Текст книги "7-е небо"

Автор книги: Джеймс Паттерсон

Соавторы: Максин Паэтро
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА 82

Съев купленный в «Ле Солей» ужин, в десять мы с Джо были в постели, но в начале четвертого я проснулась. Цифры на потолке менялись, отсчитывая время, а досадливые мысли не давали уснуть.

Меня разбудило воспоминание об издевательском шутовстве Твилли, но его насмешливое лицо исчезло, сменившись скрюченными обгоревшими телами на столе Клэр. Я вновь увидела перед собой пустые глаза десятилетней девочки, осиротевшей из-за безымянного подонка, который сейчас, наверное, тоже лежит без сна и планирует новое чудовищное шоу.

Сколько же еще людей умрут, прежде чем мы выйдем на след?

Неужели он победит нас в этой безумной игре?

Я думала об огне, пожравшем мой дом, имущество, ощущение безопасности. Я думала о Джо и о том, как сильно его люблю. Он переехал в Сан-Франциско, чтобы нам вместе строить жизнь; вот мы и шли сквозь огонь и воду, вместе и в горе, и в радости. Отчего же я не могу поймать его на обещании пышной итальянской свадьбы и стать его женой?

Через несколько месяцев мне будет тридцать девять.

До скольких же лет мне еще дожидаться?

Я слушала мерное дыхание Джо, и вскоре колотящееся сердце стало биться ровнее. Я начала засыпать. Отвернувшись, я обняла подушку – и матрац дрогнул, потому что Джо повернулся ко мне, обнял и прижался, подсунув свои колени под мои.

– Плохие сны?

– Угу. Сразу забылась, но когда проснулась, в голову полезли мысли о мертвецах.

– О мертвецах вообще или о реальных?

– О реальных, – вздохнула я.

– Хочешь поговорить?

– Я бы не против, но они утянулись в яму, откуда вылезли. Прости, я не хотела тебя будить.

– Все нормально. Постарайся заснуть.

Только через секунду я догадалась, что мне брошен вызов.

Джо отвел волосы с моей шеи и поцеловал в ямочку пониже затылка. Я задохнулась от острого возбуждения, пронзившего тело от этого поцелуя.

Сегодня я никак не ожидала от себя подобной реакции.

Я перевернулась на другой бок, посмотрела Джо в глаза, увидела блеск его зубов в синем свете часов, привлекла его к себе и страстно поцеловала, силясь получить ответ, который не могла отыскать в себе. Джо потянулся меня обнять, но я отвела его руки.

– Нет, позволь мне.

Отложив все тревоги, я стащила с Джо трусы, переплела наши пальцы и прижала его руки к подушкам. Он застонал, когда я медленно опустилась на него и замерла, целуя его, сводя с ума, и пустилась на нем вскачь, пока ни он, ни я не могли больше сдерживаться ни секунды. Словно потянуло назад воду во время отлива – меня долго не отпускали сладкие волны удовольствия.

Я рухнула Джо на грудь, все еще сидя на нем верхом, и ощутила щекой его сильно бьющееся сердце. Он погладил меня по спине, и я сказала, что люблю его. Помню, он поцеловал меня в лоб, натянул мне на плечи одеяло, и я задремала, еще когда Джо оставался во мне.

О Господи!

Как же мне с ним хорошо!

ГЛАВА 83

Юки разглядывала Джуни Мун, когда та клялась говорить правду и только правду.

В принципе подсудимым выступать не обязательно. Отказ от дачи показаний воспринимается негативно, но и согласие редко помогает делу, поэтому адвокат рискует, приглашая своего клиента в свидетельское кресло. Как бы хорошо ни было все отрепетировано, невозможно заранее знать, смутится ли обвиняемый, или разволнуется, или засмеется в неподходящий момент, или еще каким-нибудь способом восстановит присяжных против себя.

И все-таки Дэвис вызвала Джуни Мун для допроса, и жители Сан-Франциско вместе с наблюдавшими за процессом гражданами по всей стране затаили дыхание, желая услышать, что она скажет. Белая блузка на Джуни висела, простая синяя юбка западала у бедер. В заключении она похудела, и сильно, а когда Джуни подняла правую руку принести присягу, Юки заметила отчетливые синяки на предплечье.

