Текст книги "432 часа (ЛП)"

Автор книги: Джессика Гаджиала

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

– Так и будет , – сказала она. – Итак, какие планы на сегодняшний вечер? Я предполагаю, что осталось недостаточно времени, чтобы установить здесь новую систему безопасности?

– Времени всегда достаточно, если ты готова заплатить. Но лично я бы не хотел просто брать чью-либо систему в подобной ситуации. Я бы хотел хорошее дерьмо. И для этого потребуется консультация.

– Х орошо. И ты можешь это настроить?

– Они у меня в режиме ожидания. Назови мне удобное для тебя время.

– Завтра вечером. Когда я закончу работу.

– А когда ты заканчиваешь работу? – спросил я.

– Обычно после семи или восьми. Но завтра я сделаю перерыв пораньше. В шесть будет не слишком поздно?

– Нет. Все в порядке. Я дам им знать, – сказал я ей, уже доставая свой телефон. – Кстати, о телефонах. Кэм как-нибудь заедет, чтобы забрать твой. Мой номер теперь будет там, под моим именем. Номера Сойера и Тига тоже будут там, просто на случай, если ты не сможешь со мной связаться.

– Ладно. Хорошо. Т ы действительно ожидаешь , что у этого человека возникнут еще проблемы?

– Д а. Если они не закончили то, что планировали, тогда да. Тебе нужно быть осторожной и осознанной , когда ты одна.

– Я могу это сделать. Так что насчет сегодняшнего вечера? – спросила она, глядя в сторону своей входной двери.

– Сегодня я останусь здесь.

– Ты не обязан этого делать , – сказала она, но в ее словах не было убежденности.

– Все уже решено , – заверил я ее. – Не обращай на меня внимания. Я не буду тебе мешать. Просто делай то, что ты обычно делаешь. Можешь не заострять внимания на том, что я вообще здесь.

Глава 5

Миранда

Не обращать внимания на его присутствие?

Только мужчина, который не знал, насколько он привлекателен, мог сказать что-то подобное. Но все в уверенной, граничащей с дерзостью манере поведения Брока говорило о том, что он прекрасно осознавал, насколько он горяч.

Кроме того, даже если бы он не был так одарен внешностью, игнорировать его присутствие было бы невозможно.

Прошло больше времени, чем я хотела признать, с тех пор, как у меня в квартире был мужчина, который не был Кэмом. Черт возьми, даже женщин никогда не было.

Моя квартира была моим убежищем, местом, где я могла забыть о публичной персоне Миранды Коултер и просто стать Рэнди, девушкой, которая все еще не могла до конца поверить в то, чего она добилась в своей жизни, которая все еще наслаждалась коробкой фирменных макарон с сыром, включая пакетик с порошкообразным сыром, как в детстве. Я много раз ела его на ужин, хотя, будучи уже взрослой, могла бы раскошелиться на суши за пятьсот долларов. Или когда я отказывалась от своей милой шелковой пижамы и выбирала пару спортивных штанов, купленных в большом магазине в ужасающе нелестных ярких основных цветах. Или где я бы сама делала маникюр.

Мне не нравилось приглашать других людей в свой внутренний мир, где время от времени все еще проглядывали частички меня прежней.

Но, я думаю, если кто-то и собирался быть посвященным в это, то тот, кому платили за то, чтобы быть здесь, возможно, с наименьшей вероятностью осудил бы или сказал что-либо. Конфиденциальность отношений клиента и сотрудника и все такое.

– У меня есть комната для гостей, – предложила я ему некоторое время спустя, после того, как еда была съедена, посуда находилась в посудомоечной машине, а бутылка вина допита. В основном мной.

Я чувствовала, как оно переливается в моих венах, заставляя меня чувствовать себя легкой и искрящейся, но без той неряшливости, которая приходит ко мне с крепким алкоголем.

– Я видел, – сказал он, напомнив мне, что он был в моем личном пространстве, когда меня не было рядом, чтобы проследить за ним.

