Текст книги "Долгая игра (ЛП)"

Автор книги: Дженнифер Линн Барнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Президент Нолан скрыл убийство дедушки Генри. Он был готов пожертвовать жизнью Айви, когда её держал в заложниках его собственный телохранитель.

– Если у «Senza Nome» есть человек в Вашингтоне, – сказал Генри, – это может быть кто угодно. И это не поможет нам защитить Ашера.

– Я рассказала Адаму о романе конгрессмена. Я сказала, что Джон Томас залез в файлы своего отца. Они с Айви не позволят Ашеру сесть в тюрьму за это убийство. Не тогда, когда есть шанс, что всё куда сложнее, чем мы представляли.

Очень долгое время Генри молчал.

– Хотел бы я, – наконец, произнёс он, склонив голову, – верить в них так, как веришь ты, – его голос звучал тихо и неровно. На какой-то миг мне показалось, что в его словах был какой-то глубинный смысл, который я не могла понять.

– Ты веришь в меня? – я не собиралась задавать этот вопрос.

Я даже не заметила, как Генри склонился ко мне. Я не осознавала, что подалась к нему навстречу. Но в какой-то миг между нами почти не осталось пространства.

– Я верю, что ты нарушишь любые правила, чтобы сделать то, что считаешь правильным, – ответил Генри. С каждым его словом я чувствовала на своём лице его дыхание. – Я верю, что ты не станешь мне лгать. Что ты не станешь притворяться тем, кем не являешься, – он посмотрел мне в глаза.

Моё сердце забилось. Мои губы приоткрылись, а руки сжали бетонные ступеньки.

А затем слова Генри врезались в меня. Я верю, что ты не станешь мне лгать. Что ты не станешь притворяться тем, кем не являешься.

Я не лгала Генри. Но я притворялась. Уже много недель, я притворялась. С тех пор, как я узнала, что, по мнению Айви, заговор вокруг смерти судьи Маркетта не был окончен. Даже не задумываясь, я скрыла возможность существования четвертого заговорщика от Генри.

Я верю, что ты не станешь мне лгать. Я сглотнула. У меня пересохло во рту.

– Я должна кое-что тебе рассказать.

Генри резко вдохнул и откинулся назад. Воздух резко вырвался из моих лёгких.

И тогда я рассказала ему.

Генри встал и начал шагать – прочь от моих слов, прочь от меня. На полпути к дороге он остановился и сжал кулаки. Он не издавал ни звука. Но с таким же успехом он мог бы кричать.

Я не стала к нему подходить.

– Генри… – его имя застряло у меня в горле. Он ни чем не показывал, что услышал меня. Я видела, как тяжело поднимались и опускались его плечи, когда он отрывисто вздыхал. Я попыталась представить, что сейчас творилось в его голове.

И пожалела об этом.

Он думал, что те, кто был в ответе за смерть его деда, были мертвы. Думал, что, пусть никто и никогда не узнает о том, что произошло на самом деле, состоялось хоть какое-то подобие правосудия. А только что он узнал, что он ошибался.

Я верю, что ты не станешь мне лгать.

– Скажи что-нибудь, – тихо произнесла я. Он не пошевелился. Он не издавал ни звука, не считая его неровных вдохов. Каждый вздох был резче предыдущего.

Он был зол.

Ему было больно.

Он потерял самообладание – но он не сломается. Генри Маркетт не мог сломаться. Он не позволял себе потерять контроль…

– Генри, – я шагнула к нему. – Прошу, просто…

– Накричать на тебя? – тихо предложил Генри. – Что я должен сказать, Кендрик? Что я хотел бы, чтобы ты рассказала мне правду много недель назад?

Он не обернулся ко мне. Что-то в тоне его голоса заставило мой желудок изогнуться. Его голос огрубел. Я слышала, как надломился с таким трудом завоеванный им контроль.

– Сказать тебе, что у меня было право знать? – продолжил Генри, мельком глядя на меня через плечо. – Что я чувствую себя так, словно я снова на похоронах моего отца – смотрю на скандально известного фиксера Айви Кендрик и думаю о том, как она может с такой легкостью лгать в лицо моей матери?

Я знала, что этим словам полагалось ударить меня с силой взрыва. Так и случилось.