В зале послышались приглушенные ахи и шепот. И Юки поняла, почему Дэвис рискнула всем и пригласила клиентку для дачи показаний: Джуни не выглядела ни шлюхой, ни садисткой.

Она походила на жертву.

Джуни поклялась говорить правду, поднялась к месту свидетеля и села, положив руки на колени, доверчиво улыбнувшись подошедшей Дэвис.

– Как поживаете? – спросила адвокат.

– Вы имеете в виду – в тюрьме?

– Да. С вами все в порядке?

– Да, мэм. Все хорошо.

Дэвис кивнула.

– Сколько вам лет, Джуни?

– В следующем месяце будет двадцать три.

– А когда вы вышли на панель?

– В четырнадцать, – тихо ответила Джуни.

– Как так получилось?

– Отчим надоумил.

– Вы хотите сказать, что ваш отчим сделал из вас проститутку? Что он был вашим сутенером?

– Ну, можно, наверное, и так назвать. Он занимался со мной сексом, как мне исполнилось двенадцать. А потом стал приводить своих друзей, и они тоже спали со мной.

– Вы когда-нибудь заявляли в полицию об изнасиловании или жестоком обращении?

– Нет, мэм, он сказал, что таким образом я плачу за жилье.

– Ваш отчим сегодня здесь?

– Нет, он умер три года назад.

– А ваша мать? Где она?

– Она отбывает срок за распространение.

– Понятно, – сказала Дэвис. – Джуни, вы достаточно умная девушка. Неужели вам обязательно быть проституткой? Разве вы не могли стать официанткой или продавщицей? Или работать где-нибудь в офисе?

Джуни кашлянула и тихо сказала:

– Заниматься сексом – все, что я умею, и я в принципе не против. Словно бы каждый день на короткое время у меня появляется близкий человек.

– Секс сближает вас с незнакомцами?

Джуни улыбнулась:

– Да, на какое-то время у меня хорошо на душе.

Дэвис помолчала, давая присяжным время проникнуться трагедией беззащитного юного существа, и мягко произнесла:

– Джуни, скажите, пожалуйста, жюри: вы когда-нибудь занимались сексом с Майклом Кэмпионом?

– Нет, ни разу в жизни.

– Так почему вы сказали полиции, что у вас был секс?

– Мне хотелось сделать им приятно, вот я и сказала то, что они ожидали услышать. Я… Ну, в общем, я такой человек.

– Благодарю вас, Джуни. Свидетельница ваша, – кивнула Дэвис Юки.

ГЛАВА 84

У Юки возникла мысль – решительная, простая и очевидная.

Сидевшая в свидетельском кресле Джуни казалась такой хрупкой и беспомощной, что лучше всего будет сейчас сказать – у обвинения нет вопросов, отпустить Джуни Мун в зал, а в заключительной речи порвать ее на части.

Ники Гейнс передал Юки записку от Рыжего Пса. Она взяла ее, когда судья Бендинджер нетерпеливо щелкнул резиновым браслетом у себя на запястье:

– Мисс Кастеллано, вы будете допрашивать свидетельницу?

Паризи писал кратко и сильно – всего четыре слова: «Иди и обставь ее».

Юки покачала головой и прошептала Рыжему Псу, перегнувшись через Гейнса:

– Лучше бы нам это пропустить.

Паризи нахмурился:

– Мне что, самому выйти?

Вот вам и очевидная мысль. Рыжий Пес сказал свое слово. Юки встала, взяла со стола фотокопию бланка подтверждения, что права задержанному разъяснены, и подошла к свидетельнице.

– Мисс Мун, – начала она без предисловий, – это признание прав. Вы помните этот бланк?

– Да, кажется.

– Вы умеете читать и писать, не правда ли?

– Да.

– Хорошо. Эта форма была вам вручена сержантом Линдси Боксер и инспектором Ричардом Конклином в отделении полиции девятнадцатого апреля. Здесь сказано: «Прежде чем мы начнем задавать вам вопросы, вы должны уяснить свои права. Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде». Вот здесь инициалы. Это ваша подпись?

Джуни вгляделась в документ:

– Да.

