Текст книги "Диаборн (ЛП)"

Автор книги: Дженни Моэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

– Этой оплаты для меня достаточно. Так или иначе, мне еще нельзя возвращаться к работе.

– Почему?

– Медицинские причины.

Что обеспокоило меня.

– Если ты все еще выздоравливаешь, то это, безусловно, плохая идея. Я не хочу, чтобы ты причинял себе боль.

Я могла чувствовать, что он закрывается от меня.

– Ничего подобного. Это будет полезно для меня. По крайней мере, позволит мне отлучаться из дома моей мамы на несколько часов каждый день.

– Похоже, идеальное решение, – сказал Райан, – потому что мне нужно, искать реальную работу.

Я вошла в пристальный режим.

– Ты даже не собираешься помогать? – я собиралась всыпать ему за это в следующий раз, когда увижу и когда Куинна не будет рядом.

– Я помогу, но собираюсь подрабатывать по вечерам. Скоро у меня будет ребенок.

– Ты понимаешь, что ты боль в моей заднице? – спросила я его, прежде чем перейти к Куинну. – Ты в этом уверен?

Он радостно кивнул.

– Я начну завтра.

Мне не нужна помощь Райана в том, чтобы узнать, были ли истинными намерения Куинна. Я пожевала внутреннюю сторону своей щеки, обдумывая его слова. Если бы я могла оставаться на ногах, когда он был рядом, это сработает для всех. Ванесса получит свою свадьбу, и Райан получил бы свое спасение. В отличие от Куинна, который получит лишь возможность ежедневно приходить сюда, что кажется важным для него. А я могла бы открыть гостиницу на годы раньше, чем планировала.

Это сработает.

Возможно.

Глава 6

Уиллоу

Автомобиль Куинна был припаркован за домом – стоял перед гаражом так, будто он принадлежал этому месту. Этот вид наполнил меня одновременно и опасением, и возбуждением.

Вся эта ситуация еще не чувствовалась как начинающееся бедствие, но как я могла сказать нет? Райан не оставил мне иного выбора. Он собирался нанять кого-то на полный рабочий день, чтобы успеть подготовить дом к свадьбе, которая состоится через семь недель.

Хоть это должно быть проблемой Райана, я знала, что он не справился бы в одиночку. Сегодняшний день он провел, ​​прочесывая город в поисках второй работы. В кафе я не могла платить ему достаточно, чтобы прокормить семью. Может быть, если бы мы оставались открытыми и после обеда, но это означало бы отказаться от своей мечты. Я не могу быть в кафе целый день и забросить гостиницу. Даже если они и находятся рядом друг с другом, я не могу быть в двух местах одновременно.

Но в основном мой страх заключался в том, что я боялась полностью потерять своего друга. Если Райан найдет более высокооплачиваемую работу, чем работа у меня в кафе, я уверена, что он уволится. Хорошего повара найти тяжело, и эта мысль приводила меня в ужас, но я решила пока не останавливаться на ней на некоторое время.

В конце концов, у меня была еще одна проблема, на которой стоит сосредоточиться, – Куинн Диаборн.

Он был в моем доме.

Он провел весь день, работая наверху, а я провела весь день, готовя себя к американским горкам эмоций, с которыми должна буду иметь дело, когда вернусь домой. Его и моим эмоциям.

Я решила занять активную позицию. Перед тем как идти в кафе сегодня утром, я спустилась в подвал, чтобы найти рецепт чая Дженис, которым она поила меня, когда я заболела «гриппом Диаборна» в средней школе. К счастью, Дженис всегда дотошно сохраняла рецепты своей стряпни. Полки подвала хранили в себе множество стопок тетрадей. Некоторые из страниц читались как рецепты, в то время как другие были больше похожи на записи дневника, но все были датированы. Поэтому у меня не отняло много времени найти тетрадь, в которой, скорее всего, имелась нужная мне информация.

Я быстро пролистала записи октября 2001 года, пока не нашла страницу под названием «Чай для Уиллоу». Ингредиенты были достаточно распространенными, и я нашла ромашку, имбирь, корицу и теперь нуждалась в странных баночках Дженис.

