Текст книги "Оливковое масло и белый хлеб (ЛП)"
Автор книги: Джорджия Бирс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
– О, это просто прекрасно, – пробормотала она, понимая, что приехала на кладбище.
Как только ее пульс вернулся в норму, она опустилась обратно на водительское сиденье, положила голову на подголовник и глубоко вздохнула.
Рядом запищал телефон. Она взглянула на кучу вещей, которую бросила как попало, желая быстрее уехать. Отодвинув в сторону пакет для обеда и куртку, она порылась в сумке, пока не обнаружила сотовый телефон, на дисплее которого мигал огонек, сообщая ей, что пришло текстовое сообщение.
Ей не нравились сообщения. Подобное общение все еще было в новинку, и она старалась по возможности его избегать. Энджи, однако, настаивала, что порой отправить смс-ку было проще, чем позвонить. Джиллиан открыла крышку телефона и увидела, что сообщение пришло с номера Линдси.
– Дерьмо!
Ее палец надолго завис над кнопкой, прежде чем она нажала на нее и прочитала.
Нам нужно поговорить.
Зловещая фраза, если такие вообще существуют.
Джиллиан захлопнула телефон и бросила его на пассажирское сиденье.
========== Глава 28 ==========
Энджи приняла решение и твердо верила в него, поэтому ее рабочие дни, казалось, проходили более слаженно. Не совсем уж гладко, всего чуть-чуть, но и этого хватило, чтобы ей стало легче дышать. Хоуп уволилась, Кит стал еще более эгоцентричным, чем обычно. У нее осталось немного союзников в офисе, кому она могла бы довериться, но так было даже лучше. Если повезет, она не задержится здесь надолго. Ей просто нужно выбрать правильное время и поговорить с Китом. Энджи была уверена, что едва он услышит ее предложение, как она тут же окажется на пути к новому, лучшему, более выгодному и менее напряженному производственному графику.
Она чувствовала себя хорошо.
А если ей удастся и в домашних делах достичь такого же порядка, все будет вообще идеально.
Ей еще предстояло рассказать Джиллиан о своих планах, но она никак не могла выбрать для этого подходящее время. Последнее, чего Энджи хотелось – это радостно предложить: “Эй, давай-ка поговорим обо мне!”
Ей казалось, что она уже несколько недель не видела, как Джиллиан улыбается. Энджи знала, что избегание – не лучший способ решить проблему, но сама плохо умела справляться с конфликтами, а когда Джиллиан была не в духе, лучше было залечь на дно и не отсвечивать.
Приближалась годовщина смерти матери Джиллиан. Энджи была уверена, что причина ее беспокойства именно в этом. Каждый год в это время Джиллиан становилась чуть более притихшей и немного задумчивой. А вот ее раздражительность была чем-то новым, но Энджи старалась не обращать на это внимания.
Возможно, она хотела удивить ее своими новыми планами. Возможно, она до сих пор ничего не сказала Джиллиан, потому что не знала, сработает ли это. Плюс, если Кит не согласится с ней и все сорвется, Хоуп хотела замолвить за нее словечко в “Стар Промо”. Так или иначе, она все-таки решила поменять свою жизнь и покинуть “Логотип Промо”. Как бы ни изменилась ее жизнь, она все равно станет лучше. Осталось сделать счастливой Джиллиан.
– Дорогая, я дома! – позвала она, входя в дом. Без Бу в нем было так тихо. Энджи подумалось, а не пора ли с этим что-то сделать. Ключи Джиллиан лежали на столешнице, а блондинистая макушка просматривалась сквозь окно кухни. Энджи последовала за ароматом ее духов и обнаружила свою половинку сидящей на свежем воздухе с бокалом белого вина в руке.
– Привет, – голос Джиллиан звучал нормально, но в голубых глазах виднелась приглушенная печаль, которую, Энджи была уверена, никто, кроме нее, не заметил бы. – Ты рано.
Энджи пожала плечами.
– Я начинаю жизнь с чистого листа.
– Я раньше уже слышала это, – ответила Джиллиан с тонкой иронией.
– Знаю. Можно к тебе присоединиться?
– Конечно.
Скинув рабочую обувь и налив себе бокал вина, Энджи присоединилась к Джиллиан на террасе, поставив плетеное кресло рядом с ней. – Как прошел твой день? – спросила она, сделав глоток.
