Текст книги "Катастрофическая История о Тебе и обо Мне (ЛП)"

Автор книги: Джесс Ротенберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Глава 39
Покажи мне свой лучший удар

Я пробиралась сквозь Бразильские джунгли. Горячий, влажный, дурманящий зной и полчища жужжащих комаров. Ленивые змеи, жуки, размером с мою голову, и тигры, спящие под деревьями.

Тык.

Стоп, в Бразилии нет тигров. Фигня все это.

Я пробиралась сквозь Индийские джунгли. Горячий, влажный и дурманящий…

Тык.

Я отмахнулась. Кто-то пытался добраться до меня. Паук? Обезьяна? Паукообразная обезьяна? Удав, чтобы задушить меня? Я бросилась удирать через кусты и спряталась в тени огромного баньяна. Ни когтей. Ни клыков. Ни намека на паучьи лапы.

Все чисто. Я смылась по-тихому. Фух.

Тык. Тык.

Или нет.

– Проваливай, – пробормотала я. – Я занята.

– Эм, ты не выглядишь занятой.

– А вот и нет.

– Что же ты делаешь?

Я села и оказалась лицом к лицу с Браслетами.

– Пытаюсь медитировать, а что?

– Ой. – Она сделала шаг назад. – Извини. – Она убрала белокурый локон за ухо, браслеты на запястье звякнули, как и всегда. Я скрестила руки. Эта девчонка никогда прежде не говорила со мной. Неужели она теперь ожидала, что мы станем лучшими подружками?

– Извини, – произнесла я, не утруждая себя скрыть раздражение. – Зачем ты меня тыкала?

Звяк-звяк.

– Мне было интересно, получу ли я твой автограф. – Звяк. – То есть, не хотела отрывать тебя от дел.

– Мой автограф? – я почесала нос. – На кой он тебе?

– Хех, – рассмеялась она, – да потому что ты – знаменитость! – Она показала на телевизор, у которого собрались завсегдатаи «Куска». – Глянь, ты во всех новостях!

Она обкурилась, не иначе. Каким-нибудь Супер-Улетно-Гремучим-Крэком, только и всего. Я поднялась и не спеша направилась к телевизору, поскольку это был единственный логический способ заткнуть ее. Когда я, наконец, пригляделась получше к чуваку на экране, я не поверила своим глазам. Человек на экране был мой отец.

– Сделай погромче, – попросила я Парня в форме Квотербека. – Пожалуйста.

«В той или иной мере у каждого из нас разбито сердце. Но большинство людей не в курсе, что разбитое сердце может быть смертельно опасным.

Сегодня с нами Доктор Дэниэл Иган, известный кардиохирург из медицинского университета Сан-Франциско, который провел последний год за изучением синдрома разбитого сердца, что чаще всего остается не диагностированным…»

Отец молчаливо сидел, опустив руки на колени. Похоже, он не брился или даже не улыбался целую неделю.

– Итак, – спросила его храбрая, голубоглазая репортерша, – насколько распространен этот самый Синдром Разбитого Сердца?

– Не очень, – ответил он. – По общим сведениям, всего у двух процентов людей, которые считают, что перенесли сердечный приступ. Он довольно редкий, и ему обычно подвержены женщины среднего возраста. Как правило, жизни это не угрожает, но все может быть. – Он устремил свой взгляд в камеру, и я ощутила комок в горле.

Женский голос за кадром продолжил.

«Но мало кто знает, что у доктора Игана были весьма личные причины для исследований. Прошлой осенью, при трагических обстоятельствах он потерял свою несовершеннолетнюю дочь Обри, что, по его мнению, первый задокументированный случай смерти от синдрома разбитого сердца…»

У меня по телу поползли мурашки, когда я увидела свое лицо на экране. Фото из альбома выпускников. Затем моя фотография с подругами. Наконец, наше с Отцом фото, мы двое смеемся. У меня сдавило горло. Комок стал больше. Но я не смогла позволить себе расплакаться.

«В пятницу, новое крыло медицинского университета Сан-Франциско было названо в честь Обри – Детский сердечный центр, в котором доктор Иган назначен исполняющим обязанности главного врача…»

– Видишь? – Браслеты стукнула меня по руке. – Что я тебе говорила?

Камера снова показала моего отца.

– В начале, – произнес репортер, – никто вам не поверил.

Отец кивнул.

– Медицинское сообщество догадывалось, что смерть Бри была связана с ее предшествующим состоянием. Но доказательств тому не было. Болезнь протекала незаметно. Я не думал, что это каким-то образом было связано с тем, что перенесло ее сердце.

