Текст книги "Прекрасные похороны (ЛП)"

Автор книги: Джейми Макгвайр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Я потерла затекшую шею. Стресс и ребенок отнимали все силы, и я едва могла держать глаза открытыми.

– Любимец Бенни. Это сильно по ним ударит.

– Не скидывай со счетов Джиаду. Она чокнутая.

Хайд была права. Старшая из женщин семьи Карлиси была чуть ли не опаснее самого Бенни. Она оставалась в тени, но многие убийства произошли именно из-за ее нашептываний на ухо мужу.

– Это либо добьет ее, либо заставит взять дело в свои руки, – кивнула я и потянулась к своему телефону.

– Агент Линди, – сказала Хайд, делая шаг вперед. Когда я замерла, она продолжила. – Я могу связаться с директором, если Вы хотите предупредить его о Джиаде.

– О, точно, – сказала я, опуская свой телефон. Карлиси думали, что я теперь скорбящая вдова. Если действительно имелся крот или бумажный след, или еще какая-либо информация, попадавшая к Карлиси – а после их обнаружения точного местоположения Томаса у нас был повод так подумать, – мне следовало быть осторожнее. Лишь небольшая горстка людей знала, что Томас жив. Скрыться из дома и находиться под защитой в безопасном месте казалось логичным со стороны, но если бы я позвонила директору с какой-то информацией, а не гневными криками из-за произошедшего с Томасом, это могло вызвать подозрения.

– Нам нужно найти, кого или что они используют, чтобы получать информацию, – сказала я.

– Мы над этим работаем.

– У нас есть зацепки?

– Агент Линди, ребенок спит. Моя сестра всегда дремлет, когда засыпает ребенок, ведь это единственное время, когда она...

– Хорошо, – сказала я. – Ты права.

Хайд казалось удивленной, услышав мой ответ, но быстро оправилась и, пока я была в душе, успела расстелить новое постельное белье, а также разложить подушки и одеяло. Я поплелась к кровати в обуви, не желая босиком наступать на грязный ковер.

Я легла и почувствовала легкий запах лаванды. Хайд заметила, что я осматриваюсь и нюхаю воздух.   Она переступила с ноги на ногу, и ее лицо вспыхнуло. От моего невысказанного вопроса ей стало неудобно.

– Я попросила Хокинса найти парочку освежителей воздуха. В вашем доме немного пахнет лавандой, и я подумала, что это заставит Вас расслабиться. Освежителей всего два. Если это слишком много для ребенка...

– Нет, – сказала я с благодарной улыбкой. – Нет, это очень заботливо с твоей стороны.

– Это предложила агент Тейбер.

– Вэл, – с улыбкой сказала я, но потом мои глаза снова начали слезиться.

– Она будет в самолете. Она настояла, что должна Вас сопроводить в Иллинойс.

– Спасибо, – сказала я, с отчаянием желая поскорее увидеть мою самую близкую подругу.

Хайд не улыбнулась и особо никак не отреагировала, но даже это заставило меня чувствовать себя лучше, потому что обычно так вела себя моя мать. Она демонстрировала свою любовь поступками. А вот отец был ласковым и заботливым. Может, именно поэтому директор выбрал Хайд в качестве моего телохранителя. Не считая того, что она была одним из лучших водителей в Бюро и отлично управлялась с пистолетом, в ней также было нечто материнское.

Я положила голову на подушку. Она тоже немного пахла лавандой, и я задумалась, не сбрызнула ли ее Хайд, чтобы помочь мне расслабиться. Я не стала ее спрашивать, чтобы снова не смутить.

Я смотрела, как Стелла дышит, и пуговички на ее пижамке поднимаются и опускаются. Она выглядела такой умиротворенной. Я задавалась вопросом, скучала ли она по голосу Томаса и знала ли, что мы не там, где должны быть. Я не осознавала, что снова плачу, пока не почувствовала, что наволочка влажная, и закрыла глаза, умоляя себя расслабиться и немного отдохнуть. Скоро Стелла проснется, а я не могла заботиться о ней, не заботясь о себе. Утром мы переезжали, а позже вылетали в Икинс. Я должна была набраться сил, чтобы разбить больше десятка сердец.

– Хайд? Будешь ли ты там завтра? В Икинсе?

– Куда Вы, туда и я, агент Линди.

– Можешь ли ты сообщить, куда надо, что тебе нужно связаться с Томасом? Скажи ему, что я его люблю.

