Текст книги "Триллер"

Автор книги: Джеймс Роллинс

Соавторы: Хизер Грэм,Ли Чайлд,Линкольн Чайлд,Дуглас Престон,Крис Муни,Фрэнсис Пол Вилсон (Уилсон),Дэвид Моррелл,Грант Блэквуд,Стив Берри,Кэтрин Нэвилл
сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 36 страниц)

Брэд Тор

Брэд Тор часто бывает в Греции. Он всегда хотел написать книгу, действие которой происходило бы в этой стране. Когда Брэд получил предложение сочинить рассказ для данной антологии, он сразу же понял, что использует в качестве сюжета идею, пришедшую ему на ум несколько лет назад именно в Греции.

На протяжении трех десятилетий террористическая организация, известная как «17 ноября», сеяла по всей Греции смерть и разрушение. До сих пор Соединенные Штаты тратят на охрану своего посольства в Афинах больше денег, чем в любой другой европейской столице. Началось все в 1975 году, когда в Афинах члены организации застрелили резидента ЦРУ из пистолета сорок пятого калибра. Это оружие впоследствии стало фирменным знаком организации. За прошедшие годы группировка взяла на себя ответственность за двадцать одно убийство; среди жертв были четыре американских дипломата. Первые атаки «ноябристов» были направлены на американских официальных лиц высокого ранга и известных греческих общественных деятелей, однако позднее их мишенями также стали простые граждане, иностранные бизнесмены и учреждения Евросоюза.

Тор всегда недоумевал, почему греческие власти совершенно не способны добиться прогресса в деле привлечения террористов к суду. На протяжении многих лет ни один член группировки не был арестован, а у силовых структур не имелось никаких предположений относительно личностей организаторов терактов.

Прорыв случился в 2002 году после преждевременного взрыва бомбы, которую пытался пронести на территорию афинского порта Пирей сорокалетний иконописец. У несостоявшегося террориста обнаружили связку ключей и предоплаченную телефонную карту. Найденные улики привели полицию в квартиру в центре Афин, которая оказалась под завязку набита противотанковыми ракетами, реактивными снарядами и другим оружием. Полицейским за две недели удалось раскрыть целую сеть схронов и конспиративных квартир и обнаружить большое количество оружия и средств маскировки. Найдены были и «фирменные» полуавтоматические пистолеты системы «Кольт» сорок пятого калибра 1911 года, которые использовались в некоторых наиболее запоминающихся акциях.

С тех пор в Греции воцарился относительный покой, хотя официальные лица обеспокоены тем, что некоторые члены «17 ноября» могли выскользнуть из расставленных сетей и уйти в глубокое подполье. Особенную тревогу вызывает опасение, что уцелевшие террористы могут снова заявить о себе, и тогда мир содрогнется от ужаса.

О том, как это могло бы быть, и рассказывается в «Афинском инциденте».

Брэд Тор
Афинский инцидент[117]117
  Copyright © 2006 by Brad Thor.


[Закрыть]

Афины, Греция

12 июня

Посол Соединенных Штатов Америки в Греции Майкл Эвери с трудом пробивался сквозь толпу туристов, заполонивших в этот вечерний час улочки Плаки, одного из самых известных районов Афин. Сзади в некотором отдалении с толпой прохожих смешались сотрудники ЦРУ. Посла также сопровождали вооруженные до зубов охранники из службы безопасности посольства и эксперты Агентства национальной безопасности. Они разместились в неприметном фургоне, который двигался примерно в паре кварталов позади – максимум, что можно было позволить из соображений секретности. Эвери велели прийти одному, но и в Госдепартаменте, и в Минобороны не желали даже слышать об этом. Слишком многое было поставлено на карту.

В свежей белой рубашке спортивного покроя и синей куртке Эвери выглядел как типичный состоятельный западный турист, решивший посетить Грецию в разгар сезона. Через плечо у него был перекинут обычный с виду небольшой рюкзак – многие туристы в городе носили такие же. Вот только в рюкзаке Эвери лежал специальный ноутбук, снабженный беспроводным модемом и хитроумной программой, передающей изображение с экрана на удаленный компьютер.

