Текст книги "Безмолвный убийца"

Автор книги: Джон Сэндфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

А потом О'Делл позвонил сам и спросил: знает ли Рид какого-нибудь мелкого преступника, связанного с полицейским? С детективом? Ну да…

– Сукин сын, – сказал Лукас. – Должно быть, он все отлично продумал.

– Проклятье, что здесь происходит? – снова вмешался Пайк.

– Я не знаю, приятель, – ответил Лукас и повернулся к Риду. – Не звони О'Деллу. Ты вышел из дела и больше не хочешь в этом участвовать. Тебе лучше ничего не знать – все очень серьезно, а ты не имеешь к происходящему никакого отношения. Советую тебе залечь на дно.

– Он завязал, – сказал Дон Рид, глядя на сына.

– Хватит с меня Нью-Йорка, – энергично закивал тот.

Когда они ехали обратно в аэропорт, Пайк пробурчал:

– Не думаю, что мне понравился бы Нью-Йорк.

– Да, у него есть слабые места, – ответил Лукас, вырвал листок из блокнота и написал номер своего домашнего телефона. – Спасибо за помощь. Если тебе что-нибудь потребуется в Нью-Йорке или Миннеаполисе, позвони мне.

Перелет до Атланты получился тяжелым, но по пути в Нью-Йорк страх немного отступил. Лукас начал привыкать – все-таки пятый самолет за три дня. За всю жизнь он никогда так много не летал. Он вытащил блокнот и принялся делать записи.

Бобби Ричу поручили вести дело вовсе не из-за его высокой квалификации – просто он знал парня, который был знаком с Рыжим. Расчет был на то, что Рид мог попросить своего приятеля, чтобы тот рассказал полиции, что у него есть информация об убийстве Фреда Уэйтса.

Но на самом деле Рида там не было. Мужчину с густым загаром и седыми волосами выдумал О'Делл. Лукас не сумел сдержать улыбки. В некотором смысле это была чистая работа: один слой прятался под другим.

Он закрыл глаза, ему совсем не хотелось отвечать на вопрос: знает Лили правду или нет?

В Ла Гуардиа он увидел «Таймс» – со страницы на него смотрел Беккер в образе блондинки. Лукас купил газету, отстоял очередь на такси, и ему попался водитель с выступающими зубами, любитель поболтать.

– Беккер? – спросил Зубастый, поглядывая на Лукаса в зеркальце. Он видел фотографию, которую изучал его пассажир. – Проклятый наркоман. Теперь он переоделся в женщину.

– Да.

– Последнюю жертву он поймал на подземной парковке. Ее подруга говорит, что видела Беккера, он мог прикончить обеих.

Лукас сложил газету и посмотрел в затылок водителя.

– Значит, он совершил еще одно убийство? Сегодня?

– Да, утром. Ее нашли на стоянке с проволочным кляпом и срезанными веками, ну и все остальное. Вот что я вам скажу: когда его поймают, нужно повесить его на улице за яйца вместо рекламного щита. Для примера.

Лукас кивнул в знак согласия и сказал:

– Забудь про отель. Отвези меня в Южный участок.

Глава
23

Картер, Уэрта и Диас склонились над бульварной газетой, все трое держали в руках чашки с кофе. Как только Лукас вошел в комнату для совещаний, Диас сказал:

– Кеннет в угловом кабинете, он хочет тебя видеть.

– Вы не знаете, где Барбара Фелл? – спросил Лукас.

– Ушла домой.

Полицейские обменялись быстрыми взглядами. Они знали, что он спит с Фелл.

– Какие новости?

– Около тысячи звонков с утверждениями, что они видели Беккера. В том числе три заслуживающих доверия, – ответил Картер. – Он водит «фольксваген жук»…

– Господи, вот это удача! – воскликнул Лукас. – Кто его видел? И как вы отыщете машину?

– Двое свидетелей на парковке прошлой ночью. Подруга Карсон и кассир. Показания первой выглядят убедительно – она даже сказала, что он слишком сильно душится «Пуазоном». Это такая туалетная вода…

– Знаю.

