Текст книги "Сердце камня (ЛП)"

Автор книги: Джессика Торн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Джессика Торн

Сердце камня

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜

http://vk.com/club43447162

Оригинальное название: The Stone’s Heart

Автор: Джессика Торн / Jessica Thorne

Серии: Крыло королевы / The Queen’s Wing (#2)

Перевод: Дарина Ларина

Редактор: Юля Лагутина

Глоссарий

Антеес – колониальный мир во главе с антеймом, независимый от Империи. До колонизации был домом Рондета, оставивших множество построек и следов великой цивилизации. Славится гениальными технологиями, гармонией с природой и удивительной красотой.

Антейм – правитель Антееса, выбранный Рондетом из антейцев.

Антейцы – народ Антееса, люди-колонисты, покинувшие постоянно расширяющуюся Империю, чтобы обосноваться на опустевшей планете.

Вейриан – родной мир Бел, независимый от Империи, но сотрудничающий с ней, обеспечивая военную мощь Империи.

Высший Мыс – бывшая столица Вейриана.

Гравианцы – давние враги вейрианцев, инопланетная раса, почитающая богиню смерти. Ввиду того, что их родной мир умирает, нуждаются в ресурсах других планет.

Гравия – родной мир гравианцев.

Дюнен – сельская территория близ города Эльведен на планете Вейриан.

Камарт – Имперский мир, известный религиозностью населения.

Келта – спутник Антееса, месторождение мощных энергетических кристаллов.

Куоре – центральная планета Империи, на которой находится резиденция Императрицы.

Лимасилл – столица Антееса, построенная по большей части Рондетом и заселённая антейцами при колонизации планеты. Известная своей красотой цитадель включает дворец и роскошные сады.

Маэстре / маэстра – почётный титул членов Рондета (мужской / женский).

Мелия – Имперский мир, славящийся вином и обилием еды.

Мехи – полулюди-полумашины, созданные гравианцами путём вживления протезов в мёртвых, чтобы использовать их как пушечное мясо в своих бесконечных войнах.

Монсерратт – регион Антееса.

«Оса» – вейрианский летательный аппарат.

Первомир – изначальная родина всех колонистов, расселившихся по другим мирам.

Рондет – древние существа, составляющие совет при антейме.

«Соколы» – вейрианские летательные аппараты, разработанные специально для ведения военных действий.

Эльведен – родной город Бел, с недавнего времени столица Вейриана.

Глава 1

ПЕТРА

Золотистый солнечный свет проникает сквозь окна, и я наклоняю планшет, чтобы продолжить чтение. Антейское солнце кажется ярче и мощнее того, что освещает мою родину, далёкий Вейриан, на другом конце галактики.

Кто-то стучит в дверь моего кабинета. Теперь у меня есть свой собственный кабинет – со столом и прочим. По чьей-то инициативе. Однажды я выясню, чьей именно, и тогда они поймут, почему она наказуема.

– Войдите, – выкрикиваю я, выключая экран и отбрасывая планшет в сторону. К моему огромному удивлению, когда дверь открывается, на пороге оказывается Бел.

Ну, правильнее будет сказать принцесса Беленгария из рода Меррин, герцогиня Эльведен, графиня Дюнен и наречённая правителя этого мира – антейма Конлейта. Она тонкая, изящная, чем-то даже похожая на прекрасную фею. У неё золотистая кожа и волосы цвета воронова крыла. Она неловко улыбается. Очевидно, сегодня у неё не так уж много официальных мероприятий, иначе бы я была в курсе, да и она бы надела что-нибудь изысканнее, чем простое вейрианское платье в кремовой и голубой расцветке – яркое напоминание о нашем доме. Мире, совершенно непохожем на этот.

– Бел? – я жду, пока она заходит внутрь и закрывает за собой дверь. Одна, без какого-либо сопровождения, что сразу меня напрягает. Да, конечно, на ней пояс с кинжалами. Она носит его чисто по привычке, которую я всецело одобряю. А вот привычка ускользать от стражи, которую я приставила к ней ради её же безопасности, меня уже не так радует.

Я поднимаюсь на ноги и кланяюсь, но она закатывает глаза.

