Текст книги "Том, Дик и Дебби Харри"

Автор книги: Джессика Адамс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Глава восьмая

Не прошло и десяти минут, как встреча была назначена. Вышагивая по Джордж – стрит с кейсом в руке, Бронте размышляла о Саре и Ричарде. Она знала, что подобные мысли до добра не доведут, но не могла устоять перед искушением: все вредное являлось для нее непреодолимым соблазном. Это было все равно что курить, набивая рот нежнейшим мороженым и используя пластиковую крышку в качестве пепельницы. Или все равно что покупать абсолютно ненужные пиджаки от Аланны Хилл. Потакание собственным слабостям чистой воды.

Заткнись, приказала она себе. Подобное обращение не особо способствовало повышению самоуважения, о котором последнее время все трезвонят направо и налево, ну и плевать.

Заткнись, заткнись, заткнись!

Мысли о Микки обычно надолго выбивали Бронте из колеи, и сейчас она нестерпимо тосковала по нему. Ричард купил ей Микки годовалым жеребенком – его доставили в фургоне для перевозки лошадей, и на шее у него была повязана синяя ленточка.

Бронте старалась как можно чаще навещать его в Комптоне. Это было единственное, что еще связывало ее с Ричардом и его близкими. Гарри, Анни, Том – когда-то эти люди были для нее целым миром, а теперь этот мир съежился до размеров мятного драже. Интересно, Анни с Томом все еще вместе? До чего же странная пара! Иногда она даже завидовала Анни – бабе за пятьдесят, а умудрилась заарканить самого красивого парня в округе. Правда, при мысли о полной беспомощности Тома зависть как рукой снимало.

Она перебежала через дорогу и махнула проезжающему такси. Открыв дверцу, поморщилась от застоялого запаха гамбургеров. К тому же от таксиста нестерпимо несло потом. Они что, от этих массажных подстилок потеют, что ли?

Бронте назвала адрес, затем вытащила помаду и принялась подкрашивать губы. Подняв голову, она поймала в зеркале взгляд таксиста.

– Только попробуй сделать вид, что тебя это возбуждает, – предупредила она.

Он невозмутимо посмотрел на нее.

Бронте откинулась на сиденье и закрыла глаза. Интересно, Сара уже познакомилась с Микки? Ричард про нее почти ничего не рассказывал, и Бронте даже не знала, ездит ли та верхом. Хорошо бы, не ездила. К Микки она относилась крайне ревниво.

Когда они мчались во весь опор по бескрайним просторам, ее невзгоды испарялись как дым. Работа, любовь, закладная в банке… И это еще не все, мрачно подумала Бронте. Она не виделась с Микки вот уже несколько месяцев. Ради него она даже на свадьбу чуть было не поехала, но обида взяла верх.

Меньше всего на свете ей хотелось присутствовать на этой свадьбе – ее от одной мысли трясло. Интересно, поверил ли кто-нибудь ее детскому лепету про запарку с работой? Родители Ричарда, может, и поверили, но вряд ли ей удалось обмануть Ричарда или Сару. Не говоря уже об остальных.

Вздохнув, она выпрямилась и взглянула на листок с адресом Бернарда Болтона. Идиотство какое-то. На листке был записан адрес дешевой забегаловки в богом забытой дыре. Не может же он там жить? А если может, то наверняка шарлатан.

Как и следовало из адреса, квартира Бернарда Болтона оказалась прямо над забегаловкой. Бронте расплатилась с таксистом, лишив его чаевых, зашла в кафе и заказала себе жареной картошки с кетчупом.

– И батончик «Марса», пожалуйста, – сказала она продавцу за прилавком.

Затем вытащила из кармана пачку сигарет, заранее готовясь закурить на свежем воздухе.

На кнопку звонка она нажала, не выпуская зажженной сигареты. Через несколько минут в дверях появился высокий седовласый человек. Достопочтенные седины, подумала Бронте. Мужчин за пятьдесят, как правило, можно отнести к двум категориям – «достопочтенные седины» и «грустные лысины». Бернард Болтон, безусловно, относился к «достопочтенным сединам». Он даже немного смахивал на Блейка Кэрринг-тона из «Династии», решила она. Читатели будут от него без ума. Можно придумать ему какое-нибудь прозвище вроде «Экстра – ум» или «Экстра – глаз». Письма пачками посыплются.

