Текст книги "Звёздные Войны. Катализатор. Изгой-Один. Предыстория"

Автор книги: Джеймс Лучено

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Откатив кресло, Гален встал и отошел от пульта.

Опять все то же самое.

Словно ему было мало свалившегося на него морального груза, он все еще пребывал в смешанных чувствах, не в силах решиться рассказать Лире об истинной природе своих исследований. Он сообщил ей необходимый минимум, чтобы удержать ее от попыток копнуть глубже. Но искусством лжи он никогда не владел – не желая ввязываться в любые игры, он всегда говорил то, что думал. Ложь лишь создавала ненужные проблемы. Другие, естественно, имели полное право на него обижаться, но никто не мог обвинить его во лжи. А теперь он вынужден был идти на обман, угрожавший его отношениям с семьей, которую он пытался поддержать и защитить.

Он уступил – и отныне вынужден жить с этим клеймом.

Выругавшись, Гален тряхнул головой, приводя мысли в порядок, и снова подкатился к пульту. Как вообще можно работать, если ты постоянно в пучине моральных и эмоциональных конфликтов?

После того как команде Кренника удалось сдержать выход энергии, его участие в проекте, по сути, завершилось, и он мог свободно говорить с Лирой. Несмотря на все то, что он обещал Креннику, настоящей его целью всегда было защитить ее и Джин, обеспечив им мирное будущее, которого они заслуживали. Все, что он делал, он делал ради них.

Последние несколько недель он постоянно мысленно повторял это, и каждый раз на него, подобно алчным призракам, наваливалось чувство вины из-за его работы и ее последствий. Но ради Лиры и Джин он мог бы добиться прорыва и раньше, если бы не тратил половину времени на размышления, не пытается ли он следовать неверной гипотезе или ложной идее. Если бы не пытался найти тысячи причин, почему его теории могут не работать.

А потом наступил момент открытия.

Он давно подозревал, что более крупные кристаллы следует огранить вдоль определенных плоскостей, не только для того, чтобы исключить преграды и пустоты, но и чтобы минимизировать вызванное подачей энергии от лазера рассеивание. При надлежащей огранке испускаемую кристаллом энергию импульса можно было в большой степени усилить и с помощью сдерживающих устройств направить в коллимированный луч невероятной мощности – по крайней мере, теоретически. Возможно, выход энергии можно было также увеличить, перестраивая кристаллическую решетку и заставляя кристалл изменять свойства. Толкователи-джедаи часто ссылались на светлую и темную, дневную и ночную стороны Силы. Перестройка решетки вдоль темной, или ночной, оси обеспечивала больший контроль над почти преднамеренной склонностью кристаллов рассеивать энергию. С помощью технологий Гален мог подчинить кристаллы себе, укротить их чудовищный потенциал, не уничтожив все в ближайших окрестностях.

Энергию, которой изобиловали кристаллы, можно было собрать, сдержать и сделать общедоступной. Но без сдерживания та же энергия могла привести к катастрофическим последствиям.

Гален и его команда провели предварительные испытания, основанные на его расчетах. Проблемы с местом и безопасностью не позволяли построить в комплексе прототип сдерживающего устройства, так что его должна была собрать на основе чертежей Галена команда Орсона там, где они находились сейчас, чтобы окончательно определить, соответствуют ли результаты предположениям Галена.

Мысли о внутренней структуре кристалла не оставляли Галена ни днем ни ночью. Можно ли было сравнить изменения в кристаллической решетке кайбера с эмоциональными переменами в сознании разумного существа? Могли ли разумные существа заставить неорганическую материю пульсировать в гармонии с их настроениями и желаниями?

Существовала ли на свете вообще такая вещь, как ложь во благо?

Империя лгала своим гражданам, засекречивая информацию об опустошаемых ею планетах. Или она просто скрывала неудобную правду? Была ли его ложь подобна лжи Империи – пожертвовать несколькими, чтобы спасти бесчисленное множество других? И в конечном счете – воплотит ли основанный на кайберах комплекс мечту Императора о возобновляемой энергии для всех и каждого? Какую планету они могут выбрать в качестве примера?

