. Доминик, Пэм и их дочь Джиа – ей всего несколько недель от роду. Пять племянниц и племянников Ригетти. Когда Джиллиан встретила Энджи, никаких племянниц или племянников и в проекте не было. Теперь у Энджи их насчитывалось пять, а у Джиллиан – двое, это были дети ее брата Брайана. За то время, что Джиллиан и Энджи прожили вместе, родились семь новых жизней. Это поразило ее. И от мысли, что она может потерять их – потерять весь клан Ригетти, болезненно сжалось сердце.
Она села на полу в гостиной рядом с большой стеклянной банкой с пробками, которые Энджи собирала с тех пор, как они впервые встретились. Некоторые события начисто вылетели из ее головы, и, когда она читала надписи, перед ней мелькали прошедшие дни, рекламные акции, дни рождения, сданные проекты, поездки – она одновременно смеялась и плакала, вспоминая жизнь, прожитую вместе.
Боже, какая же она глупая. Хуже – она просто ходячее клише. Как она могла так поступить? Когда она совсем потеряла разум? Линдси уже написала ей несколько раз, чтобы узнать, как идут дела, но Джиллиан понимала, что обсуждать это с ней было бы еще одной ошибкой в длинной цепи тех, которые она уже совершила. Удалив все сообщения, она даже стерла номер Линдси из контактов. Джиллиан не видела другого выхода, хотя часть ее сожалела об этом. А другая часть, большая, была несказанно рада.
Вчерашнее сообщение от Энджи, пришедшее поздно вечером, застало ее врасплох.
“Я готова к разговору. А ты?”
Джиллиан была так рада получить от нее хоть какую-то весточку, что взволнованно вскрикнула и вскочила с постели, как будто кто-то дернул за невидимые веревочки.
“Да! – набрала она ответ. – Можно позвонить тебе?”
“Нет. Завтра, Старбакс на Джефферсон, в 9 утра”.
Усмирив разочарование и пытаясь разглядеть светлую сторону, она ответила.
“Я приду”.
“ОК”.
Через минуту или две Джиллиан не смогла удержаться. “Энджи, прости меня. Я просто хочу, чтобы ты знала. Я сглупила, и мне очень, очень жаль. Я скучаю по тебе”.
Джиллиан мерила шагами комнату, ожидая ответа. Даже тиканье часов в коридоре казалось ей чрезмерно громким. Когда она почти уверилась, что Энджи отвечать не собирается, телефон в ладони тренькнул.
“Завтра. Поговорим”.
Ей потребовались все силы, чтобы не набрать номер Энджи.
В 8:40 она уже сидела в Старбакс и пила чай, который в ее пустом желудке плескался как кислое молоко. Впихнуть в себя хоть какую-то пищу было невыполнимой задачей – она попыталась, но ее стало мутить. Она сильно похудела – горькая ирония заключалась в том, что за всю ее взрослую жизнь единственным действенным способом сбросить лишний вес стала потеря Энджи. Джен – миленькая бариста, как обычно, кокетливо подмигнула, когда Джиллиан платила за чай, но мысль о том, что Энджи может увидеть это, наполнила Джиллиан таким страхом и беспокойством, что у нее внутри все сжалось. Она заняла место за самым дальним столиком от стойки, в надежде укрыться от взгляда Джен, и приготовилась ждать.
Когда Джиллиан увидела Энджи, идущую через парковку, сердце ее сразу же зашлось тоской и любовью – настолько глубокой и сильной, что на глазах появились слезы. Эти длинные ноги, шагавшие широко и уверенно. Темные волосы, разлетающиеся на ветру. Темные, проникновенные глаза, подчеркнутые полукругами теней. Видимо, Энджи, как и она, спала очень мало. Джиллиан не была уверена, лучше ей от этого или хуже.
Зайдя в кафе, Энджи поймала ее взгляд и показала рукой на стойку, объясняя, что возьмет кофе и подойдет. Пока Энджи стояла в ожидании, желудок Джиллиан увеличил скорость вращения, заставляя ее выпить чай, заодно проглотив вместе с ним комок желчи, пытавшийся отыскать путь наверх. Она не могла вспомнить, чтобы когда-нибудь так нервничала, поэтому просто сосредоточилась на дыхании, дышала и ждала.
