сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 27 страниц)
- Для начала, - серьёзно ответил ей Майкл, - я хочу убедиться, что ты не станешь давать его лосю.
- Он шутит, - произнёс Дин, прежде чем Слоан успела рассказать нам о том, какова вероятность встретить лося в казино в Лас-Вегасе. - И выпивки хватит со всех нас.
Дин подошел к столу и взял в руки блокнот, в котором я недавно писала. Он взглянул на три оставшихся там имени.
Профессор. Томас Уэсли. Отец Слоан.
Я подошла к Дину и заглянула ему через плечо, рассматривая список. Сосредоточься на этом, Кэсси. На этих именах, на этом деле.
Не на телефонном звонке. Не на ответе, который я и так знала.
- Одиннадцать лет назад, - я обратилась к Н.О. вслух, стараясь выбросить из головы всё остальное, - ты перерезал горло девяти людям в период с августа по январь.
- Пять лет назад, - подхватил Дин, - я сделал это снова. На этот раз, я использовал яд.
Одним из наиболее сложных факторов в Лас-Вегаских убийствах была их переменчивость. Большинство серийных убийц всегда убивали одним и тем же способом - а даже если метод и оружие отличались, то эмоциональный тип убийства оставался неизменным. Яд означал убийство без физического контакта - довольно схожее с организацией несчастного случая с утоплением молодой девушки. А вот перерезанное горло имело куда больше общего с пронзённой стрелой грудью старика. Хоть ни тот, ни другой метод не был настолько болезненным, как, скажем, сожжение заживо.
- В последний раз, когда мы расследовали дело с Н.О. вот так меняющимся от убийства к убийству, - медленно произнесла я, вспоминая, как мы работали над делом, связанным с отцом Дина, - оказалось, что мы имели дело с несколькими Н.О..
Дин стиснул зубы, но стоило мне опустить руку на его плечо, он расслабился.
- Мне нужны девятеро, - после недолгой паузы произнёс Дин. - "Мне", не "нам".
Хоть четыре Лас-Вегаских убийства казались абсолютно непохожими, было в них и что-то общее. Не только числа на запястьях, не только места и даты, но и тщательность, желание с каждым убийством отправить сообщение.
Дело не казалось мне работой нескольких Н.О. - разве что при условии, за всем этим стоял один постановщик.
Ты хочешь, чтобы тебя узнавали. Хочешь, чтобы тебя услышали.
Я видела это на каждом запястье, в послании, вырезанном на стреле и в сообщении, доставленном случайной зрительницей благодаря гипнозу. Ты не хочешь, чтобы тебя останавливали. Но ты очень уж сильно хочешь, чтобы тебя увидели. Ты хочешь стать кем-то невероятным, - подумала я. - Ты хочешь, чтобы весь мир увидел плоды твоих трудов. Хочешь стать богом среди людей.
И для всего этого, - подумала я, - тебе нужны девятеро.
- Почему именно девять? - спросила я. - Что происходит после девятого убийства?
Дин озвучил наиболее важную часть вопроса:
- Почему он останавливается?
Зачем было останавливаться одиннадцать лет назад? Зачем прекращать после убийства Скарлетт Хокинс?
- Мне нужно увидеть файл, - сказала я Дину.
- Ты же знаешь, что мы не можем.
- Не файл Скарлетт. Другое дело. То, что было в Нью-Йорке.
Слоан сидела перед кофейным столиком, сжимая в руках DVD-диск, который отдал нам Аарон. Она вернула его в коробку и не сводила с него глаз. Я знала, инстинктивно, что сейчас она думала о Тори и о том, что Аарон сделал для неё.
Она думала - болезненно надеялась - что возможно, Аарон всё-таки не такой, как их отец.
- Слоан, - позвала я, - ты можешь снова взломать базу данных ФБР и показать нам файл Нью-Йоркского дела?
Учитывая её блестящую память, Слоан не совсем понимала, зачем снова взламывать файл, который она уже читала, но она не стала задавать вопросов и отложила диск в сторону. Её пальцы замелькали над клавиатурой. Через несколько секунд она замерла, затем нажала на несколько клавиш и снова остановилась.
- Что-то не так?
- Программа, которую я написала, - произнесла Слоан, - она закончила поиск.
- Дай угадаю, - вставила Лия. - Она нашла дело Найтшэйда, возле которого нам, под угрозой отправления домой, и дышать запрещено.
- Да, - ответила Слоан. - Нашла.
Лия склонила голову набок.