– Я передам.

Я почувствовала, как растворяюсь в матрасе, но так же сильно, как я старалась заснуть, я не могла этого сделать.

ГЛАВА 8

Фэйлин

Скотч издал громкий шум, когда я начала его вытягивать, и я замерла. Наш единственный телевизор стоял в комнате дальше по коридору, и я прислушалась к доносившемуся через закрытую дверь моей спальни разговору Спанч Боба и Патрика. Было бы удобнее упаковать все пораньше, но Тэйлор хотел рассказать хорошие новости детям вместе. От мысли, как они обрадуются, я улыбнулась, но моя улыбка быстро угасла. Все страдания, что они чувствовали последние несколько месяцев, были моей виной.

Стены были обшиты панелями, но одного кусочка не хватало, из-за чего виднелся гипсокартон. Кровать была королевской, но она и близко не стояла с той божественной кроватью, что я оставила. Наше лоскутное одеяло не покрывало матрас полностью, но оно помогало мне переносить зиму Колорадо. Фотография Тэйлора с детьми располагалась на ночном столике. Несмотря на то, что Тэйлор не делил со мной кровать, я до сих пор спала на той же ее части, что выбрала, когда мы начали жить вместе. Хэдли иногда заползала на половину Тэйлора посередине ночи, но в остальное время она пустовала.

Холлис и Хэдли были почти одного возраста, и поэтому они начали ходить в подготовительную школу вместе. Сейчас они уже закончили второй класс. Смотреть на темные волосы Холлиса, его бронзовую кожу и голубые глаза было все равно что смотреть на Алису, женщину, которую встретил в Калифорнии Тэйлор во время недели нашего расставания. Как же я была зла, когда узнала о том, что от него забеременела другая. Но та ночь, которую Тэйлор и Алиса провели вместе, подарила нам Холлиса, и я бы ни на кого не променяла своего сына. Хэдли была вылитой мной, кроме ее теплых шоколадных радужек. Она сохраняла длину своих вьющихся блондинистых волос, и у нее была такая же россыпь веснушек на носу и щеках.

Они оба нечасто смотрели на меня с тех пор, как мы переехали из Эстес Парк в Колорадо Спрингс. Хэдли была немного снисходительнее Холлиса: иногда она даже могла забыть, что злится на меня, и обнять меня или вечером прижиматься ко мне на диване, пока мы смотрели фильм. Но Холлис использовал любую возможность, чтобы напомнить мне, как я испортила ему жизнь. Становилось все сложнее спорить с ним об этом. Здесь ему сложно было завести друзей, в то время как в Эстес Парке все его любили. Он был капитаном команды, очаровывал девочек и пел как звезда бойз бэнда. В Спрингсе же он был всего лишь новеньким, угрожавшим уже установившейся иерархии в классе.

Сейчас второй класс был совершенно не таким, как в мои времена.

Мой телефон завибрировал, и я подняла его, думая, что это звонит Тэйлор. Но это был Питер. Я все еще не была уверена, как он заполучил мой номер, но он не переставал меня доставать. И я все еще не была уверена, была ли моя вина в том, что случилось в ту ночь. Может, я смотрела в его сторону слишком долго или рассеянно улыбнулась ему. Такие люди, как он, думали, что если женщина посмеялась над шуткой, то она в тайне мечтает, чтобы ее трахнули. Получается, нет. Это была не моя вина. Он привык к особому отношению и отсутствию ответственности. Он вырос богатеньким слюнтяем с наклонностями насильника, также известным как сынок мэра Лэйси. Питер положил глаз на меня в ту самую минуту, как мы зашли в бар, чтобы отпраздновать повышение Джубала до лейтенанта. Мы с Тэйлором нечасто выходили из дома, ведь если и оставляли детей с кем-то, то это должна была быть лучшая из возможных нянь.

В течение нескольких недель после того, как я ушла, мне не хотелось никуда выходить из дома. Но чем больше времени проходило, тем злее я становилась. Тэйлору давно следовало научиться самоконтролю. Он поставил под вопрос свою работу и работу брата. Я нахмурилась. То, что раньше казалось милым и, возможно, даже лестным, теперь было опасным. Я не хотела, чтобы наши дети решили, будто из любой ситуации можно выйти сухим из воды. Они должны были понимать, что за все надо отвечать.

