Текст книги "Сердце камня (ЛП)"
Автор книги: Джессика Торн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)
Я не думаю, а сразу действую: срываю гранату и запускаю её в ту сторону. Она взрывается под одним из них, и часть потолка обваливается сверху.
– Осторожно! – выкрикивает Том, но слишком поздно: ещё одна тварь набрасывается на Зендера со спины, размахивая когтями, челюсти в опасной близости от его шеи. Он падает и перекатывается, придавливая меху всем своим весом, и я выстреливаю несколько раз в голову монстра, молясь всем предкам, чтобы Зендера не задело.
Наконец, меха замирает и падает грудой плоти и металла. Внезапно всё затихает.
– Что, чёрт побери, это было? – ругается Том. – Кто ранен, откликнитесь. Кому нужен врач?
Лорза стонет, пытаясь встать. У неё сильное кровотечение. Я помогаю ей снять бронежилет, чтобы наложить бинты. Побледневшая и молчаливая, она смотрит на меня. Ни одной жалобы. При первой же возможности она поднимается на ноги. Не слишком твёрдо, но решительно.
У меня несколько царапин и ушибов, но, к счастью, ничего серьёзного. Лис и Том в принципе целы. Зендер отмахивается от любых подозрений, говоря, что всё в порядке. Но я ему не верю.
– Нам надо двигаться дальше, – только и отвечает он.
– Сними видео, – командует Том Лису. – Надо задокументировать произошедшее и отправить отчёт на Антеес. Это не гравианские мехи. Это нечто иное.
Лис включает камеру на коммуникаторе.
Нечто иное. Нечто иное. С использованием гравианских технологий, но с совершенно иной извращённой фантазией.
Я вырываюсь вперёд, проверяя дорогу первой. Связи всё ещё нет, здесь работают какие-то глушилки. Надеюсь, те, кто остались наверху, не предпринимают ничего безрассудного. Мне всё больше кажется, что это какая-то изощрённая ловушка.
Мы подходим к последней двери, она открывается со скрипом.
Пять мех разворачиваются к нам, за моей спиной все бластеры заряжаются. Но мехи не спешат нападать.
У них нет оружия в руках, а если есть встроенное, то оно пока не активируется. Их просто привлёк свет из коридора и движение, не более того. «Они не запрограммированы», – понимаю я. Пока что. В них уже вживили импланты, и они сейчас подключены к системе через множество проводов. Они, как бездушные роботы, смотрят на нас, не моргая.
Представляю, как бы Кону хотелось их изучить. К несчастью для него, мы не собираемся забирать их с собой.
Зендер подходит к одному из них с оружием наготове, протягивает руку к затылку и что-то вытаскивает. Часть механизма отсоединяется с хлюпающим звуком, от которого у меня желудок сворачивается в узел, и меха падает, точно марионетка, у которой обрезали нити. Я узнаю штуковину в его руке. Это тот же самый имплант, который Зендер привёз с Куоре. Тот же самый, что был в мехе, атаковавшем меня и пытавшемся похитить его.
Имперский. Это всё имперские мехи.
Холодная уверенность накрывает меня. К горлу подкатывает тошнота, но я сдерживаюсь. Сейчас не время.
– Будьте начеку, – шепчу остальным. Хотя это излишне. Все и так на нервах, никто не расслабляется. – Лорза, останься здесь и понаблюдай за ними. Одно движение – открывай огонь.
Из дальнего угла комнаты доносится всхлип. Отчаянный, ослабленный. Мы их нашли – сбившихся в кучу и сломленных, в рваной одежде и собственных фекалиях, закованных, умирающих с голоду. Их семеро, все молоды – не старше тридцати, ещё совсем недавно они были крепкими и полностью здоровыми. Их лица искажены страхом, пытки лишили их разума. Одним только предкам ведомо, что случилось с их ДНК. Раздавленные, истерзанные, измученные, использованные в качестве подопытных кроликов. Брошенные умирать. Конечно, имперцам же они нужны мёртвыми.
Стараюсь не думать об этом. Освободить голову.
– Надо их проверить и вытащить отсюда, – тихим, устрашающим голосом говорит Том. Стеклянный блок, в котором находятся несчастные, открывается. Нам нужно убедить их выйти, чтобы мы могли увести их в безопасное место. Ни у кого из них нет имплантов. Хоть что-то хорошее.