Юки зачитала весь перечень полностью, останавливаясь на каждом пункте и обстреливая Джуни беглым огнем вопросов:

– Вы это понимали? Это ваши инициалы?

Раз, раз, раз.

После каждого вопроса Джуни внимательно смотрела на листок и отвечала:

– Да.

– А здесь, внизу, отказ от прав. Здесь сказано, что вы понимаете свои права, что не хотите адвоката, что к вам не применялись угрозы, что вас не принуждали. Вы это подписали?

– Да, мэм, подписала.

– Вы сказали полиции, что Майкл Кэмпион умер в вашем доме и вы избавились от его тела?

– Да.

– Вас обманывали или запугивали в полиции?

– Нет.

Юки подошла к столу обвинения, положила лист, получила одобрительный кивок от Паризи и повернулась к подсудимой:

– Почему вы сделали признание?

– Я хотела помочь полиции.

– Я в замешательстве, мисс Мун. Из желания помочь хорошим людям вы сперва сказали, что никогда не встречались с мистером Кэмпионом, затем сообщили, что он умер у вас на руках, добавив, что отвезли части его тела в мусорный контейнер, а теперь заявляете, что все придумали, чтобы доставить полиции удовольствие, потому что вы такой вот человек. Так в какую же ложь нам поверить, мисс Мун?

Джуни быстро взглянула на своего адвоката, затем уставилась на Юки и заговорила несвязно, заикаясь. Ее губы дрожали, по бледному лицу катились слезы. Задыхаясь, она выговорила:

– Простите… Я не… Я не знаю, что сказать.

Женский голос из зала, прямо за столом защиты, пронзительно выкрикнул:

– Довольно!

Юки обернулась на голос, как и все в зале суда. Говорила Валентина Кэмпион, жена бывшего губернатора, мать погибшего юноши. Она стояла, опираясь на плечо своего мужа.

Юки показалось, что вся кровь отхлынула у нее к ногам.

– Не могу смотреть, что она делает с бедным ребенком, – бросила Валентина Кэмпион мужу, выбралась мимо него в проход и под взглядами двух сотен людей, вытягивавших шеи, чтобы ее увидеть, вышла из зала суда.

ГЛАВА 85

Всю ночь Юки металась, как выброшенный на песок тунец, и утром ее тоже бросало в жар при воспоминании, как сперва чертов начальничек принудил ее к выступлению, а потом Валентина Кэмпион толкнула под поезд.

За время процесса люди сближаются, возникают довольно странные привязанности. Юки это знала. Но чтобы миссис Кэмпион защищала подсудимую? Помрачение на нее нашло, не иначе. Она что, не понимает, что обвинение на ее стороне, что Юки пытается добиться справедливости для ее сына?

Шум голосов в зале стал громче, когда на свое место прошла Диана Л. Дэвис с донельзя самодовольным видом. Небось вчера потеряла счет тостам, отмечая победу, подумала Юки.

Когда Джуни Мун ввели в зал под конвоем, Дэвис встала, и не садилась, пока не присела ее клиентка, но через секунду бейлиф громко объявил:

– Встать, суд идет!

Послышался приглушенный свистящий звук от десятков одновременно встающих людей. Судья, хромая, подошел к своей скамье. Цепочкой потянулись присяжные, роняя сумки и занимая места. Судья Бендинджер обратился к присяжным, напомнив свои инструкции, и спросил Юки, готова ли она к заключительной речи. Юки ответила, что да.

Но в душе она в этом была не уверена.

Юки собрала свои записи, встала, высокая в туфлях от Джимми Чу, и прошла к кафедре. Разложив перед собой записи, она заставила себя позабыть про всех, кроме присяжных. Она проигнорировала бесстрастную громаду Паризи, издевательскую улыбку Твилли, высокомерие Дэвис и жалкую хрупкость подсудимой. Она не посмотрела даже на Синди, которая с заднего ряда показала ей сразу оба больших пальца.

Поставив на подставку большую фотографию Майкла Кэмпиона, Юки повернула ее к жюри и помолчала, давая каждому из них вглядеться в лицо мальчика, которого любили и поминали в вечерних молитвах люди разных стран.