– Что ещё знает Айви? – спросил Генри. – Она вообще расследовала вероятность того, что кто-то спланировал убийство моего деда? – он уставился на меня – сквозь меня. – Она задумывалась о том, был ли в этом замешан президент? Или кто-то из правительства?

– Я не знаю, – ответила я Генри. Моё признание эхом разнеслось по подъездной дорожке.

– Кендрик, то, чего ты не знаешь, – голос Генри был едва ли громче шепота, – может наполнить океан, – он опустил взгляд на землю. Белки его глаз контрастировали с его темной кожей. – Я сказал, что Талия просыпается с криками по ночам, – он впустил меня. Теперь он наказывал себя за это. Как и меня. – После этого она забирается ко мне в кровать. Я разрешаю ей спать со мной. Разрешаю ей класть голову мне на грудь, чтобы она могла услышать моё сердцебиение, – его голос дрожал. – Я говорю ей, что мы в безопасности, что с нами ничего не случится, – он сделал паузу. – Я вру ей. Потому что этот мир не безопасен. Люди, которые должны нас защищать, те, кому мы должны доверять – иногда именно они причиняют больше всего вреда, – на несколько секунд он замолчал, а затем его тихий голос стал ещё мягче. – Как я могу защитить от этого Талию, или мою мать, или тебя?

Не дожидаясь ответа, Генри зашагал прочь. Тем лучше. Ведь я не знала, что ему ответить.

ГЛАВА 44

В ту ночь я не могла заснуть несколько часов, и, даже когда мне это удалось, Генри последовал за мной в мои сны.

– Просыпайся, Тэсси, – посреди ночи меня разбудил голос. – Тереза, – нотка неотложности в голосе Айви подействовала на меня так, словно кто-то плеснул мне в лицо водой.

Я села в постели.

– Что случилось?

Айви провела рукой по моим волосам, убирая их с моего лица.

– Мне нужно, чтобы ты собрала сумку. Одежда, твои школьные принадлежности, всё, что тебе может понадобиться.

– Сумку? – когда Айви начала вставать, я схватила её за руку. – Айви, что происходит? – ответа не последовало. – Это из-за того, что я рассказала Адаму?

Выражение лица Айви едва заметно дрогнуло. Я видела, как она скрывает свои эмоции, пытаясь переключиться в режим фиксера и разобраться со мной, как с очередной проблемой. Но она не могла. Айви смотрела на меня так, словно я держала в руках её сердце.

– Что происходит, Айви?

Она вырвалась из моей хватки и встала, шагая к моему шкафу и доставая оттуда сумку.

– Ты отсылаешь меня.

Никакого ответа.

– Это потому что мы с друзьями расследовали смерть Джона Томаса? – спросила я. – Ашера могли арестовать. Мы должны были что-нибудь сделать.

Айви ни на секунду не отвлеклась от сборов.

– Это Стефани Ройал отправила видео с Даниэлой Уолкеру Нолану и всем новостным агентствам.

Мы предполагали – Уолкер предполагал – что Даниэла каким-то образом отправила видео, в котором она назвала его отцом своего ребенка, с отсрочкой. В качестве очередной стадии плана, заключавшегося в том, чтобы пошатнуть Белый Дом.

– Откуда видео у Стефани Ройал? – спросила я. Айви не ответила. Я вспомнила о том, что я сказала Адаму и поправилась. – Откуда видео у конгрессмена Уилкокса?

От его источника. Если не от самой Даниэлы, то от тех, с кем она работала. Ответ повис в разделявшем нас воздухе. Но мне нужно было, чтобы Айви сказала это. Мне нужно было, чтобы она сказала, что отсылает меня, потому что она нашла связь между конгрессменом Уилкоксом и террористами, и скоро может произойти что-то плохое.

Моё горло сжалось, когда я шагнула к Айви. А через какой-то миг она обняла меня обеими руками. Я рефлекторно замерла, но она крепко держала меня. Через пару секунд я расслабилась, и мои руки сами с собой сжали её так же крепко.

Какая опасность угрожала Айви, если она отсылала меня?

– Ты должна перестать это со мной делать, Тэсси, – пробормотала Айви.

Перестать просить об ответах, которых она не могла дать. Перестать рисковать. Перестать быть так похожей на неё.

