Текст книги "Грозовые Земли"
Автор книги: Джон Мэддокс Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 96 страниц)
– Звучит заманчиво, – проронил Гейл. – Еще немного, и я уже не смог бы удерживать своих людей под стенами города. – Он взглянул на карту Флории, где было отмечено место, куда выходил подкоп. – Я проберусь в город сегодня ночью, – сказал король.
Все с изумлением воззрились на него.
– Ради чего? – спросил Пашар. – Зачем тебе это надо?
– На то есть две причины. Во-первых, я поклялся уничтожить Гассема, и сделаю это. Во-вторых, необходимо найти Шаззад и вывести ее из города, если, конечно, она еще жива. Когда Гассем узнает, что ворота открыты, он способен убить ее.
– Я на многое готов ради дочери, Гейл, – сказал невванский король. – Но я не хотел бы, чтобы из-за нее ты подвергал себя такой страшной опасности.
– Иного выхода нет, – спокойно возразил Гейл. – К тому же, если Гассем будет убит, его армия не сможет оказать серьезного сопротивления. Они считают своего властителя едва ли не богом и не оправятся от такой потери.
– Но тебя могут узнать! – воскликнул Харах.
– С какой стати? Во Флории я буду всего лишь одним из воинов-шессинов, – усмехнулся Гейл. – В темноте никто не сможет опознать меня.
Шаула был единственным, кто не пытался его разубедить.
– Наши соглядатаи донесли, что Гассем со своей королевой обосновался в самом лучшем здании города, вот здесь, на холме. – Он показал место на карте. – Раньше здесь был дворец королевского наместника. Как видишь, это самое высокое место в городе. Ты без труда отыщешь его даже ночью. – Королевский писец внимательно посмотрел на Гейла, как будто видел его в последний раз. – К сожалению, в донесениях не указывается, там ли сейчас принцесса.
– Если я отыщу Гассема, – заверил его Гейл, – то найду и Шаззад.
У себя в шатре король снял тунику, штаны и сапоги и надел простую набедренную повязку и несколько украшений, которые так любили шессины. Свои длинные волосы Гейл тщательно расчесал и распустил по плечам, как это делали старшие воины. Король решил не брать меч, чтобы не привлекать излишнего внимания, и нацепил только кинжал.
Вечером он вышел из шатра и подхватил свое копье, воткнутое в землю у входа. Король прошел через лагерь. Воины сидели у костров и никто его не заметил.
Гейл подошел к месту, где при свете факелов трудились подкопщики. Прорытый ими лаз уходил глубоко в землю, и из него то и дело появлялись люди, несущие корзины с отвальной породой. Другие тут же исчезали внутри с пустыми корзинами.
Командир подкопщиков приветствовал Гейла.
– Нас предупредили, что вы появитесь здесь, господин. Следуйте за мной.
Вслед за воином Гейл проник в подземный ход. Он был узким, и им пришлось прижиматься к стенам, чтобы разминуться с носильщиками. Факелы чадили, от присутствия множества людей воздух был спертым. По мере того как они продвигались вперед, становилось все более холодно и сыро. Под ногами начала чавкать густая жижа.
– Море близко, – пояснил командир, – поэтому почва такая сырая.
В самом конце лаза ход еще не был расширен. Командир показал на узкое отверстие.
– Там подвал дома, господин, – прошептал он. – Наверх ведет лестница. Удачи вам!
Не без труда Гейл протиснулся через пролом в фундаменте дома. Вокруг стояла кромешная тьма, но ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы отыскать лестницу, по которой он поднялся к деревянной двери. Король распахнул створки, вздрогнув от визга несмазанных петель, и вошел в комнату. Похоже, здесь не было ни души, с тех пор, как дикари захватили город и жители Флории в панике разбежались от мародеров.
Дверь на улицу оказалась приоткрыта. Гейл выглянул наружу. Узкая улочка выглядела пустынной, она была загромождена грудами мусора и обломками мебели, выброшенной с верхних этажей. Не теряя времени, король двинулся вверх по улице.
