Текст книги "Диаборн (ЛП)"

Автор книги: Дженни Моэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Дженни Моэн

Диаборн

Серия: Вудлэнд Крик (книга 1)

Автор: Дженни Моэн

Название на русском: Диаборн

Серия: Вудлэнд Крик

Перевод: Иришка Котолуп

Бета-коррект: Ирина Катышева

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Алина

Оформление: Eva_Ber

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Спасибо.

Пролог

Тонкий слой снега покрывал лед и хрустел с каждым пройденным шагом. Все еще тяжелый воздух висел над Вудлэнд Крик. Это положит начало долгих месяцев мрачного холода. Еще больше снега выпадет в течение ночи. Я приветствовал его, хотя не могу сказать вам точно, почему.

Всегда на миссии, мои ноги быстро шествовали по замерзшей поверхности. Они ходили и на более опасных местностях, чем эта. Горы Афганистана хорошо подготовили меня к моей нынешней задаче. И на этот раз, на мне нет тяжелых ботинок. Никакого оружия. Нет сумок. Я никогда не чувствовал себя легче на ногах. Ветвь ударила меня по лицу, а я едва почувствовал это.

«Я свободен».

Я побежал, чтобы успокоить шум, что следовал за мной каждый день с того страшного дня. Это было сладким облегчением после пережитого ужаса, бесконечных оглушительных взрывов, приходящих вместе с воспоминаниями. Они не позволили бы мне уйти. Я был связан с ними, как был связан с людьми в них. Это было совсем недавно, но я нашел лучшую терапию.

Я перепрыгнул через ручей и ощутил почву под моими ногами. Очень скоро здесь будет настоящий каток, будет трудно добыть воду. Что-то инстинктивно подсказало мне, что это должно касаться меня, но сегодня это не так. Ничто не волновало меня, когда я приближался к месту, где видел ее в последний раз.

«Она здесь».

Так или иначе, я чувствовал ее присутствие рядом. Я прорвался сквозь последнюю линию деревьев и оказался на поляне, чувствуя нетерпение. Мои ноги стучали по земле, пока я не остановился у большого старого кедра.

Большие карие глаза уставились на меня с любопытством. Ее шкура богатого медного цвета не поменялась на зиму. Она уместно выглядела на снежном фоне и в тоже время выделялась.

Я подумал, что она была самым красивым существом, которое я когда-либо видел. Миниатюрная, но мощная. Изящная и гибкая. Длинные, тонкие ноги выглядели, как если бы они могли сломаться под ее тяжестью, но я знал, что они сильнее, чем кажутся. Они были созданы для бега и прыжков. Мне бы очень хотелось понаблюдать за ее бегом.

Большие вздернутые уши выпрямились на ее голове, ничего не упуская. Она уставилась на меня, а потом выпрямилась, как будто желая соответствовать моим размерам. «Я знала, что ты вернешься», – казалось, говорила она.

«Конечно, – хотел я сказать ей. – Я пришел поблагодарить тебя».

Я задавался вопросом, насколько близко она позволила бы мне приблизиться сегодня. Я сделал осторожный шаг. Она, казалось, даже подмигнула и подалась вперед. «Поспеши подойти ближе».

Это был бред, думать, что она на самом деле говорит со мной. Очевидно, это не был обмен слышимых слов, но в моей голове, я мог услышать ее также ясно, как будто ее мысли были моими собственными. Это было почти, как если бы существовала прямая связь между ее душой и моей. Какие-то нити связывали наши сердца и давали мне доступ к ее мыслям. «Это нормально?»

«Мы не можем остаться. Это небезопасно».

Я сделал несколько медленных шагов в ее сторону и стал ждать. Она последовала ко мне навстречу, а потом остановилась. Мы сокращали расстояние между нами, пока не осталось меньше, чем несколько футов. Она стояла неподвижно, но вдруг занервничала. Вытянула длинную шею, словно прислушиваясь к чему-то позади меня.