– Ой, да перестань.

– Чем могу быть полезна, ваше высочество?

Власть здесь не передаётся по наследству. Они выбирают лучших, самых выдающихся и блестящих кандидатов, а Бел для них как сверкающая звезда. Я знаю это лучше, чем кто-либо.

Она присаживается у окна. Здесь открывается вид на город, а не на сад, и отсюда можно увидеть, как идут строительные работы, всё ещё далёкие от завершения. Антейцы делают всё возможное, чтобы воспроизвести Лимасилл, столицу Антееса, каким он был, его уникальную архитектуру, чтобы новые здания были в одном стиле с некогда изысканными, но теперь уже полуразрушенными остатками былой цивилизации по всей планете, представленной несколькими сохранившимися деревнями и городами, без которых мир был бы совсем диким и практически безлюдным. На это уйдут годы, но мы справимся. Не каждому представляется возможность увидеть своими глазами, как новый мир строится на руинах прежнего.

– Я хочу тебя кое о чём попросить.

Как будто я могу ей в чём-то отказать.

– Конечно. Только скажи.

Но она не говорит. Не сразу. Её внимание приковано к виду из окна.

Рондет летает высоко в небе, сверкая на солнце. Поразительные создания, которых продолжают изучать ксенобиологи, выглядят как смесь насекомых и драконов. Их хрустальная чешуя отражает свет, а четыре крыла позволяют с лёгкостью парить в небесах. Трое оставшихся представителей вымершей расы разлетелись над Лимасиллом. Бел пробудила их от многолетней спячки в наихудшие часы вражеского вторжения. Без них нам бы никогда не удалось победить.

Люди тоже радуются жизни, хотя наши потери в войне колоссальны. Выжившие антейцы возвращаются в свои дома в столице, хотя многие остались в недавно открытых подземных городах, где они чувствуют себя в безопасности и рады жить среди древней архитектуры, которую тщательно изучают и пытаются воспроизвести, подобно первым поколениям колонистов. Их численность невелика, погибших оказалось больше, чем мы предполагали. И мы всё ещё не знаем общее число жертв.

Антеес находится в самом дальнем краю планетной системы, занимая нейтральное положение между двумя могущественными державами: Империи с одной стороны и Гравии – с другой. Оба государства хотели заполучить контроль над Антеесом. Имперцы пробовали мирные переговоры, гравианцы пытались взять силой, но в итоге и те, и другие потерпели поражение.

Императрицу, кажется, устраивает – пока что, по крайней мере, – что наша родина, Вейриан, через Бел стала её проводником сюда. Вейрианцы – солдаты до мозга костей. Мы сражались с гравианцами на своей планете и успешно прогнали их оттуда. С тех пор мы стали ручными псами Императрицы, ударными войсками союза миров, хоть и присоединились к альянсу совсем недавно. Послать Бел сюда в качестве будущей супруги Кона было попыткой установить власть заодно и над Антеесом. Они говорили о долге Бел перед Вейрианом, о долге её отца перед Империей, о необходимости мирного сосуществования и о важности единства – в общем, этим витиеватым языком дипломатии… По сути, принцессу просто передали из одного мира в другой, не давая права выбора.

Но всё оказалось не так просто. Ничто не бывает так просто.

Не думаю, что Императрица понимает, как Антеес влияет на всех новоприбывших. Возможно, что вообще никто этого не осознаёт. Но стоит провести здесь какое-то время, и тебя затягивает, ты начинаешь воспринимать это место как свой новый дом.

Бел и Кон, прекрасные, как ночь и день, дополняют друг друга во всём, управляя двором, полным чудес. Кон всегда в глубине души был инженером, и теперь его изобретения меняют вселенную. Смелость Бел – это основа, на которой он строит. Антейцы обожают её, как живое божество, не меньше чем первую жену Кона, Матильду. Когда ей говорят об этом, она смущается и смеётся. Но не сложно заметить, как много это для неё значит. Как сильно она любит свой народ в ответ.

Выждав паузу, Бел тяжело вздыхает.

– Ты не обрадуешься, Петра. Но мне очень нужно, чтобы ты сделала это для меня.

Я сажусь в такое же кресло, как и у неё.