Вскоре он оказался на площади, окруженной с трех сторон зданиями храмов, и впервые за время пребывания в тылу неприятеля заметил каких-то людей. Площадь слабо освещали несколько факелов, воткнутых в щели стен. Гейл решительно пересек открытое пространство.
С копьем на плече, он вышагивал горделивой поступью шессинов, не снисходящих до того, чтобы обращать внимание на обитателей местных развалин. Горожане спешили убраться с его пути. Воины с Островов также уступали ему дорогу, хотя и без особой поспешности. Чем выше по склону холма поднимался Гейл, тем больше шессинов встречалось ему. Младшие воины, когда он проходил мимо, почтительно склоняли головы.
И вот уже Гейл достиг на вершине холма, где высилось огромное здание со множеством новых пристроек. Несмотря на ночное время, здесь кипела бурная деятельность, вереницы рабов сновали туда и обратно, таща на плечах какие-то грузы. На широких ступенях маленькими группами стояли шессины, они болтали между собой и смеялись, словно и не находились в осажденном городе.
Гейл поднялся по ступеням. Как он и предполагал, никто не решился его остановить. Шессины слишком недавно познакомились с цивилизацией, чтобы успеть освоить ее плоды, в особенности касательно придворных церемоний. Для них этот город был всего лишь большой деревней, а дворец короля ничем не отличался от хижины вождя, куда члены племени могли заходить, когда пожелают. Здесь не было нужды ни в охране, ни в паролях, ни в рекомендательных письмах.
Король вошел во дворец. Внутри надзиратели при свете масляных ламп подгоняли снующих рабов. Гейл протиснулся сквозь толчею и отыскал взглядом человека, похожего на управляющего.
– Я пришел с поручением к королю Гассему! – заявил Гейл. – Где находятся его покои?
Управляющий направил его вперед по длинному коридору. Миновав его, Гейл оказался во внутреннем дворике, где мелодично журчал фонтан. Из анфилады комнат, выходивших во двор, доносились звуки голосов. Король не мог разобрать слов, но с уверенностью узнал говор островитян. Он глубоко вздохнул и направился к этим покоям. На полпути Гейл остановился при виде женщины, вышедшей во двор. Она была невысокой и черноволосой, с медовой кожей, в коротком платье и с медным широким ошейником.
– Шаззад? – окликнул король.
Он не рассчитывал отыскать ее так легко. Женщина распахнула, но тут же встревоженно нахмурилась, и Гейл понял, что обознался. Это была не Шаззад, хотя сходство казалось несомненным.
– Я не знаю тебя, воин, – произнесла женщина. – Но откуда ты знаешь принцессу Шаззад? Кто ты такой?
Она стала медленно отступать в жилые покои, но Гейл стремительно протянул руку и ухватила ее за ошейник, а затем приставил к подбородку копье.
– Прости, – промолвил король. – Я не виделся с Шаззад несколько лет, а ты очень на нее похожа. Твое имя, часом, не Денияз? – Женщина испуганно кивнула, стараясь при этом не наткнуться на копье. – У меня есть дело к твоим господину и госпоже. Они там, внутри? – В подтверждение последовал еще один кивок. – Вот и славно. А теперь скажи, только тихо, где принцесса Шаззад?
– Она с ними.
– Как это кстати… Тогда нанесем визит твоим господам.
С этими словами Гейл выпустил ошейник и развернул женщину к себе спиной. Удерживая ее за запястья, он подтолкнул Денияз к двери.
Когда они вошли, его взгляд вмиг обежал комнату, узрев светловолосую женщина, распростершуюся на ложе, и другую, смуглокожую, со спутанными волосами, прикованную к стене. Светловолосая нахмурилась, глядя на вошедших.
– Денияз, что случилось? Кто там с то…
– И тут на ее лице проступила мертвенная бледность, нижняя губа предательски задрожала.
В тот же миг темноволосая подняла взор, и радостно вскинулась.
