Текст книги "Сердце камня (ЛП)"
Автор книги: Джессика Торн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)
– Какой код? – кричит Бек.
Соррелл называет набор каких-то цифр и букв. Бек не колеблется, вбивая их на клавиатуре. Машина пиликает в ответ, почти поёт, а затем экран расчищается. Сигнализация замолкает, хотя эхо всё ещё звучит в моей голове.
Все смотрят на мерцающие экраны, не рискуя проверить.
– Ох, ну давайте я, – собираюсь сделать это сама, но Зендер опережает меня. – Как пожелаете, ваше высочество, – едко добавляю я. Его плечи напрягаются, но он ничего не отвечают. Предательский голосок пищит, что не стоит так жёстко вести себя с ним.
Устройство послушно включается, и Зендер выводит на экраны изображения с камер. Большая часть местного оборудования совершенно новая. Слишком новая, чтобы быть антейской. Гравианцы, видать, постарались. А часть устройств – например, экраны и сам терминал, – выглядят даже новее…
– Что это? – спрашиваю я, заметив крошечный квадратик в углу экрана. Там какое-то движение, которого там быть недолжно. Мерцающие лампы, механизмы и что-то ещё.
– Там кто-то есть, – отмечает Зендер.
Мы все собираемся вокруг него, даже Соррелл приподнимается с пола. В темноте какие-то фигуры. С ходу насчитываю трёх: они стоят в ряд и смотрят строго вперёд. Их что-то удерживает на месте.
– Дайте мне, – Соррелл тянется к терминалу и залезает в настройки, повышая яркость, чтобы нам было легче разглядеть.
– Это антейцы, – шепчет Лорза. – Выжившие во время оккупации. Или местный персонал…
Запертые, всеми забытые, оставленные гнить здесь. Но ведь уже прошло несколько месяцев. Нет, это не могут быть выжившие. Кто бы их кормил, как минимум? Это нечто другое. Мне вспоминаются слова Кона о пропавших людях из Кира и Дуна. Возможно, мы их нашли. Но кто привёл их сюда? И что с ними сделали?
Один из них поднимает взгляд к камере, и мы все понимаем.
– Нет, не выжившие, – озвучивает общую мысль Бек. – Мехи.
– Не все из них, – я показываю на дальнюю часть комнаты, где видно клетки и другие фигуры. Они не стоят, как статуи, неподвижно, а лежат на полу, равнодушные и потерявшие надежду. Один из них шевелится, перекатываясь с одного бока на другой, как будто ему снится кошмар. – Вон тот точно не меха. Нам надо спуститься туда. Как это сделать быстрее всего?
– Есть лифты и лестницы. Но… – Соррелл выглядит растерянной. – Это оборудование не похоже на гравианское. Совсем.
– А что это тогда?
– Нечто иное, – мрачно отвечает Зендер. – Абсолютно новое.
Мне хочется его ударить. Вот никогда так сильно не хотелось, как сейчас. Даже считая все те разы, когда у меня руки чесали врезать ему так, чтобы он потерял сознание, а в идеале ещё и несколько зубов. Он стоит прямо передо мной, такой спокойный, собранный. Он знал, что такая вероятность есть. Он знал, когда вызвался полететь с нами. Он знал, когда убил того первого меху.
– Так что, у нас теперь спасательная операция? – уточняет Лорза.
Повисает долгая, мучительная пауза.
– Да, – отвечаю в итоге. И это окончательное решение. Я не брошу их там. Не позволю сделать из них мех, извратить их ДНК, вживить в их тела оружие. Вопрос только, кто за этим стоит… Что ж, скоро выясним. – Соррелл, загрузи столько данных, сколько сможешь. Мне нужны документальные материалы того, что здесь происходило.
Она мигом принимается за работу, погружаясь в файловую систему. То ли почти ничего не зашифровано, то ли для неё все эти меры защиты – не помеха.
– Петра, – одёргивает меня Том, – это не спасательная операция.
– Мы слабо представляли, какой будет наша миссия, разве нет? – бросаю взгляд на Зендера, который равнодушно смотрит на меня, точно бессердечный меха. – Мы их не бросим.
– Мы не можем спасти их всех. На корабле не хватит места.
– Значит, найдём другой корабль.
– Петра. Мы не можем привести мех на Антеес.