– А кассир помнит блондинку, он говорит, что она – он – ездит на старом «фольксвагене». Кассир обратил на нее внимание, блондинка произвела на него впечатление. Он даже спрашивал, не артист ли Беккер. Свидетелю кажется, что автомобиль был темно-зеленый или темно-синий. Мы сделали запрос в транспортное управление, но информация о «фольксвагене» еще не обнародована. Если Беккер сейчас захочет выйти на улицу, то ему потребуется другая машина. Мы останавливаем все «жуки» в Мидтауне.

– Вы говорили о трех свидетелях…

– В третьем мы не до конца уверены. Ночной продавец из книжного магазина в Гринвич-Виллидж утверждает, что запомнил лицо – он уверен, что видел Беккера, когда тот покупал какую-то жуткую книгу о пытках.

– Ага…

– Мы подобрались к нему совсем близко, – заявил Картер. – Через два или три дня мы его возьмем на улице.

– Я очень на это надеюсь, – сказал Лукас. – Есть что-то новое об электрошокере?

– Ничего.

– Телефоны?

– Нет. Проклятое крысиное гнездо.

– Ладно…

Лукас собрался уходить, но тут Картер спросил:

– Ты видел газеты?

– С Беккером? Да…

– Нет, это было в утренних выпусках, а я имею в виду дневной…

Уэрта сложил газету, которую они изучали, и протянул ему. На первой полосе Лукас увидел женское лицо с широко раскрытыми глазами; и еще до того, как понял смысл надписи, его поразил исказивший лицо ужас. Лишь через несколько мгновений он сумел прочитать заголовок: «Жертва № 8 – Беккер фотографирует смерть».

– А это законно? – спросил Лукас.

– Это медсестра Карсон, – мрачно сказал Картер. – Беккер отправил свои записи и фотографии в три газеты и на два телеканала. Они их используют.

– Господи…

Из коридора послышался голос.

Лили.

Лукас свернул за угол и в полумраке нашел кабинет с приоткрытой дверью. Он постучал, но сразу входить не стал.

– Да? – раздался голос Кеннета.

Лукас заглянул внутрь.

– Дэвенпорт.

– Заходи, – пригласил его Кеннет. – Мы говорили о тебе.

Он сидел на стуле для посетителей перед стандартным металлическим столом, задрав ноги вверх. Воротник рубашки был расстегнут, а яркий полинезийский галстук лежал на стопке телефонных справочников, на краю стола.

– Мерзкие фотографии, – сказал Лукас.

– Мы крепко влипли, – угрюмо сообщил Кеннет. – Сначала неудача в Новой школе, а теперь эти снимки. Мэр вызвал на ковер начальника полиции. Крики были слышны даже в Нью-Джерси.

Лукас передвинул третий стул и задел Кеннета.

– Подвинься-ка, чтобы и я мог положить ноги.

– Это я-то с моим проклятым больным сердцем, – пробормотал Кеннет, давая ему место.

– Ты рассказал Фелл, что Беккер – трансвестит, – начала Лили.

Она отодвинула в сторону телефонные справочники и взяла галстук.

Лукас пожал плечами, сел и задрал ноги на стол.

– Мы обсудили с ней такую возможность и решили, что это весьма вероятно.

– И очень вовремя. Мы заявили, что Карсон станет последней жертвой и мы близки к его задержанию, – сказала Лили.

– Нам бы следовало раньше догадаться о переодевании, – хмуро заметил Кеннет. – Предыдущая жертва была лесбиянкой, мы об этом знали. Мы могли бы сообразить, что она не подпустит к себе странного мужчину, да еще возле бара для сексуальных меньшинств.

– Проклятье, ты все делал правильно… – начала Лили.

– Все или не все, но мы его не поймали… – прервал ее Кеннет.

– Но он обложен со всех сторон.

– Это лишь наши жалкие надежды, – вздохнул Кеннет.

Лили принялась завязывать узел на галстуке, и перед ее глазами оказалась полинезийская женщина с обнаженной грудью.

– Совершенно безумный галстук, – покачав головой, проворчала она.

– Береги буфера, – сказал Кеннет, хлопнул себя по коленям и рассмеялся собственной шутке, а Лили закатила глаза.

– Ты разыграл меня, когда говорил о Гогене и Кристиане Диоре, – напомнил Лукас Кеннету и повернулся к Лили. – Он меня убеждал, что они были партнерами по производству галстуков.

Лили рассмеялась, а Кеннет спросил:

– А откуда ты узнал, что это не так?