Перед тем как уйти на работу, я сделала большой кувшин ужасно пахнущего чая и проглотила еще более мерзкий на вкус стакан этой жидкости. Я поставила остаток в холодильник, зная, что буду нуждаться в добавке, когда вернусь домой после работы. Припарковав машину рядом с его пикапом, я схватила еду с сиденья и быстро зашагала к дому. К моему удивлению, Куинн стоял на кухне, присматриваясь к микроволновой печке.

– О нет, я действительно надеюсь, что ты еще не ел, – я подняла коробку китайской еды.

– Я не ел, – он переступил с ноги на ногу, как будто чувствовал себя неуютно, стоя на моей кухне. Честно говоря, сейчас рядом с ним мне тоже было не совсем комфортно.

– Ты искал чего-нибудь выпить? – я обошла вокруг него, открыла шкаф и вытащила из него два стакана.

– Ух-х-х, да.

Черт возьми, я надеялась, что нам не будет так же неудобно в течение следующих семи недель. Прошлым вечером мы совершенно непринужденно общались, но теперь, мы оба вели себя так, как будто никогда раньше не встречались.

– Чего бы ты хотел? – я открыла холодильник и вытащила кувшин чая.

Вонючий запах достиг Куинна сразу же, после того как достиг меня. Его глаза расширились, и он закрыл нос.

– Ты ведь не это имеешь в виду?

Я хихикнула.

– Я не виню тебя, пахнет действительно не очень. Знаешь, что? Есть еще немного пива. Хочешь бутылочку?

– Было бы замечательно, – он подошел к холодильнику, чтобы взять его сам. Пока он доставал пиво, я судорожно пила свой чай. Я сделала все возможное, чтобы сохранить нормальным выражение своего лица, но закашлялась на полпути, когда омерзительная жидкость пошла не в то горло.

– Почему ты пьешь, если это так противно? – спросил он, когда я, наконец, перестала кашлять словно астматик.

– Это почти лекарство.

– Разве это лечит больше, чем доставляет неудобства? – спросил он с содроганием на лице.

– Надеюсь, что да.

Куинн приподнял бровь и чокнулся о мой стакан своей бутылкой.

– Тогда до дна. Я надеюсь, что это заставит тебя чувствовать себя лучше.

– Если это не убьет меня раньше, – пробормотала я.

Мы стояли на моей кухне, выпивая наши напитки, как пара первокурсников колледжа, заканчивая примерно в одно время.

– Еще?

Я поморщилась и покачала головой.

– Как ты здесь сегодня?

Неожиданно его настроение изменилось, окрасив комнату ярко-розовым.

– Отлично. Я достиг реального прогресса в большой ванной комнате.

– Предлагаю выпить за это, – он вернулся к холодильнику, а я начала распаковывать еду. – Я взяла на себя смелость в выборе ужина на основе твоих вчерашних слов о том, что ты не придирчив к еде, – я открыла контейнер. – Монгольская говядина, казалось, достаточно мужественной для тебя.

Он усмехнулся и постучал по груди, заставляя меня захихикать.

– А что будет есть леди?

– Курицу с апельсинами, но я поменяюсь с тобой, если хочешь.

– Нет, ешь свою курицу с фруктами, а я буду есть мужское блюдо – говядину. Ты знаешь, что я нахожу еще более интересным, чем твои аргументы в выборе? – он распечатал пару палочек для еды из бумажной обертки и указал ими на меня.

– Что?

– То, что два дня подряд ты ешь еду на вынос.

– И?

– Это просто удивляет меня. Очевидно же, что ты умеешь готовить. Но когда ты дома, то даже не удосуживаешься достать тарелку.

Я вынула пенопластовый контейнер с моей курицей и рассмеялась.

– Мы ели с тарелок прошлым вечером, и ты видел содержимое моего холодильника. Не похоже, что мои шкафы пустуют, – добавила я, несмотря на то, что их содержание было немного необычным. На самом деле, я собиралась приготовить на завтра лазанью. – Дело в том, что я подаю еду людям в течение восьми часов каждый день, семь дней в неделю. Сегодня вечером, я должна буду приготовить на завтра лазанью, потому что должна встать на рассвете, чтобы начать готовить десерты.