– Бел, я в твоём распоряжении. Ты это знаешь.

Наверняка это как-то связано со свадьбой.

Их свадьба – первая попытка – была прервана вторжением гравианцев. Бел и Кон прошли через настоящий ад, чтобы вновь прийти к этому, но теперь уже церемония – простая формальность, скорее праздник в честь обновлённого Антееса и отвоёванной свободы. Празднование победы. Всё должно пройти идеально. Джондар ждёт этого с нетерпением, и Том тоже.

Распорядитель антейского двора, принц Джондар из рода Хенндейл, – просто чокнутый фанатик, помешанный на контроле. Как мой вейрианский товарищ, недавно ставший антейским генералом, Том Ралей, уживается с ним в нерабочее время, я не представляю. Может, он и сам такой же. Только хорошо скрывается.

Кстати о них, Том и Джондар недавно обручились по вейрианским традициям, а вот свадьба была чисто антейской – жутко сложной, продуманной до мельчайших деталей, масштабной и затратной, но они наслаждались каждой минутой. Я говорила им, что лучше дать Бел и Кону пожениться первыми, но Том ответил, что это займёт слишком много времени, а он не хочет ждать. Так что вот.

И вот я здесь, служу своей принцессе, командую военными отрядами, восстанавливаю заново разрушенный мир. Я теперь уже не рядовой солдат, а генерал, что значит больше бумажной волокиты и меньше свободного времени. Но им же нужно было раздавать награды и звания. Мне вручили медали. Говоря откровенно, это всё мне не по душе. Я видела, как быстро всё может измениться, как легко потерять все эти знаки почёта вместе с головой. Когда межзвёздные социальные сети пересказывают историю освобождения Антееса, они вещают о доблести и героизме. Кто захочет слушать про боль и смерть, про жертвы и разрушения? Никто не говорит о последствиях.

Бел переплетает пальцы – явный признак того, что она нервничает. Так что это, похоже, действительно что-то, что мне не понравится. Признаться, я заинтригована.

– Я бы не хотела, чтобы это было распоряжением, Петра. Это довольно сложно, и мне непросто просить тебя об этом.

С каждой секундой звучит всё хуже. Я уже представляю себе бальные платья, тюль и горы кружева. Возможно, в каком-то ярком цвете, уж точно не чёрное, как мне бы хотелось.

– Что такое, Бел?

Она прикусывает нижнюю губу и бросает виноватый взгляд. Значит, всё очень плохо. Даже хуже бальных платьев.

– На свадьбу приедет Зендер.

Ох.

Я отчаянно пытаюсь подобрать какой-нибудь вежливый ответ вместо того, чтобы озвучить свои мысли. Он же её брат, в конце концов. Его приглашали ещё в тот раз, когда должна была состояться церемония.

Но это… Зендер. Бальные платья – сущая ерунда в сравнении с ним.

– Ну, разумеется. Кронпринц Лисендер…

– Прекрати. Я знаю, он та ещё головная боль. Мы все слышали последние сплетни. Мне нужно, чтобы ты за ним присмотрела. У него дурная привычка влипать в неприятности. И я знаю, что это будет неловко, но…

Она знает. Кто бы сомневался. Ей всегда всё известно. Сначала она кажется маленькой и беспомощной, а потом приставляет нож к горлу и пистолет к спине. Хотя ей вовсе не обязательно иметь оружие.

Зендер и я. У нас непростые отношения. Дело не только в моём отказе выполнять его приказы, когда они пошли вразрез с моей верностью принцессе. Было нечто большее. Тогда, на Вейриане, во время всех тех тренировок и многочисленных миссий.

– Я к вашим услугам, ваше высочество, – отвечаю ей.

А что ещё я могу сказать? Она моя королева, и, если она хочет, чтобы я нянчилась с её старшим братом, значит… буду нянчиться.

Зендер и я.

Это будет катастрофа.

***

От Тома никакой помощи. Когда я рассказала ему, он тупо уставился на меня.

– Ну, логично, что он приедет. Он же её брат.