– Проверил, – ответил Лукас. – Гоген умер в тысяча девятьсот третьем году. Он был связан с символистами.

– Если бы ты знал, кто такие символисты, то давно бы достиг процветания.

– Они использовали цвет для воздействия на эмоциональную и интеллектуальную сферы, – сказал Лукас. – И в этом заключен глубокий смысл. Некоторые камеры в тюрьмах выкрашены в розовый цвет жевательной резинки именно по этой причине. Цвет помогает успокоить человека.

Кеннет с удивлением посмотрел на Лукаса.

– Проклятье, мне это и в голову не приходило.

– Картер заверил меня, что вы возьмете Беккера в ближайшие три дня, – сказал Лукас.

– Придурок. Именно из-за таких разговоров у нас и возникают проблемы, – проворчал Кеннет. – Да, скоро мы должны до него добраться, но я бы не стал утверждать, что нам удастся уложиться в три дня. Если у него есть вода и пища, он может затаиться.

– И все-таки…

– Думаю, недели нам хватит, – сказал Кеннет. – Он сломается. Мне лишь остается надеяться, что я все еще буду работать в полицейском департаменте, когда это произойдет. Все сильно напуганы. Да еще эти отвратительные фотографии – неудача в Новой школе перед ними меркнет.

– Все думают, что копы… – начал Лукас.

Но Лили покачала головой.

– Дело не в простых гражданах, а в политиках. Обычные люди понимают, что невозможно сразу поймать этого типа; во всяком случае, так думает большинство. Но власти считают, что они должны что-то делать, поднимают шум и угрожают нам увольнением.

– Ммм. Неделя, – сказал Лукас. – Это большой срок для мелких политиканов.

– Торопишься домой? – спросил Кеннет.

– Нет, я получаю удовольствие. И хочу находиться здесь, когда вы его арестуете.

– Или прикончим, – сказал Кеннет.

– Как получится.

Лили встала со стула, потянулась и взъерошила волосы Кеннета.

– Давай пойдем и посмотрим на реку.

– Боже мой, эта женщина не знает усталости, а у меня больное сердце, – пожаловался Кеннет.

Лукас, слегка смутившись, встал и направился к двери.

– Увидимся завтра, ребята…

В отеле его поджидала записка от Фелл:

Позвони мне, когда вернешься, до часа ночи.

Лукас держал листок в руке, пока поднимался на лифте к себе в номер. Потом бросил его на тумбочку и пошел в ванную. Он умылся и, пока стекала вода, стал рассматривать себя в зеркало.

У него были многолетние отношения с женщиной, родилась дочь. Теперь, оглядываясь назад, Лукас понимал, что их связь основывалась лишь на общем цинизме. Дженнифер работала репортером, слишком много времени проводила на работе, стремительно приближаясь к истощению физических и духовных сил. Ребенок стал для нее путем к спасению.

С Лили его связывали более короткие, но весьма напряженные отношения. Брак Лили распадался; возможно, у них все могло сложиться по-другому, живи они в одном городе и будь у них больше общего. Получилось иначе, и обоих до сих пор преследовало чувство вины.

У Лукаса было немало других романов, коротких и длинных, счастливых и не очень. Большинство женщин, с которыми он встречался, до сих пор хорошо к нему относились, впрочем, они его немного опасались – их уже опалил огонь. Но Лили и Дженнифер всегда занимали особое место.

Фелл была одной из «других». Тоскующая, привлекательная и одинокая. Если бы их связь стала постоянной, они бы свели друг друга с ума. Он вытер лицо грубым гостиничным полотенцем и вернулся к кровати. Сел, поднял трубку и некоторое время с улыбкой смотрел на телефон. В течение года Лукаса не оставляло ощущение, что он находится под водой: все тихо, безмятежно, он выпал из привычного ритма. Нью-йоркские полицейские помогли ему подняться на поверхность, а Фелл вернула к нормальной жизни в других аспектах. Он набрал номер. Она ответила после второго гудка.

– Это Лукас.

– Кеннет знал, что это сделал ты, но я набрала немало очков благодаря истории с переодеванием, – сразу начала Фелл. – Мое имя прозвучало в телевизионных новостях, а также появилось в «Таймс» и «Пост». Такие вещи всегда полезны.

– Я видел…

– Я бы хотела найти способ отблагодарить тебя. Мне приходит в голову оральный секс – если я получу свою долю.

