Текст книги "Загадочные фантомы (ЛП)"

Автор книги: Джен Беннет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 24

С тех пор, как Бо и Астрид покинули маяк, миновали три ночи. И вот в сочельник Бо стоял в гостиной дома Магнуссонов, среди мерцающих свечей, у самой большой в Пасифик-хайтс новогодней елки. Его окружали человек двадцать, в основном шведы. Почти все уже пребывали навеселе, смакуя скандинавскую водку из тюльпанообразных бокалов и горячий глинтвейн с ароматом кардамона из стаканов. Раздавались радостные крики «God Jul [5]  [5] (швед.) С рождеством!


[Закрыть]!», в воздухе витали ароматы праздничного стола с ветчиной, колбасой, сельдью, картошкой и редкими дандженесскими крабами, поутру выловленными Уинтером и Бо. Бо испытывал множество разнообразных эмоций.

Хоть в Чайнатауне мало кто праздновал Рождество, за последнюю треть своей жизни Бо привык к рождественским подаркам и пению «Jingle Bells» под фортепиано. И сейчас он испытывал знакомую радость, наблюдая, как пятилетняя приемная дочь Лоу и Хэдли, Стелла Голдберг, улыбаясь, удирает от одноглазого мастиффа Аиды, пытавшегося отобрать у нее миндальное печенье.

Но в глубине души Бо волновался, не вызовут ли его отношения с Астрид раскола в семье, и тревожно размышлял, не в последний ли раз сидит в этой комнате, наблюдая, как Грета, вопреки лютеранским правилам приличия, пьет спиртное, пока Уинтер играет в лошадку, качая малышку-дочь на колене.

И где-то в центре между радостью и грустью красовалась Астрид в ослепительном красном платье без рукавов и с большим вырезом на спине. Вместе с Лоу она помогала мастиффу гонятся за раскрасневшейся Стеллой. Как могут два человек жить в одном доме и не видеться? Из-за навалившейся работы и заботливых родственников, постоянно являвшихся не вовремя, с той ночи в коттедже Бо смог украсть у Астрид лишь пару поцелуев. Вчера, вернувшись домой после полуночи, он хотел уже забраться в спальню Астрид, но Аида с Уинтером не спали, ведя серьезные разговоры на кухне, и, ожидая, пока они улягутся, Бо уснул.

Да и стоило ему встретиться взглядом с хитрыми, как у лисы, глазами Астрид, Бо начинал по-дурацки улыбаться и забывал, что надо скрывать свои чувства. Сейчас ему хотелось обнять любимую и ощутить ее губы на своей шее… а потом унести в укромный уголок, найти ножницы и разрезать по шву на спине этот красный наряд.

Бо мучился в агонии.

Когда малышка Стелла наконец устала, он вернулся к камину, и, вдыхая запах свежего кедра и эвкалиптовых веток, украшавших каминную полку, поворошил дрова. Йонте уговаривал Лену снять фартук и потанцевать; Рождество – единственный праздник в году, который Грета позволяла слугам проводить вместе с хозяевами.

– Я хотела тебе раньше сказать, что бампер Сильвии прямо как новенький, и такой блестящий.

Бо увидел подошедшую к нему улыбающуюся Астрид, на лице которой плясали огненные отблески.

– В мастерской постарались. Я бы поблагодарил тебя за починку, если бы ты сама не была виновата в поломке, – сказал он, вставая, чтобы отряхнуть брюки и положить на место кочергу.

– Такое впечатление, будто я саданула твоего лучшего друга в лицо.

– А это не так?

Астрид попыталась сдержать смешок и ущипнуть Бо за руку, но тот успел перехватить ее пальцы.

– Я брошу тебя в это пламя, чтобы ты подрумянилась. И мы потом пожарим зефирки над твоими волосами, – поддразнил он.

На сей раз она расхохоталась громко и весело, но быстро прикрыла рот.

– Ай-ай-ай. Вы выпили слишком много глинтвейна, мисс Магнуссон.

– Я его вообще не пила, мистер Йонг. Я сегодня воплощение трезвого образа жизни.

Он посмотрел ей в глаза только, чтобы получше разглядеть ее лицо.