Джиллиан глубоко вздохнула, как будто ответ требовал от нее немало усилий.
– Хорошо. А твой?
– Неплохо, – она рассказала Джиллиан о всех заказах, которые она подписала, закрыла или доставила. Сообщила о новейших правилах Джереми и последнем заказе Кита на сто тысяч долларов. В основном, говорила, чтобы заполнить тишину, потому что знала, если она замолчит, то наступит тягостная пауза, и с ней нужно будет как-то бороться, а она не была уверена, что к этому готова.
“Трусиха”,– прозвучал в голове обвиняющий голос. “Просто спроси у нее, что случилось”.
Энджи до невозможности беспокоили их отношения, наполненные тревогой и смятением.
Она потратила много бессонных ночей, пытаясь точно определить, когда же потеряла намерение открыто поговорить со своей женой. Мысленно она возвращалась к Бу и ко дню ее смерти. Мало того что она не смогла быть рядом с Джиллиан в такой сложный период, но еще и простить себя за это не могла. С тех пор она вела себя осторожно, плывя по течению, пока все не наладится. На это ушло гораздо больше времени, чем она ожидала.
– Я собираюсь принять ванну, – сказала Джиллиан, вытягивая Энджи из раздумий. – Месячные должны начаться со дня на день, и моя спина просто убивает меня.
– Ладно, – Энджи выдавила улыбку. – Хорошо, прогревание должно помочь. – Что-нибудь еще нужно?
– Нет. Сама справлюсь.
– Ты ела?
– Я не голодная. В холодильнике осталось немного курицы, если захочешь, – она оставила Энджи одиноко сидеть на террасе.
Энджи долго смотрела на их двор. Певчие птицы в вечнозеленых кустах, высаженных по краю двора, щебетали и чирикали друг с другом. Вдали залаяла собака. Это все должно было расслабить ее, но вместо этого она чувствовала себя напряженной, как камышовый кот, готовый к прыжку.
Вздохнув, она пошла на кухню, чтобы наполнить бокал. Бодрая мелодия сотового телефона Джиллиан заставила Энджи вытащить голову из холодильника, где она искала еду. Она глянула на экран и увидела, что звонит ее мать.
– Привет, мама.
Возникла пауза, и Энджи улыбнулась, представляя себе, как ее мать смотрит на телефон в руке, чтобы убедиться – правильный ли номер она набрала.
– Энджи?
– Ага, Джиллиан в ванной, я взяла ее телефон. Что случилось?
– Ну, если бы я хотела поговорить с тобой, я бы набрала твой номер, тебе не кажется?
– Ищешь идеи для подарка на день рождения, да? – Энджи была уверена, что самодовольное выражение лица проникло и в ее голос.
– Не твое дело. У нас с Джиллиан есть и другие темы для разговора, не только о твоем дне рождения. Попроси ее перезвонить, когда она освободится.
– Что-нибудь дорогое, – громко сказала Энджи, пока ее мать не повесила трубку. Когда она пошла, чтобы положить телефон, звуковой сигнал сообщил, что пришло текстовое сообщение.
*******
Джиллиан попыталась расслабиться в горячей воде, но все еще чувствовала себя напряженной, все мышцы были натянуты до предела, как резинки. Она закрыла глаза и заставила себя просто подышать, но напряжение никуда не ушло.
Легкий стук в дверь заставил ее открыть глаза. Энджи осторожно выглянула из-за двери с улыбкой.
– Моя мама только что звонила тебе.
– Ты ответила на звонок?
– Да, я увидела ее номер и взяла трубку. Уверена, она хочет спросить, что подарить мне на день рождения. Я сказала ей, что ты перезвонишь, – она протянула Джиллиан телефон. – И тебе пришла смс-ка.
Сердце Джиллиан заколотилось.
– От кого?
Энджи пожала плечами.
– Понятия не имею. Я не проверяла, – она закрыла дверь и ушла, а Джиллиан попыталась отдышаться. Быстро нажав на несколько кнопок, она нашла самое последнее сообщение. От Линдси.
“Я беспокоюсь о тебе”.
Минутой позже пришло еще одно.
“Нам нужно поговорить о случившемся”.
Джиллиан быстро набрала ответ.
“Нет. Не нужно”.