Я бросила свой телефон на матрас и накрыла его стопкой сложенных полотенец. Они были уже немного застираны, но от них пахло домом, так что я хранила их в сумке на дне моего шкафа и открывала только тогда, когда начинала слишком сильно скучать по Тэйлору. Возможно, это было немного ненормально .

Дверной звонок сообщил о чьем-то прибытии со своим необычным звоном, молящем о том, чтобы его избавили от страданий.

– Папочка! – воскликнула Хэдли.

Тэйлор встречал детей, его приветствия прерывались крепкими объятиями. Немного позже дверь моей спальни резко открылась, а на пороге стояли Холлис с Тэйлором, держащим на спине Хэдли. Холлис широко улыбался, его ямочка стала видна, а глаза даже отдаленно не напоминали Тэйлора или мои.

– Папа приехал! – Сказал Холлис. Он был так взволнован, что не заметил коробку на кровати, но Тэйлор все увидел.

– Я это вижу, – ответила я с усмешкой.

– Эмм... Почему бы вам, детишки, не сложить вещи? Мне надо поговорить с мамой.

– Мы поедем с ночевкой? Правда? – Сказала Хэдли, со спины обнимая Тэйлора. Она посмотрела на меня. – Правда, мам?

– Правда, – сказала я. – Идите.

Они помчались друг за другом в свои комнаты, создав при этом столько шума, сколько вообще возможно. Еще вчера я бы волновалась, что соседи могут пожаловаться, но мы, наконец-то, съезжали из этой дыры.

– Как все продвигается? – Спросил Тэйлор, заметив коробку и беспорядок на моей кровати.

– Только начала. Было сложно тайно складывать, когда еще надо было готовить ужин и... – Я замолчала, заметив пятно сажи на его лице. – Я проверяла новости с телефона. Огонь все еще горит.

Тэйлор кивнул.

– Там настоящий монстр.

– Ты уверен, что Тайлер был не против, что ты его оставил там одного?

– Ага, – ответил он, оглядываясь по сторонам. Он нашел коробку для хрупких вещей, открыл ее и стал заклеивать днище. Казалось, он борется с собой, не зная, как начать разговор. Когда он сильнее нахмурился, я начала готовиться к тому, что он может сказать. – Эмм... Фэйлин...

– Пап! – Сказал Холлис, держа в руке сумку. Он взглянул на пустые коробки передо мной и Тэйлором. – Что происходит?

Я повернулась к детям и увидела их растерянные лица.

– Давайте поговорим за столом. Пойдемте.

Холлис и Хэдли последовали за мной в столовую, которая на самом деле была огороженным участком гостиной со столом и стульями.

Мы сели, и они оба поставили локти на стол, перекрестив руки так, как всегда делает Тэйлор.

– Нам нужно кое-что вам рассказать, но прежде чем мы сделаем это, я хочу объясниться. Мы с папой не сходимся обратно и не собираемся этого делать – по крайней мере, в ближайшее время. Нам надо еще много над чем поработать.

Дети опустили глаза на свои руки, и так же сделал Тэйлор.

– Хорошая новость в том, что, – сказала я, глядя на Тэйлора. – Скажешь сам?

– Хорошая новость в том, что вы переезжаете обратно в Эстес Парк.

– Что? С тобой? – Сказал Холлис, вскочив со своего места. Он обвил свои руки вокруг шеи Тэйлора, и я постаралась не принимать близко к сердцу то, что он так хотел жить со своим отцом.

– И с мамой тоже, – ответил Тэйлор. Оба ребенка перевели свои пристальные взгляды на меня. – Это и есть сбивающая с толку часть.

– Мама тоже переезжает? – Повторила Хэдли. В ее глазах мелькнул лучик надежды.

– Мы с вашим отцом думаем, что будет лучше, если мы с вами переедем обратно в Эстес, где вы сможете жить в своих старых комнатах и вернуться в школу к своим друзьям.

– Но вы не вместе? – Спросил Холлис, и на его лице отразилось замешательство.

Тэйлор сглотнул, уже ненавидя то, что собирается сказать.

– Я перееду в квартиру, пока мы с вашей мамой во всем разбираемся.

– Квартиру? – Застонал Холлис. Его глаза заслезились, и он рухнул обратно на стул. – Это чертовски глупо.

– Холлис Генри Мэддокс! – Заворчал Тэйлор.