Сверлю его взглядом. В каком-то смысле он прав. Но не все из них мехи. И я не улечу отсюда без них, зная, что из них сделают этих монстров. Я уже потеряла слишком много близких таким образом.
– К чёрту всё, – поднимаю бластер и направляюсь к дверям.
Глава 17
Бел
Дирижабль забирает нас из Лимасилла ранним утром. По земле путь неблизкий, а вот по воздуху можно добраться довольно быстро. Сам полёт обставлен как бы в честь Тила, имперского посла, но на самом деле моя цель – выяснить, что происходит внутри его красивой головы. Я уже успела привыкнуть к роскоши дирижаблей. Немного странно осознавать, что после того, как мы потеряли многие из них в ходе вторжения, они теперь кажутся даже более удивительными. Большая часть была уничтожена, некоторые разобраны на запчасти или спрятаны. На восстановление ушло некоторое время.
«Королевский Бриз» прекрасен. Им так же легко управлять, как маленькими судёнышками, а по сути – это летающий дворец. Я сижу на смотровой площадке, на скамеечке из красного дерева, обшитой алым бархатом, с вылитыми из золота листьями. Мы пролетаем над тёмным лесом, запах хвои доносится до нас. Разрушенные участки природы начинают восстанавливаться. На месте вырванных деревьев растут новые – результат организованной нами масштабной посадки. Кон консультировался с группой учёных-лесоведов из Мелии, и их советы оказались весьма эффективны. Деревца ещё совсем молодые, но успехи тем не менее ошеломительные.
Река похожа на расплавленное золото в свете восходящего солнца, а горы вдалеке напоминают скопление сиренево-серых облаков на горизонте.
– Ваше величество? Вы хотели меня видеть? – Тил стоит в дверном проёме и смотрит на стеклянные панели под ногами так, будто они треснут от одного его шага, и он полетит вниз вместе с градом осколков. Так он у нас не любитель высоты? Я даже не думала, что он может чего-то бояться. Запомню эту деталь на будущее.
– Лорд Тил, прошу, присоединяйтесь.
Нет, я не злорадная. Просто не доверяю ему – не когда речь идёт об Антеесе и уж тем более не тогда, когда дело касается Петры. Мне важно знать, что у него на уме. Но если я спрошу его в лоб, он, конечно же, не ответит. Этот человек весь состоит из секретов.
И всё же, признаться, мне приятно видеть, что ему не по себе.
– Церемония вчера была восхитительной.
– Согласна.
– И последующая вечеринка выше всяких похвал.
– Спасибо.
– Мы так и продолжим ходить вокруг да около?
Я смотрю на него краем глаза. Он ухмыляется. Да, он по-прежнему выглядит благородно и элегантно, но это самая настоящая ухмылка. Я выросла с тремя братьями. Мне хорошо знакомо такое выражение лица.
«Я могу раскрыть тебе всего его секреты. Могу сделать его твоим, если пожелаешь».
Вздрагиваю. Это не голос кого-то из Рондета. Их ментальная связь ощущается иначе. А это… где-то в крови, бежит по моим венам и выходит вместе с дыханием. Я уже слышала этот голос, когда коснулась Копариуса. Моё сердце покрывается льдом.
Не знаю, как рассказать об этом Кону. Не знаю, как вообще рассказать кому-либо.
Вот что я скажу? Слышать неведомые голоса – плохой признак. Очень плохой.
Это совсем не как с Рондетом. Не так, как с Коном.
Я привыкла всем делиться с Коном: мыслями, эмоциями, радостями и печалями. Теперь я особенно сильно чувствую утрату этой связи, и новый голос в моей голове не облегчает ситуацию. Может, мне попросить Тила позвать Кона? Если я смогу рассказать своему мужу, если смогу показать ему…
– Ваше величество? Вы хорошо себя чувствуете? Вам принести что-нибудь? Вы побледнели.
Сама забота, идеальный аристократ. Он не касается меня, но всё же наклоняется опасно близко. Будь я Императрицей, то немедленно бы велела отсечь ему руку. К счастью для него, я не Императрица.
Надо взять себя в руки.
– Всё хорошо. Спасибо, что беспокоитесь обо мне. Но нам стоит обсудить ваше присутствие здесь. И ваши намерения в отношении моего генерала.
