Текст книги "Безмолвный убийца"

Автор книги: Джон Сэндфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

– Я беру правую сторону.

– Справа вас прикрою я, а ты следи за темной дверью, – сказал сержант, входя со своим жалким пистолетом тридцать восьмого калибра.

– Поняла.

– Беккер в углу, – сообщил Лукас.

Он выпрямился, разглядывая обитый велюром диван. Он был отодвинут от стены, и неземной голос доносился именно оттуда.

– Беккер, – позвал он.

– Иисус любит меня…

– Встань!

– Я это знаю…

Лукас сосредоточил все внимание на диване и стал медленно приближаться, держа пистолет в вытянутых руках. Вскоре он увидел верхнюю часть головы Беккера, гладкую, бритую, подрагивающую в такт простому мотиву песни.

– Вставай, гад! – заорал Лукас и повернулся к Фелл и сержанту: – Он здесь, я его нашел!

– Возможно, он вооружен, осторожно…

Продолжая держать на прицеле макушку Беккера, Лукас обошел диван и посмотрел на убийцу сверху вниз. Тот поднял глаза и встал, держа руки скрещенными на груди, продолжая раскачиваться и напевать.

– Повернись спиной! – закричал Лукас.

Фелл подошла и оказалась рядом с ним.

– Чертов псих, – прошептала она.

– Следи за ним, следи…

Она шагнула в сторону, чтобы иметь лучший угол обстрела, а потом шлепнула себя ладонью по лицу несколько раз подряд и провела рукой над головой.

Лукас искоса посмотрел на нее.

– Что такое?

– Я запуталась…

Голова Беккера повернулась, словно шар, вращающийся в выемке.

– Пауки…

Сержант, стоявший до этого у кухонной двери, медленно приближался к ним. Он щелкнул выключателем, и Фелл слабо застонала, отбиваясь от каких-то предметов, висящих у нее над головой.

– Убирайтесь, – прохрипела она. – Отвалите…

Они болтались на черных нитях, привязанных к проволочным вешалкам для одежды. Теперь они описывали орбиты вокруг головы Фелл. Маленькие высохшие разноцветные ресницы были столь же ухожены, как в тот день, когда их отрезали вместе с веками…

Фелл отшатнулась от них, широко раскрыв рот.

– Я его взял, – сказал Лукас.

Ствол его пистолета находился в трех футах от пустых глаз Беккера.

Сержант двинулся вперед. Из-за спины Фелл сквозь приоткрытую дверь кухни просачивался свет. Он был жестким, ярким и профессиональным. Когда сержант сделал еще один шаг, Фелл распахнула дверь.

Беккер повернулся к Лукасу, продолжая держать руки скрещенными на груди.

– Пау…

На кухонном столе лежала пожилая женщина, она была связана, во рту кляп, зафиксированный проволокой. Глаза, неспособные закрыться, смотрели в потолок, кожа на груди содрана…

Она была жива.

– Проклятье! – закричала Фелл.

Она развернулась, наводя пистолет.

– Нет!.. – успел сказать Лукас.

– …ки, – закончил Беккер.

Одна его рука упала вниз, вторая начала подниматься. Он направил «дерринджер» в грудь Лукаса…

…И Фелл выстрелила. Одинокая пуля вошла в переносицу Майкла Беккера и снесла заднюю часть гладкой бритой головы.

Глава
30

Стены кабинета Лили растаяли, и возник Петти, его взрослый образ, наложенный на детский.

А потом появилось лицо Кеннета.

Оно оставалось в темноте, в спальне Лили. Кажется, была зима: она купила рождественскую елку, когда возвращалась откуда-то из штата Мэн, заехала на стоянку на Шестой авеню, и сейчас отчетливо помнила хвойный запах в квартире во время их разговора.

Никакого секса, они просто спали вместе. Кеннет шутил по этому поводу, но чувствовал себя несчастным. После сердечного приступа прошло совсем мало времени.

– Ты возишься с ненормальным, – сказал он. – Не могу в это поверить. Тебе мало меня, тебе нужен еще и чокнутый на стороне.

– Он вовсе не чокнутый, – возразила она.

– Ладно. Придурок. Зануда. Реванш всех зануд, лично добравшийся до Ричарда К. Кеннета. Придурок может разводить занудство с моей женщиной. Или нет, зануда дурит с моей женщиной. Или подожди…

– Заткнись, – с шутливой суровостью прервала его Лили. – Или я займусь твоими деликатными частями, а потом брошу – когда у тебя будет все в порядке со здоровьем, естественно.