– Да, но…

И как ему объяснить? Когда я была маленькой, я даже не задумывалась об отношениях. С чего бы? Задолго до того, как гравианцы напали на Антеес, они пришли в мой мир. Война между Вейрианом и Гравией длилась много лет, и я родилась в те годы, а потом росла в хаосе и разрухе. Я военная сирота, каких много, что на Вейриане, что на Антеесе. Когда я была ребёнком, мне хотелось только одного: вырасти как можно скорее и начать сражаться, чтобы как-то отплатить тем, кто лишил меня всего. Или, по крайней мере, гравианцам в целом.

И да, я отомстила. Тогда на Вейриане, а затем в каждой зоне военных действий, куда нас только ни посылала Императрица. Вейрианские солдаты – самые лучшие, самые пригодные для войны. Мы псы Империи: на нас смотрят свысока, но в то же время нуждаются в наших умениях.

– Ты про ту фигню, что случилась между вами, когда вас отправили в Нобл-Хоук? – спрашивает Том.

Как удар под дых.

Ту фигню. Поверить не могу, что он назвал это так.

Ту. Фигню.

Я старательно беру себя в руки, прежде чем ответить.

– Да, про это. И ещё про то, что в наш последний разговор я отказалась подчиняться его прямому приказу.

Том пожимает плечами.

– Ну, так я тоже.

– Ты не его бывшая.

И тут он смеётся.

– Это было много лет назад. К тому же, генерал Кел… Зендер теперь – наследный принц. Неважно, что он творил в прошлом или даже как повёл себя недавно, он должен вести себя безукоризненно и жениться на самой политически выгодной претендентке. Ты же это понимаешь, да?

Он смягчается на последних словах. Всё же Том не такой незамутнённый болван, каким иногда прикидывается. И это не брак с Джондаром на него так повлиял. В нём всегда была эта сторона. Он просто нечасто её показывает. Даже своим друзьям.

– Конечно, я всё понимаю, генерал Ралей, – специально выделяю интонацией звание, как он сам это только что сделал. Если честно, мы оба всё ещё не свыклись с нашим стремительным продвижением по службе. Звание кажется чужеродным. Может, Том и ожидал получить его со временем, но я никогда об этом не думала, только не с историей моей семьи. Но Кон так решил, и когда он что-то решает, то становится ещё более упрямым, чем Бел. – Даже после всех пьянок и одни предки знают, чего ещё, Зендер добрался до Куоре… Ну, ты сам слышал эти сплетни.

Императрица вызвала его во дворец на свою планету как раз накануне вторжения гравианцев в Антеес, и порой, когда я настроена не очень доброжелательно, я задаюсь вопросом, а не использовал ли он сражение за нашу свободу как предлог, чтобы избежать встречи с ней. Как бы то ни было, после окончания войны у него иссякли оправдания. Зендер отправился на Куоре, потому что у него не было иного выбора. Наш мир подчиняется Империи, и будучи кронпринцем Вейриана, он был обязан принести клятву верности. Он провёл там несколько месяцев, по слухам, предаваясь всевозможным порокам. Неприятно признаваться, но меня это даже не удивило.

Том пожимает плечами.

– Да, парочку. Об этом знают все даже против своей воли. Слушай, он не привык подчиняться приказам, вот и всё. А Императрица не из тех, кто стерпел бы подобное. Не могу представить, чтобы всё у них прошло гладко, а ты можешь?

– Думаешь, она держала его при себе в качестве наказания?

Звучит не очень. Представить только: Зендер разозлил её настолько, что она умышленно оставила его на Куоре. И он отплатил ей… ну, тем, что вёл себя как Зендер. Или даже хуже.

– Кто кого наказывал, по-твоему?

Мы смотрим друг на друга и чуть было не прыскаем от смеха. Даже среди обычных солдат Зендер был известен как дебошир, задолго до стремительного возвышения до наследника престола. И не просто известен, а славился этим. Сколько раз мы вытаскивали его из бара или борделя, сколько пьяных девушек нам пришлось осторожно отвадить… Искренне сочувствую тому, кто теперь этим занимается.

Не стоило мне так глупо связываться с Зендером. Но мы были молоды, постоянно в сражениях. И никто никогда не знал, вернётся ли из следующей битвы. Мне было достаточно, чтобы он просто был рядом.