– Гейл! – воскликнули обе женщины одновременно.
– Гейл! – повторила Шаззад с торжествующей улыбка. – Забери меня отсюда, и поскорее!
– За этим я и пришел, принцесса, но не будем торопиться. Сперва я должен покончить еще с одним делом. – Он взглянул на Лериссу. Это казалось невероятным, но она стала еще прекраснее, чем когда он видел ее в последний раз. – Ты очень нелюбезна, дорогая. Правда, мы расстались не лучшим образом… Если помнишь, я был изгнан из племени, за то что спас тебе жизнь.
– Глупец! – дрожащим голосом воскликнула она. – Зачем ты явился?
– Разве ты не догадываешься? Чтобы убить твоего мужа. Где он?
Лерисса быстро взяла себя в руки:
– Ты стал еще безумнее, чем прежде, Гейл. Неужто ты и впрямь решил, будто можешь убить Гассема?
– Не только решил, но и сделаю это, если только найду его. – Он встряхнул Денияз за плечи. – Ты, кажется, ты говорила, что он здесь!
– Как я могла что-либо сказать, когда ты приставил мне к горлу копье?
Гейл отпустил женщину.
– Освободи Шаззад. И поживее!
– Если хочешь остаться в живых, Гейл, то убирайся прочь! – выкрикнула Лерисса.
– Где Гассем? – требовательно спросил Гейл и поднес копье к лицу королевы. Однако во взгляде Лериссы не было страха.
– Ты никогда не смог бы убить меня, Гейл. Некогда ты был в меня влюблен, и этого довольно, чтобы я чувствовала себя в безопасности. В тебе нет и десятой доли решимости, которой обладает Гассем.
– О, Гейл! – в нетерпении воскликнула Шаззад. – Дай мне копье!
Руки принцессы были свободны, хотя лодыжки еще скрепляла короткая цепь. Она вырвала у Гейла из-за пояса кинжал и, схватив Денияз за волосы, вынудила ту опуститься на колени. Приставив лезвие кинжала к горлу женщины, Шаззад наконец дала волю гневу.
– Где он? Отвечай, шлюха! Ты ведь знаешь, я не такая добрая, как Гейл. Если не заговоришь, я изрежу тебя на куски!
– Не знаю! – взвыла Денияз.
– Тогда я просто постараюсь получить удовольствие. И начну, пожалуй, с левого уха.
Принцесса, и правда, рассекла мочку уха Денияз, и не столько боль, сколько страх перед решимостью Шаззад, заставили ее кузину подать голос:
– Он в доках – следит за погрузкой кораблей.
Она хотела сказать что-то еще, но осеклась, подавившись рыданиями.
Гейл обернулся к Лериссе.
– Это правда? Гассем бежит из города? Ему наскучило властвовать на материке?
– Не болтай чепухи! – воскликнула королева. – Ты же прекрасно знаешь, что шессины не живут в городах, поэтому мы просто уходим отсюда. Было славно пожить здесь некоторое время, но теперь пора двигаться дальше. Так всегда поступали шессины.
– Прекрасно, значит, вперед – в доки! – Опустившись на колени, король быстрым движением мощных рук разорвал бронзовые звенья цепи, соединявшей ножные кандалы Шаззад. – Думаю, тебе стоит что-нибудь накинуть на себя, принцесса, – заметил он. – Иначе кто-нибудь может принять тебя за пленницу.
– Судя по тому, как одевается королева дикарей, во всем дворце не найдется приличного платья! – С этими словами Шаззад стащила с ложа роскошное покрывало и набросила его на плечи. – Пока сойдет и это…
– Есть ли короткий путь из дворца? – спросил Гейл.
– За той дверью – терраса, – указала принцесса. – Лестница ведет в конюшни. Я однажды попыталась бежать этим путем. Из конюшен мы можем попасть на одну из улиц, что ведет к гавани. Мы будем там уже через пару минут.
