Текст книги "Звёздные Войны. Катализатор. Изгой-Один. Предыстория"

Автор книги: Джеймс Лучено

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

   – Не в том дело. – Гален с несчастным видом уставился в пол. – Мне нужна возможность продолжать исследования. Не знаю, что и думать...

Откинувшись в кресле, Таркин сплел пальцы и оценивающе взглянул на Галена.

   – Наверняка вы заметили, что у вас есть могущественный союзник в лице Орсона Кренника.

Гален поднял взгляд от ковра.

   – Мы познакомились в «Программе будущего». Много лет назад.

   – Именно из-за ваших с ним взаимоотношений мы решили не продолжать дальше. – Гален непонимающе прищурился, и Таркин продолжил: – Следствия и суда не будет. Собственно, я намерен рекомендовать закрыть ваше дело. Вам придется оставаться на Корусанте, пока не будет получено одобрение моего руководства, но, полагаю, это займет не больше пары стандартных месяцев.

Гален уставился на него:

   – Месяцев... – Он потер лоб. – И все же, полагаю, мне следует поблагодарить вас.

   – Благодарите своего знакомого, доктор Эрсо. Но прежде чем вы уйдете, еще один вопрос: лейтенант-коммандер Кренник предлагал вам работу в каком-либо проекте?

   – Нет, ничего такого. Просто по-своему намекал на то, на что пытались намекать вы, – что война будет продолжаться и важен любой вклад.

   – И вы не против того, что война будет продолжаться и дальше?

   – Палпатин мог бы ее предотвратить. Теперь же закончить ее – задача таких, как вы.

   – Что мы и сделаем, – кивнул Таркин.

10

ДАЛЬНЯЯ СВЯЗЬ

ИЗ КОМАНДНОГО ПУНКТА открывался всеобъемлющий вид на стройку – бесплодный Джеонозис, опустошенное поле астероидов на фоне звезд и уже начинавшая обретать очертания купающаяся в лучах яркого солнца системы сфера, вокруг которой роились бесчисленные дроиды и вспомогательные корабли.

После многих месяцев полетов туда и обратно Кренник никогда еще не был столь благодарен за искусственную атмосферу. Несколько местных недель назад состоялось празднование по случаю завершения фалынзкватора, хотя предмет напоминал скорее античный гироскоп, чем реальную сферу. С тех пор верхнее полушарие успело обрасти на несколько градусов широты структурными элементами, и началась работа по покрытию оболочкой части изогнутого корпуса. Дроиды-строители могли теперь заняться обустройством первых внутренних пространств, которым, как и полосе экватора, предстояло служить временной заменой, пока не будут отгорожены настоящие помещения.

Джеонозианцы должны были первыми заселить гигантские модули жизнеобеспечения. После объявления, сделанного на арене Погглем-младшим, десятки тысяч трутней доставили в Орбитальный литейный цех номер семь, второе по величине сооружение, которое можно было увидеть из командного пункта. В настоящее время трутни отвечали за производство огромных вогнутых клиньев, которые после сборки должны были составить все еще ошеломлявшую своими размерами фокусирующую тарелку – энергетическую шахту боевой станции. За рабочими-трутнями надзирали крылатые солдаты, но обе касты подчинялись Погглю, для которого были построены отдельные роскошные покои, соединенные с цехом системой туннелей. Погглю также предоставили остроносый корабль ограниченной дальности, позволявший ему совершать полеты на поверхность планеты.

Трутней подобная ситуация явно не радовала – им пообещали работу на сфере, а вместо этого они вынуждены были трудиться лишь над компонентами тарелки. Поггль, однако, не воспринимал их недовольство всерьез, считая, что оно никак не повлияет на конечный результат.

Кренник, толстенький профессор Сахали и еще несколько членов Специальной группы по вооружениям наблюдали за тем, как один из клинообразных компонентов буксируют из зияющей пасти ангара литейного цеха. Три клина уже были закончены, а еще шесть находились на разных стадиях производства.