– Лили…

Его голос изменился. Думает о сексе.

– Нет. Извини, что я это сказала.

– Ладно, тогда вернемся к придурку…

– Он не придурок. Уолт очень хороший человек, и если он сумеет решить поставленную перед ним задачу, то пойдет на повышение.

Да, она говорила о Робин Гуде. Говорила в постели. Рассказала о парнях из отдела сбора информации, которые вышли на него, сообщила Кеннету, что к делу привлечен Петти, и много рассуждала о компьютерах.

Она выложила всю информацию далеко не сразу. Это происходило постепенно, шаг за шагом. Болтовня в постели. Но Кеннет знал практически все. А если добавить то, что подслушивал Копленд, то картина у них получилась почти полной.

Образ Уолта парил у нее перед глазами: гладкие волосы зачесаны вниз, но не скрывают красных ушей, он бежит по тротуару в Бруклине, держа над головой листок бумаги, и так счастлив ее видеть.

– Это я тебя убила, – сказала она, и ее голос прозвучал как карканье ворона в разгар зимы. – Я убила тебя, Уолт.

Глава
31

Река была темной, как чернила, но вода казалась густой, маслянистой и неспокойной, словно ее что-то подталкивало на последних милях в сторону моря. На востоке встала полная луна, красная и огромная, частично скрытая городским смогом. Лили подождала, когда пожилой ночной сторож и его собака окажутся в дальней части пристани, а потом открыла ворота своим ключом.

Как и всегда, места у причала были забиты лодками. Пристань освещалась тускло – желтые фонари стояли слишком далеко друг от друга. Якорные огни на мачтах полудюжины яхт на приколе отражались в воде. Тут и там в иллюминаторах поблескивал свет, легкий бриз заставлял фалы постукивать об алюминиевые мачты, и раздавался приятный звон, словно ветер играл колокольчиками. Аромат марихуаны висел над маленькой парусной шлюпкой «Капри», из крошечной кабины доносился мужской смех. Лили вышла из марихуанового облака, и ей в ноздри ударил запах реки: сочетание гниющей рыбы и тины.

– Лили. – Голос Кеннета донесся из темноты, когда она подошла к «Лестрейду». Он сидел у штурвала и курил сигарету. – Я не знал, придешь ли ты.

– Ты слышал о Беккере?

– Да. И о том, что меня отстранили от операции.

Лили вошла в кубрик, села и посмотрела на Кеннета. Его лицо оставалось спокойным и серьезным; он не отводил глаз.

– Ты Робин Гуд.

– Чушь собачья, – устало ответил он и швырнул сигарету в воду.

– На мне нет записывающих устройств, – сказала она.

– Встань и повернись.

Лили послушалась, и Кеннет провел руками по ее телу, затем скользнул ладонью по ногам.

– Дай мне сумочку.

Он открыл сумочку, включил электрический фонарь, закрепленный на бакштаге, и заглянул внутрь. Порывшись, он вытащил из кобуры пистолет сорок пятого калибра, вынул из него обойму и один за другим бросил патроны в воду. Затем отвел затвор, чтобы проверить, нет ли патрона в стволе, – пусто.

– Тебе следует досылать патрон, – посоветовал он.

– Я здесь не для того, чтобы обсуждать, как обращаться с оружием, – сказала Лили. – Я намерена поговорить о Робин Гуде – и о тебе. О том, как ты использовал меня в качестве марионетки, чтобы шпионить за О'Деллом. И об убийстве Уолта Петти.

– Я не обманывал тебя, – резко возразил он. – Я начал с тобой встречаться, потому что ты мне нравилась и я тебя полюбил. Ты красивая и умная, ты из полиции, а на свете совсем немного женщин, с которыми я могу общаться.

– Я не сомневаюсь, что нравлюсь тебе, – парировала Лили, приготовившись к бою. – Но это не мешало тебе получать от меня полезные сведения. По дороге сюда я вспоминала, как мы здесь лежали на койке и ты предавался диким фантазиям о том, как О'Делл занимается сексом. Ты не забыл? Должно быть, ты заранее все продумывал, чтобы заставить меня говорить об О'Делле. А до этого – об Уолте. Когда я вспоминаю о вещах, которые тебе рассказывала, мне становится очевидно, что я чувствовала себя здесь в полной безопасности. Ты был моим любовником и собратом-полицейским. Господи, всякий раз, когда мы оказывались в постели, ты выкачивал из меня информацию.