Единственным камнем преткновения оставались собранные им данные о горных разработках на планетах, которые посетила Лира на обратном пути с Олпинна. Вопреки тому, что ожидал узнать Гален, в изобилии имевшиеся на Самоваре и Вади-Раффе руды нельзя было отнести к числу обычных. Хотя они иногда использовались в строительных проектах, слоистый дуний и доловит в основном применялись для защиты ядер огромных реакторов гиперматерии и рассеивания тепла в коллиматорных шахтах суперлазерного оружия.

Снова тряхнув головой, Гален перевел взгляд на клавишу «Передача».

Поймет ли его Лира? Или обвинит его в том, что в своем стремлении ответить на брошенный ему вызов он не только забыл об осторожности и свойственной ученому проницательности, но и потянул за собой на дно ее с Джин? Какое наследство он им оставит?

Лира вполне могла воспринять то, что ему показалось бы ложью во благо, как не поддающееся оправданию предательство.

Тупоносый челнок Таркина хищной птицей спикировал в ясное небо спутника Эпифани. Спустившись по трапу следом за отрядом штурмовиков, Таркин увидел перед собой представителя корпорации «Зерпен», за спиной которого сомкнули ряды подобно имперскому батальону несколько сотен вооруженных охранников в форме. Его свита намного превосходила числом сопровождение Таркина – если не считать висевшую в десяти километрах над их головами «Исполнительницу» с ее командой и контингентом солдат.

   – Добро пожаловать на Эпифани, мофф Таркин, – шагнув вперед, сказал представитель «Зерпена», худой безволосый гуманоид в обтягивающей пурпурной одежде с вышитой на груди эмблемой корпорации. – Чем заслужил «Зерпен» честь быть удостоенным визита посланника Империи?

Таркин решил обойтись без лишних церемоний.

   – Можете считать мой визит честью для вас, но, подозреваю, вы весьма скоро измените свое мнение.

   – В таком случае, как я понимаю, обойдемся без официального протокола?

   – К чему тратить время? – бросил Таркин. – Мы преследуем группу повстанцев, которых пропустили через ваш кордон и которым, судя по всему, предоставили здесь убежище.

   – Да, именно так вы объяснили, когда ваш звездный разрушитель вышел на орбиту. Но на самом деле мы разрешили вашему челноку приземлиться исключительно из вежливости. Никакие посторонние корабли, кроме вашего, на наш спутник не прибывали, и мы понятия не имеем ни о какой группе повстанцев, которых вы ищете.

   – Предлагаю обойтись без ложной скромности, пока у меня хорошее настроение, – сказал Таркин. – Вы что, думаете, мы прилетели бы сюда, не имея доказательств? У нас есть данные слежения, и мы точно знаем, где и когда повстанцы вышли в обычное пространство.

И без того длинная физиономия представителя вытянулась.

   – У вас, видимо, неверные данные, мофф Таркин. – Он показал на посадочную площадку и располагавшиеся за ней ангары и здания. – Как видите, все присутствующие здесь корабли принадлежат «Зерпену». Можете, конечно, обыскать ангары, но того, что вы ищете, все равно не найдете. Более того, надеюсь, вы примете на веру, что независимые планеты системы Салиент никогда не пустили бы к себе врагов императора Палпатина.

   – По крайней мере до тех пор, пока не закончилась война, – сказал Таркин.

   – Война – другое дело, мофф Таркин. Пока Республика и Конфедерация боролись за главенство, наша система была всего лишь убежищем для тех, кто не хотел участвовать в драке.

   – Вот только «Зерпен» не видел никаких проблем в том, чтобы поставлять произведенное им оружие любому, кто попросит. Исповедуя, так сказать, политику равных возможностей.

Гуманоид слегка склонил голову набок.

   – Предпочитаем считать себя обычными предпринимателями.

