Текст книги "Том, Дик и Дебби Харри"
Автор книги: Джессика Адамс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)
Глава пятая
За свадебным столом Ричарду и отцу Сары впервые за весь день удалось перемолвиться словом.
– Как вы? – спросил Ричард.
– А ты как? – вопросом на вопрос ответил отец Сары.
– За мной целый день местная газета гонялась, пришлось им Сару на растерзание отдать.
Мистер Кеннеди взглянул на пустующее место дочери. Тома за столом тоже не было. И где они только шляются? Он бросил взгляд на Ричарда, но тот, похоже, ничего не замечал. Что-то здесь не так, вот только бы понять – что. Тут подошла жена с бокалом рислинга, и все сомнения мигом вылетели у него из головы.
А вскоре появился и Том:
– Прошу меня извинить.
– Сара, наверное, опять с макияжем возится, – предположил Ричард. – Такая жара.
– Хорошо, что нам хоть об этом волноваться не надо, – проворчал отец новобрачной.
– Да, Том, я тут почитал твою речь… Стихи просто класс! – подбодрил друга Ричард.
– Спасибо, – пробормотал тот.
Вскоре прибыла и Сара. Кто-то из гостей захлопал, остальные поддержали.
Том с улыбкой взглянул на Ричарда, но, увидев радостное смущение друга, тактично отвел взгляд.
Гарри и Пиппин, стоя на сцене со своими гитарами и барабанами, яростно били в ладоши.
– Кстати, совсем забыл, – обратился к гостям Ричард, дождавшись, когда Сара сядет.
– Что такое? – спросила миссис Гилби с другого конца стола.
– Гарри попросил у меня разрешения произнести речь. И я разрешил. Он обещал коротенькую, для затравки.
Гарри выжидающе смотрел на Ричарда, и тот подал ему знак.
– Боже, ну и костюм! – прошептала Сара. Пиджак потерял всякую форму и болтался на Гарри, как на вешалке, а брюки того и гляди грозили свалиться. Таких худющих ног Сара в жизни не видела.
Гарри ухватился за микрофон.
– Дамы, господа, песики и детки, – начал он. Краем глаза Ричард заметил, что родители взялись за руки, готовясь к худшему.
– Одну свадьбу Ричарда я уже отгулял. Помните ту свадьбу?
Из глубины павильона раздалось нерешительное «да!», похожее на выкрики из зала в шоу Опры Уинфри. Ричард с непроницаемым выражением лица смотрел на брата.
– Прежде чем я ударюсь в воспоминания, – продолжал Гарри, – я хотел бы воскликнуть – о роза Англии! Взгляните на нее – чем не роза Англии?!
Сара уставилась на свои зеленовато-белые туфли от Эммы Хоуп.
– Теперь посмотрите на Тома. На нем траурный костюм его дяди, а ведь ни за что не догадаешься!
Раздались аплодисменты.
– А Бронте – это же курам на смех! У нее-то точно не все кенгурята дома! – Для наглядности Гарри изобразил «кенгуриный» жест. Аплодисменты стихли. – Знаете, я ее недавно видел. Для тех, кто не в курсе, Бронте – это бывшая моего братца. Приезжала недавно повидать Микки. Опять – таки для несведущих: это ее бывшая лошадь. Взглянул я на Бронте и подумал: «Рыдай, о несчастная! Упустила ты свое счастье!»
Ричард наклонился к Тому и что-то прошептал; мать Сары прямо – таки сгорала от стыда.
– Гарри, ты не на сцене, проваливай! – послышался выкрик из-за стола.
Беременная особа, которая ковыляла в туалет, замерла на полдороге и с интересом прислушалась. Официанты принялись громыхать стаканами и бутылками, чтобы, не дай бог, не подумали, будто они навострили уши.
– Ричард ее холил и лелеял, – продолжал Гарри, – а она все по ветру пустила. Живет теперь в Сиднее. Не город, а рассадник греха, если хотите знать.
Он сделал паузу и для устойчивости скрестил ноги.