Я заставила себя отстраниться.

– Мне нужно собираться, – мой голос звучал глухо. Я пересекла комнату и начала машинально снимать одежду с вешалок.

Так всегда было с нами с Айви. И всегда будет.

– Люди, на которых работает Даниэла, приказали ей снять это видео, – Айви нарушила тишину. Она пожалеет о том, что рассказала мне об этом. Мы обе знали это, но ей удавалось наблюдать за тем, как я ухожу, не лучше, чем мне удавалось терпеть её тайны. – Даниэла должна была разослать видео, если её поймают. Но она этого не сделала. Её работа заключалась в том, чтобы сблизиться с сыном президента, забеременеть его ребенком. Но она говорит, что Уолкер ей не безразличен. Наши эксперты по борьбе с терроризмом ей верят. Верят, что она не смогла контролировать свои эмоции. Возможно, ее собственные люди посчитают её обузой.

Она не смогла разослать видео, – подумала я, переводя слова Айви, – так что «Senza Nome» разослало его за неё.

Это было ближайшим подтверждением того, что конгрессмен Уилкокс был замешан в делах террористов.

– Куда ты меня отправляешь? – мягко спросила я. Моё горло сжалось, когда я произносила эти слова. Я знала, что Айви меня любила. Знала, что она была готова пожертвовать собственной жизнью, чтобы я была в безопасности. Но если бы она могла щелчком пальцев превратить меня в дочь, которая не задает вопросов, которые сделают из неё мишень – дочь, меньше походившую на неё и совсем не такую, как я – она бы это сделала.

Даже ради неё я не могла быть этой девушкой. А она не могла пообещать оставаться в безопасности ради меня.

– В безопасное место, – ответила Айви. – И, – добавила она, – в последнее место, где мы с Адамом хотели бы тебя увидеть.

ГЛАВА 45

Я ужинала в особняке Кейсов по воскресеньям. Я сидела напротив создателя королей за антикварной шахматной доской в его кабинете. Но я впервые поднялась на второй этаж по массивной мраморной лестнице.

Перед нами протянулся длинный коридор. Уильям Кейс проводил меня в его конец и открыл дверь по левую сторону от нас. Огромные апартаменты, с собственным входом, гостиной и настолько большой спальней, что широкая двуспальная кровать казалась мне крохотной. Несмотря на размеры, что-то в этих апартаментах резко контрастировало с грозным антиквариатом и избытком мрамора на первом этаже.

– Это была любимая комната твоей бабушки, – сообщил стоящий рядом со мной Уильям Кейс. – Она сделала ремонт вскоре после смерти Томми.

– Это была его комната? – я не собиралась задавать этот вопрос. Создатель королей не ожидал его услышать.

– Нет, – резко и коротко произнёс он. – Эта комната всегда была гостевой. Тереза просто решила сделать её более… личной, – он обернулся и посмотрел на арочные окна на дальней стене. – Думаю, она надеялась, что когда-нибудь Адам приведет домой девушку, – Кейс замолчал и снова обернулся ко мне. – Я могу просить моему сыну многое, но то, что он скрывал твоё существование от моей жены? От меня? – старик покачал головой. – Мы могли бы дать тебе жизнь, которой ты заслуживала.

Адам – и Айви – не хотели для меня такой жизни.

Тот факт, что я была здесь, что Айви отправила меня к человеку, которого она презирала ради моей безопасности, показывал, насколько серьезной была ситуация.

Айви занялась конгрессменом Уилкоксом. Она попытается доказать, что он работает с «Senza Nome». Террористы не будут рады потерять своего агента.

– Во что бы ни ввязалась Айви, – уж слишком догадливо произнёс Уильям Кейс, – я обещаю, что здесь тебя это не коснётся.

Он защитит меня. Айви верила в это, хоть она ему и не доверяла.

– Сейчас твой друг Ашер наслаждается привилегией иметь прекрасного адвоката, – Кейс произнёс эти слова мимоходом, но в моей голове прозвучало предостережение Адама.

За услуги от человека вроде Уильяма Кейса всегда приходится платить.

Я повернулась и посмотрела мужчине в лицо.

– Чего вы хотите?

Он изучил мою позу и выражение моего лица.