Таркин, прекрасно знавший, чего стоит выведать у кого-то его секреты, понял, что от представителя «Зерпена» он ничего не добьется. Даже при наличии над головой звездного разрушителя.

   – Хотите, я предложу другое объяснение?

   – Попробуйте.

   – Империя использует этих якобы существующих повстанцев в качестве предлога для реализации каких-то своих тайных планов, – расчетливо улыбнулся представитель.

Таркин едва не ответил ему столь же многозначительной улыбкой, – похоже, представитель был не так прост, как могло бы показаться. Он уже собирался ответить, когда рядом возник его адъютант с комлинком в руке.

   – Срочный вызов с «Исполнительницы», сэр.

Отойдя подальше от представителя, Таркин включил связь.

   – Сэр, искомые корабли опознаны и обнаружены. Похоже, что вместо того, чтобы сесть, они завершили облет спутника и на полной скорости уходят вглубь системы.

   – Продолжайте за ними следить, но не стреляйте, – помедлив, ответил Таркин. – Возвращаюсь на корабль.

Не сказав представителю больше ни слова, он развернулся и зашагал по трапу челнока. За ним последовали адъютант и отряд штурмовиков.

Челнок расправил крылья и начал набирать высоту еще до того, как Таркин успел пристегнуться. Ясно было, что «Зерпен» догадался о возможной уловке и, видимо, отказал контрабандистам в посадке. Но почему тогда болваны Кренника направились к Салиенту-2, а не за пределы системы? Ему также пришло в голову, что, возможно, контрабандистов убили, а их корабли захватили. Так или иначе, никакого сочувствия он к ним не испытывал – им все равно предстояло сыграть роль повстанцев, чтобы помочь сфабриковать дело против «Зерпена». Но если у Салиента хватило смелости, чтобы захватить оружие, вместо того чтобы его отдать...

   – Сэр, сканеры показывают, что в сторону Эпифани движутся корабли сопровождения Салиента с блокпоста, – доложил связист челнока. – Корабли быстрые и тяжеловооруженные.

   – Сообщите на «Исполнительницу» – расчетам занять боевые посты, обеспечить прикрытие для челнока во время причаливания. Если кто-то из кораблей сопровождения возьмет нас на прицел, разрешаю коммандеру их уничтожить.

Едва он успел договорить, связист продолжил:

   – «Исполнительницу» вызывает штаб стратегического командования с Салиента-два.

Отстегнувшись, Таркин переместился к пульту связи.

   – Переключите связь с «Исполнительницы» на нас.

Мгновение спустя перед ним появилось голографическое изображение птицеподобного инородца.

   – С кем я говорю? – сладким голосом спросил офицер с Салиента.

Таркин представился.

   – Мофф Таркин, вам отказано в разрешении на пребывание в системе. Не пытайтесь двигаться в сторону солнца.

   – Мы преследуем врагов Империи, генерал, и только мне решать, куда я могу или не могу лететь.

   – На наших сканерах неизвестные корабли, мофф Таркин, и мы требуем, чтобы вы дали нам возможность разобраться с ними самим, – сказал хайшианин. – В отличие от Империи, в системе Салиент до сих пор продолжают действовать законы.

   – Боюсь, этого недостаточно, генерал. Арестуйте их, а остальным займемся мы.

   – Вы нарушаете суверенитет независимой звездной системы. Убирайтесь от Салиента, или последствия не заставят себя ждать.

Отключив микрофон, Таркин взглянул на связиста:

   – Где наша добыча?

   – Все еще летит к Салиенту-два, сэр.

   – Сообщите на «Исполнительницу», что к моменту моего прибытия мне требуется полная оценка оборонительных возможностей этой системы.

   – Есть, сэр.

   – У нас работает гиперсвязь?

   – Работает, сэр, хотя «Зерпен» пытается нас глушить.

   – Тогда, пока есть возможность, свяжитесь с боевой группировкой у Телоса и скажите адмиралу Юту, что я прошу ее как можно быстрее направить в систему Салиент любые доступные ресурсы.

   – Что-нибудь еще, сэр?