Он видел дешевые макароны в упаковке с сыром. И спортивные штаны. Черт, он, вероятно, знал о моей коллекции устройств на батарейках в нижнем ящике прикроватной тумбочки и даже сделал выводы о том, сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз ощущала прикосновение настоящего мужчины из плоти и крови, поскольку я так же хранила чертову пачку батареек в этом ящике.

– Я бы предпочел остаться на диване, – добавил он, когда я промолчала. – Ближе к двери, если возникнут проблемы.

– Если возникнут проблемы? – спросила я, чувствуя, как немного сжимается желудок. И, клянусь, каким бы нелогичным это ни было, чертов порез на моей руке, тоже заныл.

– Ты запираешь дверь своей спальни, идешь в ванную, запираешь и ее, после чего залезаешь в свою огромную ванну.

– Пока ты… – подсказала я.

– Разбираюсь с этим, – сказал он, и было что-то в его глазах, в тоне голоса, что сказало мне, что он более чем способен сделать именно это.

– У тебя есть пистолет? – спросила я.

– Да.

– Должна ли я иметь оружие?

– Милая, я не могу отвечать за тебя на этот вопрос, – сказал он, качая головой. И я не почувствовала ни малейшего трепета от этого ласкового обращения. Это было вино, черт возьми. Вот и все. – Иметь оружие или нет – это личное решение, основанное на множестве факторов. Например, ваши личные чувства к ним, ваши знания о том, как их использовать и безопасно хранить, и считаете ли вы, что в худшем случае вы действительно могли бы направить один из них на другого человека и нажать на курок, полностью осознавая, что вы могли бы стереть их с лица земли.

Ну, это было немного… напряженно. Но справедливо.

– Однажды я выбила монтировкой зубы мужчине, когда он попытался напасть на меня вместо того, чтобы помочь мне поменять шину, как он утверждал.

– Рад за тебя, – сказал он, слегка улыбнувшись мне.

Я никогда никому не рассказывала эту историю.

Это было частью моей прежней жизни.

И в моей новой жизни нельзя было выбивать людям зубы монтировками, как бы сильно они этого ни добивались. Для этого и существовала охрана. Ради чего ты никогда не меняешь свою чертову шину, потому что у тебя были люди, которые могли это сделать.

Люди в моем нынешнем мире рассматривали насилие как низость, даже если это было в целях самообороны.

Поэтому я просто держала подобные истории при себе.

– Я думаю, что смогла бы это сделать. Но потребуются некоторые исследования и практика, прежде чем я почувствую себя комфортно.

– Все это может быть частью пакета, – предложил Брок, пожимая плечами. – Если ты захочешь пойти в магазин и потренироваться, просто дай мне знать.

– Как это входит в пакет поставки? – спросила я. – Это не имеет никакого отношения к частному расследованию.

– Нет, – согласился он. – Но мы предоставляем нашим клиентам полный спектр услуг.

Я видела документы контракта, который подписал Кэм. И, да, учитывая плату, которую они взимали, я думаю, им лучше было бы предоставлять полный комплекс услуг.

– Ладно. Ну, в зависимости от того, как долго это будет продолжаться, я, возможно, захочу вписать это карандашом.

– Звучит хорошо, – сказал он, кивая.

– Могу я хотя бы принести тебе подушки и одеяло? – спросила я, махнув в сторону дивана, который я купила, потому что он был красивым, а не потому, что я ожидала, что на нем кто-нибудь будет спать. И красивые диваны не были удобными для сна.

– С этим я могу согласиться, – сказал он, кивая.

Обрадовавшись предлогу выйти из комнаты, я пошла в комнату для гостей, чтобы взять несколько подушек, одеяло и наволочку.

Зачем я пошла в свою комнату, чтобы взять духи и побрызгать подушки, да, это было совершенно за пределами моего понимания. Я собиралась двигаться дальше и назвать это мышечной памятью, поскольку я всегда опрыскивала свои подушки перед тем, как надеть чехлы. Любая другая причина – например, желание, чтобы он почувствовал мой запах на них – была бы граничащей с безумием

Каким бы великолепным он ни был.

– Двух подушек хватит? – спросила я, возвращаясь со всем этим в гостиную и обнаружив, что он смотрит на затемненный город из окон моей квартиры.