– Тогда пойдем, – велел Гейл. – Что может быть естественнее, чем королева, которая спускается взглянуть, как идут дела в порту, в сопровождении своих прислужниц и телохранителя-шессина? – Он поднял Денияз на ноги и подтолкнул Лериссу. – Ну, поднимайся!
Королева неохотно повиновалась.
– Прежде я вспоминала о тебе не без теплоты, Гейл, но раз уж ты так уж настаиваешь, я с удовольствием полюбуюсь, как мой муж прикончит тебя.
Шаззад кончиком кинжала ткнула Лериссу в поясницу.
– Может, король Гейл и не способен убить тебя, мерзавка, но я-то сделаю это с наслаждением. Так что попробуй только позвать на помощь! Это, кстати, относится и к тебе, Денияз.
– Зачем? – фыркнула ее кузина, к которой также вернулось самообладание. – Король Гассем и без моей помощи расправится с этим выродком!
Они беспрепятственно покинули дворец и стали спускаться по кривой улочке к гавани. Встречные, узнав королеву, с поклонами уступали дорогу маленькой процессии.
– Где сейчас король? – спросил Гейл у шессина, наблюдавшего за погрузкой корабля.
Протянув руку, тот ткнул копьем в сторону деревянного помоста, где стояла группа людей. Держа в руках разноцветные фонари, они управляли перемещениями десятков кораблей и лодок у причалов.
Происходившее в порту больше всего походило на спешное бегство. Войска, оружие и трофеи грузили на бывшие невванские суда и корабли, построенные по воле Гассема. В тусклом свете луны, выглянувшей из-за низких облаков, взору открылась вся гавань, которую покидали тяжело груженые суда и бесчисленные лодки и каноэ.
Женщины первыми приблизились к помосту. Впервые за все эти годы Гейл смог увидеть Гассема в деле. Король островитян находился в своей стихии. Более всего на свете он любил надзирать за тысячами людей, покорными его приказам.
Гейл обернулся к Шаззад и негромко велел:
– Затеряйся в толпе или найди где-нибудь поблизости укрытие и спрячься там. Армия твоего отца займет город с первыми лучами солнца. Ступай!
Принцесса без единого слова шагнула в сторону и исчезла среди людской суеты.
Узкая лесенка вела на помост, и Гейл подтолкнул туда заложниц, улавливая боковым зрением, что ворота порта начали закрываться. Гассем, почувствовав за спиной движение, обернулся.
– А, моя королева… Я ждал, когда же ты наконец придешь. Не правда ли, это… – Он вознамерился широким жестом указать на происходящее в гавани, но вдруг осекся, нахмурившись. – Нет! Не может быть…
Теперь обернулись и прочие шессины, стоявшие на помосте.
– Да, это я, Гассем, – сказал Гейл. – Неужели у тебя не найдется добрых слов, чтобы поприветствовать своего молочного брата?
Он выступил вперед, придерживая копье в обычной, обманчиво небрежной манере шессинов. Владыка Равнинных Земель был насторожен и напряжен, словно ночной кот перед прыжком.
– Конечно, найдется, – процедил Гассем. – Я и так слишком долго это откладывал. – Он повернулся к своим людям. – Убейте его!
Но прежде чем те успели сделать хоть шаг, Гейл вскинул копье.
– Гассем! – выкрикнул он звучным голосом, перекрыв стоявший в порту шум. – По праву старшего воина шессинов, я вызываю тебя на поединок!
Вокруг, точно рябь по воде пруда, расходились волны тишины. Воины, толпившиеся на пристани, умолкли, осознав наконец, что на помосте разыгрывается необычная драма.
Гассем рассмеялся с нарочитым презрением.
– Ты опоздал, Гейл! У нас больше нет Говорящих с Духами и всех этих нелепых обычаев. Я уничтожил все это, и теперь закон – это только мое слово!
– Тогда народ, которым ты правишь, недостоин более носить имя шессинов! За всю нашу историю ни один шессинский воин не отказывался от вызова на поединок. Ты хочешь, чтобы тебя называли трусом? Поединок – обычай воинов, духи не имеют к этому никакого отношения.