– Ну, что правда, то правда. Наверняка мы с тобой единственные трезвенники в доме. Черт, не удивлюсь, если кто-то подлил спиртного даже в чашку малышки Карин.

– Фу. Уинтер не спускал дочку с рук весь вечер.

Бо медленно кивнул.

– Я спросил его, не собирается ли он, как и Аида, кормить малышку грудью, и меня чуть не выпотрошили словно рыбу.

– Аида считает, что он смягчается, – сказала Астрид. – Возможно, он бы тебя довел всего лишь до паралича.

– Если только от талии и выше.

– Ну вот, за это я бы выпила.

Бо улыбнулся и потер большим пальцем ее костяшки.

– Боюсь, я точно заработаю паралич, ибо последние дни только и занимаюсь самоудовлетворением.

Астрид покраснела, искоса посмотрела через плечо и прошептала:

– Да уж, понимаю.

– Я устрою для тебя театральное представление, если удастся остаться с тобой наедине на пять минут.

– И всего-то?

– Честно говоря, хотел бы признаться в обратном, но, к сожалению, я управлюсь и за две минуты.

Она хитро на него посмотрела.

– Мы могли бы все устроить по-быстрому.

Бо резко втянул воздух и порадовался, что пиджак скрывает ширинку.

– Боже, я так тебя хочу, – шепнул он.

– Я тоже, – ответила Астрид.

Осознав, что так и держит ее за руку, Бо неохотно отпустил ладонь и взглянул, не наблюдает ли кто за ними. Никто. Окружающие напились и не замечали их, так что он скользнул пальцами под ее наручные часы и притянул к себе. Он уже собирался предложить встретиться где-нибудь в доме, где поменьше народу, но тут перед елкой встал Уинтер и привлек всеобщее внимание.

Бо нарочито тяжело вздохнул и отпустил руку Астрид.

– Я хотел бы поблагодарить Лену и Юлию, наготовивших столько на рождественский ужин. Это лучшая трапеза за весь год, и уж точно самая обильная.

В гостиной раздались радостные крики и аплодисменты. Когда стало тише, слово взял сидящий за фортепиано Йонте:

– А мы можем то же самое сказать о праздничной премии. Tack så mycket [6]  [6](швед.) «спасибо».


[Закрыть]!

На этот раз Бо присоединился к аплодисментам. Открыв красный конверт от Уинтера, он сильно удивился вложенной премии. Сумма была огромной, больше, чем Бо заработал за два месяца, и он ощутил одновременно два чувства – благодарности и вины. «Если бы Уинтер только знал», – опять заговорил его внутренний голос, но Бо отмахнулся.

– Это был хороший год. Папа всегда утверждал, что «разделенная радость увеличивается вдвое». Мы все семья и разделяем успехи остальных. И вот поэтому я хотел, чтобы вы все это знали. В следующем году с божьей помощью нас станет на одного больше. У малышки Карин появится младший братик или сестричка.

В комнате начали изумленно ахать, радостно восклицать и свистеть. Астрид обняла Аиду, Бо пожал Уинтеру руку и хлопнул по плечу.

– Молодцы. Продолжайте в том же духе и с легкостью заполните пять пустых спален

– Нахал, – прошептал Уинтер, но все видели, насколько он доволен. А когда Бо подошел поздравить Аиду, она обняла его и поблагодарила:

– Спасибо, что сохранил мою тайну. Я отвечу тебе тем же.

Встревоженный Бо вгляделся в ее лицо, и она успела улыбнуться до того, как остальные принялись поздравлять пару с грядущим прибавлением. Стоило Бо выскользнуть из толпы, как Астрид схватила любимого за руку и прошептала на ухо:

– Давай через пять минут встретимся в башне. Я хочу отдать тебе мой рождественский подарок.

***

Бо покинул празднующих и поднялся по черной лестнице на верхний этаж, погруженный в темноту. Две небольшие каморки оказались пусты и закрыты. Он прошел мимо туалета с сильно скошенным потолком и открыл дверь в башню.

– Это всего лишь я, – пробормотал Бо на случай, если Астрид не заметила его появления. – Мы же договорились не дарить друг другу подарков в этом году, так что…

Он застыл на пороге и уставился на окна. Астрид ждала его, устроившись на подоконнике над их тайником, лишь в чулках и подвязках. А над головой на ленточке висела ветка омелы.