Она нажала на кнопку и убавила громкость, так чтобы звуковой сигнал входящего сообщения не был слышен, но он пришел в считанные секунды.
“Джиллиан. Пожалуйста, поговори со мной”.
Джиллиан зажмурилась.
“Эй, ты там?”
Джиллиан отправила еще одно сообщение.
“Прекрати мне писать”.
Ответ Линдси занял немного больше времени.
“Мне нужно поговорить с тобой. И тебе тоже надо. Я знаю, что ты чувствовала то же самое, что и я”.
Пальцы Джиллиан забегали по крошечной клавиатуре.
“Мы совершили ошибку. Это не должно было случиться. Просто оставь меня в покое. Пожалуйста”.
Не дождавшись ответа, она удалила всю переписку, а потом и вовсе закрыла телефон.
*******
Это вновь произошло три дня спустя.
На этот раз у нее даже не оказалось времени на раздумья – воздух между ними сразу стал жарким и чувственным. Она после уроков спустилась вниз, в кабинет Линдси, с намерением поговорить с ней об одном из учеников. Поскольку в течение пары дней она избегала учителя физкультуры, то решила, что задолжала ей как минимум объяснение. Она подготовила целую речь, перечислила все причины, почему то, что они сделали, было неправильным и не должно повториться. Сделав глубокий вдох, чтобы наполнить легкие, она постучала в двери. При виде ее Линдси так просияла, что в Джиллиан проснулась жалость. Линдси пригласила ее войти в крошечный, без окон, кабинет, заперла за ней дверь, и следующее, что осознала Джиллиан – она сидит на рабочем столе Линдси, язык Линдси погружен в ее рот, рука Линдси блуждает у нее под юбкой, а сама Джиллиан, спрятав лицо в толстовку Линдси, держится изо всех сил, пытаясь заглушить стоны наслаждения.
Когда они закончили, Джиллиан быстро поправила одежду.
– Мне нравится твоя юбка, – прокомментировала Линдси, с жутко довольным видом.
– Спасибо, – Джиллиан ладонью поправила волосы и потянулась к дверной ручке.
– Хочешь, пойдем куда-нибудь, поедим? – спросила Линдси.
Джиллиан на мгновение прищурилась, прежде чем просто сказать: – Нет. Я так не думаю. Спасибо, – и, распахнув дверь, ушла.
*****
Говорят, бог любит троицу.
Так случилось и с Джиллиан.
И снова после уроков. На этот раз у нее кабинете – дверь закрыта и заперта, все жалюзи наглухо закрыты. Линдси зря времени не теряла, и Джиллиан опять обнаружила себя сидящей на рабочем столе, а Линдси стояла между ее раздвинутых коленей. Они страстно целовались, но мысли Джиллиан так громко вопили в ее голове, что она удивилась – как это Линдси их не слышит.
“Остановись! Зачем ты так поступаешь? Почему ты продолжаешь так делать?”
Джиллиан не знала ответа.
“Ты даже не прикасаешься к ней. У тебя нет желания к ней прикоснуться! Неужели это ничего не значит для тебя”?
Ответа вновь не последовало, но на этот раз Джиллиан задумалась. Это было правдой. Вот уже третий раз за несколько недель Джиллиан уступила физическому натиску Линдси, но это был первый раз, когда она задумалась о том, как угрожающе односторонними были эти отношения.
Когда ловкие пальчики Линдси проскользнули под рубашку и коснулись обнаженной кожи ее живота, Джиллиан разорвала поцелуй.
– Подожди, – произнесла она, едва дыша.
Линдси продолжила натиск, прикоснувшись губами к шее Джиллиан.
– Чего нам ждать? – прошептала она.
Джиллиан отстранилась и легонько толкнула Линдси в плечо.
– Просто подожди. Остановись.
Линдси отстранилась, сжимая руками талию Джиллиан, и моргнула несколько раз, избавляясь от пелены возбуждения в глазах. Она с надеждой посмотрела на нее.
– Линдси, – начала Джиллиан, потом остановилась и, сглотнув, произнесла. – Это неправильно.
Линдси усмехнулась.
– Вот именно. Если бы ты поехала ко мне домой, мы могли бы заняться этим в настоящей постели.
– Нет. Нет, это не то, что я имела в виду, – она выдержала пристальный взгляд Линдси, точно зная, что подразумевала именно то, о чем говорила.