Посол проходил мимо маленького уличного кафе, из-за столиков которого открывался чудесный вид на Акрополь и величественный Парфенон, когда у него зазвонил мобильный телефон.

– Сядьте за столик в этом кафе, – скомандовал голос с сильным греческим акцентом. – Что делать дальше, вы знаете.

Да, Эвери четко знал, что должен делать дальше. Утром в посольство доставили лазерный диск и последний пакет инструкций. В них особо отмечалось, что диск можно использовать только один раз и любые попытки его копировать или взломать до указанного времени приведут к потере всех данных.

Эвери сел за столик и заказал кофе, после чего достал из рюкзака ноутбук и включил питание. Зажужжал лазерный диск. Через несколько секунд на экране высветилось окошечко и в нем фраза:

Добрый вечер, господин посол. Спасибо, что пришли.

Благодаря установленной на ноутбуке программе все, что видел на экране посол, видели и сидящие в фургоне спецы из АНБ. Получив картинку, они немедленно приступили к поиску источника.

Тем временем на мониторе появилось следующее сообщение:

Вы готовы перевести деньги?

Эвери набрал на клавиатуре:

Как нам понять, что товар подлинный?

В ответ возникло одно-единственное слово:

Смотрите.

Экран разделился на две части. Рядом с диалоговым окном открылось второе, в верхней части которого засветилась надпись: JFK/ATC.[118]118
  Служба управления воздушным движением международного аэропорта Джона Ф. Кеннеди в Нью-Йорке.


[Закрыть] Эвери осторожно наклонил голову и произнес во вшитый в лацкан пиджака микрофон:

– Вы видите?

– И видим, и слышим отлично. То же и в Вашингтоне, – отозвался сидящий в фургоне техник.

Вся информация с ноутбука посла посредством спутниковой связи передавалась для проверки в Штаты.

Глубже вдавив в ухо крохотную каплю наушника, Эвери в нетерпении дожидался продолжения. Через несколько секунд раздался бесстрастный голос:

– Господин посол, проверка окончена. Это действительно картинка с мониторов службы управления воздушным движением аэропорта Кеннеди.

По спине посла Эвери пробежал холодок – ему было отлично известно, что сейчас начнет происходить. Когда он набирал следующую строку, руки его дрожали.

Мы готовы приступить.

Один за другим самолеты пропадали с экрана.

Через полторы минуты в наушнике послышался голос техника из АНБ:

– Из аэропорта Кеннеди сообщают о сбое в работе основной системы службы управления воздушным движением. Они теряют самолеты. Товар подлинный. Вам разрешается приступить к завершающему этапу операции.

Эвери напечатал:

Начинаю перевод денег.

Он ввел определенную последовательность символов.

Зеленая строка состояния, казалось, навечно застыла на экране ноутбука. Но вот наконец высветилась надпись: «Перевод успешно осуществлен», и одновременно на радарах службы начали появляться «исчезнувшие» самолеты.

Тут же на экране открылось третье окно: камера снимала прибор, за который Соединенные Штаты только что заплатили кругленькую сумму. Картинка отодвинулась, и на заднем плане вырос величественный Парфенон.

– Мы едем за ним, – сказал послу один из сотрудников АНБ, и фургон отправился к цели.

Эвери не сводил глаз с экрана – на нем возникла пара рук, которые взяли прибор и поместили, как и было условлено, в ближайшую урну. Оттуда его и должны были забрать ребята из Агентства.

К послу подошел агент ЦРУ.

– Сэр, нас ждет машина. Вам лучше вернуться в посольство.

Эвери наклонил голову в знак согласия и уже собирался закрыть крышку ноутбука, как вдруг картинка стала двигаться. На экране замелькали ноги – кто-то перемещал камеру, и вот уже она передавала изображение проходящей внизу дороги. Через несколько секунд в поле зрения появился белый посольский фургон с сотрудниками службы безопасности и командой из АНБ.