Почти с самого момента создания Консультативного стратегического совета никто не мог прийти к единому мнению о конечном предназначении тарелки, постройка которой основывалась на тщательном изучении джеонозианских чертежей. С самого начала все участвовавшие в проекте готовы были согласиться, что функция ее должна соответствовать форме. Даже их новый партнер,

Поггль, признавал, что у улья Сталгазин не было времени на разработку оружия до того, как битва на Джеонозисе основательно сократила их возможности для исследований.

Так или иначе, план заключался в том, чтобы собрать тарелку в космосе, а затем с помощью буксира и луча захвата завести ее в гигантское углубление в верхнем полушарии сферы – «ямочку», как некоторые его называли. Параболическая тарелка должна была также выдвигаться из корпуса на телескопической опоре, чтобы облегчить наведение на цель объединяющего несколько лучей протонного суперлазера, который предлагали некоторые ученые из Специальной группы по вооружениям.

Кренника до сих пор озадачивал тот факт, что граф Дуку не попытался нанести по строительству упреждающий удар. Как могло остаться тайной, что чертежи боевой станции находятся в руках Республики? Считалось, что Дуку был чересчур занят работой над своим собственным вариантом станции, чтобы его волновала деятельность Республики. В этом отношении суть проекта заключалась не столько в том, чтобы достичь паритета, сколько в том, чтобы выиграть гонку и первыми создать оружие.

Изготовлением, сборкой и установкой тарелки должны были руководить участвовавшие в проекте инженеры-строители, но, поскольку тарелка считалась ключевым элементом главного оружия станции, контроль возложили на Кренника, который все еще пытался исполнить свое обещание подключить к делу Галена Эрсо.

Кренник с радостью узнал, что Судебный департамент предпочел отказаться от обвинений в шпионаже против Галена, чего он, собственно, и добивался. Однако он вовсе не рассчитывал, что Галена станет допрашивать Уилхафф Таркин, впоследствии всерьез заинтересовавшийся тяжелым положением ученого. Кренник не слишком хорошо знал Таркина, хотя они мимоходом встречались во время пребывания Таркина в должности губернатора Эриаду, его родной планеты. Титул губернатора приклеился к Таркину, хотя теперь тот служил офицером в Республиканском флоте. Все известное об этом человеке подсказывало Креннику, что от Таркина стоит ждать неприятностей. Ни для кого не являлось тайной, что он поддерживал близкие отношения с Верховным канцлером Палпатином и что его в буквальном смысле обожали многие его бывшие коллеги из Судебного департамента. Единственная причина, по которой Таркина не включили в состав совета в первый же день его существования, заключалась в том, что он был в плену у сепаратистов, откуда его то ли спасли, то ли он сбежал сам, отчего его популярность и уважение к нему лишь возросли. Ходили слухи, что именно Таркин убедил Палпатина ускорить работы по созданию боевой станции и что у него даже имелись мысли насчет аналогичного оружия еще до обнаружения джеонозианских чертежей. Хотя он формально служил в должности генерал-адъютанта во флоте, его быстро ввели в курс всех дел, связанных со строительством боевой станции, и в узком кругу поговаривали, будто его готовят к руководству всем проектом.

Кренника передернуло при мысли, что придется отчитываться перед Таркином, и он решил, что единственный способ этого избежать – заполучить в свои сети Галена. Но одно дело – иметь в рукаве козырную карту, и совсем другое – в точности знать, когда ею сыграть.

Глядя на клиновидный фрагмент тарелки, Кренник подумал о производственной доктрине Поггля – заставлять трутней выполнять работу, не соответствующую их опыту или кастовому уровню, чтобы увеличить конечный результат. И у него возникла идея.

«Почему на Корусанте никогда не строили больше настоящих лестниц, чем движущихся дорожек?» – подумала Лира, лавируя среди толп в Центральном округе. Вряд ли ей удалось бы как следует размяться там, где даже сердце нельзя было заставить биться чаще, не говоря уже о том, чтобы вспотеть. И уж точно не на планете, где регулировались состав атмосферы и климат, а на вершинах самых высоких зданий обеспечивалась искусственная гравитация. Несмотря на все то, что пришлось пережить им с Галеном на Валлте, Корусант – даже с уровнями угрозы, ложными тревогами и реальной возможностью неожиданных атак – выглядел попросту чересчур безопасным. Ей не хватало ветра и дождя, циклонов, землетрясений и опасности лавин – непредсказуемости, свойственной силам природы.