– Но… – Линдси посмотрела вниз, и на ее лице появились первые признаки переживаемых эмоций, которые заметила Джиллиан. – Нам хорошо вместе.
Джиллиан глубоко вздохнула.
– Ты удивительная, – совершенно искренне сказала она. – И я… так польщена тем, что ты ко мне чувствуешь.
– Польщена, да? – Линдси поморщилась. – Это не совсем то слово, что хочется услышать от женщины, с которой занимаешься любовью.
– Я люблю Энджи, – тихо сказала Джиллиан, и впервые за прошедшие месяцы поняла, что это абсолютная истина. – Я люблю Энджи и не могу больше продолжать изменять ей.
– Каково ей будет, если она узнает? – резко сказала Линдси, бросая вызов.
Но Джиллиан знала, что угроза была пустой. Она смотрела на Линдси до тех пор, пока у той на лице не появилось чувство вины, и она не отвела взгляд.
– Я не скажу ей, – неохотно произнесла Линдси.
– Знаю. Я сама скажу.
Взгляд Линдси метнулся к ее лицу.
– Ты?
– Мне придется. Это убивает меня. Я не могу спать. Не могу есть. Я похудела – хотя это не так уж плохо – но она взволнованно смотрит на меня, и этот взгляд просто сокрушает. Она знает, что что-то не так, но я думаю, она боится со мной разговаривать. Стало быть, это я должна поговорить с ней.
– Господи, кошмар какой!
– Да, так и есть.
Они надолго замолчали. Джиллиан посмотрела на Линдси и заправила выбившуюся прядь волос ей за ухо.
– Ты замечательная, ты знаешь об этом?
– Но недостаточно замечательная для тебя.
Джиллиан печально улыбнулась.
– Все будет хорошо.
Линдси кивнула.
– Будет. Надеюсь, все получится так, как ты хочешь.
– Я тоже.
*****
– Мы можем поговорить?
Вот так все и началось. Энджи на самом деле облегченно вздохнула, что было весьма забавно, поскольку после подобного вопроса, как правило, редко следовали хорошие новости. Но она уселась за кухонным столом напротив Джиллиан, которая уже начала мять салфетку в руках.
Они посидели в тишине, пока Джиллиан пыталась придумать способ, чтобы начать разговор.
– Ты меня бросаешь? – тихо спросила Энджи.
Глаза Джиллиан широко распахнулись.
– Что? Нет! Нет, конечно, нет. Но…
– Но? – Энджи подняла брови, карие глаза слегка расширились, и на лице появилось обеспокоенность.
– Я… кое-что сделала, – Джиллиан попыталась сглотнуть, но это не помогло. В желудке стало нехорошо, и она с ужасом поняла, что ее вполне может стошнить.
Энджи смущенно покачала головой.
– Ты “кое-что сделала”. Что это значит?
– Я… совершила поступок. Очень глупый с моей стороны.
Энджи продолжала пристально смотреть на нее, но теперь в ее глазах появился оттенок страха.
– Я сделала ошибку. “Боже, просто скажи, Джиллиан”, – завопил голос у нее в голове, а язык все продолжал спотыкаться о слова, которые совершенно не хотели произноситься, но должны были быть сказаны.
– Какую ошибку? – голос Энджи был чуть громче шепота, и Джиллиан стала понятна старая поговорка: “Жена всегда все знает”. Энджи знала, что она собиралась сказать, но ждала, пока она сама озвучит это. Пальцы Джиллиан жили своей собственной жизнью, раздирая салфетку на мельчайшие кусочки, а голос ей совсем изменил.
– У тебя роман? – тихо спросила Энджи.
Джиллиан понятия не имела о том, что несколько простых слов могут нести в себе столько боли. Она посмотрела на Энджи, отчаянно желая никогда не видеть столько страдания на ее лице.
– Нет, – она решительно покачала головой. – Нет. Все кончено.
– Значит, роман все-таки был.
“Три раза могут считаться романом?” – она мысленно задала себе этот вопрос, прежде чем зажмуриться от его абсурдности. Да. Любой внебрачный секс является романом. Она медленно кивнула.
– С кем? – в голосе Энджи появились стальные нотки. Она сердилась. Почему бы и нет?