– О господи, – выдохнул Эвери. – Это ловушка. Передайте, пусть убираются оттуда!

Агент ЦРУ, который все это время сидел в кафе и смотрел через плечо посла на экран, схватил одной рукой ноутбук, второй потянул Эвери к выходу, при этом крича в микрофон:

– Бродяга, это Разыгрывающий. Вы в опасности. Уходите немедленно. Повторяю. Вы в опасности! Уходите немедленно!

Не успели люди в машине откликнуться, как посол услышал резкий звук – будто кто-то вспарывал гигантским ножом ткань вечернего неба. Он выхватил у агента ноутбук, и в этот момент на экране мелькнул выпущенный из ручного гранатомета снаряд, который врезался в ветровое стекло белого фургона.

Агент под кодовым именем Разыгрывающий не стал больше терять ни секунды. Он вытащил посла из кафе и бросился прочь по ближайшей боковой улочке, вызывая по рации водителя, чтобы тот их немедленно подобрал. Остальные агенты помчались к Акрополю, а вокруг тем временем создавалась толчея: привлеченные взрывом люди высыпали на улицу из магазинчиков и ресторанов Плаки.

Завернув за следующий угол, Эвери и Разыгрывающий увидели посольский бронированный темный «БМВ» и припустили что было сил. И почти достигли цели.

Внезапно из ближайшего переулка молнией вылетел мотоцикл. Разыгрывающий еще успел протянуть руку к пистолету, но было уже слишком поздно.

Неделю спустя

Греция, юго-восточная часть Эгейского моря,

Додеканезские острова

Скотт Харват лежал в высокой траве в сотне метров от несуразной побеленной виллы и смотрел через универсальный ночной прицел, закрепленный перед стандартным оптическим прицелом «Леопольд Марк 4» самозарядной снайперской винтовки SR-25 производства компании «Найтс армамент». Он следил, не покажется ли Теологос Папандреу – человек, который, по сведениям американской разведки, стоял за убийством посла Эвери и десятка сопровождавших его человек.

Прежде «морской котик», а сейчас сотрудник секретной антитеррористической организации под патронажем правительства США, Харват практически всю карьеру нажимал на спусковой крючок снайперской винтовки. За эти годы он пришел к невеселому выводу: в мире огромное число негодяев, которых просто необходимо убить. Он постоянно напоминал себе, что в большинстве случаев люди, которым он передавал свой «свинцовый привет», более чем заслуживали подобной участи. Они представляли серьезную угрозу стабильности и безопасности всего цивилизованного мира и должны были из этого мира исчезнуть.

Сегодня вечером, однако, Харвата одолевали серьезные сомнения. Что-то в этой истории было не так.

Перед отправлением из Вашингтона Харвата подробно ознакомили со всеми обстоятельствами убийства посла Эвери. Два года назад греческая компания, возглавляемая неким Константином Номикосом, обратилась к Соединенным Штатам с просьбой о создании совместного предприятия на партнерских началах. Компания работала над принципиально новой системой, которая позволила бы ей отслеживать свои танкеры нового поколения и иные грузовые суда в любой точке земного шара. Для проведения дальнейших исследований в этой области Номикосу требовался широкий доступ к спутниковым и радарным системам слежения. Изучая материалы проекта, американцы обнаружили его уникальные возможности для применения в своих военных разработках и немедленно ответили грекам согласием. Но только в ходе последующих разработок Министерство обороны США раскрыло весь потенциал нового изобретения.

Созданный Номикосом прибор мог сделать полностью невидимым для радаров любой объект с электронной системой управления, будь то самолет, корабль или ракета. Но и это не все. Прибор мог также внедряться в систему управления объекта и дистанционно контролировать его курс, траекторию, скорость – что угодно! При помощи соответствующих команд, к примеру, можно было заставить отклониться от заданного курса ракету или без всяких арабских террористов угнать самолет.

Министерство обороны посчитало прибор одним из самых захватывающих и в то же время опасных технических изобретений за всю историю человечества и присвоило ему кодовое название: «Объект Ахиллес».

