Текст книги "Оливковое масло и белый хлеб (ЛП)"
Автор книги: Джорджия Бирс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
========== Глава 1 ==========
1988г
То, что я чувствую рядом с тобой
Глава 1
Джиллиан Кларк стояла во всеоружии внутри “дома”, ожидая своей очереди отразить битой удар, и размышляла о том, что ей шепнула ее подруга Тинни.
“У игрока слева по центру слабые руки. Если ты получишь шанс добраться до дома, воспользуйся этим”.
Уже в третий раз на этой неделе она участвовала в соревнованиях Любительской Лиги по софтболу (Thrusday night softball league) и чувствовала себя очень сильной. И довольной. На дворе стояла середина августа. Лето уже почти закончилось. Джиллиан была выпускницей колледжа и готовилась приступить к своей первой настоящей работе. Жизнь была хороша!
Она сделала пару пробных взмахов, а затем присела на корточки, чтобы как следует затянуть шнурки на шиповках. Боковым зрением уловила какое-то движение, выпрямилась и глянула по сторонам. Мимо нее шли две женщины, оживленно болтая. Одной из них была Лаура, с которой Джиллиан уже мимоходом встречалась, а от другой у нее перехватило дыхание. Все вокруг почти замерло, а Лаура и самая великолепная брюнетка, которую она когда-либо видела, двигались, как в замедленном кино, как в сцене из романтической комедии. Для Джиллиан в этот момент не существовало ничего, кроме этой прекрасной женщины. Ее плавная походка завораживала. Она была высокой, соблазнительной и полностью соответствовала желаниям Джиллиан. На ней были надеты обрезанные джинсы и облегающая шоколадно-коричневая футболка с V-образным вырезом, который так и дразнился, призывая заглянуть в декольте. Цвет футболки подчеркивал большие карие глаза и тяжелую густую копну темных волнистых волос. Ее кожа была очень смуглой, Джиллиан никогда в жизни не добилась бы подобного оттенка загара, даже если бы каждый день торчала в солярии. Она источала такое сочетание запахов, какое Джиллиан не могла точно определить, но ее сразу привлекли оттенки сандалового дерева и еще что-то – острое, мускусное и пряное. Все еще разговаривая с Лаурой, женщина бросила неторопливый взгляд прямо на Джиллиан, и их глаза задержались друг на друге на мгновение дольше, чем это было необходимо. Она улыбнулась тягучей сексуальной улыбкой, а затем изогнула аркой одну темную бровь. Это почти заставило Джиллиан растаять и превратиться в лужу прямо там, где она стояла.
И тут все закончилось.
“Ничего себе!”
Джиллиан продолжала смотреть вслед женщине, все еще чувствуя ее запах, а глаза ее так очевидно пялились на удаляющуюся фигуру, что некоторые подруги по команде захихикали.
– Отбивающий? – услышала она мужской голос, что-то говоривший ей. Он прозвучал как будто издалека.
– Джиллиан!
На этот раз она отчетливо услышала голос Тинни и быстро моргнула, оглядываясь по сторонам и чувствуя себя жутко смущенной.
Джиллиан посмотрела в лицо Тинни и увидела, как та энергично указывала ей на базу дома.
– Проснись, Ромео!
Бросив быстрый взгляд на трибуны, она заметила, что Лаура и ее красивая подруга заняли места и наблюдают за игрой.
“Настало время как следует отличиться. Сейчас или никогда”.
– Никакого напряга, никаких случайностей, – пробормотала Джиллиан себе под нос и шагнула в поле бьющего. Подняв руку, чтобы привлечь внимание судьи, она уперлась ногой в ямку, обнаруженную в земле, покрутила пяткой влево-вправо, пока не почувствовала уверенность в правильности позы и, взглянув на подругу по команде, приготовилась принять первый бросок. Подняв биту и сделав пробный взмах, она присела в свою излюбленную позицию.