– С Рождеством!

– Будда-Осирис-Йегова, – пробормотал Бо, закрыл дверь и на мгновение застыл, чтобы все рассмотреть. Чернильное небо, усыпанное звездами. Городские огни, словно сахарной пудрой покрывающие ряды улиц до самого туманного залива. Мягкий свет луны очерчивал ее плечи и вершинки грудей. Красное платье лежало у ног на полу. Бо мысленно сделал снимок и поместил его в папку «То, чего я в жизни не забуду».

Он выдохнул, чтобы успокоится, чуть поправил ширинку и попытался говорить небрежно.

– Я рассказывал тебе, как дух лисицы по ночам пробирался по крышам, чтобы проникнуть через окно в спальню молодого студента?

– Нет, расскажи, – предложила Астрид, расплываясь в улыбке.

Он нашел в темноте кресло, чтобы подпереть дверную ручку.

– Она приходила к нему каждую ночь в течение месяца и доводила до трех оргазмов.

– Каждую ночь?

– Она была потрясающей лисичкой.

– Еще бы. Могу поспорить, что тот студентик и сам не промах.

Бо снял пиджак и галстук.

– Он не хвастун, но отличался внушительным мужским достоинством и много лет изучал книги о том, как доставить женщинам удовольствие. И дарил лисичке два оргазма за один свой.

– Готова поспорить, она была удивлена его выносливостью и счастлива, – прошептала Астрид с улыбкой. Она провела руками по бедрам и чуть приспустила чулки. – А из каких книг он почерпнул эти премудрости?

– Ты удивишься, что можно найти в кладовке обычного книжного магазина в императорском Китае. У работающего студента был начальник, втайне собиравший… интересные рисунки… – Астрид фыркнула. – И молодой человек научился кое-чему из редких книг, когда ходил в город, чтобы забрать специальные посылки для босса. – Бо расстегнул рубашку. Сколько у них времени? Полчаса?

– Ему, наверное, следовало брать с собой лисичку. Они бы раньше поняли, чего столько времени себя лишали.

– Лисичка была слишком юна.

– Очень в этом сомневаюсь, – возразила Астрид, лениво проводя рукой по груди вверх-вниз. – А почему плутовка лазила к нему в окно только месяц?

– Потому что отец студента был суеверен и опасался сверхъестественных созданий. Как-то раз он увидел, как лисичка забралась в окно, и испугался, что она высасывает из сына жизненные силы, поэтому наглухо забил окно.

– Сволочь. – Астрид медленно раздвинула ноги, а рука, ласкавшая грудь, опустилась к лону, закрывая обзор. И принялась дразнить воображение Бо медленными ласками. – Надеюсь, это их не остановило.

– Ни капельки. Они уже влюбились друг в друга. Поэтому студент поднялся по дымоходу и встретился с лисичкой на крыше, – рассказывал Бо, подходя к Астрид. – Раздвинь ноги чуть шире и дай мне полюбоваться на то, чем ты занимаешься, – прошептал он, наслаждаясь охватившей радостью, когда Астрид без колебаний послушалась.

– Что случилось на крыше? – спросила Астрид с придыханием, осторожно гладя себя чуть ниже. Она просунула палец между складочками, и Бо чуть не обезумел от страсти.

– Студент был покрыт сажей, так что лисичка сначала его не узнала, но влюбленный догадался, как доказать ей, что он это он. – Бо расстегнул ширинку и освободил член. – И лисичка тут же признала.

– Ах, – воскликнула Астрид. В ней боролись застенчивость и храбрость. Победила храбрость: Астрид склонилась, провела языком по члену от основания до головки, вызвав у Бо довольный стон, и отстранилась. – Верно, его я узнаю, где угодно.

Бо обхватил ее голову и попросил:

– Еще. И на этот раз, возьми его в рот и не убирай руку, что у тебя между ног.

Схватившись за края расстегнутой ширинки, словно за якорь, Астрид без возражений принялась ласкать. Бо смотрел на ее глаза, на губы, а потом зажмурился и в блаженстве откинул голову. Он смог выдержать лишь пару секунд, а потом ощущения стали слишком острыми.

– Если ты продолжишь, все закончится секунд через тридцать. Прислонись к окну.