Напомнив, таким образом, присяжным, что это процесс по поводу смерти Майкла Кэмпиона, а не печальная история проститутки, которая дала ему умереть, Юки взялась за бортики кафедры обеими руками и начала вдохновенную речь.

ГЛАВА 86

– Леди и джентльмены, Джуни Мун – проститутка. Всякий раз, приступая к работе, она нарушает закон. Ее клиентура в основном состоит из старшеклассников, не достигших возраста правомочности согласия на половые отношения. Но то, чем она зарабатывает себе на жизнь, не делает ее виновной в предъявленных нами обвинениях. Судите ее как любого другого человека. Перед законом мы все равны. Так работает система.

Мисс Мун обвиняется в сокрытии доказательств и убийстве второй степени.

Перед началом процесса я уже говорила, что для доказательства убийства нам достаточно доказать злой умысел, то есть когда поведение и действия человека продиктованы черствым или злым сердцем.

Как понимать, что такое черствое или злое сердце?

Мисс Мун сказала полиции, что проигнорировала мольбы Майкла Кэмпиона о помощи, оставила его умирать, а затем скрыла преступление, расчленив тело молодого человека и избавившись от него.

Вы в состоянии разрезать человека на куски? – спросила Юки у присяжных. – Вы представляете себе, что такое расчленить труп? Мне и цыпленка нелегко разделать. Каково же кромсать на части человека, жившего, дышавшего, говорившего всего несколько часов назад, того, с кем вы делили постель? Какую душу, какой характер, какое сердце надо иметь, чтобы так поступить, кем надо быть? Разве эти действия не подходят под определение черствого и злого сердца? Подсудимая сделала признание, когда считала, что запись допроса не ведется и она выйдет сухой из воды. Но Джуни Мун рассчитала неправильно. Признание есть признание, леди и джентльмены, будь то на пленке или нет. Мы твердо придерживаемся мнения, что подсудимая искренне признала свою вину.

Обвинение поставило себе цель доказать нашу правоту. У вас могли остаться вопросы без ответов – это нормально, так устроен человек, – но ваша задача признать подсудимую виновной в отсутствие обоснованных, а не всяческих сомнений.

Голос Юки зазвенел, когда она произнесла:

– Мы не знаем, где находится тело Майкла Кэмпиона. Все, что нам известно, – последний человек, видевший его живым, сидит на этом стуле. Повторяю еще и еще раз: Джуни Мун призналась, и это, леди и джентльмены, все, что вам нужно, чтобы признать ее виновной и воздать справедливость Майклу Кэмпиону и его семье.

ГЛАВА 87

Еще никому не удалось узнать, что за «Л.» у Дианы Л. Дэвис. Строили догадки, что это нечто экзотическое – Лорелея или Летиция, но поговаривали, что Дэвис прибавила несуществующий инициал, чтобы добавить себе таинственности.

Юки казалось, что «Л.» означает «летальная».

Произносить заключительную речь Дэвис вышла в розовом с черной отделкой костюме от «Шанель», вызывавшем воспоминания о Джеки Кеннеди, однако пронзительный, жесткий голос Дэвис разрушал иллюзию.

– Леди и джентльмены, вы помните, о чем я спрашивала в начале процесса? – скорее потребовала ответа, чем спросила Дэвис. – А где же мясо? Вот самое важное. Где тело? Где ДНК? Где признание? Где доказательства? Обвинение пытается убедить нас, что человек признался в преступлении, полиция берет его под стражу, но не записывают на видео его признание, и что, все это просто так? Нам говорят, что нет следов крови, нет тела – и это тоже ничего не значит? Простите, но здесь что-то не то. – Дэвис положила руки на барьер, отделяющий скамью присяжных. – Неладно что-то в датском королевстве. Выдающийся психиатр мисс Пейдж, выступая на процессе, высказывала мнение, что Джуни Мун оговорила себя из-за рекордно низкой самооценки – ей просто хотелось порадовать полицию. Доктор Пейдж отметила, что мисс Мун страдает чувством вины, поскольку занимается проституцией и подсознательно пытается обелить себя в глазах окружающих.