– Добрый день, – промычала Бронте с набитым ртом, дожевывая остатки картошки и шоколада и глотая сигаретный дым.

– Вы знаете, что за вами по пятам следует лошадь? – Не дав ей опомниться, Бернард добавил: – Прошу вас.

Бронте начала подниматься за ним по лестнице, но не выдержала и оглянулась.

– Какая лошадь? – тихо спросила она, хотя в глубине души уже знала ответ.

– Белая, раньше у вас жила. Только имя разобрать не могу. – Бернард сморщил нос. – По-моему, на «А» начинается.

– Ангел, – выдавила Бронте. – Вообще-то, когда мы ее купили, у нее уже было имя, женское, но я звала Ангелом. – Она умолкла, потом произнесла как можно официальнее: – Должна признаться, вы поставили меня в тупик.

– Ангел говорит, она знала, что когда-нибудь вы будете работать в журнале – недаром вы их все время в конюшне читали.

– Что?

– Говорит, вы их хранили на тюках с сеном.

– Да, – с трудом подтвердила Бронте.

– А еще она уверяет, ей очень приятно, что ваша первая статья была о лошадях.

– Да. – Бронте судорожно сглотнула. Действительно, о лошадях. Только опубликована она была через два года после гибели Ангела.

Медиум открыл дверь квартиры и жестом пригласил Бронте войти. Лицо у гостьи было бледным, – впрочем, знакомство с ним у многих вызывало подобную реакцию.

Бернард предложил ей кресло, подождал, когда она придет в себя.

– Ангел просит, чтобы вы навестили Микки. Это мужчина? – спросил он.

– Тоже лошадь… Микки появился после смерти Ангела.

– Ясно. Так вот, Микки потерял аппетит. В последнее время ваш муж был слишком занят свадебными хлопотами, недоглядел. Так что не мешало бы вам туда наведаться.

Он прошел в кухню и поставил чайник.

– Я приготовлю чай – после картошки не повредит.

– Это вам Лора все про меня рассказала?

– Нет, Лора мне ничего не рассказывала. Можете у нее спросить.

– А кто же? – Бронте повысила голос, стараясь перекричать свист закипающего чайника.

– Ангел. Ваша кобыла – прекрасный проводник, – ответил Бернард. – Кстати, она просит вам передать, чтобы вы перестали винить себя.

– Ангел? – жалобно окликнула Бронте, будто лошадь действительно могла ее услышать.

Она попыталась заговорить, но вместо этого отчаянно разрыдалась.

– Простите меня, – всхлипнула она, когда Бернард вернулся в комнату с упаковкой салфеток.

– Я попросила Ричарда пристрелить Ангела. И никак не могу себе этого простить – все время убиваюсь… – Она почувствовала, что несет какую-то околесицу.

– Не расстраивайтесь, – сказал Бернард. – Ей сейчас хорошо.

– Нам пришлось ее застрелить, у нас не было другого выхода: она сломала ногу.

– Она покоится с миром, – продолжал Бернард.

– Ангел и правда в этой комнате? Вы ее видите?

– Правда. Приглядывает за вами. Хочет знать, как вы поживаете.

События дня гибели Ангела до сих пор вспоминались как в тумане, до такой степени ее потом накачали успокоительным и бренди. Это произошло через год после их с Ричардом свадьбы. Шел дождь. Это она точно помнила. Ангел умерла у нее на руках, – Ричард стоял рядом, а дождь все стучал и стучал по крыше конюшни.

– Что произошло? – спросил Бернард. – Ваша лошадь говорит про какое-то розовое одеяло.

– Это одеяло с моей кровати. Мы в него ее потом завернули. – Бронте опять всхлипнула.

– А еще она показывает на какую-то ограду.

– Ангел пыталась через нее перепрыгнуть. Она меня скинула, и я переломала все ребра. А она сломала ногу…

Больше Бронте ничего не могла говорить из-за слез. Отчаянно тряся головой и спотыкаясь, она вышла в коридор, отыскала ванную, заперла дверь и с содроганием обернулась, ожидая увидеть перед собой окровавленный призрак Ангела. Потом села на крышку унитаза и принялась отматывать туалетную бумагу, чтобы высморкаться. Она старалась осмыслить происходящее.