– Женщины в наше время стали такими решительными, – ответил Лукас. – Как быстро ты можешь сюда добраться?

Фелл захватила с собой смену одежды, и в этот вечер они много смеялись и занимались любовью. На следующее утро, когда они одевались, Лукас спросил:

– Как мы найдем Джейки Смита?

– Позвоним в его офис, – ответила Фелл.

– Все так просто?

– Он делец. И сам заинтересован в том, чтобы его можно было быстро найти.

– Так позвони ему.

Смит перезвонил через пять минут.

– Неужели вы никогда не оставите меня в покое? Почему вы ничего не можете выяснить сами? – пожаловался он. – Я сделал все, о чем вы просили…

– Мы хотим лишь поговорить, – заверил его Лукас.

– Я дал вам все, что вы пожелали, – не унимался рассерженный торговец.

– Джейки… десять минут, пожалуйста. Позавтракай с нами, мы платим.

Смит согласился встретиться с ними в кафе отеля «Сент-Мориц». Они поймали такси и двинулись на север, сражаясь с утренними пробками. Водитель высунул руку в окно и принялся насвистывать. День снова обещал быть жарким; на небе уже появилась белесая дымка, а когда они вышли из машины напротив Центрального парка, Лукас увидел, что листья на деревьях свернулись от зноя.

Смит сидел за металлическим столиком, ел круассан со взбитыми сливками и пил кофе. Когда они подошли к нему, он не встал.

– Ну и что теперь? – угрюмо спросил он.

– Мы хотим тебя поблагодарить. Имена, которые ты нам сообщил, вызвали цепную реакцию. Возможно, мы скоро сумеем взять мерзавца.

– Ничего себе. – Казалось, торговец удивился. – И когда же вы до него доберетесь?

– Некоторые наши парни уверены, что через два или три дня, – ответил Лукас. – Но нам нужно кое о чем тебя попросить. Все мелкие перекупщики краденого, берущие товар у наркоманов, должны предупредить последних, что Беккер будет искать «ангельскую пыль», экстези и амфетамин. Возможно, ЛСД. И он будет убивать. Тот тип, до которого мы добрались с твоей помощью, воровал разные вещи в Беллвью, но он также продавал дурь. Беккер его убил. Хладнокровно. Пришел и пристрелил парня. Его больше нет.

– Я видел по телевизору. Тогда я подумал…

– Это был он, – сказал Лукас.

Смит кивнул.

– Ладно. Мне это ничего не будет стоить. Я расскажу всем, кого знаю, и попрошу, чтобы они передали другим.

– Вероятно, он живет где-то в Гринвич-Виллидж, но может объявиться в любом месте от административного центра до Центрального парка. Это почти все, что нам известно. Нужно предупредить тех, кто бывает в этой части города, – сказал Лукас.

– Это моя территория, – ответил Смит. – Что-то еще?

Лукас посмотрел на Фелл.

– Да. У меня есть еще один вопрос. Быть может, ты не захочешь говорить в присутствии еще одного свидетеля. – Лукас кивнул на Фелл. – Но если ты не против, чтобы она осталась…

Фелл нахмурилась, а Смит спросил:

– О чем речь?

– Когда я в первый раз с тобой встретился, то учинил безобразие в твоем офисе. Пытался привлечь твое внимание…

– Что ж, у тебя получилось, – печально сказал торговец.

– Да. А два дня спустя меня сильно избили, когда я выходил от моего друга. И я хочу знать, твоих ли это рук дело. Строго между нами. Если это был ты, клянусь, никаких обид.

Смит бросил круассан на тарелку и рассмеялся.

– Господи, я тут не при делах. Я читал в газете о нападении, но за ним стоит кто-то другой.

– Точно?

– Да. И вот что я скажу: с парнями вроде тебя подобные вещи должны случаться часто, – проворчал торговец.

Лукас посмотрел на Фелл.

– Ты не могла бы выйти на пару минут?

– Я даже не знаю, – сказала она, внимательно глядя на Лукаса.

– Прошу тебя…

– Так ты из отдела внутренних расследований?

– Проклятье, нет, я же тебе говорил, – нетерпеливо ответил Лукас. – Пожалуйста, прогуляйся.

Фелл отодвинула свой стул, взяла сумочку и с недовольным видом вышла из кафе.

