Текст книги "Сердце камня (ЛП)"

Автор книги: Джессика Торн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

– О предки, – ахаю я, сжав прутья железной решётки. – Откройте!

На двери висит огромный старинный звонок, похожий на кирпич. Часть специфического антуража. Такой не взломаешь с помощью компьютера.

Собственник борделя суетится с ключами. Раздражённая его медлительностью, я выхватываю связку из его рук, пока Том отталкивает в сторону его самого.

– Я не понимаю… Тот джентльмен оставил весьма чёткие указания. Мы должны были присмотреть за ним. Никто к нему не прикасался. Мы хорошо о нём заботились. Клянусь, мэм, здесь все следуют инструкциям. Товар в идеальном состоянии.

Товар. О предки, я добавлю его в свой список людей, которых хочу стереть в порошок после того, как доставлю Зендера в безопасное место. Когда замок поддаётся, я бросаю ключи Беку.

– Освободи остальных. Всех. Если кто будет возражать – стреляй.

А сама тем временем захожу в камеру. Всё пропитано запахом ладана или типа того. До тошноты. Подозреваю, что это тоже какое-то вещество, вызывающее привыкание. Чтобы клиенты хотели вернуться. А товар был послушным.

Закашлявшись, я опускаюсь на пол рядом с кроватью.

– Зендер? Слышишь меня? Проснись.

Он шевелится, слава всем известным мне предкам. И неизвестным тоже. Я поставлю столько свечей в благодарность, что выйдет целый костёр. На секунду его рот дёргается, словно он пытается что-то сказать или вспомнить, как вообще это делается. Затем он с трудом приподнимает голову, будто она весит целую тонну, и пытается сфокусировать взгляд на мне.

– Петра? – хрипло произносит он. – Я знал, что ты придёшь. Сказал, что тебе здесь не место. Что ты будешь злиться.

Злиться. Надо бы. Но у меня голова кружится от облегчения. Надеюсь, всё же от облегчения, а не от этого приторного дыма.

– А тебе? Кронпринцу самое то находиться здесь?

Я помогаю ему принять сидячее положение. К нам подбегает Том, и вместе мы вытаскиваем Зендера.

– Голова раскалывается.

– Даже не сомневаюсь, ваше высочество, – отвечает Том. – Но прямо сейчас нам нужно вытащить вас отсюда.

– Я убью этого подонка Тила, – бормочу я.

– Он говорил, что ты придёшь, – не умолкает Зендер. – Сказал, что мне нужно просто дождаться. Сказал… Петра, здесь такие прикольные напитки.

– Да, Зендер, – терпеливо отвечаю я. – После кенхенола всем весело, а ты определённо выпил немало.

Я подзываю одного из вейрианских солдат – хороших, талантливых, верных ребят, отобранных лично Дарией, – который потрясён увиденным не меньше меня. Но хорошо хоть мы смогли вернуть его целым и невредимым.

Разворачиваюсь к владельцу.

– Кто тебе заплатил?

– Я не… Я не понимаю, мэм.

У меня лопает терпение. Я хватаю его за горло и бью головой о стену.

– Хватит называть меня так. Я генерал. А если продолжишь меня бесить, то я стану твоим личным ночным кошмаром. Кто. Тебе. Заплатил?

– М-мужчина. Хорошо одетый. Лорд. Прибывший на имперском корабле. Сказал выделить ему комнату. Что он предназначен кому-то конкретному, поэтому мы должны держать его под успокоительным и не причинять никакого вреда, вообще не трогать его. А желающие, знаете ли, были. Но никто к нему не прикасался, клянусь! Мы просто прятали его здесь и ждали, когда вернётся тот лорд или кто-нибудь от него…

Я поднимаю его за горло, перед тем как ударить снова.

– И вы раздели его, накачали наркотой и держали здесь в качестве экземпляра коллекции?

– Прошу, мэм… Генерал. Умоляю, я просто…

Не хочу его больше слушать. Потом допрошу его. Или лучше передам Дарии. Ей понравится. А я и так знаю ответ без всяких допросов.

Тил. Это был Тил. Вполне в его духе. Уж не знаю, как он провернул. И отчасти мне даже плевать. Зендер здесь. Живой. Со мной.

– А ещё он оставил это, – мужичок с поросячьими глазками судорожно ищет что-то в своих карманах. – Он сказал, что если придёт девушка, очень злая девушка, то ей нужно дать это. Вы же Петра, верно? Он сказал… что вас лучше не злить…

Он протягивает мне мятый заляпанный конверт. Его однозначно уже открывали и коряво запечатали снова. Бумага тонкая, хлопковая, едва ли где-либо можно найти дороже. На задней стороне изображён имперский герб. Герб Тила.