- Почему это звучит только частично правдиво?
- Потому что, - ответила Слоан, разворачивая компьютер там, чтобы все мы могли увидеть, - это не единственное дело, которое она нашла.
ГЛАВА 42
Поиск Слоан обнаружил не одно дело. Не два. И не три.
- Сколько их? - спросила я, чувствуя, как пересыхает моё горло.
- Начиная с 1950-х, - ответила Слоан, - почти дюжина. Серийные убийства, ни одно не раскрыто.
Я облокотилась на стол, сжимая его край.
- И каждый раз девять убийств?
- Я сделала так, чтобы программа находила все дела, где жертв больше шести, - произнесла Слоан. - Я подумала, что некоторые тела могли не найти или не сочли работой одного и того же Н.О..
- Но все жертвы в каждом деле были убиты в одну из двадцати семи дат Фибоначчи, - произнёс Дин.
Слоан кивнула. Не дожидаясь следующего вопроса, она принялась просматривать файлы.
- По всей стране, - сообщила она. - Три в Европе. Нож, избиение, яд, поджог - по всей карте.
- Мне нужны фотографии, - сказала я. - Всё, что сможешь достать из всех файлов, кроме дела Найтшэйда, - Джадд запретил нам и близко подходить к делу Найтшэйда. Но вот остальные дела...
Все эти жертвы. Все эти семьи...
Я должна была что-то сделать. Но чтобы я не сделала, этого будет недостаточно.
- Столько дел, - сказала я Дину, - всё началось так давно...
- Знаю, - его глаза встретились с моими. Отец Дина убил множество людей. Но здесь всё зашло намного дальше.
Убийства происходили по всему миру, вот уже шестьдесят лет - вероятность того, что мы имели дело с одним Н.О., тут же пошла на спад.
- Насколько хороша эта программа? - спросила у Слоан Лия.
- Она находит файлы, подходящие под заданные параметры, - Слоан звучала слегка оскорбленной.
- Нет, - произнесла Лия. - Каков процент найденного? - каждый мускул в её лице был напряжен. - Что она упускает?
Числа лгут, - осознала я, понимая, о чём говорит Лия. - Боже.
Слоан закрыла глаза, её губы задвигались, проводя расчёты.
- Если учесть количество баз данных, к которым у меня нет доступа, вероятность того, что старые данные могли не оцифровать и роль, которую ФБР отыграло в расследовании серийных убийств за эти года... - она едва заметно покачнулась на стуле. - Половина, - произнесла она. - В лучшем случае, мы нашли где-то половину дел с 1950 до нашего времени.
Дюжина казалась мне невероятным числом. В два раза больше? Невозможно.
- Сколько? - спросила я. - Сколько всего было жертв?
- Минимум? - прошептала Слоан. - Сто восемьдесят девять.
Сто восемьдесят девять трупов. Сто восемьдесят девять загубленных жизней. Сто восемьдесят семей, потерявших то, что когда-то потеряла я. Так же, как потеряла я. Сто восемьдесят девять семей, так и не получивших ответов.
Дин позвонил агенту Стерлинг. Я не могла выбросить из головы лицо Джадда, говорившего об убийстве Скарлетт. Я не могла перестать думать о моей матери и крови на стенах гримерки, о ночах, проведенных в ожидании звонка от полиции. Они так и не позвонили. Я ждала, а они так и не позвонили - а когда это, наконец, произошло, лучше не стало. Дни после того, как было найдено тело, были ничем не лучше, чем все предыдущие.
Сто восемьдесят девять.
Слишком много.
Я не справлюсь.
Но я всё равно принялась за работу, потому что именно на это я подписалась. Этим занимались профайлеры. Мы проживали ужасы. Мы снова, и снова, и снова погружались в них. Та самая часть меня, которая позволяла мне оградиться от дела моей матери позволит мне сделать это, а та часть меня, что не всегда могла сражаться с воспоминаниями, означала, что я заплачу за это.
За профилирование приходилось платить.
Но я была готова снова, и снова, и снова выплатить эту цену, если это значило, что хоть одному ребенку не придётся увидеть кровь на стенах своего дома.
В стоявшем в нашем номере принтере едва хватило чернил, чтобы распечатать фотографии тел - а ведь Слоан имела доступ даже не ко всем делам.
Со временем кое-что прояснилось. Старые и молодые, мужчины и женщины. Жертвой мог оказаться кто угодно. Не представлена была только одна возрастная группа - дети.