Гассем огляделся по сторонам, и его взгляд уперся в непроницаемые лица соплеменников, казалось, утратившие свои очертания в предрассветной мгле.
– На материке – иные обычаи, Гейл. Кому, как не тебе, это знать! – Правитель Островов явно надеялся привлечь шессинов на свою сторону, но не преуспел в этом.
– Не увиливай, Гассем, – заявил король Равнинных Земель. – Ты всегда боялся столкнуться со мной лицом к лицу. Это я, а не ты, голыми руками убил длинношея, чтобы спасти женщину, которая теперь стала твоей королевой. А у тебя хоть раз хватало духу убить самому?! Сейчас перед тобой не король, а воин. Наберись же храбрости – и сражайся… если ты, конечно, способен на это!
С крепостных стен послышался страшный шум.
– Вы слышите? – воскликнул Гассем. – Враги ворвались в город! Так вот чего хочет этот изгой! Он пытается задержать нас, пока его проклятые союзники с материка не захлопнут ловушку!
Шессины обернулись к востоку, где серое небо окрасилось первыми красками рассвета. Шум стал громче, но пока, похоже, не приближался. Один из воинов подошел к Гассему – Гейл узнал в нем Люо.
– Противник пытается разбить ворота, но чтобы ворваться в город, им понадобится какое-то время. Прими вызов, Гассем. Ты – правитель шессинов, но даже король не может отказаться от поединка, не покрыв себя позором.
Лицо Гассема исказилось от звериной ярости. Лерисса с нежностью опустила руку на плечо мужа.
– Это нелепо, любимый, но ты должен согласиться, потому что нужно сохранить уважение шессинов. Убей этого наглеца, и больше никто на свете не посмеет бросить тебе вызов, убей его, Гассем, убей ради меня, если не ради себя самого!
Гассем понял, что у него не осталось иного выхода.
– Прекрасно! – заявил он громко, силясь вернуть утраченное самообладание. – Я проявил непростительное великодушие, отказавшись убить этого глупца, когда мы были еще мальчишками. Теперь я должен исправить свою ошибку. – Он огляделся по сторонам. – Продолжайте погрузку! Увидеть, как я убью этого презренного изгоя, можно с борта корабля! Королю шессинов не пристало опускаться до подобной глупости, но если мой народ этого желает – я вынужден уступить.
На помосте остались лишь два короля, Лерисса и Денияз. У Гассема кроме копья был короткий меч, тогда как Гейл не успел забрать у Шаззад свой кинжал. Он надеялся, что принцессе удалось надежно спрятаться. За спиной Гассема он видел, как из гавани выходят корабли. Звезды на небосводе быстро тускнели, а шум у стен города доносился все громче. Соперники осторожно кружили в центре помоста, не спуская друг с друга напряженных взглядов.
Но вот наконец Гассем бросился вперед, целя копьем в правый бок Гейла. Тот легко отступил в сторону и, отбив удар клинка, нанес короткий укол в лицо противника, тотчас обратив его в быстрый режущий удар, направленный к запястью короля островитян. Тот отбил его, круговым движением отбросив копье Гейла. Обмен ударами занял считанные мгновения, лязг сшибшихся клинков был отчетливо слышен в притихшей гавани, где единственным звуком, нарушавшим тишину, стал теперь скрип корабельных снастей.
Гейл сразу понял, что противник уступает ему в ловкости и быстроте, но его стальное копье было легче бронзового, и это уравнивало силы. К тому же, сталь была крепче бронзы. Он видел подобное оружие в действии и знал, что сильный удар стального клинка способен перерубить острие его копья. Он нанес Гассему серию колющих ударов, часть из которых была призвана отвлечь его внимание. Тесня соперника к краю помоста, Гейл попытался закончить схватку быстрым выпадом, но Гассем успел увернуться и, метнувшись противнику за спину, нанес опасный удар. И все же он промахнулся: клинок лишь скользнул по ребрам короля Равнин.