– Ты говорила с Адамом, – заключил он. – Разве так сложно поверить, что я могу хотеть тебе помочь, Тэсс? Что я ничего не хочу взамен?

Я хотела бы в это верить. Я хотела бы верить, что эти слова были не просто ходом в его устной шахматной партии.

– В этом городе люди всегда хотят чего-то взамен, – ответила я. Я посмотрела в глаза своему деду. – Вы научили меня этому.

Создатель королей покачнулся на каблуках, не сводя с меня своих карих глаз.

– Очень хорошо, – через какой-то миг сказал он. – Я хочу, чтобы ты рассказала, почему ты здесь. Хочу узнать, во что именно ввязалась Айви.

– Какая вам разница? – спросила я, давая себе время, чтобы обдумать вопрос. – Ещё два месяца назад вы были не против позволить Айви умереть.

Если эта колкость и угодила в цель, создатель королей ничем этого не показал.

– Мне не всё равно, потому что её поступки влияют на тебя. Мне не всё равно, – произнёс он, – потому что, когда геройство Айви Кендрик подожжет этот мир, тушить огонь придётся мне.

Уильям Кейс. Создатель королей. Человек, который раздает приказы за кулисами. Меня не удивило то, что он следил за Айви – или то, что информация о её работе была ценой за оказанную им услугу.

– Айви нашла связь между конгрессменом Уилкоксом и террористами, – я рассказала ему об этом взамен на то, что он сделал для Ашера. – Я не знаю подробностей, но думаю, что сейчас она строит дело против Уилкокса, готовится его сломать.

– Что насчёт женщины? – со странно напряженным взглядом спросил Кейс. – Даниэла Николае. Уилкокс был с ней связан? – создатель королей шагнул ко мне. – Что вице-президент собирается сделать с террористкой, которая носит ребенка Уолкера Нолана?

От этого вопроса по моей спине пробежали мурашки. В том, что мой дед следил за Айви был смысл. Но не в его заинтересованности Даниэлой Николае.

Если ты мне доверяешь, Тэсс, – прошептал в моих воспоминаниях голос Адама, – не доверяй ему.

– Почему вы хотите это узнать? – слова застряли у меня в горле.

– Информация – это сила, Тереза. Ты никогда не знаешь, какая информация окажется самой ценной.

Что могла дать моему деду информация о том, что вице-президент сделает с террористкой, организация которой пыталась убить президента?

Ты знала, что «создателем королей» впервые назвали графа Уорика во времена борьбы между Ланкастерами и Йорками? Я уставилась на Уильяма Кейса, вспоминая его лекцию о том, что происходило со слабыми и стратегически бессильными правителями. Уорик сверг двух королей.

– Где они её держат? – надавил Кейс. – Женщину, беременную ребенком Уолкера Нолана.

Мы работаем в вашем правительстве, ваших правоохранительных органах, вашей армии.

Уильям Кейс верил в формирование союзов. Он презирал президента Нолана. А теперь президент был в коме.

– Дочь, – произнесла я. Несмотря на то, что мой мозг работал на полной скорости, я не пропустила ни секунды разговора.

– Прошу прощения?

– На видео, в котором Даниэла назвала Уолкера отцом своего ребенка, она сказала, что Уолкер её отец. Это девочка.

– Какая разница, – повысив голос, парировал Кейс, его слова прозвучали резко, словно удар кнута, – мальчик это или девочка? Что Айви сказала о матери? Что эта группировка планирует с ней делать? Какие у них планы на Уолкера Нолана?

Вся интенсивность взгляда Уильяма Кейса обладала мощностью. Я чувствовала себя так, словно он просматривал моё подсознание, как картотеку.

Я гадала о том, что случится, если ему не понравится то, что он там увидит.

– Есть теория, – сказала я, подражая напряженному взгляду создателя королей собственным, – что Даниэла была скомпрометирована эмоциями, и её собственные люди могут посчитать её обузой, – я удерживала его взгляд, гадая о том, сколько от Томми – и от самого себя – он видел во мне. – А теперь вы спрашиваете меня о том, где её держат и что с ней сделают, – у меня пересохло в горле, но я не стала отступать. – Зачем вам это знать?