А затем он признался мне в любви.

Меньше чем через час я подала заявление о переводе.

***

Вейрианский шаттл, кружась, спускается к посадочной полосе. Его широкий корпус сверкает в свете полуденного солнца. Кто-то додумался украсить зону встречи шёлковыми лентами, развевающимися на ветру. Как только шаттл приземляется, начинается бурная деятельность. Птицы разом взлетают, напуганные шумом. Ренна, одна из Рондета, парит низко над полем, раскинув все четыре блестящих крыла.

Бел радостно смеётся при виде неё.

– Ей любопытно.

Нервно переминаюсь с ноги на ногу.

– Как и всем нам, разве нет? Как думаешь, что с ним было на Куоре? Он провёл там несколько месяцев.

В ответ она просто качает головой.

– Уверена, всё прошло нормально.

А я нет. До нас доходили слухи, как я и сказала Тому. Разве можно было их пропустить? Межзвёздные социальные сети обожают разносить сплетни о романах почти так же, как о войне, и плохиш, сердцеед, привлекательный принц, особенно недавно им ставший, не мог не стать главной темой обсуждений. Они пересказывали слухи о многочисленных скандалах, пьянках, драках и сотне разбитых сердец. Они смаковали подробности его недостойного поведения, в деталях описывая, как он позорил весь Вейриан.

Я верю в каждую из этих историй. Бел, возможно, нет.

Иногда я задаюсь вопросом, не знаю ли Зендера лучше, чем его родная сестра. Или она просто всё отрицает. Я знаю его худшие стороны – по крайней мере, видела их все ещё тогда, прежде чем он опустился на новый уровень, – но для неё он всегда будет героем. Так уж сложилось. Интересно, он серьёзно собирается сюда на свадьбу? Или зачем-то ещё? От него можно ожидать чего угодно. Но я не успеваю задать следующий вопрос. Дверь шаттла открывается, и оттуда выходит Зендер.

Но это не Зендер. Не тот Зендер, которого я знала. Это кронпринц Лисендер Вейрианский из рода Меррин, плюс ещё несколько титулов, которые ему присвоили. Слишком много, чтобы перечислять. Вейрианский принц-плейбой.

От него по-прежнему нельзя оторвать глаз. Высокий, широкоплечий, идеально сложенный. Иначе бы ему не сходило с рук всё то, что он делает. Эти его глаза. И улыбка…

Я уже знаю на горьком опыте, что с этой улыбкой нужно быть осторожней.

Он использует её, как оружие, на всех встречающих. Трое фрейлин Бел уже расплылись лужицами. Несколько стражников тоже, хоть и пытаются принять раскаивающийся вид, когда я бросаю на них взгляд. Им повезло, что Том не стал обращать внимания.

Его улыбка на меня не действует. У меня есть иммунитет.

Главное, почаще себе об этом напоминать.

Я узнаю рядом с ним Дарию. Её высокая, крепкая фигура, как всегда, неотъемлемая часть его окружения. Её чёрные волосы коротко подстрижены для удобства, и у меня такое ощущение, что она совсем не постарела с тех пор, как я видела её в последний раз. Она приходится Зендеру тем же, кем Шай был когда-то для Бел – телохранитель, доверенное лицо, лучший друг. Я ей никогда не нравилась, в этом я уверена. Но много лет назад она служила вместе с моим отцом.

Когда Бел направляется к ним – неужели она умрёт, если хоть раз останется на месте, как ей было сказано? – я следую за ней максимально невозмутимо. Мы уже почти подошли, как вдруг с грохотом, как будто каменную глыбу уронили на бетон, Ренна приземляется между нами.

Девяноста килограмм сверкающего хрустального драконоподобного инопланетного существа преграждают путь Зендеру. И, как бы невероятно это ни звучало, он не сразу отступает. Я знала, что он отважный, но это уже граничит с безрассудством.

– Что она делает? – спрашиваю Бел.

Она хмурится, её глаза слегка расфокусированы, из чего я понимаю, что она сейчас переговаривает с последней женской особью Рондета. И между ними сейчас, в лучшем случае, небольшое разногласие.