– Генерал Кел – удивительная девушка. Я не проявлял никаких нежелательных знаков внимания и ничем её не обидел.
Увильнул от ответа.
Было бы глупо просто поверить ему.
Внезапно у меня начинает раскалываться голова, и перед глазами всё плывёт. Если бы я стояла, мне пришлось бы сесть. Ладони горят. Я смотрю на них в ужасе.
– Ваше величество, – Тил выглядит встревоженным. Он возвращается к двери, чтобы позвать на помощь.
– Стой, – говорю я. Или пытаюсь сказать… Но мир вокруг живёт своей жизнью. Я закрываю глаза, а когда открываю, то вижу присевшего передо мной Кона с тревогой в глазах.
– Дыши, Бел. Просто дыши.
– Я… Кон?
Только что же здесь был Тил, а теперь… вместо него Кон. Как это произошло? В любом случае, я так счастлива видеть его здесь, что обхватываю руками его шею и крепко обнимаю. Он гладит меня по волосам, прижимая к себе.
– Ты вроде как отключилась, – объясняет он. – Казалось, что ты спишь с открытыми глазами.
Вот как? Тил стоит в стороне и наблюдает. Наверное, я должна быть рада, что он привёл одного только Кона.
– Всё хорошо, – уверяю мужа. – Честно. Просто…
Не знаю, что тут можно сказать. Со мной всё в порядке. Но в то же время… Я не уверена, что произошло и сколько времени прошло. Тил внимательно смотрит, и я чувствую себя неловко.
– Возможно, нам стоит повернуть назад, – предлагает Кон. – Поговорить с Хэли и проверить…
Уже представляю, как распространяются слухи, поднимается паника.
– Нет, всё нормально, правда. Не надо разворачиваться, любимый.
Резкий поток воздуха предвещает появление Ренны, летящей рядом с дирижаблем.
– Бел? Вот ты где! Мне показалось, с тобой что-то случилось. Но ты здесь.
Я встаю и протягиваю руку. До неё, конечно, не дотянуться, но она всё равно довольно мурлычет.
– Давайте скорее к нам. Остальные уже ждут, – непостоянная, как ребёнок, она пролетает вокруг нас, взлетая и ныряя, крутясь в воздухе.
– Ренна, – смеюсь я. – Давай чуть медленнее? Мы за тобой не поспеваем.
Скорость она, конечно, не сбавляет, но её поведение немного разряжает обстановку и смещает внимание с моей персоны. Мне становится намного легче, но Кон всё ещё сидит рядом, положив одну ладонь на моё бедро, а другую – на локоть. Он не до конца убеждён, что я так быстро оклемалась, и, честно говоря, мне самой не верится. Что-то явно случилось. Оно напугало Тила, привело сюда Ренну, встревожило Кона.
Тил смотрит на Ренну с распахнутым ртом. Любой будет шокирован, впервые увидев её так близко. Он наверняка видел её на свадьбе, но издалека, к тому же там она не танцевала в воздухе, как сейчас, в свете солнца, отражающегося от её чешуек, создавая маленькие радуги вокруг.
«Королевский Бриз» плавно совершает посадку, и мы выходим. Эту местность я знаю, как родной Эльведен. Раньше тут находились покои Рондета. Во время Вторжения мы прятались здесь от гравианцев. Ущерб, нанесённый бомбами, уже почти не видно: бурная растительность восстанавливается по всей планете, стирая все следы войны, словно бы сам мир пытается поскорее восстановиться. В этом нам повезло. Вдобавок нам не приходится беспокоиться о запасах еды. Наука, конечно, тоже помогла, но даже учёные сказали, что ещё никогда не видели столь быстро восстанавливающийся мир. Кон сиял от счастья, когда услышал это.
Иногда мне кажется, что комплименты Антеесу ему приятнее, чем комплименты его собственной персоне.
Купол Рондета так и остался грудой расплавленного металла и разбитого стекла. Стоило мне зайти внутрь, как воспоминания нахлынули волной. Здесь погибла моя фрейлина Элара, из которой сделали меху и направили против нас: она отчаянно пыталась сопротивляться заданной программе и спасти меня. Здесь был захвачен в плен Кон, после чего гравианцы забрали его во дворец и пытали. Тогда я думала, что потеряла его навсегда.