Джиллиан не решалась ответить, хотя не знала, почему. Оказалось, что и не надо отвечать.
– Это та учительница физкультуры, да? Та, с которой ты проводила столько времени? Боже, я такая глупая! Как же я не смогла предвидеть это?
Джиллиан прикусила изнутри щеку, не зная, что сказать. Красивое лицо Энджи покраснело, а руки затряслись. Но именно слезы в ее глазах заставили сердце Джиллиан перевернуться.
– Мне так жаль, – сказала она сдавленным шепотом.
– Как долго? Как давно это продолжается?
Джиллиан покачала головой.
– Недолго. Пару недель. И все уже кончено.
– О, отлично! – сарказм был явным и плохо скрываемым. – Я так рада, что ты перед кем-то раздвигала свои ноги, но зато не очень долго, и теперь все закончено.
– Энджи…
Энджи подняла руку, останавливая Джиллиан, и отвернулась. Слезы текли по ее щекам. Когда она оглянулась, на ее лице было столько боли, что у Джиллиан защемило сердце.
Энджи просто спросила: – Почему?
На глаза Джиллиан тоже навернулись слезы, и она отвернулась. Ее горло так перехватило, что невозможно было говорить.
– Почему, Джиллиан? Я не понимаю.
Она не знала ответа на вопрос. Джиллиан едва могла сама себе это объяснить. Как она должна была дать понять Энджи то, что чувствовала в течение многих месяцев и даже лет?
– Черт побери, я заслужила объяснение, или нет? – Энджи хлопнула ладонью по столу, заставив Джиллиан подпрыгнуть.
Слезы сорвались с век Джиллиан и оставили влажный след на ее лице.
– Я недостаточно даю тебе? – Энджи вдруг вскочила и начала расхаживать по маленькой комнате. – Разве я не отдала тебе все, что могла? А? Я пашу, как проклятая, Джилл. Для тебя. Для нас. Я постоянно работаю.
– Это нечестно.
– Что нечестно?
– Упрекать меня своей работой. У меня тоже есть работа, знаешь ли. Я тоже много работаю, как и ты, – разговор пошел не в том направлении, в каком следовало бы, Джиллиан знала это, но не могла остановиться.
– Ты думаешь, я не хочу быть с тобой, дома? Думаешь, мне нравится работать по восемьдесят часов в неделю?
– Я не знаю, Энджи. А почему ты так поступаешь? Ты не должна нести ответственность за меня, но ты ведешь себя именно так, как будто я домохозяйка на содержании, которая нуждается в твоей зарплате, чтобы выжить. Это твоя точка зрения, а не моя. Мне не нужно, чтобы ты обо мне так заботилась. У нас должно было быть партнерство.
– Знаешь, я хотя бы не трахаюсь с кем попало!
Джиллиан вздрогнула от грубости сказанных слов.
– Это просто случилось, – ей хотелось все свалить на Линдси, но она понимала, что это будет ложь.
– Ну, мне от этого гораздо легче!
– Я не хотела. Клянусь. Это просто случилось.
– Как? Как это могло “просто случиться”? – Энджи криво усмехнулась, ее гнев полыхнул с новой силой, глаза прищурились. – Ты споткнулась, упала и угодила ей между ног? Ты на нее случайно налетела, и твой язык сам по себе оказался у нее во рту? Как такое может “просто случиться”?
Это было необъяснимо. Она понимала. Энджи была слишком зла – вполне заслуженно – и Джиллиан не знала, что ей ответить.
– “Это просто случилось”! Ну надо же. В голове не укладывается! Вообще бред какой-то! – Энджи по-прежнему металась по комнате и с отвращением выталкивала из себя слова. – Поверить не могу! Не могу поверить, что ты поступила так безрассудно, – затем она остановилась и вскинула руки. – Господи, не могу поверить, что ты настолько легкомысленна!
Голова Джиллиан опустилась ниже. Энджи имела право на злость, она осознавала это. Но оскорбления?
– Она практически ребенок. Ну правда, она же лет на десять моложе тебя? Тебя привлекло именно это? Ее молодость? Что это было?
Джиллиан потерла лоб.
– Ее горячее молодое тело? Что это было? Не смогла устоять перед учительницей физкультуры? Реализовала старые школьные фантазии?
Джиллиан сжала челюсти.