– У этой женщины мозги вомбата [14]14
Австралийский сумчатый грызун.
[Закрыть]! – провозгласил он. – Так выпьем же за новую жену Ричарда!
И Гарри, расплывшись в улыбке, поклонился. После долгой паузы Ричард помог Гарри распрямиться и сесть.
– Я же хотел как лучше, – бормотал Гарри. – Я от всего сердца. Порыв души, чувак! Поздравляю. Я же тебя люблю…
– Ты всегда хочешь как лучше, – отрезал Ричард. – А теперь – заткнись!
Несмотря на замешательство, гости нашли в себе силы поприветствовать аплодисментами красного как рак Тома, раздосадованного столь неудачным началом. Он прочел одно из своих стихотворений – довольно короткое и лирическое, как потом вспоминалось Саре, что-то такое про деревья и листву. Впрочем, ей мало что запомнилось, поскольку она в тот момент вонзала ногти себе в ладони.
Затем к микрофону подошла миссис Гилби. У нее отпоролся подол платья, но ни у кого не повернулся язык сообщить даме об этом конфузе.
– Добро пожаловать! – начала она. – Сегодня сюда съехались люди со всех уголков света – из Англии, Новой Зеландии, Америки. Спасибо вам. Надеюсь, вам здесь не очень жарко – но дом, увы, для всех маловат.
Гости засмеялись. Ничего смешного не было, но им хотелось как-то ее поддержать. Довольно было и того, что руки миссис Гилби тряслись, а с каждым ее движением подол отпарывался все больше и больше, распуская по нитке воздушный шифон ее платья.
– Я не готовила эту речь, – продолжала она, – но прежде всего хотела бы поблагодарить Тома за чудесные стихи.
В ответ раздались одобрительные возгласы, а Пиппин из-за своих барабанов проорала: «Точняк!».
– Мне просто хотелось сказать, как мы рады за Ричарда – рады, что он встретил Сару, рады, что она решила остаться в Тасмании.
Опять последовал одобрительный гул.
– А теперь, если позволите, пару слов о Бронте. Официанты замерли, прижимая подбородками стопки бокалов.
– Я не стала бы о ней упоминать, но раз уж Гарри завел об этом речь… – она одарила сына материнской улыбкой, – пожалуй, скажу… Брак Ричарда с Бронте и в самом деле оказался не совсем удачным. Оба были молоды, и винить тут некого. Сейчас Бронте счастлива в Сиднее, и дай бог, чтобы так все и продолжалось. На этот раз мы с мужем уверены, что Ричард сделал правильный выбор. Ричард не любит об этом вспоминать, но в детстве он мне часто рассказывал, какой будет его будущая жена…
– Как Памела Андерсон! – послышался выкрик с первых рядов.
– Он говорил, что она будет красивой, милой и доброй. Так оно и оказалось.
«Да заткнется она или нет?! – подумала Сара сквозь навернувшиеся слезы. – Так и знала, что до слез доведет».
– И еще. В шесть лет Ричард впервые прооперировал мышонка. И не тяп-ляп, а спас ему жизнь. И в этом весь Ричард.
Миссис Гилби почувствовала, что пьяна, – к тому же она наконец заметила свой отпоротый подол. Она уронила микрофон в траву, отчего тот пронзительно заверещал, и «Барабанные палочки» загрохотали первую песню.
Ричард взял Сару за руку и зашептал что-то на ухо, но она лишь безучастно смотрела перед, собой, благодаря судьбу за то, что ей удалось отговорить Гарри снимать свадьбу на видео.
Глава шестая
Когда все закончилось, Том аккуратно упаковал костюм своего дяди в полиэтиленовый пакет, привязал его к багажнику и покатил домой. После того как у него отняли водительские права, он стал гонять на стареньком велосипеде. Анни предлагала ему купить что-нибудь поновее, но он уже привык к своему черному драндулету. Дом Анни находился почти в часе езды от города, дорога лежала через четыре холма и два моста, один из которых представлял собой дощатый настил поверх нефтяных цистерн.