Я беру его за руку, и он переплетает наши пальцы. Улыбаюсь, потому что не могу иначе. Мы прошли через всё это. И выжили.
Ренна и Фавре появляются первыми. За ними Аэрон, парящий высоко в небе. Я чувствую, как он пытается установить связь с Коном, его мысли тянутся к нему. Он всё также тоскует по этой связи. Они были так близки друг с другом: два разума в идеальном сочетании логики и креативности.
Теперь, когда все трое рядом, коллективный разум ощущается сильнее, чем когда-либо. И это место – их дом, где они провели в спячке много-много лет. Они облетают нас по кругу, пристально наблюдая за имперской делегацией.
– Они не кусаются, – бормочу я, чтобы не услышал никто, кроме Кона и Тила. Кон улыбается. Тил пытается.
Ренна поворачивает голову ко мне.
– Я кусаюсь, – весело произносит она. Общие шутки и многое другое: о такой дружбе я и мечтать не смела.
– Пойдёмте с нами, лорд Тил, – говорит Кон, не слышавший её реплики, но догадавшийся по моей улыбке.
Я вспоминаю тот день, когда впервые прилетела сюда. Принцесса, которая не хотела быть принцессой. И они собеседовали меня, будто речь шла о какой-то работе. Тогда Рондет выглядел иначе. Их тела находились в спячке, а сами они встретили меня в виде проекций, которые двигались и вели себя почти как настоящие люди.
Должно быть, Тилу нелегко идти вперёд под пристальными взглядами драконоподобных инопланетян. Я-то хотя бы принимала их за людей. Именно такой была иллюзия, которую они выбрали для нашей первой встречи: красивые, благородные люди, одетые в причудливые одежды, которые наливали сладкий чай в ходе тщательно продуманной церемонии и задали всего один вопрос, чтобы решить мою судьбу.
Но если честно, я с самого начала не верила, что это люди. В глубине души, я чувствовала, что они не те, за кого себя выдают.
Тил уже видел их на расстоянии, но вблизи они ещё более неземные.
Ренна подлетает к нему, принюхиваясь, оглядывается на остальных и скалится. Ни мурлыкания, ни урчания. Они настроены враждебно – это не предвещает ничего хорошего.
– Маэстре Аэрон, – формально представляю их, чтобы подчеркнуть их значимость на Антеесе, если Тил ещё не проникся в полной мере. – Маэстре Фавре. И маэстра Ренна.
Каждый из них смотрит на него глазами голодных сов, не моргая, почти как статуи.
Рондет намеренно запугивают Тила. Они хороши в этом деле.
Тил сгибается в глубочайшем поклоне, явно пребывая под впечатлением. Не стоило мне беспокоиться, что он легкомысленно отнесётся к этой встрече. Он всё понимает.
– Это огромная честь для меня.
И я верю ему. Он переводит взгляд на нас с Коном, ожидая какой-нибудь подсказки относительно дальнейших действий в этом странном ритуале.
– В первую нашу встречу я боялся, что вовсе не смогу их услышать, – рассказывает Кон. – Матильда… предыдущая антейма… показала мне, что нужно делать.
– Она была во всех отношениях мудрой и сильной женщиной. Как и ваша новая супруга.
Скрываю улыбку. Интересно, что бы о нём сказала Матильда. В его словах есть своя правда, но всё же…
Я вновь чувствую странную эйфорию. Ренна касается меня своим боком.
– Бел? – шепчет она мне.
«Я в порядке», – мысленно отвечаю, зная, что она услышит. – «Просто последние дни выдались тяжёлыми, вот и всё».
А вслух говорю:
– Почему бы нам всем не присесть?
Кейда и другие куорцы впадают в ступор. Кон нежно берёт меня за руку, и мы утраиваемся на траве, а Ренна и Аэрон занимают места по обе стороны от нас. Фавре снова ведёт себя холодно и устрашающе. Тил нервно сглатывает, но опускается на землю рядом с нами, вытягивая ноги в изящной манере. «Он действительно очень привлекательный человек», – мелькает у меня мысль.
– Разве? – спрашивает Ренна. Надеюсь, что больше никто не слышит. – Но твой пульс не учащается, когда ты смотришь на него. Только с Коном.
«Да», – мысленно отвечаю я. – «Но привлекательный – это ещё не любовь. Я люблю Кона, и это совсем другое».