Энджи подошла со своим латте и села.
– Привет, – сказала Джиллиан.
– Привет, – ответила Энджи, а потом отвернулась. Покрутила свой стакан, крышечку, защитную гофрированную накладку на стакане. Затем посмотрела в окно. Джиллиан наблюдала, и на ее лицо набегала смесь печали, вины и сочувствия.
Наконец, Джиллиан кашлянув, рискнула начать разговор.
– Ты в порядке?
– Бывало и лучше, – резко ответила Энджи.
Кивнув, Джиллиан сказала: – Я понимаю. Знаю и сожалею.
– Ты ее любишь?
Вопрос был задан так спокойно, просто и настолько неожиданно, что Джиллиан моргая смотрела на Энджи несколько секунд.
– Что?
– Линдси. Ты ее любишь? – Энджи в ожидании ответа уставилась на свой кофе, как будто боялась смотреть на Джиллиан.
– Нет, – Джиллиан не колебалась и вложила в одно слово столько уверенности, сколько могла. – Энджи. Посмотри на меня.
Энджи колебалась, но наконец подняла голову, и ее глаза наполнились слезами.
– Нет, – снова сказала Джиллиан. – Нет, я даже не влюблена в Линдси. Я не люблю ее. И никогда не любила. Я люблю тебя.
Криво усмехнувшись, Энджи отвела взгляд и вытерла глаза ладонью, словно смущенная двенадцатилетняя девчонка.
– Энджи, – подождав, пока Энджи не посмотрит на нее еще раз, Джиллиан вновь повторила. – Я очень люблю. Тебя. Больше никого. Только тебя.
– Ты выбрала странный способ это показать, – тихо сказала Энджи.
– Я знаю. Знаю. Я облажалась. Очень сильно облажалась, и сожалею об этом. Скажу больше: если потребуется, каждый день, всю оставшуюся жизнь я буду повторять, как мне жаль, чтобы заставить тебя мне поверить. Богом клянусь.
Энджи подула на кофе и сделала глоток. Ее брови нахмурились, как будто она подыскивала нужные слова. Затем она посмотрела на Джиллиан и просто спросила: – Почему?
– Почему? – переспросила Джиллиан.
– Да. Почему? Почему это произошло? Как ты оказалась так далеко от меня, что тебе понадобилось переспать с кем-то еще?
Вопрос не застал ее врасплох. В нем был смысл, плюс, Энджи уже спрашивала ее об этом в тот вечер, перед тем, как уйти. Джиллиан задавала себе тот же вопрос в течение последних семи дней, с тех пор, как Энджи оставила ее. И три недели до этого, когда занималась сексом с Линдси в своем собственном классе, с тех пор, как позволила Линдси сделать это. И хотя у нее не было окончательного ответа – в основном потому, что причина была не одна – но у нее были соображения по этому поводу.
Она глубоко вздохнула, медленно выдохнула, обхватила ладонями чашку и начала говорить: – Я вообще не думала о тебе. Ну, может немного, но в основном, я думала о себе, – быстро подняв руку, она добавила, – я знаю, это звучит криво, и это не оправдание. Просто факт, – она закусила губы и облизнула их, пока искала нужные слова. – В последнее время я была не очень хорошего мнения о себе.
– В последнее время?
– Да, последние пару лет.
Удивление ясно отразилось на лице Энджи.
– Серьезно? Почему?
Слегка пожав плечами, Джиллиан попыталась объяснить: – Не знаю. Я почувствовала себя старше. Начала думать, что выгляжу старой.
– Джилл, тебе только тридцать восемь.
– Знаю. Но я помню, что мама рассказывала мне, как тяжело ей пришлось, когда она подошла близко к сорока годам. Думаю, я прохожу через то же самое, и это сбило меня с толку. “Боже, если бы мама была со мной”, – подумала Джиллиан.