Коммуникаторы внезапно оживают.
– Входящее… корабля… – голос Дарии звучит словно издалека. Она повторяет одни и те же слова раз за разом. – Входящее сообщение от корабля. Вы слышите меня? Ответьте.
– Мы здесь, Дария, – отвечает Зендер. – Коммуникаторы заработали. Повтори сообщение.
– К нам приближается космический корабль, военный, с пушками наготове. Эллиш маневрирует, избегая его. Надо срочно эвакуироваться.
– Все слышали? – обращается Том к отряду. – Выдвигаемся. Возвращаемся к лестнице. Выживших берём с собой, – он разворачивается к ним. – Мы здесь, чтобы помочь. Мы вытащим вас отсюда.
Оставляем мех на месте. Им уже ничем не помочь. Они мертвы, даже если кровообращение продолжается. Посторонний корабль наверняка принадлежит тем, кто ответственен за весь этот ужас, и они не обрадуются, если обнаружат нас здесь.
Мы уже на полпути наверх, как происходит первый взрыв. Всё строение содрогается. Заключённые вскрикивают, сжимаются, отступают. Нам приходится приложить все усилия, чтобы уговорить их идти с нами, не напугав окончательно. Лис уже поднялся наверх и поторапливает нас. Зендер пропускает выживших вперёд себя и встаёт рядом со мной, замыкающей, следя, чтобы никто не отставал. Он мрачен и суров и скорее пугает их, чем помогает, но прямо сейчас нам нужно, чтобы они ускорились.
Как только мы добираемся до шлюза, Эллиш приземляется максимально близко. Я встаю в защитную позицию, Лис с другой стороны, и мы подгоняем всех, чтобы проходили между нами. Зендер, разумеется, последний. Не может позволить кому-то рисковать больше, чем он сам, хоть кронпринц, хоть нет. Серьёзно, ему нужно сменить ориентиры, он теперь не просто солдат.
Коммуникаторы снова заработали нормально, я слышу, как Эллиш выкрикивает указания на борту корабля. Мы уже почти справились. Почти. Места, конечно, маловато, но разберёмся с этим потом. Дария затаскивает внутрь за собой Лорзу и Соррелл. Остались только Лис, Зендер и я. Мы бежим.
Взрыв сотрясает всё здание. Шлюз отрывается от основной постройки. Мы втроём падаем на пол и невольно перекатываемся снова и снова. Я останавливаюсь на спине, глядя на звёзды над головой, пока голова кружится. Пытаюсь дышать, но кислорода здесь недостаточно. Перед глазами всё плывёт. Ещё один корабль появляется над нами, звучат выстрелы. Это не судно, это огромное пятно в небе, тяжело вооружённое и непробиваемое. Никогда не видела, чтобы что-то так двигалось. Громадное произведение искусства. Космический корабль нового поколения. Надеюсь, Лис всё ещё снимает это на видео. Жуткий вой режет уши. Я не слышу ничего: ни рёва двигателя нашего шаттла, ни каких-либо звуков от этого титана. Вижу только, как они открывают огонь, и шаттл дёргается в сторону, ускользая. Держится пока. Повреждён, но не падает. Качаю головой, пытаясь прояснить разум. Мысленно командую им улетать отсюда.
Эллиш поднимает шаттл выше, прочь с линии огня, в темноту. На несколько секунд она пропадает из виду. Я лежу одна и смотрю в никуда.
Ей не хватит топлива, чтобы вернуться. Я знаю это, мы все знаем. Мы тут застряли. Мы теперь сами по себе. Я выползаю из обломков и понимаю, что нет никаких «мы». Я единственная, кто стоит здесь и пытается куда-то переместиться.
Другой корабль, чёрного матового цвета, снова снижается, оценивая обстановку и разыскивая выживших, которых можно перехватить. Плазмопушки в нижней части корабля разрушают остатки здания, и штаб шахты мгновенно вспыхивает огнём. Я пригибаюсь вниз, глядя, как корабль взлетает. С недостаточным уровнем кислорода в атмосфере пожар быстро заканчивается, но всё же оставляет за собой обгорелые руины.
