Текст книги "Путь страсти"

Автор книги: Дженнифер Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Глава 14

Где же и поговорить по душам, как не на крыльце за банкой пива? Вот и в этот вечером Лайам с Шоном, прихватив с собой пиво, устроились на крылечке.

Вернувшись домой, Шон рассказал обо всем Лайаму – старший, брат выслушал, кивнул, но ничего не сказал. И упорно молчал до самого вечера – только убедившись, что за окном темно, Лайам незаметно кивнул на дверь, дав Шону понять, что им нужно поговорить. Шон давно уже заметил, что Лайам никогда не действует очертя голову – сначала долго думает, взвешивает последствия и лишь потом принимает решение. Андреа, заметив, что Лайам собирается поговорить с братом наедине, ушла к себе, но перед уходом бросила на Шона многозначительный взгляд. И сейчас он ерзал от нетерпения, дожидаясь, когда брат отпустит его.

– Плохо, – наконец бросил Лайам.

– Согласен, – кивнул Шон.

Какое-то время братья молча потягивали пиво.

– О людях позаботились? – поинтересовался Шон.

– Отец позвонил. Можешь о них забыть.

– Они мертвы?

– Живехоньки, – хмыкнул Лайам. – Чуть в штаны не наложили со страха. Отец сказал, они готовы были руки ему целовать, лишь бы он отпустил их подобру-поздорову.

Шон, кивнув, молча поднес к губам банку с пивом.

– Думаю, это еще не конец, – продолжал Лайам.

– Угу.

– Каллум, кричавший, что не желает иметь ничего общего с людьми, нанял их, чтобы они устроили пальбу возле баров и ресторанов. Я сообщил вожакам других кланов о его происках. Не могу сказать, что они были в восторге. Но пока он находится под защитой своего клана. Они обещали не спускать с него глаз. Думаю, какое-то время он будет тише воды ниже травы. Жаль – я бы с радостью перегрыз ему глотку за то, что по его милости едва не погиб Эли.

– Я бы тоже. Не говоря уж о его семье.

Лайам покачал головой, зрачки его сузились, и он разом стал похож на огромного кота.

– Если с нашей подачи между кланами начнется война, прольются реки крови. Тогда люди ополчатся на нас, а крайними, как всегда, окажутся оборотни. Холера! – рявкнул он, разозлившись, что никак не может отыскать единственно верное решение. – Завари эту кашу кто-то из «диких», давно бы уже грохнули его, и дело с концом!

– Если бы за этим стоял кто-то из «диких», ничего бы вообще не случилось, – буркнул Шон. – Оборотни нанимают людей, чтобы те стреляли по оборотням?! Тебе самому не смешно? Нет, все дело в ошейниках. Не будь их, и проблемы бы не было.

– И вот мы вернулись туда, откуда пришли. Люди, нанятые Каллумом, стреляют по барам, где обычно собираются оборотни. Запугивают владельцев, и те в итоге указывают оборотням на дверь. Их примеру постепенно следуют хозяева других заведений. А пропасть, разделяющая людей и оборотней, с каждым днем растет. – Лайам, глотнув пива, с мрачным видом задумался. – Но зачем? Кому это нужно?

Шон пожал плечами. Он вновь подумал об Андреа и нетерпеливо заерзал, едва удержавшись, чтобы не сорваться с места.

– Люди для Каллума ничто, – проворчал он. – Расходный материал.

– Немного унизительно для них, ты не находишь?

Шон и сам это знал. Братья задумались – оба догадывались, что за этим что-то кроется.

– Давай попытаемся представить себе ход его мыслей. Мы стали сильнее, мы теперь лучше организованы. Вот Каллум и подумал: для чего приноравливаться к людям, когда можно попросту их перебить?

– Ты сказал, все, кто сидел в баре, были бастетами? – задумчиво пробормотал Лайам. – И ни одного волколака или вербэра. Решили с ними не связываться? Странно… ты не находишь?

– Не думаю. Появление Андреа они расценили как оскорбление – и не только потому, что она наполовину фэйри. – Шон ухмыльнулся: – Видел бы ты их физиономии, когда она бросилась на Каллума и вцепилась ему в глотку! Ну и зрелище!

– В следующий раз не забудь фотоаппарат. – Лайам широко улыбнулся: – Ты везунчик, парень!

– Знаю. – Все тело Шона ныло от тоски по ней. Но облегчить эту боль могла только Андреа.