Я отпускаю владельца заведения, выхватываю конверт и напоследок бью его в нос, довольная хрустом.

Он сползает к моим ногам.

Зендер смотрит на меня с обожанием. Он поворачивается к Тому и говорит серьёзным тоном:

– Тсс. Никогда не зли Петру.

***

Я не открываю конверт до возвращения на «Отважный». Пока из Зендера выводят токсины в медотсеке, я стараюсь не путаться под ногами. Но это не значит, что я ухожу от него.

Он лежит на койке, без сознания. К счастью, прикрытый простынёй. Я сижу рядом. Ошейник всё ещё у него на шее – жёсткая чёрная полоса, заклеймившая моего принца как собственность публичного дома. Что-то во мне окончательно ломается, я сгибаюсь пополам, роняя голову на руки и стону. А ведь могло быть намного хуже.

Ошейник кажется величайшим унижением, поэтому я осторожно снимаю его, случайно задевая пальцами пылающую кожу. Под ошейником, настолько вдавленная в кожу, что остался след, оказывается подвеска. Маленький бриллиант в форме звёздочки, подаренный мне Тилом, который я надела на Зендера и таким образом смогла его найти. Судя по всему, Тил специально его спрятал под ошейником. А значит, он знал обо всём с самого начала.

Я оставляю подвеску на месте.

«Кел. Следуй за звездой».

А вот чипа уже нет. Зендер вновь стал собой. От него пахнет дешёвым парфюмом и ладаном, но никаких ран я не вижу. Вероятно, у него будет болеть голова, как у меня после парализатора. Забывшись, я убираю его пряди с лица. Он открывает глаза, ловит мой взгляд и сонно улыбается.

– Привет, Пет.

– Привет, Зен, – шепчу я. В горле застревает ком.

– Он обещал, что ты придёшь.

Вздыхаю. Чувствую себя выжатой как лимон.

– Возможно, он всё-таки держит своё слово.

– Возможно.

В медотсек возвращается врач, и мне всё-таки приходится покинуть его. Даже если это последнее, что я хотела бы сделать. Меня валит с ног от усталости. Если задержусь, боюсь, меня тоже начнут лечить, а я уже сыта по горло всеми этими медицинскими манипуляциями.

Я возвращаюсь в свою маленькую каюту, сажусь на кровать и долго, не отрываясь, смотрю на конверт.

В итоге всё-таки решаюсь открыть его. Внутри оказывается записка и какая-то сломанная металлическая штуковина, которая, видимо, когда-то была изящным переливающимся диском с лабиринтом. Почерк, конечно же, безупречный, такой оттачивают годами только для того, чтобы хвастаться всем своим блестящим образованием и аккуратностью.

«Моя дорогая генерал Кел,

Прости меня. Мне пришлось так поступить, чтобы спасти его. К тому моменту, как ты прочтёшь эти строки, я уже буду далеко: изгнан или казнён. Кейда будет настаивать на том, чтобы меня бросили в самую тёмную дыру на Куоре, где меня никто не найдёт, но я сомневаюсь, что дойдёт до такого. У меня всегда был талант выкручиваться из сложных ситуаций. Если обо мне ничего не будет слышно, знай, что я всё ещё где-то жив. Но наш Зендер предназначен одной лишь тебе. Будь рядом с ним.

Тил»

И ниже постскриптум:

«Верни, пожалуйста, осколки антейму и передай мои извинения. Никто не должен владеть такой технологией, особенно те, у кого плохие намерения».

И всё. Это всё, что он написал. Никаких больше извинений.

«Наш Зендер предназначен одной лишь тебе».

Если бы.

Я складываю всё обратно в конверт. Верну то, что осталось от чипа, Кону вместе с извинениями Тила. Остальное же оставлю себе.

Когда я засыпаю, даже не раздевшись, мне ничего не снится. Отмечаю корректировки курса, оживление и замедление двигателя. Это как спать в сердце огромного зверя, плывущего среди звёзд. Внезапно понимаю, что скучала по этому ощущению. По какой-то неведомой причине я чувствую себя как дома. В безопасности.

***

Когда я просыпаюсь, атмосфера на борту корабля заметно меняется. Я не сразу понимаю, в чём дело. Единственное предупреждение – это сообщение Тома о том, что он ждёт меня.

– Его величество, король Маркус Вейрианский, взошёл на борт в одиннадцать ноль ноль. Со всеми почестями. Антеес уведомлён о скором прибытии.