Софтбольные боги частенько улыбались ей. Она ждала второй подачи, следуя совету своего кузена, – никогда и ни за что не следует бить с размаху по первому мячу, а когда ее бита четко попала по второму, отправляя его в заданном направлении, Джиллиан уже знала, что это ее выигрышный билет… Пока мяч летел в глубину правой стороны поля, она изо всех сил понеслась на вторую базу и легко остановилась, зарабатывая очки под аплодисменты товарищей по команде. С того места, где она стояла, трудно было разглядеть трибуну, но она была уверена, что Лаура и, главное, шикарная брюнетка видели ее игру. “Как насчет того, чтобы продемонстрировать великолепной красотке свое спортивное мастерство, а? Она уже заинтересована?” Покачав головой, она удивилась своим дерзким мыслям.
И на этом частые улыбки софтбольных богов закончились.
Пока отбивала другая команда, Джиллиан оставалась на второй базе. Через два выбитых за поле мяча к подаче подошла Тинни. Это была крупная женщина, широкая в плечах, с мощными ногами, и Джиллиан с ухмылкой заметила, как игрок, отвечающий за дальнюю часть поля, отступил на пару шагов назад. Уверенная в своей силе, Тинни выполнила сокрушительную подачу в левую сторону от центрального защитника. Джиллиан вылетела со своего места со скоростью пули. Когда она подбегала к третьей базе, голос Тинни эхом прозвучал в ее голове.
“У игрока слева по центру слабые руки”.
Ее эго взыграло, и она, проигнорировав указания тренера, который стоял возле третьей базы и подавал ей знак “стой здесь” так ясно, как только было возможно, учитывая, что он прыгал на месте и кричал, пронеслась мимо, решив произвести впечатление на прекрасную незнакомку, сидящую на трибуне.
Оказалось, что Тинни тоже иногда ошибается. Защитница слева отлично поймала мяч и сделала такой прекрасный бросок, что Джиллиан услышала свист от пролетающего мимо мяча. Он оказался в ловушке противника гораздо раньше того, как Джиллиан приняла решение поймать его. Два разгоряченных потных тела столкнулись в клубящемся облаке пыли так, словно неостановимая сила налетела на неодолимое препятствие*.
*Имеется в виду загадка – Что произойдет, если на пути неостановимой силы окажется несдвигаемый объект?
Как назло, поймавшая мяч была размером примерно с небольшую гору. У Джиллиан, с ее 160 сантиметрами роста, не было никаких шансов, словно у мультяшного персонажа, налетевшего на кирпичную стену и рухнувшего на землю плашмя. Именно так она себя и почувствовала. Мощный звук удара заставил всю толпу болельщиков коллективно вздрогнуть.
– Аут!
Джиллиан знала об этом еще до того, как услышала команду. На скамейке соперников прозвучало громкое “Ура”. Джиллиан, лежа на земле, с трудом перевернулась на спину и застонала. Когда облако пыли вокруг нее осело, она была уверена, что сломала каждую косточку в своем теле или, по крайней мере, большинство из них. А еще ее интересовало, сможет ли она когда-нибудь снова начать нормально дышать.
– Как дела, игрок? Ты в порядке? – весьма любезно спросил судья.
Джиллиан бросила взгляд на трибуны. Лауры и ее великолепной подруги нигде не было видно.
– Ничего не пострадало, кроме моей гордости, – пробормотала она, не вполне уверенная в том, что это было правдой. Она осторожно пошевелила пальцами рук и ног, затем самими ногами и руками, убеждаясь, что они все еще работают. Тинни подошла к ней и потянула ее за руку.
– Ты в порядке, Джилл? Господи, это был сильный удар!
– Спасибо за новость. Я думала, ты сказала, что левая от центра не может хорошо бросать.
Тинни скривилась и подняла подругу на ноги.
– Да, я имела в виду правая от центра.
– Отлично. Просто лучше некуда.
Джиллиан покинула поле с помощью Тинни, прихрамывая и остро нуждаясь в упаковке льда и бутылке пива, а еще пытаясь понять, насколько огромным будет черно-синий синяк на внешней стороне ее бедра. Она покачала головой, раздраженная произошедшим событием и убежденная в том, что раз уж она не видела эту шикарную брюнетку до сих пор, то наверняка больше и не увидит. Она все испортила. Без всякого сомнения. Джиллиан была уверена в этом.
Как же она ошибалась.