«Тссс». Ее страх был ощутимым. Тем не менее, даже когда он ударил в полную силу, я не понимал опасности. Стрела пронзила ее плоть с глухим звуком. Она легко пронзила ее грудь и грубо выпирала снаружи. Мгновение, и раненная лань убежала, увильнув от нападающего и от меня подальше.

До этого момента она была моим спокойствием. Если бы не было этого спокойствия с ней, я бы пропал где-нибудь и, несомненно, потерял бы последние оставшиеся частички моего здравомыслия. Я последовал за ней, потому что у меня не было другого выбора. Невидимая нить, что связывала нас, потянула меня вслед за ней. Когда она бежала, ее предыдущие слова эхом звучали в моей голове. «Подойти ближе. Подойти ближе».

«Я иду, – хотел сказать я ей. – Я позабочусь о тебе. Я помогу тебе хоть как-нибудь».

Лань перепрыгнула через линию ограждения, и я поморщился от боли в груди, когда она приземлилась. Она бежала на север через западную часть кладбища. Я последовал за ней, время от времени теряя из виду, когда лань петляла между деревьев. Она пересекла дорогу рядом с тем местом, где был припаркован мой грузовик, и я за ней.

Сигнальные огни отмечали место аварии на западе, но она не подошла к ним близко. Мы пробежали, по ощущениям, милю, параллельно к основным дорогам, но достаточно далеко от них, чтобы оставаться незамеченным. Даже когда я не мог видеть ее, боль в груди никак не стихала, давая мне знать, что она была там.

Тот же инстинкт заставил меня вдруг остановиться и подойти к ручью. Лань стояла на его берегу, не в силах сделать окончательный прыжок через него. Слишком знакомый, темный и пустой, дом вырисовывался позади нее.

«Не так».

Прежде чем я успел добраться до нее, ее колени подогнулись. Она пошатнулась лишь на секунду, а затем упала на землю, стрела в ее теле оказалась направлена вверх на молочно-серое небо. Ее грудь поднималась и опускалась в такт с затрудненным дыханием. Эти красивые, умные глаза уставились на меня. Я слушал ее голос, но ничего не слышал. Может быть, все это было только в моей голове. Может быть, она не существует вовсе и была созданием моего уставшего разума.

Знакомый звук вторгся в наш момент. Я закрыл глаза, желая избавиться от него. Он становился все громче, и я предполагал, что это был звук ее сердцебиения, уверяющий меня, что с ней все будет хорошо. Я сам почти поверил в это, но звук стал жестче, превращаясь во что-то не принадлежащее этому месту.

Как делал это много раз, я поднял голову, чтобы увидеть в небе вертолет. Он пролетел низко и уже через несколько секунд исчез за верхушками деревьев. Звук вращающихся лопастей исчез, но оставил после себя обломки моей жизни. Весь шум, от которого я успешно уклонялся все это время, нашел меня снова.

Я сопротивлялся ему, пытаясь прочистить мою голову от всего этого кошмара. Я должен был сдерживать его. Она нуждалась во мне. Нас свела судьба, и я был ее единственной надеждой. Я смотрел на нее, пытаясь вернуться к реальности, осознавая, что все лучшее во мне было потеряно на континенте за тысячи миль от моего нынешнего местонахождения.

Лань передо мной испустила звук, который звучал, как мольба. Это породило во мне инстинкт выживания, казалось, утраченный навсегда, и рассеяло туман, в который погрузил меня вертолет. Морозный вечерний воздух отражал сияние от снега.

Раненная лань замерцала и встрепенулась, и я упал на землю рядом с ней. Мое сердце от шока грохотало даже громче, чем лопасти вертолета.

Это было непостижимо. Полное уничтожение того, что я думал было реальностью.

Я был обнажен и кровоточил, а моя прекрасная лань исчезла.

Глава 1

Уиллоу

«Выйдешь за меня, Уиллоу?»

Райан поставил предо мной заказ из четырех блюд и протянул записку через окошко раздачи. Он позвонил в колокольчик специально, чтобы меня позлить, ведь я стояла прямо перед ним, а затем указал пальцем на бумажку. Даже не глядя, я знала, что там написано, но все равно посмотрела

Выйдешь за меня?

