Текст книги "Все ради любви"
Автор книги: Дженел Тейлор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
Дженел Тейлор
Все ради любви
Посвящается Шейле Тейлор, с благодарностью за помощь в поисках материалов об Огасте. Лоре Макэй, за помощь в описаниях интерьеров. Шэрон Дэниелз, Тиму Муру, Сьюзен Гримсли, Саре Джонс, Индии Тейлор и Терри Тулу за информацию о Колквите и арахисе. Майку Берардино, спортивному обозревателю, за информацию о футболе. Майклу Тейлору, за сбор данных в Колквите и Огасте. Скотту, Лоурену Эшли, Алисе и Джеку Редмонду, дорогим друзьям и новым членам моей семьи, а также Трою Эйкману, Эммитт Смит и неотразимым ковбоям Далласа.
Глава 1
Ребекка Купер переглянулась с Дженнифер Бримсфорд, засмеялась и сказала:
– Конечно, она пойдет с нами на встречу одноклассников, Рэч не сможет отказать двум своим лучшим подругам, не то мы ее придушим.
– Но я ведь не твоя одноклассница, Бекки, – запротестовала Рэчел Гейнс.
– Это неважно. Ты ведь приходила на десятую и пятнадцатую встречи. Двадцатой не было, а тридцатая – особое дело. Будет замечательно. Увидишься со старыми друзьями, заведешь новых. Ты обязательно должна пойти.
– Но я же не училась в Ричмонд Академи, а на те встречи ходила с Дэниелом. Теперь его нет, и мне там нечего делать.
– Не дури, – заявила Бекки. – Ты знаешь почти всех из нашей прежней компании. Кроме того, всем будет интересно взглянуть на тебя и узнать, как твои дела.
– Можешь рассказать всем, кто не в курсе, что у меня все прекрасно. Я уже пятнадцать лет вдова, у меня было время приспособиться. Мне совсем не хочется весь вечер отвечать на вопросы о Дэниеле, объяснять, почему я снова не вышла замуж, и отбиваться от попыток познакомить меня с приятелями и братьями.
– Да брось ты, Рэч. Никто не станет приставать к тебе с этим. Просто тебе надо почаще выбираться из дому, чтобы развлечься. С тех пор, как уехали девочки, ты только и сидишь за бумагами или за компьютером, разве что мы с Джен вытащим тебя погулять, в церковь или на какое-нибудь собрание. Похоже, ты уже позабыла, что жизнь – не просто повседневное существование. – Голубые глаза Бекки задорно блеснули. – Как знать, Рэч? Может быть, эта встреча станет началом лета, полного очарования и безумств. Июнь всегда задает тон всему сезону, а он уже в разгаре. Надо только расшевелиться, и начнется новая жизнь.
– Думаю, вы могли бы слегка поддаться очарованию юга, миссис Гейнс, – вмешалась Джен. – Может быть, и любовь уже прячется в тени и только и ждет, чтобы наброситься на вас.
– Конечно, как голодный тигр, высматривающий добычу, – хмыкнула Рэчел.
Джен покачала головой.
– Ты слишком давно вдовеешь, Рэчел. Пора бы уже обратить в реальность кое-что из книжных фантазий: иногда можно поддаться искушению и завести себе маленькую тайну. Глядишь, и тигр станет ручным.
Рэчел рассмеялась.
– Ты хочешь сказать, что, источая южное очарование, я смогу поймать и усмирить этого дикого зверя, и он покорно ляжет к моим ногам? – Джен и Бекки прыснули и согласно закивали. – Мы, красотки юга, персики Джорджии, воспитаны с верой в сказки о «долгой и счастливой жизни». Мы не должны оставаться вдовами, разводиться или становиться деловыми женщинами. Если бы я последовала хотя бы половине ваших советов, почтенные матери и бабушки семейств выскочили бы из домов, чтобы обвалять меня в дегте и перьях, заклеймить позором и изгнать из города.
Женщины расхохотались. Наконец Бекки возразила:
– Ради бога, Рэч, перестань. Время и люди изменились; если ты еще не знаешь, скажу тебе, что женщины теперь вольны поступать так, как им нравится. Мелкие проделки никому не во вред, и ты, как и все прочие, конечно же, заслуживаешь немного развлечений, более того, это тебе необходимо.