Леди и джентльмены, позвольте рассказать вам секрет самооговоров. Всякий раз, когда совершается громкое преступление, специалистам, работающим на «горячих линиях», приходится выслушивать множество ложных признаний. В похищении ребенка Линдберга признались сотни людей, десятки заявляли детективам, что убил Черный Георгин.[19]19
  Шорт Элизабет (1924–1947) – начинающая американская актриса, известная как Черный Георгин.


[Закрыть] Может, вы помните вызвавшее международную сенсацию признание Джона Марка Карра в убийстве Джонбенэ́ Рэмси[20]20
  Рэмси Джонбенэ (1990–1996) – победительница детских конкурсов красоты в США. Ее убийство осталось нераскрытым.


[Закрыть] через десять лет после ее смерти. А ведь он этого не делал!

Люди берут на себя вину, даже когда их оправдывает экспертиза ДНК, представляете? Причины такого поведения трудно понять нам с вами, но хороший следователь должен уметь отличить самооговор от признания.

Признание Джуни Мун было ложным.

В этом деле примечательно отсутствие доказательств. Если бы так называемую жертву звали, скажем, Джо Блоу, не было бы, пожалуй, даже обвинительного заключения, не говоря уже о судебном процессе. Но Майкл Кэмпион – политическая знаменитость, а мисс Мун находится в самом низу социального тотемного столба, и шоу началось. Но здесь не шоу-биз, леди и джентльмены. Мы находимся в суде-е-е! – взревела Дэвис. – Поэтому я прошу вас призвать на помощь здравый смысл и обратиться к фактам и доказательствам. Тогда вы признаете Джуни Мун невиновной в выдвинутых против нее обвинениях. Точка.

ГЛАВА 88

В «Сьюзи» я попала уже в восьмом часу, когда веселье в баре достигло кульминации. Я не узнала сопровождаемую ритмичным позвякиванием песню, которую наигрывал ансамбль, но пелось там о солнце и сверкающем Карибском море.

На секунду мне захотелось переехать на Ямайку и открыть там лавочку на пару с Джо. Будем пить знойный фруктовый май тай и лакомиться на пляже жаренной на гриле рыбой.

Подойдя к столику, я едва не столкнулась с Лоррейн, уже уносившей блюдо с куриными косточками. Она приняла у меня заказ на «Корону» и бросила на стол меню. Клэр заняла длинную сторону стола – это у нее называлось сидеть за двоих, – а Синди и Юки примостились напротив. Юки прижималась к стене как раздавленная букашка.

Она выглядела проигравшей.

Я подтянула стул и спросила:

– Что я пропустила?

– Юки сказала прекрасную речь, – похвасталась Синди.

– Дэвис от нее камня на камне не оставила, – пробубнила Юки.

– Балда! Ты сказала лучшую заключительную речь, ты великолепно справилась, – возразила Синди.

Мне даже просить не пришлось. Едва мы заказали ужин, Юки пустилась очень точно передразнивать Диану Л. Дэвис с ее дурацким: «А где же мясо, где же мясо?»

Когда Юки задохнулась и остановилась, Синди сказала:

– Начинай опровержение, Юки. И говори как с трибуны.

Юки засмеялась – с истерическими нотками, вытерла слезы салфеткой, осушила бокал с «Маргаритой».

– Ненавижу ждать вердикт, – сказала она.

Мы засмеялись. Синди уговаривала Юки, пока та не сдалась и вскоре тоже увлеклась рассказом: глаза блестят, руки летают – в общем, снова прежняя Юки.

– Имело ли место преступление? Леди и джентльмены, именно по этой причине подсудимая находится здесь. Обвинительное заключение ей вынесло Большое жюри не из-за ее социального положения в сравнении с покойным. Полиция, знаете, не дротик бросает в телефонный справочник. Джуни Мун не сама вызвала представителей закона, чтобы сделать ложное признание; отрабатывая поступившую информацию, следователи вышли на последнего человека, видевшего Майкла Кэмпиона живым. Тем человеком была Джуни Мун, и она призналась в этом!

– Хорошо, детка, – промурлыкала Клэр.