Взгляд Шона сам собой устремился к дому напротив. Лайам понимающе ухмыльнулся:

– Она подходящая подруга для тебя. Давно я уже не видел тебя таким… м-м-м… оживленным.

Это уж точно с того самого дня, как погиб Кенни. Шон пожал плечами:

– Я не слепой, Лайам. Андреа не отказала мне – но не потому, что по уши влюбилась в меня. Проклятие, бедная девочка… у нее просто не было выбора!

– Вот как? Ну так предоставь ей его. Пойди к ней и скажи, что она свободна. Это будет наша общая тайна, так что Джаред ни о чем не узнает.

В глазах Шона полыхнула злоба. У него чесались руки врезать Лайаму в челюсть. Разорвать узы, связывающие его с Андреа?! Он что, рехнулся?! От ярости у него помутилось в глазах.

Когда багровая пелена рассеялась, Шон увидел, что Лайам хохочет. Надрывается от смеха.

– Будь ты проклят!

Лайам согнулся от хохота.

– Между прочим, я бы отреагировал так же, если б кто-то посоветовал мне отправить Ким обратно, к людям!

Шон, стараясь успокоиться, глотнул пива.

– Наверное, я спятил, не иначе…

– Такова любовь! Понимаешь, что тебе будет незачем жить, если она уйдет. И знаешь, что готов умереть ради нее, так?

– Все верно.

Шон вдруг вспомнил, как рассказывал Андреа об отце, о том, как он до сих пор оплакивает свою первую любовь. Дилан не смог спасти свою подругу, а теперь, когда он вынужден уступить место вожака сыну, его мучает страх, что он не сможет защитить и Глорию. И это убивает его.

– Ким сказала, что Глория указала отцу на дверь, – буркнул он.

Лайам кивнул:

– Да. Домой он не вернулся.

Шон задумчиво поковырял ногтем этикетку.

– Отец в состоянии сам позаботиться о себе. Он справится.

– Именно это я и говорю себе, – буркнул Лайам.

– Может, в один прекрасный день мы поверим в это? Как думаешь?

Лайам рассмеялся:

– Держу пари, он хочет, чтобы мы сами решили эту маленькую проблему. Без его помощи.

– Возможно… хотя и обидно. – Шон снова глотнул пива. – Тяжелую работу придется взять на себя нам с тобой.

– Отец правильно воспитал нас обоих. Теперь мы обязаны сделать так, чтобы он мог нами гордиться.

– Согласен, – кивнул Шон. – Ни Каллум, ни его дружки не сообразили, как можно нейтрализовать ошейники. Кстати, как подвигается дело?

Лайам уставился в темноту. Ноздри его раздулись – он настороженно принюхивался, пытаясь обнаружить, не подслушивают ли их.

– Не так быстро, как хотелось бы, – понизив голос, пробормотал он. – Нужно держать все в тайне – не хочу, чтобы кто-то пострадал.

Придвинувшись к самому уху брата, Шон рассказал ему о том, что услышал от Андреа, – что на нее ошейник не действует. В глазах Лайама блеснул огонек.

– Она знает почему? – с любопытством спросил он.

– Говорит, что понятия не имеет. И я ей верю. Однако она смогла воспользоваться магией меча, чтобы исцелить Эли. И избавила от боли меня самого. Может, все дело в ее даре, как думаешь? Возможно, это он не дает ошейнику причинить ей боль.

– Интересно, может, у всех полукровок так же?

Шон пожал плечами:

– Если даже и так, думаю, они предпочтут держать язык за зубами.

– Согласен. – Лайам снова уставился в темноту. К вечеру сильно похолодало. – Как ты думаешь, она согласится нам помочь?

– Возможно. Если попросим как следует, – усмехнулся Шон.

Лайам ехидно прищурился:

– Так-так, а это какой меч тебе подсказал? Тот, второй? Выходит, его магию она тоже подчинила себе?

– Очень смешно! Да думаю, она согласится нам помочь – со временем. И если ты не станешь на нее давить. Думаю, мы можем ей доверять. Вспомни, сколько лет она хранила свой секрет. Нет, Андреа нас не выдаст.

– Я должен подумать. И посоветоваться с отцом.

– Ладно. Ну, так что ты решил насчет Каллума? Конечно, он под защитой клана, но откуда нам знать – возможно, не все придерживаются тех же взглядов.