– Так что… тебе нужен был флирт, чтобы почувствовать себя моложе? – в голосе Энджи отчетливо слышался сарказм.
– Нет, – Джиллиан даже не пыталась обидеться, зная, что заслужила это. – Но… – она отпила чай и прикусила губу изнутри.
– Но что?
– Но… “Господи”, – подумала она. Это было так трудно сказать. Она репетировала эти слова сотни раз вчера вечером и сегодня утром, но все равно они нелепо звучали в ее голове. Она решилась на немного другую тактику. – Ты помнишь, как я всегда любила, когда ты говорила мне, что я красивая, или ты думаешь, что я красивая и сексуальная, ну и все такое?
Энджи кивнула.
– Ты перестала делать это.
Сдвинув брови, Энджи внимательно смотрела на нее.
– Давным-давно. Ты перестала. Ты переключила все свое внимание на работу. Ты перестала говорить мне комплименты. Наша сексуальная жизнь практически сошла на нет, – несмотря на предупреждающий взгляд Энджи, заставлявший ее остановиться, Джиллиан продолжила. – Я знаю, тебе не хочется этого слышать, но это правда. Сочетание этого и того, как дерьмово я думала о себе, было… поганым.
– И что, раз у меня на работе бардак и я перестала говорить тебе, как ты прекрасна, ты пошла и трахнула кого-то? Это я виновата?
Стараясь оставаться спокойной перед гневом Энджи, Джиллиан тихо ответила: – Я этого не говорила.
– Тебе не хватало моего внимания и секса. Вот что ты сказала.
– Нет, я не это имела в виду. Не заставляй меня выглядеть совсем уж идиоткой. Я говорила больше об отношениях, чем о сексе, Энджи. К тому же, я понимаю, что есть разница между сексом и близостью – за последнее время у нас не было ни того, ни другого.
Наступила тишина, каждая из них обдумывала сказанные слова. По крайней мере, Энджи не вскочила и не вылетела из кафе, как ураган – это уже было хорошо.
– Послушай, – продолжила Джулиан, понизив голос и тщательно подбирая слова. – Все это не оправдание. Как я уже сказала, я облажалась. Я осознаю это, и буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Я принимаю ответственность за все, что натворила. Я виновата. Но ты спросила меня – почему, и я даю тебе самый понятный ответ из тех, что могу дать. Все расплывчато, знаю, потому что сама, честно говоря, не понимаю всего этого, – она потянулась через стол и взяла Энджи за руку, радуясь, что она не отстранилась. – Я знаю, что мы с тобой должны быть вместе. Я должна быть с тобой. Ты должна быть со мной. И моя глупая ошибка не должна этого изменить. Я люблю тебя, Анжелина. Я люблю тебя! Скажи, что мне сделать, чтобы все исправить, – ее глаза наполнились слезами, дыхание перехватило, но она, через силу выдохнув, продолжила. – Мне нужно все исправить. Я запуталась. Ты запуталась. И я так по тебе скучаю. Дом без тебя не дом. Скажи мне, что делать. Пожалуйста. Скажи мне, что делать.
Они опять посидели в тишине, держась за руки через столик. Наконец Энджи заговорила: – Ты больше не будешь встречаться с ней. Вы не можете дружить.
Джиллиан кивнула, не удивившись.
– Хорошо.
Энджи посмотрела на нее.
– Я серьезно. Ты и так будешь встречаться с ней на работе. Это само по себе плохо. Но ты не можешь куда-то пойти с ней. Даже если с вами будет еще кто-то.
Джиллиан снова кивнула.
– Ладно.
Как будто поняв, что ее требование может быть излишне строгим, Энджи исправилась: – Я имею в виду, если вечеринка или какое-то общественное мероприятие, то это нормально, думаю.
– Мы всегда сможем обсудить это, – предложила Джиллиан, стараясь не слишком явно радоваться по поводу того, что сможет получить возможность вернуть свою жизнь обратно. – Я всегда буду рассказывать тебе обо всем, ты будешь знать всю ситуацию и сама можешь решать, что приемлемо, а что нет.