– Милая, я спал в грязных лужах во время проливного дождя, – сказал он мне с милой улыбкой. – Двух твоих очень плюшевых на вид подушек более чем достаточно.

– Я не привыкла, чтобы здесь был кто-то еще, – призналась я ему, раскладывая все на диване, полагая, что он захочет расправить все сам.

– Я это вижу, – сказал он. И беспокойство, должно быть, ясно отразилось на моем лице, потому что он покачал головой. – Я не пытаюсь обидеть. Похоже, ты просто не знаешь, что делать с собой в собственном доме. Обычно так ведут себя люди, привыкшие к одиночеству. Вот и все.

Это было справедливо.

Я провела несколько часов, просто ходя из комнаты в комнату, раскладывая случайные вещи, суетясь, не совсем уверенная в том, что я должна была делать. Было очень странно, что кто-то спал на моем диване.

Потому что, хотя у меня и была комната для гостей, в ней никто никогда не останавливался. Даже Кэм. Когда мы работали допоздна. Или когда слишком много выпивали вина. Это было своего рода преимуществом жизни в городе, не так ли? Все было в нескольких минутах езды на такси. Никому не приходилось оставаться, потому что они устали или были пьяны.

– На этой консоли есть телевизор, – сказала я ему, указывая на него. – Пульты находятся в коробке на кофейном столике. Я не могу спать в тишине, – сказала я, пытаясь заставить его почувствовать себя комфортно, включив телевизор, если он чувствует то же самое.

– Спасибо, малыш.

– И возьми себе что-нибудь из… ну… думаю, там ничего нет, – сказала я, поморщившись от мысли, что он может быть голоден.

– Миранда, – сказал он, заставляя меня снова перевести взгляд на него. – Со мной все будет в порядке, – заверил он меня.

– Ладно. Верно. Хорошо. Тогда я оставлю тебя в покое.

– Спокойной ночи, Миранда, – сказал он, и мне постаралось не слишком понравиться то, как он произнес мое имя.

– Верно. Спокойной ночи, – сказала я, направляясь в холл.

А затем я совершила роковую ошибку.

Я оглянулась.

Я оглянулась и увидела, как этот и без того слишком горячий мужчина протянул руку и снял свою чертову футболку.

Я всегда думала, что ощущение слабости в коленях – это выдумка или, по крайней мере, история, из тех времен, когда взгляд на лодыжку был скандальным, до того, как горячие, в основном голые мужчины были вывешены по рекламным щитам по всему городу.

Но, да, Брок посрамил их.

А эти мои колени?

Да, немного пошатывались.

Потому что, черт возьми.

То есть, да, даже в одежде я знала, что он хорошо сложен, но я не могла предположить, какое совершенство скрывается под этой футболкой. Впадины мышц живота, глубокие V-образные вырезы пояса Адониса, исчезающие в поясе джинсов, широкая грудь, выпуклости мышц рук.

Также было несколько татуировок, от которых я была слишком далеко, чтобы разглядеть. И что-то похожее на какие-то шрамы.

Мне пришлось заставить себя развернуться и пройти в свою комнату, закрыв дверь, затем прислониться к ней спиной, напомнив себе, что невозможно пользоваться одним из моих устройств на батарейках, когда он находится в квартире достаточно близко, чтобы слышать жужжание.

– Возьми себя в руки, Миранда, – проворчала я себе под нос, проходя через свою спальню к шкафу, выбирая пижаму. Самую красивую. На случай, если я решу выйти в главную часть дома перед утренними приготовлениями.

Затем я приготовилась ко сну, забралась в постель, включила телевизор, чтобы посмотреть повторы старого любимого шоу о благоустройстве, затем попыталась задремать.

Я ожидала, что это будет легко, после нескольких беспокойных ночей в больнице, но я ворочалась несколько часов, прежде чем, наконец, отключилась.

Я проснулась без будильника, как всегда, чувствуя себя дезориентированной и затуманенной.

Настолько дезориентированной и затуманенной, что я обнаружила, что брожу по главной части дома, совершенно забыв о присутствии одного человека, пока не наткнулась на его горячую, без рубашки, фигуру на моей кухне.

