Текст книги "Консультант"

Автор книги: Джон Макнейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Бутылочка с маслом отскочила от солонки и перекочевала к перечнице.

– «Послушай, Мартин», – скажет мне Алекс, – «а как эта история выглядит в твоём изложении?»“ – учтите, что к этому моменту он уже будет смотреть на вас, как на почти безнадёжный случай. – «Знаешь, Алекс», – отвечу я ему, – «я вот тут недавно наткнулся на одну очень странную программу. Во-первых, она противоречит установленному тобой порядку засекречивания данных, а во-вторых, она нам смазала половину системы…» – «А зачем, зачем же?» – спросит ошеломлённый Алекс, – «Трудно сказать», – пожму я плечами, – «у меня есть только догадка – может быть, это стирание программ должно было замаскировать следы ещё более странной программы Вебба?» – «Какой другой?» – спросит он тут. – «Может быть, той», – отвечу я, – «которая перевела на его счёт в другом банке девять тысяч фунтов стерлингов?» – «Но это же значит, что стервец Вебб затёр за собой все следы!» – возопит Алекс. – «Вот и не все, Алекс», – утешу я его. – «Деньги-то не в воздух взлетели! У Вебба есть счёт в „Нэшинэл Уэстминстер“. И он наверняка не сообразил, что в их компьютерной системе осталась подробная запись всей операции. Кстати», – добавлю я, – «с учётом того, что „БАНКНЕТ“ хранит подробный перечень всех операций, само обстоятельство, что сведения именно об этом денежном переводе отсутствуют, крайне настораживает. Или я не прав, Алекс?»

Своей перечницей Алловей так наподдал солонке-Веббу, что та перелетела почти весь стол и опрокинулась. Из её отверстий медленно высыпалась соль, образую белую кучку на столе.

– Хитро придумано, – опять повторил Вебб.

– Очень хитро, – согласился Алловей.

– Вы, пожалуй, можете претендовать на место в «Книге рекордов Гиннеса», – не торопясь проговорил Вебб. – Одним движением руки обхитрить парня, опорочить и ещё купить его молчание. Наверное, вы первый компьютерный шантажист в мире…

– Слово «шантаж» мне не нравится, – резко прервал его Алловей.

– А что, если я всё же окажусь таким упрямым и рискну поговорить с Харрингтоном?

– Не смею препятствовать. Вот только хочу вам сообщить, что я выложил на стол ещё не все карты. На прошлой неделе вы оказались банкротом. А именно – вы перерасходовали деньги со своего счёта на три тысячи фунтов и «Нэшинэл Уэстминстер» жаждал вашей крови!

– Мой кейс, – яростно сжал кулаки Вебб. – Вы копались в моём кейсе!

С невозмутимой усмешкой Алловей полез в карман и вытащил оттуда письмо Кэртиса, которое Вебб счёл потерянным. Он подержал листок секунду высоко над столом, а потом позволил ему медленно спланировать вниз.

Вебб схватил письмо. Да, в нём было всё, чтобы смешать его с землёй – сумма превышения счёта, номер счёта, мероприятия, которые Кэртис намеревался осуществить, чтобы взыскать с Вебба его долг банку. Письмо давало полную картину.

– Да, вы сильны, – процедил Вебб. – Действительно, очень-очень ловки…

– Очень-очень! – ухмыльнулся Алловей.

– А если я скажу, что девять тысяч для меня мало?

– Плевать я на это хотел. Эти девять тысяч – всё, что вы будете иметь на память об «Уотермане». Будете держать пасть на замке – и эти деньги останутся вашими. А начнёте поднимать волны – эти деньги станут для вас капканом. Советую подумать.

С минуту Вебб молча обдумывал слова Алловея, а потом сказал:

– А нет ли здесь ещё какого-нибудь подвоха?

– Подвоха? – Алловей изобразил огорчение, почти обиду. – Человек даёт вам деньги вперёд, а вы ещё спрашиваете, нет ли в этом подвоха?!