□ Да

□ Нет

□ Возможно

Я улыбнулась. Его записки никогда не меняются, не смотря на то, какими нелепыми они иногда бывают.

Это была игра, в которую мы играли всю нашу жизнь. Та, что началось во втором классе, когда худощавый мальчик резко развернулся на своем стуле во время урока по прибавлению двухзначных чисел и положил записку на мой стол. «Пойдешь со мной?» – писал он. Варианты ответа были такими же.

В то время я не была уверена в нем. Он сидел перед моим столом в течение почти двух лет, не сказав мне ни единого слова. Я совершенно не понимала, куда он хотел пойти.

«Куда?» – наконец-то я написала ниже, прежде чем подвинуть к нему записку.

«Будешь моей девушкой?», – был его ответ.

Я начала обводить большое «НЕТ», но он выхватил записку из моих рук. Обидевшись, Райан отвернулся к своему столу. Он больше не посмотрел и не заговорил со мной снова, пока на следующий день не положил новую записку на мой стол.

«Пойдешь завтра купаться на речку? ДА, НЕТ, ВОЗМОЖНО».

Я пожевала губу, обдумывая его предложение. Я проводила выходные с бабушкой и дедушкой, в то время как мои родители праздновали свою десятую годовщину в соседнем городе – Луисвилле. Я любила свою бабушку всем сердцем, но чем мне заняться у нее дома? Наблюдать за тем, как она вяжет одеяла для молитвенной группы ее церкви, было до смерти скучно.

– Ну же, – прошептал он, когда я не ответила достаточно быстро. – Я знаю, что у тебя нет планов.

Я задавалась вопросом, как он мог узнать это, но в любом случае хотела ответить ДА. Тот факт, что мне сильно не хватало друзей, одержал победу над сомнениями, и я бы солгала, если бы сказала, что мне было с кем общаться.

С того дня, я отвечала утвердительно почти на каждую безрассудную идею, что Райан Бэлер предлагал мне. В течение почти двух десятилетий, мы проводили каждый день вместе, и я наблюдала за тем, как худенький мальчик превратился в прекрасного мужчину. Он знал меня лучше, чем я сама, и обычно знал, что я хотела, раньше меня. Но мы не были парой, и мой ответ на его шутливые предложения выйти замуж всегда будет определенное и звучное, НЕТ.

Его горячие, шоколадные глаза должны были бы растопить мои внутренности, но они этого не делали. Это была бы самая удобная и естественная вещь в мире, но любовь не работает так. Мой лучший друг наполнял мое сердце до краев, но он не мог заставить его пропустить удар. А это было то, чего я так хотела. Я не рассчитывала на меньшее, чем внезапная и хронической аритмия.

«Я не хочу меньшего!»

– Ох, я тоже люблю тебя, Уилл, – он положил руку себе на грудь. – Ты ведь чувствуешь это?

Я закатила глаза в ответ на его жест и опустила свою руку вниз на заказ, протянутый мне.

– Возвращайся к работе, Бэлер. Нельзя чтобы ты попался снова за бездельничеством на работе. И так достаточно плохо, что ты на шестнадцать минут опоздал сегодня утром.

Он застонал.

– Мой босс прям как медведь.

– Как бы тебе не хотелось обратного, – дразнила я его.

– Мне бы хотелось. Но от этого, разумеется, мои проблемы не исчезнут.

«Аха». У моего друга проблемы с девушкой. Снова. Поэтому он разбрасывается предложениями руки и сердца.

– Нет, это не так, и ты это знаешь, но держись за эту мысль. Мне нужно отнести заказ, пока он не остыл, иначе за него не заплатят, – я кивнула на все еще теплую тарелку.

– Это для старика Хансена? – Райан повернулся к фритюрнице, прежде чем я смогла ответить. Я улыбнулась ему в спину, зная, что он все равно не нуждается в ответе. Большинство людей, которые приходили в кафе «Гавань» были завсегдатаями. Райан знал свои заказы, прежде чем я даже брала их.