Он кивнул.

– Я понимаю. Последнее, что ты хочешь делать, – это готовить для себя.

– Правильно. Говорят ведь, что лучшая еда – это дегустация чего-нибудь приготовленного кем-то другим. Я зарабатываю на жизнь, основываясь на этом принципе. И живу этим тоже, я думаю.

– Я не в праве судить вас, леди. Это довольно жесткий график.

Мы ели в уютной тишине, неловкость, которая заполняла комнату, когда я только вернулась домой, ушла. Наконец, через несколько минут Куинн заговорил.

– Прошлым вечером ты сказала, что унаследовала кафе из-за долга. Я задавался этим вопросом весь день.

Я кивнула и проглотила кусочек курицы.

– Я действительно не должна была говорить об этом. Думаю, Дженис чувствовала, что обязана мне, но это не совсем так.

Я тщательно взвешивала свои следующие слова. Насколько я была готова поделиться с этим человеком, которого я едва знала? Сколько я хочу знать о нем? Ответов на оба вопроса я боялась. Будучи подростком, он был самым раскованным, общительным парнем, которого я знала. Для меня он был лучом позитива в мире путаницы эмоционального потрясения. Я знала, что теперь он боролся со своей темной стороной, но в нем все еще были следы того парня, которого я помнила. Может быть, если я откроюсь ему, он откроется мне?

– Ты хочешь услышать эту историю?

– Только если ты хочешь рассказать ее мне.

– Я хочу, но никто не знает об этом, кроме Райана и моих родителей, и я хотела бы сохранить все, как есть.

– Я хорошо храню секреты, Уиллоу, – его лицо выражало искренность. Было не трудно представить, какие секреты он хранил в течение последних пятнадцати лет в вооруженных силах.

– Хорошо, Дженис была немного свободной духом, – он кивнул и отложил свои палочки для еды, чтобы обратить на меня пристальное внимание. – Она проходила через фазу, в которой была не согласна с направлением политики нашей страны. Отказываясь следовать новым законам, она верила в свое право не финансировать правительство в том, что она не поддерживала.

Куинн заметно напрягся.

– Что это значит?

– Она не платила налоги.

– Вообще? – отвращение окрасило пространство комнаты в красновато-коричневый цвет.

Куинн был патриотом. Посвятив свою жизнь защите того же правительства, которое не принимала Дженис, он был не согласен с тем, что она сделала. На самом деле и я не была согласна с ее решениями, но Дженис – это Дженис. И я любила ее невзирая ни на что.

– Не совсем. Около четырех лет.

– А что было в течение этих четырех лет?

– Правление Рейгана. Она была недовольна делом «Иран-Контрас» (прим. ИРА́Н-КО́НТРАС (дело «Иран-контрас», Iran-Contra affair), политический скандал, связанный с незаконными тайными сделками в 1986–1987 годах по продаже США оружия Ирану в обмен на американских заложников в Ливане и передаче вырученных средств никарагуанским контрас).

Он покачал головой. Его неодобрение усилилось моими собственными чувствами по этому поводу.

– Видимо, все на самом деле не так просто, как кажется.

– Я знаю, но Дженис считала по-другому, – продолжила я. – Правильно или нет, она действовала в соответствии с ее собственным набором правил. Она начала платить их снова, когда был избран Буш, но затем поменяла позицию снова с приходом Клинтон.

Крошечная улыбка появилась на лице Куинна.

– Я предполагаю, что она была неравнодушна к одной из сторон, ведь так?

– Не-а, и у нее никогда не было много денег. Поэтому, когда в 2003 году пришел человек из налоговой, она не смогла оплатить штрафы. Кафе работало недостаточно хорошо в то время, и она чуть не потеряла его.

– Но? – спросил он.

– Но кто-то пошел и заплатил им.

Его челюсть упала.

– Ты оплатили ее налоги? Как? Тебе было восемнадцать?

– У меня был небольшой, но приличный фонд для колледжа, который моя бабушка скопила для меня. Я использовала его.