– О чем ты, Лили?.. Лили, если ты что-то и говорила про О'Делла или Петти… то это было лишь побочным результатом. Я спал с тобой вовсе не для того, чтобы что-то вытягивать из тебя. Боже мой…

– Заткнись! – Лили протянула руку и выключила фонарь на бакштаге. Кубрик вновь погрузился в темноту. – Я хочу знать кое-какие подробности. Мы взяли Джиза и Клемсона, их задержал Дэвенпорт, и нам известно о Копленде…

– Я не сомневался ни секунды, что Дэвенпорт опасен, – хладнокровно заявил Кеннет. – Не могу сказать, что я его недооценивал. Я понял, что Дэвенпорт по-настоящему хитрый сукин сын, когда он обратил внимание на Гогена и заговорил о моем галстуке. Но я ничего не мог с собой поделать – он мне нравился.

– Так вот почему твои парни пытались его избить, вместо того чтобы прикончить?

Кеннет ухмыльнулся – она увидела его зубы. Улыбка получилась невеселой.

– Еще одна ошибка, – сказал он. – Ты начинаешь думать, что Нью-Йорк – это нечто особенное и парень из маленького городка не сумеет справиться с двумя настоящими спецами. Мы собирались сломать ему пару ребер, чтобы он выбыл из строя на месяц. Парни сказали, что он оказался быстрым, как профессиональный боец. Мои люди были по-настоящему напуганы – если бы они немного помедлили, он бы их прикончил. Дэвенпорт уже почти вытащил пистолет…

– Да, им повезло, – сказала Лили. – А почему ты не предпринял новой попытки?

Кеннет пожал плечами.

– На тот момент мы поняли, что нужно либо расправиться с ним, либо оставить его в покое. Нам показалось, что он слишком далек от разгадки, чтобы его убивать. К тому же я не уверен, что они согласились бы сделать это. Уже и с Петти было непросто их уговорить. Сообщение Дэвенпорта заместителю начальника, которое перехватил Копленд, было ловушкой?

– Не совсем. Именно Лукас нашел Беккера. Он поставил в известность О'Делла, чтобы проверить, не появятся ли убийцы. Так оно и вышло, но я все время находилась рядом с О'Деллом. Он никому не звонил. И тогда я стала размышлять.

– Проклятье. Я думал о том, чтобы не трогать Беккера.

– Да, тебе так и следовало поступить.

– Но я не мог. Я не знал, что он скажет о…

Кеннет смолк, погрузившись в воспоминания.

– О парнях, которые на глазах у Беккера застрелили Уолта, – продолжила за него Лили. – Джиз и Клемсон. Толстый и Тощий.

– Нет, – ровным голосом проговорил Кеннет. – Это не они.

– Вранье, – вспыхнула Лили. – Они подходят под описание.

– Нет. Вовсе нет.

– И кто же это сделал?

– Я тебе не скажу, но это не Клемсон и Джиз. – Он потянул себя за нижнюю губу. – Старина Копленд. Хороший парень. Что с ним будет?

– О'Делл что-нибудь придумает. Сколько вас всего? И скольких людей вы убили?

Кеннет покачал головой.

– Нас… несколько человек. Одиночки и пары. Никто из них не знает о других, а я не стану тебе о них рассказывать.

– Мы можем поместить Джиза и Клемсона в «Аттику» – вооруженное нападение на офицера полиции. А если О'Делл захочет, он найдет способ решить проблему с пенсией Копленда. И тот проведет последние двадцать лет своей жизни, сидя на скамье в парке. Или будет спать на тротуаре, завернувшись в одеяло Армии спасения.

– Проклятье, не вздумайте так поступать, – прошептал Кеннет.

– Все происходит именно так, когда ты проигрываешь, – произнесла Лили ледяным голосом.

– Мы все делали правильно, – сказал Кеннет. – Я всех отзову. Оставьте нас в покое, и я уведу своих людей. Если захотите, уйду в отставку.

– И станешь писать для «Таймс»? Там ты будешь представлять еще большую опасность, чем на своем нынешнем месте.

– Так чего ты от меня хочешь?

– Я хочу знать все имена.

Кеннет покачал головой.