Он не привык к его ругательствам, перепадам настроения и гневу так, как я. Для детей я была той, кто разрушил их жизнь, а папа был для них спасителем.

Тэйлор взял себя в руки и потянул к себе Холлиса, обнимая и сажая на колени.

– Вы здесь несчастливы, и ваша мама это замечает. Она позвонила мне и обсудила ваш переезд домой, и это большой шаг для нее. Мне не сложно найти себе квартиру на некоторое время.

– На какое именно время? – Спросил Холлис, стараясь не заплакать. Его щеки покраснели, делая легкие веснушки почти незаметными.

– Холлис, – начала я. – Мы уже говорили об этом. Иногда родителям нужно время, чтобы...

– Это все бессмысленное дерьмо! – Сказал Холлис. – Если мы будем жить в Эстес, то мы должны жить там вместе.

– Но мы не можем, – сказала я решительно. – Еще нет.

Холлис на мгновение уставился на меня с ненавистью в глазах. В такие моменты я каждый раз со страхом ждала от него криков, что я его не его настоящая мама, но пока что он этого не делал. Стиснув зубы, он с громким скрипом по плитке оттолкнул свой стул и протопал в свою комнату.

Тэйлор вздохнул:

– Все прошло не так хорошо, как я планировал.

– Тебе стоит пойти и поговорить с ним, – сказала я.

Тэйлор поцеловал макушку Хэдли и кивнул мне, после чего пошел за Холлисом в его комнату.

– Мам? – Сказала Хэдли. – Он может пожить в моей комнате. – Я посмотрела на нее, не понимая, о чем она говорит. Ее платиновые волосы, обрамляющие веснушчатое лицо, были такими же, как и у Оливии. – Папа. Если ты не хочешь с ним спать, он может пожить в моей комнате.

Я потянулись к руке Хэдли и сжала ее. К моему удивлению, она сжала мою руку в ответ.

– Мне жаль, что я не могу все объяснить тебе так, чтобы ты поняла.

– Я все понимаю, – ответила она. – Его арестовали, и ты на него разозлилась. Но ты злишься на него уже долгое время. Может, пора уже его простить?

Я опустила взгляд.

– Все не так просто, любимая. Хотелось бы, но нет.

Она кивнула и переместить взгляд на центр стола, где лежали наши руки.

В комнату зашел Тэйлор, засунувший руки в карманы своих джинсов.

– Он в порядке. Уже собирается. Тебе тоже следует собирать вещи, малышка.

Хэдли выпрыгнула из-за стола и поспешила к себе в комнату, остановившись на секунду, чтобы обнять Тэйлора за талию. Он крепко обнял ее в ответ и отпустил, чтобы она понеслась дальше, в то время как я опустила подбородок себе на руку.

– Они ненавидят меня с тех пор, как мы переехали. Это выматывает.

– Они никогда не будут тебя ненавидеть.

– Ты этого не знаешь, – сказала я.

– Нет, знаю, – мы встретились глазами, и никто из нас не говорил больше ни слова. Я сглотнула, прекрасно осознавая, что мы все еще друг друга любим, но также понимая, что я не была готова быть с ним. Это была тонкая грань, и следовало осторожно принимать решения. Я знала, что тяну с возвращением не из-за глупого желания наказать его. – Пойдем, – сказал Тэйлор. – Начнем с твоей комнаты. – Он протянул мне руку, но я заколебалась, и он отстранился, засовывая руку обратно в карман. – Ты знаешь, что я все понимаю. Дети не понимают, но я – да. Просто они не знают, что произошло. Не знают, что я этого заслуживаю.

– От этого не легче.

– Однако они не заслуживают этого. Фэйлин, мы должны быть выше этого.

– Тэйлор, не надо, – я встала и прошла мимо него. Он мягко схватил меня за руку, и мне потребовалось собрать все свои силы, чтобы не прижаться к нему. Я соскучилась по его прикосновениям, по близости с ним, по его голосу и по тому, как он на меня смотрит.

– Я все еще люблю тебя, – сказал он с нотками гнева в голосе. Я не могла его винить: наша семья распалась, а дети были подавлены.

– Я знаю, – ответила я. Бушевавшая во мне обида не позволила мне сказать что-либо еще. Я отстранилась и пошла к выходу из комнаты.