Я ждала, чтобы он услышал мой настоящий вопрос. Чтобы он сказал мне, что он не работает с «Senza Nome» и не собирается свергать королей.

Он сжал зубы и не произнёс ни слова.

– Мне не стоило сюда приезжать, – сказала я. – Айви не стоило меня присылать, – я подняла с пола мою сумку и зашагала мимо него.

– Больше. Ни. Шагу, – создатель королей обернулся. – Вот до чего мы дошли? – спросил у меня он. – Ты убегаешь от меня?

Кейсы не сбегают. Кейсы не отступают от битвы. Я чувствовала, что при других обстоятельствах, он сказал бы мне эти слова.

– Айви прислала тебя сюда, потому что у меня есть ресурсы и люди, которые смогут тебя защитить, – он шагнул ко мне. – А ещё, – сказал он, – в отличие от неё, я не склонен к детским вспышкам гнева и импульсивным действиям, – он подошел ко мне. Мне пришлось приложить усилия, чтобы не сделать шаг назад. – В ближайшее время ты, моя дорогая, не уйдешь из этого дома.

– В понедельник мне нужно будет пойти в школу, – сказала я.

– И ты туда пойдешь, – парировал создатель королей. Он опустил руку мне на плечо, а затем поднёс её к моему лицу. Через какой-то миг он ласково опустил её на мой затылок. – Я прошу прощения, – произнёс он, – если мои вопросы тебя напугали.

– Я не напугана, – ответила я. – Просто я думаю о том, на что вы способны. И есть ли черты, которые вы не станете пересекать.

– Кем ты меня считаешь? – мягким, но смертоносным тоном спросил Кейс. – Чтобы задавать такой вопрос? – он ласково провёл рукой по моей голове и сжал моё плечо. На секунду мне показалось, что он не выпустит меня.

Но он отпустил.

Он отпустил меня, повернулся и подошел к прикроватной тумбочке. Он взял с неё фотографию в рамке и вернулся ко мне.

На фотографии я увидела двух молодых парней и их мать. Тереза Кейс. Женщина, в честь которой меня назвали. Женщина, обставившая эту комнату.

Кейс уставился на фотографию, поглаживая рамку большим пальцем.

– Ты правильно делаешь, что относишься ко мне с подозрением, – сказал он, глядя на свою покойную жену и мальчика, которым был мой покойный отец. – У меня есть свои мотивы. Всегда есть. Но это не то, что ты думаешь, Тэсс. Есть черты, которые я не стану пересекать.

– Тогда почему? – хрипло произнесла я. Зачем расспрашивать меня о Даниэле Николае? Если вы не работаете с ними, если вы не один из них – тогда почему?

Я почувствовала какую-то перемену в комнате. В нём.

– Уолкер Нолан – мой сын, – ещё несколько секунд создатель королей смотрел на фотографию, а затем он поднял взгляд. – Моя жена не знала. Адам не знает. Как и Уолкер, – создатель королей подошел к тумбочке и осторожно поставил рамку на место. – Никто не знает, – произнёс он. – Кроме нас с Джорджией, и теперь тебя.

Джорджия Нолан и Уильям Кейс.

Адам говорил, что у них были отношения, до того, как они оба поженились. Когда Кейс узнал, что Уолкер пришел к Айви, он появился у нас на крыльце, требуя ответов. Пытаясь узнать, в какие проблемы ввязался Уолкер.

В тот день он встречался с Джорджией.

– Теперь ты знаешь, почему мне нужно знать, что Айви знает обо всей этой омерзительной ситуации, – сказал создатель королей. – Та девчонка-террористка носит не внучку президента, – я никогда не слышала в его голосе такой резкости. – А мою.

Я заставила себя осмыслить это и заговорить.

– Почему вы мне это рассказываете?

Почему он рассказал мне тайну, которую хранил десятилетиями?

Взгляд создателя королей скользнул к фотографии.

– Я потерял Томми, – произнёс он. – Адам считает меня чудовищем. Уолкер никогда по-настоящему не был моим сыном, – его пальцы сжались на рамке. – Я обращался с Айви, как с дочерью, а она выбрала президента Нолана, – он заставил себя вернуться к тумбочке и поставить на неё рамку. – Что бы ни случилось, моя дорогая, – сказал он, оборачиваясь ко мне, – я не потеряю тебя.