Ни единого ребенка, - я постаралась уцепиться за эту мысль, но не смогла.
Вслед за этим мой профайлерский взгляд заметил, что некоторые группы жертв походили друг на друга куда больше, чем другие. В одном деле жертвами были женщины с длинными, светлыми волосами; а вот в другой убийца нападал на всех, до кого мог добраться, без какой-либо особенной схемы.
- Убийц несколько, - произнёс Дин, всего секунд тридцать поглядев на фотографии. - И дело не только во времени. Даже в делах, идущих друг за другом, абсолютно разные почерки.
Для некоторых из вас важен выбор жертв. Для других жертва не имеет значения. Одиннадцать дел. Одиннадцать разных убийц. Найтшэйд не убивал тех людей в Нью-Йорке.
С таким количеством убийц заметить это было не сложно. Девять жертв, убитых в даты Фибоначчи. Но всё остальное - всё, говорившее о личности убийцы - отличалось. Словно одиннадцать людей снова и снова переписывали одно и то же предложение. Разный почерк, всё те же слова.
Но кем был Лас-Вегаский убийца?
- Семь разных способов убийства, - голос Слоан пробился в мои размышления. Как и она, я принялась считать.
Одну группу жертв задушили. Убийца из Нью-Йорка перерезал жертвам глотки; другой тоже использовал нож, но отдавал предпочтение многочисленным колотым ранам. В двух группах убийцы пронзали жертвам сердца. В одной - металлическими болтами, а в другой - всем, что попадалось убийце под руку. Две другие группы забили до смерти. В Парижском деле жертв хоронили заживо.
В самом последнем деле - всего два с половиной года назад - Н.О. вламывался в дома и топил их жителей в их собственных ванных.
А ещё были те, кого отравили.
Слоан замерла, уставившись на фотографии.
- Временной промежуток между ближайшими делами - три года, - Слоан присела на корточки, выбирая фотографии - по одной от каждого дела. Как когда-то стеклянные статуэтки на полке в нашей комнате, она принялась раскладывать их по порядку - некоторые оказывались ближе друг к другу, чем другие. Она махнула рукой, прося бумаги, и Майкл тут же принёс её.
Что видел Майкл, глядя на эти фотографии? - эта мысль поразила меня с внезапной жестокостью. - Есть ли эмоции на лицах мертвецов?
За моей спиной Слоан быстро писала что-то на листах бумаги, делая пометки о делах, для которых у нас не было фотографий. Они тут же отправлялись на пол, к остальным.
Существует схема. Мне не нужна была Слоан, чтобы понять это. Для этих убийц - сколько бы их ни было, чем бы они не занимались - схема была всем.
Слоан продолжила вырывать листы из блокнота. Снова и снова повторяющийся звук рвущейся бумаги был единственным шумом в комнате. Она опустила пустые листы на свободные места.
- Если предположить, что между каждым следующим делом существует интервал в три года, - пробормотала Слоан, - можно понять, где именно нам не хватает информации.
Три года, - подумала я. - Три - это их число.
- Она повторяется, - Слоан отпрянула, словно боясь, что бумага может заразить её, если уже не заразила. - Каждые двадцать один год схема повторяется. Пронзение, удушение, ножевые ранения, удары, отравление, утопление, сожжение заживо. Пронзение...
Её голос надломился. Майкл поймал её и крепко обнял, прижимая к себе.
- Я с тобой, - произнёс он.
Он не сказал ей, что всё было хорошо. Все мы знали, что это не так.
Дин присел у выложенной Слоан схемы.
- Кэсси, - позвал он.
Я опустилась на колени рядом с ним. Дин указал на один из снимков. Утопление. С него всё началось, - осознала я, понимая, почему Дин позвал меня, а не Слоан. - Утопление, сожжение заживо, пронзение сердца...
Александра Руис.
Сильвестр Уайльд.
Юджин Локхарт.
Наш Н.О. действовал по порядку.
ГЛАВА 43
Тебе нужны девятеро, потому что так это работает. Таковы правила. Кажется, я начала понимать Лас-Вегаского убийцу. Существует порядок. И ты следуешь ему.
Но для тебя недостаточно быть последователем.
Числа на запястьях, спираль Фибоначчи - всего этого не было в остальных делах, которые удалось найти Слоан. Каждое из этих дел было совершено одним способом.
Ты используешь их все.
- Что с временными промежутками? - спросила я. - Наш Н.О. идёт по схеме или нарушает её?