Тэйлор взял несколько коробок и отнес детям, после чего вернулся и стал помогать складывать мои вещи. Мы сложили носки, обувь и ведерки для Хэллоуина из верхнего ящика в прихожей. Я соскучилась даже по тому, насколько Тэйлор был высоким. Он мог дотянуться туда, куда я бы никогда не смогла, мог поднять и открыть все, что не могла я. Иногда я позволяла делать ему это, даже если могла справиться сама – просто для того, чтобы наблюдать за ним.

– Я тоже все еще тебя люблю, – сказала я. Тэйлор обернулся с нечитаемым выражением лица. – И я скучаю по тебе. Может быть, в этом дети умнее, чем я. Может, мы должны попытаться исправить это внутри семьи, и не вредить детям в то время, как я ищу какого-то знака.

– Так ты этого ждешь? Знака, что я изменился? – Он шагнул ко мне, бросив все, что было у него в руках. – Потому что, детка, я изменился. Я не хочу потерять тебя. Не хочу потерять детей. Я... – Мой телефон зазвонил, прерывая его. Я осмотрелась вокруг, похлопывая по карманам джинсов. Звонок раздался опять, и Тэйлор указал на стопку полотенец.

– Звучит оттуда, – сказал он, подходя к кровати. – Уже поздно. Думаешь, это Элли?

– А, ну да. Я... – Ох. Черт.

Прежде чем я успела его остановить, Тэйлор поднял полотенца и взял мой телефон. Его лицо сразу скривилось в отвращении.

– Почему чертов Питер Лэйси звонит тебе? Откуда у него твой номер, Фэйлин?

– Я не знаю, – сказала я, протягивая руку к своему телефону. – Это не важно. Я никогда не отвечаю.

В глазах Тэйлора мелькнуло понимание, и он стал злиться сильнее.

– Сколько раз он с тобой общался? Фэйлин, какого черта? Это поэтому ты хочешь вернуться?

Мой рот приоткрылся.

– Нет! И он не общался со мной, потому что я не отвечала!

– Откуда у него твой гребаный номер? – Закричал Тэйлор. Вены на его шее вздулись, а глаза чуть ли не святились и выглядели дикими. Его грудь вздымалась, и я видела, как он пытается сдержаться – ему хотелось по чему-нибудь или кому-нибудь ударить. Если бы здесь был Питер, он бы с легкостью мог убить его. И я вспомнила. Вспомнила, что именно от такого Тэйлора я ушла.

Я опустила глаза на пол. Надежда, которая была у меня несколько минут назад, ушла. Когда я снова подняла голову и встретилась глазами с Тэйлором, я увидела, как его гнев сменяется стыдом. Но даже тогда он не мог успокоиться. Он схватил стопку полотенец и положил их на вершину коробки со всякой мелочью, заклеил ее, оторвал скотч и подписал маркером, после чего швырнул коробку в угол комнаты, отчего ее содержимое разлетелось.

В коридоре стояло два темных силуэта, и когда я поняла, что наши дети опять увидели этот бред под названием наш брак, я прикрыла рот, не в силах сдержать слезы.

– Нет, детка, не плачь, – Тэйлор выглянул в коридор. – Мне жаль, – сказал он детям. Он сел на кровать и сгорбился. – Мне жаль, – приглушенно повторил он.

– Мы все еще переезжаем? – Спросила Хэдли, выступив из тени.

– Лично я – да, – сказал Холлис.

Я вытерла щеки и подошла к двери, обняв Холлиса и Хэдли так нежно, будто они могут разбиться, как керамика в коробке.

– Да. Да, мы все равно переезжаем. Папа этого хочет, и я тоже. Мы были счастливы в Эстес, верно?

– Верно, – ответили они вдвоем, глядя на меня и кивая.

Скоро Холлис перерастет меня и, возможно, даже Тэйлора. Я не могла позволить ему считать, что насилие и запугивание – правильные методы решения проблем. Я не могла позволить Хэдли считать, что поведение Тэйлора было приемлемым, и что мириться с ним правильно. И я не могла позволить им – или моему чувству вины – просить меня принять Тэйлора обратно, когда мы еще не были к этому готовы.

Телефон Тэйлора зазвонил, и он вытащил его из заднего кармана. Он хмыкнул и взял трубку.

– Привет, Трент. – Чем дольше он слушал, тем ниже опускались его плечи. – Что? В смысле, стреляли? Из оружия? Как? Он в порядке?

Телефон Тэйлора выпал из его рук на пол, а я подняла его и приложила к уху. Лицо Тэйлора побледнело, и он уставился в пол, пока по его щеке текла одинокая слеза.