   – Сообщите на «Исполнительницу», чтобы они были готовы к микропрыжку к Салиенту-два, как только мы причалим, – кивнул Таркин.

Хаса Обитта и его разношерстную компанию контрабандистов и наемников встретил на Салиенте-2 тот самый офицер-хайшианин, который до этого разговаривал с Таркином.

   – Имперцы отказались уходить, капитан Обитт, как вы и предполагали. Они требуют арестовать всех вас и выдать им.

   – Не самая плохая идея... – начал Хас.

   – Именно что плохая, – прервал его Со. – В данный момент мы – союзники, в которых больше всего нуждается Салиент. К тому же, арестовав нас, вы ничего не добьетесь, только отсрочите неизбежное. Империя положила глаз на корпорацию «Зерпен» и всю остальную здешнюю систему.

Хайшианин пристально посмотрел на него:

   – Нам прекрасно об этом известно, капитан Геррера. Именно потому «Зерпен» попросту не сбил ваши корабли, как только вы вышли из гиперпространства, – хотя некоторые в нашем правительстве настаивали как раз на этом.

   – Если Империя не сможет использовать нас, чтобы обвинить вас в укрывательстве повстанцев, – заметил Хас, – она найдет другой способ с вами справиться.

   – Тогда почему бы им просто не вторгнуться?

   – Император все-таки не дурак, – устало вздохнул Со. – Он ждет и пытается выяснить, придет ли вам на помощь какая-либо из местных систем Корпоративного сектора. Возможно, он не хочет выглядеть инициатором очередного галактического конфликта, после того как совсем недавно завершился предыдущий.

   – Мы уже сообщили, – кивнул хайшианин. – И ждем подкрепления издалека.

   – Если у вас есть хоть какая-то возможность сражаться – воспользуйтесь ею, – сказал Со. – Именно так мы поступили на моей родной планете, когда власть захватили сепаратисты.

Инородец взглянул на него:

   – И вам удалось победить?

   – В конечном счете – да, – ответил Со. – Но у победы была цена. Ужасная цена.

Хас и хайшианин переглянулись. Хас впервые общался с салиентским коммандером лицом к лицу, но они разговаривали по голосвязи вскоре после того, как Кренник выбрал Салиент очередной целью Империи.

Задолго до войны эта звездная система стала штаб-квартирой компаний, пользовавшихся дурной репутацией, неплательщиков налогов, пиратов и торговцев оружием. Колонизированная представителями многих рас, впоследствии присоединившихся к сепаратистам или ставших их сторонниками, система в эпоху Республики стала ареной инцидентов и стычек, а в предвоенный период ситуация лишь ухудшилась. Учитывая отношение Империи к независимым системам, можно было лишь удивляться, что Салиенту удавалось в течение столь долгого времени оставаться таковым, поскольку поглощение его Империей означало бы захват не только корпорации «Зерпен», но и целой системы безнравственных конгломератов, не отвечавших ни перед кем, кроме самих себя. Более того, Салиент стал бы районом сосредоточения войск для дальнейшего вторжения в сектор Внешнего Кольца, постепенно объединявшийся в самостоятельное единое целое.

У Хаса была мысль отвергнуть предложение Кренника, но тогда он рисковал бы стать жертвой промышленной аварии вроде той, что погубила Матиза, или ему пришлось бы бежать прочь и до конца своих дней опасаться за свою жизнь. Вместо этого Хас решил сделать вид, будто все идет по плану, а на самом деле проинформировать руководство Салиента о намерениях Империи, что он и сделал.

   – И тем не менее не понимаю, какой в этом смысл лично для вас, – сказал генерал-хайшианин, не сводя глаз с Хаса. – Вы сами говорили, что Империи даже не нужен повод, чтобы оправдать свои действия. Так почему бы просто не сбежать подальше, насколько хватит гипердвигателей?

Хас не собирался признаваться в своей роли полезного балбеса для Орсона Кренника или в том, как подействовало на него общение с Лирой, Нари и Джин. После возвращения с Олпинна он не раз размышлял о тех событиях, что в итоге привели его к необходимости подчиняться Креннику и ему подобным. Сейчас ему хотелось только одного – исправить свою ошибку.