– О'кей. По рукам.

Алловей удовлетворённо кивнул головой.

– Люблю реалистов.

– Знаете, – задумчиво проговорил Вебб, – мне даже жаль, что я не могу всё это рассказать Кэртису. Если бы он мне не написал это грозное письмо, моя проблема никогда бы не решилась так выгодно для его банка. Вот это называется «гениальный финансист»!

Алловей посмотрел на Вебба сперва с удивлением, а потом с подозрением.

– На мой вкус, вы уж больно хладнокровны. Не могу сказать, что мне это нравится.

– Не бойтесь, с моей стороны вам нечего ожидать какого-либо подвоха, – с невинным видом пообещал Вебб, беззащитно разведя руками. – Да и что я могу сделать?

– Только попробуйте, – резко ответил Алловей. – Мне кажется, что в тюрьме вам бы не очень понравилось. Не тот вы тип. Уж скорее я бы там прижился, если бы вдруг туда попал. Я бы и там себе дело нашёл, – он постучал себя по лбу. – Но вы бы там свихнулись через пару недель. Никаких немецких спортивных машин. Никаких изысканных туалетов. Никаких романов с моим персоналом, – в его голосе звучали злость и зависть.

– Тюрьма? – медленно протянул Вебб. – Да, бросьте вы…

– Вы что – не верите мне?

Вебб проигнорировал этот вопрос.

Алловей взял ломтик белого хлеба и намазал его толстым слоем масла. Кусочек масла, нависший над краем ломтика, он осторожно слизал кончиком языка.

– Масса людей не умеет провести грань между мошенничеством и хищением, – не торопясь, проговорил он. – А вы знаете, какая между ними разница?

– Да, я знаю обе правовые формулировки.

– В моём случае прокурор говорил бы о хищении, если бы дело вообще дошло до суда. Ведь деньги, которыми распоряжается «БАНКНЕТ», доверены моей заботе, не так ли? Однако, в вашем случае… Мошенничество, как сказал бы прокурор, это мерзость из мерзостей. Предельная низость. Общество необходимо всемерно охранять от людей подобного рода!

С минуту он молча смотрел на Вебба, потом наклонился к нему вплотную и прошипел:

– Помните, что я не остановлюсь ни перед чем. Не советую играть со мной в кошки-мышки!

– Можете меня не опасаться, – вновь повторил Вебб, но на этот раз уже совершенно иным тоном, чем минуту назад. С этим человеком действительно играть было опасно. Всё, что он произносил, он сам воспринимал смертельно серьёзно.

Алловей отправил в рот последний кусок рыбы и от удовольствия зажмурился.

– Это прекрасно, благодарю вас за приглашение, – пробубнил он с полным ртом.

– За приглашение?!

– Но ведь платите-то за обед вы! В конце концов, вы теперь можете себе это позволить…

– Ну конечно, почему бы и нет, – вынужденно усмехнулся Вебб. – Мне ещё ни разу в жизни не доводилось приглашать на обед банковского грабителя высшей лиги.

Он ещё раз взглянул на своего собеседника – помятый костюм, взъерошенные волосы. И ещё не закончив своей фразы, вдруг понял, сколь комично она звучит.

19

Вебб внезапно вспомнил слова, которые он когда-то услышал от Эндрью Шалтона. Эндрью в тот вечер выпил больше обычного, то есть два стакана лимонада для начала и только после этого уже начал пить томатный сок. Тем не менее, этого хватило, чтобы он посерьёзнел и пустился философствовать.

«Правильное решение», – говорил тогда Шалтон, – «всегда страшно упорно по своей природе. Оно не хочет исчезать. Именно это и позволяет понять, что оно правильное».