- Прошлое дело было два с половиной года назад, - ответила Слоан. - За три года до этого было дело Найтшэйда.
В этом году шесть лет, - подумала я.
- Значит наш Н.О. начал слишком рано, - сказала я. - Хоть возможно он работает по календарному году, а тогда - технически - его убийства подходят под схему.
Александра Руси умерла после полуночи в новогоднюю ночь. Первое января. Первый день нового года. День принятия решений.
- Если предположить, что Н.О. начал с начала установленного круга, - произнёс Дин, - то круг начинается с утопления.
Последняя группа жертв умерла от утопления.
- Это не кульминация, - перевела я. - Не торжественное завершение. Будь оно так, убийства начались бы до того, как они начали круг сначала.
Они. Слово вцепилось в меня, отказываясь уходить.
- Кто это делает? - спросила я, опуская взгляд на фотографии. - И почему?
Сотни жертв на протяжении десятилетий. Разные убийцы. Разные способы убийства.
- Они делают это, потому что кто-то приказал им, - голос Лии звучал абсолютно скучающим, но она не могла отвести глаз от разложенных по полу фотографий. - Они делают это, потому что верят, что это должно быть сделано.
Когда мне было девять, я убила человека.
Я выросла в секте.
Я вспомнила о том, что сказала Лия, играя в "Две правды и одну ложь" и внезапно осознала, что - по правилам игры - оба предложения могли оказаться правдой, если её слова о желании побрить Майклу голову были ложью.
Это так походило на Лию - сказать невероятную правду и шутливую, примитивную ложь.
Когда-то давно тебя звали Сейди. Сейчас было совсем не время профилировать Лию, но я не могла остановиться, как Слоан не могла перестать выискивать даты Фибоначчи. Кто-то дарил тебе подарки, если ты была хорошей девочкой. К тринадцати годам ты жила на улице. Ещё до этого ты научилась никому не доверять. Научилась лгать.
Карие глаза Дина замерли на Лие. Связывающее их прошлое буквально повисло в воздухе. На несколько секунд мне показалось, что в комнате больше никого не было.
- Ты думаешь, мы имеем дело с чем-то вроде секты, - произнёс Дин.
- Ты у нас профайлер, Дин, - ответила Лия, не отводя взгляда от его лица. - Ты мне скажи.
Каждые три года жертв убивали в даты, продиктованные последовательностью Фибоначчи. Было в этом что-то ритуальное.
- Допустим, мы имеем дело с сектой, - произнёс Майкл, говоря обыденным тоном и не глядя на Лию. - Значит ли это, что наш Н.О. - один из них?
Я обдумала вопрос. Лия ответила.
- Первое правило секты, - произнесла она. - Не общаться с непросвещёнными, - её голос звучал до странного спокойно. - Не рассказывать им того, для чего они недостаточно благословенны.
Числа на запястьях. Спираль Фибоначчи. Если за всеми этими убийствами действительно стояло какое-то подобие группировки, то им удавалось скрывать свою деятельность вот уже шестьдесят лет - пока кто-то не навёл Слоан на их код.
Пусть Лия и не знала многого об этой секте, она прекрасно понимала, что это значило.
- Я собираюсь сыграть в покер, - она встала, отбрасывая эмоции с легкостью, с которой люди меняли наряды. - Попытаетесь остановить меня, - произнесла она с такой реалистичной улыбкой, что я почти поверила в неё, - или пойти со мной, и я заставлю вас пожалеть.
Она зашагала в сторону двери. Дин хотел было встать, но она наградила его многозначительным взглядом. Между ними промелькнул немой разговор.
Она любила его, но сейчас она не хотела, чтобы он был рядом. Она не хотела, чтобы любой из нас был рядом.
Лия редко показывала настоящую себя. Но только что мы увидели даже больше. Спокойный голос, произнесенные ею слова - это была не просто настоящая Лия. Мы увидели девушку, от которой она пыталась сбежать вот уже много лет.
Сейди.
- Прощальный подарок, - на ходу произнесла Лия, накручивая на палец прядь черных как смоль волос. Теперь в ней не осталось и следа той девушки. - Для тех, кто умом не особо крепок. Кем бы ни был наш убийца, готова поставить кучу денег на то, что он не часть той группы. Будь он одним из них, секта отслеживала бы его. А если бы они следили за ним и узнали, что он раскрыл миру хоть одну из их тайн? - Лия пожала плечами, изображая саму беззаботность. - Он больше не был бы нашей проблемой. Он был бы мертв.
Ты
