355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джефф Карлсон » Проклятый год » Текст книги (страница 8)
Проклятый год
  • Текст добавлен: 6 сентября 2016, 23:44

Текст книги "Проклятый год"


Автор книги: Джефф Карлсон



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

11

В лесу попадалось на удивление мало скелетов, за исключением птичьих, которые напоминали небольшие филигранные гравюры. Каждая тварь пыталась где-нибудь спрятаться. Белки, кролики и лисы – в подземных норах, олени и койоты – в густых зарослях. Птицы забирались в кусты и кроны деревьев, и ветер потом сбрасывал их трупики на землю.

Люди тоже, подчиняясь инстинкту, старались зарыться поглубже.

Первые шесть машин превратились в коллективные могилы – сгрудившиеся, неподвижные фигуры в помятой, покрытой пятнами одежде подпирали двери изнутри либо лежали между сидений. Вонь была бы непереносимой, но еще в первую весну в салоны через вентиляционные отверстия и дверные щели проникли насекомые и начисто обглодали гнилую плоть, местами прихватив обшивку сидений.

Сойер, в зависимости от обстоятельств, либо вытаскивал, ухватившись за ноги или череп, останки наружу, либо заталкивал их поглубже. Ключи торчали из замков зажигания каждой машины, но все без исключения пассажиры оставляли двигатель, отопление, свет и радио включенными до последней капли горючего.

Четыре из шести машин были заперты изнутри. Сначала Кэма рассмешила абсурдность ситуации. Но смеялся он недолго – всякий раз, когда он нагибался подобрать камень, у него начинала кружиться голова; вдобавок, разбив окно в третьей машине, он не рассчитал силу инерции и от слабости наклонился вперед, чуть не распоров куртку о битое стекло. Даже поднимая с обочины четырехкилограммовый кусок асфальта, Кэм осторожно принимал устойчивую позу – плечи опущены, шея вытянута – как штангист перед рывком.

С каждой неудачной попыткой росло горькое разочарование. Мэнни только зря тратил время, пробуя включить зажигание еще раз после Сойера. Тот деловито поворачивал ключ три раза, не более, и переходил к следующему автомобилю.

Идти по ровному асфальтобетону было не в пример легче, чем по камням и слякоти. До цели оставалось полпути. Но продвигались они к ней слишком медленно. Плоть будто вмиг состарилась и отказывалась служить как положено.

Шоссе № 14 уже не напоминало мертвую автомобильную стоянку. На высоте 1890 метров в те роковые дни его завалило снегом, однако небольшое количество машин можно было объяснить и тем, что основной поток беженцев устремился к более доступному шоссе № 6, идущему через долину. Других вариантов все равно не оставалось – если сейчас не найти транспорт, придется тащиться вверх по северному склону на своих двоих. Голливуд еще раньше видел, что дорога № 46 была заблокирована по крайней мере в двух местах, но если бы удалось доехать хоть до первого затора…

Эрин повисла на плече Сойера олицетворением давящего ужаса. Они подошли к еще одной машине, старому коричневому пикапу, съехавшему передними колесами в кювет, и Альберт бесцеремонно стряхнул с себя девушку.

О затемненное стекло очков Кэма ударилась муха. Он заморгал, сознание от боли и жжения то прояснялось, то опять гасло, как свет маяка. Крючья из раскаленного металла терзали кисть руки и запястье. Такой же огонь жег ухо, разъедал живые ткани.

Эрин попыталась сесть, Кэм ткнул ее в бок, на что та никак не отреагировала. Мимо, хромая, прошел Мэнни. Тело девушки отлепилось от Кэма, заставив его пошатнуться. Он не позволил ей упасть, но сам едва удержался на ногах. Юноша повернулся к остальным, взглядом моля о помощи.

Сойер вытащил из пикапа детское тельце странной формы.

Кэм догадался, что труп – собачий. Эрин одними губами выдохнула: «Больше не могу».

Передвигая ноги в гигантских ботинках, Бакетти заслонил машину от Кэма. Он помогал ей завестись, подражая звуку мотора «тр-тр-тр, тр-тр-тр», как недавно вторил жужжанию мух, но вскоре закашлялся.