– Что же было вашей целью? – осторожно спросила репортерша. – Что вы надеялись доказать с помощью ваших исследований? Вы чувствуете, что можно было сделать что-то еще, чтобы спасти вашу дочь?

Он долго молчал.

– Не уверен, что смог бы еще что-нибудь сделать. Не уверен, что именно пытаюсь доказать. Любовь всем нам причиняет боль, независимо от возраста. – На мгновение он бросил взгляд на камеру и его глаза были полны слез.

– Но основная моя идея заключается в том, чтобы родители почаще говорили своим детям то, что чувствуют. О том, что на самом деле происходит в их жизни. – Он грустно улыбнулся. – А еще нам следует прислушиваться к ним. За исключением тех случаев, когда вы бываете слишком заняты, чтобы выслушать.

В кадре появилась моя школа и журналистка продолжила.

«Мудрые слова от доктора Игана. Практически в свете трагических событий, что произошли всего неделю назад».

– Что? – я запаниковала. – Какие еще трагические события?

«… когда выпускник школы СПК, встречавшийся с мисс Иган незадолго до ее смерти…, парень, о котором одноклассники говорили «тот, что разбил ей сердце»…»

Я ощутила головокружение.

– Нет. Нет, нет, нет.

«…звездный бегун Джейкоб Фишер..»

– Пожалуйста, – прошептала я. – Прошу, нет.

«…. был найден дома без сознания…»

Стены вокруг меня начали смыкаться. Больше я ничего не расслышала. У меня сдавило горло, и я разрыдалась. Я попыталась выбраться из толпы, отчаянно желая выбраться наружу. Воздух. Мне нужен воздух. СЕЙЧАС ЖЕ.

– Эй! – я услышала голос Браслетов. – Ты в порядке?

Больно. Очень больно. Патрик, где ты?

Я начала падать. Перед глазами все помутнело, комната превратилось в размытое пятно. А после мое лицо ударилось о ледяной, потрескавшийся линолеумный пол.

Сильно.

Глава 40
Чего хотят девушки

– Вау. Голова у нее будет болеть адски.

– Она мертва? Выглядит мертвой.

– Жаль прерывать вас, ребята, но мы все мертвы.

Я открыла глаза. Браслеты и Нинтэндо смотрели на меня сверху вниз, словно на неудавшийся научный проект. Франкенбри. Или Иганштейн.

Я дотронулась до лба и почувствовала большую шишку.

– Ауч.

– Болит? – Рассмеялась она. – Ты хорошо приложилась. Не так сильно, как те придурки из толпы, что толкнули меня, но довольно внушительно. – Она подалась вперед и приложила нечто леденяще холодное к моему лицу.

Я поморщилась.

– Итальянский лед. Лучшее, что я смогла раздобыть. Хорошо помогает от отеков.

Медленно, мне удалось подняться на ноги. Я прошла обратно к своей кабинке и уселась.

– Спасибо.

Двое из них последовали за мной и сели напротив.

– Не стоит. – Браслеты толкнула Паренька – Нинтэндо локтем. – Это Сэм. А я – Райли.

Я слабо улыбнулась им.

– Бри.

– Мы знаем, кто ты такая, – напомнила она мне. – Типо, местная знаменитость.

– Ой, верно, – произнесла я. – А я и забыла.

– Кстати, – захихикала она, – где твой друг?

Я бросила на нее взгляд.

– Извини?

– Он такой симпатичный, кстати. Может ты, ну…. познакомишь нас? – Колеблясь, просила она. – Как-нибудь, что скажешь?

ЧТО?

Она схватила свою сумку.

– Должна признаться, я безумно влюблена в него. Но, клянусь, он даже не знает о моем существовании. – Ей удалось взять себя в руки, и она рассмеялась.

– Ты ведь знаешь о чем я. – Она вытащила смятый листок бумаги и положила его на стол передо мной. – Я такая глупая, – захихикала она, – я считаю, у него очаровательный почерк.

Его почерк?

Я ощутила, как лицо вспыхнуло. Потянувшись к смятому листку, я медленно развернула его, тщательно разглаживая. Между жирными пятнами от пиццы был список слов, которые я слишком хорошо запомнила. Каждое было аккуратно зачеркнуто.

За исключением двух.