Том говорит, что общение с ними похоже на чей-то шёпот на задворках твоего сознания. Мне ещё не доводилось испытать такого удовольствия. И я не совсем уверена, что хотела бы. Ментальные связи с нечеловеческим разумом? Нет, спасибо.

– Ей любопытно. И немного… о, предки, Ренна…

Зендер остаётся на прежнем месте, глядя на неё, отчасти удивлённо и отчасти с вызовом. Его стражники занимают позиции, неуверенные, как им поступить. К такому их никто не готовил. Даже Дария выглядит потрясённой. Как вообще можно подготовиться к встрече с древней нечеловеческой, но разумной формой жизни, которая до недавних пор считалась вымершей? Зендер не двигается, когда Ренна делает шаг и следом ещё один, а затем опускает свою узкую пугающую морду к его лицу. Её хвост дёргается из стороны в сторону.

– Бел? – спрашиваю я. – Что происходит?

Я никогда ещё не видела Ренну такой, словно бы занявшей оборонительную позицию. Ей несвойственно такое поведение, и мне это не нравится.

Бел же выглядит раздражённой. Что бы Ренна ей там ни отвечала, принцессе это не нравится.

– В последний раз, когда Зендер был здесь, он пытался заставить меня улететь с ним. Она… не очень рада видеть его вновь.

Нет, серьёзно?! Да она вот-вот откусит ему голову!

– И что нам делать?

– Я пытаюсь с ней поговорить, но она очень упряма.

Ну, кому как не ей знать об упрямстве. Что до Зендера…

Он так и стоит там, глядя на огромное враждебное существо, как на чудо. Что, конечно, так и есть. Но блеск в его светло-карих глазах не показывает ни малейшего признака страха, который он должен бы испытывать прямо сейчас. Снова эта дурацкая смелость Мерринов, талант противостоять тяжёлым ситуациям, когда все нормальные люди с мозгами убегают прочь.

Мы на волоске от катастрофы. Достаточно секунды, чтобы Ренна раздавила его или оторвала ему все конечности.

Я уже видела, как она это делала.

Правда, с гравианскими захватчиками. Но всё же потом ходили всякие слухи: звучали обвинения о пропаже скота и даже исчезновении детей. Я не верю ни в одну из этих бредней. Но слухи распространяются. Это только вопрос времени, прежде чем на Рондет начнут прямо указывать пальцем. Или вейрианские солдаты решат, что она представляет угрозу их кронпринцу и попытаются защитить его, напав на неё. Её реакция будет не очень хорошей.

Я не могу просто стоять и смотреть. Инстинкты требуют действовать. Я бросаюсь вперёд, перескакивая через её хвост и ныряя под её крылья. Но уже слишком поздно. Я понимаю это ещё до того, как успеваю что-либо сделать. Мне ни за что не успеть. Слишком, слишком поздно.

Зендер поднимает ладонь и кладёт на жёсткую сияющую морду Ренны.

Я резко торможу между ними, приготовившись остановить её. Или его. В общем, развести их подальше друг от друга. Пусть нападёт на меня, а не на него. Но Ренна едва ли замечает меня. Она тянется к его руке, фасеточные глаза сияют, глядя на Зендера. Она сейчас разговаривает с ним? Не могу понять. Знаю только, что она никогда не соизволит пообщаться со мной.

Внезапно она начинает… урчать? Да, точно. Глухой рокот проносится сквозь меня, как маленькое землетрясение, заставляя мои лёгкие вибрировать в грудной клетке.

Ренна переводит взгляд с брата Бел на меня. В её глазах столько разных цветов, постоянно меняющихся, светящихся, почти гипнотизирующих. Она изучает меня.

А затем Ренна отходит от нас, немного приседает и взмывает в небо, распрямляя все четыре крыла. Воздушная волна откидывает волосы с моего лица, и я поднимаю руку, чтобы защитить глаза, пока она улетает прочь.

– Красавица, – произносит Зендер. Абсолютно искренне, его изумлённый взгляд устремлён на коренную антейку в полёте. Мне не удаётся сдержать улыбку, когда я слышу, с каким придыханием он произнёс одно-единственное слово. – Здравствуй, Петра, – продолжает он тем же тоном, удивительно спокойный. – Это было немного драматично, не находишь?