Она потеряла вес, который набрала, пока носила Джин, но чересчур расслабилась за многие месяцы ожидания каких-либо перемен. В месяцы, предшествовавшие их с Галеном отлету на Валлт, она часто отправлялась на воздушном такси на территорию Храма джедаев и упражнялась там, купаясь в исходившей от тех мест энергии и ощущая окружающую их Силу. Однако по мере приближения войны территорию начали тщательно охранять, и сама ее атмосфера стала другой. Теперь нельзя было даже приблизиться к Храму, не пройдя основательную проверку службы безопасности.

Повлияла ли война на способность джедаев ощущать Силу на Корусанте, несмотря на чрезмерное изобилие разумной жизни на планете? Могли ли сражения на далеких мирах каким-то образом разрушить Силу?

Мысль эта выглядела слишком пугающей, чтобы над ней задумываться.

Лира попыталась ускорить шаг – потребность в тренировке стала столь же неотъемлемой частью ее жизни, как и потребность в еде, – но на ее пути попросту встречалось слишком много посторонних. Свернув в сторону, она нырнула в транзитный коридор, который заканчивался на юго-восточном углу площади Льянтер, где она наконец смогла немного передохнуть.

Как и Гален, она была единственным ребенком в семье, но, в отличие от него, ее мать была жива и сводила концы с концами, работая художником на Арии-Прайм. Матери приходилось влезать в долги, чтобы оплатить образование дочери, и Лира вернула их сполна, таская тяжелую голокамеру и путешествуя по планетам, где местность была слишком пересеченной для дроидов или использование их обходилось чересчур дорого, ради того, чтобы очередная программа Голосети получила свой материал.

Позже она работала специалистом по воздействию на окружающую среду и геодезистом, в конце концов став картографом и возглавив топографическую команду. К двадцати девяти годам она посетила пять из пятидесяти чудес Ядра, шесть из тридцати чудес Среднего Кольца и двенадцать из двадцати пяти чудес Внешнего Кольца. Она побывала на нескольких Заповедных планетах в отдаленных регионах, но ей еще предстояло отправиться во Внутреннее ядро, забраться в Западные рубежи или проникнуть на пятьдесят с лишним парсеков в Неизведанные регионы.

Столько всего еще предстояло увидеть...

Замужество никогда не входило в ее планы, не говоря уж о ребенке. Но, будучи беременной Джин – особенно в плену, – она начала осознавать Силу так, как, в ее представлении, осознавали ее джедаи: как глубокую связь с жизнью, находящуюся за пределами обычного понимания. И хотя Лира поддерживала исследования Галена, она втайне радовалась, что он больше не пытается синтезировать или создавать копии кайбер-кристаллов. С тем же успехом можно было пробовать клонировать саму Силу или обратиться к магии в попытках имитировать энергию.

Быстро свернув в переулок, она побежала трусцой, пока ее не остановила группа вопящих дроидов, намеревавшихся завлечь ее в голотеатр.

Как бы она ни ценила возможность оказаться за пределами квартиры, свобода не радовала ее так, как она надеялась. Казалось, она забыла о чем-то важном, а именно о Джин, которая в свои год и семь месяцев уже начинала оживленно болтать и демонстрировать непокорный характер. Лиру приводила в восторг возможность открыть Джин глаза на мир, но на самом деле у нее возникало ощущение, будто она не в меньшей степени чему-то учится, чем учит сама.

Шагая через заполненный народом торговый район, она пыталась вспомнить, когда в последний раз у нее было свободное время. Вероятно, несколько месяцев назад, в тот вечер встречи выпускников «Программы будущего», когда Гален ввязался в тот чудовищный скандал. Несколько дней спустя Дагио Белькоз сам связался с ним, чтобы принести извинения, виня во всем алкоголь, и Гален его простил. Но обвинения иктотчи продолжали жечь, блуждая в виде слухов о том, что случилось на Валлте.