– Упс, – сказал он, в его голосе звучало удивление, когда он обнял меня за талию, еще больше дезориентировав меня, когда мое лицо встретилось с его обнаженной грудью, пахнущей немного пряно, как одеколон, но также как, ну, он сам. – Не слишком ли ты резвая с утра пораньше, а? – спросил он.

И эта рука, обхватившая меня?

Да, она гладит меня.

– Если это поможет, кофе только что заварился, – сказал он мне, когда мне пришлось заставить себя не сделать глубокий вдох и не вдохнуть его аромат.

– Это поможет, – согласилась я, заставляя себя вырваться из его объятий, пока не наделала глупостей. Например, прыгнуть на него. – Я как бы забыла, что ты здесь, – сказала я ему, направляясь к кофейнику. – Я плохо спала, – призналась я, наливая каждому по чашке.

– Иногда трудно привыкнуть к жизни дома , – сказал он. Возможно, мне следовало бы подумать, что это был комментарий о возвращении домой после службы, но в его голосе было что-то слишком знакомое. Как будто он знал, каково это – находиться в больнице в течение какого-то времени. Но, скорее всего, просто в больнице, а не в психиатрической. Может быть, он был ранен во время дежурства или что-то в этом роде.

– Я уверена, что это была просто случайность. Сегодня после работы я должна быть хорошо отдохнувшей и уставшей. Кэм более чем способный, но…

– Но он – не ты, – закончил за меня Брок, забирая кофе из моих рук.

– По сути, да. Я уверена, что он держит все на плаву, но у меня постоянно происходят какие-то мелочи, о которых я никому не рассказываю.

– Чтобы держать на плаву такую компанию, как твоя, нужно многое.

– Да. Отсюда и экстра-большой кофе.

– И коллекция кружек, которые можно взять с собой, – сказал он, сделав глоток кофе.

– Именно так, – согласилась я. – Хотела бы предложить тебе завтрак, но я не очень люблю завтракать, – сказала я ему.

В начале дня я выпивала три-четыре чашки кофе, что позволяло мне оставаться сытой до обеденного перерыва.

– Я тоже, – сказал он, пожав плечами. – Мне это подходит.

– Так какие у тебя планы на сегодня? – спросила я.

– Найти способ проникнуть в систему безопасности отеля, поговорить с…

– Подожди… серьезно? – спросила я.

– Да. Их там несколько. Не так много, как должно быть, учитывая, сколько ты платишь за проживание здесь, но есть. Надеюсь, они что-нибудь засекли. Так же мне нужно обзвонить твоих соседей. У меня здесь есть знакомый, который работает в полиции, так что я смогу получить от них какую-нибудь информацию. А потом, если будет время, возможно, и в самой больнице. Посмотрим, смогу ли я выбить из кого-нибудь информацию.

– Будет очень обидно, если это возможно, – призналась я.

– К сожалению, в моей работе мало что является частным. Даже то дерьмо, которое должно быть по закону. И для нашего блага это хорошо. Но если я не смогу узнать много, то ты должна быть в состоянии. Учитывая, что это твои видео записи.

– Верно, – согласилась я, стараясь, чтобы мысль об этом меня не беспокоила.

Наверное, по наивности я думала, что, выйдя на свободу, мне больше не придется сталкиваться с этим испытанием. Но, да, по логике вещей, это должно было стать частью моей жизни. По крайней мере, на некоторое время. И даже дольше, если только я не найду способ заставить шрам исчезнуть.

– Хорошо, – сказала я, делая глоток кофе. – Я собираюсь собраться с мыслями, – сказала я ему. – Не стесняйся, если хочешь принять душ в гостевой комнате.

С этими словами я принялась за работу, стараясь надеть на себя идеальную личину, даже если она немного потрескалась от событий последних нескольких дней.

Я затянула волосы в тугой пучок. Нанесла тушь и помаду. Надела несколько золотых обручей. Затем я надела брюки и блузку с длинными рукавами, а также туфли на каблуках до щиколоток. Я побрызгала духами.