Астрид полуприкрыла глаза от желания.

– Что случилось со студентом и лисицей?

– Им было не просто, потому что не только они боялись, что его отец их застанет. Город кишел суеверными жителями, которые следили за крышами и, при виде лисьих духов, готовы были пронзить их стрелами. Так что каждый раз, встречаясь с ним, лисичка рисковала жизнью.

Он опустился на колени. Возбужденный член покачивался и блестел от влаги. Затем Бо подвинул Астрид к себе, подсунув руки под бедра.

– Откройся. – Под светлыми волосками, будто лепестки экзотической орхидеи, виднелись набухшие и влажные складочки. Он принялся целовать внутреннюю поверхность бедер – то одного, то другого, – пока не добрался до нежной ямочки в паху и лизнул.

– Ты скучала по мне? – спросил Бо, глядя на Астрид.

– Каждую минуту, – прошептала она.

– Я тоже по тебе скучал, давай покажу, насколько сильно. – Он глубоко вдохнул ее запах и коснулся языком клитора. Сначала медленно, но чистый солоноватый привкус и тихие стоны распалили его страсть. Бо щелкал по бутону языком, посасывал, целовал и поглаживал. Как только живот Астрид напрягся, провел несколько раз рукой по члену, чтобы успокоиться.

Но когда Бо ощутил, как ее ноги опускаются ему плечи, бедра двигаются навстречу, а стоны усиливаются, положил руку ей на живот, чтобы придержать.

– Не… кричи, – приказал он, продолжая ласкать, а затем остановился. – Или я прекращу сейчас же.

Бо усмехнулся, продолжая размеренные ласки, а возлюбленная вцепилась в подушку на подоконнике обеими рукам. Бо нравилось смотреть на нее: зажмуренные глаза, открытый рот, гримаса на лице, краска смущения на груди и шее. И когда Астрид вместо подушки ухватилась за его руку, Бо увидел, как она повернула голову на бок в беззвучном крике, слетевшим с ее уст.

– Хорошая девочка, – похвалил он после того, как спазмы прекратились, и Астрид попыталась сомкнуть ноги на его голове. Бо в последний раз лизнул, страстно поцеловал и отпустил любимую.

Когда дыхание Астрид выровнялось, он провел по шелковым чулкам от икр до бедер. Продолжая ласкать, коснулся округлых бедер и плоского живота. Дотронулся до кончиков грудей. Ему понравилось, что его прикосновения заставляют ее вздрагивать. Как она ожила от ласк груди. Как ноги Астрид снова раздвинулись, маня приблизиться. И тогда Бо восторженно понял, что подоконник подходит им как нельзя лучше. Встав на колени между бедер Астрид, он мог овладеть ею в свете городских фонарей, освещающих черное море крыш.

– Теперь ты готова, huli jing? – прошептал он, когда коснулся головкой члена мокрых волосков на ее лобке.

– Да, я хочу тебя, – прошептала Астрид.

Так как времени не было, Бо даже не стал снимать брюки, лишь стянул их до колен, чтобы устоять на шелковом ковре.

– Ты знаешь, – сказал он, на мгновение втянув сосок, потому что не мог удержаться. – Мне кажется, я слышал, что если парочка получит совместное удовольствие под омелой, обоих ждет удача на десять лет.

Астрид усмехнулась, глядя на него блестящими серьезными глазами.

– Я говорила, как сильно тебя люблю?

– Нет, – признался Бо, подавляя бурю чувств, от которых по рукам побежали мурашки. – Но скажешь потом, если не передумаешь.

Бо вошел в нее как можно глубже, на мгновение позволяя ошеломляющему удовольствию накатить и схлынуть. Про себя думая, какая же она горячая, узкая, влажная, и принадлежит лишь ему. А потом сжал ее бедра и ускорился.

Если ночью на маяке он наслаждался новизной тела Астрид, то теперешняя близость сама по себе была наградой. Бо знал, как расположиться, чтобы задеть наиболее чувствительное местечко лона, что находилось прямо и чуть вверх. Он знал, как двигаться в ней, чтобы не было слишком грубо. Знал, что если поцелует Астрид сейчас, когда на губах еще ощущается вкус ее соков, то от подобной дерзости ее внутренние мышцы сократятся сильнее.