– Нет. Этого не будет никогда. Если я все расскажу тебе, то могут произойти две вещи: хороших парней вышвырнут вон или О'Делл создаст свой собственный штурмовой отряд. Я не позволю толстому продажному алкоголику сделать это, я не буду… – Его голос стал холодным. Сквозь стиснутые зубы Кеннет добавил: – Ты мне действительно нравишься. Но самое худшее в тебе то, что ты связана с этой… с этой… омерзительной шлюхой О'Деллом.

– Ты все перепутал, это я шлюха, – сказала Лили. – Именно от меня ты получал информацию.

– Да пошла ты! – Кеннет отвернулся. – Если хочешь что-то извлечь из этой истории, обращайся в суд. И я порву тебя в клочья. А теперь проваливай с моей яхты.

– Но прежде я задам тебе еще один вопрос.

– Какой?

– Почему Уолт?

Кеннет долго смотрел на нее, достал из кармана рубашки пачку сигарет, вытряхнул одну, зажег спичку и закурил. Потом выбросил спичку за борт. Они услышали, как она зашипела и погасла.

– У меня не было выбора. Петти и его чертовы компьютеры… Когда я все это начинал, никто и понятия не имел о программах и о том, на что они способны. Они были похожи на электрические папки с досье. Смотреть в компьютер было все равно что рыться в лежащих на столе бумагах. Мы не знали, что всякий раз, обращаясь к какому-то файлу, ты оставляешь след. И Петти нас раскрыл. Нам требовалось время, чтобы все исправить. И мы это сделали, вся лишняя информация стерта. – Он посмотрел на реку, на Манхэттен, сияющий над ней, на арки мостов. – Послушай, Лили. Если ты сможешь убрать пятьсот или тысячу человек с Манхэттена, то жизнь здесь станет на восемьдесят процентов безопаснее. Можно превратить его в настоящий рай.

– Только не тысячу, – возразила Лили. – Скорее десять тысяч.

– Нет, вовсе нет. Тысячи достаточно. Вероятнее всего, мы не сможем прикончить тысячу, но нам по силам многое изменить. Арвин Дэвис. Ты его знаешь? Был ли он одним из…

– Да.

– Мы думаем… по агентурным сведениям… на его совести около сотни самых разных преступлений: нападения, ограбления, изнасилования, убийства. Он мог совершить еще столько же. Теперь он ничего не сделает.

– Ты не имеешь права принимать такие решения.

– Конечно, имею. Кто-то же должен, – сказал Кеннет, глядя на Лили. – Средний наркоман совершает от пятидесяти до ста ограблений, прежде чем его поймают, а за мелкие нарушения закона его отпускают. Происходят сделки с адвокатами, в крайнем случае он проводит за решеткой от тридцати дней до шести месяцев. Этого недостаточно. Если мы выпустим на свободу тех, кто совершил одно убийство в состоянии аффекта, и посадим всех наркоманов, Манхэттен станет цветущим садом. Даже те, кого нам удалось убрать… Господи, мы предотвратили тысячу преступлений с применением насилия в год!

– И сколько было жертв?

Он покачал головой.

– Тебе незачем это знать. Но мы так поступали именно по этой причине.

– Вот почему вы убили Петти? Чтобы у нас был цветущий сад?

Кеннет отвернулся.

– Нас не радовало, что пришлось на это пойти. Но у нас не осталось выбора. Кстати, О'Делл пытался сфабриковать против меня обвинение. У него был свидетель, который якобы видел меня, когда застрелили Уэйтса.

– Я знаю.

Брови Кеннета поползли вверх.

– Знаешь?

– Дэвенпорт нашел парня, который вроде бы тебя видел. Он отыскал его в Чарльстоне, сумел расколоть и выяснил, что показания были фальшивыми.

Кеннет улыбнулся.

– После того как Дэвенпорт вернулся в Миннеаполис, на следующий же день он вылетел в Чарльстон. Тогда мне это показалось странным для такого парня, как он.

– А как насчет остальных? Уэйтс был болтуном, но…

– Они способствовали разложению. Боже мой, посмотри сюда, на этот город, представь, каким бы он мог быть…

Она бросила взгляд на воду, на мерцающие огни, похожие на звезды Млечного Пути, только более близкие.

– И ты все это продал. А меня использовал, как паршивую туалетную бумагу.

– Чепуха, – отрезал Кеннет.