Юки улыбнулась и продолжила:

– У нас нет тела Майкла Кэмпиона, но за месяцы, прошедшие после его встречи с мисс Мун, он ни разу не позвонил домой, ни разу не воспользовался кредиткой или сотовым, не подал весточки родителям или друзьям, что с ним все в порядке. Майкл бы так не поступил, не таким он был юношей. Так где же Майкл Кэмпион? Джуни Мун нам все сказала: он умер, его тело расчленили и выбросили в мусорные контейнеры. И сделала это она, Джуни Мун. Точка.

– Видите? – улыбнулась Синди. – Она была великолепна.

ГЛАВА 89

Поздним вечером после вылазки в «Сьюзи» мы с Клэр сидели у нее на кровати, устроив вечеринку в пижамах. Эдмунд был на гастролях с симфоническим оркестром Сан-Франциско, а Клэр заявила, что меньше всего хочет рожать одна.

Я смотрела на нее, лежавшую на огромном блине, в который превратился суперматрац из пены, «запоминающей» форму тела, под полновесными 260 фунтами Клэр.

– Мне уже некуда увеличиваться, – говорила она. – Это невозможно. Я с двумя мальчишками такой огромной не становилась, отчего же эта мелкая девчушка превратила меня в пузатое чудовище, проглотившее планету?

Я засмеялась, подумав, что двадцать лет назад, родив первенца, Клэр носила одежду на несколько размеров меньше, чем когда зачинала Руби Роуз. Но озвучивать догадку не стала.

– Что тебе принести? – спросила я.

– Что-нибудь из морозилки.

– Вас понял, – улыбнулась я и через минуту вернулась с упаковкой «Чанки манки» и двумя ложками.

– Жестоко называть мороженое «Чанки манки»,[21]21
  Название мороженого можно перевести как «упитанная обезьянка».


[Закрыть] если после него в это самое и превращаешься, – приговаривала я, забираясь на кровать.

Клэр засмеялась, сняла крышку, и мы принялись по очереди запускать в контейнер ложки.

– А как у тебя с Джо? – спросила она.

– В смысле?

– В смысле совместной жизни, дура! Ты собираешься остепениться, жить с ним семьей, как женатые люди делают?

– Вот нравится мне, как ты с ногами лезешь в суть проблемы.

– Да ладно, тоже мне, хрупкое создание!

Я ткнула ложкой в ее сторону – туше, подруга, – и заговорила. Клэр в общих чертах знала о моем неудачном браке, о романе с Крисом, которого застрелили при исполнении служебного долга, поэтому я рассказала о моей сестре Кэт, которая после развода осталась с двумя маленькими детьми и в отвратительных отношениях со своим бывшим, сохранив, однако, хорошую работу.

– А посмотреть на тебя, пушинка, в твоем пятикомнатном домике для взрослых. У тебя прекрасный муж, двое замечательных детей, которые уже оперились и разлетелись, и хватило мужества завести третьего.

– Ну а ты чего отстаешь в развитии, киса? Дождешься, что Джо решит – ты его не любишь, раз не идешь замуж, и уплывет идеальный мужчина к другой дамочке.

Я шлепнулась спиной на подушки и уставилась в потолок. Я думала о работе, о том, что вкалываю на пару с Ричем по семнадцать часов, и мне это нравится, и как мало времени у меня остается на что-то помимо работы: тайцзи[22]22
  Китайская гимнастика.


[Закрыть] сто лет не занималась, бросила играть на гитаре, даже вечернюю пробежку с Мартой перепоручила Джо.

Я представляла, как радикально все изменится, если я выйду замуж и рожу ребенка, если появятся люди, которые будут переживать за меня всякий раз, как я выхожу из дома. Черт, а если меня подстрелят на службе?

Но я автоматически подумала об альтернативе.

Неужели я в самом деле хочу всю жизнь быть одна?

Я уже собралась все это выложить Клэр, но подруга, не вытерпев затянувшейся паузы, перехватила инициативу.

– Ничего, разберешься. – Она звонко закрыла пустой контейнер и положила ложку на блюдце лиможского фарфора на тумбочке. – Поразмыслишь и начнешь действовать. До тебя дойдет, что тебе важнее.

Ох, дойдет ли?

Отчего Клэр уверена, что я блуждаю как потерянная, не зная толком, как жить?