Но лучше всего он знал, что когда эти самые мышцы начинают сокращаться и расслабляться, а со временем перестают расслабляться, значит Астрид на грани оргазма.

И он взлетал на пик наслаждения вместе с ней.

Они вонзили ногти друг в друга. Бо ощутил, как ее шелковистые стопы, задев его ягодицы, в поисках опоры опустились на край подоконника. Различал ритмичное поскрипывание дерева в такт учащающимся толчкам и хлопкам, слышным, когда их тела ударялись друг о друга, создавая самую сладостную симфонию на свете. И стоило Астрид прижаться открытым ртом к его шее, чтобы сдержать крик, Бо почувствовал, как яички сжались, и молча кончил, дрожа от наслаждения. Его сердце остановилось, а душа разорвалась на миллион светлых точек.

Бо вышел из нее, все еще возбужденный, но такой усталый, что колени подкашивались.

– Иди сюда, – прошептал он, собираясь с силами, чтобы, меняя позу, устроить любимую у себя на бедрах. Он расположился на подоконнике, усадил Астрид и обнял.

– Глянь, – сказал он, глядя на улицу. Крыши Пасифик-хайтс спускались вдоль холма к Золотым воротам. – Готов поспорить: если присмотреться, можно увидеть маяк.

– Нет, нельзя. – Астрид хрипловато рассмеялась и прижала руку к стеклу. – Но тут красиво, верно? И все наше.

Их город. Сейчас казалось, что это зрелище создано только для них.

Бо удовлетворенно вздохнул. Еще минутка, и им придется уходить. Их долго не было, кто-то да заметит. Он вспомнил, сказанное ему на ухо Аидой: «Спасибо, что сохранил мою тайну. Я отвечу тебе тем же». Если Аида знает, то сколько пройдет времени, прежде чем она сообщит о своих подозрениях Уинтеру?

– Бо? Что случилось со студентом и лисичкой?

Он уткнулся подбородком ей в макушку, погладил голое плечо, потом нежно поцарапал ногтями руку, снова запоминая ощущения: невозможно мягкую кожу, аромат роз, голос, растопивший его сердце.

– Не знаю. Боюсь, я просто не знаю.

Глава 25

Неделя между Рождеством и Новым годом стала, без сомнения, самой счастливой в жизни Астрид. Во-первых, никакого дождя; самая сильная буря в истории наконец-то закончилась. Во-вторых, Макс, вооруженный кинжалом, не показывался на глаза, и Астрид ничего тревожного не замечала, хотя при встрече с Велмой выяснила, что чай не помогает: нежеланная тень в ауре никуда не делась. Но, несмотря на разочаровывающие новости и тот факт, что вскоре им с Бо придется прийти на карусель в «Вавилонской башне», они смогли отвлечься.

Проще простого, если пребываешь в блаженстве. Бо ежедневно забирался к Астрид в башню. Как-то поутру тайком отвез ее на такси в свою квартиру в Чайнатауне, чтобы провести два потрясающих часа, проверяя на прочность кровать, а потом поесть дим сам в «Золотом лотосе».

– А я вас помню, – заметила владелица ресторана, миссис Лин, с приветливой улыбкой, когда расцеловала Бо и усадила влюбленных за столик с видом на Грант-авеню, где бродил народ. – Вы сестра мистера Магнуссона, вы с другой девушкой заходили к Аиде, когда она снимала комнату у меня наверху.

– С Бенитой, моей бывшей портнихой. В тот день мы купили Аиде новое пальто. А потом случился тот пожар, – пояснила Астрид, вспоминая закадычную подругу с радостью и жалея, что нельзя рассказать о тайных отношениях с Бо. Она едва не написала ей, но передумала. Слишком уж личные сведения, чтобы сообщать о них в письме.

Миссис Лин на мгновение помрачнела, но быстро пришла в себя.

– Мистер Магнуссон оплатил ремонт, и теперь на ту комнату большой спрос, ведь там есть новенькая личная ванная. Я сдаю эту квартирку за кругленькую сумму. Как вы там говорите? Нет худа без добра, – улыбаясь, сообщила хозяйка.