– Трент? – Сказала я. – Это Фэйлин. Что случилось?

Трентон вздохнул.

– Привет, Фэйлин. Это, эм... Это Томми. Он, эм... Произошел несчастный случай.

– Несчастный случай? Он в порядке? – Спросила я.

– Нет. Тэйлор и Тайлер должны приехать домой. Можешь привезти их?

– Нет? – Переспросила я. Я услышала его, но в словах Трента не было смысла. Томас Мэддокс был сильнейшим из пяти парней и самым умным из них. Лииз только что родила их первенца. Он был новоиспеченным отцом. Как он мог быть не в порядке?

– Все плохо, – сказал он севшим голосом. – Просто доставь их домой, Фэйлин. И позвони Тайлеру. Я не... Не думаю, что смогу это сделать.

– Я позабочусь об этом. Как Лииз?

– Она со Стеллой. Так ты привезешь всех?

– Да. Мы все прилетим к вам завтра.

– Спасибо, Фэйлин. Увидимся.

– Мам? – Сказал Холлис, с волнением наблюдая за Тэйлором. – Дядя Томми в порядке?

Я подняла руку, жестом показывая детям подождать с вопросами и позволить мне сначала позаботиться об их отце. Я встала на колени перед Тэйлором, пытаясь подобрать слова. Но не смогла ничего придумать. Он все еще пытался переварить сказанное Трентоном.

– Милый? – Сказала я, нежно поднимая его подбородок. – Сейчас я позвоню Тайлеру, а потом в авиакомпанию.

– Он на пожаре, – монотонным голосом сказал Тэйлор. – Он не ответит.

Я взяла телефон мужа и набрала номер Тайлера, но услышала лишь гудки и автоответчик. Я засунул телефон в свой задний карман и повернулась к детям.

– Пакуйтесь на пять дней. Пять пар джинсов, рубашек, носков и нижнего белья. Зубные щетки и пасты. Прямо сейчас.

Дети кивнули и побежали в свои комнаты. Я освободила небольшую сумку, в которую Тэйлор уже успел сложить мои штаны, и тоже собрала в нее вещи на пять дней.

– Где твоя сумка? – Спросила я Тэйлора.

– А?

– Твоя сумка. Ты же собрал кое-какие вещи, когда ехал сюда, верно? У тебя там найдутся вещи хотя бы на пару дней?

– На три дня. В моем грузовике.

– Хорошо, – сказала я, взяв сумку за ручку. – Поехали. Я поведу. Забронирую билеты по дороге.

– По дороге куда?

– В Эстес Парк. Мы едем рассказать все Тайлеру, а затем все поедем в Денвер, чтобы сесть на самолет.

– Фэйлин... – Начал Тэйлор, но понял, что в этот раз он не мог быть сильным. Мы были выбиты из колеи, но не были одни.

Я протянула ему руку.

– Пойдем со мной.

Тэйлор посмотрел на меня с потрясенным видом. Он потянулся ко мне, переплел наши пальцы и поднес мою руку к своим губам. Он зажмурился и тяжело задышал через нос.

Я положила свободную руку ему на затылок и прижала к груди, обнимая.

– Я здесь.

Он отпустил мою руку и обнял меня, пряча лицо в моей рубашке.

ГЛАВА 9

Элли

Телевизор был единственным источником света в нашей темной гостиной, и комната становилась то ярче, то тусклее, в зависимости от происходящего на экране. Возможно, мне не стоило смотреть фильм о вечно матерящемся репортере-алкоголике. Даже после десяти лет завязки, мое горло саднило каждый раз, когда она делала глоток, а сердце сжималось, когда она отдыхала с друзьями, напиваясь и истерично хохоча, а потом отсасывала кому-нибудь. Концовка была предсказуема: к концу фильма она влюбилась в приличного чувака. Черт . Я была уже слишком старой, чтобы говорить слово « чувак » . По крайней мере, так сказал мне Гэвин. Ему было пять, и он, конечно, знал все.

Я провела пальцами по прядям темных, растрепанных волос Гэвина. Он заснул на моих коленях, как делал всегда, когда его отец был на работе. Мы с Тайлером каким-то образом влюбились в друг друга между сексом на одну ночь (в основном по моей вине) и моим пребыванием в реабилитационном центре (полностью по моей вине). В любом случае, сейчас мы жили в трехкомнатной квартире с собакой, двумя котами и сыном, у которого не было ни вспышек ярости, ни пристрастия к чему-либо, будь то бутылочка или соска-пустышка; он даже к горшку приучился рано.