– Она рассердилась, – сказал Смит, переводя взгляд с Лукаса на Фелл и обратно. – Ты с ней спишь?

Лукас проигнорировал вопрос.

– В полицейском департаменте идет борьба между большими шишками. И я оказался в нее втянут. Может быть, людей, которые на меня напали, послал кто-то из этих парней. Вот почему мне нужно знать наверняка.

– Послушай…

– Подожди минутку, – прервал его Лукас, подняв руку. – Я хочу, чтобы между нами была полная ясность. Если ты скажешь, что это был не ты, а окажется, что ты соврал, я вернусь и сделаю тебе больно. Ты меня понимаешь? Я выполню свое обещание, потому что мне необходимо знать правду. В противном случае меня могут убить. С другой стороны, если ты скажешь, что это твоих рук дело, у тебя не будет никаких проблем. Будем считать, что все забыто.

Смит покачал головой – он был заметно удивлен, и на его губах промелькнула улыбка.

– И все равно ответ – нет. Я этого не делал. Честно говоря, я не слишком обрадовался, прочитав о тебе в газете, и сразу подумал, что ты можешь прийти за мной.

Лукас кивнул, а Смит развел руки в стороны и пожал плечами.

– Я бизнесмен. Мне не нужны неприятности. Я не хочу силовых действий. И ненавижу людей с пистолетами. Теперь у каждого есть чертов ствол. – Он посмотрел на Шестую авеню. Машины ждали на перекрестке, пока загорится зеленый свет в направлении южной части Центрального парка. – Нет, это был не я.

– Хорошо. Предупреди наркоманов и дилеров о Беккере. Кроме того, можешь им передать, что за его поимку назначена награда в двадцать пять тысяч долларов.

Лукас отвернулся от Смита и вышел на улицу, где его поджидала Фелл.

– Как жаль, что я не умею читать по губам! Я бы многое отдала, чтобы узнать, что ты ему сказал.

– Я спросил, не он ли послал парней, которые пытались меня избить.

– И что он ответил?

– Нет. И я не работаю в отделе внутренних расследований.

Они провели день на улицах Гринвич-Виллидж и Сохо: заходили в магазины, беседовали с информаторами Фелл, болтали с патрульными на площади Вашингтона, смотрели выступления на Бродвее. Они нашли книжный магазин, где видели Беккера, – длинное узкое помещение с маленьким высоким окном и дверью с облупившейся краской, к которой вели три ступеньки. На дверях висела табличка: «Открыто круглосуточно 365 дней в году».

Продавец, который обслуживал Беккера, в этот день не работал, но подъехал на велосипеде через несколько минут после того, как они пришли. Худощавый мужчина с козлиной бородкой и книжкой стихов, он был похож на старого битника. Когда он начал свой рассказ, его лицо заметно оживилось.

– Он выглядел как привлекательная женщина, вот что я вам скажу, – заявил продавец. – Обычно мне достаточно посмотреть на покупателя, чтобы определить, какую книгу он возьмет, но с ней – с ним – я ошибся. Пытки и тому подобное. Тогда я подумал: наверное, она профессор Нью-Йоркского университета или что-нибудь в этом роде, вот почему сделала такую странную покупку…

– Думаю, он действительно видел Беккера, – сказала Фелл, когда они вышли на улицу.

– Согласен, – кивнул Лукас. – Этот псих сюда заходил. – Он оглядел окружающие здания из красного кирпича с железными крылечками и петуниями в окнах. – Мне кажется, Беккер где-то рядом. Он не стал бы ездить на машине в книжный магазин. Я чувствую запах этого сукина сына.

Лукас привел Фелл в ресторан, около которого застрелили Петти. Они сели и заказали кока-колу, и он едва не рассказал ей все.

– Симпатичное место, – заметил Лукас, осматриваясь.

– Да, мне нравится.

– А ты здесь бывала? Ведь твой участок совсем рядом.

– В десяти кварталах, – ответила Фелл, опуская соломинку в кока-колу. – Слишком далеко. Кроме того, здесь никто не торопится, а полицейскому всегда нужно куда-то бежать.

– Да, я понимаю, о чем ты говоришь.

Позднее, днем, когда Фелл изучала журналы возле стойки, Лукас подошел к телефону-автомату, бросил двадцать пять центов и нашел Лили в машине О'Делла.