Клайв Хансен был нашим лучшим клиентом и имел свои привычки. Он приходил в кафе ежедневно в одно и то же время. Привязывал свою собаку, Аристотеля, к одному и тому же дереву. Он всегда сидел за одним из трех столиков, которые обеспечивали хороший вид на его, как я подозреваю, единственного друга.

Даже наши разговоры были ритуалом.

«Особые черничные блины этим утром», – сказала бы я, прежде чем он оборвал меня и пролаял свой заказ. За мои тринадцать лет в кафе, его завтрак никогда не отличался разнообразием, и я подозревала, что он не изменится в этом.

Имелось лишь одно исключение из этого правила. Раз в год он заказывал оладьи ко Дню рождения для собачонки снаружи. Это был единственный признак мягкости, что я видела в Клайве. Он был брюзгой. И всегда хотел, чтобы его завтрак был таким, как он хотел его, и когда он хотел, с настолько минимальным разговором, насколько это возможно. Мы обслуживали его, не только потому, что он был постоянным клиентом, но и потому, что он был иным. Ни Райан, ни я не могли прочесть его, ничего о том, почему так было или даже то, кем он был. Не было никакого способа узнать, на что старый чудак был способен, поэтому мы просто кормили его.

Но, в любом случае, это не имеет значения. Было множество иных в Вудлэнд Крик. Я была иной. Райан был иным. Дженис, которая владела закусочной до меня, была иной. Быть иным – не значит быть плохим, поэтому наша столовая обслуживает всех.

В порядке очереди, конечно.

Райан просунул пакет на вынос через окошко, и я посмотрела на него с любопытством.

– Сегодня ведь не день рождения Аристотеля.

Он кивнул и подвинул его немного ближе.

– Они оба должны получить немного больше любви сегодня. Кажется, что Аристотель может не дожить до следующего дня рождения.

Это объясняет огромную печаль, что я испытала, проходя механическую, но необходимую задачу – взятие заказа Клайва.

– Так что, я должна сесть и проверить, захочет ли Клайв пообщаться?

Райан подавил смех. Не было ни единого шанса, что чертов старик собирается излить мне свои проблемы. Он не был оратором, и нам не нужно, чтобы он стал им сегодня. Райан, очевидно, уже знал проблему Клайва.

«Интуиция» Райана была одной из причин, почему я никогда не смогла бы быть с ним. Его «особый дар» был большим, чем я могла справиться. Не то, чтобы мой был намного лучше. С его способностью читать мысли и моей способностью чувствовать эмоции других, тот факт, что нас не тянуло друг к другу, был, на самом деле, сладким чудом. Любой вид нормальных отношений был бы невозможен.

Я положила записку Райана в карман своего передника с намерением обсудить это после того, как мы закроемся в конце дня. С тяжелым сердцем и обеими занятыми руками, я прошла через небольшое кафе. Это была классическая закусочная 50-х годов. Декор был точно такой же, как и когда Дженис Крабтри и ее муж открыли заведение в 1952 году – черно-бело-красный и совершенный во всем. Мои ноги не издавали шума, ступая по клетчатому кафельному полу, когда я скользила между обтянутыми красным кожзаменителем стульями, стоящими вдоль стойки, и ряду двухместных кабинок напротив нее. Полукруглое строение обеспечивало уединенность и в тоже время много пространства. Четыре открытых столика у витринного стекла, что открывало вид на небольшую, но удобную стоянку для автомобилей. Заполненные до максимума, мы могли вместить пятьдесят человек. Этим утром мы были близки к этому числу.

Когда я дошла до столика Клайва, то поставила его завтрак перед ним, а пакет немного в стороне. Как и следовало ожидать, он тут же сморщил свой исключительно длинный и костлявый нос, посмотрев на меня.

– Что это? – прохрипел он, указывая на пакет. – Я не заказывал, этого.

– Оладьи. Идея Райана.

– Я не стану платить за них. Я не заказывал, и я не хочу этого.

На его сварливость я ответила улыбкой.

– Это подарок, мистер Хансен. Для Аристотеля.