– Я не понимаю, Джиллиан. Серьезно. Я не понимаю. Чем она тебя привлекла?!
И тут Джиллиан сорвалась.
– Она заметила меня, Энджи! Она заметила меня! Она хотела меня! Она очень хотела меня и дала мне это. Когда ты в последний раз занималась со мной любовью?
Энджи стояла неподвижно.
Джиллиан закрыла глаза, зная, что перешла черту. Она озвучила правду, но все же перешла черту. Когда она снова открыла глаза, Энджи в комнате не было. Она услышала ее топот по лестнице, хлопанье ящиков в спальне. Еще топот, а затем Энджи спустилась по лестнице вниз и выскочила за дверь прежде, чем Джиллиан смогла даже заставить себя встать. Вместо этого она сидела и рыдала, будто только что потеряла лучшего друга.
На самом деле она была уверена, что именно это и произошло.
========== Глава 29 ==========
Энджи гоняла яичницу вилкой по тарелке, чувствуя на себе пристальный взгляд матери. Она спала в гостевой комнате своих родителей уже три ночи, хотя едва ли это можно было назвать сном. Не давая никаких объяснений, она появилась у них на пороге и спросила, может ли остаться на некоторое время. Конечно же они ответили “да”, и дай им бог здоровья за то, что не стали совать свой нос в ее дела. Они знали, что Энджи расскажет все сама, когда будет готова – она всегда так делала, даже когда была ребенком.
– Знаешь, – сказала мать, поднеся ко рту чашку кофе, – ты очень старательно размазываешь еду по тарелке, но это не значит, что я не замечаю – ты ничего не ешь. Я твоя мать. И я все вижу.
Энджи улыбнулась, несмотря на свое настроение.
– Как будто я не знаю.
Она отпила кофе и поняла, что пришло время рассказать маме все.
Слова лились из нее, как вода, вместе с выводами, к которым она пришла, обдумав детали. О том, как Джиллиан проводила время с “девочками”, которые, как Энджи теперь понимала, оказались, скорее, “девочкой”, о ее отстраненности и молчаливости в последнее время, о затравленном выражении ее глаз, о том, что она сильно похудела, об их ссоре и всех жестоких словах, что они наговорили друг другу. Обо всем. На ее глаза пару раз навернулись слезы, но она смогла сдержаться перед мамой, хотя сочетание воспоминаний, стресса, и того, что она за последние три дня едва ли проглотила хоть кусочек еды, грозились столкнуть ее в пропасть отчаяния. Она сохранила контроль над своими эмоциям и, отпив большой глоток кофе, сморщилась от боли, как только горячий напиток оказался в пустом желудке.
Элис выслушала все, порой кивая, порой склоняя голову, но ни разу не перебила. Когда Энджи закончила свою историю, в кухне в течение нескольких долгих минут стояла тишина, пока Элис обдумывала слова дочери. Энджи знала, что она прокручивала всю полученную информацию в своей голове. Ее мать всегда так поступала в подобных случаях. Она впитывала все сведения, некоторое время рассматривала их со всех сторон, а уж потом высказывала тщательно сформулированное мнение. Именно поэтому о таких вопросах лучше было говорить с Элис, а не с Джо. Джо был очень эмоциональным. Он начал бы ругать Джиллиан после второй фразы Энджи, а это было не то, что ей сейчас нужно. Во всяком случае, пока.
По тому как Элис поставила чашку с кофе и сложила руки на столе, Энджи поняла, что мама готова к разговору.
– Ты говорила с Джиллиан за то время, пока живешь у нас? – спросила она.
Энджи покачала головой.
– Она позвонила мне на мобильный и написала около ста раз. Я сказала ей, что мне нужно время.
– Она звонила пару раз сюда, но всегда бросала трубку. Ее номер высветился на определителе.
– Ты не говорила мне об этом.
– Ты тоже мне не все рассказала, – мягко возразила Элис. Энджи поморщилась. – Я хотела бы знать все, прежде чем принять чью-то сторону, – Элис облизнула губы. – Это длилось всего две недели?
Энджи резко вскинула голову.
– Что значит “всего две недели”? Она спала с кем-то еще, ма. Я думаю, что это немного хуже, чем просто “всего две недели”.
– Но она довольно быстро прекратила эти отношения, а затем все рассказала тебе.
– И что? – недоверчиво спросила Энджи.