«Математики», – говорил он, – «когда у них вдруг решение получается не таким, каким оно им видится, пользуются довольно забавным методом. Они просто повторяют расчёты. И гнут свою линию до тех пор, пока правильное решение не пробьёт себе дорогу самой своей неизбежностью. Правильный результат берёт человека измором, просто заставляет его капитулировать», – и именно это в математике Шалтону нравилось больше всего. Ничего подобного в других сферах человеческой деятельности он не нашёл.

Была уже почти ночь, когда Вебб вспомнил слова Шалтона. К этому времени он уже несколько часов вновь и вновь анализировал сложившуюся ситуацию и получал один и тот же результат. То обстоятельство, что полученный ответ ему не слишком нравился, дела не меняло. Решение не уступало.

* * *

Со стороны их прощание перед ресторанчиком после того обеда могло показаться вполне дружеским. Спутник Вебба направился к югу, и Вебб долго смотрел вслед Алловею, пока тот не свернул за угол. Сам Вебб направился в обратную сторону, к Фитцрой-сквер. Там он спустился прямо в подвал. Закрыв на ключ дверь комнаты, где стоял дисплей, он подошёл к белой доске, укреплённой на стене, и начал оценивать свою ситуацию. Он действовал строго последовательно – так же, как это, вероятно, сделал в своё время Алловей.

Он составил перечень всех возможных дальнейших действий Алловея. Что он может сделать, если его план удастся. Его защитная тактика в случае, если бы он был разоблачён. Его возможные действия в случае, если бы он понял, что его самого кто-то из руководства «Уотерман» подозревает. Записал Вебб и свои возможные контрмеры, и, как он ни старался, окончательный вывод всё время получался один и тот же. Этот вывод его отнюдь не вдохновлял, но… Алловей не должен был говорить о капкане, в этом было всё дело.

В конце концов Вебб решил, что лучше всего переложить бремя ответственности за принятие решения на плечи компьютера. Алловей же использовал компьютер против него, почему же и ему не сделать то же? Он включил дисплей и написал короткую программу. Работа над ней отняла у него не больше часа. Единственное, чего он хотел от компьютера, – это выбрать одну из возможных альтернатив своих дальнейших действий – альтернатив, имевших различную степень вероятности успеха. Это, пожалуй, была самая простая программа, которую ему пришлось когда-либо в жизни писать.

Вебб ввёл первые три альтернативы в машинную память и для контроля потребовал у компьютера вывести их на экран. На экране вспыхнули три строчки.

1. ДЕЙСТВОВАТЬ В СООТВЕТСТВИИ С ДОСТИГНУТЫМ СОГЛАШЕНИЕМ

2. СООБЩИТЬ ВСЕ ХАРРИНГТОНУ

3. ПОТРЕБОВАТЬ ПОЛОВИННОЙ ДОЛИ В ДЕЛЕ

Удовлетворённый результатом, Вебб ввёл в память компьютера другие альтернативы и поставил задачу:

– ОПТИМАЛЬНЫЙ ВЫБОР, – гласило его требование.

Нажав последнюю клавишу, Вебб задумался, глядя куда-то в пустоту и размышляя, что он будет делать, если компьютер придёт к иному выводу, нежели он сам. И что он будет делать, если результат будет тот же. Компьютер почему-то не спешил с ответом, хотя, по расчётам Вебба, решение должно было занять не слишком много времени. Было уже поздно, почти полночь, и Вебб надеялся, что нагрузка в это время будет минимальной. Но, может быть, он ошибся. Может быть, и другие клиенты того же вычислительного центра, сидящие в тот же миг у своих терминалов по всему Лондону, одновременно потребовали от компьютера, чтобы он их программе дал приоритет. А может быть, просто компьютер не решался принять то решение, на которое его толкала математическая неизбежность. И всё же наконец он это сделал – шариковая головка печатающего устройства вздрогнула и промчалась по бумаге, оставив одну строчку, буквы в которой почему-то показались Веббу крупнее, чем обычно.

– УБИТЬ АЛЛОВЕЯ, – принял решение компьютер.

«Шалтон прав», – внезапно подумал Вебб. – «Правильного решения нельзя избежать».