Отряд вейрианской королевской стражи уже стоит у дверей моей каюты, но вроде бы они никуда не торопятся. Я спокойно принимаю душ и переодеваюсь в свой обычный чёрный костюм. Завязываю волосы в аккуратный хвост, чтобы не мешались у лица. И вот я вновь выгляжу как солдат. Не как антейский генерал, а скорее как новобранец. Но я должна это сделать. Это единственное оружие, что у меня осталось.

Я должна выглядеть подобающе.

Я шла по коридорам «Отважного» в окружении солдат, как королевская особа. Или преступница. Опаснейшая преступница.

Как минимум, меня ждёт строгий выговор.

Король Маркус Вейрианский сидит за столом Зендера. Кронпринца нигде не видно. Я стараюсь не выдавать своего разочарования. Он, скорее всего, ещё в медотсеке. Иначе бы он пришёл. Ну, я хотела бы, чтобы он был здесь. Хотя бы раз. Я могла бы положиться на него, потому что мне хочется верить, что он бы не подвёл меня. Но каждый раз – каждый – результат один и тот же.

Король просматривает материалы на экране перед собой. В его чертах я узнаю скорее его дочь, чем сыновей. Бел хмурится точно также. Но тем не менее могу представить, что когда-нибудь Зендер тоже станет таким. Настоящим королём.

– У меня к тебе дело, Петра, – начинает он глубоким размеренным голосом, который вызывает доверие у народа. И страх у меня. – Я хочу прояснить один момент, прежде чем мы долетим до Антееса. Чтобы не осталось никаких недопониманий.

– Да, ваше величество.

Нет смысла прикидываться дурочкой. Я знала, что так и будет. Знала много лет назад и знаю сейчас. Я прекрасно отдаю себе в отчёт в том, кто я и что из себя представляю.

– Мой сын известил меня о своём намерении жениться на тебе, – король поднимает на меня глаза. Не сказать, что взгляд был враждебным, но и дружелюбия в нём не было. – Более того, он заявил мне, что не женится ни на ком другом.

Вот как? Мне он сказал, что любит меня. И всё. О чём он только думал? Что это величайшая честь? Или ультиматум? Он не мог пойти более дипломатичным путём или хотя бы поговорить об этом сначала со мной. Уже представляю, как бы мы разругались. Его легендарное упрямство появилось не на пустом месте. Оно есть у всех Мерринов. Это не просто типичная вейрианская твёрдость. Это их особая семейная черта.

– Ваше величество, – произношу я, потому что он определённо ждёт от меня ответа, хотя формально никакого вопроса не прозвучало. А я не знаю, что сказать. Я в тупиковой ситуации. Могу только стойко выдержать бурю, что вот-вот грянет. И лучше мне сейчас говорить только правду.

– Ты любишь моего сына, Петра?

Ох.

Я распрямляю плечи и смотрю на стену позади него, чуть левее его уха. Глаза жжёт, потому что я знаю, что будет дальше. Просто знаю. И не могу выказать слабость.

Так вот, правда. Какими бы ни были последствия.

– Всем сердцем.

Долгая пауза.

– Что ж… прискорбно, – он снова смотрит в планшет, читая что-то, словно потерял ко мне всяческий интерес. Я смотрю, как его взгляд бегает по строчкам. Жду. – Ты же понимаешь, что эти отношения невозможны?

О предки, он старается быть добрым и благоразумным. Это даже хуже, чем я ожидала. Если бы он кричал, угрожал, велел запереть меня в каюте, а потом отправить в изгнание, мне было бы проще. Я могу выдержать королевский гнев, возмущаться несправедливостью обвинений. Но это…

– Д-да, ваше величество, – а толку спорить? Он прав. Кронпринц Вейриана никогда не сможет жениться на дочери Левандера Кела. – В скором времени я вернусь на Антеес. До тех пор прошу разрешения остаться в своей каюте. Уверяю, я не доставлю никаких хлопот на «Отважном».

– Разумеется. Тем более что мы уже в пути, – учитывая, что я служу скорее Кону и Бел, чем ему, то формально он не вправе запретить мне вернуться. Но он вполне мог выставить меня со своего корабля на ближайшем астероиде, чтобы дальше добиралась сама. Вот и всё. Конец моим глупым надеждам, которые я лелеяла, хотя с самого знала, чем всё закончится. – Жаль, что всё так обернулось, Петра. Ему следовало понимать, к чему это приведёт, и не заходить так далеко.

Его слова для меня как пощёчина. Ему следовало понимать? Не стоило ему заходить так далеко? А я что, в этом не участвовала?

Нет. Я не могу это так оставить. Я не потерплю от него жалости.