   – На что надеяться независимым пилотам вроде меня, если Империя решила завоевать каждую независимую систему? – сказал он и добавил, взглянув на Со, Моло и Ялли: – Все мы в конце концов станем наемниками Империи, ее пленниками или мертвецами.

   – Это точно, Хас! – Со с силой хлопнул его по спине. – Но дело не только в этом. Для Империи мы не более чем комки грязи, которые они отряхивают с сапог.

Даже Салиент – не более чем проверка возможностей. Их цель – подчинение себе всей Галактики. И вот тут-то появляемся мы, пусть даже затем, чтобы слегка их потрепать. Чтобы восстать против несправедливости.

Хас внимательно его слушал. Как и Лира Эрсо, Со являлся еще одним блистательным примером того, каким мог бы стать он сам. С другой стороны, союзники и партнеры часто оказываются рядом тогда, когда меньше всего ожидаешь.

   – Полностью поддерживаю капитана Герреру, – неожиданно для самого себя сказал он.

Генерал-хайшианин мрачно кивнул:

   – Скажу лишь одно: Салиент поклялся любой ценой не дать использовать его ресурсы в качестве корма для прожорливой военной машины Императора. Скорее мы позволим превратить наши планеты в пепел, чем дадим Империи их поглотить.

   – Это вовсе не взаимоисключающие варианты, – печально взглянул на него Со.

   – Будем защищаться до самого конца, – кивнул хайшианин.

   – Даже если не будет никаких шансов на победу? – спросил Хас.

   – Даже если.

   – Есть еще вариант, – заметил Хас. – Позволить Империи получить то, чего она хочет.

   – Это не вариант, – возразил Со.

Хайшианин кивнул, соглашаясь:

   – Оккупация? Капитан Обитт, вы наверняка бывали на планетах, избравших подобный путь. И какова там жизнь?

   – Пожалуй, предпочту сражаться, – улыбнулся Хас, вновь взглянув на Со и своих товарищей-контрабандистов. – Потому мы все и здесь.

Инородец расправил покрытые перьями плечи:

   – Все, что нам не удастся защитить, капитан, мы превратим в руины.

Звездный разрушитель, затребованный Кренником для его Специальной группы по вооружениям, вышел из гиперпространства вдали от известных космических трасс или точек для прыжка. Ни один навигационный буй не отметил его прибытия, и поблизости не было ни одного местного ретранслятора Голосети, которые могли бы обеспечить связь с Корусантом, Джеонозисом или любой другой планетой.

Посреди полной опасностей космической бездны пытались пожрать друг друга две сколлапсировавшие звезды, чьи сцепленные друг с другом диски напоминали маску с черными дырами вместо глаз. Казалось, будто в искаженном гравитационным полем реальном пространстве вращаются сами близлежащие звездные поля, увлекаемые невидимой силой вдоль краев маски.

Кренник, профессор Сахали, Рива Демейн и другие члены команды молча наблюдали с мостика звездного разрушителя за танцем тьмы, вызванным невероятной энергией взрывов сверхновых.

Мае Амедда хотел, чтобы они испытали экспериментальное оружие ближе к Ядру, ближе к дому, но Кренник предпочитал не рисковать повторением случившегося на Малпазе. Хоть запитанный кайбер-кристаллами сдвоенный лазер был со всей тщательностью собран и откалиброван, любая осечка, вероятно, могла привести к гибели корабля.