Изменение в его настроении было заметным и быстрым. Сюрприз. Понимание. Признательность. С более мягким выражением, но, все еще прищурив глаза, Клайв кивнул мне.

– Очень хорошо. Спасибо. Скажи ему, что я благодарен.

Я кивнула и повернулась на каблуках. Нужно было обслужить двенадцатый столик. Я вернулась к прилавку и схватила кофейник, чтобы наполнить чашки и восстановить мир и порядок в моем крошечном королевстве.

Как и Клайв, мужчины, одетые в камуфляж, были завсегдатаями. Они не приходили каждый день, как делал он, но я обычно могла рассчитывать, что они появятся, по крайней мере, один раз за выходные и чаще во время охотничьего сезона. Кафе «Гавань» было их местом встречи для воспоминаний историй о большой игре, а в последнее время еще и о мифическом монстре, который от них все время ускользает.

Я знала их со средней школы, но не смогла бы назвать друзьями. На несколько лет старше меня, мы относились к разным компаниям. Несмотря на размеры Вудлэнд Крик, так уж в нем было заведено. Его пересекали незримые глазу силовые нити, разделяющие детей на группы по возрасту. Население делилось поровну между теми, кто укрылись в магической части Вудлэнд Крик, и теми, кто даже понятия не имел, что та существует. Меня же всегда тянуло общаться с парнями из нормальной части города. На своем горьком опыте, я как-то попыталась встречаться с парнем, который сейчас сидел за двенадцатым столиком, но быстро поняла, что лучше придерживаться своего собственного вида.

В нашей закусочной такого разделения, как в городе, нет. Расположение непосредственно между Старой и Новой частями города создает равные возможности для того, чтобы здесь питались буквально все слои общества.

Подойдя к столу, я выстроила свою ментальную стену. Кирпичик за кирпичиком она выросла, защищая меня от всего, что Тим Рейборн может обрушить на меня. Он знал, кем я была, хотя предпочитал не верить. Стена была необходимым защитным механизмом, который я совершенствовала всю свою жизнь. Если я сосредотачивалась на кирпичах, стена была в целом достаточно сильной, чтобы сдержать все, кроме самых сильных переживаний. У меня никогда не возникало проблем с тем, чтобы не впускать Тима.

– Парни, – я начала обходить стол кругом, наполняя по пути каждую чашку. – Ваше утро было добрым? – спросила я из вежливости, заранее зная, что эти ответы будут мне противны.

Тим покачал головой.

– Не-а. Утро было настолько туманным, что ни у кого не вышло найти хорошую позицию для стрельбы.

Я поаплодировала Матери Природе за то, что таким способом она сорвала их планы.

– Ну что ж, это только первая неделя сезона, – совершенно неискренне посочувствовала я. – У вас в запасе достаточно времени, чтобы добраться до своей двенадцатой точки.

– На двенадцатой точке ничего. В лесу было восемнадцать пунктов наблюдения за оленями. Прошло уже много времени с тех пор, как в этой области видели такую крупную особь.

– Не с тех пор, как вернули вывеску на место в начале восьмидесятых, – перебил его Джон Пирс.

– Если кто-нибудь когда-нибудь ступит на земли Рейнборнов, у него не будет даже шанса. Надпись на вывеске гласит: «Это не повторится».

Я улыбнулась, а внутренне содрогнулась.

– Ну, будем надеяться, что у вас все выйдет.

– Лучше бы ему не заставлять меня перетруждаться. У меня не хватит на это терпения.

«Да что ты говоришь?»

– Но, если вы поймаете его сейчас, то все веселье завершится, так ведь? – упрекнула я его.

Джон кивнул головой в знак согласия.

– Леди сделала прекрасное замечание. В спорте ничего не дается легко.

«Спорт». Я прикусила язык, наполняя очередную чашку, сопротивляясь искушению вылить горячий кофе ему на колени. Я не верю, что то, чем они занимаются, называется спортом, но я была предвзятой. У меня были друзья и близкие в этих лесах, хотя во время охотничьего сезона, они удалялись – находились довольно близко к национальному парку, где было безопаснее.