– И немного удовольствия, – добавила Джен. – Верно, Бекки?
Бекки взъерошила свои короткие светлые волосы.
– Несомненно.
Рэчел не могла удержаться от смеха, но продолжала спорить.
– Может, в других местах люди и изменились, но Огаста – маленький южный городишко; здесь все еще действуют старый двойной стандарт и жесткие моральные установки. Мне не все равно, что говорят и думают обо мне люди, – так уж меня воспитали. Поступая необдуманно, я разрушу свою жизнь.
Бекки отбросила в сторону диванную подушку.
– Пусть будет стыдно любителям копаться в грязи! Нельзя вечно жить по чужой указке – так ты никогда не найдешь свое счастье и слишком многое в жизни пропустишь. Тебе хватило сил и мужества, чтобы воспитать двух дочерей и самостоятельно решать все семейные и денежные дела после гибели Дэниела, так что вполне можешь немного рискнуть и ради себя.
– Бекки права, Рэчел, – вмешалась Джен – рискуй, пока у тебя есть время, здоровье и деньги. Не нам объяснять тебе, как неожиданно может оборваться жизнь. Вспомни, что случилось с Дэниелом, посмотри на людей, которым ты помогаешь. Смерть, болезнь и несчастья могут сбить с ног любого без предупреждения и пощады.
Про себя Рэчел признавала, что обе ее подруги совершенно правы, но она еще не готова была сдаться.
– Смотрите на вещи реально: я мать взрослых дочерей, бабушка. Я должна поддерживать свою репутацию, роль веселой вдовы – не для меня.
– Ты просто слишком скромна, Рэчел. Если бы ты хотела, то только и бегала бы на свидания. Тебе необходим роман.
– Ей мало просто романа, Джен, половина ее супружеской постели пустует уже пятнадцать лет. Давно пора, чтобы ее кто-то занял.
– Это не так-то легко, – вздохнула Рэчел.
– Но и не так сложно. Твои дети и внуки уехали на год, так воспользуйся же свободой, Вставай на каблучки и развлекайся. Подумай, Рэчел, тебе всего-то сорок семь, а выглядишь ты на тридцать пять. При такой внешности и великолепной фигуре да не изловить нового мужчину… – уговаривала Бекки, окидывая восхищенным взглядом ясные зеленые глаза Рэчел, ее блестящие каштановые волосы, правильные черты лица, безупречную кожу.
Впрочем, подруги Рэчел тоже были стройны и хороши собой. Она поддразнила их.
– Вы, наверное, сегодня надели слишком теплые панталоны, и у вас свербит, а почесать не можете. С чего это вам захотелось развлечься чужими приключениями?
– Кому, нам? – спросили обе женщины одновременно и захихикали, как шкодливые девчонки.
– Интересно, что сказали бы ваши мужья, узнав, какие мысли бродят в этих очаровательных головках!
Голубые глаза Бекки снова заискрились весельем.
– Скотт не променял бы мои капризы и мое тело ни на чьи. Ему все равно, где я нагуливаю аппетит, пока питаюсь дома.
Джен со смехом подхватила: – И Адам такой же. А разве Дэниел был другим?
– Дэниел не слишком много говорил о сексе: он считал это интимным делом. (Если бы в восемнадцать лет я больше знала о сексе, то не попала бы в беду. Боже, как я была наивна и не подозревала об этом! Но я позаботилась о том, чтобы мои девочки достаточно были осведомлены о сексе и его последствиях!)
– Хорошо, что секс перестал быть запретной темой, и женщины-южанки могут наслаждаться им так же, как мужчины. Секс теперь не только наша обязанность: мы вольны сказать «да» или «нет» и получить столько же удовольствия, сколько и они.
Из разговоров и по собственным наблюдениям Рэчел знала, что браки Бекки и Скотта, Джен и Адама были удачными, долгими и счастливыми, что все реже случается в наши дни, когда разводы и связи на стороне стали обычным делом. Ее брак продолжался лишь тринадцать лет, до гибели Дэниела. Она не нашла второго мужа, потому что не нуждалась в простой замене, как многие напуганные жизнью женщины, хотя люди удивлялись тому, что она так долго остается одинокой. Однако и пылкая любовь, и жаркая страсть были бы возможны, если бы Квентин…
– Так что же, Рэчел, ты идешь с нами? – настаивала брюнетка.