Отрицание

Гнев

Сделка

Скорбь

Принятие

– Откуда у тебя это? – сохраняя спокойствие, спросила я. После я сунула руку в карман и нашла ручку… ту самую клевую, из третьего класса… и зачеркнула «скорбь». Потому что, честно говоря, я ощущала грусть.

– Боже мой! – воскликнула она, как какая-то деревенщина. – Ты, наверняка, думаешь, что я его преследую?

Эм, после этого «божемой», АГА, я так и думаю. Патрик был прав. Девчонки двинутые.

Она снова хихикнула, нечто среднее между мартышкой и дельфином.

– Клянусь, я….

– Не думаю, что ты его тип, – выпалила я. – Без обид.

У нее отвисла челюсть.

– Что?

Я пожала плечами.

– Что слышала.

Райли скрестила руки на груди.

– Ой, да неужели?

Я посмотрела на нее в ответ.

– УЖЕЛИ.

– Что, – она саркастично рассмеялась, – ты что ли его тип?

Может быть.

Возможно.

Определенно.

Она поднялась и вылетела из кабинки. Я бросила взгляд на Паренька с Нинтэндо. Его каштановые волосы и симпатичная мордашка мгновенно напомнили мне о Джеке. Я не смогла удержаться от мыслей, что же такого произошло с этим маленьким мальчиком, что он оказался в «Куске». Я показала на его толстовку.

– Любишь Гарвард, а?

Он кивнул.

– Майкл там учится

Я на мгновение замялась.

– Кто такой Майкл?

– Мой брат.

Он потерял своего брата. Как Джек потерял меня.

Воспоминания наполнились звуком смеха Джека…, когда мы бегали друг за другом, играя в салки вокруг дома по субботним утрам. Я скучала по его улыбке, и как с одной стороны всегда торчал непослушный вихор. Я даже скучала по тем временам, когда он пукал на мою подушку, а я дико злилась на него после этого.

Забудь об этом. Думай о чем-нибудь другом.

– Итак. – Я приложила максимум усилий, чтобы прогнать воспоминание из головы. – Решил взять небольшой перерыв от игры?

Сэм почесал нос.

– Батарейки сели. – Судя по тону его голоса, я затронула деликатную тему. И мне вдруг пришло в голову почему. Быть может, видеоигры помогали забыть ему о чем-то, о чем ему не хотелось думать.

– Эй, – сказала я. – Хочешь новые?

Его лицо засияло словно рождественская елка.

– Да! У а тебя есть?

Очевидно, Сэму никто не додумался дать копию ДУ… а быть может, он был слишком мал, чтобы прочесть ее. Я усмехнулась. Сейчас я устрою настоящее представление.

Я загадочно закружила руками по воздуху, как я проделывала миллион раз, когда мы с Джеком показывали друг другу фокусы. Только теперь вся разница была в том, что сейчас я на самом деле занималась настоящим волшебством.

– Фокус – Покус. Абракадабрааааааа….

Глаза Сэма широко распахнулись. Я снова взмахнула руками, убирая их за спину и, сжав руки в кулаки, загадала желание. Как учил меня Патрик.

Батарейки, пожалуйста. Премиум класса.

Мгновение спустя, я улыбнулась Сэму.

– Угадай, в какой руке.

Он указал на мою левую.

– ЭТА!

Я подняла ее и показала, что она пуста.

– Неа. Попробуй еще раз.

На его личике появилось хитрое выражение, затем он, наконец, указал на верную руку.

– В этой?

– Та-даам! – воскликнула я, бросая перед ним батарейки.

Он посмотрел на меня, потом обратно на батарейки. Поднял их и осторожно повертел в руках, словно они внезапно могли раствориться в воздухе. Он быстренько затолкал их в свою игрушку и нажал на кнопку «включить». В ту же секунду раздались звуки классического Тетриса.

– Спасибо, – произнес он, в полнейшем восторге. – Ты его починила.

А потом он расплакался.

– Нет, нет, милый, – произнесла я, чувствуя себя ужасно. Я поднялась и пересела за его сторону стола. Я обняла его и крепко прижала к себе. Он прижался ко мне в ответ, и я ощутила, как его слезы пропитали мое платье. Я раскачивалась с ним взад и вперед.

– Ш-ш, – произнесла я. – Все в порядке. Все будет хорошо.

– Нет, неправда! – плакал он. – Я хочу домой.

Я снова мысленно вернулась в то утро, когда я увидела Сейди и Джейкоба на пляже. Я вспомнила, как Патрик обнял меня, пока слез больше не осталось, а после мы вернулись в «Кусок» и он шептал мне на ухо, что все будет хорошо. Я вспомнила боль в его глазах, когда он пытался рассказать мне о своих чувствах, а я просто отшила его, не придав этому значения. Словно он сам не имел для меня никакого значения. Потому что в тот самый момент я думала только о себе любимой.