Часов у Тома не было, но, судя по вечернему небу, время близилось к восьми. Это было его любимое время года – дни становились длиннее, народ валом валил на матчи по крикету, а в воздухе стоял запах камедных деревьев. Да и люди летом выглядят куда лучше, подумал он. Взять хотя бы Сару – когда она сюда приехала пару месяцев назад, была бледной как смерть, под глазами лежали темные круги. Сегодня же она просто блистала.
Он ехал по краю дороги, там, где от асфальта осталась одна оранжевая пыль и грязноватый кварц – городские власти перестали вкладывать деньги в ремонт дорог, и природа брала верх над цивилизацией. Где-то в кронах деревьев пересмеивался зимородок. Том принял это на свой счет. Конечно, глупо думать о Саре.
Переключив скорость, он заставил себя переключить и мысли. Свадьба прошла сносно, хотя он и сам толком не понимал, как относится к подобным мероприятиям. Правда, однажды у них с Анни зашел разговор о свадьбе. Это произошло через несколько месяцев их совместной жизни – тогда он еще иногда позволял себе пропустить стаканчик – другой. Он сидел в пабе и случайно подслушал, как двое его школьных приятелей обсуждают его отношения с Анни. В разговоре промелькнуло слово «содержанец», сопровождаемое громким хохотом. Он не выдержал и бросился к ним с угрозами, после чего его вышвырнули за дверь. По дороге домой он зашел в магазин и купил пару бутылок пива.
Так, с двумя пустыми бутылками под мышкой (даже в бессознательном состоянии он не выбрасывал мусор в кусты), выписывая восьмерки, он все же доехал до дома, ворвался в кухню, где застал Анни по локоть в гипсе, и выпалил: «Давай поженимся!»
Она велела ему принять холодный душ, уложила спать на диван и никогда о тех его словах не вспоминала. Может, она из-за этого не захотела идти на свадьбу Ричарда? Брак был для нее щекотливой темой.
Обливаясь потом, Том одолел первый пригорок. Все эти думы тяжкие выбили его из колеи.
Мысли о Саре не покидали Тома с того момента, как она появилась в аэропорту Хобарта – с накинутым на плечи черным плащом, бледным лицом и кругами под глазами. Ее встречали на двух машинах: Гарри с родителями сели в одну, а он, Ричард и Сара – в другую.
Со своего заднего сиденья он всю дорогу смотрел ей в затылок и прислушивался к звуку ее голоса. Сначала она покорила его тем, что ей понравился буш. Не все англичане могли оценить заросшие кустарником пустоши. И потом, у нее был чудный голос.
– Вот черт! – Переднее колесо вильнуло в сторону, и он чуть не упал, в последний момент выровняв руль.
Загвоздка в том, что Сара принадлежит Ричарду. Ну вот, подумал он, преодолевая очередной холм, ты себе и признался – принадлежит другу и никогда не будет твоей. Но от этого его тянуло к ней еще больше. Сидя рядом с Сарой на кровати в бывшей спальне Ричарда, он невольно представлял ее в этой постели и вдруг осознал, что один только звук ее голоса будоражит в нем такие мечты и желания, которых никогда раньше испытывать не доводилось. В этом главная опасность, и чем меньше он об этом станет думать, тем лучше.
Яростно крутя педали, Том одолел третий холм и второй мост, а вслед за ними и долгожданный последний пригорок. Руки его были сплошь в комариных укусах, – впрочем, ему не привыкать. Время от времени он поглядывал на землю, выискивая змей. Иногда они попадали под колеса встречных машин, но даже полумертвую змею Тому давить не хотелось.
Вот наконец и дорожка, ведущая к дому. В кухне, как обычно, горел свет. До чего же он его любил! Для него этот свет означал одно – дом. Добраться, правда, до него было непросто. По замыслу Анни подъездная дорога, утопающая в зарослях банксии и огороженная плетнями, была столь длинной и извилистой, что проще было бросить машину и дойти пешком. Анни шутила, что дорога к ее жилищу вымощена костями почтальонов и разносчиков.