– Не знаю, Джен. – Рэчел колебалась. – Наверно, там будет весело, и я хотела бы повидать старых друзей Дэниела, но…
– Никаких «но», Рэч. Она пойдет сама, Джен, или мы ее потащим, Скотт и Адам охотно помогут нам. Осталось только десять дней, так что завтра побежим по магазинам искать что-нибудь потрясающее. Мы должны выглядеть блестяще, на таких сборищах люди сами на себя не похожи, все кажутся старше. Слава Богу, на пятницу мы договорились с Дон: надо заняться собой – вымыть и уложить волосы, подкрасить корни… маникюр, педикюр, макияж… и все остальное, – закончила Бекки под общий смех.
– Ну, вам обеим беспокоиться не о чем, – заметила Рэчел, – вы отлично выглядите. Короткая стрижка и светлый тон замечательно идут тебе, Бекки.
Бекки снова тряхнула светлой головкой.
– Спасибо, Рэч. Я уже почти привыкла, что на голове мало волос, это очень удобно. Правда корни приходится подкрашивать каждые две-три недели, но это стоит затраченных усилий и денег. Скотту нравится, что они такие короткие и свободно лежат; он обожает трепать их, когда я не прошу его не портить мне прическу.
Джен накрутила на палец прямую темную прядь.
– Ты так храбро решилась отхватить волосы, а я дрожу при виде ножниц, даже если надо лишь чуть-чуть подровнять. Я отращивала свою гриву много лет и будут ходить так до самой смерти.
– Ну, тебе-то идут длинные волосы, а мне вечно лезли в глаза, и лицо казалось желтым.
– С короткой стрижкой ты выглядишь моложе и соблазнительней. И платиновый оттенок тебе к лицу. И глаза ты подводишь очень удачно, – заметила Рэчел.
– Спасибо, Рэч. Давно пора было перестать мазать тени толстым слоем и следовало сменить цвет. Для тебя Дон тоже выбрала отличный стиль, хорошо, что ты послушалась ее совета. Мягко, романтично, и твой природный цвет прекрасно смотрится.
Рэчел потрогала пушистую челку надо лбом, провела рукой по шелковистым локонам, доходящим до плеч.
– «Голдвел» прекрасно скрывает седину, получается золотисто-каштановый оттенок. Такая завивка держится целую неделю, если только я не помогаю Генри во дворе и не плаваю в бассейне.
– Везет тебе. А мне каждое утро приходится возиться с феном, правда, я наловчилась делать это быстро. Рэч, вечером в пятницу, мы вчетвером обедаем в клубе. Как насчет того, чтобы принарядиться и присоединиться к нам?
Рэчел обратила внимание на быструю смену темы и нашла это подозрительным.
– Спасибо, но вам вовсе не нужно пятое колесо, когда вы вчетвером ходите куда-нибудь вечером. К тому же, у меня полно дел.
– Ты не будешь пятым колесом, а придешь на свидание. Мы со Скоттом хотим тебя кое с кем познакомить: это новый юрист из фирмы Ньютона. Они вместе учились в юридической школе и относятся друг к другу по-братски. Ньютон сказал Скотту, что Кейт Хейвуд давно в разводе, и у него двое замечательных детей, которые живут в Мейсоне с его бывшей женой и ее новым мужем. Я познакомилась с Кейтом в воскресенье в клубе. У него прекрасные манеры, и он чертовски обаятелен, увлекается греблей, гольфом и теннисом. Ему сорок девять лет, у него зеленые глаза, каштановые волосы, и он в прекрасной форме. Высокий, симпатичный, и у него есть деньги. Его семья, Хейвуды, в Мейсоне одна из известных. Скотт говорит, что он купил новый дом и собирается вступить в клуб. Он здесь всего три с половиной недели, на него еще никто не клюнул, и подружек у него нет. Похоже, это неплохая добыча, Рэч. Я уверена, он с удовольствием примет приглашение на обед.