Лира продолжала твердо поддерживать решение Галена избегать любых военных исследований, но они оказались на грани серьезных долгов. Хуже того, Гален впал в беспокойство и уныние, хотя и пытался скрыть свое недовольство от Джин, которой дал прозвище Звездочка. Орсон Кренник в числе прочих пообещал найти для Галена какую-нибудь работу, но из этого ничего так и не вышло. Лира предлагала отправиться на Арию-Прайм, как только с Галена снимут запрет на выезд за пределы планеты, – там они могли бы жить с ее матерью и, возможно, переждать войну.

Тем временем конфликт обострялся – в гуще его оказались такие планеты, как Маластер, Салукемай и МонКаламари, – и куда бы Лира ни шла на Корусанте, ей казалось, будто за ней постоянно наблюдают. Война привела на Корусант десятки миллионов беженцев, многие из которых в отсутствие работы вынуждены были жить в безнадежно переполненных эвакуационных центрах. Только что этим утром в новостях по Голосети сообщили о раскрытой на Корусанте ячейке сепаратистов, несколько членов которой были схвачены, а остальные убиты.

И еще – появившееся однажды утром на экране ее личного комлинка загадочное сообщение от неизвестного отправителя: «Ему еще не поздно передумать». Имелся ли в виду под «ним» Гален? Кто его отправил – агенты сепаратистов или, может быть, даже Республики? Стали ли поводом для него окружавшие Галена слухи? А может, оно от генерал-адъютанта Таркина, который, по сути, подружился с Галеном?

Хотя сообщение могло предназначаться для кого-то совершенно другого, оно никак не выходило у Лиры из головы.

Она остановилась, чтобы взглянуть на походные сапоги и снаряжение в витрине магазина, когда вдруг во второй раз заметила рина, которого уже видела раньше, рассеянно разглядывая коллекцию драгоценных камней. Рины были бродячими гуманоидами с белой шерстью и гибкими хвостами, но уже один тот факт, что в Ядре они являлись крайней редкостью, заставил ее внимательно посмотреть на отражение в стекле. Рин был одет в меховые сапоги, плоскую шляпу и длинный красный плащ. А теперь он появился снова, далеко от того места, где они встретились взглядом в первый раз.

Лира инстинктивно почувствовала опасность. Рин не выглядел угрожающе, но ей не нравилось, что ее преследуют. Ускорив шаг, она проложила извилистый путь сквозь толпу, успев вскочить в турболифт и подняться на три уровня, а затем спуститься на другом на один. Выйдя из кабины, она украдкой огляделась по сторонам, уверенная, что ей удалось ускользнуть... но тут снова заметила рина, который появился словно из ниоткуда и приближался к ней, спрятав под плащом руки с длинными пальцами.

Радуясь, что оставила Джин на попечение Галена, она повернулась и побежала в гущу толпы, затем метнулась в переулок – и обнаружила, что рин направляется к ней с другого его конца. Развернувшись, она двинулась назад и, к своему удивлению, увидела рина прямо перед собой. Быстрый взгляд через плечо подтвердил ее подозрения: ринов было двое, одинаково одетых, и теперь они приближались к ней спереди и сзади.

Вновь развернувшись кругом, она пошарила в поисках чего-либо, что могло сгодиться в качестве оружия, поскольку крик о помощи в этом районе привлек бы в лучшем случае мимолетный взгляд. Интересовали ли их ценности, которые, как они ошибочно полагали, могли у нее оказаться? Или ей грозило похищение, а может, и еще что похуже?

Может, они посланники того, кто оставил загадочное сообщение на ее комлинке?

Глядя на приближающихся ринов, она напряглась, рассчитывая нанести максимальный вред с помощью ногтей и каблуков.

   – От нас не уйдешь, – проговорил на безупречном общегалактическом тот, что был впереди.

   – Все легко и просто, – сказал тот, что позади.