Еще раз кивнув, Энджи сказала: – Хорошо.
Они посмотрели друг на друга, все еще держась за руки. Джиллиан спросила: – Ты вернешься домой?
Энджи с трудом сглотнула, посмотрев в окно на светофор. Повернувшись, она сказала: – Вот так, вдруг, словно по волшебству, все не исправится, Джиллиан. Ты же понимаешь, верно?
– Я знаю это. Поверь, я знаю.
Опять наступила тишина.
– Ладно, – наконец сказала Энджи. – Тогда, да. Я приеду домой сегодня вечером.
Джиллиан захотелось смеяться от восторга и хлопать в ладоши от счастья. Ей хотелось вскочить и танцевать прямо в кафе Старбакс. Хотелось потянуться через стол, обхватить лицо Энджи ладонями и поцеловать ее. Страстно. Она хотела сделать все это сразу. Но вместо этого она постаралась сохранить спокойствие, сжала руку Энджи, улыбнулась и просто сказала: – Хорошо.
*****
Энджи тихонько постучала в дверной косяк офиса Кита. Когда он оторвал глаза от стола, она спросила: – Могу я поговорить с тобой минутку?
– Конечно. Заходи. Присаживайся.
Она так и сделала, закрыв за собой дверь, что заставило его удивленно приподнять бровь.
Кит Малдун был крупным мужчиной. Шесть футов роста, широкие плечи – он смахивал на футбольного защитника, и его личность соответствовала этому образу. Если вы ему нравились, он был общительным и занимал все ваше внимание. Если вы ему не нравились, он подавлял вас настолько, что рядом с ним становилось нечем дышать. Одевался он всегда с иголочки, в безупречно пошитые костюмы – сегодняшний, например, был в черную полоску. Его пиджак висел в углу огромного кабинета на вешалке для пальто, но белая рубашка и красный галстук все еще выглядели свежевыглаженными, несмотря на конец рабочего дня. Энджи никогда не любила Малдуна, но с годами ее невольное уважение к нему увеличилось. Этот человек мог продать лед эскимосам – настолько он был хорош. У него не было высшего образования, но он был лучшим в работе и делал гораздо больше денег, чем большая часть образованных людей, которых она знала. Это вызывало восхищение.
Энджи села на один из двух деревянных стульев, стоявших напротив стола Малдуна, и положила закрытую папку перед собой. Он бросил ручку, сложил руки на документах и обратил на нее полное внимание. Она сделала глубокий, укрепляющий вдох и начала.
– Я не думаю, что ты очень счастлив здесь с тех пор, как у руля встал Джереми.
Малдун не подтвердил и не опроверг ее заявление. Он просто ждал продолжения.
– Я провела много исследований и расчетов, – она рассказала ему обо всем, что прочитала за последние месяцы, раскрывая все свои карты. Рассказала ему о тех идеях, которые разработала для компании, и как представила их Гуэлли, как тот отдал все это Джереми, который большую часть ее предложений внедрил, как свои собственные. Она говорила и говорила, казалось, несколько часов. Малдун сидел тихо, внимательно слушал и не перебивал.
– Суть в том, Кит, что ты самый замечательный продавец, которого я знаю. Мы в этом деле уже давным-давно. Я знаю, мы оба сомневаемся, стоит ли менять коней перед самым финишем. Однако, – она остановилась, наклонилась вперед, опершись руками на стол и посмотрела ему в глаза. – Я думаю, мы будем отличной командой.
Малдун поднял голову – первый признак того, что его заинтересовали ее слова. Он смотрел на нее, казалось, очень долгое время, прежде чем потер ладони и откинулся поудобнее в своем большом кожаном кресле. – Расскажи мне побольше.
Пытаясь сдержать улыбку, она открыла папку и начала обрисовывать в общих чертах свою идею.