– Откуда такая подробная информация? Ты что же, несколько часов допрашивала его?
– Я хотела узнать, подойдет ли он тебе, и думаю, что вполне.
– Прекрати изображать из себя купидона, Ребекка Купер. Ты же обещала.
– Кто-то все равно должен заняться устройством твоей жизни, раз ты сама не желаешь ничего предпринимать. Кейт Хейвуд, по-моему, отлично подойдет тебе. Хотя бы познакомься с ним и дай ему шанс, прежде чем все спохватятся и его приберет к рукам другая женщина. Нам так хочется, чтобы ты нашла хорошего мужчину, снова вышла замуж и была счастлива, как мы все.
(Вот типично южное убеждение – будто в жизни женщины необходим мужчина, чтобы она была счастлива, благополучна и полноценна. Это верно только тогда, когда рядом настоящий мужчина.)
– Я очень благодарна вам, за то что вы беспокоитесь обо мне, но я вполне счастлива и, кстати, вовсе не против мужчин и нового брака. После смерти Дэниела мне много раз назначали свидания, но все эти люди не годились в мужья, во всяком случае, для меня. Может быть, лучше оставаться одной, пусть даже иногда страдая от одиночества, чем выходить замуж за кого попало?
– Может быть, но парой в этом мире жить удобнее. Заведи себе хотя бы постоянного спутника, тогда сможешь почаще куда-нибудь выбираться.
– Когда необходимо, я всегда нахожу мужчину, чтобы пойти в оперу, на концерт, на прием, на танцы.
– Но потом ты их отшиваешь.
– Ну, не совсем, по крайней мере, не грубо, я просто больше не встречаюсь с ними. С некоторыми вполне можно было бы иметь дело, если бы они тут же не становились такими настойчивыми и серьезные намерения не одолевали их после одного-двух свиданий.
– Разве можно винить их за это? Ты недооцениваешь себя, Рэчел Гейнс. Ты красива и соблазнительна. Ты умная, благовоспитанная, посещающая церковь женщина, богатая вдова достойного человека из почтенного старинного семейства, интересная, веселая, щедрая, добрая и разумная. Чего же еще желать хорошему мужчине? Но тебя не привлекает ни один перспективный жених, и ты отказываешься общаться с ними после первого же, в лучшем случае, второго свидания.
– Они не оставляют мне выбора, Бекки: почти все считают, что вдова жаждет – и отчаянно – заполучить мужчину, и готовы наброситься на меня, стоит чуть зазеваться.
– После того, как ты столько лет прожила без Дэниела, тебе, конечно, хочется чувства… любви? Я бы столько не выдержала.
(Я тоже, но это моя тайна.)
– Если говорить о сексе, это должно быть что-то особенное – и для партнера, и для меня сначала должно возникнуть взаимопонимание, завязаться серьезные отношения. Я не могу прыгать в постель, чтобы провести ночку с приятелем или с кем попало. (Больше не могу). К тому же, неразборчивых женщин подстерегает множество опасностей. Ты же знаешь старую пословицу о том, что если спишь с кем-нибудь, то спишь со всеми, с кем спал он, и так далее.
– Ну, на такой случай есть презервативы и анализ крови, Рэч.
– От психов и лгунов этим не спасешься. (Попадаются и бракованные презервативы. Пусть я не могу забеременеть, но, если он лопнет, можно подхватить скверную заразу. Секс не стоит такого риска, разве только с Квентином… О Боже, если бы вы знали, что я вытворяла во время того круиза, вы бы лишились дара речи! Я сама до сих пор изумляюсь). Не поверишь, но почти все мужчины клянутся, что ни с кем не имели дела с тех пор, как развелись, или после смерти жены, чтобы убедить тебя в том, что опасности нет. А я точно знаю, что двое из них сигали в любую подвернувшуюся постель. И все мы не раз слышали от Джанет во всех подробностях, как женщина забеременела или заразилась, потому что ее партнер только притворялся, что надевает презерватив. Когда дело касается секса, некоторые мужчины готовы на все, лишь бы снять с тебя штанишки.