За две недели до убийства посла прибор был похищен из научно-исследовательского центра Номикоса, расположенного возле афинского порта Пирей. Вскоре неизвестная организация вышла на связь с посольством Соединенных Штатов в Афинах и предложила вернуть прибор. За определенную сумму. В самый разгар операции по возвращению «Объекта Ахиллес» были убиты и Эвери, и вся его команда.

Несмотря на то что после расстрела посла и сопровождавшего его агента ЦРУ в посольский «БМВ» швырнули зажигательную бомбу и тела обгорели до неузнаваемости, в ходе баллистической экспертизы удалось установить, что неизвестный стрелял из автоматического пистолета сорок пятого калибра. Оружие этого же калибра использовалось в серии вызвавших большой резонанс убийств, приписываемых греческой террористической организации «21 августа».

Название организации происходило от даты первой атаки. 21 августа 1975 года члены группировки расстреляли в Афинах резидента ЦРУ и его заместителя и поместили в левой афинской газете длинное и бессвязное послание, в котором взяли на себя ответственность за двойное убийство, провозгласили свои марксистско-ленинские убеждения и обрисовали план по избавлению Греции от всяческого западного и в особенности американского влияния.

Так или иначе, нынешний президент Соединенных Штатов Америки имел определенные цели в отношении «21 августа». Его приводил в негодование тот факт, что в стране с населением всего в одиннадцать миллионов власти не способны решительно разобраться с организацией, которая, по единодушному мнению всех западных разведок, состоит не более чем из полутора десятков человек. «Афинская проблема» – как ее прозвали западные разведчики – слишком долго действовала всем на нервы, и президент намеревался покончить с ней. Он хотел нейтрализовать «21 августа» до того, как члены организации нанесут очередной ущерб американским интересам или же – не приведи господи – продадут «Объект Ахиллес» одному из врагов США.

ЦРУ с большой долей вероятности заключило, что Папандреу, партнер Константина Номикоса, – центральная фигура в организации «21 августа». Были обнаружены и свидетельства его причастности к нападению на посла Эвери и его команду. Тем не менее Харвату улики против Папандреу не казались достаточно убедительными – для такой меры, как убийство, их определенно не хватало, – но он получил приказ. Харвата направили в Грецию с заданием в кратчайшие сроки ликвидировать Папандреу и любыми способами вернуть украденный прибор. Срочность миссии подогревалась еще и тем обстоятельством, что буквально накануне ЦРУ стало известно: у «21 августа» появился покупатель на «Объект Ахиллес» – подданный Иордании, чью личность пока не удалось установить, и сделка может состояться со дня на день.

Весь в сомнениях относительно подлинности разведданных, полученных американцами из греческих источников, Харват посмотрел на наручные часы «Кобольд» и подивился, где же черти носят Папандреу. Ему бы давно пора появиться.

Вдруг привычный уже шум волн, разбивающихся внизу о каменистый берег, перекрыл другой звук – скрип шин по гравию длинной подъездной дорожки. Харват еще сильнее вжался в сырую землю и приготовился стрелять, моля Бога, чтобы его начальники в Вашингтоне не ошиблись.

Синий «лендровер» прокатил по дорожке до больших двойных ворот виллы. Когда открылась дверь с водительской стороны, Харват прильнул к оптическому прицелу, силясь разглядеть лицо прибывшего. Но безуспешно. Придется подождать, пока он выйдет из машины.

– Норвежец, вы можете уверенно идентифицировать объект? – прозвучал в наушниках голос, доносящийся за тысячи миль, из Зала оперативных совещаний в Белом доме.

– Нет, – сообщил Харват. – Оставайтесь на связи.

Он до боли в глазах всматривался в прицел, пытаясь убедиться, что в «лендровере» действительно Папандреу и, следовательно, можно спокойно выполнить задание – нажать на спусковой крючок.

– Норвежец, со спутника передают, что в машине находится только один, повторяю: один человек. Вы можете подтвердить его личность? Это наш парень?