– Я не могу поверить, что твои родители позволили тебе сделать это, Уиллоу. Ты была самой умной девушкой, которую я знал. Ты могла бы поступить в любой колледж, который только захотела.

Я слышала все это раньше. Миллион раз. От моих родителей. Это была одна из причин, почему я никогда никому не говорила об этой ситуации.

– В действительности я не дала им право голоса. Это были мои деньги. И это была реальная причина, по которой я переехала из их дома к Дженис. К сожалению, на некоторое время делая всем только хуже. Они думали, что я под ее чарами или нечто в этом роде. Им потребовалось несколько лет, чтобы понять, что это был мой выбор, и я сделала единственный правильный ход.

– Не могу поверить, что Дженис позволила тебе сделать это.

– Она не знала. Она ничего не знала, пока несколько лет спустя я не призналась ей. Поверь мне, когда она это услышала, то была не очень счастлива по этому поводу, и Дженис не была кем-то, кого ты хотел бы разочаровать.

– Это одна из самых щедрых вещей, которые я когда-либо слышал. Не могу поверить, что ты отказалась от колледжа, чтобы помочь ей.

– Она была похожа на мою бабушку. Для меня она не отличалась от члена семьи.

Куинн покачал головой с восхищением.

– Ты одна из самых удивительных людей, которых я когда-либо встречал, – раскаленное обожание полилось из Куинна, согревая меня до кончиков пальцев ног. Лучше, чем любой чай, и я хотела бы запомнить этот момент, чтобы никогда не забывать, каково это.

– Когда я была молода, у меня было мало друзей. По многим причинам, я была не такой как большинство девочек в моем классе. Странная. Тихая. Я любила читать и животных, и была счастлива играть в одиночестве.

Печаль окутала меня, но это была не моя эмоция.

– Не смотри так грустно, Куинн. У меня были Райан и Дженис. У меня было несколько двоюродных братьев. И… – сказала я, указывая на него пальцем, – когда-то давно, был очень милый и популярный мальчик, который был добр ко мне и которому очень понравился мой пирог. Я даже слышала, что он однажды почти пригласил меня на танцы.

– Шоколадный пирог готовила ты?

Я засмеялась.

– Удивлен?

– Я всегда думал, что это был пирог Дженис. Подожди, он называется – шоколадно-муссовый пирог Дженис?

– Да. Потому что она доедала каждый оставшийся кусочек этого пирога.

– Трудно поверить, что от него что-то оставалось. Так или иначе, как вы познакомились с Дженис? – это был необычный вопрос.

Я указала на окно над кухонной раковиной, через которое открывался вид на задний двор. Где на участке протекал ручей.

– Я имела обыкновение прогуливаться вдоль ручья и играть в лесу на обратной его стороне. У нее был сад трав, там, где никто не знал, – несмотря на то, что я уже рассказала немного о Дженис и о ее незаконном поведении, я решила не упоминать о том, что буквально выросла в ее маленьком саду. Мне не стоило выдавать ему все свои секреты в один день. – Это не важно, что она была намного старше меня, или что была еще более странной, чем я. Она научила меня жизни, думая о качестве, а не количестве.

– Так что, когда она была в беде, ты выручила ее.

– Это то, что делают друзья.

– Я бы хотел иметь такого друга, – слабая улыбка играла на его губах.

– И он у тебя уже есть.

Он смотрел скептически.

– Я знаю.

Облако сапфирового цвета образовалось между нами. Я боролась с тем, чтобы игнорировать его, и взяла свои палочки для еды.

– Ну вот, это была моя история. Какая твоя? – я многозначительно посмотрела на него, практически вынуждая рассказать, хоть что-нибудь о себе.

Куин медленно прожевал и тяжело сглотнул. Я чувствовала, что его нежелание ускользало.