– Хорошо, – сказала я своему отражению с глубоким выдохом, после чего повернулась и вышла в основную часть квартиры.

Там стоял Кэм и разговаривал с Броком, как будто они были старыми друзьями.

– Рэнди! – сказал Кэм, вскидывая руки и направляясь ко мне, чтобы обнять. – Ты в порядке? Правда, – выдавил он, сжимая меня.

Обычно я не очень люблю ласку, но, Боже, как же приятно было обниматься после нескольких прошедших дней.

– Я в порядке. Готова вернуться к делам, – сказала я ему.

– Ну, я принес тебе твой телефон. И латте. Твои спасательные круги, – сказал он, отстраняясь, чтобы вручить мне каждый из них. – В своем электронном письме ты найдешь подробный отчет обо всем, что я сделал, притворяясь тобой, за последние несколько рабочих дней, так что ты можешь просмотреть его.

– Я тебе доверяю, – сказала я ему. – Безоговорочно, – добавила я. – И я очень обязана тебе за все, что ты сделал с тех пор, как узнал, что случилось. Я не заслуживаю тебя.

– Заслуживаешь, – сказал он, нахмурив брови, что говорило о том, что он считает меня идиоткой. Когда ты придешь в себя, мы должны выложить неприличную сумму денег за туфли, пока ты будешь рассказывать мне все о больнице. – Это было похоже на «Прерванную девушку »?

– Учитывая, что это было в шестидесятых, нет, – сказала я ему.

– Никакой сексуальной Анджелины Джоли? – спросил он.

– А почему тебя это должно волновать? Ты же не в этой категории.

– Дорогая, я думаю, что если это Анджелина то все входят в эту категорию, – сказал он, ухмыляясь. – Ладно, у Джи-Джо, похоже, весь день распланирован. А это значит, что нам нужно продолжать наш день, – сказал Кэм, взяв на себя ответственность, что мне в нем больше всего нравилось.

Он собрал мои вещи и направился к двери.

– Не волнуйся. Я запру, – сказал мне Брок.

– Увидимся здесь позже? – я спросил.

– Безусловно, – сказал он мне.

Я не знаю почему, но этот факт наполнил меня облегчением и небольшой дозой удовольствия, которое я собиралась списать на свою сухость во рту.

– Это было ужасно? – спросил Кэм, спускаясь на лифте в вестибюль.

– И, да и нет. Ужасно, когда люди думают, что ты сумасшедший или в кризисе, когда это не так. И у некоторых людей определенно был кризис, так что было трудно наблюдать. И там были свои унизительные моменты, – добавила я, внутренне съеживаясь от полного унижения, которым был обыск с раздеванием.

Принудительный ментальный контроль.

Заставили раздеться перед незнакомцами.

Я была почти уверена, что травма от этого еще не совсем зажила, благодаря тайне, окружавшей мое отправление туда, и тому факту, что мне нужно было вернуть свою жизнь в нужное русло.

Но, в конце концов, я знала, что все это когда-нибудь всплывет. И, вероятно, с этим нужно будет разобраться на терапии.

Иронично, не так ли?

На самом деле я не нуждалась в терапии до того, как попала в психушку. Но потом мне, вероятно, понадобится много этого.

– Что ж, теперь мы можем оставить это в прошлом. Пора возвращаться к работе. Люди с пониманием отнеслись к твоей ошибке, но я думаю, их немного смущает, что их непоколебимый лидер уже несколько дней не притаскивает свою задницу в офис.

– В этом есть смысл, – согласилась я. Я никогда не брала выходных. Каждый год перед Днем благодарения я давала выходной всему офису, но оставалась в офисе и работала сама.

Наряду с Сочельником, Новым годом, моим днем рождения и через день я давала своим сотрудникам немного времени для себя и их семей.

Казалось, что единственным преимуществом отсутствия собственной семьи была возможность работать в эти праздничные дни, не чувствуя, что я что-то упускаю.

– Ладно, – сказал Кэм, когда мы устроились на заднем сиденье моего «таун-кара», отъезжая от обочины. – Можем мы поговорить о том, какой Брок горячий ? – спросил он.