Бернард Болтон просто не мог знать всего этого, так что приходилось ему верить.

Нет. Это какое-то безумие. Во-первых, Ангела нет в живых. Во-вторых, Ангел – лошадь и говорить не умеет. В-третьих, этот липовый медиум слишком много знал, и ей это не нравилось.

Стряхнув с себя оцепенение, Бронте еще раз высморкалась, швырнула скомканную бумагу в унитаз, спустила воду и вышла из ванной, твердо решив держать себя в руках.

– Все в порядке? – спросил Бернард.

– Да.

Главное, вести себя как приличествует редактору «Женщины Австралии».

– Итак, – начала она, сев в кресло, – мы хотим, чтобы вы вели колонку, около тысячи слов в месяц, где бы отвечали на вопросы наших читателей и связывались с их… усопшими родственниками или знакомыми. Или там… животными…

Профессиональный подход явно себя не оправдывал, и Бронте снова всхлипнула:

– Простите меня, не знаю, что со мной.

– Вам сейчас тяжело, – успокоил ее Бернард.

– Вот именно. И легче не становится, знаете.

– Если хотите, мы можем поговорить о работе в другой раз, – предложил Бернард.

Бронте кивнула.

Ей хотелось спросить, почему он живет в такой дыре, но она решила, что причина наверняка очень веская, космическая.

Зеленое плюшевое кресло было большим, удобным, мягким, и Бронте вдруг обмякла на подушках.

– Духи идут на контакт с людьми только в особых случаях, – сказал Бернард, глядя ей в глаза.

– Даже лошадиные духи?

– Мне и с кошачьими общаться доводилось.

– Что? – недоверчиво спросила Бронте, но, взглянув в ясные голубые глаза Бернарда, поняла, что тот не шутит.

– Ангел говорит, ей нужно сказать вам что-то важное, – продолжал Бернард.

– Она что, прямо сейчас с вами разговаривает?

– Да.

– А вы ее видите?

– Она стоит вон там, у камина.

Бронте зажмурилась и медленно, с опаской повернулась. Как она и ожидала, никого у камина не было.

– С непривычки их непросто разглядеть. Частота вибраций бестелесных субстанций значительно выше, чем у физических тел. Из-за этой разницы духам сложно материализоваться на физическом уровне. Ангел старается.

– Да и на вашей лестнице ей, наверное, пришлось попотеть, – выдавила из себя шутку Бронте.

Бернард улыбнулся:

– Животные общаются при помощи телепатии. Ангел говорит, что вы всегда верили в телепатию.

Бронте кивнула. Это правда. До того несчастного случая они с Ангелом прекрасно понимали друг друга. Ей и править-то особенно не требовалось – как только Бронте оказывалась в седле, Ангел знала, что делать. Только в тот день оплошала – в первый и последний раз…

– Ангел помнит, как вы держали ей голову, когда Ричард нажал на курок. А еще она показывает мне седло. Оно лежит в запруде.

Бронте ошарашенно сглотнула слезы.

– Это я его туда закинула. Об этом никто не знает. Пошла туда как-то ночью, в дождь, в одной пижаме, да и зашвырнула подальше в воду. Я тогда напилась. А Ричарду сказала, что выбросила седло на свалку.

– Ангел все видела. Она была с вами.

– Правда? – Как ни странно, Бронте вдруг полегчало.

– Ей всегда хотелось, чтобы именно вы ее купили, поэтому она и привела вас к себе. Вы ведь купили Ангела на аукционе?

– Да. – Бронте снова всхлипнула. – Подарок Ричарда на годовщину свадьбы. Ангел права, меня будто влекло тогда на другой конец рынка – там я ее и нашла. Ее и продавать-то в тот день не собирались. Но мы предложили за нее хорошие деньги.

– Ангел говорит, что вы не верите в жизнь после смерти.

– Не верю.

– Но раньше вы верили в рай?

– Когда-то, очень давно. Я даже венчалась в католической церкви. Мне с детства внушали, что есть ад и есть рай.