– Спортивный отдел потерял мои документы по физическим показателям, которые я получил летом моего выпускного класса. Я должен был собирать их заново, или я не смог бы играть в футбол в этом сезоне, – его глаза блестели так, что привлекли мое внимание. – Я был в приемной кабинета доктора Паркера, когда первая башня упала. Я мог бы взять тебя сейчас туда и показать точное место, где стоял, когда моя жизнь изменилась. В течение нескольких следующих месяцев, все, о чем я мог думать, – только об этом. Столько семей пострадали от нескольких хорошо спланированных и варварских актов (прим. имеются в виду события, произошедшие 11 сентября 2001 года (иногда именуемые просто 9/11) – серия четырёх координированных самоубийственных террористических актов, совершённых в Соединённых Штатах Америки членами террористической организации «Аль-Каида»). Я знал, что должен был сделать что-то.

Мои глаза наполнились слезами в ответ на страсть в его голосе.

– Так ты присоединился к армии?

– Прямо перед Рождеством. Мне было уже восемнадцать. Моя мама не могла ничего сделать, чтобы остановить меня. Я даже не говорил ей до весенних каникул.

– Выходит, мы оба были своевольными в свои восемнадцать.

– Как и твои родители, она не была счастлива. Она не давала мне покоя, пока я не вышел за дверь в последний раз, – он усмехнулся, вспоминая об этом.

– Нужно быть довольно особенным парнем, чтобы отказаться от своей мечты для такого благородного дела.

– Я не отказался от своей мечты, Уиллоу. Я изменил ее. Но это не делает меня особенным. Почти все, кто присоединился к вооруженным силам в то время, связывали свое решение с 9/11 и произошедшим в тот день. Все мои парни были там по той же причине, – была некая мягкость в его глазах, когда он сказал: «мои парни». Я знала без его пояснений, что они были его семьей.

Я потянулась через стол и коснулась его руки.

– Тогда вы все были особенными. Вы решили сделать что-то, что большинство людей не может себе даже представить. Это невероятно почетно.

Он покачал головой.

– Нет более значимого, по сравнению с тем, что сделала ты.

Я откинулась на спинку стула, желая, чтобы у меня появился повод положить свою руку на его.

– Гм, даже близко не то же самое. Я отказалась от колледжа на несколько лет. Ты же рисковал своей жизнью за то, во что верил.

Куинн тяжело вздохнул.

– Я до сих пор был бы там, если бы мог. Возвращение домой – не то, о чем я думал.

– Почему? – спросила я.

– Возможно, потому, что я пришел домой не на своих условиях. Или, может быть, это потому, что мне не оставалось ничего иного, кроме как вернуться домой. Большинство из нас разделяют жизнь на две части. Одна здесь и одна там, – он закрыл глаза на секунду, а затем продолжил. – У них есть жены, дети… что-то, ради чего стоит бороться и жить. У меня же… нет. Помимо моей мамы, мой взвод был моей единственной семьей.

Синее облако меланхолии, казалось, пульсировало между нами, увеличиваясь по интенсивности, пока не стало угрожать поглотить нас обоих.

– Теперь я дома, снова живу с мамой, как будто можно просто стереть пятнадцать лет. Это не очень хорошо для нас обоих.

– Мне очень жаль, Куинн.

Он находился, казалось, в состоянии транса, в то время как говорил, словно должен был дистанцироваться от этой истории, чтобы быть в состоянии сказать это, но за долю секунды, он вернулся. Мужчина сел прямее, раздраженный и почти рассерженный.

– Я думаю, что должен продолжить.

Он бросил свои палочки для еды на стол, и я вздрогнула при звуке стула, отодвигаемого по полу. Куинн вытащил еще пиво из холодильника и сорвал крышку.

– Если ты не против, я пойду и починю кран в большой ванной комнате, прежде чем уйду.

– Конечно.

Его ботинки тяжело ступали на лестнице. Я оттолкнула свой обед прочь и положила голову на прохладную столешницу. Ударяя головой по поверхности древесины в такт его шагам, я внутренне спорила с голосом, который шептал начало плана мне на ухо. «Он помогает вам», – сказал ноющий голос. А что если бы я не сказала ему, что у него есть друзья, которые помогут ему, если он в них нуждается? И о ком я говорила? Тим? Эта мысль заставила меня фыркнуть.