– Не теряй надежды, Рэч, где-то ходит твой совершенный мужчина, – подбодрила ее Бекки, но тут же снова заворчала: – Но ты не найдешь его, если будешь сидеть дома взаперти.
– Наверное, не все они были так плохи? – спросила Джен.
В голосе Рэчел промелькнуло воспоминание о коротком страстном приключении, случившимся двенадцать лет назад. Она отогнала его, чтобы не проговориться.
– Если бы я искала только мужа, не все. Но я не хотела плохого отчима для моих девочек, тем более что тогда они были еще совсем маленькими, да и сама боялась ошибиться. Признаюсь, нелегко было одной растить двоих детей и управляться с делами вместо Дэниела, но неудачное замужество осложнило бы жизнь и мне и Карен с Эвелин. – Рэчел глубоко вздохнула. – Давайте посчитаем. Четверть мужчин хотели только секса и приятного времяпрепровождения. Они приставали ко мне как ненормальные, чтобы я наконец уступила им. Другая четверть – охотники за моим общественным положением и состоянием Дэниела, особенно те, у кого нет денег, но есть финансовые проблемы. Еще одной четверти нужна была женщина, чтобы заполнить место жены и матери, часто для противных детишек от предыдущего брака, и хорошо, если только одного. Некоторые мужчины из этих трех категорий хотели бы завести и собственных детей. Я уже давно перенесла операцию. Но я в любом случае не хочу в таком возрасте заводить новую семью с детьми. Даже если бы я могла родить ребенка в мои годы, то вряд ли успела бы увидеть, как мой поздний ребенок закончит учебу и обзаведется своей семьей.
Рэчел отогнала воспоминания о двух неудачных беременностях и двухмесячном сыне, умершем в 1976 году. Операция, последовавшая за последней неблагополучной беременностью в 1978 году – единственной, о которой знали друзья, знакомые и родители мужа, – привела к тому, что одна очень перспективная партия не состоялась: мужчина узнал, что она не сможет родить ему детей, а он очень хотел сына. Похоже, большинство мужчин мечтают о наследниках, как будто это может обеспечить бессмертие или крепче привязать к ним женщину.
– Я знаю, что все ожидают от меня такого респектабельного поступка, как повторный брак, но я не сделаю этого, пока не появится мистер Подходящий. Я уже весьма немолода и достаточно привыкла к самостоятельности, чтобы накликать на свою голову лишние сложности.
– Но ты же иногда страдаешь от одиночества, тоскуешь, Рэч.
– Не настолько, чтобы принимать поспешные решения. (Опять.) У меня очень занятая и счастливая жизнь, поэтому не стоит переживать из-за отсутствия в доме мужчины, тем более что после смерти Дэниела я прекрасно научилась сама о себе заботиться. Мне не нужен мужчина, чтобы поддерживать или защищать меня, да и с делами я вполне управляюсь.
– Но теперь девочки выросли и уехали, Рэч. Эвелин живет в Огайо, а Карен, возможно, не захочет жить в Огасте, вернувшись в Штаты на следующий год. Неужели ты хочешь провести свою вторую молодость одна в этом большом доме?
– Конечно, нет. Но в наши дни большинство мужчин слишком уж торопливы: «прыгаем в постель, пока не кончилась ночь, или прощай, моя крошка!», «почему мы не двигаемся вместе, чтобы видеть, как это возбуждает?». И все это значит: «Я только съезжу за вещичками и вернусь, так что жди недалеко от кровати, и мы будем жить вместе, пока не кончатся твои денежки, потому что у меня на содержании еще две бывшие жены с детьми». Некоторые сразу же заводят речь о женитьбе. Я верю в любовь с первого взгляда, но для женитьбы нужны не только любовь и физическое влечение: необходимо быть совместимыми. Последняя четверть – вполне неплохие мужчины, но я не нашла среди них ни одного, который подошел бы мне; всегда обнаруживалось слишком много различий, чтобы ими пренебрегать. Честно говоря, они мне не очень-то нравились. Можете назвать меня старомодной, мечтательницей, но я хочу любви, страсти, романтики, дружбы, равенства и уважения. – Рэчел вздохнула. – Самые неприятные впечатления, если вы помните, остались у меня от мужчин с Севера и Среднего Запада. Похоже, они вообще не понимают нас, южан, и держатся очень надменно и снисходительно. По их мнению, за медленной речью и простым обхождением скрываются тугодумки и дурочки – легкая добыча для них. Я сама слышала, как Чарльз, вы же знаете, он с Запада, говорил бывшей жене, что, если дочка еще хоть раз скажет ему «да, сэр» или «нет, сэр», он наймет ей преподавателя, чтобы тот отучил ее от глупых южных привычек. Они считают, что нам нужно брать уроки дикции, чтобы «научиться говорить правильно». А потом ожидают, что «эта южная леди», – Рэчел стукнула себя в грудь, – из благодарности не только начнет выходить с ними в свет, но тут же уляжется с ними в постель. Блестящая возможность! Ад еще не замерз и не собирается замерзать. – Рэчел снова тяжело вздохнула. – Куда делись романтические знакомства, ухаживания и все такое? Кому, как не вам, знать, что из друзей получаются лучшие мужья?