Сидящие в тылу отцы-командиры всегда желают знать все, что происходит на переднем краю. Харват, однако, не мог одновременно докладывать им подробную информацию и полностью сосредоточиться на выполнении задачи, а потому ответил кратко:

– Очистите сеть.

На языке полевых агентов это было вежливым эквивалентом пожелания заткнуться.

Болтовня в наушниках прекратилась, и Харват сконцентрировался на объекте, который как раз выбирался из машины. Со своего места Харват был вынужден дожидаться, пока мужчина обойдет «лендровер» и направится к воротам виллы – тогда только будет возможно как следует рассмотреть его лицо и произвести точный выстрел.

– Десять секунд до идентификации объекта, – вполголоса произнес Харват больше для себя, чем для толпы сотрудников, собравшихся в эти минуты в Зале оперативных совещаний.

Мужчина обогнул «лендровер» спереди.

«Еще три шага», – подумал Харват. Было жарко, на лбу выступили капельки пота.

«Что, если начальники ошиблись и это не тот парень?»

Наконец в поле зрения появилась голова. Харват набрал полную грудь воздуха и задержал дыхание, однако не спешил нажимать на спусковой крючок винтовки.

«Еще несколько шагов. Всего несколько шагов».

Вдруг раздался выстрел, из головы мужчины полетели в разные стороны кровавые брызги, и он повалился лицом на гравийную дорожку.

– Какого х… – прошипел в микрофон Харват.

– Норвежец, – забеспокоились в Вашингтоне, – что у вас стряслось?

Харват внимательно изучил через ночной прицел окрестности виллы.

– На сцене еще один стрелок. Он уложил объект. Кто кроме меня работает на задании?

– Вы единственный исполнитель, – отозвался голос из Вашингтона. – Можете идентифицировать объект?

Снова прильнув к окуляру прицела, Харват разглядывал мужчину на дорожке.

– Нет. С этой точки уверенная идентификация невозможна.

Вашингтон откликнулся спустя пару секунд.

– Норвежец, смените позицию и удостоверьтесь в личности объекта. Максимально быстро.

– Объект лежит лицом вниз.

– Так подойдите и переверните его.

– У меня здесь стрелок, который только что прикончил этого парня! – с трудом сдерживая гнев, воскликнул Харват. – Сообщите сначала его местонахождение.

– Нет, Норвежец, – последовал ответ из Зала оперативных совещаний, – это невозможно. На ИК-картинке со спутника видны только вы и объект у машины.

– И нет теплового пятна от ствола, из которого недавно стреляли? – уточнил Харват, хотя мог бы этого не делать – если бы что-то такое обнаружилось, ему бы непременно сказали.

– Нет. Никаких тепловых пятен.

Кто бы ни был этот неведомый стрелок, он был чертовски хорош и очень осторожен.

Харвату категорически не улыбалось идти к телу. Как прикажете действовать, когда где-то затаился снайпер, который, возможно, только и ждет, когда он, Харват, высунет нос?

Хотя его и учили быть готовым ко всяким неожиданностям, внезапное появление неизвестного стрелка спутало все карты. Однако предположение, что кто-то еще охотится за пресловутым прибором, имело под собой серьезные основания. Впрочем, в тот момент это не имело никакого значения. Харват должен был идентифицировать лежащего на подъездной дорожке человека, а затем проникнуть в дом, где предположительно находился «Объект Ахиллес». Для выполнения этого плана необходимо было вначале совершить отвлекающий маневр.

В двух сотнях метров от берега Харвата дожидался видавший виды траулер «Амалия» с командой, состоящей из двух братьев Метаксас, Бена и Янниса, – единственных во всей Греции людей, которым Харват мог доверять. Харват с Беном познакомились во время совместных учений американских «морских котиков» и греческих ВМС в Эгейском море; они быстро подружились, и до сих пор Харват каждый год проводил значительную часть отпуска в приятном ничегонеделании в принадлежащем Бену баре на берегу острова Антипарос.

Перейдя на другую частоту, Харват связался с «Амалией» и описал Бену произошедшее на берегу и свою задачу. Когда спустя четыре с половиной минуты Бен запустил в воздух сигнальную ракету, Харват был уже готов и, не теряя ни секунды, бросился к «лендроверу».