Руки у обоих были спрятаны, но, оказавшись в метре от нее, они распахнули длинные плащи, продемонстрировав целую коллекцию перстней и ожерелий, сережек и браслетов.

Лира застыла, раскрыв от удивления – и облегчения – рот. Один из ринов показал сверкающий кулон, произнеся с внезапным тихим шипением:

   – На нем есть твое имя, красавица.

Гален только что закончил приводить в порядок свои заметки и собирался взглянуть на сладко спящую Джин – что бывало редкостью в доме Эрсо, – когда раздалась мелодия домашнего комлинка. Приняв вызов, он увидел возникшее над проектором голографическое изображение Орсона в четверть натуральной величины.

Сигнал был неустойчивым и с помехами, и Гален начал возиться с настройками, пытаясь стабилизировать видеопоток. Орсон, похоже, занимался тем же самым на своем конце, и в итоге Галену пришлось уменьшить изображение до одной восьмой. Поскольку передача явно велась через бессчетное количество ретрансляторов, источник ее невозможно было определить.

   – Ты где? – после долгих настроек спросил Гален.

   – Далеко от Корусанта.

   – Это я и так понял. Очередной проект?

   – Весьма крупный, – ответил Орсон. Он был в форме и стоял возле иллюминатора корабля. – Беспрецедентный по масштабам.

   – Военный?

   – А ты как думаешь, Гален?

Гален не смог сдержать любопытство:

   – Орбитальная станция или в глубоком космосе?

   – Отчасти и то и другое.

Гален почувствовал, что дальнейших объяснений ждать не стоит.

   – Рад, что хоть у кого-то есть достойная работа.

   – А ты чем занимаешься?

Гален пригладил длинные волосы.

   – Схожу с ума от безделья.

   – Как Лира и ребенок?

   – Все хорошо – настолько, насколько возможно в данных обстоятельствах. Слышал, что решил Судебный департамент?

   – Меня информировали.

   – Похоже, мне следует еще раз тебя поблагодарить за то, что я не в тюрьме.

   – Дело вообще не заслуживало внимания, – сказал Орсон. – Безосновательные обвинения. Я пытался это объяснить генерал-адъютанту Таркину, но он настоял на расследовании.

   – Собственно, он мне даже понравился. Касательно снятия запрета на выезд у него связаны руки, но он может помочь в другом.

   – Я бы не стал слишком верить его обещаниям.

   – Я тоже. Но сейчас он моя единственная надежда.

   – На самом деле нет. Потому я с тобой и связался. Возможно, у меня нашлась для тебя работа.

Гален с трудом поверил собственным ушам.

   – Ничего особенного, – продолжал Орсон, – но хоть какой-то выход из тупика.

   – Не военная?

   – Нисколько. Слышал о компании «Солнечная гиперсвязь»?

Гален поскреб подбородок.

   – Кажется, они производят устройства личной связи?

   – У С Г есть большая производственная база на Покори. В данный момент они пытаются разработать кристаллический комплекс для лучшего обслуживания отдаленных регионов, где ретрансляторы пострадали в ходе боевых действий. Республика вкладывает средства в разработку, поскольку эти устройства смогут помочь многим сражающимся планетам.

Слушая его, Гален параллельно вывел на экран карту Галактики.

   – Локори находится возле Рилота?

   – Не слишком безопасное место, но хорошо укрепленное.

   – Честно говоря, не ожидал, Орсон, – сказал Гален. – Естественно, мне придется ознакомиться с их текущими исследованиями и производством.

   – Директор Гербейн может прислать любые необходимые данные – если, конечно, тебе интересно.

   – Директор?..

   – Роман Гербейн. Исполнительный директор или что-то вроде того. Будешь подчиняться главным образом ему.

Гален замолчал.

   – Понимаю, по сравнению с некоторыми твоими достижениями это выглядит как шаг назад, – продолжал Орсон, – но ведь есть такая поговорка – порой приходится сделать шаг назад, чтобы потом сделать два шага вперед.

Гален обрел дар речи:

   – Я просто привык сам руководить своими исследованиями и быть самому себе начальником...