Меня осенило, пока маленький мальчик, которого я едва знала, рыдал у меня на руках. Я разбила Патрику сердце. Также как и Джейкоб разбил его мне. И я ненавидела себя за это.

Внезапно, мне захотелось узнать все. Мне захотелось…, нет, понадобилось… понять, кто такой Патрик и кем он был, и почему у меня вообще возникло ощущение, будто он забрал частичку меня с собой, когда исчез. Потому что я очень, очень сильно устала бродить во мраке. Мне надоели грусть и одиночество, словно внутри меня чего-то не доставало. Теперь я была уверена, что этого не доставало всегда. Даже когда я была жива.

Я подождала, пока Сэм успокоится. Поцеловала его в щеку и потрепала по волосам.

– Скоро вернусь.

Затем я поднялась с высоко поднятой головой и подошла к одному человеку, у которого наверняка найдутся для меня ответы, хочется ей того или нет.

Дама с Кроссвордом.

Глава 41
Давай умрем молодыми, давай будем жить вечно

– Где он? – Я присела на стул прямо перед ней, прислонившись к столешнице.

Она пожала плечами, не отрывая глаз от кроссворда.

– Прошу, – произнесла я. – Скажите мне.

– Это конфиденциальная информация.

Ага! Она что-то знает.

– Но это важно.

Она одарила меня долгим тяжелым взглядом, словно пожилая Дама из мыльной оперы. Я даже не дернулась. Наконец, она отложила карандаш на стол и скрестила руки.

– Теперь счастлива?

– Я буду счастлива, если Вы скажите мне, где Патрик.

– Откуда мне знать, где он?

– Потому что. – Я улыбнулась своей Cамой Искренней Улыбкой. – Вы все знаете.

Ее взгляд стал подозрительным.

– Пытаешься меня умаслить?

Проклятье, не достаточно искренне.

– Да нет же, – возразила я. – И какая вообще разница? Просто скажите мне, где он.

Она покачала головой.

– Я все сказала.

Я сердито вздохнула. Смерть так же отстойна, как и жизнь! Куча глупых бессмысленных правил.

– Я ведь вежливо Вас прошу, – сказала я. – Пожалуйста. Его нет уже несколько недель. Я беспокоюсь за него.

Она саркастично усмехнулась.

– Забавно, ведь его нет по твоей вине. – Она развернула кроссворд. – И, кстати, это твоя вина, что теперь мне некому помочь с номером восемнадцать по горизонтали. – Она снова потянулась за ручкой.

Внезапно, я вспомнила про анкету, которую заполняла в свой самый первый день в «Куске». Что если Патрик заполнял такую же, только много лет назад? Быть может, у Дамы с Кроссвордом есть досье и на него? Я наклонилась и выхватила у нее кроссворд.

– Эй! – воскликнула Дама с Кроссвордом.

Я покачала головой.

– Не отдам, пока не дадите мне досье на Патрика. – Я достала ручку, пока она в ужасе смотрела на меня, и начала заполнять ответы.

– Только не ручкой! – закричала она. – Нельзя ручкой!

– Что ж, посмотрим… – я проигнорировала ее, разглядывая подсказки. – Средиземный сыр, четыре буквы, часто добавляется в греческий салат.

– Фета! – воскликнула она.

– Поняла! – Я начала писать куда более удачный, на мой взгляд, ответ. – Б-Р-И-И!

– Нет! – Она попыталась отобрать у меня кроссворд, но я перехватила ее ладонь. – Отдай обратно! Ты его испортишь!

Я подскочила со стула, ну уж нет, я только начала.

– Слово из пяти букв, человек, который не ест мяса. Хммм, – Я притворилась, будто думаю. – Вот незадача.

– Веган. – Она замахала руками. – ВЕГАН!

– Знаю! – Я щелкнула пальцами, затем с нажимом начала выводить ручкой по бумаге. – ИГАН!

– Да как ты могла? – взвыла она. – Все труды коту под хвост!

– Что? – спросила я. – Прошу прощения, Вы что-то сказали? – Я не дала ей шанса ответить и снова вернулась к загадкам. – О, а вот эта самая забористая. Восемь букв, мясная запеканка для всей семьи. – Я зажмурила глаза, раскачиваясь взад и вперед, словно заправский Мастер Йоги.