– Интересно, – она вздыхает. – Пульс Тила учащается, когда он думает о Петре.
Правда? Этого я не ожидала. Ты уже проникла в его мысли?
– Не слишком глубоко. Только то, что лежит на поверхности, о чём он думает, не таясь. Хочешь взглянуть?
Вздрагиваю, представив. Иногда я забываю, что она не человек. И мыслит иначе, чем я.
– Без его разрешения – нет.
– Тогда зачем он здесь?
Я не собираюсь спорить с хрустальной инопланетянкой-телепатом… Тем более, что в её вопросе есть свой резон.
– Закройте глаза, – инструктирует Кон, не замечая нашего разговора с Ренной. – Бел вас направит.
Я? Похоже, больше некому. Если возникнут трудности, Ренна будет рада помочь. Ей уже понравилось на периферии сознания Тила. Я протягиваю руки приглашающе, и после пары секунд сомнений Тил берётся за них. Его колебания вызывают любопытство. Может, я кажусь более опасной, чем я думала. Может, Императрица бы не дала разрешения на всё это. Или есть ещё какая-то причина, связанная с ней. Сдерживаюсь, чтобы не вздрогнуть. Нельзя сейчас показывать слабость. Его прикосновение лёгкое, но в руках чувствуется сила. Они не такие мозолистые, как у Кона или Джондара. Не инженер и не рыцарь. Сталь под шёлком. Я гадаю, какие тайны он хранит, какую силу скрывает от окружающих.
Подняв взгляд, я замечаю, как его серебристые глаза внимательно изучают меня. Он боится, но никому этого не показывает. Впечатляет. Помню, как сама была напугана. Кажется, будто это было в прошлой жизни.
– Ты была особенной, юная королева, – говорит мне Аэрон. – Избранной. Мы сразу это поняли. Нам не требовалось никаких усилий, чтобы почувствовать тебя. Нам судьбой было предначертано создать связь.
Его слова напоминают то, что сказал Копариус, используя Лиетт. Я отогнала эту мысль.
– Закройте глаза, – обращаюсь к Тилу. – И слушайте. Не напрягайтесь. Просто ждите.
Связь устанавливается мгновенно. Я чувствую их проникновение в свой разум, словно иголочкой в пузырь. Тил дёргается назад, но через секунду замирает, впервые услышав их и увидев все те чудеса, что они могут показать изнутри.
– Поразительно, – теперь я слышу его в своей голове. – Невероятно. Покажите мне больше. Пожалуйста.
Просьба не очень-то деликатная, но Рондет не обижается.
Ренна и Аэрон не теряют времени даром, намеренно отвлекая его. Мне хорошо знакомо это чувство. Оно похоже на полёт, где каждая секунда не перестаёт удивлять. Я всего лишь сторонний наблюдатель – смотрю, как он исследует мир с почти детским любопытством. Я-то считала его пресыщенным, повидавшим всё, но нет. Они показывают ему мир таким, каким видят его сами во время полёта. Они показывают, сколько опустошения принесло Вторжение гравианцев и какую боль они испытали из-за этого. Они показывают смерть Матильды и ту предсмертную агонию, которую ощутили коллективным разумом, хоть и не раскрывают при этом её личности.
Всё это время я наблюдаю за Фавре, блуждающего по закоулкам разума Тила. Возможно, это неправильно с моей стороны – использовать их таким образом, даже если они сами согласились. Возможно, это неправильно – поступать так с ним, но нам нужно понять, зачем он здесь. Чего он хочет. И это единственный способ. Я искренне так считаю.
Потому что лорд Велентин Тил весь окутан ложью, полуправдой и обманом, под которыми почти невозможно разглядеть его настоящего.
– Достаточно, – произносит Фавре. – Этого достаточно.
– Нет, подождите! – выкрикивает Тил вслух, взволнованный, позабывший как дышать.
Но они уже покинули его разум. И вот он сидит передо мной, держась за меня трясущимися руками, и его глаза блестят от набежавших слёз.
Мне даже жаль его немного.
Остальные члены его делегации ждут, обеспокоенные, уже намереваясь забрать его у нас, но не решаясь подойти близко.
Тил медленно поднимается на ноги и снова кланяется, возвращая себе некое подобие обычной грациозности.