*****
Анжелина Ригетти робко оглядывалась вокруг. Она никогда раньше не была в обычном баре, полностью забитом лесбиянками. На самом деле, сейчас, когда она стала одной из “официальных”, как называла это ее подруга Лаура, ей казалось, что вокруг полно исключительно мужеподобных женщин спортивного телосложения с короткой стрижкой. В колледже на занятиях по экономике она узнала, что это классический пример Закона притяжения. “Если начать думать о чем-то определенном, то вы вдруг заметите, что начинаете видеть это везде, куда ни глянь”. Раньше у Энджи так обычно происходило с автомобилями, но в последнее время это стало касаться и женщин-лесбиянок.
– Милая, закрой ротик, – произнесла Лаура, прерывая ход мыслей Энджи. – А то соберешь здесь всех мух.
Энджи ответила громче, чем намеревалась, потому что желала быть услышанной, несмотря на громко звучавшую из музыкального автомата песню “Моя сладкая детка” в исполнении группы Gun N’Roses.
– Мне кажется, или это место просто кишит дайками?
У Лауры пиво потекло по подбородку при попытке пить и смеяться одновременно. Она оглянулась вокруг, вытирая лицо.
– Нет, не кажется. Сегодня четверг. Этот бар – спонсор четырех софтбольных команд любительской лиги. А софтбол – значит мы.
Энджи кивнула, но ощущения этого “мы” она еще не поняла. И если уж быть совсем честной, то ей было не совсем комфортно с этим. Она чувствовала себя новичком, хотя Лаура и сказала ей, что узнала о ее сексуальности в ту же секунду, когда они встретились в колледже, будучи первокурсниками. Лаура не раз доказала Энджи существование у нее безупречного гейрадара, поэтому она не могла спорить, но самой ей потребовалось почти три с половиной года, чтобы выяснить то, что Лаура поняла сразу.
– Здесь довольно большой выбор, – Лаура прокомментировала ситуацию комичным покачиванием бровей. – Посмотри, может, стоит попробовать познакомиться?
Энджи знала, что ответит “нет”, но все-таки сделала вид, будто осматривается вокруг, так или иначе разглядывая “товар”. Лаура была полна решимости найти ей подругу, готова была она к этому или нет. Энджи знала, что Лаура весьма терпеливо относилась к ней все эти годы, и понимала, что задолжала ей, по крайней мере, видимость попытки, поэтому не спеша осмотрела помещение, останавливая взгляд, то здесь, то там, то снова переводя его вперед. К собственному удивлению, она обнаружила очень красивую женщину, которая сидела возле бара, потягивая вино со льдом. На ней плотно сидели обрезанные джинсовые шорты, почти такие же, как и у самой Энджи, а каштановые волосы были заплетены во французскую косу, спускающуюся вниз по затылку. Гладко выбритая стройная ножка была перекинута через другую, и взгляд Энджи скользнул вверх от щиколотки до очень стройного бедра.
Сжав трубочку от коктейля в зубах, Энджи тихо произнесла: – Ух, ты! Она симпатичная!
Лаура последовала за ее взглядом, а потом драматически закатила глаза.
– Только ты можешь найти единственную натуралку в таком месте. Это сестра Карли, – сказала она, показывая на одну из девушек в команде, за которой они наблюдали. – Она следит за всеми играми Карли, а иногда заходит в бар выпить. Натуралка до мозга костей, натуральней некуда.
– Оу!
“Натуралка. Но с какой фигурой!”
– А как тебе эта? – Лаура мотнула головой в сторону угла бара, где громко болтали три одетые в тонкие шерстяные свитера женщины. – Та, что в очках, Ширл. Она одинока.
Энджи пожала одним плечом и издала весьма уклончивый звук. Ширл точно была не в ее вкусе.
– А это Крис. Она только после разрыва отношений.
Энджи проследила за взглядом Лауры над своим плечом.
– Которая? Рыжая или стриженая блондинка?
– Стриженая блондинка.
“Она очень мила”, – отметила Энджи. Похожа на парнишку. Как Лаура. Поджав губы, Энджи снова оглядела бар. Ей нравились симпатичные девушки. Она обожала спортивное тело, но не хотела парнишку. Или слишком мужественную. Или буча. Она не решилась сказать об этом Лауре, боясь, что подруга примет это, как личное оскорбление, но ничего не могла с собой поделать. Она знала свои вкусы и что считала привлекательным, но в этом списке не было парнишек.