– Ты счастливый человек преданный своему партнеру, – напомнила я ему.

– Преданный, а не мертвый, – парировал он, обмахиваясь блокнотом. – Я чуть не упал в обморок, когда увидел его. Ну, не совсем. Я был слишком взвинчен из-за тебя, но как только мы разработали план, я упал в обморок. Эта структура костей. Эти темные глаза. И если у кого-то, кого я когда-либо встречал, была энергия большого члена, так это у него. Бьюсь об заклад, он устроил бы тебе хорошую экскурсию по простыням. Могу добавить, очень необходимую экскурсию, – сказал он, бросив на меня понимающий взгляд.

Потому что, когда кто-то знает тебя достаточно хорошо, чтобы покупать тебе тампоны вовремя каждый месяц, он чертовски уверен, что знает, когда у тебя был – или не был – секс.

– Он работает на меня, Кэм, – напомнила я ему.

– О, он работает по контракту. Это не совсем злоупотребление властью. Это серая зона.

– Я не буду трахаться с горячим частным детективом, – сказала я ему, когда машина остановилась возле нашего здания.

– Но ты признаешь, что он горячий, – настаивал Кэм, выходя вслед за мной из машины.

О, он действительно был горяч.

И хотя я бы никогда не произнесла эту часть вслух, держать свои руки при себе было сложнее, чем мне хотелось бы признать.

И держать свои руки при себе было не обсуждаемо.

Глава 6

Брок

– Ничто из этого дерьма не имеет смысла, – сказал я Сойеру по телефону, осматривая ряды в винном магазине в паре углов от квартиры Миранды.

– Как никто ничего не заметил? – спросил Сойер.

– Как ты их допрашивал? – спросил Тиг, когда Сойер включил громкую связь.

– Я не пытался выудить из них информацию, если ты об этом спрашиваешь, – сказал я, закатывая глаза, но бросая виноватый взгляд на группу подростков, прогуливающих школу и смеющихся над моими словами. – Я просто случайно упомянул «всю эту шумиху в пятницу вечером».

– И никто не помнит скорую помощь или полицейские машины?

– Нет, – сказал я, останавливаясь на протеиновом батончике, затем направляясь к кофейне.

– Да, в этом нет смысла. Ее отвезли на скорой в больницу, верно?

– Прямо сейчас, это вопрос на миллиард долларов, не так ли? – спросил я, наливая немного карамельного сиропа в свою чашку, чтобы перебить горький, несвежий аромат – и, следовательно, вкус – кофе.

Я сразу же соскучился по навороченной кофеварке в квартире Миранды и по идеальному кофе, который она готовила. Но я не хотел слишком много времени проводить в этом месте за один день, поднимая брови. Я и так привлек к себе достаточно внимания для одного дня.

И было нелегко избежать пристального взгляда швейцара в этом заведении, мужчины, которому явно хорошо платили и который испытывал если не привязанность, то уважение к жильцам здания.

Мне нужно было, чтобы Миранда придумала какую-нибудь историю о моем присутствии. Возможно, бойфренд.

Хотя, да, это было немного похоже на игру с огнем.

Я должен был сохранять свою гребаную голову в игре.

Не представлять клиента голым в душе.

Или с задранной юбкой на кухне после работы, когда он берет ее сзади, чтобы помочь ей расслабиться после долгого дня.

– Черт, – прошипел я.

– Что? – спросил Сойер, возвращая меня к действительности.

– Кофе горячий, – сказал я, качая головой сам себе.

– И что теперь? – спросил Тиг.

– Я ухожу повидаться со знакомым по поводу связи с копами. Затем я вернусь в квартиру, чтобы проконтролировать новую систему безопасности.

– Держи нас в курсе, – сказал Сойер.

– Будет сделано.

– О, и Брок? – позвал Сойер прежде, чем я успел повесить трубку.

– Да?

– Не трахай клиента.

После этого связь прервалась.

Часть меня хотела обидеться. Но другая часть меня знала, что у меня довольно ужасный послужной список. Не с действующими клиентами, конечно. Я ждал, пока мы закроем дело, и только потом поддавался на их уговоры.