Его лицо побагровело.

– Когда убили Уолта, я пришла сюда и рыдала у тебя на плече, а ты взял все хлопоты на себя, погладил меня по голове и отвел вниз, где мы занимались любовью и ты меня утешал. Я не могу поверить, что я в этом участвовала.

– Ну да…

– Что «да»?

– Такова жизнь. – Он стиснул зубы. – А теперь уходи, Лили, иди к дьяволу.

Лили встала и сделала шаг к причалу. А потом другой – к Кеннету.

– Что… – начал Кеннет.

Она ударила его наотмашь, так сильно, что едва не сбила с ног. Он шагнул к ней, прижав ладонь к лицу, а потом схватил ее за руку.

– Проклятье, Лили!

– Отпусти меня!

Лили попыталась вырваться, но он продолжал ее удерживать. Некоторое время они боролись, и его лицо покраснело еще больше. Внезапно его плечи расслабились, и Кеннет отпустил ее руку.

Он повернулся, попытался сесть на корточки, но рухнул на колени.

– О господи! – Он задыхался. – Лили… в моей сумке, внизу…

Его таблетки. Они остались в сумке. Лили повернулась в сторону каюты.

Тело Кеннета содрогнулось, и он упал на палубу, лицо напряглось еще сильнее, на шее вздулись жилы.

– Лили…

Она остановилась. Перевела взгляд на Кеннета. А потом, не торопясь, направилась к трапу и сошла на причал. Задержалась на несколько мгновений, глядя на город, и снова посмотрела на Кеннета. Его лицо стало белым как мел, рот судорожно раскрылся, глаза уставились в пустоту. Рука скребла по палубе, словно он старался удержаться на ней.

– Лили…

– Передай привет Беккеру, – сказала она.

Глава
32

О'Делл сидел в полутемном кабинете. Он не скрывал удовлетворения, словно лягушка-бык, сумевшая поймать особенно вкусную муху.

– Мне плевать на то, что ты думаешь.

– А мне хочется встать и начистить тебе морду, – прорычал Лукас.

– Тюрьмы Нью-Йорка – паршивое место, – кротко ответил заместитель начальника. – Я могу предложить тебе небольшую экскурсию…

Лукас покачал головой.

– Нет, у тебя ничего не выйдет. Я слишком много времени провел с Рыжим Ридом. У нас есть свидетель. А потому я вытрясу из тебя дерьмо, и если ты посадишь меня за решетку, я расскажу газетчикам о Риде и о том, что ты скрыл свидетеля убийства известного черного политика. И ты тут же окажешься рядом со мной.

О'Делл на минуту погрузился в размышления, а потом вздохнул, и его тяжелые веки почти скрыли глаза.

– Хорошо. Если ты намерен подраться, то зачем тянуть? Я хочу спать.

Они с минуту сидели молча, затем Лукас произнес:

– Ты знаешь, что я не стану этого делать. Но, проклятье, ты мне должен. Из-за твоих подлых игр меня отделали громилы Кеннета. И я хочу знать, что именно было подстроено заранее. Ты догадался, что за этим стоял Кеннет? Была ли втянута в твои игры Лили? А как насчет Фелл? Кто еще в курсе?

– Лили не имела к этому ни малейшего отношения. Она утверждает, что, по твоему мнению, Фелл играла роль тревожной кнопки. Мне неизвестно, так ли это, но такая возможность существует.

– А Кеннет?

– Да, я знал про него и еще двух парней – откровенно говоря, ты и Лили должны были догадаться, – сказал О'Делл. – Расследование Петти не было телевизионным шоу. Он не работал в одиночку и не оставлял свои выводы для себя. Каждый день Петти приходил в мой кабинет и рассказывал о результатах. Мы засекли Кеннета и еще двух полицейских – к сожалению, среди них не было Копленда. И мы не знали, что у Кеннета имелись собственные компьютерщики. Мы считали, что можем войти в систему в любое время и распечатать доказательства. А потом Петти убили, и его документы исчезли. Когда я обратился к системе, оказалось, что все файлы вычищены. У меня осталось лишь несколько имен и никаких улик.

– И тогда ты нас подставил.

Заместитель начальника самодовольно улыбнулся.