Том прислонил велосипед к крыльцу и снял с багажника пакет с костюмом. Из окна доносились музыка Перси Грейнджера [15]15
Австралийский композитор, использовавший в своих композициях элементы британской фольклорной музыки.
[Закрыть]и аромат тыквенного супа.
– Чаю хочешь? – спросила Анни, повернувшись от раковины.
Он поцеловал ее.
– Спасибо, не откажусь.
На ней была рабочая одежда – армейские штаны в краске и клее и его белая майка. Лифчика под майкой не было. Он сегодня весь день обращает внимание на лифчики. Наверное, женщины специально ради свадьбы расстарались. Повсюду, куда ни глянь, из глубоких вырезов выглядывали бантики, оборочки, что-то голубое или розовое.
– Все сегодня так вырядились, – сказал он рассеянно; мысли витали вокруг лифчика Сары, хотя именно его и не значилось в предложенном ассортименте.
– Естественно.
– Было мило. Гарри на гитаре играл.
– И как это его родные допустили?
– Только он какую-то чушь нес про Бронте.
– А, Бронте… – протянула Анни с улыбкой.
Она отыскала чайник и жестянку с бергамотовым чаем и поставила на стол чашки.
– Как-то у него не очень складно получилось.
– Да и брак был несколько скомканный.
Анни чувствовала, что Тома тянет на разговор. Обычно по субботам он ходил на рыбалку, а когда возвращался вечером, был довольно молчалив. Это ей нравилось гораздо больше.
– Про тебя все спрашивали, – сказал он.
– Только из уважения к тебе, Томас.
– Ты не права.
На запах жареного бекона прибежали две собаки, и Анни тут же принялась с ними сюсюкать. Тома это вывело из себя. Значит, с собаками можно часами общаться, а для него и пары слов хватит?
– Это тыквенный суп? – спросил он, чтобы ее отвлечь.
Не обращая на него внимания, она продолжала возиться с собаками.
– Ты же знаешь, как я не люблю этих городских обывателей, и все же навязываешь мне этот разговор, – внезапно сказала Анни, обращаясь к лабрадору.
Том вздохнул. Что он мог на это ответить?
Анни молча заварила чай, выключила плиту и скормила псам обрезки бекона. Том проследовал за ней в гостиную. Здесь, как всегда, царил беспорядок. Интересно, а если он и в самом деле надумает учиться, куда ему учебники класть?
– У меня тоже удачный день выдался, – сказала Анни, разливая чай.
– Вот и чудно, – значит, у всех был удачный день. – Том не собирался спускать ей обиду.
Она обернулась и посмотрела на него в упор:
– Ты просто забываешь, что это за люди.
– Нормальные люди, Анни, – вздохнул он. – Ладно, давай я тебе лучше шею помассирую.
– С моей шеей тоже все нормально, – отрезала она, вставая.
Псы тоже сразу вскочили.
Анни захлопнула ставни. В углу комнаты возвышалась скульптура Эльзи, ее жеребенка. По привычке Анни принялась включать и выключать свет в комнате, наблюдая за игрой тени и света.
– Извини, – заговорила она, не глядя на Тома, – просто я надеялась, что сегодня нам с тобой удастся побыть вдвоем.
Остановившись на сочетании двух ламп, она вновь села на диван.
– Мы с тобой так толком и не поцеловались, – сказала она и поцеловала его.
Они допили чай.
– Сара спрашивала про Мерлина, – произнес Том.
– С какой это стати?
– Хочет завести щенка.
– Ах вот как.
– Ей Ричард разрешил. Сара спрашивает, нельзя ли использовать Мерлина в качестве производителя. Она хочет чистокровных.
– Она что, хилера на календаре в аэропорту углядела? – фыркнула Анни.
Том улыбнулся и пожал плечами:
– Она готова заплатить.
– Не сомневаюсь. В фунтах стерлингов, наверное? Не смеши меня, Том, мне ее денег не надо. Даже на собачью еду. Может, лучше Мерлина спросим?