Бекки и Джен согласно кивнули, и она продолжала:
– С того времени, как мы появились на свет, в жизни южных женщин многое изменилось, и некоторые перемены привели к ужасным последствиям, особенно для младшего поколения, однако большинство представлений о морали остались прежними. В старые времена ожидалось, что женщина с Юга должна найти себе подходящего мужчину среди своего класса, выйти замуж, неукоснительно исполнять супружеский долг, иметь детей, заботиться о доме и семье и всегда считаться прежде всего с нуждами других. Хорошая жена проводила время в церкви, благотворительных обществах и клубах – таков был ее вклад в репутацию мужа. Для женщин нашего возраста и круга до сих пор все почти так и осталось.
Бекки вздохнула.
– Ты права, Рэч. Во времена наших матушек и бабушек ни один джентльмен-южанин ни в коем случае не бросал жену, детей и дом, даже имея подругу на стороне. И небеса запрещали женщине, замужней или одинокой, заводить какие-либо шашни. Если обаяния и безупречных манер женщине было недостаточно, чтобы чего-либо достичь, вполне хватало имени мужа или семьи. Южанки – только жены, дочери, матери такого-то или такого-то; их представляли девичьими именами, на Юге нет мисс и почти не бывает деловых женщин. Мои мать и бабушка умеют отличить настоящий жемчуг от искусственного и определить качество настоящего. Они могут точно сказать, приобретены или унаследованы фарфор, хрусталь или столовое серебро, до тонкостей знают родословную каждого, кто хоть чего-то стоит. А муж постоянно прав, он всегда самый главный. – Бекки закатила глаза. – Нам вечно следовало быть леди, несмотря ни на что. Моя бабушка говорила мне: «Ты производишь впечатление не только тогда, когда входишь в комнату или знакомишься с кем-нибудь, но и во всех прочих случаях». Южные красотки всегда славились гостеприимством, хорошими манерами, воспитанностью и жизнерадостностью. Они не любили копаться в чужом грязном белье или выносить сор из дома все вопросы решались в семейном кругу. Теперь же люди все тащат на телевидение или в бульварные газетенки. Можно удачно выйти замуж, но можно и хорошо развестись. Если тебя сбили с ног или оттолкнули, не сдавайся. Будь, как Скарлетт, упорной и красивой, делай все необходимое для того, чтобы выжить и преуспеть.
Рэчел знала, что в основном слова Бекки относятся к представительницам того социального слоя, к которому Ребекка Хартли и Дженнифер Дэвис принадлежали по рождению, так же, как их предки по материнской линии. Она же оказалась там, выйдя замуж за Дэниела Гейнса, с его родословной голубой крови. А Бекки продолжала:
– Теперь от нас ждут еще большего: мы должны быть суперженщинами во всем, по крайней мере, молодое поколение женщин. Им приходится нести нелегкое бремя: ведь сексуальная революция опасна для здоровья. – Она растянулась на честерфильдском диване, обтянутом роскошной, расшитой вручную кожей, нервно постукивая ногтями по ряду декоративных медных гвоздиков на резном подлокотнике. – Конечно, Рэч, в наши дни мужчина не обязан заботиться об удовлетворении всех потребностей женщины, если она знает, куда ходить за покупками, и у нее хватает смелости делать их.