========== Глава 30 ==========
2006
Возвращение утраченного
Энджи и Джиллиан провели последние восемнадцать часов в больнице, где отец Энджи прошел ряд обследований, чтобы определить, наконец, причину его странных симптомов – вялости, заторможенности, слегка невнятной речи. Конечно же, ни Энджи, ни ее братья и сестра не знали об этих симптомах, пока их мать не позвонила из приемного отделения больницы, куда их с отцом направил врач. Энджи с братом и сестрой (Тони в очередной раз куда-то запропал) тут же примчались в больницу прямо с работы. Через час или два к ним присоединились супруги. В приемной они так разгалделись – скорее от беспокойства, чем гнева, хотя и он тоже присутствовал, что сотрудники больницы три раза просили их успокоиться.
В итоге выяснилось: Джо пережил микроинсульт. В очень легкой форме. Настолько незначительный, на самом деле, что инсульты такого типа почти всегда оставались незамеченными. Если бы не настойчивость Элис, с которой она пыталась отправить его к врачу – просто ради смеха, как она выразилась – инсульт Джо тоже остался бы незамеченным. Согласно общепринятой практике, никакого специального лечения ему не назначили. Джо придется присмотреться к тому, что он ест, следить за собственным весом и прислушиваться к состоянию организма. Врачи решили оставить его на ночь в больнице для наблюдения и обещали утром отправить домой.
– Боже мой, я так устала, – добравшись наконец-то до дома, Энджи бросила ключи на столик и тут же заглянула в холодильник. – И проголодалась.
– Я советовала тебе сходить с братом в больничный кафетерий, – нахмурилась Джиллиан, нежно поглаживая рукой по спине Энджи, от чего вся строгость в ее голосе исчезла.
Энджи выпрямилась с куском американского сыра* в руке. Она так рванула пластиковую обертку, как будто не ела несколько дней.
*Американский сыр (American cheese) – молочный продукт, популярный в США, который вырабатывается из сычужных сыров, сыров для плавления, творога, масла и других молочных продуктов с добавлением специй и наполнителей путём плавления сырной массы (при температуре 75-95 °C.) – сделан из смеси сыров, чаще всего колби и чеддер.
– Знаю, – сказала она после первого укуса.
Джиллиан покачала головой с усмешкой и подбородком указала на стол.
– Садись. Я приготовлю горячие бутерброды с сыром.
Энджи сделала, как ей сказали, потом сложила на столе руки, и, оперев на них голову, стала наблюдать за Джиллиан.
– Спасибо.
Джиллиан взглянула на нее все с той же ухмылкой.
– Пожалуйста.
Энджи, прищурившись, посмотрела на кухонные часы, пытаясь сообразить, который час.
Джиллиан поставила перед ней тарелку, налила два стакана молока и села рядом.
– Я ужасно устала и чувствую, что мне надо приложить титанические усилия, чтобы поднять этот бутерброд с тарелки, – сказала Энджи. Эта мысль заставила ее хихикнуть. Смешок превратился в какой-то странный полувсхлип. Джиллиан тоже рассмеялась.
– Ты все еще не в себе.
– Пожалуй, да.
– Мы сразу пойдем спать, как только поедим.
– Да, мэм.
Еще несколько минут они жевали молча, прежде чем Энджи снова заговорила.
– Сегодня я почувствовала себя так странно.
Джиллиан посмотрела в лицо Энджи, обратив внимание на ее тихий голос.
– Да? В каком смысле?
– Первый раз за долгое время я подумала: “Ну и ну, мой папа стареет”. Ты знаешь? Я никогда не видела его таким маленьким. Таким хрупким. Мой отец всегда был, как будто из бетона, – невысокий, но крепкий. Он мог поднять, что угодно. Передвинуть, что угодно. Все исправить. А сегодня на больничной койке он выглядел… старым. Слабым, немощным и старым.
Ее темные глаза наполнились слезами, и Джиллиан положила свою руку на ладонь Энджи.
– Тяжело смотреть, как стареют твои родители, – сказала Джиллиан. Ее собственный отец все еще был здоров, но гораздо слабее, чем раньше.