   – Мне вовсе не хочется предлагать тебе то, о чем ты мог бы пожалеть, Гален...

   – Нет-нет, все в порядке.

   – В любом случае СГ, вероятно, предоставит тебе полную свободу действий, – сказал Орсон. – К тому же ты можешь рассматривать эту работу как временную, пока не найдется что-нибудь более соответствующее твоему таланту и интересам.

Гален задумался.

   – Мне нужно посоветоваться с Лирой. Она предлагала перебраться на Арию-Прайм, как только будет снят запрет на выезд. У ее матери проблемы со здоровьем.

   – Естественно, как сочтешь лучше, – сказал Орсон.

Гален взглянул на карту:

   – Локори...

   – Во всех отношениях крайне интересная планета, и климат там куда приятнее, чем на Валлте.

   – Когда «Солнечной» нужно мое решение?

   – Чем скорее, тем лучше.

   – Никогда не умел с ходу решать, Орсон, – вздохнул Гален. – А каково твое мнение?

   – Мое мнение – тебе стоит принять предложение. Я воспользуюсь всем своим влиянием, чтобы тебе разрешили покинуть Корусант и вернуться к работе – даже такой, которая ниже твоего уровня.

Гален кивнул в сторону камеры комлинка:

   – Я все больше и больше у тебя в долгу. Не знаю даже, когда смогу расплатиться.

   – Когда-нибудь я покажу тебе чертежи того, над чем я работаю, – улыбнулся Орсон, – и ты сможешь сказать мне, что по этому поводу думаешь.

11

ПРИЗЕМЛЕННАЯ НАУКА

ЛИРА НЕ СТАЛА выяснять подробности насчет Локори. На Корусанте она сказала об этой планете нескольким друзьям, но не стала слушать их детальные рассказы. Ей хотелось, чтобы новая обстановка застигла ее врасплох, сбила ее с толку. Хотелось интриги.

Она показала Джин несколько изображений планеты, куда они направлялись, но для девочки вся Галактика была в новинку, не считать же нескольких месяцев, проведенных на Валлте.

Даже с учетом влияния Кренника и некоторой помощи и поддержки со стороны Уилхаффа Таркина, прошло еще три стандартных месяца, прежде чем Гален сумел полностью преодолеть все бюрократические препоны. А потом все вдруг случилось как-то сразу – были подписаны все контракты, оформлены все необходимые документы, получено разрешение на выезд за пределы планеты, сдана в субаренду квартира, – и они глазом не успели моргнуть, как оказались на летевшем в сторону Внешнего Кольца корабле, путешествие на котором оплатила «Солнечная гиперсвязь» – новый работодатель Галена. Он мало что рассказывал Лире о своей новой работе, но, проверив информацию о компании, она обнаружила, что та ведет вполне честный бизнес и внесла немалый вклад во вполне достойные деяния.

Пассажирский челнок садился на планету, и Лира прильнула к холодной транспаристали иллюминатора. Фукаллпа, столица планеты, напоминала огромную цветочную клумбу, изобилующую красками и формами. Перед взором Лиры проплывали напоминавшие корзины сооружения и похожие на гигантские кактусы остроконечные купола, состоящие из беспорядочно расположенных сегментов здания, обвитые похожими на лианы лестницами, жилые районы, которые с тем же успехом могли бы быть сельскохозяйственными угодьями, расположенными вокруг города подобно лепесткам или заостренным листьям.

Населявшая планету раса, также именовавшаяся локори, состояла из насекомоподобных существ с глазами на стебельках, рудиментарными крыльями и удлиненным туловищем, от которого когда-то отходила вторая пара ног со сгибающимися в обратную сторону суставами. Больше же всего поразила Лиру при встрече с иммиграционной службой и таможней космопорта врожденная любезность локори, о чем свидетельствовало покачивание головой туда-сюда, основанное на религиозном ритуале, означавшее приветствие и радушный прием. Местных жителей тотчас же очаровала Джин, которая к тому времени уже резво бегала, и словарь ее увеличился втрое. После таможни их встретил представитель «Солнечной гиперсвязи» на Локори, который проводил их к лендспидеру компании, достаточно большому, чтобы вместить всех вместе с их небольшим багажом.