Но Эллиш смогла улететь. Это всё, что сейчас важно. Я заползаю в дыру, куда упала часть здания, надеясь, что меня не видно, и надеваю маску. Кислорода хватит на некоторое время. Я обдумываю свои дальнейшие действия.
Корабль ещё разок пролетает над поверхностью Келты. Имперский – даже не сомневаюсь в этом, хотя ничего подобного раньше не видела. Идеальная форма, точное маневрирование, мощность оружия и плавный взлёт… Это круче любой известной мне технологии. Густой воздух сотрясается несколько мгновений, и всё заканчивается.
Остатки шлюза всего в нескольких метрах от меня. Как только чёрное судно улетело, я бросаюсь к ним, пытаясь найти двух оставшихся товарищей. Первым замечаю Лиса и с первого же взгляда понимаю, что уже поздно. Шея сломана, безжизненный взгляд устремлён вдаль, к бесконечным звёздам. Я закрываю ему веки. Не знаю зачем. Чтобы не видеть этого взгляда, наверное. Один из моих людей погиб. Снова. Почти машинально я забираю у него коммуникаторы. Записи уже должны были оказаться в системе, но на всякий случай… на всякий случай…
Жуткий холод сковывает мои внутренности.
Зендер… он должен быть в порядке. Он должен быть где-то здесь.
Некое движение привлекает моё внимание. С другой стороны разрушенного штаба, прижатый половиной двери шлюза, но слава всем предкам, я его нашла, и он шевелится – а значит, жив. Пониженная гравитация помогает мне вытащить его из-под завала. Зендер смотрит на меня, но не может сфокусировать взгляд. Возможно, у него сотрясение. Он хватает ртом воздух, но не может достать своё оборудование.
Я помогаю ему подняться и надеть маску. Облегчение преображает его прекрасные черты, он тянется ко мне, касается моего лица. А затем снова обмякает.
Знаю, его лучше не двигать. В идеальных условиях к нам бы уже спешила команда врачей. Они бы позаботились о его травмах позвоночника и сотрясении. А я бы просто стояла и ждала. Но сейчас такой роскоши у нас нет. Корабль может вернуться в любой момент. Я беру его за подмышки и тащу обратно к остаткам здания. Оборудование даёт нам кислород, но не помешало бы какое-нибудь укрытие. А если попадём внутрь, на подземные этажи, то сможем нормально дышать. Решение временное, потому что напавшие могут запросто прилететь снова, чтобы посмотреть, что осталось. И если они увидят нас, то непременно добьют.
А ещё там может быть оборудование, которое мы могли бы использовать. Может, даже какой-нибудь летательный аппарат. На поверхности нам делать нечего. Должен быть способ уйти отсюда. И как можно быстрее.
– Ну же, Зендер, очнись. Мне нужна твоя помощь. Я тебя не утащу.
Но Зендер не отвечает.
Глава 19
БЕЛ
Кон не отходит от меня до самого возвращения в Лимасилл. Перелёт на самом деле не такой уж долгий, но мне он показался вечностью. Тил тоже наблюдает, не упуская ничего из виду. Как и Кейда де Лоренс. В её взгляде меньше сочувствия, чем у Тила, но с чего вдруг её должно волновать моё самочувствие? В основном, всех беспокоит, что я могла подхватить сонную болезнь. Кон уверяет окружающих, что это просто слабость – перегрелась на солнце или мало поела. Не удивлюсь, если пойдут слухи о моей беременности. Я уже на грани того, чтобы задушить кого-нибудь. Например, своего чересчур заботливого мужа.
Рондет парит рядом с шаттлом, величественные создания: их раскинутые в стороны крылья отражают солнечный свет, и тела переливаются миллиардом ярких красок. Они моё единственное спасение: внимание большинства сосредоточено на них, а не на мне. Вообще-то в межзвёздной сети уже есть видео с многочасовыми свидетельствами существования Рондета. Но куорцы продолжают снимать их.
– Такой шанс выпадает раз в жизни, – доносятся до меня слова одного из них. Другие упоминают различные кинопремии.
Ну и ладно. Пусть лучше они будут сосредоточены на крылатых диковинках, чем на глупых сплетнях обо мне.
Но чувствую, я долго не протяну. Я всё ещё помню, как меня прозвали Кровавой Невестой после первой примерки свадебного платья.