Элис сделала успокаивающий жест руками.
– Успокойся, Анжелина. Я просто думаю вслух. Понимаешь?
– Хорошо, хорошо.
– Раньше происходило нечто подобное?
Энджи покачала головой.
– Я так не думаю. Хотя, кто его знает? Я не видела признаков грядущей беды. Знала, что что-то ее беспокоит, но такого никак не ожидала, – она с трудом сглотнула и, переодев свое отвращение, отпила кофе.
– Ты думаешь, она сожалеет? – Энджи одарила ее таким взглядом, что Элис вскинула брови, как бы спрашивая “а что такого”?
Энджи вспомнила лицо Джиллиан, когда видела ее в последний раз. На нем была тоска. Как бы Энджи не хотелось сказать, что ей наплевать на ее чувства, что она целиком это заслужила за то, что натворила – она не могла поступить так, поэтому честно ответила матери: – Я думаю, что она совершенно опустошена своим поступком. И да, я думаю, что она сожалеет.
– Ты все еще любишь ее?
Это был вопрос, который Энджи задавала сама себе много, много раз за последние семьдесят два часа, и несмотря на боль и гнев, она всегда возвращалась к одному ответу: “Да”. Со всеми переживаниями, со всей болью в сердце – да. Энджи нехотя кивнула.
– Хорошо, – сказала Элис, решительно выпрямившись. – Хорошо. Тогда нам нужно выяснить, как вы собираетесь все наладить.
Энджи уставилась на нее, пытаясь удержать свой гнев в узде.
– Просто так? Ты думаешь, что все это так просто?
Голос Элис стал строгим, этот голос она использовала, когда хотела показать, что старше по званию и что включает режим “мама”.
– Нет, Анжелина, я не думаю, что это просто. Ни капельки. Я думаю, что это очень, очень сложно. И в данный момент меня совсем не радует твой партнер. Совсем не радует. А теперь – вы сколько лет прожили вместе?
– Шестнадцать.
Элис моргнула, как будто опешила.
– Так долго? – когда Энджи кивнула, она добавила: – Ничего себе. Время и в самом деле быстро летит, правда? – вернувшись к разговору, она продолжила. – Хорошо. Итак, вы прожили вместе целых шестнадцать лет. Ты хочешь спустить эти шестнадцать лет в унитаз?
– Конечно, нет, но это же не по моей вине…
Элис остановила ее взмахом руки.
– Нет, мы сейчас никого не обвиняем. Мы отвечаем на вопросы. Важные вопросы. Ты действительно готова спустить в унитаз последние шестнадцать лет своей жизни? Да или нет?
– Нет.
– Хорошо. Готова ли ты выслушать Джиллиан с открытой душой? – Элис пристально посмотрела на свою замолчавшую дочь. – Так как?
– Она винит меня. Она говорит, что я не уделяла ей достаточно внимания.
– А ты уделяла?
Раздражение и обида Энджи прорвались на поверхность.
– Ты это серьезно, мам? Это же не я пошла искать кого-то другого на стороне! Я поверить не могу, что ты защищаешь ее, а меня пытаешься выставить виноватой! Это она совершила ошибку, а не я.
– Все верно, – Элис положила руку на стол и наклонилась к дочери. – Ошибку совершила она. Это она оступилась. Я не говорю, что это правильно. И конечно же не оправдываю ее. Но мы все ошибаемся, и если человек, который любит нас больше всего на свете, не захочет дать нам шанс все объяснить – и надеюсь, простить нас – то кто тогда это сделает?
Энджи презрительно усмехнулась.
– Значит, я должна просто пойти к ней и сказать: “Ну что, покувыркалась в постели с кем-то, кроме меня? Подумаешь, ничего страшного. Все в прошлом. Пойдем ужинать?”
Элис склонила голову набок, и выражение ее лица показало, насколько смехотворно выглядела ее дочь.
– Нет, это не то, о чем я говорила. Я хочу сказать, что если есть причина, по которой Джиллиан совершила эту ошибку, то вам лучше решать эту проблему вместе, если, конечно, у тебя есть желание и дальше идти вместе с ней по жизни.
– Поэтому я должна взять вину на себя?
Элис вздохнула.
– Разве я это сказала?
– Ты сказала, что, возможно, существует причина, по которой Джиллиан так поступила.