– Подсоби! – позвал Кэм. – Надо поднять ее на ноги.

Бакетти немедленно опустился, с готовностью расставив руки и ноги. Детина немного тронулся умом, но Кэм был благодарен ему за силу и преданность, за то, что тот не бросил спутников. Поэтому юноша удивился, когда великан вдруг отшатнулся в сторону, но тут услышал шаги Альберта.

Общими усилиями Кэм и Сойер усадили Эрин. Глаза девушки были широко открыты, у их краев за очками появились знакомые морщинки – она улыбалась.

– Нести тебя я не смогу, – предупредил Сойер. – И не стану.

– Не надо так, – сказал Кэм, обращаясь к обоим сразу.

…Он столько раз рассматривал поселок с любимого утеса, что теперь, казалось, без труда мог найти дорогу. На северо-восточной окраине один участок занимали Служба охраны лесов и Департамент транспорта Калифорнии – огороженный сетчатыми заборами зоопарк, в котором обитали различные виды зеленых пикапов, оранжевых грузовиков и рыжих снегоуборочных плугов. У этих машин двигатель точно не заглохнет. Долго искать не придется. Весь поселок состоял из восьми улиц – три вдоль, пять поперек – да нескольких извилистых проездов со старыми дачами и громоздкими современными домами по бокам.

Деревянный указатель на металлических шестах сообщал: «Добро пожаловать в Вудкрик. Нас. 2273 чел. Высота над ур. моря 1870 м».

Пока Сойер пробовал завести машины, Бакетти помогал Кэму поддерживать Эрин. Он перестал изображать рев мотора, потому что всякий раз, когда пытался это сделать, начинал кашлять и уже не мог остановиться.

Чертово отродье проникло мужику в легкие.

Остатки человеческих чувств, которые Кэм берег внутри себя и раздувал всякий раз, когда подступало отчаяние, подобно тому, как раздувают угли в очаге, утонули в горьком сожалении. Бакетти всех удивил, повел себя как настоящий герой, и Кэму очень хотелось, чтобы тот дотянул до спасительной высоты.

Вудкрик на удивление хорошо сохранился. Два дома сгорели, да «джип» врезался в ограждение дороги – вот и все разрушения, но жители, похоже, попрятались – трупов нигде не было видно.

Когда группа вышла в центр поселка, снова явились призраки. Это их шаги отзывались эхом на мостовой, их тени бежали параллельным курсом в пыльных витринах магазинов.

Сойер попытался завести микроавтобус. Брошенный между продуктовой лавкой и магазинчиком антиквариата, белый «форд» нехотя реагировал, но тут же глох, не желая заводиться на холостом ходу. Сойер давил на газ, пробовал завести и с нейтралки, и с первой скорости, сделав больше попыток, чем с тремя предыдущими машинами вместе взятыми, но фургон не желал подчиняться.

Потом пришлось сделать обход слева – прямо по курсу на улице грелся на солнышке целый выводок гремучих змей. Толстые коричневые веревки не сдвинулись с места, сколько Мэнни ни размахивал руками и ни кричал просительным голосом «Прочь! Уходите!». И тут призраки обрели голос…

В Вудкрике путники были не одни.

Когда Кэм и Эрин, которую с другой стороны поддерживал Бакетти, вышли на перекресток, невнятное бормотание и шепот превратились в связную речь. Юноша не сразу сориентировался, он еще некоторое время следил за силуэтами, мелькавшими в витрине конторы по продаже недвижимости.

«Я слышал…» – раздался тревожный голос Маккрейни. – «…ты делаешь? Мы ведь не какие-нибудь…» – это говорил Голливуд. Он заметил прибывших и замахал руками над головой:

– Эй!

Кэм тоже крикнул в ответ.

Плотная группа стояла в двадцати метрах от него на тротуаре. Кэм выделил из толпы Силверстейна, Джослин Колвард, на большее у него не хватило сил. Похоже, все двенадцать пассажиров пикапа добрались целыми.