В Лимасилле я немедля направляюсь в операционную доктора Хэли, где меня всю тыкают и колют. И я далеко не одна такая: человек шесть лежат на низких временных койках, погрузившись в глубокий сон, пока их показатели жизнедеятельности отображаются на экранах ряда устройств. Сонная болезнь распространяется всё быстрее. Я бы потребовала у Хэли полный отчёт, но все суетятся вокруг меня. Кон сразу же ушёл в свою мастерскую, чтобы проверить камень и изучить литературу в поисках чего-то, что могло бы мне помочь.
***
…и вот я тоже там, слушаю его голос, не имея ни малейшего представления, как попала сюда или о чём он говорил секундой ранее.
Моргаю, и он обрывает себя.
– Бел? Ты хорошо себя чувствуешь?
Я нервно вдыхаю.
– Я… я только что была с Хэли.
– Знаю, – отвечает он. – Она уже подготовила отчёт. Полная выписка о твоём здоровье. Ты сказала об этом, как только вошла.
Сердце ухает вниз. Меня вот-вот стошнит. Что-то здесь не так. Ужасно не так. Раньше я сомневалась, а теперь знаю наверняка.
– Хочешь, чтобы я позвал её? – спрашивает Кон, не дождавшись от меня ответа.
– Я пришла сюда сама? Я разговаривала с тобой? Что я тебе сказала, Кон?
– Ты не помнишь? – скептически переспросил он. Я бросила на него предупреждающий взгляд, который он хорошо знает. Но всё равно чувствую, как ярость поднимается во мне. Несвойственная мне ярость. – Ладно, ладно, не паникуй. Я позову Хэли, и мы…
– Нет, – перебиваю его. – Лиетт. Нам надо поговорить с ней. Она знает, что происходит. Должна знать. Когда она держала камень, она говорила со мной, и это было так, словно… она стала кем-то другим.
Он берёт мои ладони в свои, нежно поглаживая запястья большими пальцами.
– Она опасна, любовь моя. Она пыталась тебя убить.
– Но не убила же. Пожалуйста, Кон, мы должны попытаться. Кажется, я схожу с ума или теряю память, но не по какой-то физиологической причине… Это как-то связано с камнем. Фейстус или Лиетт… один из них должен знать.
Хочу я того или нет, меня перевозят обратно в лазарет, и Хэли ни на секунду не оставляет меня без присмотра. Кон не разрешает мне поговорить с Лиетт или с кем-либо ещё из последователей Копариуса. Они все здесь, в цитадели, совсем рядом, но для меня они как будто на другом конце мира.
***
Я сижу у окна, смотрю на сады и больше всего на свете хочу понять, что происходит. Вот бы здесь оказался Зендер, или Петра, или Том, или хоть кто-то, с кем я могу быть самой собой – Бел, а не Беленгарией Антейской. Не неизлечимо больной королевой.
Когда приходит Джондар, я чувствую неожиданный прилив радости. Пока не замечаю его выражение лица – крайне встревоженное. Следом за ним заходит Кон.
– Это не очень хорошая идея, – говорит мой супруг. – Она не в лучшем состоянии. Джон, пожалуйста…
Я ещё никогда не видела, чтобы Джондар так открыто не повиновался Кону. Значит, это не просто срочное дело. Что-то пошло не так. Чудовищно не так.
– Том вышел на связь: они нашли выживших на Келте и оборудование по созданию мех.
Но ведь это невозможно.
– Выжившие? Спустя столько времени?
– Оборудование… не похоже на гравианское. Точнее, изначально оно их, но кто-то его доработал и изменил технологию. И эти люди не с Келты. Бел…
Пропавшие без вести. Мне следовало догадаться. Со всей этой эпидемией и послевоенными миграциями мы упустили их из виду.
Я качнулась назад, Кон хватает меня за руку, помогая удержать равновесие.
– Джон, не сейчас.
– Она должна знать! – вскрикивает Джондар. – Она предпочла бы знать.
– Знать что?
Желудок сворачивается в узел, и жуткая пустота всасывает всё, что есть внутри меня. Я цепляюсь за то, что осталось от меня прежней. Потому что я знаю точно: произошло нечто ужасное.
– На наших напали, неопознанный корабль имперского происхождения. Антейский шаттл был повреждён, но не серьёзно. Эллиш смогла вытащить большинство из них, но…
Мир вокруг вращается.