– Знаешь, кто был действительно симпатичным? – вдруг спросила она у Лауры, внезапно поразившись воспоминаниям. – Блондинка на поле.
Лаура нахмурила брови.
– Которая?
– Маленькая, с хвостом. Та, которая пыталась добежать до дома, хотя была за шесть миль от него.
Лаура рассмеялась и покачала головой.
– Это был совершенно дурацкий поступок. На кого, черт возьми, она хотела произвести впечатление?
– Я не знаю, но надеюсь, что с ней все в порядке. Вот она была на самом деле милой.
Ее память услужливо подсказала, насколько привлекательной ей показалась блондинка. Она не могла вспомнить, чтобы ее когда-либо так сильно физически тянуло к тому, кого она видела впервые, и она, разумеется, не собиралась рассказывать об этом Лауре и нарываться на поддразнивания, но, как только они подошли к полю, блондинка вошла в круг “дома” и наклонилась, чтобы подтянуть шнурки на шиповках. Когда она встала, Энджи заметила хвостик, торчащий позади шлема. Это было восхитительно! Когда они подошли ближе, блондинка обернулась и, посмотрев на Энджи, улыбнулась. Голубые глаза цвета ясного летнего неба и ямочки на щеках. “Ямочки, черт подери! Вот оно: проклятые ямочки; они чуть не отправили меня в обморок”. Энджи улыбнулась ей, потому что ничего не смогла поделать с собой. И все то время, пока Лаура разговаривала с ней на трибунах, она смотрела только на блондинку. “Определенно, это мой тип. Она, несомненно, хорошенькая”.
– Да, она стоит того. Я расскажу тебе о ней, – сказала Лаура, кивнув головой. – Ее зовут Джиллиан, но их команду спонсирует другой бар, вот почему, собственно говоря, ее здесь нет. Я не очень хорошо с ней знакома, но поспрашиваю у того, кто знает. Посмотрим, что можно узнать.
– Отлично.
Энджи не ожидала, что проявленный хоть к кому-то интерес сделает Лауру столь счастливой и даст ей возможность что-то предпринять. Она не понимала, как так вышло, что Лаура стала заниматься ее личными делами, но иногда чувствовала, что разочаровывает подругу, потому что просто не хватается за ее первые попавшиеся предложения и не сходит от них с ума. И не позволяет кому-то сойти с ума по ней. Это был не ее путь. Не таким образом она хотела найти себе подругу. Возможно, Энджи была слишком старомодной, но ей была ненавистна мысль о сексе с первой встречной, в кого она не была влюблена.
Что бы не говорила ей Лаура, но она все еще не до конца распробовала отношения с девушкой. Пока нет. Это было немного странно и очень смущало. Она, конечно же, не была девственницей. Ради бога, ей стукнуло двадцать четыре, и она встречалась с парнями. Один был у нее в средней школе, другой в колледже. Они были хорошими ребятами и очень нравились ей. Секс с каждым из них… ну, в общем, секс был. В то время ей грезилось, что она влюблена. Теперь же она знала, что все эти влюбленности были юношескими, а секс случался только потому, что казалось, пришла пора, ведь встречалась она с ними уже достаточно давно. И хотя это звучало ужасно банально, тем не менее, было правдой: Энджи всегда чего-то не хватало. Она не думала об этом, не представляла, чего именно – до того несчастного случая (или, скорее всего, счастливого, как думала она теперь) приключившегося во время игры в бутылочку на одной из вечеринок.
Звали ее Дженнифер Барклай, и она была потрясающей брюнеткой со сливочно-бледной кожей и самыми изумительными зелеными глазами, каких Энджи до этого никогда не видела. К радости всех пьяненьких друзей на вечеринке, горлышко закрученной Энджи бутылки остановилось прямо напротив этой волшебной девушки.