– Первая кровь за мной, братец! – прохрипел Гассем.
– В счет идет лишь последняя кровь! – отрезал Гейл.
В это время года светало быстро. Теперь уже отчетливо был слышен гул приближающейся армии невванцев.
– Убей его, мой господин! – закричала Лерисса. – У нас мало времени!
С истошным воплем Гассем бросился вперед, размахивая копьем, как длинным мечом. Гейл знал, что защита острием может оказаться для него роковой: сталь перерубит бронзу. Нырнув в сторону, он перехватил свое копье и, ухватив врага за лодыжку, сбил того с ног. Гассем тяжело рухнул навзничь и выронил копье, глухо ударившееся о помост. Гейл молниеносно выпрямился и, отведя правую руку назад, нацелил острие в сердце Гассема.
– Нет! – послышался отчаянный крик, и кто-то бросился на Гейла сзади, обхватив его шею.
Повелитель Равнин был настолько увлечен схваткой, что даже не сразу понял, что произошло. Уловив пряный аромат, он решил, что это Лерисса бросилась спасать мужа, но, заметив темную прядь волос, понял, что это Денияз. Он попытался оттолкнуть женщину, чтобы вложить всю силу в решающий удар, но та цеплялась за копье с отчаянием обреченного.
Тем временем, Гассем извернулся и откатился в сторону, а Гейл все еще пытался избавиться от неожиданной заступницы. Когда ему наконец удалось разжать мертвую хватку женщины и высвободить древко копья, короткий меч Гассема предательски вошел ей в спину. Казалось, в сыром воздухе еще звенит прерванный на высокой ноте вопль Денияз, но из ее широко раскрытого рта уже хлынул поток алой крови. Глаза женщины закатились, и она осела на помост.
Безумие этого бессмысленного убийства ошеломило не только Гейла, но и его врага, взиравшего на распростертое тело с несвойственным ему выражением раскаяния.
– Бежим! – Лерисса схватила Гассема за руку и подтолкнула к краю помоста.
Тот оступился, и Гейл, опомнившись, поднял копье. Лерисса заметила его движение и рванулась, заслоняя собой мужа. Тот, перемахнув через перила, прыгнул в воду. Лерисса напоследок обожгла Гейла торжествующим взглядом и прыгнула вслед за супругом. Экипаж ближайшей галеры уже готовился поднять на борт плывущую к ним королевскую чету.
Король Равнин отшвырнул свое оружие и схватил стальное копье Гассема: более легкое, оно лучше подходило для дальнего броска. Но блики на воде мешали прицелиться и к тому же он никак не мог различить пловцов между собой. С галеры бросили канат, и Гассем с Лериссой схватились за него, чтобы взобраться на борт.
– Невероятно… – Обернувшись, Гейл и увидел Шаззад. – То, что сделала эта женщина…
– Что здесь творится? – послышался голос взбирающегося на помост Хараха. При виде принцессы, он отвесил ей низкий поклон.
– Где мои лучники? – спросил Гейл, не отрывая взгляда от двух фигур, взбиравшихся на борт галеры. Весла корабля начали медленно опускаться.
– Они еще далеко, – отозвался Харах. – Им не удастся быстро пройти по этим узким улочкам. Эти выродки сбежали?
С пристани невванцы метали дротики в галеру, но расстояние было слишком велико, и цели не достигал ни один.
Стоя на палубе рядом с Лериссой, Гассем смотрел в сторону берега.
Гейл размахнулся, вкладывая в бросок всю мощь всего тела, все свои силы, всю свою жизнь… Стальное копье сверкнуло серебром в лучах восходящего солнца.
Затаив дыхание, все следили за невероятно долгим полетом копья. Невванские солдаты были не в силах поверить, что простой смертный способен на такой бросок.