– Большинство…
Кон снова предпринимает попытку:
– Бел, пожалуйста, присядь.
– По возвращении не досчитались твоего брата, Петру и Хармона Лиса.
Я не могу пошевелиться. Не чувствую ног, и что-то в голове кричит, но я не могу произнести ни звука. Падаю обратно в кресло, и всё перед глазами темнеет.
***
Я просыпаюсь в тёплой и мягкой постели и в первые секунды не могу ничего вспомнить. Пока не открываю глаза. И воспоминания обрушиваются на меня, как цунами. Я даже не знаю, какой сегодня день. Но знаю, что мой брат и моя лучшая моя подруга пропали. И что на Келте людей превращают в новые, более чудовищные виды мех.
Я нахожу свой коммуникатор – браслет лежит на прикроватном столике – и звоню Джондару.
– Есть новости с корабля?
– Ваше величество, корабль покинул Келту и уже летит сюда.
– А что насчёт Зендера, Петры и… Хармона, кажется?
– Да, Хармон Лис. Пока никаких известий. Бел, Кон попросил ограничить тебя от некоторой информации. Я не могу сказать ничего больше.
Что? Почему?
Я приподнимаюсь на кровати. Это не наши покои. Я в лазарете. В отдельной палате, за закрытой дверью, с окном для наблюдения из соседней комнаты… Ничего хорошего это не означает.
Я отключаю Джондара и набираю Кона.
– Что я здесь делаю? Где ты?
– Сейчас подойду. Ты спала. Буду через минуту.
Спала? Разве что под действием успокоительного. У меня на руке пластырь, которого раньше не было. Я срываю его, и голова раскалывается от боли.
***
Внезапно я промерзаю до костей. Стою, босая, на жёсткой поверхности, и не понимаю, где я. Оборачиваюсь вокруг в поисках чего-нибудь знакомого. Чего угодно. Результат не обнадёживает.
– Скажите это снова, – просит Лиетт. Она падает на колени передо мной и сжимает мои ладони. Развернув их тыльной стольной, она целует костяшки. Я вырываю руки.
– Где я?
Её черты вновь искажает чистая ненависть. Рот кривится в презрительной усмешке.
– Опять ты. Это ненадолго. Скоро всё закончится. Принцесса. Смотри.
Мои ладони светятся, золотой пульсирующий свет исходит от кожи, прокладывая путь по венам. Я поднимаю руки, чтобы изучить внимательнее. Будто так я смогу увидеть способ это остановить.
Боль пронзает меня. Агония и замешательство. Я теряю себя. Пустота накрывает меня с головой, поглощает до самых пят. Я ничего не могу с этим поделать. Разум цепляется за образ Кона. Одна только мысль…
***
– Бел, пожалуйста, прошу, услышь меня. Я знаю, ты ещё там.
Открываю глаза, снова оказываясь в новом месте. На этот раз в мастерской. Мастерской Кона. Он на полу, кровь течёт по его виску. Вся его золотая кожа в порезах и ушибах, под глазом синяк, а белок покраснел от лопнувшего капилляра. Его рука тянется ко мне, умоляюще. Голос надрывается от боли.
Камень прямо передо мной, достаточно опустить ладонь – и я коснусь его, возьму его.
Он поёт мне – словно сирена, зову которой я не могу противостоять. Я ещё никогда не хотела ничего так сильно, как этот камень. Ни Шая, ни Кона. Этот камень мой. Мне нужно только его взять…
– Не делай этого, Бел. Остановись, – голос Ренны звучит глухо, как эхо чего-то потерянного. Словно она в миллионе световых лет от меня. Я зажмуриваюсь так крепко, что перед глазами пляшут чёрные и белые пятна.
– Бел…
Кон шепчет моё имя, точно молитву, и я снова поднимаю взгляд на него. Это всё какая-то бессмыслица. Нет никакой нити, за которую можно было бы уцепиться. Я потерялась во времени и пространстве. Не знаю, сколько дней прошло с нашей свадьбы. Всё потеряло смысл. Слова, потребности, желания… Они не принадлежат мне.
Его кровь льётся мощным сверкающим потоком, на скуле глубокий порез. Я сжимаю ладони, и они болят: повреждённые костяшки говорят мне больше, чем я хотела бы знать.