Перед тем как выключить дисплей, он тщательно стёр свою программу.

Вечером Алловей закончил работу довольно поздно. У себя в конуре натянул плащ и только затем выполз наружу, держа под мышкой портфель с давно сломанной ручкой. Спустя полминуты Вебб двинулся следом. Световой индикатор лифта показывал, что кабина спустилась на первый этаж. В тот миг, когда Вебб вышел из лифта на первом этаже, Алловей уже получил свой портфель из рук охранников и, не оглядываясь, двинулся к выходу.

Вебб вставил свою карточку в прорезь контрольного устройства и прошёл в тамбур, ожидая, пока охранник произведёт досмотр его собственного кейса. Один из экранов показывал, как Алловей, характерно ссутулившись, движется к выходу из тупика.

Чемоданчик Вебба давно опять перекочевал к нему, но он всё стоял, как зачарованный и смотрел на экран. Алловей уже дошёл до выхода из арки и вскоре исчез в темноте. Только в этот момент Вебб осознал, чем поглощён его мозг последние двадцать четыре часа. Это не был вопрос о том, убить Алловея или нет. Это была проблема того, как именно это сделать.

Он прошёл по тупичку и вышел на Вигмор-стрит. Алловея уже и след простыл.

20

С Дженнифер Оуэн он столкнулся лишь на миг, и то случайно, в конце прошлой недели в буфете.

– Ты просто сумасшедший, – сказала она ему. – А я ещё тебе даю советы! И ты обещаешь!

Её трактовка событий была крайне простой. Вебб нарушил договор между ними, который она воспринимала чрезвычайно серьёзно, и запустил снова ту свою программу в компьютер, что привело к аварии. Значит, теперь всему конец, сказала она, скорее огорчённо, чем со злостью. Честность для неё является важнейшим элементом любых отношений. Поэтому то малое, что между ними было, теперь исчезнет. Этого было не так уж много, но в её памяти оно сохранится. В конце концов, они могут остаться друзьями, так ведь?

– Что же делать, если ты так хочешь, – ответил ей Вебб.

Возвращаясь из буфета, он шёл позади неё и задумчиво наблюдал, как она колышет бёдрами. «Это могло быть довольно приятным приключением», – сказал он сам себе. – «Иметь бы только побольше шансов. Впрочем, то, что было, действительно стоит запомнить». Но сейчас у него бы всё равно не хватило на неё сил и времени. Сейчас он должен был отдать их Алловею.

Как убить того, кого человек, собственно говоря, вообще не знает? Как узнать о нём кое-что, не возбудив в нём подозрения? А главное – как его убить и избежать при этом тюрьмы?

Женат ли Алловей? Даже этого Вебб не знал. Живёт ли он один или с кем-то вместе? Есть ли у него собственный домик или он снимает квартиру в каком-нибудь старом доме, столь же неряшливом, как он сам? Зачем вообще такому человеку, как Алловей, столько денег?

Всё, что Вебб, собственно говоря, знал, это то, что он работает в вычислительном центре банка «Уотерман». Что он приезжает туда каждое утро, проводит там целый день, руководя своими тридцатью подчинёнными, а вечером куда-то уезжает. Вебб прочесал всю голубую зону, но не вынюхал ничего нового об Алловее. Он обошёл все улицы между вычислительным центром и гаражом, где Алловей оставлял свою машину, заглянул во все ресторанчики, куда, по его мнению, мог хаживать Алловей.

А потом он вдруг понял, как это сделать. Что уже больше недели ему известно всё необходимое для успешной реализации своего замысла. Убить человека боязливого и нервного было бы очень сложно. Но с таким самоуверенным зазнайкой, как Алловей, он сумеет справиться.