– Да. Лили рассказывала о тебе. Говорила, что ты очень умен. И я видел одну из твоих игр. Тогда я поручил поиски Беккера Кеннету, познакомил тебя с ним, сделал вас с Фелл напарниками, а Лили предложил поддерживать с тобой связь. Создалось избыточное давление, и взрыв был неизбежен. В любом случае я ничего не терял.

Лукас обдумал его слова, встал, потянулся и, зевнув, подошел к окну. Он отвел в сторону тяжелые шторы и посмотрел на мерцающий город.

– Знаешь, это проклятое место – одна большая заплата. Я уже рассказывал о своей гипотезе большой заплаты?

– Да.

– И я оказался еще одной заплаткой.

– Да.

Лукас снова потянулся и подошел к двери.

– Классная получилась игра, – сказал он.

О'Делл посмотрел на него и рассмеялся низким долгим смехом, не скрывая удовольствия.

– Так оно и есть!

Лукас сидел за небольшим круглым столиком из искусственного дерева в отделанном пластиком баре, украшенном фотографиями старых самолетов в пластмассовых рамках. Сквозь прозрачные плексигласовые стены он видел, как пассажиры проходят через терминалы на посадку. Он посмотрел на часы – примерно три двадцать семь дня. Как выяснилось, с «Ролексом» это «примерно» всегда оставалось вполне приемлемым. Равнодушно потягивая «Будвайзер», Лукас просто убивал время.

Фелл появилась в половине четвертого, стройная, по-птичьи нескладная и сильная. Возможно, она была сердита или чем-то недовольна. Она остановилась в конце длинной очереди к терминалу, огляделась и нашла бар. У двери она помедлила, и Лукас помахал ей рукой. Фелл заметила его и стала пробираться между столиками. Увидев стоящий у его ноги чемодан, она подняла глаза и сказала:

– Значит, я оказалась женщиной на три ночи, или как там оно называется.

– Не совсем так, – возразил Лукас. – Присядь.

Фелл осталась стоять.

– Я думала, что мы можем съездить куда-нибудь вместе.

У нее на глазах выступили слезы.

– Присядь, – повторил Лукас.

– Ты скотина, – сказала она, но тяжело опустилась на стул напротив и бессильно уронила руки между коленей. – Ты говорил, что мы…

– Я хотел предложить тебе отправиться на острова вместе со мной, – возразил Лукас. – Я даже звонил в аэропорт Кеннеди и в «Юнайтед», чтобы выяснить, на какие острова мы можем полететь.

Она опустила глаза на столик и попросила:

– Говори.

– В общем, я… не могу.

Он вытащил из кармана красный спичечный коробок и бросил его на стол перед Фелл. На коробке была голова лошади. Фелл взяла спички и убрала в сумочку.

– Ты бывала в ресторане, около которого убили Уолтера Петти, – сказал он. – А мне говорила, что нет.

– Да?

– Да. Я видел спички в твоей квартире.

– Когда?

– Ну, когда мы там были…

– Ерунда, я их выбросила. Когда я подумала, что ты можешь ко мне зайти, я увидела их и подумала: «Мне нужно от них избавиться». И выбросила их. Так когда же ты их видел?

Он спокойно посмотрел на нее.

– В первый же день, когда мы начали работать вместе, я вытащил из твоей сумочки ключи и сделал слепок. А на следующий день побывал у тебя.

– Ах ты, сукин сын, – сказала она, и в ее глазах появилось понимание. – Ты записываешь наш разговор?

– Нет. Ты мне слишком нравишься. Проблема в том, что я не верю тебе. Не могу доверять полностью. Я думал о том, чтобы слетать с тобой на острова, и понял, что это невозможно. Я бы обязательно заговорил с тобой на эту тему, но потом…

Он не стал заканчивать свою мысль, а Фелл промолчала.

– Я пытался найти какое-нибудь оправдание и вернуться в Миннесоту, но ничего не сумел придумать. Впрочем, я хотел тебе все объяснить.

– Что ж, я это ценю. Но тебе не о чем было беспокоиться. Это не самая серьезная улика…

– Речь идет не только о спичках. Вся эта история была игрой, поставленной О'Деллом. У него получилось так красиво, что мне хочется смеяться. Он использовал каждого из нас. Но так или иначе, он пропустил имена жертв через компьютер. Ты слишком часто оказывалась рядом. А это уже серьезно.

Фелл нахмурилась.

– Меня возьмут?

– Нет, я так не думаю. Считается, что ты лишь тревожная кнопка.

Он все объяснил, Фелл молча слушала, глядя в пол.