Анни бросила взгляд в сторону кухни, где расположились собаки.
Услышав хозяйку, Мерлин одарил ее широкой собачьей улыбкой, разинул пасть и навострил уши.
Том натужно рассмеялся:
– Ты сегодня остроумна, как никогда.
Анни не улыбнулась.
– У нее ведь один секс на уме, правда? – утвердительно спросила она.
– Ты о чем?
– Не держи меня за дуру. Я таких Сар за свою жизнь видела – перевидела.
– И как это ты вычислила?
– Два телефонных звонка, оба раза – молчок. Трубку вешают. Она-то думает, ты дома по воскресеньям сидишь, как все нормальные люди, не знает, что ты на рыбалку ходишь.
Том машинально похлопал рукой по обивке дивана, подзывая собак.
– Ты мне ничего не говорила.
– Уже два воскресенья подряд. Звонит и молчит. Мне никто сюда не звонит и трубок не бросает. Ты же знаешь, этот номер вообще мало кому известен. Полагаю, это ты ей номерок записал?
Том сглотнул. Он действительно дал Саре номер телефона.
– Ты с ума сошла, – выговорил наконец он, – не может быть, что это она. Зачем я ей сдался? Тем более она только что вышла замуж за Ричарда. Ей помочь надо. Она здесь вообще никого не знает.
– Я тоже никого не знала, когда сюда переехала.
– Ты приехала в Тасманию, чтобы уединиться, а это совсем не одно и то же.
Анни вяло улыбнулась. В последнее время их отношения стали причинять ей боль – было в них нечто новое, чего она не замечала раньше.
– Подумаешь, – продолжал Том, – звонки по воскресеньям… – Он покачал головой. – Бред какой-то.
– Она здесь иногда гуляет по утрам, никогда не замечал?
Том замер:
– Нет.
– Не знаешь, с чего бы ей по соседству шляться? Здесь вообще никто, кроме нас, не ходит. Полагаю, адрес тоже ты ей дал? Ну тогда, в том чудном кафе?
– Анни, прекрати!
– Ее сука и близко к Мерлину не подойдет, и чтобы духу ее здесь не было.
И как у них было заведено, она взяла его за руку и повела спать.
«Как ни странно, сегодня я хочу ее больше, чем когда бы то ни было», – подумал Том, прикрывая за собой дверь в спальню и забираясь в постель под огромной москитной сеткой.
Глава седьмая
Спустя пару недель Бронте Николсон получила посылку от матери Ричарда. Внутри оказался кусок свадебного пирога.
Бронте швырнула его об стену, и он отскочил, ударившись о допотопный календарь с изображением принцессы Дианы.
– Прости, Диана, – сказала Бронте.
Посылка пришла вместе с ежедневной почтой на адрес журнала «Женщина Австралии». На столе лежало приглашение на презентацию новых женских колготок, жалоба на штатного астролога и фотографии претенденток конкурса макияжа.
Бронте пробежалась взглядом по фотографиям.
– Этой вообще косметика не поможет, ей не макияж нужен, а ведро на голову, – прокомментировала она.
Ее ассистентка Лора, хорошо знакомая с понедельничным настроением Бронте, невозмутимо улыбнулась и помешала кофе.
– Нет, ты только послушай, что пишет эта дура, – продолжала Бронте. – «Дорогая редакция! Мне крайне необходим макияж – у меня все ягодицы в порах и прожилках».
Бронте скомкала письмо и метнула бумажный шарик в корзину, но, как и следовало ожидать, промахнулась.
– А ты повесься, милочка! – желчно добавила она. – Мой тебе искренний совет!
Лора протянула ей кружку с кофе.
– Спасибо, – поблагодарила Бронте. – Ты – ангел!
– Расстроилась из-за свадьбы? – спросила Лора Она уже была наслышана о первом браке Бронте.
– Ага.
– Может, ароматические палочки зажечь?
– Подожги лучше этот торт! Мне полегче станет. От твоих палочек только мужским сортиром воняет.
Вошел зам главного редактора со статьей про Гвиннет Пэлтроу.