ГЛАВА 46

Создатель королей остался верен своему слову, и не выпускал меня из дома до тех пор, пока лично не отвёз меня в школу в понедельник. На первом уроке директор Рэлей созвал общешкольное собрание. Я сидела рядом с Вивви, стараясь ничего не чувствовать, когда Генри прошел прямо мимо нас. Я старалась не думать о том, что уже двадцать четыре часа не получала новостей от Айви.

– Случилось что-то, о чём я не знаю? – спросила Вивви. – Потому что ты снова делаешь это выражение лица… – Вивви нахмурилась, – … и выражение лица Генри, и… – директор Рэлей спас меня от продолжения расспросов Вивви.

– Начиная с сегодняшнего дня, – объявил он, объявляя собрание открытым, – вступают в силу наши новые меры безопасности, – он начала перечислять эти меры: удвоение числа охранников, смена школьной политики об обыске и конфискации, строгое соблюдение всех существующих протоколов безопасности.

Я гадала о том, заметили ли остальные, как хорошо были вооружены новые охранники. Полиция всё ещё не арестовала никого в связи с убийством Джона Томаса Уилкокса. Администрация Хардвика была на грани.

Отец Джона Томаса работал с террористами, и теперь Джон Томас мёртв, – подумала я. – Его убил кто-то в этой школе. Администрация Хардвика и должна быть на грани.

– Тэсс, – Вивви подтолкнула меня локтем в бок. Я вздрогнула и осознала, что директор замолчал. Собрание подошло к концу.

Я поднялась на ноги, чтобы уйти, и в моём кармане завибрировал телефон. Я достала его и прочитала сообщение. Когда я подняла взгляд, я увидела, что Генри смотрел на меня с противоположной стороны комнаты.

– Всё в порядке? – спросила Вивви.

Я положила телефон в карман.

– Всё нормально.

Согласно сообщению, Айви сделала то, что всегда делала Айви Кендрик. Появилась проблема. И она решила её. Конгрессмена Уилкокса арестовали. Она нашла доказательства – реальные доказательства – связывающие его с «Senza Nome».

Я протолкнулась через толпу, стараясь добраться к Генри. Стоило мне выйти из часовни, моё лицо обдул холодный ветер. Я позвала Генри по имени, но он продолжил шагать к главному зданию школы. Я догнала его только в коридоре. Моё лицо онемело от ветра.

– Айви нашла связь между конгрессменом Уилкоксом и «Senza Nome».

Генри замер у своего шкафчика. Несколько секунд он крутил замок. Когда дверца шкафчика открылась, он незначительно повернул голову в мою сторону. Я посчитала это разрешением продолжать – пусть и незначительным.

– Конгрессмена арестовали. Если смерть Джона Томаса как-то с этим связана, Айви не позволит это скрыть.

Генри закрыл свой шкафчик. Он собирался отвернуться от меня. Собирался уйти.

– Генри, – сказала я. – Посмотри на меня. Пожалуйста.

Он посмотрел мне прямо в глаза. Я почти сразу об этом пожалела.

Кендрик, то, чего ты не знаешь, может наполнить океан.

Я сделала с ним то же, что Айви сделала с его матерью. Я позволила ему верить в ложь. Я приняла решение о том, что ему нужно было знать, а что – нет.

– Не хочу прерывать невероятно напряженный и полный скрытого смысла момент, – рядом с нами появилась Вивви, – но кто-нибудь расскажет мне о статусе нашего проекта «Освободим Ашера»?

Не сказав больше ни слова, Генри зашагал прочь. Он даже не попрощался. Вивви повернулась ко мне с широко раскрытыми глазами и озадаченным выражением на лице. Мой желудок резко изогнулся.

У меня были секреты не только от Генри.

Тогда я рассказала Вивви то, что должна была рассказать много недель назад. Я рассказала ей, что, вероятно, человек, спланировавший убийство судьи Маркетта – и её собственного отца – всё ещё был на свободе. Всё ещё был жив.

Вивви стала быстро моргать. Она сжала губы и заставила себя улыбнуться, стараясь не заплакать.

– Я знала, что это не конец.

– Вивви, – я взяла её за руку, но она вырвалась из моей хватки.