– И не видеть этого тоже тяжело, да? – добавила Энджи, подумав о матери Джиллиан.
С грустной улыбкой Джилл согласилась.
– Да, к сожалению.
Почувствовав необходимость сменить тему, Энджи сказала: – Извини, что тебе пришлось пропустить свой софтбол.
Джиллиан пожала плечами.
– Я уверена, что они отлично обошлись и без меня. В любом случае, я предпочла бы быть рядом с тобой.
Энджи сжала ее руку. Оттолкнув пустую тарелку, она сказала: – Идем спать.
*****
Едва раздевшись, они сразу повалились на кровать, проспав почти десять часов подряд. Когда Джиллиан открыла глаза, солнечный свет бодро пробивался сквозь шторы, а радиочасы подсказали ей, что уже 12:45. На долю секунды ее охватила паника, прежде чем она расслабилась. Слава богу, у обеих хватило ума взять на сегодняшний день больничный – они не имели представления, что происходит и как долго им пришлось бы находиться в больнице. Вместо того чтобы вскочить с кровати и отправиться в душ, она повернулась в мягкой постели, прижалась спиной к теплому крепкому телу Энджи, обнимающей ее сзади, и потерлась о руку, лежавшую у нее под шеей.
Тело немного ныло от долгого нахождения в постели, но ей не хотелось вставать и разрушать близость со своей партнершей.
“С партнершей”.
Вот кем была для нее Энджи. Во всех отношениях. Иногда Джиллиан останавливалась, чтобы подумать, как сильно она облажалась в прошлом году, насколько близко оказалась к тому, что могла потерять все, и ей хотелось себя прибить. Но оказалось, что старая поговорка, возможно, гласит истину: “Всему есть своя причина”. Она никогда раньше не верила в это, всегда думая, что это своего рода отговорки людей, которые использовали слова для ситуаций, которые не могли ни контролировать, ни объяснить. Вас уволили после двадцати лет работы – на то есть причина. Пьяный водитель совершил аварию, в которой кто-то погиб, а сам вышел без единой царапины – на все есть причина. Виновный убийца оправдан – всему есть своя причина. “Да ладно, – всегда думала она. – Ерунда!”
В прошлом году жизнь заставила взглянуть на вещи по-другому, хотя она и понимала, что если бы не вступила на неверный путь, если бы не приключился весь этот бардак с Линдси, то они с Энджи никогда бы и не поговорили о состоянии своих отношений, о том, что чувствовала каждая из них, по чему они тосковали; тогда они не озвучили бы, что им необходимо сделать. И все бы не закончилось так, как было теперь.
Они стали сильнее. Сплоченнее. Надежнее.
Было нелегко. Это был медленный процесс, на который ушло несколько месяцев. Они ходили к психологу – по отдельности и вместе. Энджи довольно долго держалась отстраненно. Она была пуглива и не доверяла Джиллиан полностью. Джиллиан знала это и понимала, но все равно ей было невыносимо больно. Первые пару недель после возвращения домой Энджи ночевала в гостевой комнате – она все еще была не готова делить постель с человеком, который так глубоко обидел ее. Джиллиан, опять же, все понимала. Однако это не мешало ей плакать по ночам.
Примирение проходило изнурительно.
Джиллиан улыбнулась, вспоминая об этом. Она была полна решимости терпеть столько, сколько нужно, чтобы вернуть свою жизнь обратно. Слава богу, Энджи – не тот человек, который стал бы мучить ее вечно. Она не испытывала удовольствия, упрекая Джиллиан совершенной ошибкой. На самом деле, ей, казалось, было почти неловко в те моменты, когда отсутствие доверия вставало барьером между ними, тем более, что часть вины за то, что их отношения пошли по наклонной, она приняла на себя. Они обговорили все болезненные моменты, со всем возможным уважением и деликатностью, и наконец – совершенно неожиданно – все изменилось. Однажды вечером Энджи пришла в их спальню с журналом и просто сказала: – Я соскучилась по тебе. Можно войти?