– Не посмотришь? – Он протянул Бронте статью и вышел.
Она покрутилась в кресле, бегло просматривая страницы.
– Отказалась отвечать на вопросы о Брэде Питте, – фыркнула она. – Ну что ж, придется самим что-нибудь сварганить.
Бронте скоро должно было исполниться сорок. Сочетание этой даты и свадьбы Ричарда вовсе не казалось ей удачным, да и десятилетняя разница в возрасте с Сарой не прибавила настроения.
Бронте вскрыла очередное послание – из конверта выпали три пробных тампона и повисли, зацепившись за ее пальцы.
– А это что еще за хрень? – вопросила Бронте. – Затычки для кошачьих ушей?
Затем она взялась за приглашение на вечеринку в честь новых колготок.
– «Колготки – сенсация!» – зачитала она вслух выдержку из пресс-релиза. – «Шокирующий розовый треугольник!» Ну уж нет, устрою-ка я в этот вечер постирушку.
Лора размышляла, заметила ли ее начальница многочисленные записки, приклеенные к телефонной трубке. Бронте опять опоздала на работу, а ТАМ ее разыскивали с половины девятого утра.
Повышенный интерес ОТТУДА никогда ничего хорошего не предвещал. ТАМ размещались кабинеты редактора, главного редактора, коммерческого директора и бухгалтерии. Именно ТАМ высказывались претензии и происходили увольнения.
– Я тебе рассказывала, какой торт был на нашей свадьбе? – мечтательно вздохнула Бронте.
– Нет, – ответила Лора.
– Не торт, а произведение искусства. Никакого тебе идиотского марципана. Настоящие профитроли с сахарной пудрой и свежайшим кремом. За такие торты умереть можно.
– Тает во рту, – со знанием дела определила Лора.
Бронте распечатала очередное письмо. Адресовано оно было ведущему колонки «Здоровье».
– Что-нибудь стоящее? – поинтересовалась Лора.
– Ну и гадость! – Бронте вся скривилась. – Это же надо такую мерзость писать. На это мы точно отвечать не будем.
– Покажи! – попросила Лора.
– Не могу. Здесь про какие-то зеленые выделения.
Бронте скомкала письмо и отправила его в корзину, в очередной раз промахнувшись.
– Знаешь, как следовало бы назвать этот журнал?
– Как?
– «Половая жизнь женщины Австралии» – мы же только про это и пишем.
Зазвонил телефон.
– Да, – ответила Бронте, поправляя очки на носу. – Угу, угу… – Она бросила трубку. – Совсем сбрендила.
– Кто?
Лора смутно подозревала, что Бронте имеет в виду Ураганную Сьюзен, редактора. Так оно и было.
– Требует, чтобы мы прилепили на обложку бесплатный буклет.
– Зачем?
– Потому что так делает какой-то там журнал.
– А-а… И что за буклет?
– «Чудесный мир зеленых выделений». Понятия не имею. Обещала перезвонить и все рассказать.
Бронте поерзала в кресле, сняла очки, потерла глаза.
Когда телефон зазвонил снова, она сползла на пол вместе с трубкой, скинула кроссовки и забросила ноги на стул.
– Угу, угу, угу, – бубнила Бронте, лежа на полу.
Затем кинула трубку на рычаг, тут же сдернула ее за провод и распласталась на ковре.
– Стресс, стресс, стресс, – взвыла она, обращаясь к Лоре. – В четверг мне бабахнет сорок, а Ричард только что женился на лондонской свистушке, которая зарабатывает на жизнь страховками. И хочешь знать, что мне заявила Ураганная Сьюзен? Знаешь, про что этот долбаный буклетик?
– Про что?
– Про бананы. Спонсирует Квинслендская банановая корпорация. Но хоть убей, не понимаю, почему бы им не обратиться с этим в раздел «Кулинария».
– «Кулинария» на больничном.
– Ну тогда в «Моду»?