Это я сделала?
Это я напала на Кона? Зачем мне это делать? Я же люблю его.
– Кон? – моё горло жжётся, словно я сорвала голос криком. Глаза болят, будто что-то проталкивает себе путь изнутри.
Я подаюсь к нему, но он отшатывается назад, выставляя перед собой руку.
Что я натворила?
– Другая напала на него, – рычит голос Аэрона в моей голове. – Паразит из Копариуса. Ты должна бороться с ней, Беленгария. Не дай ей взять над тобой верх.
– Что ты имеешь в виду? Кон, поговори со мной. О чём это он?
Мне страшно, дико страшно. Я не знаю, сколько времени прошло, где я была и что делала. Я не понимаю…
– Ренна, приведи сюда помощь…
Я пытаюсь что-то сказать, но слова отказываются формироваться в голове, застревая на середине мысли. Туман подползает ко мне со всех сторон. Пустота распространяется по венам, тьма поглощает меня, забирая сознание. Я борюсь с этим, пытаюсь вспомнить прежнюю себя, держусь мыслями за него, за всё, что я знаю, помню и люблю.
Всё… Зендер пропал. Шай мёртв. И Петра…
– Она тебе не поможет, – раздаётся голос Лиетт. Не знаю, где она была всё это время, но она выходит из дальней части мастерской, держа в руках какое-то изобретение Кона, поигрывая им, а когда не получается использовать, отбрасывает в сторону, как ненужный мусор. Оно громко ударяется о пол, разлетаясь на куски. – Отключи защитный щит над Копариусом, антейм, или твоя дорогая жёнушка начнёт ломать тебе пальцы один за другим.
Это возвращает меня в чувства на мгновение.
– Нет, я не стану!
Губы Лиетт медленно расплываются в порочной ухмылке.
– Просто подожди ещё минуту.
Тьма поднимается во мне, словно Лиетт каким-то образом призвала её. Я не могу её остановить. Не могу побороть. Я словно щепка, попавшая в водоворот. Падаю на колени перед Коном, пытаясь дотянуться до него, цепляясь за его руки. Свечение возникает под кожей пальцев и распространяется вверх, по рукам, устремляясь к сердцу, к горлу, к лицу… Он зовёт меня по имени – я вижу это по губам, но не слышу ни звука.
Меня больше нет.
Глава 20
ПЕТРА
Зендер шевелится и стонет, моргая пересохшими глазами, и оглядывает развалины вокруг, среди которых я нашла укрытие – небольшой флигель с вышедшей из строя системой жизнеобеспечения, которую по-хорошему надо бы подзарядить с центральной панели управления. Судно, атаковавшее нас, улетело и больше не возвращалось. Я рада, что нашим удалось скрыться.
Кроме бедняги Хармона Лиса.
Больше никого в поле зрения не наблюдается: ни десантников, ни мех. От основного здания, где они находились ещё несколько минут назад, осталась лишь дымящаяся дыра. Кто бы ни был на том гигантском корабле, они разрушили все следы своего пребывания здесь и посчитали, что все свидетели уже мертвы или всё равно долго не протянут. Я обеспечила безопасность в нашем небольшом укрытии – это всё, что я могла сделать на данный момент. Ну, и присматривала за Зендером.
Кажется, он не мог ни на чём сфокусировать взгляд, даже на мне. Возможно, ударился головой. А то и хуже. Пожалуйста, предки, только не хуже.
Я открыла бутылку воды из своего рюкзака и помогла ему принять сидячее положение.
– Похоже на сотрясение, – говорю ему. – Как твои глаза?
– Я… в порядке. Вроде. Только… о предки… голова раскалывается.
Я даю ему воды, и он осторожно отпивает. Мы оба хорошо знаем, что от перебора может затошнить.
– Да, ты нехило ударился.
– Меня нехило ударило обвалившееся здание.
Улыбаюсь. Раз шутит, значит, всё не так страшно. В остальном ситуация отстой, но я не хочу пока ему об этом сообщать.
– У тебя кровь, – замечает он. – Есть аптечка? Надо перевязать раны.
Я поджимаю губы, сдерживаясь, чтобы не спросить: «А смысл? Чтобы немного отстрочить нашу смерть?» Вместо этого я роюсь в рюкзаке и достаю аптечку. Он проверяет свою маску.