Пожилая владелица ресторана приказала, чтобы все тележки с дим сам незамедлительно подъехали к их столу прямо с кухни, и Бо, умело орудую палочками, накормил Астрид до отвала пельменями со свининой. Ее переполняла не только еда, но и счастье, что можно держать Бо за руку и сидеть рядом в общественном месте.

Астрид осторожно запоминала все эти минуты и пыталась быть благодарной за сегодня, и только сегодня. Но поутру в канун Нового года она не смогла отбросить мысли о будущем. И наконец после недолгих раздумий совершенно искренне составила план на будущее после колледжа и определила, чем займется и чего хочет.

План был рискованный, но не безумная авантюра, а замысел, требующий лишь некоторой уверенности в себе, чего у Астрид хватало. Но вот он такой, ее план на будущее.

Она решила, что скажет об этом Бо после наступления полуночи. Новый год, новый план и новая ответственная Астрид. Что бы ни случилось, ее сердце грела мысль, что она хотя бы попытается.

Наступил вечер, и хоть Бо и Уинтер не работали прошлой ночью до рассвета, доставляя последние заказы спиртного в гостиницы и клубы по всему городу, где пройдут грандиозные вечеринки по случаю Нового года, они оба сегодня взяли выходной. Уинтер заявил сестре, что собирается выспаться с женой и ребенком, пока остальные отсчитывают минуты до Нового года. А Бо, разумеется, собирался в Рай вместе с Астрид.

Решив не парковать свежеотремонтированный «бьюик» в сомнительном районе, Бо поймал такси и попросил подвезти их к танцевальному клубу «Вавилонская башня» за несколько минут до девяти вечера. На других улицах ходили толпы празднующих, но Террифик-стрит была мрачной и темной, лишь несколько пьяных еле тащились по тротуару. Из танцевального клуба дальше по улице гремела музыка, но «Вавилонская башня» оживлением не блистала.

– Фонари не горят, – заметил Бо, чуть крепче сжимая руку Астрид.

– Что?

– Все четыре, гляди, вон они.

Бо не ошибся, но Астрид не понимала причин его тревоги. Район не лучший, и сомнительно, что местным не плевать на общественный порядок. Ее намного больше волновало, что, в отличие от прошлого раза, посетителей кот наплакал.

Бо покачал головой.

– У меня нехорошее предчувствие. Стоит попросить шофера подождать… эй! – Он стукнул по машине, когда водитель вдруг решил отъехать от обочины и бросил их на произвол судьбы. Бо выругался по-кантонски и принялся искать другое такси. Но без фонарей особо ничего не разглядишь.

Воняющий джином пьяница, пошатываясь, двинулся к Астрид, бормоча что-то себе под нос. Бо положил руку ей на плечо и отодвинул, приказав бездомному оставить их в покое.

– Давай зайдем, – предложил Бо, когда надоедливый тип зашаркал на противоположную сторону улицы. – Попробуем по телефону вызвать другое такси. Сегодня ни в какой Рай мы не пойдем. Я найду иной способ…

– Какой? – спросила Астрид. – Мы уже здесь, и ты вооружен. Нельзя же после всего, через что мы прошли, просто все бросить. Ты же слышал, что сказала Велма. Эта тень все еще на моей ауре. Я хочу исправить то, что идол со мной сотворил.

Бо тяжело вздохнул.

– Ну ладно, но если наверху мы увидим что-то подозрительное, сразу уходим. Если там Макс…

– Я знаю. – Бо талдычил об этом уже несколько раз. – Стану у тебя за спиной и буду следить за окружающими. Я – Магнуссон, и никто безнаказанно не смеет мне угрожать.

Бо улыбнулся.

– Ты Магнуссон и принадлежишь мне. Не забудь.

Ни за что. Он притянул ее к себе, и они поспешили к входу в клуб, где их впустил тот же швейцар. А в клубе Астрид поняла, почему Бо волновался. Музыканты сегодня не вышли на работу. Большинство столов пустовало. На шум раздавленной на полу шелухи от арахиса обернулись мужчины у стойки бара и окинули парочку угрожающими взглядами.

Астрид попыталась убедить себя, что ей просто показалось. Она расслабилась, когда угрюмые типы снова принялись пить. Мало ли, почему в клубе сегодня мало посетителей. В такие заведения частенько захаживают полицейские и представители службы по контролю за соблюдением Сухого закона. И как раз канун Нового года – самое время для такой проверки, возможно, большинство постоянных посетителей не пришли сюда именно поэтому. Или же у Рая и Ада разный график работы.