Я дежурно улыбнулась и наполнила еще одну чашку кофе, прежде чем остановиться перед пустующим стулом за столом. Чашка сидящего на этом месте была еще полной, но кофе в ней уже давно остыл.

– Парни, вы готовы сделать заказ? – спросила я.

Как обычно, Тим заговорил первым. Мужчина любил, когда его слушают.

– Да. Похоже, что Диаборн не явится. Снова, – он казался более раздраженным, чем все остальные. – Он что, скрывается?

Если кто-либо и хотел, чтобы Куинн Диаборн, вышел из укрытия, то это была я. Пятнадцать лет назад, он был яркой звездой нашего маленького городка. Первоклассный спортсмен, который в младших и средних классах приводил команду округа Бакс к победе оба раза на соревнованиях между штатами. Как и во всех средних школах, футболисты ходили по коридорам, как будто им принадлежало это место, но все знали, что Куинн был больше этого. Стоило ему приобрести новую пару обуви, как у других ребят на следующий день появлялась такая же. Когда он улыбался девушкам, идя к своему следующему классу, их трусики летели к нему со всех сторон.

Он правил школой, но именно здесь, в закусочной, он украл мое сердце.

Его мать работала в «Хрониках Вудлэнд Крик» и должна была быть там рано. Для того, чтобы каждое утро обеспечивать своему единственному ребенку перед школой сытный завтрак, она заключила сделку с Дженис. Куинн завтракал здесь каждое утро, а Дженис получала скидку на любые объявления в газете.

У Дженис не заняло много времени выяснить, что мне очень нравился парень. Дженис была романтической натурой, поэтому она всегда убеждалась, что его столик находился в моей секции, и никогда не ругала, когда я задерживалась около него, чтобы поговорить.

Мы говорили о школе. Мы говорили о знакомых, у которых были проблемы. Мы говорили о спорте, книгах и музыке – всех нормальных подростковых вещах. Поведение банальное для кого-то – и Куинна, вероятно, тоже – но совершенно новый опыт для меня.

Это было в человеческой природе – сосредоточиться на страданиях жизни, и большинство людей, которые ели в закусочной, отражали это. Негативная энергия трудна для меня, но Куинн был другим. Положительная энергия практически лилась из него. Он был просто счастлив. Полностью удовлетворенный человек. Он был лучом света в темноте, и меня тянуло к нему. Даже когда мы не говорили, я оказывалась рядом с его столом, чтобы позволить его положительной энергии наполнять меня.

Покинув город после окончания школы, он забрал всю положительную энергию с собой, сделав Вудлэнд Крик однообразным для меня. Насколько я знала, Куинн ни разу не возвращался за последние пятнадцать лет. В то время как он был далеко, его друзья переворачивали пустую кофейную чашку вверх дном, чтобы зарезервировать ему место за их столом. Это была дань парню, вместе с которым они боролись за государственные титулы плечом к плечу, парню, который в настоящее время борется в сражениях без них. Я должна признать, что нахожу этот жест покоряющим. Те перевернутые чашки даже отыграли несколько бонусных очков для Тима.

Теперь, когда Куинн Диаборн вернулся в город, они каждый раз просили меня наполнять ее, но он не приходил. Это было постоянное приглашение для него присоединиться к ним снова. Сегодня, видимо, он снова не придет, поэтому я взяла неиспользованное меню рядом с нетронутым кофе и отвернулась.

– Вы видели его? – спросил Тим в своей типичной театральной наигранно-переживающей манере.

– В последнее время, нет, – сказал Брайсон Рафферти голосом гораздо более подавленным, чем Тим. – Мы переписывались прошлой ночью, и он сказал, что постарается приехать. Но я предполагаю, что не стоит на это рассчитывать, – Брайсон был единственным из этой компании, кого я меньше всего хотела бы видеть искалеченным, произойди несчастный случай на охоте.

Я очень хорошо знаю, что подслушивать плохо, но не могла с собой ничего поделать. Я начала протирать стойку, чтобы быть как можно ближе и слышать их разговор.