– Ангел говорит, что ада нет. Ад – это всего лишь плод человеческого сознания.

– Приятно слышать, что ада для лошадей не бывает, – улыбнулась Бронте, – они его не заслуживают. Даже если это всего-навсего «плод человеческого сознания». И где это она слов таких нахваталась? «Плод человеческого сознания»!

Бернард внезапно расхохотался.

– Извините. Просто очень странный разговор.

– Это выназываете его странным?! – воскликнула Бронте.

Она взялась было за свою чашку, но потрясение оказалось слишком велико для чаепития. Ложечка дрожала у нее в пальцах.

– Ваш муж женился на женщине, которая доставит ему немало хлопот.

– Да, вы уже говорили Лоре.

Бронте потерла лицо. Ей вдруг захотелось очутиться у себя в офисе. Там, конечно, тоже дурдом, но по крайней мере обычный.

– К сожалению, мне пора, – сказала она вежливо, – спасибо за сеанс.

Бернард Болтон кивнул. А он и вправду ничего. И глаза… глаза цвета озерной воды. На фото в «Желтых страницах» он был далеко не так хорош.

– Ангел просит передать вам, что есть жизнь и есть надежда.

– Конечно, конечно… Я с вами свяжусь.

На этот раз ей все же удалось уйти.

Спускаясь по лестнице, Бронте думала о словах Ангела. Что она имела в виду – «плод человеческого сознания»? Уж очень от этого попахивало эзотерикой. Просто Дипак Чопра [17]17
  Американский эндокринолог, приверженец традиций индийской медицины. Автор многочисленных трудов, посвященных нетрадиционной медицине.


[Закрыть]какой-то.

А все остальное – седло, розовое одеяло? Может, Бернард мысли ее читает? Но тогда откуда он взял, что Ричард женился на женщине, которая доставит ему немало хлопот? Этого он прочитать никак не мог. Если уж на то пошло, лично ей, к сожалению, этот брак казался крайне удачным. Именно поэтому и было так обидно.

Оглядываясь в поисках такси, Бронте пыталась привести мысли в хоть какое-то подобие порядка, но добилась только того, что голова разболелась. Все происходящее казалось полным безумием.

Так и в говорящих лошадей поверишь, подумала она. Прямо как со слоненком Дамбо [18]18
  Герой мультфильма Уолта Диснея «Дамбо» (1946) про слоненка, который родился с такими большими ушами, что ему нашлось место только в цирке.


[Закрыть]– насмотришься, да и поверишь в летающих слонов. Если продолжать в том же духе, то и до психушки недалеко. Главное, язык не распускать.

Она вновь чуть не расплакалась, но вовремя спохватилась и поглядела на часы. Черт. Опять на работу опаздывает. Бронте махнула рукой проезжающему такси и села в машину, машинально поискав взглядом белую лошадь, но не увидела ничего, кроме все той же задрипанной забегаловки.

Глава девятая

Вернувшись в офис, Бронте застала Лору за отбором фотографий для кулинарного буклета «Пятьдесят и один способ приготовить банан».

– Тобой уже ТАМ интересовались, – как бы между прочим сказала Лора.

Пугать Бронте ей вообще-то не хотелось, но Ураганная Сьюзен была просто вне себя от злости, не обнаружив Бронте на редакционной летучке.

– Я больна, – ответила Бронте, – можешь перезвонить им и так и доложить.

– Да я уже сказала, что тебе нездоровится.

– Вот спасибо! И тебе спасибо, Господи!

– Ты же перед уходом на полу валялась, задрав ноги. Так что видок у тебя был вполне больной.

– Точно! Ты просто гений.

Лора принялась раскладывать фотографии по двум стопкам: годится – не годится.

– Ну как там Бернард Болтон? – спросила она, просто сгорая от любопытства.

Бронте, которая тем временем снова разлеглась на полу, исторгла тяжкий вздох и покачала головой:

– Я в шоке.

– Правда?

– У меня от него мурашки по коже. Первым делом он установил контакт с моей кобылой, Ангелом. С той самой, что погибла. А потом заявил, что у Сары с Ричардом ничего хорошего не выйдет.

– Ого!

– Ну, по крайней мере, хлопоты у них будут, – смутилась Бронте.