– Угу, согласен. Я теперь с него глаз не спущу. Вот идиоты! – прорычал Лайам. – Из-за них могли пострадать мы все!

Шон украдкой покосился на соседний дом. В окне спальни Андреа горел свет.

– Отец наверняка сможет помочь. Ему достаточно только посмотреть на них, чтобы эти ублюдки обмочились со страху.

– А то я не знаю!

Братья с усмешкой переглянулись. Не будь Дилана, они бы не выжили. Шону вспомнились долгие, суровые зимы, безлюдные берега Ирландии – обратившись в зверей, они тесно прижимались друг к другу, чтобы не замерзнуть и не умереть с голоду, – трое братьев и их отец. Потом Дилан ненадолго исчезал, чтобы вернуться, нагруженный едой. И это были не дохлые кошки и не ворованный картофель, а свежие овощи, фазаны и рыба – все как будто из ресторана. Он никогда не рассказывал, откуда вся эта роскошь, а Лайам, Кенни и Шон благоразумно предпочитали не спрашивать.

– Держу пари, отец решил, что он уже достаточно прикрывал наши задницы, – пробормотал он.

– Да. Самое время нам научиться прикрывать его.

– Верно сказал. – Шон, поднявшись на ноги, смял в кулаке пустую банку. – Ну, я пошел.

– Может, тебе стоит немного поспать? – ехидно предложил Лайам. – Ну, просто для разнообразия.

– Жаль время терять. Ты не представляешь, сколько всего интересного можно придумать, если не спишь.

Огонек в глазах Лайама говорил о том, что он и сам прекрасно это знает. Он тоже поднялся, и братья крепко обнялись. Потом Шон повернулся и чуть ли не бегом бросился через двор.

Андреа была уверена, что теперь, когда рядом Шон, она навсегда забудет о своих кошмарах. Но едва она, устав от любовных ласк, провалилась в сон, как все повторилось снова.

Со всех сторон к ней тянулись ослепительно белые нити. Только на этот раз Андреа с ужасом поняла, что не в силах пошевелиться. Она лежала, спеленутая по рукам и ногам, задыхаясь от ужаса. Ей казалось, она умирает.

«Сопротивляйся, Андреа!»

Знакомый уже голос фэйри подействовал отрезвляюще. Стряхнув страх, Андреа принялась извиваться, стараясь высвободиться из своего кокона. Понемногу ей удалось растянуть путы – высунув наружу голову, она с ужасом обнаружила, что она не в постели с Шоном. Ее спальня куда-то исчезла – вместо очертаний знакомых предметов вокруг клубился плотный, словно серый кисель, туман.

«Просыпайся, только тихо, и приходи ко мне. Мне нужно поговорить с тобой, дочка».

Белые нити, извиваясь, подползали со всех сторон. Проклятие, как она сможет порвать их – к тому же непременно тихо?!

Внезапно в голове у нее вновь зазвучала уже знакомая негромкая музыка – казалось, чьи-то голоса шепотом призывают ее к себе. Меч стража, словно раскалившись добела, вдруг ярко засветился в темноте. Андреа представила, как берет его в руки… и тут вдруг кокон распался и с тихим шипением растаял в воздухе.

«А-а-а… мудрое решение!»

Андреа проснулась, как от толчка. Вокруг стояла тишина. Возле нее мирно посапывал Шон, и сердце ее дрогнуло – даже сейчас, когда глаза его были закрыты, а лицо смягчилось во сне и казалось уже не таким суровым, от него даже на расстоянии исходило ощущение силы.

Андреа бесшумно выскользнула из постели. Шон даже не шелохнулся. Подхватив одежду, она на цыпочках спустилась вниз и только в гостиной решилась одеться. Дом был погружен в темноту, но Андреа это нисколько не смущало.

Фэйри ждал ее на том же месте, что и прежде. Такого же высокого роста, как большинство оборотней, он все же заметно отличался от них – узким и вытянутым лицом и густыми серебристо-белыми волосами, спадавшими ему на спину, словно шелковый плащ. Доспехи из серебра мерцали призрачным светом, выдавая в нем существо из другого мира. Небо над Остином было затянуто пеленой облаков, настолько плотной, что за ней не видно было луны. А вот над страной фэйри луна всегда висела в небе, словно серебряный шар.