– Ты сейчас где?

– В Морнингсайд-Хайтс.

– А где это?

– Возле Колумбийского университета.

– Мне надо с тобой поговорить. Сегодня. Наедине. Это не займет много времени.

– Хорошо. Тебя устроит в девять, у меня?

– Договорились.

Когда Лукас повесил трубку, Фелл оторвалась от изучения «Кантри хоум» и спросила:

– Ты не хочешь пообедать?

– Сегодня вечером мне нужно поговорить с Лили, – сказал он. – Но позднее я с удовольствием поужинаю с тобой.

Фелл бросила журнал на стойку.

– Мне не нравится, когда ты встречаешься с этой женщиной.

– Меня с ней связывают исключительно деловые отношения, – заверил ее Лукас. – Послушай, не могла бы ты заехать в участок и взять досье на Беккера? Мы целый день болтались по городу, слушали всякую чушь… Может быть, мы сумеем извлечь что-то новое из отчетов.

– Хорошо. Я отвезу их к себе домой.

Лили сидела на стуле в гостиной, ее туфли на высоких каблуках стояли посреди ковра, а обнаженные ноги она положила на подушечку, накрытую парчовым шарфом, – Лукасу показалось, что в нем есть нечто русское или от Старого Света. Лили потягивала диетическую кока-колу, под глазами у нее залегли темные тени.

– Садись. По телефону твой голос показался мне встревоженным, – сказала она. – Что случилось?

Она откинула голову. Черные волосы идеально обрамляли бледный овал ее лица.

– Ничего, во всяком случае сегодня. Просто мне нужно с тобой поговорить. – Лукас присел на край стула со слишком жестким сиденьем. – Я хочу, чтобы ты рассказала мне о своих отношениях с Уолтером Петти.

Лили еще сильнее откинулась на спинку стула и постаралась удобнее устроиться, а потом прикрыла глаза.

– Могу я спросить, зачем тебе это нужно?

– Пока нет.

Лили открыла глаза, бросила на него внимательный взгляд и спросила:

– Робин Гуд?

– Я не уверен. Расскажи о Петти.

– Мы с Уолтером знакомы очень давно, – заговорила Лили, глядя в пустоту. – Мы родились в одном квартале в Бруклине, где жили обеспеченные люди из среднего класса. Я была ровно на один месяц старше. Первое июня и первое июля. Наши матери дружили. Полагаю, я впервые увидела Петти, когда мне исполнилось пять или шесть недель. Мы росли вместе, ходили в один детский сад, оба попали в группу для одаренных детей. Где-то в шестом или седьмом классе он увлекся математикой и наукой – такое иногда случается с мальчишками, а меня занимали проблемы общения. После этого мы стали видеться значительно меньше.

– Но остались друзьями…

Она кивнула.

– Конечно. Мы с ним разговаривали, когда встречались на улице, но только не в школе. Почти всю свою жизнь он был в меня влюблен. Пожалуй, и я его любила, но в сексуальном отношении Уолтер меня не интересовал. Как в чем-то неполноценный брат.

– Неполноценный?

Она аккуратно поставила стакан на стол и пояснила:

– Да, с социальной точки зрения он был неполноценным. Ходил с логарифмической линейкой на поясе, не умел вести себя за столом, терялся в присутствии девушек. Ну, ты знаешь таких людей. Неудачливые, не от мира сего. Впрочем, он был милым. И нетерпеливым… слишком нетерпеливым.

– Да. Чудак. Зануда. Из тех парней, которых девушки любят изводить.

– Совершенно точно. Из тех, кого унижают, – сказала Лили. – Но мы были друзьями. И когда мне что-то нужно было сделать – ну, ты знаешь, помочь с ремонтом или что-то починить, – я звонила Уолтеру и он бросал все свои дела и спешил ко мне. Я принимала это как должное. Он постоянно находился рядом, и я думала, что так будет всегда.

– Почему он стал копом?

– Потому что мог им стать. Эту работу можно получить, если ты способен пройти тест, а у твоей семьи есть связи. Он блестяще сдал тесты, и у него были связи.

– Петти был хорошим полицейским?

– Он совершенно не умел носить форму, – сказала она. – Ему не хватало… холодной точки. Или горячей точки. Не знаю, как это выразить. Он не умел давить на людей – ты должен это хорошо понимать.