   – На самом деле Император не желает подобного, – сказал Кренник, показывая в иллюминатор на лазеры. – Помните прежнего Палпатина? Он сопротивлялся любым попыткам Сената создать армию, а тем более подталкивать к войне с сепаратистами. Но времена поменялись. Те, на кого он всецело может полагаться, предложили революцию в военном деле, и нам выпало ее возглавить. – Кренник отошел от иллюминатора. – Стоит взглянуть на историю любой разумной расы, и перед нами предстают картины насилия и резни. Они нарисованы пальцами на потолках пещер и высечены на стенах храмов. Стоит копнуть поглубже на любой планете, и наткнешься на черепа и кости взрослых и детей, расколотые грубым оружием. Все мы сражались друг с другом задолго до того, как начали возделывать землю и разводить скот. – Он поднял руку, прежде чем кто-либо успел возразить. – Все вы прекрасно образованны и сейчас готовы перечислить названия рас и обществ, где такого не было. Мой ответ – это не те существа или звездные системы, о которых нам стоит беспокоиться. Речь идет об остальных. Насилие запрограммировано в большинстве из нас, и стремление к нему не сможет сдержать даже армия штурмовиков или флотилия звездных разрушителей. Вот почему мы выбрали иное решение. У нас есть шанс выковать мир, который продлится дольше, чем существовала Республика.

   – Мир посредством страха, – сказала Рива.

   – Да, – кивнул Кренник и предпочел не продолжать.

По праву вести отсчет должен был Сахали, но ученый предоставил эту честь Креннику, поскольку именно ему наконец удалось заманить в свои сети Галена Эрсо.

Пока Кренник считал, все отвернулись от сцепившихся черных дыр, глядя на экраны компьютеров, которые отображали то, что не могли воспринять их глаза и прочие органы зрения. Где-то еще другие компьютеры и датчики измеряли высвобожденную энергию, сравнивая результаты с расчетами Галена.

Когда Кренник произнес «один», Сахали дал команду на одновременное зажигание.

Компьютерная модель показала сдвоенные коллимированные лазерные лучи, устремившиеся прочь от звездного разрушителя. Затем, захваченные гравитационным полем, два луча превратились в один, меняя направление и разгоняясь быстрее скорости света, пока не исчезли среди клубящихся очертаний черной дыры.

Кренник с благоговейным трепетом смотрел на экран, жалея, что не может переслать результаты Галену, не вызвав у того сердечный приступ или неодолимое желание бежать в самые дальние закоулки Галактики.

Во всяком случае, в его вкладе в создание величайшего оружия всех времен теперь можно было не сомневаться.

22

СКВОЗНЫЕ РАНЕНИЯ

СТОЯ ПОСРЕДИ командного поста на мостике звездного разрушителя, Таркин просматривал данные, собранные тактическими компьютерами корабля. Проявив необычную для него осторожность, он приказал «Исполнительнице» выйти из микропрыжка далеко за пределами планетной и орбитальной обороны Салиента-2. Он знал, что корабли контрабандистов уже приземлились, но ему пока не было известно, арестованы ли члены их команд и пилоты, или им предоставлено убежище.

   – На планете имеется несколько мощных генераторов щита, а также ионные пушки, оставшиеся после войны, – говорил его первый помощник. – Есть также пара турболазерных батарей производства «Зерпена», способных основательно потрепать наши защитные экраны.

Таркин поскреб подбородок, обдумывая новости.

   – Контрабандисты доставили на планету какую-нибудь артиллерию, с которой нам пришлось бы считаться?

Коммандер развернулся к отдельной голограмме, просматривая информацию.

   – Судя по докладу лейтенанта-коммандера Кренника, груз контрабандистов состоял из импульсного оружия и устройств для расщепления ядер.

   – А что насчет укреплений Салиента-один?

   – Поверхность планеты не слишком защищена, но возле нее базируется флотилия военных кораблей системы, большинство из которых – корабли старшего поколения, оборудованные оружием сепаратистов, что вполне соответствует позиции, которую занимал Салиент во время войны. Дальнее сканирование показывает, что три корабля отделились от основной группы и, вероятно, летят на подмогу Салиенту-два. Судя по гиперпространственным флуктуациям, возможно, они уже заняли позицию с ночной стороны планеты.

   – Есть что-то от адмирала Юту?

   – Она надеется, что сможет прислать с Телоса два звездных разрушителя.

   – Надеется?

   – Видимо, наши ресурсы в данный момент слишком разбросаны.