Все выглядело так, будто в будущем его не ждет никакая зависимость. Я просто надеялась, что его склонность забывать о всем плохом не испортит ему личную жизнь, когда он подрастет.

Я взглянула на часы и вздохнула: было почти три часа утра, а Тайлер все еще боролся с пожаром на складе. После многих лет бессонных ночей я уже не пыталась ложиться спать до того, как он вернется на их базу. Я просто ждала звонка, что он в безопасности в своем втором доме.

Когда пошли титры фильма, послышался легкий стук в дверь. Я осторожно переложила голову Гэвина с колен, встала и настороженно подошла к двери. Мы жили в хорошем районе в небольшом туристическом квартале, но тот, кто стоял у моей двери на рассвете, явно не продавал « LipSense »   [1] .

[1] « LipSense »  – помада, которую продвигает Джейми Макгвайр.

– Кто там? – Спросила я, стараясь говорить достаточно громко, чтобы меня услышали, но в то же время тихо, чтобы не разбудить Гэвина.

– Это Тэйлор, – сказал низкий голос.

– И Фэйлин.

Я повернула ключ в замке и распахнула дверь, уставившись на моих родственников, будто они были галлюцинацией. Тэйлор держал в руках спящих на его плечах детей, его лицо было бледным, а глаза слезились.

– Что вы здесь делаете? – Спроси я, а затем замолчала. Я не получала вестей от Тайлера почти час. За это время многое может случиться. – О, Боже.

– Нет, – сказала Фэйлин, потянувшись ко мне. – Мы здесь не из-за Тайлера.

Я потянулась к ней и крепко ее обняла. Она удивилась, и я не могла ее винить: я редко была нежной с кем-то, кроме Тайлера и Гэвина.

– Ты что-нибудь от него слышала? – Спросил Тэйлор, проходя мимо меня.

– Можешь уложить их в гостевой, – сказала я, хотя и не понимала, зачем. Тэйлор точно знал, куда идти, и уже двигался в этом направлении. Тэйлор и Фэйлин много времени проводили в нашем доме, пока она не ушла. Это случилось не так давно, но мне было странно находиться с ними двумя под одной крышей.

Тэйлор вернулся, и было видно, что он не знает, куда деть свои руки. В конце концов, он скрестил их на груди

– Ты в порядке? – Спросила я.

– Я пытался дозвониться до Тайлера.

Я покачала головой, после чего обернулась, чтобы проверить Гэвина.

– Он, должно быть, сейчас заканчивает все на складе. Он не выходил на связь около часа.

Тэйлор шмыгнул носом.

– Наверное, мне стоит туда поехать.

– Они уже скоро закончат, – сказала я. – Все в порядке?

– Он так подрос, – прошептала Фэйлин, подходя к моему сыну, развалившемуся на диване. Она опустилась на колени рядом с ним и улыбнулась, присмотревшись. – Гэвин выглядит точно так же, как и Тэйлор с Тайлером, когда они были в его возрасте.

– Он скучает по тебе, – сказала я. – Часто о тебе спрашивает.

Лицо Фэйлин погрустнело.

– Я тоже по нему скучаю. Как и по тебе. – Она встала. – Тэйлору звонил Трент.

– Мы едем домой, – сказал Тэйлор.

– В Икинс? Когда?

– Завтра, – ответила Фэйлин. – Вы с Тайлером тоже едете.

– Зачем? – Спросила я, прикладывая руку к груди. – Что происходит? Что-то с Джимом? – Я знала, что папино самочувствие постепенно ухудшалось. У него был лишний вес, он каждое утро ел бекон на завтрак, а еще курил сигареты. И было достаточно взглянуть на лицо Тэйлора, чтобы понять, что что-то случилось.

Тэйлор открыл рот, чтобы все мне объяснить, но не смог выговорить ни слова.

Фэйлин сделала это за него.

– С Томасом.

– С Томасом ? – Он только что стал отцом. – О, Боже. Это ребенок?

– Нет, – сказала Фэйлин. – В Томаса стреляли.

– Стреляли ? – Сказала я, и услышала, что мой голос поднялся на октаву. Комната вокруг меня начала вращаться.