Про Ангела она решила не распространяться. Бронте боялась опять разреветься, хотя давно взяла себе за правило никогда не плакать на работе – разве что в туалете.

– Думаю, Бернард Болтон нам подойдет. Симпатичный, прямо Блейк Кэррингтон из «Династии». Не то чтобы я, конечно, эту муть смотрела… – поспешно добавила она.

– Значит, берем его?

Бронте кивнула:

– К тому же он живет над рестораном – это хороший знак. Нет, ты только представь – Ангел в его квартире, у камина!

Лора молча улыбнулась, усомнившись в душевном здоровье начальницы. Про Ангела она знала – о своих лошадях Бронте трепалась днями напролет. Но история про дохлую кобылу, пророчествующую о бывших мужьях, – это было чересчур даже для Лоры, которая после двух лет работы в редакции уже ничему не удивлялась.

– Слушай, будь другом, – задушевно попросила Бронте, подползая к стулу Лоры. Пиджак у нее был весь в пыли. – Устроишь мне поездку в Комптон? Хочу на следующие выходные рвануть, так что придется и вторую половину пятницы прихватить. Если кто спросит– ты ничего не знаешь. И постарайся заказать самый последний воскресный рейс. А если не получится – первый рейс в понедельник, так что не исключено, что я только после обеда появлюсь. А спросят – ты ни сном ни духом. Спасибо, милая.

Одна из главных обязанностей Лоры сводилась к тому, чтобы не знать, где шляется Бронте. Она набрала номер турагентства, а Бронте без сил повалилась на пол. Мысль о том, что скоро она увидит Микки, приводила ее в экстаз. Дорожные колеи, зеленые поля и грива, развевающаяся на ветру, когда он несется ей навстречу и трется мордой о ее ладони…

Если у Микки и в самом деле пропал аппетит, а Ричарду не до него, она просто обязана о нем позаботиться. Одна мысль о страданиях любимца бросала Бронте в дрожь. Она должна туда поехать – и к черту пятницу! Как здорово, что Ангел переживает за Микки, – лишнее подтверждение ее теории о лошадиной солидарности. Интересно, духи людей тоже заботятся о своих здравствующих близких? Ее познания о привидениях ограничивались хрестоматийным призраком в огромном жабо, с головой, зажатой под мышкой.

Бронте представила буш рядом с Комптоном, землю, усыпанную плодами эвкалипта. Она сделала глубокий вдох, почти физически ощущая этот запах. Запах эвкалиптовых листьев, особенно если потереть их между ладоней, нельзя спутать ни с чем на свете. Вдруг она нахмурилась, принюхалась и исподтишка взглянула на Лору, но та была поглощена телефонным разговором. Происходило что-то странное. Бронте могла поклясться, что в комнате запахло лошадьми. Теплый, сладковатый, ни с чем не сравнимый лошадиный запах витал в воздухе прямо перед ее носом. Или чуть слева?

Бронте села и огляделась. Опять понюхала воздух в надежде, что ей померещилось, но запах был так же реален и резок, как в самом настоящем стойле. Беда только в том, что она не в стойле, а в офисе с кондиционером и кучами журналов.

– Лора!

Лора повернула голову и произнесла в трубку:

– Вы не могли бы минуту подождать?

– Какой-то странный запах, тебе не кажется? Лора немного подумала:

– Нет, а что?

– Как будто лошадьми пахнет.

– Да нет. – Лора покорно принюхалась, но не почувствовала ничего, кроме запаха своих духов «Гуччи Энви», перепавших ей от редакции отдела красоты, и кроссовок Бронте, которые в душные летние дни имели обыкновение пованивать.

– Совсем ничего не чувствуешь? – настаивала Бронте.

Теперь запах обволакивал ее со всех сторон. И что-то такое в воздухе витало… или ей это только кажется?

– Нет, ничего.

Лора вернулась к разговору. Да, Бронте сдает с каждым днем. Совсем скоро чокнется.

Бронте, вполуха прислушиваясь к разговору Лоры, пока та обсуждала льготы для постоянных пассажиров, встала и медленно обошла комнату. С одной стороны, хотелось, чтобы запах исчез, – ей уже становилось страшно. С другой стороны, она не могла надышаться им.