На карманном калькуляторе он проверил, реализуемо ли вообще то, что он задумал, – это была несложная серия расчётов усилий тяги, ускорения и трения. Когда расчёт был окончен, цифры на экранчике калькулятора подтвердили, что идея Вебба технически возможна. Это был не самый приятный для него план, потому что ему придётся при этом присутствовать. И всё же это был довольно хороший план. По крайней мере, в этот миг ему не надо будет смотреть Алловею в глаза, а это – главное.

* * *

На следующий день Вебб вышел из дома в спортивной куртке. Сев в машину, он поехал в тот район Лондона, куда его обычно не заносило, на юг от Темзы, в магазинчик в Брикстоне, адрес которого он нашёл в телефонном справочнике. Найдя магазинчик, Вебб не остановил машину, а проехал ещё добрую четверть мили дальше и потом свернул в одну из боковых улиц. Он предусмотрительно поставил машину подальше от угла и далеко от жёлтой линии, ограничивающей разрешённую зону стоянки. Потом он обошёл вокруг «Порше» и убедился, что риск случайного повреждения его автомобиля другой машиной почти исключён. До магазина он дошёл пешком. Покупка его была недорогой, заплатил он наличными. Речь шла о вещи совершенно будничной и невинной, а потому, наверное, его осторожность была даже излишней. Но он хотел, начиная с этого момента, рисковать как можно меньше. Ему было ясно, что осуществление убийства будет сопряжено с некоторой вероятностью провала, и эту вероятность надо было уменьшить до минимума.

С одержимостью фанатика и тщательно маскируясь, он продолжал повседневную слежку за Алловеем. Алловей же просто не обращал на него внимания, глядя мимо, даже когда они случайно встречались в коридоре или лифте. За эти дни они не обменялись ни словом. Казалось, что Алловей хочет дать Веббу понять, что у них нет общих дел, что Вебб ему совсем неинтересен. В нём не было заметно никакой настороженности, ничто не говорило и о том, что он опасается контрудара со стороны Вебба.

День за днём Вебб следил за ним, следил и ждал. Каждое утро он проверял перечень авторов программ, которые будут обрабатываться сегодня днём. А каждый вечер он отправлялся пешком на север от вычислительного центра и шёл некоторое время, только потом поворачивал и направлялся к гаражу за машиной. Однажды поздно ночью он заехал в те же края с маленькой баночкой белой краски и кисточкой. Работая кисточкой, он всё время озирался по сторонам – не видит ли его кто-нибудь.

Понедельник, 7 февраля. Наконец Вебб из перечня работ на день узнал, что сегодня вечером Алловей наметил прогон только одной программы, которая должна быть запущена около восьми часов вечера. Если Алловей захочет посмотреть результаты прогона программы, он задержится в вычислительном центре примерно до половины девятого, скорее всего, в полном одиночестве. А если это будет не так, что же, Вебб перенесёт операцию на другой день, ничего больше.

Он вернулся к своему столу и начал готовиться к уходу. Чемоданчик он якобы по невнимательности положил на самый край стола. Беря пальто, он вроде бы случайно задел его, и тот с грохотом упал на пол. Все головы вокруг поднялись, и сотрудники Алловея зарегистрировали, что сегодня Вебб ушёл раньше других.

Ему надо было где-то убить время до начала операции, по возможности не думая о её исходе. Он поехал по направлению к Гайд-парку, выбрал стоянку и всунулся в щель между машинами. Он откинул кресло и включил магнитофон, выбрав кассету с нежной клавесинной музыкой. Время от времени он включал мотор, чтобы машина не остыла.

В парке в этот день прогуливалось немного людей. Какой-то японец, весь увешанный фотоаппаратами, фотографировал своего приятеля, чинно сидевшего на лавочке, а редкие прохожие всё время попадали незадачливому фотографу в кадр. Вскоре оба японца поспешили, замёрзнув, в свою «Тойоту». Невдалеке проехал одинокий всадник на гнедом жеребце. Пыль, поднятая копытами, на секунду повисла в воздухе и лишь потом медленно осела на землю.