– Дочь, – фэйри, заметив, что в руках Андреа ничего нет, нахмурился, – ты не принесла его…

– Да, не принесла, – кивнула Андреа. – И раз уж у тебя вошло в привычку вторгаться в мои сны, хотелось бы задать тебе пару вопросов. – Она принялась загибать пальцы. – Кто ты такой? Как тебя зовут? Почему ты упорно называешь себя моим отцом? И почему хочешь, чтобы я принесла тебе меч? Вот в таком порядке. Итак, я жду.

Глава 15

Надо отдать ему должное – презрительно улыбаться этот фэйри умел, как никто другой. Складка у его губ ясно говорила о том, что он не привык к тому, что его допрашивают. Особенно те, кого он считает существами второго сорта. М-да, скверно…

– Поскольку ты не принесла мне меч, – сурово объявил фэйри, – то оборотень, которого ты выбрала себе в любовники, может умереть.

– Это ты так говоришь. – Интересный подбор слов, машинально отметила она. «Оборотень, которого ты выбрала себе в любовники». Она выбрала, а не наоборот. – Почему я должна тебе верить? Ты ведь фэйри. Фэйри создали оборотней, оборотни восстали, и теперь вы их ненавидите. Так какого черта я должна верить, что обязана отдать тебе меч стража – ради блага одного из них?

Серые глаза фэйри полыхнули злобой.

– Потому что я Фионн Киллиан! Много ли для меня чести лгать собственной дочери? Случись такое, мои сородичи сожгли бы меня живьем, и правильно сделали бы, потому что я это заслужил!

Это было сказано с таким яростным убеждением, что Андреа поневоле поверила.

– Сожалею, но никогда не слышала ни о каком Фионне Киллиане! – Она сложила руки на груди.

– Это место… это из-за него ты забыла, кто ты.

– Ты не ответил на мой вопрос. Ни на один. Ах нет, ты сказал, как тебя зовут. А теперь продолжим. Почему ты продолжаешь утверждать, что ты мой отец? И зачем вам понадобился меч?

– Я сказал, что я твой отец, потому что так оно и есть. Твоей матерью была Дина Стюарт, волчица-оборотень, которую я как-то раз встретил в полнолуние. Завеса, отделявшая ваш мир от мира фэйри, приподнялась, и я увидел ее на лесной опушке. Она только что вернула себе человеческий облик. Я увидел, как она поднимается с земли, гибкая, высокая, и решил, что никогда не видел существа более прекрасного. – Его голос невольно смягчился. Андреа даже показалось, что в его глазах блеснули слезы.

– Я почти не помню свою мать, – проглотив вставший в горле комок, прошептала Андреа.

– Ты очень похожа на нее. У нее были такие же темные волосы, такие же серые глаза… и такой же упрямый подбородок. – Это уже было сказано без прежней надменности. – Когда ты взялась допрашивать меня, мне вдруг показалось, что я вижу твою мать.

Ей страшно хотелось ему верить. Ведь она могла поговорить с ним о матери – чего не делала уже давно, с того самого дня, как рассталась с отчимом. Она хотела этого так сильно, что щемило сердце. Вдруг этот фэйри почувствовал ее тоску и решил сыграть на ее чувствах?

– Зачем ты здесь? – сурово спросила Андреа.

– Я Фионн Киллиан, глава клана Киллианов, воинов-фэйри.

– Ты это уже говорил.

– Ты потребовала от меня объяснений, а сама не слушаешь! – Его глаза словно подернулись инеем. – Нас избрал сам император. Мы – его личная гвардия, его военные советники. Те, кто охраняет императора, правят в королевстве фэйри. Это всем известно.

– Ваш клан защищает императора? – уточнила Андреа. Брови ее поползли вверх. – А ты, стало быть, вождь клана? То есть ты хочешь сказать, что правишь королевством фэйри?

– Да. – Это было сказано с таким спокойным достоинством, что Андреа сразу поняла – не врет.

– Ну, тогда неудивительно, что ты пыжишься от гордости, словно павлин, – хмыкнула она. Но если ты такая важная шишка, военный советник, защитник этого вашего императора, тогда как ты ухитрился выкроить время, чтобы охмурить мою мать?

– Это случилось во время войны. Кровопролитные сражения сотрясали нашу страну, кланы воевали между собой за власть в королевстве. После одной битвы я очнулся и обнаружил, что остался один в каком-то незнакомом мне месте. К счастью, мне удалось пробраться в ваш мир. Портал приоткрылся, и я нос к носу столкнулся с самкой оборотня, убежавшей в лес, чтобы побыть одной. Не скажу, чтобы она обрадовалась, увидев меня. А я… я стоял, словно громом пораженный. Если честно, я влюбился с первого взгляда.