Прайс оказался прав – его вариант был лучше. Ну и что, что им пришлось сначала заехать далеко на запад? В поселок они, должно быть, прибыли еще час назад. Обеим группам пришлось проделать пешком примерно одинаковое расстояние, но Прайс со своими людьми шел по лесовозной дороге и гладкой поверхности шоссе № 14.

Кроме того, Прайсу не пришлось тратить время на возню с машинами. Открытые двери и потревоженные кости красноречиво говорили, что все автомобили до них уже пытались заводить.

В приливе радости юноша подался вперед, хотя висящая на его плече Эрин умоляла остановиться.

Он знал, что причиняет ей боль, что девушку клонит в сон. Но лучше двигаться без передышки. Группа Прайса шла по улице, ведущей к гаражу департамента транспорта, и вскоре оказалась бы рядом, но Кэму не терпелось увидеть выражение на их лицах. Это стоило лишних пятидесяти шагов.

Эрин перестала перебирать ногами и простонала «стоп!». Кэм и Бакетти наклонились, удерживая ее от падения.

– Назад! – проревел сзади Сойер.

Кэм замер. До него вдруг дошло, что Голливуд размахивал руками не в знак приветствия. Юноша пытался предостеречь.

Люди, столпившиеся на тротуаре, расступились, оставив перед собой, как столбы ограждения, три фигуры – Прайса, Нилсена и Силверстейна. За спиной Нилсена зиял дверной проем с оформленной в стиле Дикого Запада вывеской «Охотничий магазин».

Прайс опустил винтовку стволом вниз вдоль бедра, словно не мог удержать ее на весу. Продолговатое туловище Силверстейна не позволяло рассмотреть, какое у него оружие. Из-за плеча виднелся лишь краешек дула. Нилсен сжимал в гигантских лапах по пистолету, стволы которых выглядели как уродливые окоченевшие пальцы.

– Назад! – приказал Сойер еще раз.

– Во-во, валите отсюда! Чтоб мы вас больше не видели! – выкрикнул Силверстейн.

Кэм помнил, что Даг Силверстейн всегда, даже во время самых отчаянных споров, был сдержан и не повышал голоса. Его нервозность казалась теперь фальшивой.

Что-то тут было не так. Даг словно стал меньше ростом, скособочился на одну сторону. Прайс сделал знакомый, рассекающий воздух жест, но не произнес ни слова.

Кэм не узнавал спутников, с которыми они расстались на склоне горы.

В голосе Голливуда не осталось ничего от уверенности сумасшедшего, которому нипочем было пересечь долину:

– Уходите, прошу вас.

Это – голос пропащего человека, старика.

Сойер пропустил призыв мимо ушей:

– Бросайте оружие, Прайс!

– Идите отсюда! – истошно заорал Силверстейн.

Бакетти закашлялся, ему ответил такой же кашель из задних рядов группы Прайса – негромкий, булькающий скрежет. Страдали все одинаково, и так было с самого начала.

Сойер не сдавался:

– Бросьте оружие!

Замерший посередине, Кэм боялся пошевелиться или раскрыть рот. Стороны толкал к действию нарастающий страх. И Сойер, и Прайс, поставленные судьбой в одни и те же обстоятельства, приняли одинаковое решение.

Слишком сильно эти двое ненавидели друг друга.

Кэм бросил взгляд через плечо, собирая слова в предложения в отяжелевшей голове, но передумал, решив не лезть на рожон. Мэнни доковылял до конца квартала и остановился в десяти метрах. Сойер, не покидая перекрестка, занял позицию за синим почтовым ящиком и вытащил револьвер.

– Эй, ну что вы! – крикнул Голливуд, теперь уже громче. Сбитый с толку дурачок тоже хотел сделать как лучше, но так и не понял всю глубину страха и ожесточения, раздиравших компанию на вершине. Страсти эти от Голливуда, конечно, скрывали, но он и сам явно не хотел замечать тысячи намеков.

– Эй-эй! – прокричал японец еще раз. Прайс очнулся и бросил Сойеру вздорное обвинение:

– Ты нас уже достал, душегубец…

Замешательство в мыслях Кэма сменилось мимолетным воспоминанием о Чэде Лумасе, втором убитом и съеденном ими спутнике. Но ели-то все! Никто не отказался от тушеного мясца. Чего такого Прайс нашептал в уши Голливуда, убедив его переметнуться на свою строну?