Прежняя я бы ощетинилась и тут же стала бы защищаться. Часть меня всё ещё хочет. Но я с тех пор повзрослела. Стараюсь максимально быстро взять себя в руки.

– А ты, как всегда, не можешь без эффектного появления, Зендер.

Не удержавшись, я поднимаю глаза на него. О, предки, за все эти годы он стал ещё прекраснее. Как такое вообще возможно?

– Ну, твой дракон определённо это понимает. Она только что метила свою территорию?

Или я? Несказанные слова отражаются блеском веселья в его ореховых глазах.

– Она не мой дракон, ваше высочество, – отвечаю я, отступая на шаг, чтобы коротко поклониться. – Она вообще не дракон. Это местные обитатели, древние антейцы. Это их мир. А мы здесь непрошеные гости.

В этот момент приближается Бел и завладевает вниманием брата, обвив руками его шею совершенно неподобающим принцессе образом – наверняка это вызовет настоящий скандал среди чопорных, помешанных на этикете антейских придворных.

А может, и нет. Они уже почти привыкли к Бел.

У межзвёздных СМИ, напротив, сегодня счастливый день – это понятно по одному только растерянному виду Джондара. Он всячески старается относится к Бел с пониманием, но теперь, когда во дворце будет сразу двое Мерринов, у него нет шансов. Делаю мысленную заметку переговорить с Томом, чтобы тот его успокоил. Он единственный, кто сможет. Может даже, придумает какие-нибудь советы, как вести себя с вейрианской знатью. Они совсем не такие, как антейцы. Наши миры очень разные, и люди в них воспитаны совершенно иначе.

– Кел, – обращается ко мне Дария с кратким кивком. – Отлично сработано, – я принимаю неожиданный комплимент кивком. – Они часто так делают?

– Именно это не часто. Но они почти всегда ведут себя, как хотят.

Дария усмехается.

– Ну, к этому-то мы уже привычные, не так ли?

Бел тем временем безостановочно болтает со своим удивлённым и внезапно несколько беспомощным на вид старшим братом, знакомя его с различными придворными. Он хорошо справляется, учитывая, что это же Зендер, и он бы предпочёл отправиться прямиком в бар, если я правильно помню.

И затем, не успеваю я осознать, что происходит, как всё внимание вновь оказывается на мне.

– И ты, конечно, помнишь генерала Кел, – радостно произносит Бел. Коварный маленький монстр. Она даже интонацией выделяет. Подчёркивая. Я теперь генерал. Её генерал.

– Генерал Кел, – он прокатывает слова на языке, словно пробуя на вкус. Ну, может, он теперь и кронпринц, но до генерала дослужиться не успел. Конечно, он мог бы и сам себя назначить генералом хоть сейчас, если бы захотел, но это было бы не совсем то. Да и я скорее антейский генерал, чем вейрианский, а он, вероятно, не считает это за настоящее звание. И… он улыбается мне. Почему он улыбается мне?

О, предки, точно. Формальности. Вежливость. Петра, не молчи.

– Кронпринц Лисендер, – приветствую я, кланяясь. Что бы там ни говорил Джондар, я не собираюсь приседать в реверансе. Выпрямляюсь, стою по стойке смирно и жду. Какой-нибудь подколки или удара ниже пояса – он непременно выдаст что-нибудь, просто чтобы выбить меня из колеи.

– Я так понимаю, вы с Томом возглавляете переформированную армию? – спрашивает он.

– Да, ваше высочество. Вейрианские и антейские ветераны теперь служат вместе.

Он издаёт смешок. Весёлый, но всё же очень короткий.

– Ты не можешь быть ветераном в таком возрасте, Петра.

Внутри меня всё застывает на мгновение. Я старше Бел, но не сильно. Но с учётом того, что мы пережили во время вторжения, мы определённо считаемся ветеранами. Годы тут не причём.

Надо было позволить Ренне съесть его. Бел бы пережила. В конце концов, у неё есть ещё два брата.