– Ангел? – еле слышно позвала Бронте и оглянулась по сторонам, чувствуя себя полной дурой.

Никого. Лишь привычные шкафы, заваленные старыми журналами, и ее доска объявлений с календарем и «валентинкой». Бронте опять понюхала воздух, но запах исчез.

– Исчез, – с сожалением сообщила она Лоре, закончившей разговор.

– Да?

– Здесь и правда пахло лошадьми.

– С ума сойти! – согласилась Лора, неубедительно изображая удивление.

Зазвонил телефон, и Лора с облегчением схватила трубку. Она совершенно не горела желанием вступать в идиотские разговоры о лошадях – сыта ими по горло.

– Тебя, – сказала она, протягивая трубку Бронте. – По-моему, они хотят устроить собрание по поводу буклета «Пятьдесят и один способ приготовить банан».

– О, только не это! – Бронте закатила глаза и взяла трубку.

Лора осторожно принюхалась. Ничего особенного. Кроссовками Бронте действительно попахивает. Это, наверное, и есть тот самый запах лошадиного призрака.

– У меня аллергия на бананы, – бубнила в трубку Бронте. – Стоит съесть бананчик, как тут же судороги начинаются.

Лора с вопросительным видом ткнула пальцем вверх.

– Да, – прошептала Бронте, прикрыв трубку рукой, – тебе тоже надо пойти.

Лора состроила недовольную гримаску. Собрания она ненавидела.

– Наша экспериментальная кухня сотворила нечто под названием «банановая запеканка», и нам всем придется ее попробовать, – пожаловалась Бронте, положив трубку. – Абсолютно всем. Прямо сейчас. Деваться все равно некуда, так пошли – быстрее отстреляемся. По крайней мере, будет над чем посмеяться – могу поспорить, что после дегустации весь отдел красоты кинется в туалет дружно поблевать.

Лора уже увлеченно мазала помадой губы и набивала рот мятными леденцами.

– Да, амбиций тебе не занимать, – заметила Бронте в лифте. – Я и юбку-то поленюсь отряхнуть. Ах да, забыла спросить – как там с моей поездкой, все в порядке?

– Рейс через Мельбурн в пятницу в 15.30, обратно в воскресенье в 22.10.

Бронте разве что не подпрыгнула.

– Класс!!! Микки! – завизжала она, чувствуя себя не на сорок лет, а на все четырнадцать.

Лора рассмеялась и добавила:

– К тому же ты бесплатный билет налетала.

– Умереть и не встать! Блеск! – Вне себя от радости, Бронте победно вскинула кулак. – Ты просто чудо – юдо – рыба – кит, Лора!

Двери лифта открылись. Увидев толпу сотрудников, Бронте почувствовала, как ее настроение входит в резкое пике.

– Смотри, все собрались, – прошипела она Лоре. – А Ураганная Сьюзен опять с этими дурацкими подплечиками. Шкаф дубовый!

Бронте и Лора послушно поплелись следом за всеми в зал, утопающий в море черных платьев и костюмов.

– Хоть один человек не в трауре, – усмехнулась Бронте, кивнув на шефа кулинарного отдела в белом халате, белой сеточке для волос и белых резиновых перчатках.

Кулинарша уже успела расставить на столе переговоров дюжину плошек с банановой запеканкой.

– От этой запеканки все окна запотели, – брюзгливо сказала Ураганная Сьюзен. – Нельзя ли что-нибудь придумать? А теперь, поскольку блюдо пойдет на обложку, я хочу, чтобы все его попробовали. И никаких возражений. Меня не волнуют ваши диеты, меня интересует, съедобно ли это.

Те, кто сидел поближе, послушно ткнули в подозрительное варево ложками.

– М – мм, – простонала дама в черной юбке, черной блузке и с черной сумочкой в руках. – Потрясающе!

– Меня беспокоит внешний вид и цветовая гамма, – пробормотал арт – директор. – Запеканка, конечно, что надо, – торопливо добавил он, – просто что-то она оседает…

– Ничего, что-нибудь придумаете, – отрезала Ураганная Сьюзен. – Сверху крем для бритья, сбоку сигаретного дыма подпустить…

Бронте с Лорой переглянулись.