– Да, пожалуй. – Лукас усмехнулся. – Вот только я не знаю, какая это точка. Но вернемся к Петти…

– На улице от него было мало толку, и его посадили в кабинет. Он стал заниматься караульными нарядами и тому подобными вещами. Потом его попытались использовать в отделе наркотиков. И тут он себя нашел. Никто не мог поверить, что он коп. Он осуществлял контрольную закупку, группа брала дилера, а тот так и не понимал, что произошло. Чудак не может быть полицейским под прикрытием. Иногда ему не верили даже судьи. Так или иначе, но эта работа стала у него получаться. У Уолта открылся актерский дар. Потом он заинтересовался расследованиями, работой на месте преступления. И здесь у него выходило очень неплохо. Уолт оказался одним из лучших. Он приезжал на место преступления и видел все. А потом складывал куски головоломки. Когда появились компьютеры, оказалось, что он и здесь на высоте. – Она рассмеялась, погрузившись в воспоминания. – Чудак, который прежде все портил, вдруг всем стал нужен. Тем не менее он остался добрым старым Уолтом. Когда мне требовалось покрасить что-то, его не приходилось просить дважды. И у него была замечательная открытая улыбка, немного странная, но искренняя. Если он говорил, что рад тебя видеть, так оно и было; он весь светился. А если сердился, то начинал кричать, даже мог заплакать.

У Лили задрожали губы, она сняла ноги с подушки и опустила голову.

– А как получилось, что он начал заниматься Робин Гудом?

– Он знал компьютеры и работал с О'Деллом, и мы добились, чтобы его включили в нашу группу. Уолт мог нам помочь, а для него это был шанс выйти на новый уровень. Возможно, я на него повлияла – он работал вместе со мной. Как я уже говорила…

– Да. Я понимаю, что ты имеешь в виду.

– Звучит как высокомерие или тщеславие.

Лукас покачал головой.

– Вовсе нет. Обычная жизнь. Ты думаешь, он сумел близко подобраться к Робин Гуду?

– Весьма возможно. Но на самом деле… я не знаю. Господи, когда его убили, я плакала целую неделю. Сексуальное влечение отсутствовало, но когда я вспоминала о том, каким он был все эти годы, как сохранял мне собачью верность, как любил меня… Это было похоже… даже не знаю, как объяснить. Я его любила. И вот как все закончилось.

– Хм.

Лукас смотрел на Лили, опираясь локтем на подлокотник и положив палец на подбородок.

– Почему тебя это интересует? – спросила она.

Усталость исчезла, теперь Лили внимательно смотрела на собеседника.

– Вы с О'Деллом использовали меня в качестве приманки, – сказал он. – Сблизили меня с людьми, которых подозреваете. Я хочу знать, кто они.

После долгого молчания Лили сказала:

– Фелл. Насколько мне известно, это она.

– Чепуха.

– Вовсе нет, – возразила Лили. – Она все, что у нас есть.

– Этого не может быть.

– И тем не менее.

– А тебе известно все, что делает О'Делл?

– Да, я контролирую его график. Впрочем, он может что-то предпринять по своей инициативе.

– Боюсь, ты меня предаешь, – произнес Лукас после короткой паузы.

Лили была обижена и оскорблена.

– Будь оно все проклято!

– Я знаю, это делаешь ты – или кто-то другой. О'Делл наверняка, и ты с ним…

– Расскажи мне, – попросила она, вновь откинувшись на спинку стула.

Лукас взглянул на Лили и сказал:

– Во-первых, Фелл не имеет к этому никакого отношения.

– Но почему?

– Я уверен, тут не может быть ошибки, – заявил он.

– Лукас, что бы ни подсказывали тебе инстинкты, существуют материалы судебных дел, а они не могут лгать, – продолжала Лили. – И она замешана практически во всех случаях.

– Я знаю. Она – сигнал тревоги.

– Что?

– Она – проволока, натянутая поперек дороги, – ответил Лукас. – Когда Фелл работала в отделе ограблений и играла роль приманки, она познакомилась с половиной преступников Мидтауна. Вот почему Робин Гуд использовал ее как связующую нить и выбирал мерзавцев, которых она знала. Потом они следили за ней. И если кто-нибудь оказывался рядом, они сначала подбирались к ней…

– Ну, я не знаю, – сказала Лили, качая головой.