Джиллиан оторвала взгляд от книги, моргнула и откинула одеяло со стороны Энджи. Затем они нарочито небрежно вернулись к чтению, а Джиллиан старательно пыталась не дать своему лицу расплыться в радостной улыбке.
Прошло еще два месяца, прежде чем они впервые занялись любовью.
Началось все осторожно и робко, каждая из них прикасалась к другой так, словно они никогда не были вместе. Медленно попробовали трепетные застенчивые поцелуи, и только через несколько минут решились углубить и продлить их. Движения были нежными и неторопливыми, казалось, каждая почти боится притронуться к телу другой. Но они уделили друг другу много внимания, они на самом деле говорили о том, что чувствуют, как двигаются, и с удивлением обнаружили, насколько им хорошо вместе. Пережитый восхитительный оргазм вызвал у Джиллиан поток слез, извинений и признаний в любви. Глаза Энджи тоже не остались сухими, и она прижала Джиллиан к себе так, будто никогда больше не собиралась выпускать ее из своих рук. Именно эти крепкие объятия, означающие гораздо больше, чем полученное наслаждение, и заставили Джиллиан поверить, что все будет в порядке.
“Есть разница между сексом и близостью”, – вспомнила она собственные слова, которые однажды сказала Энджи. Однако теперь поняла, что эти понятия не исключают друг друга.
К чести Энджи, она уделяла теперь гораздо больше усилий и внимания сексуальным потребностям Джиллиан. Этот вопрос никогда не обсуждался в их прошлом, но Джиллиан знала, что именно из-за него они едва не разбежались. Либидо Энджи не было столь глубоким, как у Джиллиан. Никогда не было и никогда не будет, и это нормально. Только теперь они об этом могли поговорить; вот что изменилось. Вместо того чтобы делать шаг, получать отпор, а потом обижаться, Джиллиан на самом деле откровенно поговорила с Энджи. Они начали устраивать себе вечерние свидания и планировать занятия сексом. Выглядело это не очень романтично, но зато работало. Они сблизились так, как не были бы близки никогда, если бы продолжали пренебрегать сексуальным аспектом своих отношений. И то, что они открыто об этом говорили, на удивление нравилось им обеим.
Энджи зашевелилась у нее за спиной. Джиллиан поняла, что любимая медленно пробуждается, уловив изменение ее дыхания. Рука Энджи, лежащая на боку Джиллиан, передвинулась вверх и аккуратно накрыла ее обнаженную грудь, притягивая ее тело плотнее к собственному. Теплые нежные губы скользнули по шее, нос уткнулся в ухо, а пальцы Энджи начали ласковый танец с ее соском.
Тело Джиллиан за считанные секунды невероятно возбудилось – еще один странный побочный эффект их примирения. Энджи почти ничего не стоило завести ее. Не то чтобы раньше с этим возникали трудности, но сейчас она снова чувствовала себя подростком. Все, что нужно было сделать Энджи – это особым образом посмотреть на Джиллиан, и ее нижнее белье тут же становилось влажным от предвкушения. Сейчас она собралась было повернуться на спину, но Энджи крепко прижала ее к себе.
– Нет, не двигайся, – прошептала она на ухо Джиллиан. – Вот так, – Энджи продолжала целовать шею Джиллиан, ее ухо и плечо. Рука, лежащая под шеей переместилась на другую грудь, тихонько сжимая и лаская ее, а вторая рука Энджи медленно скользнула вниз по животу и остановилась на полпути у бугорка между бедер Джиллиан. Обе женщины прерывисто дышали, и Джиллиан снова поразилась тому, как быстро они оказались готовы друг для друга. Без лишних предисловий пальцы Энджи прошлись по влажности Джиллиан, чувствительно и требовательно надавливая и поглаживая в нужном месте.
– Ты такая сексуальная, – сказала Энджи на ухо Джиллиан, заставляя ее задыхаться и, раздвинув ноги, широко открыться для Энджи. – Такая сексуальная, такая красивая и только моя.