– Мы не знаем подробностей.

– Ох, Лииз, – сказала я, прикрывая рот рукой. Мое сердце тут же заныло, как только я о ней подумала. Мой взгляд скользнул к Тэйлору. Мне было жаль, что ему еще раз придется все это слышать, когда мы будем рассказывать эти ужасные новости Тайлеру. Я закрыла глаза, чувствуя, как по щекам текут горячие слезы. Сердце разрывалось, как только я подумала, как плохо будет моему мужу.

– Тебе стоит присесть, – сказала Фэйлин, стараясь сохранить самообладание.

Я неуклюже подошла к креслу Тайлера и рухнула в него.

– Черт. Черт ! В этом ведь нет никакого смысла. Они поймали стрелявшего?

– Мы не знаем, – сказал Тэйлор и стиснул зубы.

– Лииз прилетит в Икинс утром, – сказала Фэйлин.

Я подняла голову.

– Она не осталась с Томасом?

Фэйлин покачала головой.

– Это... Это звучало так, будто все довольно плохо. И еще ее полет в Икинс... – Фэйлин затихла.

В горле поднялась желчь. Он мог не выжить. А Лииз летела, чтобы сообщить его семье.

– Я уже заказала билеты, – добавила Фэйлин.

– Для нас тоже? – Спросила я. Она кивнула, и я встала, уже начиная думать, какие вещи брать, и кто будет следить за животными, пока нас не будет. Я на секунду остановилась, после чего шагнула Тэйлору и обняла его. В моих руках он чувствовался таким сломленным.

– Я, черт побери, знал это, – сказал он. – Когда я уезжал с пожара, у меня было дурное предчувствие, но я подумал, что оно связано с Тайлером. Мне следовало позвонить домой.

Тэйлор, как и я, отлично понимал, что звонок домой ничего бы не исправил, но он делал то же, что станет делать Тайлер, когда услышит новости: обвинял себя. Я отпустила его и пошла обратно к дивану, чтобы снять телефон с зарядки.

Я написала Тайлеру, чтобы он позвонил мне, и все мы просто стали ждать. Через три минуты зазвонил мой телефон, и я сразу сняла трубку.

– Привет, детка, – сказал он уставшим и запыхавшимся, но счастливым голосом. – Уже еду в грузовике.

– Мне... надо, чтобы ты приехал домой, – сказала я. Я подумала, что он захочет узнать, зачем, но я не хотела рассказывать ему все по телефону.

– Что случилось? – Спросил он с подозрением.

– Здесь Тэйлор и Фэйлин. Просто приезжай, ладно? Как можно скорее.

– Уже еду, – сказал он. Я слышала, как он включил сирену, а затем звонок закончился.

Я глубоко вздохнула, зная, что в ближайшие несколько минут эта сирена послышится за окном, и будет звучать все ближе и ближе, пока не выключится, когда Тайлер почти подъедет. Я старалась не думать о том, что он спешил домой, уже понимая, что его ждут плохие новости. Он просто еще не знал, насколько они плохи, и про кого они.

ГЛАВА 10

Камилла

Когда все расположились в доме, я пошла на работу. Я начинала карьеру в Скин Дип Тату с должности секретаря, но сейчас я была уже бизнес-менеджером. Я нанимала и увольняла, рассчитывала доходы и расходы, работала над всей коммерческой частью, над которой, как оказалось, Кэлвин вообще не работал. Не так давно салон был близок к закрытию, но я заключила соглашение со Службой Внутренних Доходов [1] , и теперь у нас было достаточно прибыли, чтобы нанять еще пару тату-мастеров.

[1] Служба Внутренних Доходов – налоговая служба США.

Однако сегодня я направлялась в «Ред дор». Я приходила туда, если нужно было подстраховать кого-то в восточном баре. Совсем немногие могли выдерживать эту профессию, а Рейган и Блиа уволились, когда окончили колледж. Но я не могла сказать Хэнку и Джори «нет», они сделали для меня слишком много хорошего.

Федеральные агенты попросили меня не уходить, но я пообещала Хэнку, что выйду на смену вместо одного из новых барменов. Все равно в доме стало слишком тесно. Оливия спала на диване в гостиной Джима, а родители Шепли вообще решили остаться на ночь. Трэвис думал, что будет безопаснее, если все будут находиться под одной крышей, пока утром не придет Лииз, очевидно, с еще несколькими агентами.