Она не поверила ему.

– Устроить все это мог только очень крутой сукин сын, – продолжал Лукас. – Когда вы сняли Фелл с ее обычной работы и поставили меня к ней в пару, прозвучал сигнал тревоги. Был убит Петти, официальное расследование зашло в тупик – и тут Лили Ротенберг и Свенгали [39]39
  Свенгали – гипнотизер, главный герой романа «Трильби» английского писателя Джорджа Дюморье.


[Закрыть]департамента притащили на веревочке меня. И предложили мне работать с Фелл. Они ни на секунду не поверили, что мы занимаемся Беккером. С самого начала они читали нас, как открытую книгу.

– Кто?

– Есть искушение назвать Кеннета, – после короткого колебания произнес Лукас.

– Чепуха. – Лили помотала головой. – Я бы знала. Более того, я задавала ему этот вопрос. Он считает, что Робин Гуда не существует.

– Но нам известно, что это не так. И мне все равно приходит в голову имя Кеннета. О'Делл поставил меня в пару к Фелл, и я постоянно имею дело с Кеннетом. Может быть, заместителю начальника известно, что это Кеннет, но у него нет доказательств.

Лили обдумала слова Лукаса, внимательно глядя на него.

– Но это…

– Маловероятно. Согласен. Конечно, существуют и другие возможности.

– Ты имеешь в виду меня?

По ее лицу промелькнула холодная улыбка.

– Да, – кивнул Лукас. – Один из вариантов.

– И что ты по этому поводу думаешь?

Он покачал головой.

– Это не ты, значит…

– А почему ты так уверен? – спросила она.

– По тем же причинам, по которым я исключил Фелл. Я видел, как ты работаешь.

– Большое тебе спасибо, – проворчала Лили.

– М-да… Таким образом, у нас остается последняя возможность.

– О'Делл?

– Да. У него есть доступ к тому, что необходимо, чтобы организовать группу. Он знает всех, кто работает в полиции, может выбрать подходящих кандидатов для ударных команд. И он способен залезть в компьютер и найти нужных преступников, а также использовать Фелл в качестве тревожного сигнала.

– В твоих рассуждениях есть слабое место, – быстро возразила Лили. – У него такое выгодное положение, что ему не нужен сигнал тревоги.

– А отдел внутренних расследований? О'Делл может не знать о ходе их операций.

Она прикусила губу.

– Ладно, продолжай.

– Благодаря превосходному владению компьютером Петти мог выйти на О'Делла. Так или иначе, но дело Петти стал вести именно заместитель начальника, оставив в стороне отдел внутренних расследований…

– Он сказал, что там замешана политика, – задумчиво проговорила Лили.

– Да. Затем О'Делл привлек к работе меня, поставил в пару к Фелл и подтолкнул к Кеннету. И знаешь, что я тебе скажу? Фелл и Кеннет оказались единственными, на кого могли пасть мои подозрения – если судить по тем документам, которые ты передала мне. Все это полнейшая ерунда. Каменная стена. Выглядит внушительно, но за ней ничего нет.

– Почему О'Делл выбрал именно Кеннета?

– Потому что он должен умереть, – жестко сказал Лукас. – Предположим, все улики будут указывать на Кеннета, а потом он… умрет. Из-за сердечного приступа. И если все согласятся, что за этим стоял Кеннет, расследование свернут, а настоящий организатор будет вне подозрений.

Лицо Лили стало белым, как бумага.

– Он не мог… Маловероятно.

– Но почему?

– Я не думаю, что у него хватило бы смелости. В буквальном смысле. Он бы испугался тюрьмы.

– Тут многое зависит от того, как все организовано. Может быть, исполнители не знают О'Делла.

– Но не следует забывать: если за этим стоит заместитель начальника, он не стал бы ставить тебя в пару к Фелл. Если она является сигналом тревоги… он же знает, зачем ты в Нью-Йорке.

– Верно. И ему хорошо известно, что Фелл никуда меня не приведет, ведь она не имеет отношения к Робин Гуду. В то же время ситуация будет выглядеть правдоподобно. Фелл действительно знала убитых парней. Кроме того, Петти общался с тобой и с Фелл, а если учесть, что ее имя постоянно выскакивает из компьютера…