С магнитофоном вдруг что-то произошло – музыка начала прерываться, в ней зазвучали фальшивые ноты. Вебб, очнувшись от странной полудрёмы, понял, что в магнитофоне садятся батареи. В салоне стало прохладно.

Вокруг было уже довольно темно, время пролетело совершенно незаметно. Об Алловее он за это время не вспомнил ни разу. Наступление ночи как будто придало ему новые силы. Он на минуту вышел из машины и открыл багажное отделение. Сразу же зажглось внутреннее освещение, озарившее его оружие, лежавшее на дне багажника. Эта картина опять вернула Веббу уверенность в успехе, чуть было не покинувшую его на протяжении этих часов в тёмной машине.

Позвонил он из телефона-автомата. Набрав номер вычислительного центра, он попросил дежурного, чтобы его соединили с Мартином Алловеем. Он услышал слабый повторный гудок и живо представил себе, как телефон бесплодно звонит в пустой комнате. Он уже был готов сегодня отказаться от операции, когда трубку внезапно сняли.

– Алловей, – раздалось в трубке.

– Как хорошо, что вы ещё не ушли, – сказал ему Вебб. Эти слова, правда, были им заранее продуманы, но облегчение, которое он в них вложил, было подлинным.

– Подождите у аппарата, – отозвался Алловей. Раздался звук откладываемой трубки, а потом наступила долгая тишина. Наконец, в трубке что-то щёлкнуло и Алловей сказал:

– Слушаю…

– Это Кристофер Вебб.

– Я знаю. Узнал вас по голосу.

– Нам необходимо встретиться, – сказал Вебб настойчиво, понизив голос почти до шёпота.

– Так поздно? Сейчас же, чёрт возьми, почти ночь, вы что, не заметили? – голос Алловея звучал достаточно раздражённо.

– Я только что такое пережил, Алловей! Мы под угрозой оба, я это точно знаю!

Наступила долгая пауза. Вебб ждал. Он слышал дыхание своего собеседника.

– А сюда вы прийти не можете? Все остальные уже давно ушли, если вас это волнует.

– Нет! – Вебб почти кричал. – Я же вам ясно говорю, дело нешуточное! Какой вычислительный центр, вы что, с ума сошли?!

– Тогда где же мы встретимся?

– Вы знаете, где находится Тилерс-плэйс? Это недалеко от вас.

После некоторой паузы Алловей подтвердил, что он знает это место.

– Я буду ждать вас в машине. У меня «Порше», серебристого цвета.

– Я видел её в гараже, – кисло подтвердил Алловей.

– Потом мы поедем куда-нибудь в укромное местечко, куда вы сами захотите.

– А когда?

– Немедленно. Как только вы сможете выбраться и вычислительного центра.

– Через десять минут вас устроит?

– Вполне, – ответил Вебб. – Но не позже, Алловей. Дело не терпит отлагательства.

* * *

Алловей положил трубку и вернулся к своему столу. Тилерс-плэйс была расположена позади вычислительного центра, и туда забредали немногие из сотрудников банка. Он должен был признать, что место для встречи Вебб выбрал хорошо – достаточно далеко, чтобы они были в безопасности, и в то же время достаточно близко для столь срочной встречи. Ничто в этом месте не вызывало опасений. А вот сам звонок такие опасения вызывал. Вебб был явно крайне взволнован, однажды его голос чуть было не сорвался. «Дело нешуточное…» – эти слова будто врезались в сознание Алловея. Его план вошёл в решающую стадию, и сегодня он уже получил одно нужное ему известие. Чем больше он размышлял о предстоящем свидании, тем неувереннее себя чувствовал. Что этот сумасшедший Вебб может ему сказать или сделать?

Он достал из ящика стола бумагу с ранее написанным распоряжением и запер её в металлический шкаф. Потом оторвал один лист из сегодняшней распечатки и выбросил его, но не в свою корзинку, а в чужую, в другом конце зала. Остаток распечатки он засунул в середину одной из толстых папок, стоявших на полках в его кабинетике. Вероятность того, что кто-нибудь сумеет разобраться в этой распечатке, кроме него самого, была ничтожной, но Алловей не любил рисковать.