Он даже и не пытался сразу опознать водителя – это было равносильно самоубийству. Ухватив мужчину за воротник, Харват ударом ноги распахнул ворота, втащил его во внутренний двор и только тогда перевернул лицом вверх. Ошибиться было невозможно – фотографию этого человека он видел во время инструктажа в Вашингтоне. Константин Номикос. «Какого черта он здесь делает?» Харват быстро осмотрел его. При ранениях в голову всегда бывает много крови, и этот случай не являлся исключением. Харват сомневался, что бедолага выживет.

– Черт возьми, – пробормотал он себе под нос.

Да, Номикос выбрал крайне неудачное время для визита к старому приятелю. Перейдя на основную частоту, Харват проинформировал Вашингтон о своем открытии.

Поскольку в окрестностях не было замечено никакого подозрительного движения, ему приказали отправиться на поиски прибора.

«Им там легко говорить», – недовольно подумал Харват. Где-то совсем рядом скрывался убийца, которого почти наверняка послали на виллу Папандреу с тем же самым заданием, что и его.

Братья Метаксас находились в море на борту «Амалии», и рассчитывать на их помощь Харвату не приходилось. Полагаться можно было только на самого себя. Он как раз мастерил хитрую ловушку, когда декоративные фонари, освещающие аккуратные ряды оливковых деревьев во внутреннем дворе, сначала потускнели, а потом и вовсе погасли. Он был достаточно искушен в подобных играх и хорошо знал: такого слова, как «совпадение», не существует. Неизвестный снайпер вырубил электричество, и означало это только одно: он собирается проникнуть на виллу. Дольше оставаться на месте нельзя.

Входная дверь оказалась незапертой. Харват быстро прошмыгнул внутрь с целью найти кабинет. Через пять минут он уже стоял перед тайником Папандреу. Хотя Харват считался специалистом по вскрытию сейфов, в данном случае мастерство было без надобности. За фальшивой панелью в кабинете прятался сейф марки «Сафари» американского производства. «Сафари» считались лучшими из лучших, и у Харвата не было иного выбора, кроме как взорвать сейф. Вопрос был только в том, достаточно ли он прихватил с собой С-4.

Принимая во внимание безупречную репутацию сейфов «Сафари», Харват решил использовать весь наличный запас взрывчатки. Если он перестарается и заветный прибор в результате повредиться – что ж, так тому и быть. Он понимал, что в Вашингтоне будут довольны и таким исходом – лишь бы «Объект Ахиллес» не попал в руки врагов.

Укрывшись за массивным письменным столом, Харват привел в действие взрывное устройство. Сильнейшей ударной волной сорвало с петель дверь; едва рассеялся дым, Харват кинулся к раскуроченному сейфу. Внутри было совершенно пусто.

В ЦРУ не сомневались, что «Объект Ахиллес» хранится на вилле Папандреу – скорее всего, в сейфе, – но, очевидно, это было бы слишком просто.

Так как взрыв не мог не привлечь внимание таинственного противника, Харват не стал задерживаться в кабинете и быстрым шагом направился по коридору, держа наготове снайперскую винтовку.

Он миновал нескольких комнат и почти проскочил кухню, когда краем глаза заметил кое-что, что заставило его вернуться. Посередине пола зияла дыра открытого люка. Дважды проверив фонарь на стволе винтовки, Харват прошел в кухню, нырнул в люк и стал спускаться по каменным ступеням.

Вскоре они привели его в грубо высеченный в скале коридор с низким потолком, с которого свисали голые лампочки. Очевидно, где-то здесь находился генератор.

Харват ненавидел туннели. В них негде укрыться и так и ждешь, что в любую минуту по тебе начнут палить из всех стволов.

Держась за стену, он продвигался вперед, к расщелине в конце коридора. Если судить по пройденному расстоянию, он уже покинул пределы виллы; до его ноздрей издалека долетал запах морской воды.