Неужели это такая плохая идея? Я села и оценила мое нынешнее состояние, поняла, что чувствовала себя прекрасно. Морально, Куинн всегда подавлял меня, но физически я чувствовала себя хорошо. Не было тошноты. Голова не болела. Я посмотрела на пустой стакан, стоящий на столе, где я его оставила. Может быть, чай на самом деле работает? Может быть, я нашла способ борьбы с худшей частью «эффекта Диаборна»?

Эта гипотеза требовала дальнейшего тестирования, и мое сердце колотилось от его перспективы. Я собиралась сделать это.

– Куинн, – крикнула я, перепрыгивая через ступеньку. – У меня есть идея.

– Держись, – крикнул он в ответ. А затем последовали несколько ударов, множество ругательств и безошибочно узнаваемый свист вытекаемой проточной воды. Слишком большого количества воды.

Я пролетела остаток лестницы, хватаясь за перила. Дойдя до туалета, я уставились на Куинна, который лежал на полу в ванной комнате. Вода выливалась из-под раковины, тогда как он распластался и кряхтел под ней. Голову и грудь его скрывал шкаф, стоящий в ванной, а нижняя часть его тела вытянулась в комнате. Он пошевелился, и его футболка немного задралась, показывая достаточно кожи его пресса, чтобы мое сердце забилось быстрее еще по одной новой причине. Я открыто уставились на него, и на мгновение я забыла о своих мокрых ногах.

После еще нескольких проклятий и тяжелых ударов, он застонал.

– Мне очень жаль, Уиллоу. Умом я был в другом месте, и я забыл перекрыть воду. Ты можешь принести несколько полотенец?

Я побежала вниз по лестнице и схватила столько, сколько могла унести из моей ванной. Когда я вернулась, нашла сухое место для стопки полотенец, а затем встала на четвереньки, чтобы начать вытирать воду вокруг него. Когда первое полотенце промокло насквозь, я перегнулась через мужчину, чтобы дотянуться до другого. Куинн же выбрал именно этот момент, чтобы вылезти из-под раковины, он сел, оказавшись со мной практически нос к носу. Влажные завитки волос прилипли к его лицу, придавая ему то, что можно было назвать сладким, ребяческим взглядом, если бы не борода, покрывающая его челюсти. Сочетание было похоже на вливание топлива в мое уже мчащееся сердце. Капля воды упала с его небольшой бороды на промокшую насквозь футболку. Она облепила его тело, уже не скрывая широкую грудь и плечи, бугрящиеся под ней. Мое сердце официально загорелось.

– Ты весь м-м-м-мокрый, – запиналась я.

Он усмехнулся, проговорив низко и хрипло:

– Да.

Когда я вернула глаза назад к его лицу, то обнаружила, что он внимательно наблюдал за мной, как будто пытался узнать, о чем я думала. Небольшая улыбка приподняла уголки его рта.

– Позволь мне помочь, – мой голос задыхался. Мне нужно было получить над собой контроль. Он был просто человеком.

«Очень мокрый, очень красивый, очень сексуальный мужчина». Но все-таки просто человек. Не то чтобы я никогда не была раньше так близко к мужчинам.

Я промокнула его лицо сухим полотенцем, следя за тем, чтобы просушить его бороду. Полотенце выскользнуло из моих рук, но они остались на его лице, слегка касаясь грубой щетины волос. Ощущение ее на моих пальцах было такое, как будто кто-то поднес дефибриллятор к моему уже бешено колотящемуся сердцу.

Я смотрела на эти губы, в которых он отказал мне накануне.

Они дернулись, когда нас окутало желанием, умоляя одного из нас, сделать первый шаг.

Это уже должно было случиться. Если бы прошлым вечером я решилась.

«Поцелуй меня, Куинн. Поцелуй меня, чтобы я знала, каково это. Не отворачивайся снова».

Он сидел неподвижно как статуя, и я затаила дыхание, ожидая, когда он наклонится. Моя рука соскользнула с его бороды и легла на его шею. По-видимому, он не получил мысленное послание про мои ожидания того, чтобы Куинн сделал первый шаг.

– Уиллоу? – пробормотал он.

Это было только мое имя, но оно прозвучало как вопрос, который я не хотела ему задавать, каждый раз сомневаясь и не желая получить его отказ.