Что я могу сказать?

Одинокому джентльмену нравилось быть любезным с дамами.

И какими бы соблазнительными ни были все эти женщины, ни одна из них и близко не стояла с сексуальной попкой Миранды Коултер.

И это не считая ее невероятной внешности. Она была умная и целеустремленная – два качества, которые меня всегда привлекали. Она была собранной и умелой, с намеком на уязвимость, которую явно не хотела, чтобы кто-то видел.

И каким, черт возьми, удовольствием было бы получить достаточно доверия, чтобы узнать больше об этой ее стороне.

Не то чтобы у меня был такой шанс.

– Эй, ребята, – окликнул я подростков, которые слонялись вокруг, вероятно, задаваясь вопросом, смогут ли они стащить пару банок пива из холодильника незаметно для владельца. – Кто-нибудь из вас был в пятницу возле здания на Чапел-лейн? – спросил я.

– Я ни хрена не украл, – ответил самый молодой из группы, самый тощий, с копной светлых волос и ужасным акне, от которого его молочная кожа стала красной и пухлой.

– Приятно слышать, – сказал я, кивая. – Но на самом деле мне просто интересно, видели ли вы кучу полицейских машин и машин скорой помощи у того здания в пятницу вечером.

– И что ты нам дашь за такую информацию? – спросил самый старший и, очевидно, самый знающий улицы из группы.

Положив свой протеиновый батончик поверх кофе, я свободной рукой полез в бумажник, чтобы вытащить двадцатку.

– Полицейские машины, «скорая помощь», что вы видели или слышали? – спросил я.

Парень протянул руку и схватил двадцатку, сунув ее в карман.

– У этого шикарного здания не было ни полицейских машин, ни скорой помощи.

– Ты уверен? – спросил я.

– В ту ночь я занимался разведкой. Был там с семи до пяти или шести утра. Ни хрена не видел.

Может быть, мне следовало прочитать им лекцию о том, что разведка – это работа на банду или мафию, или на кого там они, мать их, работали. Но иногда ребенок должен был делать то, что должен был делать ребенок. Вы не знали, какая у них была домашняя жизнь, как сильно они нуждались в дополнительных деньгах.

Так что я держал рот на замке.

– Еще что-нибудь странное? – спросил я.

– Не, чувак. Это была спокойная ночь. Просто крутые люди в крутых одеждах, разъезжающие на крутых машинах. То же самое дерьмо, что и в любую другую ночь. Только, может быть, более шумно, потому что вечер пятницы и все такое.

– Хорошо. Спасибо, – сказал я, кивнув им, а затем вышел из винного магазина еще более озадаченный, чем когда вошел.

Могли ли дети морочить мне голову, чтобы раздобыть немного лишних денег? Конечно. Но что-то в уверенности этого парня подсказывало мне, что он не лжет. А в богатых районах у банды, мафиози или того, кто заправляет кокаином в этом районе, должны быть разведчики. Особенно вечером в выходные.

Я съел свой импровизированный ланч на заднем сиденье такси по дороге в гораздо менее роскошный район города.

Вернемся в район, где я нашел еще один офис частного детектива, прямо рядом с залогом и через несколько дверей от спортзала для кикбоксинга.

Все они принадлежали моим старым приятелям.

Ксандер руководил фирмой частных детективов. Кей управлял тренажерным залом для кикбоксинга. Но мне был нужен владелец заведения, где давали залоги. Гейб. С которым я случайно столкнулся в деле, над которым мы оба работали, только с разных сторон.

Мы оба получили по заднице от культуриста ростом шесть футов шесть дюймов и весом в четыреста фунтов, а затем залечили свои раны за парой стаканчиков, пытаясь придумать, как привлечь этого ублюдка к ответственности.

Мы не были близки, на самом деле, но он мог бы дать мне кое-какую информацию, если бы я попросил.

Его офис был милым местом в неблагополучном районе, доказывая, что залоговые обязательства по-прежнему являются надежным бизнесом, если вы знаете, что делаете. Стены были серыми, а все остальные аксессуары черными.