– «Мода» к бананам не имеет отношения. Бронте распечатала новое письмо:
– Ты только послушай! Бедняжка может заниматься сексом лишь в том случае, если представит, что ее муж – Дарт Вейдер [16]16
Персонаж киноэпопеи Джорджа Лукаса «Звездные войны».
[Закрыть]. Дальше ехать некуда!
Она предприняла третью попытку попасть в корзину.
После очередной неудачи Лора подняла с ковра комок, а заодно и все остальные валявшиеся там бумажки.
В дверь постучали – на сей раз это оказалась ответственная за производство. Глянула на развалившуюся на полу Бронте и как ни в чем не бывало спросила:
– Хотела тебе заголовок показать, не возражаешь? Та самая статья про саронги.
– «Саронг – ты в сердце как гонг», – прочитала Бронте. – Блестяще, просто блестяще!
Когда дверь закрылась, она простонала:
– Господи, они их по принципу фронтальной лоботомии подбирают, что ли?
Наконец появился и арт – директор. Он не стал делать вид, что ничего не замечает:
– Мне тоже прилечь?
– Ты от этого только в буйное помешательство впадешь, – мрачно предрекла Бронте. – Можешь сесть.
– Мы придумали название для буклета.
– Постой – постой, я угадаю – «Пятьдесят и один способ приготовить банан»!
Он потер нос в явном смущении:
– Именно. «Пятьдесят и один способ приготовить банан».
Когда он ушел, Бронте поднялась и перегородила стулом дверь:
– Все, прием окончен! А если будут ломиться, я придумаю еще пятьдесят способов, только на этот раз они будут иметь самое непосредственное отношение к их задницам. Ах да, еще одно дело – надо сегодня уволить нашего астролога. Великого Горгонзолу, или как там его.
– Горзи? Но он же отличный астролог!
– Дерьмо, а не астролог. На него опять жалобу прислали. А по телефону позвонишь – квакает, как Дональд Дак. Ква – ква – ква. Разговаривать по-человечески не умеет. Не то что будущее предсказывать. Уволить!
– А со мной он всегда в самое яблочко попадает, – настаивала Лора.
– Мнеон обещал, что ноябрь принесет новую любовь и романтическое увлечение, – капризно произнесла Бронте, поджимая губы.
– Бывает.
– К тому же поставил пять смеющихся рожиц в графе «любовь» и четыре денежных мешка в графе «деньги». Я только что получила немереный счет от «Америкэн Экспресс», а мой бывший муженек женился на блондинистой англичанке, с которой и знаком-то всего пять с половиной секунд. Знаешь, что твоему Великому Горгонзоле следовало бы мне поставить? Десять мрачных рож, сулящих депрессию, и ядерный гриб по поводу всего остального.
Лора прикнопила приглашение на презентацию новых колготок к доске объявлений.
– Можно это снять? – спросила она, помахивая другой открыткой.
– Мою единственную «валентинку» за последнюю сотню лет?! – возмутилась Бронте и принялась за дыхательные упражнения.
Лора подумала, что надо разобраться с астрологом, раз уж Бронте зациклилась, и придвинула к себе последний выпуск «Женщины Австралии». Со страницы журнала на нее смотрел улыбчивый усатый мужчина с кругами над головой. По замыслу художника круги должны были обозначать кольца Сатурна, но в результате Горзи превратился в мультяшного персонажа, которого огрели по голове так, что искры из глаз посыпались.
– Да у него вообще косоглазие, – пропыхтела Бронте. – И как это я раньше не замечала? Ну-ка, еще разок, что он там про Стрельцов пишет? Насчет бананов что-нибудь есть?
– «Стрельцы», – прочитала Лора вслух. – «Ноябрь принесет вам восхитительные романтические увлечения, благодаря которым вы достигнете необычайных вершин сексуального наслаждения…» Но ведь ноябрь-то еще не кончился! Еще пара дней. Может, дашь ему последний шанс?
– Нет, – отрезала Бронте. – Великий Горгонзола – покойник.