– Нет, – я бы не позволила ему этого.

– У тебя была идея?

– Нет.

– Ты не говорила? – он выглядел смущенным. – Я думал, что, когда ты поднималась вверх по лестнице, то говорила, что у тебя была идея.

Я говорила? Я не могла думать. Он путал мои мысли своей близостью. Я напрягала свой мозг пока, наконец, ответ не пришел сам собой. А-а-а, да. Получалось все лучше и лучше, так что я ухватилась за мысль.

– Переезжай ко мне.

– Что? – он отскочил от меня, разрушая чары между нами, и ударился головой о край шкафа.

Вздрогнув, я села на корточки и потерла себе голову.

– Ауч. Это должно быть больно, – сказала я, ощущая боль на себе.

С любопытством склоняя голову, он посмотрел на меня.

– У меня, возможно, сотрясение мозга, но клянусь, ты попросила меня переехать к тебе… – его голос затих.

– Да, это то, что я сказала. Переезжай сюда, – он посмотрел на меня, как будто я говорила по-гречески. – То, что ты сказал внизу, заставило меня задуматься. Если тебе сложно с твоей мамой, живи здесь пока не закончишь работу по дому или пока не найдешь что-то лучше. Здесь много места.

Он оглянулся на разрушенную ванную.

– Нет, нет. Я разломал все здесь. И даже не начал это ремонтировать.

– Квартира над гаражом в хорошем состоянии. Никто не оставался там, с тех пор как я переехала в дом несколько лет назад. Она нуждается в хорошей уборке, но имеет собственную ванную комнату и небольшую кухню. Ты даже можешь не пересекаться со мной, если захочешь.

Он насторожился.

– Я не думаю, что это хорошая идея.

Мое сердце разрывалось на части. Два раза подряд он почти поцеловал меня, но не сделал этого. Я хотела, но оставила выбор за ним. Теперь он отклонил мое предложение переехать в квартиру, где он даже может не видеть меня, если не хочет. Чтобы скрыть свое разочарование и стыд, я вернулась к вытиранию воды по всему полу.

– Я понимаю.

– Нет, ты не понимаешь, – сказал он, схватив меня за руку. Я посмотрела на свою руку, пока он не отпустил ее. – Дело не в тебе, Уиллоу. Я не колеблюсь, когда дело доходит до тебя.

«Тем не менее, ты колеблешься каждый раз». Я кивнула в пол.

– Все в порядке, Куинн. Я не обижаюсь.

Он вздохнул, глубоко и тяжело. Его взгляд упал на пол.

– Что я могу сказать, чтобы ты поняла? – его руки в отчаянии сжались в кулаки. – У меня есть проблемы, Уиллоу. Жуткие, пугающие проблемы, в которых я пытаюсь разобраться. Я не хочу втягивать тебя в них. Было бы просто не справедливо, обременять тебя ими.

– Я имела дело со странностями и страхами всю свою жизнь, Куинн. Я могу справиться со всем, что есть у тебя.

Он спокойно сидел, наблюдая, как я вытирала воду вокруг него.

– Ты в этом уверена?

Я встретилась с ним взглядом.

– Уверена. Я никогда не была более уверена, – я затаила дыхание, пока он обдумывал. Я не знала, могла ли вытерпеть еще один его отказ.

Через несколько мучительных секунд он, наконец, заговорил.

– Хорошо, – одно это слово полностью изменило выражение его лица. Его изумрудные глаза стали яркими и блестящими, они отражали надежды мерцающие и витающие вокруг нас.

Глава 7

Куинн

Я бросил свою сумку с вещами на кровать, и та заскрипела. Скорчив гримасу из-за этого, я сел на край, и она простонала в ответ.

Я огляделся по сторонам. Это была старая комната Уиллоу. «Неужели визжащий матрас тоже принадлежал ей?» Я представил, как она свернулась на нем и ее темные волосы рассыпались по подушке. Оба раза, когда я был рядом с девушкой, она пахла ванилью и сахарным печеньем. Я представил себя лежащим рядом с ней, как притягиваю ее ближе, прячу нос в ее волосах и теряюсь в ее вкусном запахе.