– Ты слушала, как я говорю о моём отце, – произнесла Вивви. – И ты знала. Ты знала, что это не конец. Ты должна быть моим другом. Моим лучшим другом, – она покачала головой. – Знаю, что я, наверное, не твой лучший друг. У тебя есть Ашер и Генри, и, наверняка, много друзей в Монтане, но ты – моя лучшая подруга. Иногда мне кажется, что ты – мой единственный друг. Я доверяла тебе, когда не доверяла никому, и… – она резко замолчала.

– Прости, – сказала я Вивви. – Я думала, что защищаю тебя. И это была только теория.

Теория, в которую я поверила, стоило мне её услышать.

– Всё нормально, – глухо произнесла Вивви. Она заставила себя улыбнуться, хоть по её щеке катилась слеза. – Я не сержусь.

Это Генри сердился на меня. Вивви была убита горем.

– Я не сержусь, – повторила она. – Я просто… мне нужно идти.

– Вив…

Я даже не успела произнести её имя, как она уже ушла – бросилась прочь по коридору, чтобы никто – включая меня – не увидел, что она плакала. Когда она исчезла за углом, один из охранников прошел мимо и сказал мне идти в кабинет. Я подождала, пока он уйдет, а затем развернулась и зашагала прочь.

Я хотела пойти за Вивви, но не была уверенна в том, будет ли это правильным поступком. Так что я сделала то, что делала каждый раз, когда мои мысли становились слишком шумными, и я не могла найти правильные ответы: я решила прогуляться. Я зашагала по коридору, повернулась кругом и оказалась рядом с библиотекой.

Тогда я услышала первый выстрел.

ГЛАВА 47

Сначала я решила, что мне послышалось. Но затем прозвучал второй выстрел. И третий. Стрельба. Мой мозг попытался найти другое объяснение, но моё тело говорило мне бежать. Бежать-бежать-бежать-бежать… Я чувствовала пульс у себя в горле, моё тело дрожало с каждым ударом сердца. В моих ушах эхом отдавался шум крови. Я заставила себя двигаться, заставила себя развернуться, сделать шаг вперед – прочь.

Прочь. Прочь. Убегай. Беги-беги-беги…

Я увидела дверь библиотеки и вспомнила о том, как эта дверь открылась, и в коридор упало окровавленное тело Джона Томаса. Я дрожала. Моё зрение расплывалось. Неглубокие вздохи обжигали мои лёгкие.

Кровь. Куда бы я не смотрела, я видела красный. Джон Томас. Его тело на полу. Вокруг меня сжимались стены.

Выстрел. Выстрел. Выстрел.

Он истекает кровью. Не могу бежать. Не могу пошевелиться. Не могу дышать. Кровь…

Чьи-то руки схватили меня за плечи. Я взбрыкнулась, словно лошадь со сломанной ногой.

Прикоснувшийся ко мне человек отшатнулся назад. Я видела только кровь. Я слышала, как она зовёт меня по имени.

Я чувствовала себя так, словно наблюдаю за собой со стороны. Словно меня контролировало что-то другое.

– Тэсс. Тэсс.

Сквозь кровь я различила черты её лица…

– Эмилия, – я произнесла имя и пришла в себя. Никакой крови. Никакого тела. Но выстрелы были реальны. Услышав ещё один, я была уверенна. Эмилия взяла меня за локоть.

– Нам нужно идти, – произнесла она. – Нужно спрятаться.

Я позволила ей потянуть меня к двери библиотеки, и тогда вернулись мои инстинкты выживания. Я толкнула дверь. Эмилия последовала за мной. Я подумала о том, чтобы забаррикадировать дверь, но решила, что это только привлечёт больше внимания. Если мы забаррикадируемся здесь, стрелявший будет знать, что мы внутри.

Я потянула Эмилию к стеллажам. В задней части библиотеки освещение каждого стеллажа регулировали датчики движения. Я присела на корточки между двумя стеллажами, прижимаясь к полкам так плотно, как только могла. Рядом со мной то же самое сделала Эмилия. Через минуту освещение отключилось.

Это были самые долгие шестьдесят секунд в моей жизни.

Я слышала дыхание Эмилии, чувствовала его на своей шее.