Она дернула к себе телефон. Несмотря на свадьбу Ричарда и грядущее сорокалетие, до сих пор Бронте держалась молодцом, но свадебный торт, дурные письма, напряженка со сроками и нескончаемый кофе, похоже, ее подкосили.
Бронте набрала номер и поняла, что задыхается.
– Слушай, ты не поверишь, но, по-моему, у меня нервный срыв, – сказала она Лоре и шлепнулась обратно на пол.
– Хочешь, я позвоню? – предложила Лора.
– А сумеешь? В смысле, тебе же еще и тринадцати не исполнилось. Ты не можешь принимать такие ответственные решения!
– Мне девятнадцать, – хладнокровно заявила Лора.
– Девятнадцать, а она уже готова людей увольнять. Боже, что за поколение! Это все из-за ваших компьютерных игр.
Лора улыбнулась, закинула ногу на ногу и набрала номер Горзи.
– Добрый день, это Гордон?
Бронте поразилась тому, что Лоре известно его настоящее имя.
Последовал короткий вежливый разговор, после чего Лора положила трубку.
– И это – все?! – Бронте ушам своим не верила.
– Может, мне начать кого-нибудь нового подыскивать? – спросила Лора как ни в чем не бывало.
Ну и выдержка. Вот это профессионализм. Бронте поежилась.
– Когда-нибудь из тебя выйдет самый настоящий главный редактор, – вздохнула она, – а я опять окажусь в Тасмании, в редакции «Вестника Комптона».
– Ты что, там начинала? – спросила Лора, просматривая раздел «Астрологи» в «Желтых страницах».
– Нет, но я там закончу.
Лора принялась обзванивать астрологов, а Бронте попыталась разобраться с самыми пустячными записочками, приклеенными к телефону.
– Постарайся на этот раз найти кого-нибудь без косоглазия, – бурчала она с другого конца кабинета. – Да скажи художнику, чтобы убрал эти идиотские кружочки.
Лора кивнула.
– И подбери кого-нибудь, кто не станет трелями заливаться, когда и дураку ясно, что жизнь – дерьмо.
Лора опять кивнула. Ее заветной мечтой было стать редактором отдела специальных репортажей «Женщины Австралии». Иметь бы хоть половину тех льгот, которые выпадали на долю Бронте, включая приглашение на презентацию колготок, – и она была бы на седьмом небе от счастья.
– Как насчет этого? – спросила Лора, перелистывая страницы. – Бернард Болтон, медиум.
– Медиум? Это которые с покойниками беседуют, что ли?
– По-моему, да.
– Хм, что-то новенькое. Ох черт! Нас обскакали – «Свежая мысль» уже взяла медиума. Так что дохлый номер.
– А парень-то ничего – здесь и фотография его есть.
– Ну-ка дай посмотрю. И правда. Что ж, это меняет дело.
Лора сняла телефонную трубку, а Бронте вышла покурить.
Когда она вернулась, настроение ее заметно улучшилось.
– Дозвонилась?
– Он мне прямо по телефону сеанс устроил, – ответила Лора. Вид у нее был слегка ошалевший. – И сказал-то вроде всего ничего. Но про Дэвида сразу все выложил – просто потрясающе.
Ценные сведения про Дэвида Бронте мало взволновали – она вовсе не собиралась выслушивать подробности личной жизни других женщин, которые к тому же профессиональнее, моложе и красивее. По крайней мере, не сегодня.
– И чей же дух этот твой Бернард вызвал?
– Моего проводника. Я и не знала, что у меня есть проводник. Индеец.
– Ой, я тебя умоляю.
– Да нет, он на самом деле все про меня знает. И про тебя тоже.
– И что он сказал? – Бронте стремительно повернулась в кресле.
– Сказал, что новая жена Ричарда, твоего бывшего, доставит ему массу хлопот.
– Прекрасные новости! – просияла Бронте. Лора поразилась, до чего чужие неприятности могут порадовать ее начальницу.
– Можно тебя кое о чем попросить? – Бронте с внезапно проснувшимся интересом поглядывала на объявление Бернарда Болтона.
Лоре не нужно было объяснять, что за этим последует.