Он натянул плащ и засунул под мышку портфель, привычно подумав, что надо было всё-таки выбраться в мастерскую починить ручку.

Свернув на Тилерс-плэйс, Алловей сразу увидел «Порше», который тускло отблёскивал в свете фонарей на противоположной стороне улицы. Алловей перешёл улицу и двинулся к машине, споткнувшись по дороге о какую-то выщерблину на тротуаре.

Вебб его явно заметил. Когда Алловей перешёл улицу, тишину нарушил звук стартера. Мотор завёлся, мерно заурчав и выбросив из глушителя белое облачко выхлопных газов. Машина медленно тронулась с места, потом опять остановилась, осветив мостовую позади себя красным светом тормозных фонарей. Алловей прибавил шагу, ему пришло в голову, что Вебб собрался уезжать. Неужели же только потому, что Алловей пришёл на пару минут позже, чем они договорились? Когда он поравнялся с машиной, раздался оглушительный рёв мотора, а колёса завертелись с такой бешеной силой, что Алловей почувствовал запах палёной резины. Машина присела, как будто готовилась к прыжку, а потом рванулась быстро вперёд. Алловей закричал, подняв руку жестом бессильного протеста. Непонятно почему, больше всего его взволновало то, что Вебб забыл включить габаритные фонари.

Если бы «Порше» поехал на него, он бы отскочил, в конце концов попытался бы перелезть через забор на стройку. Но сейчас он просто оцепенел от удивления и неподвижно следил, как машина Вебба быстро удаляется от него.

* * *

Акустическая сигнализация ручного тормоза отсчитывала секунды ожидания. Наверное, ещё никогда в жизни время не текло для Вебба так медленно. Он сидел сжавшись и не отрываясь смотрел на зеркальце заднего обзора. Ежеминутно в густом сумраке ему казалось, что он видит приближающегося Алловея. Что это действительно Алловей, Вебб понял тогда, когда тот попал в свет фонаря и под мышкой у него Вебб заметил знакомый портфель. Но лицо ещё было неразличимо.

Мужчина остановился на краю тротуара, именно там, где Вебб предполагал. Он взглянул на машину и начал переходить мостовую – тоже там, где Вебб ожидал. Вебб быстро повернул ключ зажигания, и мотор коротко закашлял, просыпаясь к жизни. Что, если он не заведётся? Он отжал педаль сцепления, прибавил газ и, медленно отпуская сцепление, всем телом почувствовал, как шестерни приходят в движение, включая первую передачу. Он проехал пару шагов вперёд, до заранее сделанной отметки и опять отжал сцепление. Затем он вдавил педаль газа до самого пола, и мотор бешено заревел, негодуя, но тут Вебб отдёрнул левую ногу, и едва сцепление сработало, как машина рванулась вперёд.

Но тут же что-то её остановило, хотя колёса вращались с бешеной скоростью. Задержка была только секундной – шины нашли себе опору, и «Порше» помчался вперёд с тем ускорением и силой, которые и были нужны Веббу. Его спина прижалась к спинке сиденья, а затылок жёстко вдавился в подголовник. На секунду Веббу послышалось, что Алловей ему что-то кричит.

Три трубки, вырванные из лесов, летели за машиной, стукаясь друг о друга и о мостовую. Остальная часть конструкции стояла, как будто ничего не произошло. Вебб почувствовал, как его желудок сжимается от страха. Они не упадут!Но вот, наконец, леса начали рушиться, корёжась и вываливаясь на улицу всё быстрее и быстрее, как ускоряет свой бег горная лавина, сорвавшаяся со склона. Всё это время Алловей стоял неподвижно – точно под лесами.