– Мне… Мне нужно поразмыслить над этим. Премного благодарствую, маэстре. Ваши величества.
Ренна незаметно следует за ним, когда он спешит покинуть покои Рондета. На этот раз она не рычит. Она всё ещё не определилась со своим отношением к нему. Обычно она легко считывает характер. Надо будет расспросить её чуть позже. Я уверена, им всем есть, что нам рассказать.
Но первым озвучивает своё мнение Фавре:
– Он не такой, каким ты нам его описывала, – внезапно произносит он. – Душа, хранящая множество секретов, глубоко обеспокоенная. И ещё… в нём много противоречий. Это интригует меня.
Я улыбаюсь ему, но как только перевожу взгляд на Кона, то вижу боль на его лице. Он чувствует себя потерянным, брошенным, после того как прямо у него на глазах постороннему удалось установить связь, которую он утратил.
– Стойте! – внезапно восклицает Аэрон.
Его мысль передаётся мне – внезапная идея, которая может помочь. Кон смотрит на меня озадаченно, потому что не может их слышать. В этом-то и проблема. Но может быть… хотя это не точно… но если Аэрон прав…
– Кон… Ты сказал, что Матильда помогла тебе, когда ты впервые установил связь с Рондетом? – осторожно уточняю я.
– Ну… да.
– Любопытно, – задумчиво произносит Фавре. Я чувствую, как идея снова и снова прокручивается у него в голове. – Это вполне возможно. Если ты смогла помочь Тилу, которому не доверяешь, то что ты можешь сделать для Кона, которого любишь?
Я протягиваю руки своему мужу и прошу довериться мне. Стараюсь говорить тихо, чтобы Тил и другие не услышали. Они стоят достаточно далеко, но не хочу рисковать, что Кон покажется слабым в чьих-то глазах.
– Если я смогла помочь ему, то, возможно, смогу помочь и тебе. Давай попробуем, Кон.
Он хмурится в замешательстве. Возможно, ему страшно поверить, что это возможно.
Тил и его компания держатся на расстоянии, у края разрушенного купола. Но никуда не уходят. Они ждут продолжения зрелища, каким бы оно ни было. Но мы не можем позволить им узнать. Хотела бы я, чтобы они просто куда-нибудь ушли, но мы должны вести себя так, будто ничего не происходит, словно всё в порядке. Ренна снова приземляется рядом со мной и кладёт голову на мои колени. Она тяжёлая, но я не возражаю. Провожу подушечками пальцев по гладкой, похожей на стекло чешуе.
– Здесь у нас, возможно, получится сломать блок. Здесь мы были сильнее всего, и энергия кристаллов помогала нам, – Ренна утыкается в меня носом. – Возьмитесь за руки, как ты это делала с Тилом. Сядьте как можно ближе. И потянитесь вместе с нами к кристальной сети.
Я делаю всё, как она сказала. Сажусь напротив своего мужа, притягиваю его к себе, и сама наклоняюсь, прижимаясь лбом к его лбу, и позволяю нашим разумам слиться с ними. Я чувствую их, как они проносятся через меня и устремляются к нему. Кристаллы были разбиты, но осколки разбросаны вокруг нас. Они зарыты в земле, спрятаны в молодой траве, они повсюду, и я мысленно тянусь к ним, чтобы усилить эффект.
Разум Кона похож на камень: тёмный и твёрдый, точно Копариус. Я сосредотачиваюсь на нём, представляю, как он раскрывается, полный света внутри. Того самого света, что отразился на его лице; того самого света, что грозился поглотить Лиетт. Того света, который окружал мои ладони.
– Кон… – я чувствую тепло его кожи, вдыхаю его запах. Я знаю его лучше, чем кто-либо. Моя любовь к нему настолько абсолютна, что мне больно даже думать о других вариантах. Он нужен мне.
Вместе с моей тоской переплетаются чувства Рондета. Внутри Кона скрывается какая-то тёмная искорка, уносящая его от нас, поглощающая его. Опустошающая его. Я тянусь к ней, но она отдаляется. Решительно настроенная, я догоняю её, хватаю, сжимаю в кулаке и выдёргиваю из него.