– Ну, конечно же! – Воскликнула я, старательно выводя буквы. – Х-А-М-Л-О-Ф… – Я остановилась. – Черт, неправильно же, да? Хамлоф – шесть букв, а не восемь! – Я шлепнула себя ладошкой по лбу и застонала, для более драматичного эффекта. – Должно быть, это мясной рулет! Вот только как теперь исправить? Какая же я глупая, почему я не писала КАРАНДАШОМ?

Лицо у Дамы с Кроссвордом приобрело настолько фиолетовый оттенок, что она стала похожа на баклажан. Тоже неплохо! Я же не видела никаких причин, почему я не могла получить доступ к досье Патрика. Он ведь мое прочел.

– Хочешь его досье? – Она рывком открыла ящик рядом с собой, вытащила папку и швырнула ее на стол. – ВОЗЬМИ!

Я протянула руку и подняла ее. Одарив Даму своей самой широкой и настоящей улыбкой.

– Ну, спасибо.

Затем я бросила ей кроссворд и вылетела из «Куска» настолько быстро, что чуть не разбила стеклянные двери на кусочки. Я прижала досье Патрика к груди и взмыла в единственное место, где я могла прочесть его в тишине и покое.

Мост.

Как только мои ноги коснулись знакомой оранжевой решетки моста Золотые Ворота, секундой позже у меня промелькнула мысль, что Патрик мог бы мной гордиться.

– Идеальное приземление, – прошептала я.

Легкие наполнились запахом океана, и я ощутила, как расслабляюсь. Сегодня было безветренно, и небо окрасилось в сонные оттенки пурпурно – серого. Передо мной раскинулись горы, царственные и загадочные, и солнце согрело меня, медленно уходя за горизонт.

– Ну, вот и все, – произнесла я. – Больше никаких секретов. – Я осторожно открыла папку. Внутри хранилось несколько листков, и я быстро просмотрела первую страницу.

Анкета, что мне довелось заполнять около года назад. Карандашный росчерк почти выцвел и был едва виден, но, тем не менее, мне удалось отыскать несколько ответов.

ИМЯ: Патрик Аарон Дарлинг

Дарлинг*? Его фамилия Дарлинг? Как, черт подери, я упустила это из виду?

(англ. Darling – дорогой, дорогуша – прим. ред)

Я продолжила читать.

ДАТА РОЖДЕНИЯ: 1 Августа, 1965.

ДАТА СМЕРТИ: 11 Июля, 1983.

Ого. Не зря я все шутила над ним, тут ведь черным по белому написано. Я действительно зависала с сорокапятилетним парнем все это время. Отчасти.

Я продолжила читать.

ПРИЧИНА СМЕРТИ: Sui Caedere

Очевидно, супер-нудная привычка Патрика тут и там сыпать латынью никуда не делась.

– Sui Caedere? – простонала я. – Что это за Латинская Ересь, я разбил свой мотоцикл, что ли? – Я покачала головой. – Вот же дебил.

Я попыталась найти другие ответы, но остальная часть страницы выцвела, так что ничего было не разобрать. За исключением двух последних вопросов в самом конце.

НАДЕЖДЫ: Лили найдет меня.

МЕЧТЫ: Она простит меня.

Наконец-то. Вот оно. Нечто посущественней. Что-то, за что я, наконец, могла уцепиться.

Имя.

– Лили. – Я медленно произнесла имя, позволяя ему раствориться на языке. Значит, тогда он любил эту девушку. – Патрик и Лили. – Звучало красиво. Правильно.

На долю секунды, часть меня испытала ревность, даже не смотря на то, что я полностью осознавала, как это чудно с моей стороны. Как я могла ревновать к той, кого он знал черт знает сколько лет назад, еще до моего рождения?

Нет тому причин. НИКАКИХ.

– Не глупи, Бри, – проворчала я себе под нос. – Держи себя в руках.

Я прогнала эту мысль куда подальше и вместо этого попыталась сосредоточиться на том, как классно вести Секретное Расследование. До Шерлока Холмса мне было далеко, но две подсказки лучше, чем одна. Но что он ей сделал? Почему ему так нужно было ее прощение? Типичный парень, наверняка накосячил.

Я пролистнула еще пару официальных на вид страниц, ничего такого, что заслуживало бы пристального внимания… И увидела фото ребенка с темными волосами, темными глазами и безошибочной ухмылкой.

Ну же, Хьюстон, к нам только что поступила информация, что Патрик Дарлинг родился красавчиком.