С тех пор, как я был здесь в последний раз, его немного переделали.

В передней части за столом сидела женщина за пуленепробиваемым стеклом. Сразу за ней находилась толстая металлическая дверь, ведущая в заднюю часть, где, должно быть, находился Гейб и его кабинет, если он там был.

– Чем я могу вам помочь? – спросила женщина, одарив меня дружелюбной, но профессиональной улыбкой. Такой, которая говорила, что она, возможно, работала с людьми, которым нужна была помощь с залогом, но она не встречалась с ними.

– Гейб здесь? – спросил я.

– Да, но он занят. Могу я спросить, кто спрашивает?

– Если бы вы могли упомянуть блондина из Балтимора, было бы здорово, – сказал я.

– Тогда ладно, – сказала она, затем потянулась за своим телефоном.

Я отошел на несколько футов, покачиваясь на каблуках, зная, что он собирается выходить.

Не прошло и минуты, как запертая дверь в коридор распахнулась, и там появился Гейб.

Он был симпатичным парнем со светлыми волосами и высоким, крепким телосложением.

– Мне пришлось, черт возьми, отбелить глаза после того, как я вошел в тот гостиничный номер, – сказал он, ухмыляясь мне.

– Да, не самый лучший момент, – сказал я, вспоминая, как обозвал его задницей, потому что он был единственным человеком в этом чертовом городе, которого я знал, когда обнаружил себя прикованным к кровати голым, если не считать гребаной подушки поверх моего барахла, после того как меня ограбила цыпочка, которую я привел к себе в номер после всей той пьянки, что мы устроили с Гейбом.

– Какого хрена ты делаешь в моих краях?

– У меня есть дело, – сказал я ему.

– Это привело тебя в город? Должно быть, у тебя глубокие карманы.

– Да. И я хотел бы попросить об одолжении, если у тебя еще есть связи в полиции.

– Да, конечно, – сказал он, кивая. – Давай прогуляемся, – предложил он, выводя меня на улицу. – Итак, что у тебя происходит?

– Богатая бизнесвумен…

– Господи, не трахай ее, – сказал Гейб, заставив меня фыркнуть.

– Я уже выслушал эту лекцию. В любом случае, она очнулась в больнице с перерезанным запястьем, ее насильно посадили на 5150, и она, блядь, понятия не имеет, что произошло.

– Ни хрена себе. Это интересно.

– Да. Проблема в том, что никто из соседей не помнит, чтобы видел копов или машины скорой помощи. Как и некоторые дети, которые в ту ночь рыскали по улице.

– Да, это странно, – сказал Гейб. – Неужели она ничего из этого не помнила?

– Ни черта, – сказал я ему. – Все, что она помнит, это как ждала доставку китайской еды. Она была одна. Потом она очнулась в больнице.

– И ты уверен, что у нее просто не была плохая ночь?

– Она чертовски уверена. Как и ее личный ассистент, который разыскал нас и нанял.

– Хорошо. Ну, да, я могу спросить, посылали ли каких-нибудь копов по ее адресу в…

– Здание на Чапел-лейн.

– О, она очень богата, – сказал он.

– Пентхаус в здании на Чапел-Лейн, – уточнила я.

Гейб присвистнул при этих словах.

– Да, кто-то должен помнить, как его вызывали в эту квартиру.

– Именно.

– Я поспрашиваю сегодня и перезвоню тебе.

– Я ценю это.

– Может быть, когда дело будет закончено, мы сможем выпить и поговорить о том, как все прошло. Чертовски интересно знать, что произошло. При условии, что ты не будешь по уши влюблен в клиента в конце дела.

– Я могу вести себя прилично, черт возьми, – сказал я и выпустил смешок, когда в нескольких ярдах от меня подъехала и припарковалась машина, шикарный спортивный автомобиль черного цвета, который стоил не меньше сотни тысяч.

– Кто бы мог притащить такую машину в это… – начал я, но тут дверь открылась, и из нее вышла роскошная женщина с черными волосами и убийственным телом.

– Брок, это моя девушка, Кори. Кори, это Гейб, – объяснил он, положив руку на поясницу женщины.