Меня переполняют чувства, и я едва не начинаю паниковать. Тот же свет, что окружал мои пальцы, что исходил от камня… Это ощущение, будто я погружаюсь в него, похоже на то, что было на дирижабле рядом с Тилом и в другие моменты, когда я незаметно от себя отключалась. Теперь я вспоминаю их все, начиная с того мгновения, как Копариус оказался в моей руке. Он завладевает мной, прорастает во мне, и вместе с ним приходит тьма. Свет разрывает что-то внутри меня, и на мгновение мне становится страшно. Но всё это ради Кона. Ради Рондета. Я чувствую, как он им нужен – больше всего на свете. Они знают его уже давно, тесно общались с ним всё это время, а теперь тоскуют без него…
Я открываюсь навстречу, забирая его блок себе, который тут же поглощает золотое свечение. Я растворилась в процессе, растворилась в Коне, в нашей ментальной связи. И свечение пропадает вновь куда-то в пустоту во мне, во тьму. Оно тянет меня за собой, тащит, высасывает силы, лишает воли. Чувствую, как слабею и лечу вниз. Я так устала. Очень-очень устала.
Что я наделала? Это всё неправильно. Я понимаю это только сейчас с кристальной ясностью. Я только что сделала что-то ужасно неправильное.
– Бел, – это он.
Внезапно я возвращаюсь в реальность, чувствуя, как он держит меня, слыша, как он что-то говорит мне. Он в моей голове, в моей душе.
Моя любовь, моя жизнь.
Ренна, Аэрон и Фавре – все одновременно испытывают прилив небывалой радости. Их мысли парят на крыльях любви и счастья, кружа, как стрекозы на ветру. Они плачут, и Кон тоже, содрогаясь всем телом. Его разум повсюду. Я чувствую такое облегчение, что кружится голова. Но не успеваю я упасть, как он ловит меня и поднимает на крыльях. Я даже не знала, что они у него есть.
– Бел, – повторяет он вслух. – Спасибо.
Слёзы текут по его лицу, и я только сейчас замечаю, что у меня тоже.
Он целует меня, а Рондет радостно кружится в коллективном разуме: мы восстановили связь, мы снова все вместе. Я даже не осознавала, насколько сильно мне его не хватало, как эта связь ощущалась неполноценной без него.
Как вдруг во взгляде Кона отражается замешательство и тревога.
– Бел? Что-то не так. Я видел что-то… какую-то пустоту… в твоём разуме.
Глава 18
ПЕТРА
Я первая выхожу в коридор и прямо сейчас мне всё равно, что я сама по себе. Какими бы ни были указания сверху, я не брошу этих людей в заточении, чтобы с ними совершили нечто немыслимое. Я никогда не нарушаю приказов. Кроме как… в исключительных случаях. В голове вихрь мыслей, а в жилах закипает кровь. Я могу думать только о том, что моих друзей, моих товарищей жестоко убивают, воскрешают и превращают в машины для убийств, в наших врагов, с которыми обращаются как с легко заменимыми запчастями. У меня стучит кровь в ушах, как океан в шторм, и всё внимание сосредоточено на коридоре впереди, на холодном металле бластера в моих руках, на поясе для кинжалов на моих бёдрах и на гранатах, прикреплённых к ремням у меня на груди.
Я дошла до двери, ведущей к лестничному проёму, и дёргаю её, чтобы открыть. Не поддаётся. Они заблокировали её. Соррелл, или Том, или Зендер… кто-то из них.
– Петра! – кричит Зендер, догоняя меня. У меня нет на это времени. И терпение на исходе. Пинаю дверь со всей силы, три попытки. Нацеливаю бластер на панель управления и уничтожаю её одним выстрелом. Пинаю снова, и на этот раз дверь распахивается, ударяясь о внутреннюю стену. Не колеблясь ни секунды, забегаю внутрь и спускаюсь по ступенькам. Едва пробегаю один лестничный пролёт, как Зендер хватает меня за плечо, и это срабатывает как триггер.
Оборачиваюсь, отталкивая его от себя.
– Я их там не оставлю!
– Знаю. Я с тобой. Как и все мы. Мы их не бросим.
Прямо за ним я замечаю Тома. Следом подбегают Лорза и Лис. Голос Дарии слышится в наушнике.
– Мы пока остаёмся здесь. Соррелл копирует данные и отслеживает каналы передачи. Мы с Беком проследим, чтобы путь был свободен. Действуйте быстро, генерал.