Но вместо меня отвечает Бел, непривычно резким для неё тоном:

– Ты будешь удивлён, как молоды некоторые из наших ветеранов, Зендер. Мы потеряли целые поколения. Это была тяжёлая война. Никто не отсиживался дома… или ты забыл? – укоризненный взгляд. – А теперь пойдём. Нужно возвращаться во дворец. Нас ждёт Кон.

Кон не вышел встречать Зендера. Многие бы сочли это за неуважение, но Зендер, кажется, даже не обратил внимания. Кон по уши в делах в последнее время. Если он не наблюдает за ходом строительства, то занимается каким-нибудь новым изобретением, выделяет финансирование ещё одному приюту или вмешивается в археологические раскопки скрытого города.

Так что «ждёт» может быть сильным преувеличением.

***

Когда мы добираемся до дворца, Кона нигде не видно. Мы задерживаемся на широкой, залитой солнцем террасе, ведущей к залу для аудиенций, который когда-то был всего лишь малым залом приёмов. И всё же это здание прекраснее любой вейрианской постройки, и я чувствую небольшой прилив гордости за свой новый дом. Бел пытается скрыть своё раздражение, а Джондар рявкает в коммуникатор, думая, что делает это незаметно. К счастью, к нам присоединяется Том, и уже через пару минут они с Зендером смеются, обмениваясь историями с фронта. Причём делают это громко и по-мужски грубо. И хотя я к такому уже привычная, эта сцена внезапно кажется совершенно неуместной, неправильной, неподобающей в рафинированной атмосфере Антееса. Я больше не часть этого. Почему Том ещё да, а я нет – не могу сказать. Я стою неподвижно, соблюдая все формальности, в стороне от них и наблюдаю за происходящим.

– Генерал? Вам что-нибудь требуется? – Дуайер выскакивает из ниоткуда. Кто бы ни настоял на этой дурацкой затее засадить меня в кабинет, вдобавок ещё додумался приставить ко мне пажа – пятнадцатилетнего сироту, чьи родители погибли на войне; пугающе исполнительного и напоминающего меня саму в его возрасте.

– Нет, Дуйаер. Я просто… наблюдаю.

– Воздушный отряд передал сообщение. Имперский корабль вошёл на орбиту и просит разрешения посадить шаттл.

А теперь я вся во внимании.

– Что за корабль?

Он проверяет планшет в руке, просматривая информацию.

– Это… эм…

– Выкладывай, Дуайер. Что ещё за корабль?

– Галласийский. Из Куоре.

Из Куоре не прилетало к нам ни одного корабля до этого момента. Я точно знаю. Перехватываю взгляд Джондара. Он хмурится и, извинившись перед собеседником, подходит ко мне.

Я сообщаю ему.

– Галласийский? – он смотрит на меня озадаченно. Дуайер прочищает горло.

– Он отклонился от запланированного маршрута, чтобы, по приказу Империи, высадить здесь группу пассажиров. Это так странно. Зачем им?..

– Каких ещё пассажиров? – перебивает Джондар, в голосе звучит настороженность.

Дуайер передаёт ему планшет.

Я ещё никогда не слышала, чтобы Джондар так ругался, как в этот самый момент.

Глава 2

БЕЛ

Ко времени возвращения во дворец я уже готова задушить всех и каждого из них. Ренну – за собственнические замашки, Зендера – за то, что он Зендер, и Петру – за странное поведение. Я не просто недовольна, я в бешенстве. Но, само собой, не подаю виду. И, конечно же, Кона в зале приёмов нет.

С чего бы ему быть там, где его ждут? Он же правитель этого абсурдного, своевольного мира! Поэтому, разумеется, его нет там, где нужно.

Широкими шагами я пересекаю галерею, сжимая руки в кулаки по бокам. Всем встречным хватает одного лишь взгляда, чтобы убраться с моей дороги. И только мой телохранитель Бек следует за мной. Он выдерживает дистанцию, но я всё равно знаю, что он здесь. Не такой уж он незаметный.

Сворачиваю к уцелевшему крылу, где сейчас находится мастерская Кона. Он хотел разместиться поближе к старому кабинету, как если бы там осталось что-то из прошлого. Поднимаюсь по узкой винтовой лестнице.