– Я бы поверила тебе, если бы не знала, что фэйри презирают оборотней. Вы создали нас, чтобы мы сражались на вашей стороне. В ваших глазах мы ничем не лучше диких зверей.

Фионн бросил на нее насмешливый взгляд:

– В прежние времена оборотней воспитывали так, что они вели себя подобающим образом. А война между фэйри и оборотнями случилась вообще до моего рождения. Я не настолько стар! Я никогда раньше не встречался с оборотнями. Твоя мать была первой.

– Стало быть, вы увидели друг друга и тут же влюбились? – с изрядной долей скепсиса спросила Андреа.

– Она – нет. Я взмолился, чтобы она провела меня через портал, – сказал, что иначе мне конец. Она согласилась – думаю, просто из жалости. Мне пришлось изрядно постараться, прежде чем она подпустила меня к себе.

– А потом… – Фионн вздохнул. – То, что произошло между нами, было прекрасно. И вот теперь я вижу плод нашей любви.

Андреа бросила на него недоверчивый взгляд, однако сердце у нее забилось чаще.

– Нисколько не сомневаюсь, что ты проявил похвальную настойчивость. Да и выглядишь ты неплохо – для престарелого фэйри, конечно. Только не держи меня за идиотку, хорошо?

– Я собирался отыскать тебя. Я наблюдал за тобой, выжидал подходящего момента.

Гнев, душивший Андреа, при этих словах выплеснулся наружу.

– Ты следил за мной?! Какого черта? Если ты действительно мой отец, так почему ты не вмешался, когда на меня обрушился этот ад? Где ты был, когда вожак стаи приказал моему отчиму придушить меня, едва я появилась на свет? Когда умерла моя мать? Когда этот подонок Джаред при поддержке своего клана издевался надо мной? Меня травили – а ты просто стоял и смотрел, да? Где ты был, черт возьми?!

– Прятал тебя. Чтобы твои враги не смогли до тебя добраться.

Андреа открыла рот от удивления:

– Что?!

– Войны фэйри всегда происходят с беспощадной жестокостью. А я – вождь клана. Если бы предводитель клана, с которым мы враждовали, узнал, что я полюбил одну из оборотней, что у меня есть ребенок, жизнь твоей матери и твоя собственная не стоила бы и ломаного гроша. Он готов был на все, чтобы уничтожить меня, – ты стала бы разменной картой в этой игре. По его приказу перерезали почти всю мою семью. Ваш мир тоже жесток – Дина умерла, пытаясь дать жизнь детенышу оборотня. А я не смог даже попрощаться с ней – из-за страха за твою жизнь. Ты – все, что у меня осталось. Говоря, что втайне от всех следил за тобой, я имел в виду, что об этом не знала ни одна живая душа. И ты в том числе.

У Андреа голова шла кругом.

– А этот тип… тот, с которым ты сражался… Где он сейчас?

– Он мертв. – Это было сказано с таким яростным удовлетворением, что Андреа зябко поежилась. – Я сам пронзил мечом его черное сердце. Теперь уже никто не мог помешать мне отыскать мою красавицу дочь. Забрать ее к себе домой.

Андреа опасливо отодвинулась.

– Домой… это в страну фэйри, что ли?

– Да. Туда, где твой настоящий, дом, Андреа Грей. Ты единственное дитя верховного лорда, предводителя воинственного клана, который правит страной фэйри. Ты моя наследница, по праву рождения ты принадлежишь к высшей знати.

Андреа стал душить истерический смех.

– Принцесса крови, что ли? Я?!

– Собственно говоря, так оно и есть. Конечно, ты не принадлежишь к правящей семье, но по рангу ты не ниже их.

Услышав это высокопарное объяснение, Андреа чуть не лопнула от смеха, но поспешно утерла навернувшиеся на глаза слезы.

– Извини, – пробормотала она. – Просто все это так странно! Как-то сложно сразу в это поверить.

– Но ты должна верить мне. Дай мне руку, иди ко мне – и убедись в этом сама. Я помогу тебе проникнуть в мое сознание, покажу тебе, как я познакомился с твоей матерью. Может, это тебя убедит.

– Ну да, как же. – Андреа отошла подальше. – Лучше сам иди сюда.