Он протиснулся в расщелину и, преодолев в скрюченном состоянии тридцать пять метров, выбрался в ярко освещенную пещеру с узкой песчаной полосой в дальнем конце. На песке стояли два оснащенных огнестрельным оружием профессиональных подводных скутера фирмы «Фараллон». Мучившие Харвата сомнения относительно возможной невиновности Папандреу начали стремительно улетучиваться.

Но не скутеры привлекли внимание Харвата. С дальнего конца песчаного берега доносился пронзительный скрежет, в воздух летели искры. Одетый в черное человек с помощью – как выяснилось при ближайшем рассмотрении – циркулярной пилы пытался разрезать металлическую коробку, зажатую между двумя большими камнями. Первым побуждением Харвата было немедленно сообщить об увиденном в Вашингтон, но связь на всех частотах прервалась, как только он вступил в подземный коридор.

В его голове промелькнул миллион вопросов, и ответы на них, судя по всему, находились на песчаном берегу пещеры.

Харват разглядел узкую тропинку и стал осторожно спускаться, ни на секунду не отрывая глаз от человека в черном, который, не замечая ничего вокруг, силился вскрыть коробку. Оказавшись на песчаном берегу, Харват бесшумно, словно тень, направился к неизвестному.

Тот из-за лязга металла, вгрызающегося в металл, и летающих вокруг искр даже не подозревал о присутствии Харвата – до тех пор, пока снайпер не уткнул в мокрую черную спину глушитель винтовки. Пила упала на песок.

Харват велел медленно повернуться и, когда мужчина подчинился, едва не потерял от изумления дар речи.

– Посол Эвери, – констатировал он. – Ничего не понимаю. Я думал, вы погибли.

Когда первоначальный шок прошел, сребровласый посол с чувством собственного достоинства и сознанием своей правоты ответил:

– Ясно, что нет. А вы кто такой, черт возьми?

– Меня зовут Харват. Пентагон поручил мне найти ваших убийц.

– Пентагон? Да они свою задницу-то в зеркале найти не могут! Полагаю, вам также поручили добыть прибор?

Было нечто такое во взгляде «воскресшего» посла, что Харват мысленно закрылся и решил повалять дурачка, пока не разберется как следует, что же здесь на самом деле происходит.

– Прибор, сэр?

– Да не придуривайтесь, – отмахнулся Эвери. – Ведь из-за него вся эта свистопляска. Положите лучше оружие и дайте мне руку. У нас мало времени.

– Где Папандреу?

Эвери молчал, и Харвату пришлось повторить вопрос:

– Сэр, где Папандреу?

– Отправился поплавать, – бросил посол и кивнул через плечо туда, где песчаный пляж обрывался в воду. – И вряд ли он скоро вернется.

Харват посмотрел в ту сторону: в нескольких футах под поверхностью виднелись очертания человеческого тела, с ног до головы обмотанного чем-то очень смахивающим на тяжелую якорную цепь. Отдельные части головоломки постепенно собирались воедино.

– А Номикос? – спросил Харват. – Постойте, попробую угадать. Кто-то попытался прочистить ему ухо от серных пробок.

– Да плевать всем на это. Они оба были из «Двадцать первого августа». Сейчас для нас главное – как можно быстрее убраться отсюда вместе с прибором.

Волосы на загривке Харвата встали дыбом. Ему все это очень не нравилось. Направив ствол винтовки прямо в грудь посла, он скомандовал:

– Поднимите руки, чтобы я мог их видеть.

– Что, черт побери, вы делаете?

– Арестовываю вас.

– Вот уж дудки! Я должен выполнить задание. Если вы встанете у меня на пути и все испортите, я сделаю так, что вы сдохнете как собака!

– Так же, как сделали в Афинах?

Посол замолчал; единственным звуком, нарушающим тишину пещеры, было монотонное гудение генератора.

– Мне бы следовало пристрелить вас прямо здесь, – заявил Харват.

В его мозгу тем временем все произошедшее быстро складывалось в цельную картину.

– Погибли отличные ребята из вашей команды, – добавил он. – И ради чего? Деньги?