Что-то внутри меня пробудилось к жизни, так же, как это было прошлым вечером.

Дважды я бы так близок к тому, чтобы поцеловать ее, но отступил в последнюю секунду. Оба раза было ясно, что она хотела, чтобы это сделал именно я. Ее глаза практически умоляли меня сделать это, но мне каким-то образом удалось собрать воедино все свое самообладание и сопротивляться. Я был сломлен и страдал нервными расстройствами. Уиллоу же была с точностью до наоборот. Уравновешенной. Целиком и полностью, во всем. «Ради Бога, у нее свой собственный бизнес, и она подумывает о втором». Она заслуживает больше, чем украденный поцелуй в разгромленной ванной.

У меня были планы на этот счет.

Если бы я был лучшим человеком, то перестал бы даже думать об этом и отступил. Но я не был, и я не мог. Уже казалось, что я не мог остаться в стороне от Уиллоу, особенно теперь, когда она дала мне лучший повод – указала в каком направлении двигаться.

Я подпрыгнул на кровати, и она снова заскрипела. Я добавил: «заглянуть в Матрас Экспресс» в мой список вещей, которые нужно сделать. На таком матрасе будет довольно неудобно спать. Да и в любом случае Уиллоу нужен новый, если она собирается сдавать эту комнату. Может быть, если эта договоренность сработает, она позволит мне остаться на долгосрочной основе? С гостями в доме, для нее было бы неплохо иметь рядом человека на случай, если будет необходимо что-то прибить или починить.

Моя мама – единственная моя семья, и я сделаю для нее все, но, как известно, наше нынешнее мировое соглашение было временным. Я взрослый человек, а она до сих пор относились ко мне как ребенку, постоянно кружила надо мной. Мне не нужно, чтобы кто-то застилал мою кровать вместо меня. Я не хочу, чтобы кто-то складывал мое нижнее белье. И если я выпью банку пива, или две, или три, или даже пять в конце дня, чтобы это помогло мне уснуть, я не нуждаюсь в том, чтобы моя мама считала крышки от бутылок, чтобы потом решить, что для меня это уже слишком.

Она выглядела немного грустной, когда я поставил свою сумку у двери этим утром, но также я видел в ее глазах следы облегчения. Я мешал ей спокойно спать по ночам. Мы оба знали, что так будет лучше.

Я посмотрел на часы. Было немного больше полудня. Уиллоу пробудет в кафе еще несколько часов, прежде чем придет домой, чтобы подготовиться к учебе. После того, как она снова уйдет, у меня будет около семи часов, чтобы сделать все, что я запланировал. Я вскочил с кровати, готовый заработать себе на еду.

У меня было несколько поручений, которые нужно выполнить, прежде чем я смогу приступить к работе над послеобеденным проектом. Мне нужно было съездить на лесной склад, чтобы купить немного фанеры и отделки для небольшого проекта, который я буду воплощать в жизнь во второй половине дня. После этого, мне нужно было попасть в магазин бытовой техники, чтобы купить шуруповерт и узнать у владельца все о сантехнике и способах ее замены и ремонта, так как катастрофа прошлой ночи доказала, что я не знаю, что делаю. А после у меня было несколько других остановок, которые будет необходимо совершить. Сделать все это и прибраться после будет проблемно, но ведь я проводил массовые военные операции за меньшее время. Я хотел бы сделать всю эту работу.

Я быстро прошелся по квартире. По привычке, я открыл холодильник, чтобы проверить работает ли тот. Нетронутый шоколадно-муссовый пирог стоял на верхней полке. Сложенная записка, приветствующая меня в моем новом доме, лежала рядом с ним.

Я улыбнулся сюрпризу Уиллоу. У меня тоже был один для нее.

Уиллоу

Когда я вернулась домой с учебы, пикап Куинна был припаркован на том же месте. Это было то, к чему я должна буду привыкнуть. Я помчалась вверх по ступенькам, надеясь, что у меня получится проскользнуть в свою комнату и не попасться.

У нас были планы. Или, может быть, у нас их не было. Я не была полностью уверена.