– Это ты убил ее! – проворчал Прайс. Кэм, оглушенный сознанием вины, неправильно истолковал его слова. Джим говорил о Лоррейн. «Достал» – это о пикапе.

Кэм попытался найти в толпе сожительницу Прайса, но окружавшие Джима фигуры были похожи друг на друга, сплошные очки да капюшоны. Видимо, бросили по дороге…

– Джим, я же помог ей – с рукой… Помнишь?

– Помалкивай, черномазый.

Так Кэма никто не обзывал с самого конца света. За все время, проведенное вместе, в самых жестоких ссорах, никто никогда не поминал вслух цвет его кожи. Теперь это означало, что прежний Джим Прайс окончательно испарился, уступив место первобытно-подлой твари.

– Проклятый латинос, пидоры гнойные, это вы ее убили! – Прайс тряхнул винтовкой в правой руке. – Пидоры!

За спиной Кэма произошло какое-то движение. Силверстейн и Нилсен отреагировали одновременно. Даг снял с плеча винтовку и выставил ее перед собой, как пику. Нилсен вскинул руки с пистолетами.

Кэм развернулся и потащил Эрин за собой. Бакетти бросился вслед за ним. Шаг, два…

Сойер стоял за почтовым ящиком, целясь из револьвера.

– Валите отсюда! Валите! – орал Силверстейн. Голливуд пытался усовестить их:

– Эй, кончайте! Дайте им…

Первым открыл огонь Сойер.

12

Если бы Бакетти не поддерживал девушку под руку, Кэм с Эрин там бы и остались. Она не бежала, а судорожно взбрыкивала ногами. Кэм нечаянно наступил ей на лодыжку. Бакетти подхватил ее, и благодаря этому юноша сам смог удержать равновесие. В ушах еще гремел раскат первого выстрела.

От угла дома бегущих отделяло шесть метров, но на голом дне уличного каньона дистанция казалась бесконечной. Револьвер Сойера грохнул еще раз, отпечатывая в сознании Кэма сотни подробностей: крики за спиной, квадратные, словно нарисованные, тени домов на мостовой. Раздался треск винтовочного выстрела, зачастили пистолеты Нилсена: «тах-тах-тах-тах».

Все трое инстинктивно пригнулись. Бакетти нырнул в сторону, толкнув Эрин на Кэма. Выстрелы стучали как тяжелые удары, каждый отзывался скачущими россыпями эха.

Обогнув угол кирпичного здания, троица кучей повалилась на землю. Грохот выстрелов прекратился. Но еще доносились звуки, издаваемые людьми, – истерические крики, хриплая скороговорка раненого. С трудом балансируя даже на четвереньках, Кэм сначала поискал взглядом Мэнни. Сойер, прислонившись к стене, возился с чем-то у себя на коленях. Перезаряжает. Маска у Кэма съехала на подбородок, он вернул ее на место и выглянул из-за угла.

Силверстейн сделал несколько шагов в их сторону, все еще держа винтовку на отлете. Он шел, пошатываясь, как на ходулях, стараясь не потревожить наночастицы в своей утробе.

– Уходите! Уходите! – раз за разом выкрикивал он.

Прайс не поменял позицию и стоял с поднятой винтовкой. Часть его спутников спряталась в охотничьем магазине. Все остальные лежали на земле – были ранены, либо пытались укрыться от выстрелов. Яркие разноцветные куртки усыпали асфальт, как конфетти.

Некоторые пятна двигались, отползая в сторону, дергаясь в предсмертной агонии.

Мэнни в синей куртке лежал на полпути между Кэмом и Силверстейном, очки слетели с худого, залитого кровью лица мальчишки. Ему хватило ума не броситься к Сойеру, хотя тот находился ближе. Все, скорее всего, стреляли в Альберта, но одна шальная пуля все-таки достала Мэнни. Или он попросту был удобной мишенью – хромота не позволяла ему убежать. Нилсен, не достав Сойера, мог пальнуть в Мэнни со злости. Или Прайс.