– Дело не только в вашем сыне, ваше величество. Я не какая-то там случайная девчонка, на которую он запал. Вы знаете меня, знаете, какой я человек. Я бы пошла на всё ради Зендера. На всё. Я едва не умерла ради него. Я пролетела три планетные системы, чтобы разыскать его, когда все остальные бы сочли это безнадёжным. Вы готовы были отдать его Императрице, но не я. Я бы вышла за него замуж сию же минуту, если бы это могло остановить её, но она бы тогда просто убила меня и решила тем самым проблему, верно? Мне не нужна вечность с ним. Я не жду этого. И уж точно мне не нужна корона. Теперь я понимаю вашу жену. Корона всегда на первом месте, ведь так?

Он сужает глаза:

– Ты ступаешь по тонкому льду, Петра.

Возможно, упоминать Иоланду Астол было ошибкой. Возможно. Но я уже сделала столько их, что теперь это неважно. Всё равно всё летит к чертям. Так пускай и меня унесёт в ад.

– Не выставляйте всё так, будто это всё его инициатива. Будто мои чувства незначительны, будто я не готова умереть за него. Я сотню раз доказала обратное. И не только за него, но и за Бел. Вы недооцениваете их, ваше величество. Они не ваши марионетки, они ваши дети. Вы даже не замечаете, как сильно их любят окружающие. Даже Тил пошёл на всё, что было в его силах, чтобы защитить Зендера от Императрицы. Вы знали об этом? Если он всё ещё жив, то он проведёт остаток дней в бегах. Вы не представляете, на что готовы пойти ради него другие.

Король хлопает руками по столу и, опираясь на них, поднимается.

– Так значит, ты и, как я понимаю, Велентин Тил, известный своей сомнительной репутацией, любите моего сына больше, чем его родной отец?

– Конечно, люблю. Как Иоланда любила вас. Разве она смогла бы просто отказаться от вас и уйти?

– Если бы того требовал долг? Да. Смогла бы.

Долг. Мы всегда возвращаемся к одному и тому же. Долг. Будто это наша суть. Долг каждого вейрианца… Ох, я не хочу об этом говорить.

– А вы бы её отпустили?

Он смеётся. В самом деле смеётся. Медленно, горько, безрадостно. И вот теперь я жалею, что заговорила о ней. О предки, надо было подумать дважды. Какая же я идиотка. Надеюсь, на астероиде, где он меня высадит, будет достаточно кислорода в атмосфере.

– Ты очень похожа на неё, знаешь?

Меня охватила такая паника, что я не сразу осознаю его слова. В голове только одна мысль, что нужно бежать. Пока я не сделала хуже. Но паника быстро сменяется гневом. Я злюсь на короля, на себя и на потрясающе отсутствующего Зендера.

– Сочту за величайший комплимент, ваше величество. Я могу идти?

Мне просто нужно уйти отсюда, вернуться в свою каюту и не высовывать носа до конца полёта, чтобы никто не увидел, как я сломлена.

Но тут вдруг я слышу его голос.

– Я же говорил, – произносит Зендер за моей спиной. – И на меньшее я не согласен. Как и ты когда-то, отец. Я откажусь от прав на престол, перееду на Антеес, если придётся, или ещё куда-то, хоть на другой конец галактики. И ты ничего не сможешь с этим сделать.

Он что, был здесь всё это время? Слушал, что я скажу? Прятался в углу, пока я изливала душу, оскорбляла его отца и приводила в пример его покойную мать…

Но тут до меня доходят его слова, и я резко разворачиваюсь, с ужасом глядя на него.

– Я серьёзно, Петра. Я больше никогда тебя не отпущу.

Я сбегаю.

Это нельзя назвать иначе, и нет, мне не стыдно. Я отталкиваю его и бегу по коридору, к чёрту приличия.

Все, кого я встречаю на пути, заметив моё выражение, прижимаются к стенам, уступая дорогу. Я слышу, как он бежит следом, но не оглядываюсь. Я добираюсь до своей маленькой каюты и захлопываю дверь. Панель тут же блокирует вход.

– Петра, впусти меня! – я слышу, что он пытается совладать с собой, но не может. Его голос дрожит от волнения. – Пожалуйста, нам нужно поговорить. Впусти меня! Пожалуйста! Я люблю тебя.

Я стараюсь дышать глубже, но не могу сдержать всхлипы. Это нечестно. Это просто нечестно. Я похожа на ребёнка. Капризного, избалованного ребёнка, который не понимает, как устроен мир. А ведь я знаю. Знаю лучше, чем кто-либо. В жизни нет справедливости.

Жизнь… и любовь… всё ужасно.