Я пытаюсь восстановить дыхание. Смотрю на Зендера, не в силах поверить.
– Но ты же сказал… что у нас другая миссия, – мой голос дрожит.
– Задачи можно изменить, – вмешивается Том, который всегда чётко следовал инструкции. Настороженно улыбаюсь ему. Он закатывает глаза к потолку. – Если ты не можешь менять ход миссии, то в чём смысл быть генералом?
Спустившись по лестнице до конца, мы оказываемся на том самом этаже, который увидели через экраны наверху. Тусклый свет, безупречная чистота. Ни пыли, ни мусора, ни обломков, ни каких-либо признаков экстренной эвакуации, как было на верхних этажах. На стене рядом с дверью висит монитор, мигающий огоньками.
Место выглядит пустым. Я поворачиваю голову к Лису, но тот качает головой.
– Я никогда сюда не спускался, – мрачно сообщает он.
– Куда дальше? – спрашивает Том по коммуникатору.
– Последняя дверь слева, – подсказывает Дария. – Она приведёт вас в комнату с мониторами. Будьте осторожны. Соррелл говорит, что оттуда поступают какие-то подозрительные сигналы.
– Какие ещё подозрительные сигналы? – перебиваю я. – Можно чуть конкретнее?
Соррелл берёт коммуникатор.
– Есть несколько сигналов, приближающихся к вашему местоположению, но по камерам ничего не видно. Они каким-то образом защищены, я не могу сломать эту защиту. Сигнал прерывается, генерал. Не знаю, что это к вам приближается… просто следит… сеть…
Коммуникаторы хрустят и скрипят, голос Соррелл теряется в помехах. Плохой знак. Все мои инстинкты кричат об опасности. Волосы встают дыбом. Остальные тоже напряглись. Мы решили держаться ближе друг к другу, проверяя каждый угол. Что-то приближается.
Оно врывается из ниоткуда – нечто из металла, зубов и ярости – и несётся по коридору, отскакивая от стен, пола и даже потолка, на пугающей скорости. Мы едва успеваем среагировать, как оно налетает на нас и придавливает Лиса к полу. Остальные кое-как отпрыгивают, пытаясь устоять на ногах.
Я начинаю обстрел, практически вслепую, просто стараясь поспевать за скоростью этого монстра. Он движется слишком быстро, никакие сенсоры не успевают уловить его манёвров. Я мельком замечаю его морду и острые зубы, сверкающие, как серебро. Слышу его рычание, когда он разворачивается и снова устремляется к нам, на этот раз накидываясь на Лорзу.
Она кричит, когда тварь кусает её. Зендер выстреливает из бластера в бок мехи. Ничем незащищённый, слава предкам. Я наношу удар через пару секунд, заставляя отпрянуть. Огонь Тома лишает тварь ног, но тот просто скользит по полу и нападает снова, на этот раз нацелившись на меня.
Я прочно стою на ногах и стреляю раз за разом, но его это не останавливает, даже не замедляет. В следующее мгновение я уже лежу на лопатках, весь воздух выбит из лёгких.
Лис кричит что-то бессвязное, вновь поднявшись на ноги и вступив в бой. Лорза всё ещё визжит, выстрелы бластеров повсюду. Их стало больше. Пять минимум.
И один из них смотрит на меня сверху, обнажая несколько рядов стальных зубов, похожих на зубчики пилы. Когда-то оно было животным типа волка или собаки, пока его не разделали и не собрали вновь, добавив металла, кровожадного безумия и программирования. По крайней мере, я надеюсь, что это было просто животное… Обхватываю горло обеими руками и пинаю в живот, пытаясь оттолкнуть его от себя. Но так не получается: монстр сильнее меня. Намного сильнее. Челюсть открывается, из неё вылезает ещё одна и устремляется к моему лицу.
Кто бы ни создавал этих мех, он явно обладает больной фантазией.
Кто-то бьёт тварь по голове задней стороной бластера, мешая ей добраться до меня. Зендер быстро переворачивает оружие и выстреливает мехе в голову. От взрыва обломки металла разлетаются во все стороны, как ножи, но я едва обращаю на них внимание. Стряхиваю с себя обездвиженную тушу, хватаю свой бластер и тут же замечаю, как ещё трое несутся к нам по коридору.