Гассему копье сперва казалось лишь серебряной точкой: в полете трудно судить о скорости снаряда, особенно, когда он метит в тебя. Он даже не пытался укрыться и спокойно стоял, обняв за плечи Лериссу. Прицел Гейла оказался точным, но когда смертоносное острие уже должно было пронзить Гассема, тот небрежным движением уклонился в сторону и, пропустив мимо себя острый наконечник, схватил копье за короткую деревянную рукоять. Сила инерции заставила Гассема пошатнуться, но, прокрутив копье сверкающим серебряным колесом, он вскинул вверх свое великолепное оружие. Экипаж галеры взорвался торжествующими воплями. На берегу несколько невванских солдат тоже восхищенно загомонили, но тут же замолкли под грозными взглядами своих командиров.
– О, боги! – вздохнул Харах. – Поразительно!..
Гейл нахмурился. Хотя Гассем сильно проиграл в глазах своих воинов, когда бежал с поединка, но он наверстал это одним движением, поймав в воздухе копье. Невванец протянул королю Равнин его собственное копье, и тот очень медленно поднял оружие, отдавая дань удачливости своего соперника. Галера стремительно удалялась прочь.
Гейл отвернулся. Шаззад, склонившись над телом Денияз, нежно гладила ее по густым черным волосам, так похожим на ее собственные. Когда Гейл приблизился, она со вздохом подняла глаза.
– Бедная Денияз, – промолвила Шаззад. – Такого знатного рода – и рабыня в душе… И все же она была моей сестрой. Я устрою ей пышные похороны. Это поможет примирению наших отцов. – Принцесса взглянула на море, где исчезали последние корабли. – Куда он держит путь, Гейл?
– Не знаю, – с отрешенным видом отозвался король. – Но, боюсь, мы выясним это очень скоро…
Оба короля устроились на просторной террасе дворца, который недолгое время был резиденцией захватчика с Островов. Никаких срочных дел уже не осталось. Золото, серебро и прочие металлы, предназначенные в уплату воинам Гейла, были запакованы для перевозки. Помимо этого, каждому из воинов досталось по одному, а офицерам – по несколько превосходных чистокровных кабо из личных конюшен Пашара. Это был превосходный подарок.
– Я был бы рад принять твое приглашение, друг мой, – заявил Пашару Гейл, – но мы не можем здесь задерживаться. До зимы уже рукой подать, а я еще обещал своим людям, что мы сможем от души повеселиться во владениях короля Оланда. Ты уверен, что это не отразится на ваших с ним отношениях?
Пашар небрежно махнул рукой.
– Оланд сглупил и теперь заслуживает наказания. Он доставил нам немало хлопот, так что пусть теперь и у него прибавится проблем. К тому же я отлично знаю Оланда: пару месяцев между нами будет царить вражда, но затем он запросит мира. То же самое и с тобой: пока он вновь не осмелеет и не решится наделать глупостей, омайский король будет клясться тебе в вечной преданности и называть братом. Поскольку мы окружаем его с двух сторон, то он будет вынужден проявлять осторожность. Кстати, мы ведь с ним родичи: он доводится мне сводным братом.
– Так он – дядя Шаззад? – удивился Гейл. Пашар покачал головой.
– Нет, мы приходимся родней по его первой супруге. И, кстати, раз уж мы заговорили о женах и о Шаззад… – Гейл ожидал, что беседа неминуемо сведется к этому. – Гейл, ты мне как сын. Ты ведь знаешь, что у меня нет прямых наследников мужского пола, чтобы передать им невванский престол…
– Зато у тебя есть дочь, которая одна стоит десяти сыновей, – возразил правитель Равнинных Земель.
– Да, я знаю это, – подтвердил Пашар. – Но невванцы никогда не потерпят, чтобы ими правила женщина.
– Друг мой, если дочь твоя пожелает править Неввой, то никто не сможет ее удержать. Однако, у меня уже есть королева. Я люблю ее, она мать моих детей. Я скучаю по ней и желаю как можно скорее вернуться домой.
– И я рад за тебя, Гейл. Но законы дозволяют мужчине иметь множество жен. А мне кажется, было бы славно объединить наши владения.