Энджи ее никогда не забудет. Губы Дженнифер были мягкими, рот – теплым и влажным, и она знала, как надо целоваться! Ее рука скользнула вверх по изгибу шеи Энджи и остановилась в волосах, чтобы удержать лицо около своих губ. Энджи прикоснулась к губам Дженнифер, и ей пришлось собрать всю свою силу воли, чтобы не застонать от удовольствия, когда та намеренно задела своим язычком ее язык. Где-то в глубине души Энджи поняла, отчего парни сходят с ума, но в тот момент весь мир для нее исчез. Не было ничего, кроме губ Дженнифер и остановившегося времени.
В тот день Энджи понятия не имела, как долго длился их поцелуй. Она всегда будет верить в то, что Дженнифер ни за что на свете не смогла бы поцеловать ее так, если бы (А) не скрывала такой же секрет, как и Энджи, но, возможно, не знала об этом; или (B) она была лесбиянкой, а парней использовала в качестве прикрытия.
Независимо от этого, Энджи была благодарна Дженнифер Барклай. Она наконец-то точно показала ей, чего не хватало в отношениях Энджи с парнями. Девушки.
========== Глава 2 ==========
– Как вкусно пахнет! – сказала Энджи, войдя в дом родителей на воскресный ужин. Она глубоко вдохнула окутавший ее аромат чеснока и помидоров и от удовольствия закрыла глаза.
– Привет, папа, – она поцеловала отца в щеку и стала наблюдать за тем, как он перемешивает соус в кастрюльке, стоящей на плите. Несмотря на невысокий рост, Джозеф Ригетти производил внушительное впечатление. Компактный и мускулистый, с угловатыми чертами лица и соответствующей стрижкой, он напоминал бульдога, но все равно выглядел авторитетно, невзирая на то, что стоял у плиты в фартуке с оборками и посудным полотенцем, переброшенным через плечо. Он работал завхозом в местной средней школе и все его уважали. Но люди понятия не имели, что в глубине души Джо Ригетти был большим плюшевым мишкой, особенно, когда дело касалось его дочерей.
– Привет, моя девочка, – ответил он, и зачерпнув деревянной ложкой немного соуса, протянул его Энджи на пробу: – Соли достаточно?
Энджи удержалась от улыбки, подула на соус, а затем тщательно продегустировала его. Он всегда спрашивал – достаточно ли соли. Или перца. Или орегано. Или чеснока. Но всего всегда было в норме. Это немного походило на танец, который они танцевали каждое воскресенье, и Энджи это очень нравилось. Она посмаковала соус на языке, насладилась идеальным сочетанием приправ, а затем убедительно кивнула.
– Все идеально, папа. Как обычно. Где мама? – она развернулась, чтобы покинуть кухню в поисках матери, и стащила одну из фрикаделек, сложенных на тарелке высокой горкой. Джо запустил в нее полотенцем.
– Убирайся! – рыкнул он, а Энджи рассмеялась и бросилась бежать.
– Мама! Папа пытается убить меня грязной тряпкой!
– Значит, прекрати воровать фрикадельки, – послышался из гостиной спокойный голос матери.
– Я бы не украла, если они не были такими восхитительными, – ответила Энджи, подходя к дивану и целуя мать, а уж потом с наслаждением кусая мясной шарик.
– Что смотришь? – она уже наверняка знала, что это, скорее всего, классический фильм; ее мать любила старые фильмы.
– “Окно во двор”, – ответила она, не отрываясь от экрана.
– Ооо! Хичкок! – Энджи села рядом с матерью и зажевала остаток фрикадельки. Она видела этот фильм несколько раз и знала, что он почти закончился, поэтому спокойно сидела, наслаждаясь потрясающей красотой Грейс Келли.
Сквозь открытую дверь, в комнате напротив, Энджи увидела брата Доминика, который смотрел по маленькому телевизору игру “Гигантов”, потому что прекрасно знал: его мать никогда не позволит переключить канал в середине фильма.
– Привет, Дом, – окликнула она его.
– Привет, Энди, – ответил он и, не обернувшись, приветственно помахал ей рукой. Ему едва исполнилось три года, когда Ригетти принесли домой новорожденную Энджи; и самое близкое к имени, что он смог выговорить, было “Энди”. Так он и называл ее до сих пор.