– Много денег, – услышал за спиной Харват. – Двадцать пять миллионов. Это не шутки.

Он обернулся и увидел старшего из команды охраны посла Эвери, агента, известного как Разыгрывающий. В руках тот держал французскую штурмовую винтовку FA-MAS с пламегасителем. Разыгрывающий был огромен, почти вдвое крупнее самого Харвата, и одет в специальный костюм, практически невидимый в инфракрасных лучах.

Против желания Харват рассмеялся.

– Что тут смешного? – рявкнул Разыгрывающий.

– Да просто вспомнил ту старую шутку про разницу между дикобразом и «БМВ». Только в вашем случае подонки на самом деле были снаружи.[119]119
  «What is the difference between a porcupine and a BMW? A porcupine has the pricks on the outside» («В чем разница между дикобразом и „БМВ“? У дикобраза колючки снаружи»). Здесь игра слов: prick означает не только «колючка», но и «подонок, мерзавец, нечестный человек».


[Закрыть]

В следующее мгновение улыбка исчезла с лица Харвата – Разыгрывающий шагнул к нему и врезал прикладом по челюсти.

У бывшего «морского котика» искры из глаз посыпались, и он упал на одно колено.

– Все мы должны делать то, что должны.

С этими словами посол отобрал у Харвата оружие и снаряжение и зашвырнул в воду.

– Что же касается тебя, – произнес Разыгрывающий, по-прежнему держа Харвата на мушке, – ты присоединишься к мистеру Папандреу и немного поплаваешь.

Харват выплюнул сгусток крови и прохрипел:

– Наверное, это не самая лучшая мысль – я как раз поел перед тем, как сюда отправиться.

– Пошути мне еще, умник.

– Может, расскажете, как давно вы работаете на «Двадцать первое августа»?

– Это не мы работаем на них, – улыбнулся посол, – а они на нас. Наш компаньон, мистер Папандреу, некоторое время назад здорово нас подставил, и мы предложили ему сделку: мы делаем вид, что ничего не случилось, а он в обмен на это становится нашими глазами и ушами в организации.

– В Госдепе или ЦРУ знали об этом?

– Разумеется, нет. Папандреу был слишком ценным кадром, чтобы делиться им с кем-то еще.

– И он использовал свою дружбу с Номикосом и выкрал прибор?

– Да. Но и Номикос был далеко не ангелом. Он-то и стоял во главе «Двадцать первого августа».

Потрясенный Харват молча слушал посла.

– С некоторых пор Папандреу подозревал, что в организации его уличили в работе на нас, и понимал, что рано или поздно за ним придут. Собственно, именно поэтому Номикос сегодня вечером и появился на вилле. Сейчас-то я уверен: нам бы уже давно следовало избавиться от Папандреу и убраться прочь из этой страны, но нужно было затереть еще кое-какие следы. А задним умом все мы крепки.

– Значит, вы сами вместе с Папандреу и разработали этот план: нападение на вашу команду и машину?

– Мы подбросили в машину парочку тел, – пояснил Разыгрывающий, – подменили отпечатки зубов, а затем кинули туда зажигательную бомбу, так что только по пулям и можно было что-то определить.

Про себя Харват не мог не отдать должное их предусмотрительности.

– То есть след вел к организации «Двадцать первое августа», а вы собирались спокойно смотаться с деньгами и прибором и начать новую жизнь на новом месте.

– Точно так, – подтвердил Разыгрывающий.

– А покупатель из Иордании?

– Через три дня мы встречаемся с ним в отеле на Сицилии, – сообщил Эвери, – поэтому, полагаю, вы понимаете, что мы должны закончить здесь все дела.

Заметив, что Разыгрывающий взял еще одну якорную цепь и медленно приближается, Харват попытался потянуть время.

– И что же в итоге? Папандреу надул Номикоса и вместе с ним «Двадцать первое августа», вы обманули Папандреу, а также свою страну, потом подстроили собственную гибель, а теперь торопитесь продать прибор человеку, который почти наверняка является врагом Соединенных Штатов.