Мальчишка был жив. Он согнулся, будто его сбросили с большой высоты – плечи прижаты к земле, колени вывернуты вбок, – но еще подавал признаки жизни: делал движения, словно пытался бежать, а может быть, бежал в своем воображении. Обе его ноги ходили ходуном, рука в синем рукаве скребла грязную землю.

Кэм мысленно попрощался с парнишкой.

– Уходите! Уходите! – крики Силверстейна не столько пугали, сколько говорили, что он сам напуган. Даг совершенно потерял голову и маячил на виду, не скрываясь.

Сойер, напротив, хорошо знал, что делает. Этот тип не терялся ни в каких обстоятельствах. Глядя на Кэма через улицу, он изобразил двумя пальцами идущего человека и стукнул сверху стволом револьвера: «Перейдет улицу – трахни его по башке».

Это привело Кэма в чувство. Он скинул рюкзак. Фляга весила пять килограмм, другого оружия под рукой не было. Юноша намотал одну лямку на руку, чтобы удобнее было размахнуться, и, опасаясь худшего, бросил взгляд на подругу.

И Эрин, и Бакетти сидели на корточках и ждали. Девушка кивнула головой лишь один раз, как это всегда делал Сойер, словно не хотела тратить силы попусту. Кэм кивнул в ответ. Как он любил ее в эту минуту!

– Уходите! – предупреждающие крики почему-то не приближались.

Кэм отважился кинуть еще один взгляд в щель между кирпичами. Силверстейн, противясь засевшему в его в кишках зверю, патрулировал улицу, но не пытался подойти ближе.

Кэм вновь посмотрел на Мэнни, брошенного на улице, как окровавленный мешок с мусором. Вместо него там должен лежать Прайс. Или Сойер. Мысль прозвучала в голове спокойно и отчетливо, без намека на бешенство.

Прайс или Сойер.

Большинство лежачих фигур начали подниматься, столпились вокруг двух недвижных тел. Одно из них, принадлежащее женщине по имени Келли Чемсек, еще шевелилось. Келли заплакала, когда Эткинз и Маккрейни подняли ее на сложенных руках. Второй жертвой был Нилсен. На его куртке расползались огромные безобразные пятна, казавшиеся фиолетовыми на желтом фоне. На него никто больше не обращал внимания. Джослин вытащила из-под трупа пистолет. Из дверей магазина с двумя помповыми ружьями вышел Джордж Уэксмен.

Голливуд попятился в сторону. Он стоял поодаль от главной группы, и Кэм заметил движение, лишь когда парень успел отойти на приличное расстояние. Повернувшись, он бросился наутек в направлении, откуда пришла группа Прайса, – подальше от Кэма и всех остальных.

Несколько человек обернулись на шум. Даг тоже встрепенулся.

Лучшей возможности не будет. «Бежим!» – крикнул Кэм, вываливаясь из-за угла. Тащить за собой Эрин у него не оставалось сил.

Колено подвернулось при первом же шаге, и он чуть не упал. Бакетти с Эрин, поддерживая друг друга, быстро обогнали его. Кэм мог передвигаться лишь вприпрыжку, как Мэнни.

За спиной что-то выкрикнул Прайс. Они миновали середину улицы. Первым снова выстрелил Сойер.

Альберт высунулся из-за угла и быстро выпустил две пули в сторону охотничьего магазина. Когда Эрин и Бакетти добрались до безопасной зоны у него за спиной, он выстрелил еще два раза. Падая на тротуар, Кэм ухватился за Сойера, и оба повалились на землю.

– Осторожнее!

– Хватит… – Кэм задохнулся и не смог закончить фразу.

Альберт отполз к углу парикмахерской, поднимая голову и высматривая стреляющих, хотя при этом открывался сам. Кэм ни за что бы не поступил таким образом. Как определить, приближаются или отдаляются голоса и шаги за углом? Где противник? В тридцати метрах или в трех? Почему бы просто не убежать? Зачем устраивать перестрелку, если наночастицы пожирают всех без разбору?

Застывший на фоне кирпичной стены силуэт Сойера отвечал на эти вопросы лучше слов.