Когда на экране появилась заставка “Конец”, и Элис, ее мать, выдохнула, Энджи спросила: – Что ты делаешь во вторник вечером? Хочешь, пойдем, посмотрим “Большого”*? Я ведь только тебя и дожидаюсь, знаешь ли.
*”Большой” (англ. “Big”) – фильм-комедия 1988 года, снятый Пенни Маршалл с Томом Хэнксом в главной роли.
– Возможно, возможно, – Элис в задумчивости постучала указательным пальцем по губам. – Позвони мне завтра, и я дам тебе ответ, – она встала. – Помоги мне накрыть стол.
– Ты слышал, Дом? – спросила Энджи у старшего брата. – Наша мама такая активная общественница, порхает по приемам, как бабочка, и не уверена, сможет ли пойти со мной в кино через два дня. Я должна позвонить ей завтра. После того, как она проверит свой график.
Элис игриво толкнула свою дочь.
– Прекрати!
Насколько итальянец Джо Ригетти был смуглым, настолько его жена-англичанка была светлой. Они были почти одного роста, хотя, если прижать Джо, он бы поклялся, что был выше ее на целый дюйм. Светлокаштановые волосы Элис были пронизаны тонкими золотистыми прядями, большую часть времени она стягивала их в простой хвост. Кожа была бледной, как молоко, и усеяна выцветшими коричневыми веснушками, а светло-зеленые глаза видели все насквозь. Элис и Джо довольно равномерно разделили свои физические признаки среди четырех детей. Доминик и Мария – старший и младшая, соответственно, унаследовали цвет волос матери, хотя Дому достались темные глаза Джо. Тони и Энджи, средние дети, выглядели абсолютными итальянцами – оливковая кожа, темные волосы, глубокие карие глаза. Трем старшим детям нравилось дразнить Элис, что она ждала последнего ребенка, чтобы передать ему красивые зеленые глаза, и Мария никогда не упускала случая поговорить на эту тему.
Воскресный обед в доме Ригетти был семейным ритуалом, никто не мог пропустить его без чертовски хорошего оправдания. Тони прибыл несколько минут спустя, и ему незамедлительно вручили стопку тарелок. Джо, возможно, и был итальянцем, который любил традиции, но он женился на современной женщине. Сыновья Элис были воспитаны так, что они могли приготовить обед, помочь с ужином, привести в порядок ванные комнаты, как и их сестры. Никакого полового разделения в делах не существовало.
– Мария придет? – спросила Энджи, раскладывая столовые приборы.
– Она сегодня работает, – Джо принес огромную тарелку лингвини*, и гордость в его голосе была очевидной. Мария стала партнером Джо во всех кухонных злодеяниях с тех пор, так подросла достаточно, чтобы самостоятельно управляться с плитой. Сейчас, на полпути своего последнего года учебы в кулинарной школе, она проходила практику в шикарном ресторане в центре города, изучая работу успешной кухни изнутри. Ее уже завалили предложениями о работе. Энджи была и горда, и завидовала своей младшей сестре, но постаралась сосредоточиться на первом.
*Лингвини, лингуини (ит. linguine) – немного сплюснутая паста (на срезе выглядит, как «глаз»), чуть длиннее, чем спагетти. Слово лингвини по-итальянски значит «маленькие язычки». Лингвини готовят, как спагетти, – не ломая. Это паста достаточно крупная, чтобы подавать её с густыми соусами.
– Кстати, о работе, – сказала Элис, направляясь к телефону, установленному на кухне. Она вырвала страничку из блокнота и протянула ее Энджи. Там почерком ее матери было написано “Винс Гуэлли”, вместе с номером телефона.
Энджи нахмурила брови.
– Зачем мне нужен номер телефона мистера Гуэлли?
Он был старым другом семьи, и его лицо примелькалось Энджи еще с тех пор, когда она была малышкой. Несмотря на то, что между ними никогда не происходило разговоров по душам, она отлично его знала. Он был как член семьи, своего рода далекий дядюшка.
– В прошлом году он начал новый бизнес и ищет секретаршу, – пожала плечами Элис и продолжила: – Я знаю, тебе не нравится работать официанткой, да и эта работа не совсем подходит к твоему диплому по связям с общественностью, но ты, по крайней мере, встала бы на ноги. Я уверена, что он будет платить тебе справедливо, и полагаю, что соцпакет тоже подразумевается. Но решать, разумеется, тебе.