Во время путешествия с Корусанта Гален был молчаливее обычного, и Лира, наблюдая за ним, инстинктивно поняла, что он чувствует себя не в своей стихии и потому неуверенно. Однако, заметив ее взгляд, он повернулся к ней и улыбнулся:

   – Ну как тебе?

   – Если тут везде все так – вполне, – ответила она. – Лучшего и желать нельзя.

   – А тебе, Звездочка? Нравится?

Кивнув, Джин начала восторженно подпрыгивать на сиденье спидера – а может, ей просто передался явный оптимизм Лиры. С любовью посмотрев на дочь, Гален взял ее за руку.

Лендспидер лавировал по ухоженным улицам, завиткам, спиралям, дугам и кругам Фукаллпы, нисколько не напоминавшим привычную уличную сеть, и наконец остановился возле штаб-квартиры «Солнечной гиперсвязи», выглядевшей на окружающем фоне тусклым производственным сооружением. Никто даже не пытался подражать местной органической архитектуре, к тому же оно было окружено стенами, прерывавшимися лишь входами с постами охраны. Внутри кубического главного здания радушие локори сменялось мрачным ощущением рабского долга и обязательств.

Им предложили подождать в пустой комнате с неудобной мебелью и примитивными картинами на стенах. Наконец появилась женщина человеческой расы, представившись секретарем Романа Гербейна. Ее длинные, до пояса волосы, зачесанные назад, падали за спину, облегающее платье из мерцающего шелка подчеркивало изящную фигуру, стильные туфли на каблуках добавляли несколько сантиметров к ее росту. Она натянуто улыбнулась Джин с таким видом, будто впервые в жизни увидела человеческое дитя, и провела всех троих в просторный кабинет, окна которого выходили на покрытые густым лесом холмы на фоне зеленовато-голубого неба.

Гербейн сидел за большим письменным столом, и Лире показалось, что он встал лишь тогда, когда до него дошло, что, вероятно, все же стоит это сделать. Дорогой костюм и резкие черты лица придавали ему аристократический вид. Лира почувствовала, что Гербейна и его секретаршу связывают не только деловые отношения. Гален представился, затем его примеру последовали Лира и Джин.

Рукопожатие Гербейна было холодным и коротким. Он бросил на Джин подозрительный взгляд, и та, видимо почувствовав недоброе, предпочла спрятаться за ногами Лиры.

   – Надеюсь, ваше путешествие было достаточно приятным, – сказал он с улыбкой, мало отличавшейся от улыбки его секретарши. – Терпеть не могу пересадку в космопорту Диббик. До чего же мерзкие твари эти тойдарианцы!

Лира хотела возразить, что ей они показались весьма дружелюбными, но предпочла промолчать.

   – Отлично долетели, – сказал Гален. – Без происшествий.

   – В наше время без происшествий – это даже очень хорошо. – Гербейн огляделся вокруг. – Наверное, мне следует предложить вам чего-нибудь выпить?

Гален махнул рукой, отказываясь от формальностей, и все сели, кроме Джин.

   – Что ж, в таком случае, я полагаю, у вас была возможность ознакомиться с литературой. Было бы неплохо, если бы вы могли с ходу взяться за дело.

   – У меня как раз была, – кивнул Гален. – Зато вы так и не сказали, была ли у вас возможность ознакомиться с заметками, которые я прислал.

Гербейн неловко поерзал в кресле.

   – Ах, эти... Если честно, доктор Эрсо, большую их часть я просто не понял.

   – С радостью изложу их суть во всех подробностях.

   – Что, в самом деле? – вытаращился на него Гербейн. – Послушайте, я прекрасно знаю, кто вы такой и о ваших разнообразных достижениях в своей области. Но мне совершенно неинтересно выслушивать ваши теории или участвовать в экспериментах. Мы тут не изобретаем ракету заново. У нас есть работа, и этим все сказано.

Гален озадаченно взглянул на него:

   – Даже если эту работу можно выполнять более эффективно или с меньшими затратами?