– Ты же знаешь, я не могу. Для этого мне нужно прикоснуться к тебе. Да и для чего мне ваш грязный, уродливый, полный железа мир? Будет лучше, если ты отправишься со мной в страну фэйри.

– А что будет потом? «Попалась, дурочка!» – скажешь ты и будешь хохотать как сумасшедший, да? Откуда мне знать, может, ты злейший враг моего отца? Может, я нужна тебе только для того, чтобы добраться до него?

Похоже, фэйри начал терять терпение.

– О боги, как мне убедить тебя?!

– Дай мне время подумать. Может, все это правда, но я не настолько легковерна, чтобы сразу кинуться тебе на шею с криком «Папочка!».

Воин бросил на нее нетерпеливый взгляд:

– Я не ошибся, сказав, что ты вылитая мать. Я едва с ума не сошел, пока она позволила мне дотронуться до нее!

– И правильно. Если ты и правда мой отец, у тебя хватит ума и терпения дать мне время переварить то, что я услышала от тебя.

Фионн нахмурился – похоже, он не привык, что его приказы обсуждаются. В этом смысле он был очень похож на Дилана.

– Время – понятие изменчивое. Хорошо, думай, дочь моя. Но пока отдай мне меч стража.

– Ну ты даешь! – рассмеялась Андреа. – Да оборотни порвут меня в клочья, если я украду меч стража и вдобавок отдам его фэйри! Ты этого хочешь?

– Если ты не отдашь мне меч, оборотни погибнут из-за него. Рознь среди оборотней приняла страшные размеры. Им всем угрожает смертельная опасность. Ты должна отдать мне меч.

Его слова, особенно после той стычки с Каллумом, заставили Андреа забеспокоиться.

– Мне нужно подумать, – проговорила она, стараясь, чтобы голос ее звучал по-прежнему ровно. – Доброй ночи… отец. – Андреа повернулась и, напустив на себя беззаботный вид, зашагала к дому.

– Если не послушаешь меня, – крикнул ей вслед Фионн, – ты об этом очень пожалеешь!

Андреа и ухом не повела. Что-то вспыхнуло у нее за спиной – даже не оборачиваясь, она догадалась, что фэйри ушел. Дверь в страну фэйри снова захлопнулась.

Она не обернулась, чтобы посмотреть, так ли это. И даже не очень удивилась, обнаружив, что Шон проснулся и стоит на крыльце, обшаривая взглядом темноту, готовый броситься ей на помощь. Увидев, как она вышла из-за деревьев, он раздраженно рыкнул.

– Только не спрашивай, где я была, – бросила Андреа, невозмутимо отодвинув его плечом. – Потому что мне чертовски надоели мужчины, которые пытаются мной командовать!

С этими словами она захлопнула дверь, даже не поинтересовавшись, намерен ли Шон последовать за ней. Естественно, он так и сделал, но благоразумно воздержался от вопросов. Просто забрался в постель и яростно занялся с ней любовью. В конце концов, усталые и насытившиеся, они уснули, крепко прижавшись друг к другу.

Шон молча бесился. Женщины сведут его с ума. У него затекли ноги от долгого сидения на неудобном барном стуле, но он готов был ждать, сколько придется. Будь он проклят, если уйдет до того, как кончился смена Андреа! Сегодня была ее очередь закрывать бар, стало быть, ему торчать тут до двух, а то и дольше.

Весь день Андреа старательно избегала его. Не упомянула она и о том, почему ей вздумалось выйти из дома еще до рассвета и виделась ли она с тем фэйри, хотя Шон и без того знал, что виделась. Он унюхал запах фэйри, доносившийся с лужайки, еще до того, как увидел возвращавшуюся домой Андреа.

Весь день он бился над тем, как быть с Каллумом, – даже съездил повидаться с Беном, причем недвусмысленно намекнул, что у него к этому делу свой, личный интерес. По словам Спайка, его приятелей-людей с тех пор и след простыл – Бен тоже подтвердил, что они предпочли убраться подобру-поздорову. Вожак клана, к которому принадлежал Каллум, от встречи отказался, однако заверил Шона, что они решат эту проблему, не вынося сор из избы. В другое время Шон бы на этом успокоился, но пока они с Лайамом оставались начеку.