– Я просто не понимаю. Прошло три месяца, парни.

– Он прошел через многое и остался в живых, теперь настало время вернуться к жизни.

– Такое ощущение, что он прячется от нас, – в голосе Тима слышалось обвинение; полное отсутствие сочувствия к человеку, который прошел через бог знает что. Его отношение, бесспорно, опровергает все эти полные чашки кофе, что я наливаю, а после выливаю в канализацию, и теперь я задаюсь вопросом, чьей идеей они были. Ясно, что не его.

– Дай парню некоторую слабину. Он придет, когда будет готов, – Брайсон продолжал быть голосом разума в их компании.

– Он собирается пропустить весь олений сезон.

– Он пропустил последние четырнадцать сезонов охоты на оленей. Я не думаю, что его волнует пропуск еще одного. Возможно, он не готов снова взять в руки оружие или что-то в этом роде?

Я кивнула головой в знак согласия, прежде чем поняла что сделала, но это было то, о чем я меньше всего беспокоилась.

– Это сезон лучников, парень. Первобытная охота. Человек против зверя. Ничего похожего на войну.

Я закатила глаза, стыдясь, что я встречалась с таким идиотом.

Мои руки пришли в движение, заправляя сахарницы к обеду для посетителей, которые начнут стекаться сюда в ближайшее время, и я потерялась в своих мыслях. Все, что я знала о возвращении Куинна Диаборна, было напечатано в газете. Статья не включала в себя много подробностей об аварии, которая отправила его домой. Возможно, это было засекреченной информацией. Может быть, в «Хрониках Вудлэнд Крик» думали, что мы не нуждаемся во всех кровавых деталях. Или, может быть, его мать, которая до сих пор работала там, «вытащила» несколько строк, чтобы сохранить частную жизнь своего сына. Какой бы ни была причина, газета сообщала, что Куинн спас двух членов своего взвода после того, как транспортное средство в их колонне подорвались на мине. Четверо американских солдата погибли в тот же день. Но двое из выживших военных, в том числе и генерал, были благодарны Куинну за их спасение.

Как и все в городе, я читала эту историю. Черт, я даже вырезала статью и приколола на стенде в кафе. В основном, люди использовали доску объявлений, чтобы размещать объявления о купле-продаже и поиске потерянных собак, но когда в газете печатали нечто интересное, я прикрепляла это. Такие статьи прививали маленькому городку гордость и помогли клиентам скоротать время, ожидая свою очередь в единственную уборную.

Вытирая руки о свой фартук, я вышла из-за угла и остановилась перед статьей Куинна. «Герой города возвращается домой национальным героем». На данный момент, это была старая новость, частично прикрытая объявлениями о разных услугах и написанной от руки запиской о поиске арендатора для съема квартиры студентом. Я сняла скрепки от этих объявлений и переместила их на открытые места, чтобы его статья была полностью видна.

На ней было больше фотографий, чем текста, который был больше сосредоточен на его днях славы как футболиста, чем его военных буднях. Я не была удивлена. Спросите кого-нибудь в Вудлэнд Крик, кем был Куинн Диаборн, и вам ответят: «лучший защитник в составе на протяжении двух лет подряд». Они не скажут вам, что это было пятнадцать лет назад, потому что, в уме Вудлэнд Крик, Куинн еще ребенок.

Я провела пальцем по снимку, занимающему большую часть статьи. Это был старшеклассник в футбольной форме. Он держал в руке мяч, широко улыбался, и его глаза были полны предвкушения. В том году все ожидали от Куинна больших успехов, и он их добился. Он получил государственный титул, самую красивую девушку в школе, и вербовщики из колледжей ходили за ним по пятам. Все, что ему нужно было сделать, это держать оценки выше проходных и выбрать колледж, который позволил бы ему продолжить свою полосу побед.

Город инвестировал в него. Настолько, что, когда казалось, что он может потерпеть неудачу на тесте по математике, кто-то анонимно нанял репетитора для него. Я была ошеломлена, когда школьный консультант спросила меня, не хочу ли я заработать, занимаясь с ним.