– Ребекка Купер, что ты за ехидина!
– Это правда, Рэч. По крайней мере, простой, безопасный и надежный способ удовлетворить свои нужды, пока не найдется мистер Подходящий, чтобы заботиться об этом. – Бекки ухмыльнулась и снова устроилась в старом кресле Дэниела, теперь принадлежащем Рэчел.
– Но лучше все-таки иметь мужчину, – заметила Джен.
– Откуда бы тебе знать это наверняка? – съязвила Бекки.
Джен прикусила язычок, усмехнулась и сказала:
– Оттуда же, откуда и тебе, мисс Нарядные Панталончики. Адам нередко надолго уезжает – по делам или на охоту. Если мужчины могут давать себе волю, когда им хочется, то и нам не стоит теряться.
Рэчел покосилась на закрытую дверь и предупредила:
– Если мы не утихомиримся и не прекратим эту неприличную болтовню, Марта может подслушать и будет шокирована.
– Правильно, Рэч, надо вести себя прилично. Я не хочу, чтобы твоя экономка подумала, будто у тебя развратные подруги, которые хотят сбить с пути истинного и тебя. И родня твоего мужа будет недовольна, если мы толкнем тебя на скандальные поступки. Ты получала какие-нибудь новости от Гейнсов за последнее время?
Отвечая на вопрос Бекки, Рэчел старалась сохранять спокойствие, предпочитая не распространяться о проблемах, возникающих между нею и родней покойного мужа. Дело было не в том, что «аутсайдеру» не к лицу рассказывать нелестные и весьма частные подробности об одной из старейших, богатейших и высоко стоящих на общественной лестнице семей города, и не в том, что она не доверяла двум ближайшим подругам, но у нее просто не хватало решимости признаться, насколько скверно они к ней относились. Глубоко вздохнув, Рэчел ответила:
– Нет, уже несколько месяцев. Они все очень заняты с тех пор, как два года назад переехали в Чарльстон. Насколько мне известно, у них все в порядке. На Рождество мы гостим у них, но очень недолго (и это было совсем неприятно), потому что Карен только на один день освободилась от работы в больнице, а Эвелин и Эдди должны были вернуться в Реймонд – ему нужно было работать и собираться в Японию.
– Я до сих пор удивляюсь, почему Гейнсы так внезапно выдернули свои корни и перевезли дела и детей так далеко от Огасты, – заметила Джен. – Все были уверены, что они никогда никуда отсюда не тронутся.
(К счастью, все ошиблись.)
– Они удачно вложили деньги в роскошный комплекс около Чарльстона. Для них это прекрасное место, всевозможные удобства… Они не собираются никому его продавать и хотят, чтобы все их семейство жило рядом (кроме вдовы сына и двух его дочерей. По-видимому, они считают, что я виновата в его смерти и в том, что не произвела на свет сына, чтобы продолжить их род голубых кровей). Как только Ричард и Дороти получили это предложение и все осмотрели, они тут же ухватились за возможность сделать эту покупку. Они продали здесь контору по торговле недвижимостью и авторемонтное дело, купили новые в Чарльстоне и, насколько я знаю, процветают. А доверенных менеджеров оставили управлять другими делами. Их дочерям пришлась по вкусу идея перебраться на побережье, а зятья всегда всем довольны.
– Боюсь, иначе им пришлось бы искать другую работу, тем более что возникла реальная опасность обидеть Гейнсов и быть вычеркнутыми из завещания, – фыркнула Бекки. – Никто не отказался бы от такого лакомого куска. К тому же всем известно, что очень немногим удавалось одолеть Гейнсов в делах и политике или соперничать с ними в обществе.
– Кроме Дэниела, – вмешалась Джен. – Судя по тому, что я видела и слышала, он был единственным, кто решался подступиться к ним, и обычно побеждал в спорах. Я помню, что, когда Адам решил обновить их страховые полисы, они разошлись во мнениях насчет страховых сумм и типах страховки. Дэниел настаивал, пока они не согласились. Когда Джефф хотел уговорить Гейнсов вложить деньги в торговую улицу на южной окраине, Дэниел удержал их от этого. В противном случае они потеряли бы много денег, когда магазины год назад прогорели.