– Что происходит? – спросила я у неё. Я говорила так тихо, что сама едва расслышала свои слова.

– Мы должны были разойтись по кабинетам, – так же тихо произнесла Эмилия. Её слова заглушал громогласный стук моего сердца. – Я забыла что-то у себя в шкафчике. Вернулась к нему и увидела, как один из новых охранников достал пистолет.

Администрация Хардвика удвоила количество охранников в школе. Тяжело вооружены, – вспомнила я. Я думала – все мы думали – что охранники были вооружены для нашей защиты.

– Сколько? – негромко выдавила я. – Только один охранник?

Эмилия едва заметно покачала головой. Мы не могли позволить себе привести в действие датчики движения. Не могли позволить, чтобы включился свет. Это могло привлечь к библиотеке внимание.

Чего они хотят?

Я не стала рисковать и задавать этот вопрос вслух. Эмилия не могла знать ответ – она увидела то, что увидела, и убежала.

Беги. Беги-беги-беги…

Все мои инстинкты говорили мне выбираться отсюда. Я была в ловушке. И если они станут нас искать – если они захотят нас найти, прятаться будет негде. А если они нас не искали, если нападающие решили сосредоточиться на кабинетах, то наши одноклассники, те, кто вернулись с общешкольного собрания…

Сама того не осознавая, я пришла в движение. Я собиралась подняться на ноги. Что-то сделать. Но ногти Эмилии впились в мою руку.

Не надо. Как и мой последний вопрос, она не стала произносить эту просьбу вслух. Не глупи. Не оставляй меня здесь одну.

– Генри где-то там, – сказала я Эмилии. Мне едва удавалось формировать слова. – И Вивви…

Я понятия не имела о том, где была Вивви. Она убежала за несколько минут до первого выстрела.

На какой-то миг в коридоре повисла тишина, а затем мы услышали выстрелы. Громче, чем предыдущие. Ближе.

Эмилия зажмурилась. Я вытащила из своего кармана телефон. Позвони. Позови на помощь. Набери… Нет связи. Я услышала за дверью шаги. Услышала, как кто-то выкрикивал приказы. Почему не работал мой телефон?

Они отключили связь? Они.

Впервые я позволила себе подумать о том, что за люди проникали в службу безопасности элитной частной школы и начинали стрельбу.

Террористы.

– Кто-то меня накачал, – теперь глаза Эмилии были открыты. Она побледнела и смотрела прямо перед собой. – На той вечеринке, кто-то меня накачал.

Она впервые произнесла эти слова вслух. Я знала это, как знала и что она не хотела умирать, не признавшись в этом.

Мы не умрем. Не умрём.

– Не знаю, был ли Джон Томас тем, кто подсыпал что-то мне в напиток, – хрипло произнесла она. Её губы почти не двигались, и я едва различала слова. – Я никогда точно не знала, что произошло той ночью, или кто был в этом замешан. Я не хотела знать.

Снова шаги. Тяжелые. Кто-то бежал.

По моей спине пробежал холодок. Я заставила себя перестать дрожать, но не могла выбросить из головы ужасные вопросы.

Сколько человек стреляют?

Сколько человек мертвы?

Эмилия снова закрыла глаза, а затем опустила руку в свою сумку. У меня перехватило дыхание. Что ты делаешь, Эмилия?

Она достала из сумки планшет. Свет оставался выключенным. Она двигалась очень медленно, и делала неглубокие вдохи. Потом она нажала несколько кнопок на экране. Через секунду он разделился на шесть частей. Шесть видеотрансляций, – осознала я.

– Я сказала, что узнаю, как взломать систему безопасности Хардвика, – прошептала Эмилия. – Так что я взломала её.

Мой взгляд замер на экране. Я видела, как вооруженные охранники проходили мимо разных камер. На полу лежали тела.

Взрослые мужчины. Я обдумала это. Охрана Хардвика. Первым делом они вывели из игры других охранников.

Я не видела учеников – ни на полу, ни в коридорах.

Перед одной камерой мелькнуло движение, и в следующий миг дверь библиотеки распахнулась. Наблюдая за происходящим сквозь полки, сначала я увидела пистолет, а затем – мужчину, который держал его. Я услышала голос девочки, которая была с ним, и узнала её.