– Ты должна сделать это, – сказала Дженис, когда я рассказала ей о предложении. – Господь знает, что тебе не хватает заработка от работы в утреннюю смену здесь. Кроме того, я вижу, как ты смотришь на него, когда парень приходит сюда. Между вами летят искры.

Я быстро указала на то, что между нами не было искр и это мое одностороннее увлечение, но, в конце концов, я прислушалась к ее совету. Мне нужны были деньги. А побыть немного больше времени в компании Куинна было вишенкой на вершине десерта.

Подготовить его к прохождению теста у меня заняло одну неделю, а еще я обнаружила, что все, включая самого Куинна, недооценивали его. В нем не было недостатков. Он был настолько же умным, насколько и мускулистым. Я подозревала, что никто никогда не говорил ему этого. Просто из-за его размеров, ему рекомендовали сосредоточиться на спорте, а не учебе.

– Спасибо за то, что не относишься ко мне так, словно я тупой, – сказал он во время нашего последнего занятия.

– Ты не тупой.

Он улыбнулся, как будто все еще не был уверен доверять ли моим словам.

– Я всегда был больше заинтересован в каких-то других вещах, не школьных, думаю. Учеба занимает у меня второе место.

– Ты умный, Куинн. Тебе просто нужен кто-то, кто бы говорил тебе это.

Он кивнул и улыбнулся глуповатой улыбкой.

– Ты думаешь, я справлюсь с колледжем? Не только с футболом, но и с остальным тоже?

– Я знаю, что ты сможешь.

За ту неделю, я действительно думала, что у меня вышло достучаться до него. Я думала, что в один прекрасный день он запомнит неприметную девушку из кафе, что привнесла небольшое изменение в его жизнь. Было шоком, когда вместо того, чтобы выбрать колледж, он объявил о своей вербовке в армию.

Мой палец прошелся по всей статье и остановился на его фото в форме. Снимок был сделан, вероятно, вскоре после того, как он был зачислен. Я хотела бы, чтобы статья включала более свежие фото, но, возможно, это было все, что у них имелось. Обновление фотографий в личных делах, не столь важно, когда ты воюешь с террористами.

Я задавалась вопросом, как он выглядит сейчас. Даже если Афганистан омрачил его красивое лицо или отнял у него одну из конечностей, его глаза должны были остаться точно такими же. Они были тем, что я запомнила лучше всего. Цвета изумрудов, и не тех дерьмовых, выращенных в лаборатории камней, которые они продают в сети магазинов в торговом центре. Глаза Куинна были глубокого, темно-зеленого цвета. Когда они сосредоточены на вас, все остальное исчезает. Черно-белые фотографии в газете ни в малейшей степени не отражают их красоту.

Колокольчик над входной дверью прервал мои мысли, вернув меня обратно к настоящему, в закусочную. Я обернулась, чтобы поприветствовать нового клиента, но была поражена волной эмоций, что чуть не сбила меня с ног. Я была потеряна в своих собственных мыслях, вспоминая о Куинне, так, что позволила стене исчезнуть. Ухватившись за грудь, я зажмурилась, пытаясь возвести её вновь. Желая избавиться от невыносимого грохота в моей голове.

Самым трудным для меня всегда было справиться с тревогой, и мой новый клиент имел один из самых тяжелых ее вариантов.

Глава 2

Куинн

Они собирались уходить. Их тарелки были пусты, и деньги уже лежали на столе. После того, как я избегал парней в течение нескольких месяцев, они, вероятно, думали, что я планировал и дальше продолжать в том же духе. Если да, то они были правы. Мой приход был лишь формальностью. Я бы все равно скоро ушел.

Я неловко стоял рядом с их столиком, давая возможность троим моим старым друзьям поприветствовать меня первыми. Я больше не был хорош в этом. Минуло три месяца, а я до сих пор не понял, как иметь дело с нормальными повседневными задачами, такими как беседа. Даже с людьми, которых я знал и любил, я был безнадежен.