– И ты не стал возражать? – спросила Фелл, когда он закончил.

– Нет. Именно я подбросил эту идею.

– Почему?

Он пожал плечами.

– Ты мой друг.

Она пристально посмотрела на него и кивнула.

– Ладно.

– Если Лили когда-нибудь узнает о твоей причастности, она может тебя убить. Вот еще одна причина, по которой я хотел с тобой поговорить…

– Она убила Кеннета? – выпалила Фелл.

– Кеннета? Нет-нет, она весь вечер была с О'Деллом.

– Проклятье, – выругалась Фелл и принялась грызть ноготь. – Когда я застрелила Беккера…

– Он успел тебя разглядеть, – сказал Лукас. – Вот почему он ничего не написал в своем письме о Тощем. Он не хотел, чтобы люди опасались убийц-женщин.

– Да, – сказала Фелл. – Но я застрелила выродка не из-за этого. Я прикончила его из-за ресниц и той женщины… и из-за всего.

– Знаю. Я верю тебе. Но почему Петти?

– Я не хотела убивать его. – Голос Фелл стал совсем тихим. – Я была там, но пыталась помешать.

– Тебе вовсе не обязательно было в этом участвовать.

– Ну… так уж вышло. Будь у меня чуть больше времени, мне бы удалось отговорить другого парня. Но Уолтер вышел из дверей немного раньше. Если бы он задержался на минуту, ничего бы не произошло. Во всяком случае, тогда. У Петти что-то было на нас. Из-за него я буду гореть в аду.

– Я в этом сомневаюсь, – сухо заметил Лукас.

– Я тоже, – сказала Фелл. – Но я бы хотела слетать на острова. С тобой.

– Да, это было бы чудесно. Но о тебе знаю только я. А ты слишком хорошо управляешься с пистолетом… и можешь начать размышлять об этом, когда я буду рядом.

– Нет, я бы не стала, – сказала она, но не сумела скрыть улыбки. – Впрочем, забавно, что ты меня побаиваешься.

– Хм, да…

Она вздохнула.

– Проклятые полицейские дамские угодники. Все вы склонны к предательству.

– Еще я хотел сказать тебе о Лили, – добавил Лукас.

– Что?

– У нее есть улики на полдюжины стрелков Кеннета. И она не остановится. Но я хочу, чтобы ты знала две вещи: во-первых, у них нет доказательств. Они лишь хотят, чтобы убийства прекратились.

– А во-вторых?

– Если кто-нибудь доберется до Лили, я вернусь в город, – пообещал Лукас.

Он пристально смотрел на Фелл, и его глаза стали жесткими, как гранит.

– Тебе бы следовало быть одним из нас…

– Передай остальным, – холодно добавил он.

– Я никого не знаю, кроме моего… напарника… и еще одного человека. Но я им скажу. Возможно, им известно больше. Мы никогда это не обсуждаем – один из принципов Кеннета. «Никто никогда ни о чем не говорит», – часто повторял он.

– Хорошее правило. – Лукас посмотрел на часы. – Скоро появится Лили.

– Здесь?

– Да, мне и с ней нужно поговорить.

– Тогда я лучше пойду.

Фелл взяла сумочку, встала и сделала шаг от стола, но потом обернулась.

– Помнишь, как ты сказал в тот день, когда мы впервые были вместе: «Это самое дрянное место Вселенной»?

– Да.

– Люди Кеннета… мы хотели изменить Нью-Йорк.

– Понимаю.

– Мы ошибались?

Он немного подумал и наконец ответил:

– Я не знаю.

Фелл ушла, а Лукас задумчиво уставился на свою бутылку с пивом, оставившую круглый мокрый след на столике. После стрельбы в подвале, после того как они дали показания, после пресс-конференции он вернулся в участок. Большинство полицейских разошлось, но он отыскал специалиста по компьютерам и попросил его найти информацию на двух сотрудников – Джиза и Клемсона.

Оператор усадил его за пустой терминал и показал, как вызвать нужные файлы. Лукас быстро прочитал их, а потом набрал имя Фелл. Когда документ открылся, он просмотрел его от начала до конца и нашел адрес ближайшего родственника: Рой Фелл, живет в Бруклине. Он набрал «Рой Фелл». Появилась надпись: «Вышел в отставку. Восстановить файл? (Да/Нет)».