– Вышибал нет, билеты продавать некому, – пробормотал Бо, когда они подошли к двери, которую прежде охраняли два здоровяка.

– Может, отошли. – Музыка проникала через стены, значит танцовщицы на посту. – Астрид осмотрелась в поисках охранника, а Бо попробовал открыть дверь. Оказалось не заперто. Астрид заметила, как он расстегнул кобуру в потайном кармане пиджака, чтобы при надобности быстро вытащить пистолет. Астрид занервничала.

– Не высовывайся, – приказал Бо, открывая дверь одной рукой. В проеме послышался резкий неспешный джаз. Они вошли во внутренний клуб, миновали короткий полутемный коридор и оказались в главном зале. Все было как в первый раз: стулья, танцпол, огороженная карусель с яркими карнавальными огнями и голыми ангелами.

За исключением людей.

В пустом зале играл граммофон. Посетителей не было. У Астрид волосы встали дыбом. Бо схватил ее за локоть.

– Тут что-то не так, мы сейчас же уходим.

Повернувшись, они увидели пропавших вышибал, которые наставили на них позолоченные пистолеты. А между головорезами стоял улыбающийся Макс.

Если он прежде выглядел неважно, то сейчас просто хуже некуда: черные круги под пожелтевшими глазами, часть лица покрыта уродливыми язвами и шелушится.

– С Новым годом, – хрипло и прерывисто поздравил он, закашлялся и указал пальцем на Бо.

– Нет-нет-нет, приятель. Подними руки, или ребята проделают две дырки в твоей груди и займутся твоей барышней, пока ты будешь истекать кровью на полу.

Бо опустил руку и пробормотал:

– Спрячься за мной.

Астрид послушалась.

– Пропавший дублон с моего идола у тебя с собой? – спросил Макс у Бо, снова заходясь кашлем.

– Может быть. Не скажете, что значит этот символ?

– Даже более того, приятель. Мы устроим небольшую демонстрацию. Видишь ли, у вас обоих есть то, что принадлежит мне. У тебя – дублон, а у нее – моя жизненная энергия.

Энергия? Тень на ауре. Астрид потеряла руки, тщетно пытаясь ее стереть.

– Мне твоя проклятая энергия и даром не нужна, грязная свинья. Забери ее у меня, и получишь чертов золотой дублон.

Макс снова закашлялся в грязный платок в пятнах засохшей крови.

– Если бы это было так просто, я бы забрал ее, когда этот ублюдок меня подстрелил.

Злодей с трудом сделал шаг, и теперь Астрид заметила, что у него проблемы с ногой. Наверняка рана загноилась.

– Мой дублон, – потребовал Макс, жестом позвав одного из мужчин, который приставил пистолет к голове пленника. Бо заколебался, потянулся во внутренний карман пиджака, но один из подручных Макса остановил его и принялся сам искать золотую монету.

Сердце Астрид заколотилось. Двое вооружены, но один из них занят обыском. Сможет ли она дать Бо время достать пистолет, пока его не отберут? Она попыталась что-то придумать. Хоть как-то отвлечь, закричать, садануть по яйцам, но не успела ничего придумать, как ощутила холодок.

Кто-то стоял у нее за спиной.

Она развернулась и увидела мрачно ухмыляющегося усатого Мэда Хэммета. Он держал что-то у нее над головой. Она посмотрела вверх, и его руки опустились, как гильотина, быстро и неотвратимо, завернув ее тело во что-то жестокое. Темнота. Неплотно прилегающая ткань. Сильный запах земли…

Астрид вспомнила жертвоприношение и несчастных в мешках, закричала и замолотила руками. Тут ее крепко обняли. Она дрыгала ногами, боролась. Слышала крики вокруг себя, пока что-то не взорвалось, причем так громко, что у нее в ушах зазвенело. Запах пороха, проникший сквозь грубую мешковину, вызвал приступ удушья.

– АСТРИД!

Она попыталась ответить, закричать, но боль пронзила ноги так внезапно и сильно, что колени подогнулись.

А потом все перевернулось вверх тормашками.