   – Как я и ожидал, – вздохнул Гербейн, кладя руки на стол. – Если говорить прямо – именно по этой причине я был против того, чтобы нанимать вас. Я вполне ясно выразил свое мнение руководству, но, похоже, у вас есть весьма влиятельные друзья, которые убедили их проигнорировать мои возражения и приказать мне взять вас на работу. Я вложил в свое дело многие годы своей жизни, и лишние проблемы мне ни к чему. Естественно, я не собираюсь устраивать с вами битву разумов, но, несмотря на все ваши научные статьи, степени и патенты, вы – по ту сторону стола, а я – по эту.

   – Похоже, в Галактике не осталось никого нормального, – пожал плечами Гален.

У Гербейна слегка отвисла челюсть, и он посмотрел на Лиру:

   – Ваш муж всегда ведет себя столь вызывающе?

   – Он говорит, что думает, – ответила Лира.

Гербейн снова повернулся к Галену:

   – Мы ступаем на опасный путь, доктор Эрсо.

   – Вряд ли. Я просто хотел сказать, что «Солнечная» впустую тратит деньги, используя кристаллы понтита, когда вполне хватило бы синтезированного релацита.

Можно было бы вдвое сократить затраты на производство и вдвое увеличить полосу пропускания сигнала.

Гербейн не сводил с него взгляда.

   – Вы что, в самом деле собираетесь со мной спорить в первый же свой рабочий день?

   – Я с вами не спорю, – попытался объяснить Гален. – Я говорю с вами как с коллегой.

Лицо Гербейна побагровело от гнева.

   – Я не ваш коллега, доктор Эрсо. Я ваш начальник! «Солнечная гиперсвязь» – не «Зерпен». Мы не исследователи – мы поставщики, и вы нужны мне в отделе технического контроля. Если вы не в состоянии обходиться без теоретизирований и рассуждений в рабочее время, предлагаю вам избавить нас обоих от головной боли и вернуться в Ядро. Спрошу лишь об одном, доктор Эрсо: вы можете быть хорошим солдатом или нет?

   – Солдатом... – пробормотал Гален, закрыв глаза.

   – Работником, сотрудником – называйте как хотите, – продолжал Гербейн. – Простой вопрос.

«Из огня да в полымя», – подумала Лира.

Она подавила желание дотронуться до Галена или как-то еще его приободрить. Он сам выбрал эту работу, и она решила не вмешиваться. Джин устало переминалась за ее спиной. Едва Лира поняла, что невольно затаила дыхание, Гален наконец сказал:

   – Говорите, что надо сделать.

Время у Джеонозиса тянулось медленно. Единственный способ избавиться от скуки заключался в том, чтобы отправиться на челноке на поверхность планеты, что на самом деле не приносило никакого облегчения. Уже после часа среди жары и вони орбитальный комплекс казался раем.

Кренник чувствовал, что еще несколько недель, и он не выдержит.

Уже был изготовлен последний клинообразный модуль тарелки, но саму тарелку еще не собрали полностью, и в верхнее полушарие еще вносились последние, завершающие штрихи. Формирование дроидами жилых помещений в районе полюса тоже шло намного медленнее, чем предполагалось, хотя некоторые уже были вполне пригодны для жизни, обеспечивая работой по крайней мере некоторых из тысяч трутней, которых доставляли на челноках с Джеонозиса.

Гален тем временем скрывался на Локори, где, как подозревал – и надеялся – Кренник, он чувствовал себя еще более несчастным и разочарованным, чем на Корусанте. Кренник, однако, рассматривал тупиковую работу на «Солнечную гиперсвязь» как своего рода средство направить Галена навстречу его судьбе. Он хотел, чтобы семью Эрсо доставил во Внешнее Кольцо Хас Обитт – что позволило бы держать дресселианца на коротком поводке, а заодно использовать его как подслушивающее устройство, – но Обитт неожиданно исчез, и в конце концов Кренник решил, что для Эрсо будет лучше, если они полетят на пассажирском корабле, как самые обычные люди.