– Кислорода осталось мало.
Знаю. Это ещё одна проблема, о которой мне не хочется думать.
– Он нужен был нам, чтобы добраться до укрытия. Здесь тоже недостаточно кислорода. Те, кто на нас напали, взорвали систему жизнеобеспечения. Резервное питание тоже неисправно. Ситуация… неблагоприятная.
– Это ещё мягко сказано, – Зендер стягивает свой бронежилет и поправляет рубашку. Она пропитана потом и кровью, липнет к его коже и порезам по всему телу. Я смотрю на него, а в голове ни одной мысли. Во рту пересыхает, и мне очень хочется сделать глоток воды. Или чего покрепче. Хочется сделать хоть что-то. Но я не могу оторвать от него глаз.
Зендер Меррин всегда был моей главной слабостью.
Даже сейчас, после всего, что было. Как мне вообще могло прийти в голову, что это когда-нибудь изменится? Что я смогу забыть его? Идиотка.
– Петра?
Да, точно. Аптечка. Она у меня.
– Они знали, что мы здесь, – сказала я, помогая ему обработать и перевязать раны, хотя это надо было сделать ещё несколько часов назад. Больше всего пострадала спина. Эти животные-киборги чуть было не разорвали его на куски, несмотря на бронежилет. Я стараюсь действовать быстро и аккуратно, чтобы не стало хуже. – Они ждали нас. Но как они узнали?
Он качает головой.
– Не знаю. Сколько кислорода у нас осталось?
– Лучше об этом не думать. Немного есть. В этой атмосфере можно дышать, просто немного тяжелее. Как на вершине горы Арден на Вейриане. Люди покоряют её ежегодно.
В таких ситуациях, как эта, остаётся только надеяться на лучшее, но Зендер считает иначе.
– Люди ежегодно погибают на вершине Ардена.
– Знаю.
Может, из-за твёрдости в моём голосе или просто ему не хочется тратить драгоценный воздух на споры, но он меняет тему.
– Давай я тебя осмотрю? – предлагает он, поворачиваясь.
У меня перед глазами всё плывёт. Отчасти хочется засмеяться. Это так похоже на былые времена. Те дни, когда такие слова стали бы темой для шуток для других членов отряда, над которыми мы бы все вместе хохотали.
– Петра? – его голос пронизан тревогой. – Ты в порядке?
Ничего не в порядке. Мы застряли на мёртвом спутнике планеты, в разрушенном здании. Если с нашим укрытием что-то случится, если вражеский корабль вернётся, нам конец. Это, конечно, если мы не задохнёмся раньше. И если здесь не окажется уцелевших меха-волков или ещё каких-нибудь тварей, запрограммированных убивать.
Меня пробирает на смех. Неконтролируемый смех. Я знаю, что здесь нет ничего смешного. И в какой-то момент смех переходит в хрип, а затем превращается в всхлипы.
Зендер медленно, словно имеет дело с испуганным зверьком, прижимает меня к себе, гладит по волосам, прямо как раньше. И нежно – удивительно нежно – надевает на меня кислородную маску. Я делаю глубокий вдох, и в голове проясняется. Немного. Боль в груди стихает, и волна скорби накрывает меня с головой.
Это не по-настоящему. Я знаю, что это всё не по-настоящему. Но мне плевать.
Я убираю маску и целую его.
Чувство эйфории вызвано не только кислородным голоданием. Его губы касаются моих, его руки касаются меня. Я запускаю пальцы в его волосы и притягиваю его ближе к себе. Он для меня всё. Тогда и сейчас. Он тот, кого я всегда любила, но с кем не могла быть. Мой принц, моя потерянная любовь. Тот, от кого я ушла. Потому что должна была. Ради его же блага. Это было самым тяжёлым решением в моей жизни. Я поступила жестоко по отношению к нему, разрушила наши отношения и никогда не говорила, почему я это сделала.
– Пет, – шепчет он прямо мне в губы. – Нам надо остановиться. Мы должны…
Он тоже тяжело дышит, и сердце в его груди бьётся под моей ладонью. Под моими губами, когда я целую его. Он закрывает глаза, сдаваясь.