– Какая гадость, – шепнула Бронте, давясь банановой кашицей. – Похоже на детские какашки.

Лора осторожно соскребала пенку с краев, избегая желтой жижи в центре. Запах разил наповал – усиленный вариант ароматов общепита. Бронте скривилась и быстро отвернулась от стола.

– Пожалуй, окно открою, – сказала она. Ее никто не слушал – все сосредоточенно жевали, издавая восторженное мычание под свирепыми взглядами Ураганной Сьюзен.

Несмотря на кондиционер, в кабинете стояла страшная духота. Бронте подошла к окну и подняла жалюзи. На улице кипела жизнь – таксисты орали друг на друга, пешеходы неслись на красный свет. Эх, Сидней, Сидней, подумала Бронте и вспомнила, что в следующую пятницу окажется в раю, где нет ни такси, ни светофоров.

Внезапно она заметила лошадь. Наверное, отбилась от конной полиции. Бронте посочувствовала животному. Или это не конная полиция? Почему-то лошадь казалась ей слишком маленькой. А может, ее взяли напрокат в конюшнях Столетнего парка, а потом потеряли? Эта версия тоже выглядела не очень-то правдоподобной. За ее спиной кулинарша разливалась на тему банановой запеканки. Трепись, трепись, думала Бронте. Расскажи, какая ты мастерица делать из говна конфетку.

Лошадь вдруг оторвалась от земли и взлетела над светофорами. Бронте глазам своим не верила – лошадь распустила крылья и взмыла ввысь, приближаясь к ней.

– Ангел! – выдохнула она. Ошибки быть не могло – эту вытянутую белую морду, карие глаза и маленькие бело – серые уши невозможно было перепутать.

Чуть не плача от радости, она впилась ногтями в ладони и прижалась лицом к стеклу:

– Ангел!

Лошадь исчезла так же неожиданно, как и появилась. Распахнув окно настежь, Бронте высунулась наружу, но не увидела ничего, кроме автомобильной пробки, подъемного крана и пары редких облаков.

И тут она услышала голос: «Когда-нибудь мы снова будем вместе». Вздрогнув, Бронте обернулась. Что?Это был голос без тембра и звука, абсолютно бесполый. Его было сложно описать, но одно Бронте знала точно: она его слышала.

– Опусти жалюзи, Бронте, и так жарко. Она обернулась и наткнулась на взгляд Ураганной Сьюзен.

– Здесь очень душно, – сдавленно пробормотала Бронте, но послушно закрыла окно и опустила жалюзи. – Мне надо выйти, – добавила она. – Что-то не по себе.

– Бронте, мы ждем твоего мнения о задней обложке, – напомнила Ураганная Сьюзен.

– Извините! – выпалила Бронте и кинулась прочь из кабинета, путаясь в шнурках.

Оказавшись в коридоре, она остановилась и прислушалась к стуку сердца. Потом нажала кнопку лифта и привалилась к стене – ноги были ватными. Только бы в лифте никого не было, заклинала она. Меньше всего ей сейчас хотелось толкаться в толпе людей. Двери наконец открылись, но, к ее ужасу, кабинка оказалась забита до отказа.

– Прошу прощения, не на ту кнопку нажала, – пробормотала она с абсолютно идиотским видом.

Двери закрылись, и лифт уехал.

Неужели она и правда видела Ангела? Слышала ее голос? И точно ли это Ангел? И что это за крылья?

– В дурдом пора, – произнесла она вслух, чтобы привести себя в чувство. Не помогло. В глубине души Бронте знала, что ни к сумасшествию, ни к галлюцинациям это не имеет никакого отношения. После пяти лет работы в дамских журналах кто угодно научится отличать реальность от фантазий.

Она попробовала восстановить ход событий. Так, сначала заметила на улице белую лошадь, стоящую без присмотра. Потом у белой лошади выросли крылья. Потом лошадь взлетела, и оказалось, что это Ангел. А потом Ангел – кто же еще – сказала, что скоро они снова будут вместе.

«Но ведь для этого мне нужно умереть», – подумала Бронте. Увидев взмах белого хвоста, исчезающего за поворотом, она похолодела.