Рэчел кивнула.
– Ты права. Дэниел спорил с ними, но только когда это было необходимо. Он считал, что не стоит тратить силы на пустяки. Если речь не шла о жизни и смерти, он говорил, что можно пойти на компромисс или вообще уступить. Тогда, если дойдет до действительно важного, люди послушают тебя. И этот метод всегда срабатывал. (Жаль, что он не сработал на меня в отношениях с его родней. Как бы я ни старалась, как бы ни преуспевала в их мире, им всегда было мало. Смерть Дэниела дала им возможность почти захлопнуть дверь передо мной и девочками, и они за эту возможность ухватились.) Правда, иногда таким образом всем навязывают что-то только потому, что вы слишком вежливы или добродушны, чтобы спорить или отказываться.
– Похоже, мы знаем, по крайней мере, еще одного человека, который умеет пользоваться этим методом, – намекнула Бекки.
Рэчел и Джен рассмеялись и хором сказали:
– Джанет Холлис.
– Настоящая ведьма! Марта все еще работает у нее?
Рэчел покачала головой.
– Уже через две недели после ухода Лиззи она возненавидела Джанет. Ей повезло, что Марта вообще согласилась попробовать. Я не видела экономки лучше нее. Не знаю, что буду делать, когда она пойдет на пенсию Марта со мной уже двадцать лет.
– Марта подумывает о пенсии? Сколько ей лет?
– Шестьдесят пять, но, слава Богу, сил у нее еще достаточно. Иногда мне кажется, что она гораздо сильнее и выносливее, чем я.
– Тебе повезло, что ее сын работает у тебя во дворе и бассейне. Он один из лучших специалистов в этом деле.
– Соседи все время пытаются переманить его более высоким жалованием, но он мне верен. – Рэчел взглянула на стенные часы. – Марта хотела приготовить нам ленч – стол будет накрыт в полпервого. Если мы уже обсудили все важное, пойду посмотрю, не нужно ли ей помочь.
– Мы с тобой, Рэч: пить хочется, аж в горле пересохло. Мы ведь не умолкали, словно сороки, с девяти часов.
– Надо было попросить побольше горячего чаю или колы.
– У меня рот был слишком занят, – засмеялась Бекки.
Подруги вышли из кабинета на втором этаже, где сидели, чтобы не мешать Марте, пока та убиралась внизу. Они обнаружили экономку посреди кухни – просторного помещения с белой мебелью и множеством разного оборудования. Невысокая худенькая женщина улыбнулась, отчего у ее глаз и губ прибавилось морщинок. Седые волосы были собраны в аккуратный пучок на затылке, а белое платье закрывал фартук с надписью «кухня Рэчел», подаренный Карен, старшей дочерью Рэчел.
– Здравствуйте, миссис Купер, миссис Бримсфорд. Как ваши дела сегодня, леди?
– Все отлично, Марта, и вам за это спасибо, – сказала Бекки, и Джен согласилась с нею.
– Вам помочь, Марта?
– Все готово, миссис Гейнс. Садитесь за стол, я уже подаю. Всем чай со льдом и свежей мятой?
Три женщины кивнули и направились в уголок для завтрака под стеклянной крышей. Изгородь из планок окружала возвышение, разрисованное под цветущий сад. Зеленые коврики гармонировали с деревянными стульями, на которых лежали подушки с цветочным рисунком. Подушки, в свою очередь, удачно сочетались с обоями: на белом фоне выделялись яркие зеленые, синие и оранжевые цветы. Когда женщины садились, ножки стульев заскрипели по крупным розовым флоридским плиткам пола.
Марта подала большие сочные помидоры, фаршированные салатом из тунца, горячие хлебцы, свежие фрукты и чай со льдом.
– Когда закончите, оставьте посуду, я потом соберу и помою. Поболтайте, а я пока уберу в спальне и ванной. Если вам что-нибудь понадобится, позовите меня.
– Спасибо, Марта, все замечательно.
– Спасибо, Марта, – словно эхо, повторили Джен и Бекки.