Лукас нажал «Да». Дальше оставалось лишь сделать выбор в простом меню, и на мониторе появилось лицо отца Фелл. Крупные черты, седые волосы, седые усы и улыбка, показавшаяся Лукасу почти болезненной. Рост шесть футов и два дюйма. Родился в тысяча девятьсот тридцатом году. Беккер описал его очень точно.

– Толстый, – сказал Лукас.

– Что? – спросил оператор.

– Ничего, – ответил Лукас и выключил терминал.

Сидя в аэропорту и рисуя круги донышком пивной бутылки, Лукас думал: «От семьи никуда не денешься…»

Лили опоздала на десять минут. Как и Фелл, она остановилась возле очереди, чтобы отыскать бар, потом вошла и сразу увидела Лукаса. Ее лицо было усталым и бледным, но она держала себя в руках.

– Ты говорил с О'Деллом, – сказала она, усаживаясь за столик.

– Да.

– Он все это организовал.

– Точно.

– Когда ты это понял? – спросила она.

– В Чарльстоне. Подозрения возникли еще раньше – все были связаны друг с другом, получалось как-то уж слишком удобно. Но я не знал наверняка, что он не Робин Гуд.

– Ты и сейчас считаешь, что Фелл была тревожной кнопкой?

– Да, я почти уверен. Но не совсем. Мне кажется, что Кеннет ее просто подставил. Ведь она участвовала в аресте тех двух парней из его отряда. Ее пистолет находился возле моего уха – она вполне могла этого не делать.

– Говорят, что Робин Гуд достал Беккера.

– А чего еще можно было ждать? Его следовало застрелить.

Лили сидела, глядя на поддельное дерево столешницы.

– Когда ты понял, что за этим стоит Дик? – спросила она.

– Заместитель начальника пытался его подставить – помнишь ту историю с седовласым мужчиной, убившим политика? Я не знал, что все это придумал О'Делл, но даже тогда подумал о Кеннете.

– Но…

– Когда мы побывали в доме, где жил Петти, женщина по имени Логан рассказала, что человек, который приходил в его квартиру, остановился, прежде чем сесть в лифт, а когда он вышел из лифта, то слишком долго не подходил к двери…

– Конечно, – сказала Лили, отводя взгляд в сторону. – Дик.

– Да, но тогда я не догадался. Я считал, что он не может сесть за руль. Так все думали, и я видел, как шофер привозил его в участок. А если он не мог водить, значит, это был не Кеннет. А если бы его возил Копленд или кто-то из других его парней, то ему бы не пришлось самому подниматься по лестнице. Он бы просто послал водителя, чтобы тот забрал все, что нужно, из квартиры Петти. В результате я на некоторое время перестал его подозревать. До того дня на реке, когда ты сказала, что он водит машину. Что Кеннет садится за руль своего мощного полноприводного автомобиля и тебя это пугает…

– Значит, я предала не только Петти, но и Дика.

– Лили, перестань распускать нюни. Ты делала все, что было в твоих силах, в этом крысином гнезде, – ответил Лукас.

– И все умерли, – сказала она.

– Послушай… – Говорить больше было не о чем. Лукас посмотрел на свой «Ролекс». – Мне пора. Пассажиры, наверное, уже садятся в самолет.

Когда они подошли к концу очереди, Лукас сунул руки в карманы, посмотрел на Лили и сказал:

– Если бы это было кино, то сейчас последовал бы жаркий поцелуй и все стало бы хорошо.

У нее были глаза, достойные кисти Рембрандта.

– Но после фильма больше ничего не происходит, – ответила она. – Все заканчивается поцелуем, и никто не видит той части, в которой люди возвращаются к работе.

– Той части, которая рассказывает о самом важном…

– Да. По правде говоря, я думала, что жаркий поцелуй достанется Фелл. И считала, что ты отправишься с ней на острова.

– Нет. Она из Нью-Йорка, а я – нет. А кроме того…

– Что?

– На самом деле никаких островов не существует?

Лили отвела глаза, думая о Петти и Кеннете.

– Да, – сказала она после минутной паузы. – Наверное, ты прав.

Они еще немного постояли, а потом она протянула руку.

– Дай мне шанс, Ротенберг, – сказал Лукас, наклонился к ней и поцеловал в губы, вполне невинно, а потом сделал шаг к стойке регистрации. – Если появится еще один Беккер, ты только свистни. Ты умеешь?..