Ее собственничество тоже было чем-то новым и горячим, и отлично служило тому, чтобы поднять возбуждение Джиллиан еще выше. Она страстно выгнулась, закинула руку назад и обхватила шею Энджи. От стремительного погружения в оргазм из гортани Джиллиан вырвался протяжный стон, каждая мышца в теле натянулась, словно тугая певучая струна. Она вцепилась в волосы Энджи и заскользила, приближая наслаждение, а потом медленно расслабилась и опустила ладонь на руку Энджи, лежащую у нее между ног, чтобы остановить ее движения.
– Боже мой! – негромко произнесла она спустя несколько мгновений, когда они лежали, пытаясь отдышаться, а Энджи нежно целовала висок Джиллиан. – Я думала, что сгорю в лаве оргазма, – Энджи усмехнулась ей в волосы. Джиллиан повернула голову и заглянула в темные глаза. – Я люблю тебя, – прошептала она.
– Я тоже тебя люблю.
Они еще долго лежали рядом в полудреме. Энджи постоянно проверяла сотовые телефоны, но отсутствие новостей уже было хорошей вестью, хотя ей хотелось, чтобы Элис и Джо сообщили им, что уже вернулись домой.
– Мы с Китом решили начать в следующем месяце.
Голос Энджи в тишине спальни прозвучал громко. Джиллиан обернулась, чтобы посмотреть ей в лицо. Она знала, что Энджи была готова оставить “Логотип Промо” еще несколько месяцев назад, но волновалась о новом предприятии и в то же время была в восторге от предстоящих перемен. Энджи и Кит собирались открыть свою собственную компанию, только вдвоем. Он будет гением продаж, она позаботится о ведении дел. Они уже давно были готовы сделать этот шаг, и Джиллиан начала беспокоиться, что изменения будут слишком сложными для Энджи. Ведь она проработала в этой компании почти двадцать лет. Такого рода шаг может даться ей нелегко.
– Это прекрасно, милая! На самом деле! – она сжала руку, которую держала в своей ладони. – Я так горжусь тобой!
– Думаю, все будет в порядке, – сказала Энджи, она говорила это уже много раз. – Я заберу с собой столько своих клиентов, сколько смогу, но Джереми, вероятно, будет за них сражаться. Люди Кита, скорее всего, останутся с ним. Я не вижу с этим проблем.
Джиллиан послушно кивнула. Все это она уже слышала раньше, но по каким-то причинам знала, что Энджи обязательно нужно было проговорить все это вслух.
– Вероятно, я не смогу зарабатывать столько же.
– Зато ты будешь меньше уставать, – с уверенностью ответила Джиллиан. За последнее время они уже раза три или четыре заводили подобную беседу. – Ты будешь чаще находиться дома. Мы сможем больше времени проводить вместе. Ты уже давно хотела сама управлять делом. Это твой шанс. Ты будешь гораздо счастливее.
Услышав последние слова, Энджи посмотрела на нее. И широко улыбнулась.
– Я уже гораздо счастливее.
Радостно рассмеявшись, Джиллиан повернулась к ней и крепко поцеловала. Отпрянув чуть назад, она посмотрела в лицо Энджи и спросила: – Откуда ты знаешь, что нужно сказать?
Пока Энджи искала ответ, Джиллиан провела нежную линию рисунка своим мягким и влажным язычком по шее Энджи, по ее груди, уделила внимание каждому соску, а затем отправилась вниз по телу.
Все слова, которые собиралась произнести Энджи, замерли у нее на губах.
========== Глава 31 ==========
2011
Поднимите бокалы
Энджи сильно нервничала.
Было уже 10 часов вечера, и они с Джиллиан, как обычно, были готовы отправиться спать, особенно, если учесть, что встали в 5:30 утра, но сейчас Энджи и не помышляла о сне. Она сидела в постели. Свет был выключен, а Джиллиан, отвернувшись от Энджи, дремала на своей стороне кровати. Танго, их двухлетний терьер, свернулся возле ног Джиллиан, и Энджи в очередной раз была поражена тем, как животные тянулись к ней. Танго любил Энджи и очень любил Джиллиан.