– Увы, Пашар, но даже ради столь благой цели есть вещи, на которые я никогда не пойду. Для меня одной жены вполне достаточно. Однако, дам тебе совет: если Шаззад нуждается в супруге, то Харах как никто другой подошел бы для этого.
Пашар задумался.
– Это верно. Происхождение у него подходящее. И он был верен престолу. К тому же он человек чести.
– И влюблен в Шаззад, – добавил Гейл.
– Ну, это не новость. Покажи мне мужчину, кто бы не был в нее влюблен. И все же я ценю твой совет, поскольку вижу теперь, что ты настроен решительно. Ну, что ж, жаль, что так вышло. Тогда ступай с миром, Гейл, и пусть удача во всем сопутствует тебе. К несчастью, опасаюсь, что мир продлится недолго, и Гассем доставит нам еще немало хлопот.
Гейл уже собирался покинуть дворец, когда его отыскала Шаззад.
– Судя по всему, интриги моего отца не увенчались успехом, – заметила она.
– Клянусь, Шаззад, если бы я еще не был женат… – Гейл постарался сгладить неловкую ситуацию.
Впрочем, все попытки его оказались тщетными. Не без горечи принцесса рассмеялась.
– Гейл, ты никогда не умел лгать. Так возвращайся же к своей счастливой избраннице. Сказать по правде, мы все равно не были бы удачной парой – такой, как Гассем с Лериссой. Знаешь, мне неловко говорить об этом, но в душе я даже рада, что ты не убил его. Ты замечательный человек, Гейл, и великий воин, но все же в Гассеме есть нечто такое, что способно свести с ума всякую женщину.
Обняв Гейла, она поцеловала его, а затем, оторвавшись, взглянула прямо в глаза.
– А теперь уходи, Гейл! Мне нужно о многом поразмыслить…
В лагере за стенами города король отыскал своих вождей. Они уже готовы были к походу. Первым ведя в поводу горячего скакуна, к Гейлу подъехал Йокайм. Король сел в седло.
– Нам пора восвояси! – воскликнул Гейл. – Мы совершили прекрасный поход, но родные холмы и равнины ожидают нас!
В этот миг Гейл невольно вспомнил о Лериссе с Гассемом, а затем о залежах металла в пустыне и о странном оружии, которым владели жители Каньона.
– И все же жизнь никогда больше не будет такой, как прежде… – промолвил он негромко.
А затем он вспомнил о королеве Диене, которую нашел при смерти, когда сам еще был безвестным изгоем. Будучи королем, он превыше всего ценил державу, но, как обычный мужчина, еще выше он ценил домашний очаг, созданный ими с Диеной.
Когда Гейл покидал жену, ему казалось, что с ней он оставил половину души. Вернувшись в Невву, он встретился с Лериссой и Шаззад, женщинами из его прошлого, и теперь еще больше полюбил Диену. Он думал о детях, о том, как они с супругой станут ждать рождения каждого нового малыша, о той радости, которую принесут ему любимые чада. Гейлу хотелось верить, что его королевство в безопасности, что он всегда сумеет защитить то, чего достиг, свою землю, свой народ – и свою семью. И все же отныне, после этого кровопролитного похода, в глубине души его не оставляло предчувствие, что все, сотворенное им, может обрушиться в любой миг, как падает крепкое на вид строение под натиском стихии.
Гейл вспомнил то озеро, на берегу которого они с Диеной впервые любили друг друга и обменялись обетом верности. Это озеро по-прежнему таилось где-то в глубине леса. Оно было вечным, как и духи этой земли. Вернувшись домой, он вновь отведет туда Диену, и там они повторно обменяются клятвами, дабы сделаться непоколебимыми перед лицом меняющегося мира. Гейл был уверен, что на свете есть вещи, неподвластные разрушительному бегу времени.
– Ты что-то сказал, мой повелитель?
Но Гейл в ответ лишь тряхнул головой.
– Нет, ничего, пора трогаться в путь.
Пришпорив своих скакунов, всадники устремились вперед.