– А она есть?
Глаза Энджи наполнились слезами.
– Так нечестно, – грустно сказала она. – Я ничего не сделала.
Перегнувшись через край стола, Элис положила свою ладонь на руку дочери.
– О милая, я знаю. Я знаю, что ты ничего не сделала. Я считаю, что все люди ошибаются. Мы все делаем глупости. Мы совершаем что-то и сразу жалеем об этом. А такой человек, как Джиллиан, будет терзать себя за это долгие годы, попомни мои слова. Я это знаю, и ты это знаешь. Так что, если ты не простишь ее, а она не сможет простить себя, то к чему это приведет? Как вы собираетесь жить дальше? Вот самый главный вопрос для тебя: сможешь ли ты простить ее?
– Я не знаю, – прошептала Энджи.
*****
Это только добавило Джиллиан переживаний. Она боялась, что не справится, но у нее не было выбора. Сидя в Старбаксе напротив Шей и прикрыв глаза, она перебирала в голове возможные ответы на ее вопрос, пытаясь выдумать правдоподобную ложь.
“Ты такая бледная, краше в гроб кладут. Что, черт возьми, происходит, Джилл? Все в порядке? Все хорошо?”
Она никогда не лгала Шей. Их дружба была слишком важна для нее. Она всегда была честна с ней, даже если ей и хотелось что-то скрыть; вот почему она сидела здесь, пытаясь придумать маленькую ложь во спасение. В то же время Джиллиан думала о том, что, возможно, было бы совсем неплохо поговорить с кем-нибудь. Она несколько дней торчала дома в тоскливом одиночестве. Может быть, ей следовало выговориться с тем, кто давно знал ее и мог помочь. Но обсуждать данную ситуацию с Шей совсем не хотелось. Почему-то ей показалось, что рассказывать Шей о произошедшем, так же трудно, как признаваться Энджи.
– Джиллиан, – голос Шей был настойчивым, а в глазах появилась тревога. Она потянулась через маленький круглый стол и накрыла ладонь Джиллиан своей рукой. – Ты меня пугаешь. Поговори со мной.
– Я изменила Энджи, – эти слова просто выскочили сами. Не так она собиралась начать разговор, но дело было сделано, и ей стало немного легче.
Шей уставилась на нее, открыв рот, не в состоянии произнести хоть одно слово. Она отпустила руку Джиллиан и откинулась на спинку стула, как будто вдруг разом обессилила. Она медленно покачала головой из стороны в сторону – неверие, потрясение и разочарование были ясно написаны на ее лице.
Джиллиан проглотила комок, застрявший в горле, и подумала, что ее сейчас может стошнить.
– Я знаю, – сказала она. – Знаю.
– Ничего себе, – Джиллиан видела, что у Шей было, что сказать, но она пробормотала только это и продолжала качать головой, как будто этим действием могла изменить слова, произнесенные Джиллиан.
– Это была ошибка, – сказала Джиллиан. – Это была ошибка и продлилась она недолго, к тому же я сразу обо всем рассказала Энджи. Она сейчас у родителей. Я надеюсь… – она затихла, вдруг понимая, что никакие объяснения не изменят взгляд Шей. Взгляд осуждения. Разочарования. Взгляд отвращения. – Шей, пожалуйста!
– Как ты могла? – почти прошептала Шей. – Ты видела, через что прошла я. Ты знаешь, как это ужасно. Как ты могла так поступить с Энджи?
Джиллиан облизнула губы, сосредоточив свой взгляд на столе.
– Я просто… не устояла. Она смотрела на меня так, как будто я была великолепна, Шей, и я не устояла. Это ничего не значит; я даже ни разу не прикоснулась к ней – вся инициатива исходила с ее стороны. Просто… я просто растаяла. Я так давно не чувствовала себя подобным образом. И ничего не смогла поделать. Это просто случилось.
– Чушь собачья! – Шей просто выплюнула эти слова, прерывая ее. – Большего бреда в жизни не слышала! Измена не “случается” просто так! – она показала в воздухе кавычки, чтобы подчеркнуть свой сарказм. – Это не просто случилось, Джиллиан. Это сделала ты! Ты! Ты это сделала! Ты несешь всю ответственность. А все те страдания и мучения, которые сейчас переживает Энджи? Это все из-за тебя!