Джо поставил на стол рядом с миской соуса огромную тарелку фрикаделек и позвал всех к столу. Разложив еду по тарелкам, они заговорили о том, что каждого из них интересовало, а также о предстоящих выборах.
– Черт подери, папа, ты не мог бы поставить на нашем дворе еще больше плакатов Дукакиса? – поддразнила Энджи отца.
– Мне нравится этот парень. Что я могу сказать? – Джо пожал плечами.
Все это время Энджи думала о записке с номером телефона, что лежала в ее кармане – она просто прожигала штаны. Винс Гуэлли знал ее с момента рождения. Если она попросит у него работу, он наверняка ее примет, а идея уйти от однообразия, обслуживания и еды была бесконечно привлекательна. Она уже знала, что позвонит ему завтра.
*****
– Хорошо, давайте приведем себя в порядок, – предложила Джиллиан ученикам в классе.
Обучение шестилеток изобразительному искусству можно было описать не столько словом “учеба”, сколько “позволить им создать беспорядок”.
Джиллиан считала, что принесет гораздо больше пользы, обучая учеников третьих и четвертых классов, а не совсем маленьких, однако ее сокровенной мечтой были средняя школа и колледж, возможность показать ученикам работы Рембрандта, Пикассо и Поллака. Она хотела внушить школьникам тот же благоговейный восторг, какой испытала сама, впервые войдя в музей изобразительного искусства. Но ей и ее друзьям, получившим степень по искусству, было сложно найти работу, и она знала, что нужно хвататься за любую, которую можно найти. Джиллиан увидела объявление на стене – учитель рисования в начальной школе. Это была стабильная зарплата, а нищие находятся не в том положении, чтобы позволить себе выбирать. Она взялась за эту работу, совсем не планируя навсегда остаться на начальном уровне.
Но пока приходилось делать именно это.
– Сейчас, Стиви.
Едкий запах пальчиковой краски наполнил воздух, когда она забрала синюю баночку у рыжеволосого мальчика, который застонал от недовольства. – Я все понимаю. Но ты сможешь закончить рисунок на следующей неделе.
Хороший учитель всегда обманывает; этот секрет ей подсказала коллега, воспитатель начальной школы: вместо того, чтобы полностью оторвать его от дела, нужно обещать – следующий час, день, неделю. Когда придет время, всегда есть шанс, что ребенок забудет об этом, у него есть миллион других вещей, занимающих его разум.
Был уже конец рабочего дня. Через десять минут дети окажутся вне зоны ее ответственности, а пока она может навести порядок в кабинете – эта задача всегда отнимала море времени. Потом Джиллиан встретит свою подругу Шей и пойдет с ней выпить. Она нуждалась в этом. Работа оказалась гораздо более сложной и утомительной, чем она ожидала.
– Слава богу, сегодня пятница, – пробормотала она, когда пришла учительница, чтобы забрать детей из изостудии и отвести назад, в основной класс.
– Аминь, – согласилась Марина Белл. – Пойдемте, дети. Постройтесь в шеренгу.
В отличие от Джиллиан, Марина любила возиться с самыми маленькими; это было именно то, что ей нравилось. Но и она к концу недели была физически и эмоционально исчерпана и, словно подтверждая это, прислонилась к дверному косяку.
– Так мы все-таки встречаемся завтра вечером? – спросила она.
Как новенькие учителя, только что окончившие колледж, Джиллиан и Марина в их небольшой школе оказались сильно привязанными друг к другу. Несмотря на их совершенно разный образ жизни, им было весело вместе, и это веселье подпитывало дружбу.
– Еще бы! Встретимся там, в семь?
– Прекрасно. Жду с нетерпением. Ладно, ребята, пойдемте, – когда малыши медленно побрели к двери, Марина прошептала. – Не забудь, что я тоже участвую в непристойных делишках.