Но я должна остановиться. Он прав. Надеваю кислородную маску и прижимаю вторую к его лицу. Он вдыхает живительный воздух и снова открывает глаза. Они тёмные и слегка изумрудные по краям, с золотисто-янтарными искорками. Красивее всего на свете. Как и он сам.
– У нас слишком мало воздуха, – сдавленным голосом произносит Зендер. – Надо экономить то, что осталось.
Киваю и кладу голову ему на плечо. Я так устала. Голова кружится, и я не знаю, как это остановить. Всё, что только можно было, вышло из-под контроля, силы стремительно покидают меня.
Я долго не протяну. Но, по крайней мере, в итоге я здесь вместе с ним. Даже если это ничего не значит. Мы вместе, в объятьях друг друга. Он никогда не узнает. У меня не хватает дыхания, чтобы сказать, не говоря уже о том, чтобы подобрать слова.
Я даже не слышу шаги, как внезапно раздаётся голос:
– Так вот, значит, как? Вас двоих даже на секунду нельзя оставить одних. Что бы сказал отец, если бы увидел? – Арт Меррин скидывает с плеч рюкзак и вытаскивает из него новые баллоны с уже готовыми масками. – Так вы хотите остаться здесь или всё-таки готовы вернуться домой?
Я смотрю на него, ошарашенная, тогда как Зендер уже поднимается на ноги, поднимая заодно и меня. Его слегка пошатывает, он прищуривается, разглядывая брата.
– Арториус? Что ты здесь делаешь?
– Спасаю вас вроде как? Идите сюда… – деловито отвечает он, держа в руках одну из кислородных масок. Зендер передаёт её мне, и я без возражений надеваю её на себя. А как тут поспоришь? У меня нет на это сил. Зендер берёт вторую, но не спешит прикладывать к лицу.
Он как раз мастер поспорить. Особенно с братьями. Последнее слово всегда должно быть за ним.
– Как ты нас нашёл?
Арт берёт его за руку и насильно прижимает маску к лицу брата. Подозреваю, что у Зендера просто нет сил сопротивляться. Но он всё равно сердито смотрит на Арта в ожидании ответа. Мы вдыхаем. Драгоценный кислород наконец-то поступает в лёгкие и проясняет мысли. Зендер слегка ослабляет хватку, внезапно осознав, как близко мы стоим.
Его брат в ответ поджимает губы. Это не улыбка, не гримаса, а скорее принятие неизбежного – будто он знает, что следующие слова не обрадуют Зендера.
– За это вам надо будет поблагодарить Велентина Тила.
– В смысле? – спрашиваю я. Арт понимает, что я говорю, несмотря на то, что мой голос приглушён маской.
Младший принц указывает пальцем на меня.
– Он прицепил к тебе маячок, Петра. Всё это время он знал, где ты.
Руки сами собой взлетают к подвеске. Я снимаю её и в ужасе смотрю на украшение в своей ладони. Маленькая звёздочка сверкает в полумраке, смеясь надо мной.
***
Звездолёт у Арта крошечный и тесный. Я бы сказала, что он рассчитан на очень маленькие расстояния, но внутри он оказывается оборудован по максимуму. Арт занимает место пилота с типичной мерриновской уверенностью, а мы с Зендером пристёгиваемся на сиденьях позади него. Звездолёт едва ли больше «Стрекозы» или «Осы» и примерно того же уровня комфортабельности. Конечно, для нас сейчас главное не комфорт. Он увезёт нас из этого гиблого места – это всё, что имеет значение.
– А что с Томом и остальными? – спрашивает Зендер.
– Они на обратном пути. Все в целости и сохранности.
– А тот корабль, который нас атаковал?
Арт втягивает воздух сквозь зубы.
– А вот об этом… нам ещё нужно поговорить.
– Имперский?
– Если да, то это тайные агенты. Никаких официальных данных о нём нет. Но, может, и не имперский.
У Империи есть тайные войска, которые подотчётны только лично Императрице и её ближайшему окружению. В которое может входить, например, лорд Велентин Тил. Человек, который под видом красивого подарка вручил мне ошейник для того, чтобы отслеживать мои передвижения. И я ведь поверила. Повелась на милую безделушку, как последняя дура, которой никогда не дарили ничего красивого. Надела, носила, как своё личное сокровище, даже на секретной операции, когда никто не должен был узнать о моём местонахождении.