– Петра, – снова зовёт он, уже тише. – Пет…

Я легко могу представить его, прислонившегося к двери с той стороны. Я прикладываю ладонь и прижимаюсь лбом, словно он стоит передо мной. Словно между нами нет этой двери.

– Я сказал правду, Пет. Я именно так и поступлю. Если мне придётся отказаться от всего, пускай. Всё это мне не нужно без тебя.

– Не надо… – пытаюсь возразить я, но он реагирует мгновение.

– Я серьёзно, Петра. Я перееду с тобой на Антеес. Как думаешь, Бел согласится дать мне работу?

Зендер и работа. Под руководством младшей сестры.

Взяла бы она его на работу? Я бы не стала. Хотя кого я обманываю, конечно, взяла бы. Даже без работы, я бы всё равно его не оставила. Разве он этого не знает?

Но всё же…

– Зендер, это… это невозможно… – хотя я сама уже не знаю, во что верить. – Императрица так просто не отступит, ты же понимаешь? Она постарается убить меня. А если ей не удастся, кто-нибудь другой это сделает. Вон Кейда, например, продолжит создавать своих жутких мех…

– Тогда я остановлю их. Всех до единого. Если… если ты сама не справишься, конечно же.

– Зен, тебе же будет постоянно стыдно за меня. Я опозорю весь Вейриан.

– Это неправда.

Я судорожно вдыхаю. Его не переубедить. Его невозможно переубедить.

– А как же союзы и договоры с другими мирами?

– Это уже проблемы моего отца, любовь моя, – он замолкает на секунду и горько усмехается. – Нет, это уже не мой отец. Это король Вейриана, политик и дипломат, ведущий игры с Империей.

– Игры, в которые когда-нибудь придётся играть и тебе. Что скажут люди? Ты не сможешь править вместе со мной.

Я прижимаю ладонь к двери, рядом с лицом, раздвинув пальцы. Он тоже прижимает руку с другой стороны? Прислоняется ли он лбом так же, как я? Могут ли его губы быть так близко и так далеко одновременно?

– Почему? Я не смогу без тебя. Плевать, что скажут люди. Я никогда не парился из-за чужого мнения. Мне нужны ты и только ты.

«Но наш Зендер предназначен только тебе одной», – оставил напутствие Тил. – «Будь рядом с ним».

Моя рука действует вопреки здравому смыслу. Я нажимаю на кнопку, открывая дверь, и вейрианский кронпринц теряет равновесие из-за внезапно исчезнувшей опоры.

Я ловлю его, не давая упасть. Как всегда это делала.

– Но, Зендер, твой отец…

Улыбаясь, он заключает меня в объятья.

– Хочешь знать, что мне сказал отец? Не король. Отец, – он делает глубокий вдох, на губах играет его потрясающая улыбка, и я не могу оторвать от него глаз. – Он сказал мне, чтобы я никогда больше тебя не отпускал.

– Но, Зен…

– Хватит спорить, Пет. Хотя бы раз.

И он целует меня так, что я забываю обо всех своих возражениях.

Письмо от автора

Петра Кел – одна из тех самых героев. Она была задумана, как героиня второго плана. Её роль не предполагалась ключевой. От неё ожидалось присматривать за Бел, снести пару дверей и убить несколько плохих парней. И уж точно она не должна была получить свою собственную историю.

Но Петра – это Петра, она не могла остаться на заднем плане, согласны?

Это видно даже в «Крыле королевы». И когда пришло время начать «Сердце камня», я уже знала, что она просто обязана стать центральным персонажем. Её история с Зендером и его история с Тилом усложняют её жизнь, тогда как всё, чего хотела бы Петра, – это выполнять свой долг, заниматься своей работой. Она целеустремлённая и безгранично преданная. И во многом из-за Мерринов её жизнь никогда не будет простой. Как потенциально будущая королева Вейриана, она не та, кого все ожидают увидеть. Но она может стать именно той, кто им нужен. Прямо как Бел.

И, конечно же, Бел никуда не делась. Нам уже хорошо известно её вейрианское упрямство.

Сиквелы – интересная штука. Мы возвращаемся к героям, которых успели полюбить, мы видим, что их жизнь продолжается, что они сталкиваются с новыми испытаниями и опасностями. И это оставляет вопрос: что же будет дальше? Что случится в будущем со всеми этими людьми и их мирами? Космические оперы – это жанр о приключениях и новом опыте, это истории о других планетах и огромных кораблях, бороздящих просторы Вселенной. Это фантазия среди звёзд и планет о других мирах с другими существами. Но в первую очередь, это всё о героях.