Кивнув, Таркин поднялся по нескольким ступеням на галерею мостика и направился к передним иллюминаторам, намереваясь взглянуть на коричневый с голубым Салиент-2.

Никто не ожидал, что Салиент сразу же сдастся, но мгновенный переход системы в боевую готовность оказался для всех неожиданностью. Судя по всему, правительство кто-то предупредил. Идея заключалась в том, чтобы закрепиться на спутнике «Зерпена» и постепенно продвигаться вглубь системы, пока не будут оккупированы ее внутренние планеты. Таркина озадачивало, что те же самые контрабандисты, с чьей помощью он заполучил Самовар и Вади-Раффу, внезапно могли перейти на сторону противника и попытаться противостоять стратегии Империи. Если только...

Таркин собрался с мыслями, выстраивая в уме цепочку.

Если только все это не подстроил Кренник, вынудив его застрять у Салиента. При этом он прекрасно знал, что поражение создаст прецедент, который даст всем понять, что независимые системы в состоянии дать отпор Империи.

Сигнал с пульта связи прервал размышления Таркина, и он вернулся в рубку, где над голопроектором возникло уменьшенное вчетверо изображение птицеподобного коммандера с Салиента.

   – Мы знаем, что повстанцы высадились на планету, – без какого-либо вступления начал Таркин. – Вы готовы выдать их нам?

   – Мы отказываемся это делать, мофф Таркин, ибо им предстоит сыграть главную роль в раскрытии тайных планов Империи. Но как бы там ни было, наше руководство полно решимости найти дипломатический выход из тупика.

   – Уже слишком поздно, – сказал Таркин.

   – Посол Салиента-два желает знать, готовы ли вы принять его на борту вашего корабля.

Таркин быстро продумал несколько возможных сценариев. Если посла удастся убедить капитулировать, возможно, он сумеет для начала закрепиться на Салиенте-2, а не на Эпифани.

   – Передайте, что я разрешаю ему прибыть.

   – Его челнок уже в пути, мофф Таркин. Он заранее предполагал, что вы готовы обсудить любые альтернативы открытым военным действиям.

   – Сэр, – сказал стоявший за спиной Таркина первый помощник, – к нам направляется консульский корабль.

Снова поднявшись по ступеням, Таркин задержался у иллюминаторов, ожидая, когда корабль появится в свете красного карлика Салиента. Заметив блеснувшую в звездном свете точку, он развернулся к первому помощнику:

   – Свяжитесь с кораблем. Прикажите пилоту лечь в дрейф и ждать дальнейших указаний.

   – Сэр, консульский корабль не отвечает, – последовал ответ после некоторой паузы. – И еще – наблюдается едва заметная задержка связи. Почти эхо.

Таркин прищурился, глядя на далекую светящуюся точку.

   – Просканируйте корабль на наличие живых существ.

На этот раз ответ последовал почти сразу:

   – Живые существа отсутствуют, сэр. Похоже, это беспилотник. Возможно, бомба с часовым механизмом.

   – Активируйте передний луч захвата и удерживайте его как можно крепче... – начал Таркин, когда с одного из постов в рубке раздался сигнал тревоги.

   – Сэр, с ночной стороны Салиента выходят три военных корабля.

Таркин многозначительно переглянулся с первым помощником.

   – Преднамеренная провокация? – спросил офицер.

Таркин прищурился. Салиент явно намеревался погибнуть, но не сдаться.

   – Привести в готовность батареи ближнего боя, – приказал он. – Скорее Мустафар остынет, чем кому-то удастся спровоцировать Империю на упреждающие действия.

Над голографическим столом в штаб-квартире Кренника на Джеонозисе висело голубоватое увеличенное изображение чагрианина.

   – Примите мои поздравления, – сказал Мае Амедда.

Кренник признательно склонил голову:

   – Предварительные результаты показывают, что высвобожденная во время испытаний энергия обладает разрушительной мощностью всех батарей звездного разрушителя типа «Каз», вместе взятых.