Он вернулся домой, как раз когда Андреа уходила на работу. Конечно, он попытался ей помешать, но Андреа напомнила, что стрелков уже нет в городе. Все его возражения насчет того, что кто-то из их приятелей может попытаться отомстить, были пресечены на корню, Андреа ясно дала понять, что останется дома, только если Шон прикует ее цепями к кровати. Он тут же попытался это сделать – к сожалению, на шум примчались Ким с Коннором, и Шон сдался. Ким предложила компромисс – Андреа идет на работу, но в сопровождении Шона. Ни тому ни другому эта идея не понравилась. Андреа демонстративно не замечала Шона – но при этом напропалую кокетничала с остальными клиентами.

Нет, вы только полюбуйтесь на нее! Шон наблюдал за Андреа из-за кружки с пивом, которую принесла ему Энни. Джинсы вот-вот лопнут – топик, кстати, тоже, – а она еще покачивает бедрами! Топик оставлял плечи открытыми – и оттого даже ошейник у нее на шее выглядел невероятно сексуально. Люди, которых она обслуживала, вероятно, считали так же – еще немного, и слюни потекут, подумал разъяренный Шон. Пусть попробуют хоть пальцем ее тронуть – он им руки поотрывает!

Вдруг чья-то фигура заслонила от него Андреа. Подняв глаза, Шон увидел стоявшего возле столика отца. Взгляд у Дилана был тяжелый.

– Отец? – Они обменялись рукопожатием. – У тебя все в порядке? Где ты пропадал?

– Жил у друзей. – Рукопожатие вышло вялым, и Шон моментально встревожился.

– Надеюсь, это не женщина? Мне не улыбается объясняться по этому поводу с Глорией.

На Лице Дилана отразилось удивление.

– Глория сама велела мне выметаться. С чего бы ей переживать по этому поводу?

– Ну, не думаю, что ей понравится, если ты переметнешься к следующей девице из твоего донжуанского списка.

По губам Дилана скользнула слабая улыбка.

– Ты мне льстишь. – Он махнул рукой Андреа – заметив его, она кивнула и направилась к бару. – Ким была так добра, что позволила мне пожить в ее доме, ты знаешь, где это.

Семья Ким оставила ей большой дом возле озера Остин. Хотя Ким по большей части жила в городе оборотней, дом, роскошно обставленный, по-прежнему принадлежал ей.

– Уютное местечко, – хмыкнул Шон. – И кабельное телевидение есть. Знаешь, я тебе завидую. Ким просто лапочка.

– Пришлось пообещать, что на покрывале не останется кошачьей шерсти, – брюзгливо пробормотал Дилан.

– Узнаю Ким! А что думают по этому поводу соседи?

– Они даже не знают, что я там живу.

И не узнают – если Дилан сам не захочет, подумал Шон. По части умения прятаться отец мог дать сто очков вперед даже человеку-невидимке.

Андреа подплыла к столику с подносом, на котором красовалась кружка «Гиннесса». Поставив на стол пиво, она улыбнулась Дилану. На Шона она даже не посмотрела.

– Пиво за мой счет. Рада вас снова видеть, Дилан. – Улыбнувшись ему, она убежала.

– Скандал в благородном семействе? – хмыкнул Дилан, подмигнув сыну.

– Черт! Более упрямой, хитроумной, вредной девчонки я в жизни своей не видел. И упрямой тоже. Впрочем, про упрямство я уже говорил.

Дилан улыбнулся, но улыбка вышла печальной.

– В точности как твоя мать. Ниам тоже имела обыкновение вот так смотреть на меня – как будто ей глубоко наплевать на все, что я говорю. В конце концов оставалось только плюнуть и извиниться – за то, что снова огорчил ее. А если я говорил, что не понимаю, из-за чего такой шум, получалось только хуже.

– Угу, помню. Кстати, с Андреа то же самое.

В другом углу Эллисон, подойдя к автомату, выбрал какую-то мелодию в стиле «кантри». Он обожал «кантри», к тому же певица тоже была из Техаса.

Дилан нагнулся к Шону:

– Где сейчас твой меч?

– Как обычно, в офисе Лайама. А что?

– Лайам у себя?

Шон огляделся. Дверь офиса была закрыта, Лайам оттуда не выходил.

– Да.

– Если он выйдет, я не хочу, чтобы меч оставался без присмотра.

– В чем дело, отец? Что происходит?

– Ходят слухи, что его собираются украсть, – понизив голос, сказал Дилан. – Каллум и кое-кто из его клана. Любопытная информация, верно?