* * *

Сперва Алловей не осознал никакой опасности. Всё его внимание было сосредоточено на быстро удаляющейся машине и каком-то тёмном, грохочущем предмете, который она тащила за собой. Первый предупреждающий скрип откуда-то из вышины он не услышал – всё заглушал рёв мотора «Порше», отражающийся от стен узенькой улицы.

И только потом он понял.Когда первые обломки стальных лесов начали падать вокруг него. Охваченный паникой, он выбежал на мостовую. Но уже было поздно. С высоты четвёртого этажа вниз летела длинная трубка, прямая и тонкая, как копьё. Она ударялась о другие трубы, рушась вместе с ними вниз смертоносной грудой металла. Она попала Алловею точно в затылок, и на землю он упал уже мёртвым. Но и лежащего его поражали всё новые и новые куски металла, немилосердно дробя его кости и раздирая кожу. В тоннах металла, которые нагромоздились над местом его падения, труп Алловея растёкся между обломками лесов, как густая каша.

Машина, ускоряясь, мчалась вперёд, и Вебб увидел, как леса рушатся. Он так и решил – лучше всего увидеть гибель Алловея в зеркальце заднего обзора, оставив в памяти лишь неясную тень, стираемую стальной резинкой из числа живущих. Но увидел он и того меньше. Даже то, как Алловей выбегает на мостовую, он не заметил – слишком было темно. Когда машина, взвизгнув тормозами, завернула за угол, стальные трубки ещё грохотали позади неё, и этот грохот остался единственным отзвуком того, что сейчас произошло; звук рушащихся лесов уже затих, затерявшись в пустынных улицах ночного Лондона.

Вебб сбавил скорость, нажал кнопку и опустил стекло в дверце, но уже ничего не услышал. Последняя из вырванных его машиной труб уже выскользнула из узлов стального каната, закреплённого на буксировочном крюке, а тихий скрежет самого каната заглушался шумом мотора. Вебб миновал нескольких пешеходов, но никто из них не обратил на его машину внимания. Все они стояли, повернув голову в сторону, откуда только что доносился странный грохот.

Он ещё дважды свернул, пока не заехал в какую-то совсем тёмную и тихую улочку. Здесь он остановился, вышел и, отвязав остатки каната от крюка, бросил их в багажник. В этот момент до него донёсся гром дальнего обвала, и земля под его ногами дрогнула.

Но это были не остатки лесов – рухнул сам фасад старого дома, лишённый поддержки. Теперь тело Алловея было погребено под настоящим курганом, на который медленно оседала пыль из облака, повисшего над Тилерс-плэйс.

* * *

Вебб выехал к Темзе, в глухое место около Петерсхама, где он мог остановить машину лишь в нескольких шагах от воды. Он сидел и ждал, пока какая-то поздняя парочка гуляющих с собакой не исчезла в темноте.

Итак, как же теперь выглядит ситуация? Алловей каким-то образом обдурил «БАНКНЕТ» и украл у «Уотермана» целое состояние. Во всяком случае, Вебб предполагал и надеялся, что это будет целое состояние. Замысел ему удалось довести до конца… Или почти до конца. Как это было сделано, Вебб не знал, и теперь ему этого уже никто не сможет объяснить. Теперь это дело самого Вебба. Алловей мёртв, он должен был умереть. И умер он без завещания, так что Вебб теперь практически стал его единственным наследником.

До его сознания постепенно начало доходить, что это ему удалось. Действительно удалось. С глубоким облегчением он рассмеялся в ночной тишине, и лишь единственная слеза сползла по его щеке. Он слизнул её, она была солёная.

* * *

Обрывок стального каната он выбросил в Темзу, тёмная вода которой поглотила этот подарок почти беззвучно. Никто его никогда не найдёт. Но если бы его и нашли, это бы ничего не изменило. Никто не усмотрит в этом обрывке каната какую-то связь с Кристофером Веббом или Мартином Алловеем. Все решат, что этот канат просто потеряла одна из бесчисленных барж, днём и ночью плывущих по Темзе.