   – Многообещающее начало, – сказал великий визирь. – Это все работа Галена Эрсо?

   – Он лишь открыл, каким образом извлечь необходимую энергию из кайбер-кристаллов, – ответил Кренник, играя свою роль перед голокамерой. – Все остальное – лазеры и прочее – заслуга моей команды.

Амедда склонил рогатую голову:

   – Признаю – вы с самого начала были правы насчет Эрсо.

   – Никогда даже не сомневался, визирь.

   – Императору уже доложено, и он крайне доволен. Он также одобрил ваше повышение в звании до коммандера.

Кренник сдержал улыбку.

   – Похвала императора – достаточная для меня награда. Вряд ли я мог рассчитывать на большее, но с радостью приму и временное повышение.

Летроги Амедды дрогнули.

   – Временное?

   – Я продолжаю придерживаться мнения, что контр-адмирал – более подходящее для меня звание.

   – Вы провели успешные испытания, коммандер. Предлагаю теперь заняться созданием настоящего оружия для боевой станции.

   – Конечно, визирь. – Кренник помедлил. – Есть новости насчет моффа Таркина?

   – Пока что он увяз в боях у Салиента, – нахмурившись, ответил Амедда.

   – Крайне жаль, – покачал головой Кренник. – Я рассчитывал на его помощь на очередном этапе проекта.

   – Мы тоже, коммандер. Буду держать вас в курсе.

Лишь дождавшись, когда голографическое изображение исчезнет, Кренник позволил себе улыбнуться. Он надеялся убить двух птиц одним камнем – избавиться от Обитта и заманить в ловушку Таркина, – и ему это удалось.

Требовалось настоящее искусство, чтобы выяснить, из чего сделан тот или иной индивидуум, проанализировать их склад ума, а затем в подходящий момент направить по нужному пути, подвергнув огранке, словно один из кайберов Галена, – Обитта в одну сторону, Таркина в другую.

Едва Кренник узнал, что Хас Обитт показывал Лире и Нари планеты, которые сам же помог разрушить, он сразу понял, что в дресселианце взыграла совесть и его можно считать потерянным для дела, однако еще можно было использовать для некоего более далеко идущего плана. Имелся немалый шанс, что Обитт откажется от предложенной ему миссии к Салиенту, но Кренник рискнул предположить, что вместо этого Обитт попытается искупить вину, отправившись на спасение Салиента. Дресселианец пошел даже дальше, призвав на помощь нескольких своих недовольных жизнью коллег-контрабандистов.

Что касается Таркина, то, чтобы разработать соответствующую ловушку, Креннику требовалось лишь ознакомиться с его личной историей – его военным досье, его зверствами в Западных рубежах, совместными миссиями с Дартом Бейдером. Таркин не раз подтверждал, что не способен отступать или проявлять хотя бы малейшие признаки слабости. Линия его поведения у Салиента выглядела очевидной, и, оказавшись там в ловушке, он больше не угрожал положению Кренника в проекте боевой станции. Возможно, пострадали даже его отношения с Императором.

Оставалась лишь одна личность, которую нужно было сломить.

После уничтожения консульского корабля, оказавшегося на самом деле беспилотником со взрывчаткой, к «Исполнительнице» устремились три военных корабля с Салиента. Звездный разрушитель ответил залпами, но сражение продолжалось еще несколько стандартных часов, прежде чем вражеские крейсеры переместились ближе к Салиенту-2. Щиты звездного разрушителя выдержали атаку, но Таркин приказал коммандеру держать корабль вне досягаемости мощных лазерных батарей планеты – по крайней мере, до прибытия подкрепления с Телоса.

То, что выглядело простым вторжением, превратилось в полномасштабное сражение.

Сбитый с толку, Таркин готов был признать, что недооценил Орсона Кренника, который определенно являлся главным архитектором заварушки, в которую тот угодил. Он также мимоходом узнал, что Кренник сумел обзавестись очередным квадратом на ранговой планке, вероятно в качестве поощрения за некие успехи в разработке главного оружия боевой станции.