– Дразнишься! – прошипела Джиллиан, Марина подмигнула и повела детей, шедших за ней гуськом, по коридору. Джиллиан посмотрела им вслед. Вернее, она наблюдала за походкой Марины. Мягкие движения округлых бедер и струящаяся по ним юбка гипнотизировали. Ее светло-каштановые волосы были модно и коротко подстрижены, и Джиллиан часто хотелось прикоснуться к ним, чтобы убедиться – были ли они настолько шелковыми, как выглядели. Она пахла чистотой, хозяйственным мылом и кондиционером для белья, и ей почти не требовался макияж, чтобы акцентировать огромные карие глаза. “Я знаю, что она натуралка, но это же не значит, что я не могу ей любоваться?” Джиллиан улыбнулась собственным мыслям, а потом вернулась к уборке класса, чтобы поскорее освободиться и пойти на встречу с Шей.
*****
В баре “AJ” было свободно. “Впрочем, как всегда,” – подумала Джиллиан, останавливаясь около двери и ожидая, пока глаза привыкнут к тусклому освещению. Её сразу окутала вонь сигаретного дыма, и она покачала головой, досадуя, что спустя пару часов весь этот наряд придется отправить в стирку. Не говоря уже о душе, который следует принять перед сном, если она не хочет, чтобы ее чистые простыни провоняли этим ужасным запахом.
Из дальней части помещения было слышно щелканье бильярдных шаров. Моргнув пару раз, Джиллиан обнаружила Шей, машущую ей из угла бара. Миниатюрная Шейниз Джексон была весьма харизматичной личностью, к тому же очень изобретательной. Она обрезала свои афрокосички, которые видела у нее Джиллиан в последнюю встречу, и сейчас ее темные кучеряшки отлично акцентировались обесцвеченными кончиками. Джиллиан улыбнулась и пошла к ней с распростертыми объятиями, а потом слегка провела рукой по прядям.
– Отлично выглядишь.
– Спасибо, ты тоже секси, – ответила Шей после того, как они обнялись. – Давно не виделись.
– Слишком давно, – Джиллиан заняла барный стул рядом с ней, а Шей поманила бармена жестом. – Что будешь пить?
– Простой “Мичиган” будет в самый раз.
Шей сделала заказ, потом перевела внимание на подругу.
– Ты как? Держишься?
Джиллиан поморщилась.
– Ты, очевидно, слышала новости.
– Ну, ты же знаешь про сарафанное радио лесбиянок. Она бросила тебя ради парня, да?
– Да. Прямо перед вручением дипломов.
– Ты должна была сразу позвонить мне, ты же знаешь, – Шей выглядела суровой.
– Знаю. Извини. Честно говоря, просто не хочу об этом говорить. Я за это лето сыграла кучу игр в софтбол, чтобы отвлечься.
Шей сделала глоток пива, а бармен поставил бутылку перед Джиллиан. Потом она кивнула.
– Ну, это отстой.
– Да не то слово!
– Ты же в курсе, что была слишком хороша для нее?
– Ты ее не знаешь.
– Зато я знаю тебя, – от нежной доброты в глазах Шей у Джиллиан почти навернулись слезы. Она с трудом сглотнула и кивнула, пытаясь заменить боль досады на раздражение, но не удалось.
– Да. Хотя от этого не легче.
Шей провела пальцем по щеке Джиллиан и мягко потянула за подбородок. Они молча выпили, затем Шей хлопнула по стойке бара открытой ладонью и сказала: – Тогда за тебя, единственную и неповторимую, и пошлем ее подальше.
Ее темные глаза мерцали, когда она подняла свое пиво. Джиллиан улыбнулась, глядя на то, как звякнули их бутылки.
– Я выпью за это.
– Ты выпьешь не только за это.
– И то правда!
Шей всегда могла заставить ее смеяться. Она была на пять лет старше Джиллиан, и они не пересекались в школе, но их дома стояли рядом, а их матери дружили, так что виделись они часто. Джиллиан провела немало своих подростковых лет, изучая влюбленность, которую чувствовала к Шей. Потом, когда та призналась своей семье в ориентации (а через свою мать об этом узнала Джиллиан), это значительно укрепило и ее уверенность, что было принципиально, потому что именно из-за Шей Джиллиан пришла к согласию со своей собственной сексуальностью.