Я дошла до свернутой газетной вырезки. Дата в верхнем правом углу гласила 12 Июля, 1983 года. Я бережно разгладила газету, не желая повредить страницы, и аккуратно положила ее на колени. После чего я мысленно вознесла молитву небесам за то, что сегодня не было ветра и уже затем я начала изучать заголовки. Один из них выделялся более всего.

МЕСТНЫЙ ПОДРОСТОК СЕМНАДЦАТИ ЛЕТ КОНЧАЕТ ЖИЗНЬ САМОУБИЙСТВОМ.

Я остановилась. Затем прочла еще раз. И еще раз.

– Быть того не может, – произнесла я, ощущая пустоту. – Патрик разбился на мотоцикле. Разве нет? – Взгляд блуждал по странице.

По сообщениям полиции, в воскресенье вечером местный подросток свел счеты с жизнью. Тело семнадцатилетнего Патрика А. Дарлинга было обнаружено приблизительно в воскресенье в девять часов вечера в районе пляжа, где он покончил жизнь самоубийством, перерезав себе вены. Дарлинг проживал с матерью, тремя сестрами и отцом, по чьим словам он был совершенно подавлен в связи с недавней потерей своей шестнадцатилетней школьной возлюбленной Лилиан Р. Томас, чью жизнь трагически унесла мотокатастрофа 4 Июля.

Внезапно меня охватила неведомая сила. Голоса, путаница, звуки сирен и скрежет металла проникли в сознание, после того как легкие охватило огнем. Настолько громкое и сильное видение, что на мгновение я ослепла.

Помоги мне. Прошу, помоги мне. Нечем дышать.

Крики парня, его руки, его губы, прижатые к моим, пытаясь заставить меня дышать, но уже слишком поздно. Слезы, крики и поцелуи обрываются за железными кладбищенскими воротами.

Не оставляй меня здесь. Прошу, не оставляй меня здесь одного.

Меня затрясло. Едва дыша, я снова уставилась на анкету.

ПРИЧИНА СМЕРТИ: Sui Caedere

– Sui Caedere, – я вчитывалась снова и снова, пока слова не сложились воедино.

САМОУБИЙСТВО

Листок выпал из моей руки.

– Он солгал мне, – произнесла я. Патрик не погиб на своем мотоцикле. Он покончил с собой.

Глаза наполнились слезами. Но почему? Почему он солгал мне?

Падающие комья земли.

Выпустите меня.

Скрежет.

Помогите.

Царапанье.

Прошу.

Тишина. Спокойствие. Онемение. Мрак. Бесконечность.

Сквозь звуки осыпающейся земли, просочился голос парня. Поначалу тихий, после к нему примешался запах бензина и слез.

Прошу, говорил он. Прошу, не оставляй меня. Я не могу жить без тебя, Ангел.

Краем глаза, я заметила еще одну газетную вырезку, торчащую из папки Патрика. Меня охватил ужас, когда я потянулась к ней и посмотрела на дату.

5 Июля, 1983.

Это же неделю спустя.

Я раскрыла вырезку и громко ахнула, когда увидела фото груды искореженного металла в самом центре. От тлеющих обломков исходили клубы черного дыма. Увеселительная поездка по 101-му шоссе обернулась настоящим кошмаром.

Голос дрожал, пока я читала заголовок.

ГОРОД СКОРБИТ. ВЛЮБЛЕННЫХ РАЗЛУЧИЛА ФАТАЛЬНАЯ МОТОКАТАСТРОФА

Но мой взгляд уже не смотрел на заголовок. Вместо этого, он опустился ниже, где было размещено небольшое фото парня и девушки. Чернила почти выцвели, но мне все же удалось разглядеть их.

Патрик.

Он был в той же самой кожаной куртке, потертых джинсах и с улыбкой, за которую не жалко умереть. Перед ним та, кого он обнимал… его возлюбленная.

Лили.

Так вот она какая. Девушка, которую Патрик так сильно любил и ждал на протяжении двадцати семи лет в занюханной пиццерии по ту сторону Рая…, надеясь, умоляя и молясь, что в один прекрасный день она войдет в эти двери и обнимет его.

Я вгляделась в фото, чуть не касаясь газеты кончиком носа. Я была не уверена, что именно я ищу, до тех пор, пока не увидела. Ее темные волосы. Счастливую улыбку. Лицо, такое хрупкое, но в тоже время полное надежды.

Я была больше не в силах сдерживать слезы. Потому что девушка на фотографии была я.