На прошлой неделе тот начал проявлять неожиданный интерес к моде, он показывал Кэму и Эрин разные куртки из припасенного запаса одежды. «Новая теплее будет», – нахваливал он, но Эрин не захотела расставаться со своим поношенным пуховиком, а Кэм – с курткой лыжного патруля, чей оранжевый цвет обеспечивал видимость с дальнего расстояния.

Зеленая куртка и коричневые штаны для сноубординга хорошо маскировали Сойера в лесу. В городе он был так же заметен, как все остальные, но теперь стало ясно, что к схватке их приятель готовился заранее и всерьез. Предвидел, что придется бегать и прятаться.

Кэм, сидя на бетонном тротуаре, навалился на Альберта.

Тот, поглощенный наблюдением за улицей, никак не отреагировал. Высунул голову из-за угла парикмахерской, поднял револьвер…

– Хватит! – сказал Кэм, ловя приятеля за свободную руку. – Господи, хватит уже!

– Не мешай!

– Пусть они уходят.

– Ты, блядь, с ума сошел? Куда они пойдут? Куда, Кэм?! – Сойер отодвинулся за угол и отвел руку с оружием подальше, словно опасаясь, что Кэм попытается отобрать его. В этой позе сидящего рядом нетрудно двинуть рукоятью револьвера по голове. – Черт побери! Я мог бы еще парочку подстрелить. Теперь точно уйдут.

Кэм замер, глядя в зеркальные очки Сойера. Он настолько погрузился в наблюдение за приятелем, что сказанное не сразу дошло до его сознания. Выходит, другие уже покинули поле боя. Так-то оно лучше будет.

– В следующий раз мы их можем не заметить, – закончил Сойер.

Кэм кивнул, но скорее по инерции. «Не стоит его злить», – подумал он.

– Помоги мне.

– Альберт, надо идти к гаражу Департамента транспорта.

– Ты должен мне помочь, – повторил Сойер, опуская ствол. Через мгновение он отодвинулся от Кэма и выглянул за угол. Затем медленно, хватаясь за стену, поднялся. Встав на ноги, он протянул руку Кэму.

Юноша не стал медлить. От шока и боли трудно было мыслить логически, но других вариантов не оставалось – сбежать, как Голливуд? А потом что? Прайс пристрелит его на месте, не здесь, так на вершине. Сойер прав и, возможно, спас им жизнь, открыв огонь первым. Эта мысль успокаивала. Да. Сойер спас им жизнь.

Кэм ухватился за эту идею, как за протянутую приятелем руку, с усилием поднялся на ноги.

На улице валялись четыре тела: Мэнни, Нилсен и еще двое. Келли Чемсек ранена. Итого осталось восемь человек или, если кого-нибудь тоже задело, и того меньше. Дэвид Кин заразился и теперь, должно быть, ни на что не годен. Перевес на стороне Прайса сократился до четырех-пяти человек.

Перемена произошла так стремительно, с такой силой. Кэму не нравилось, в кого он превратился. На фоне глобальной катастрофы эта маленькая трагедия ровным счетом ничего не значила, но сталкиваться лбами вовсе не обязательно. Должен же быть какой-то выход.

– Что я буду делать без оружия? – спросил Кэм с наигранной неохотой.

«Надо убить Сойера, – колотилось в голове, – убить и крикнуть остальным, что с ним покончено, – вот и конец вражде».

Внимание юноши отвлек стон Эрин, но прежде его взгляд уперся в зеркальные очки Сойера. Тот коротко кивнул, не обращая внимания на звуки за спиной.

– Надо взять по винтовке, – согласился он, – на случай, если они попробуют достать нас с расстояния.

Альберт махнул револьвером, предлагая Кэму идти первым, но юноша не мог пересилить себя и повернуться к бывшему приятелю спиной. Для Сойера его паранойя была так же важна, как для других людей зрение или слух. Разумеется, ему нужны союзники, но он мог решить, что на Кэма уже нельзя положиться. Чего ему стоило завалить друга на улице вместе с остальными и продолжить путь в одиночку?

Кэм, преувеличенно хромая, потянулся к плечу Альберта. Тот сделал шаг навстречу. В нос шибанул запах пота, напомнивший юноше сцены в постели.

– Ничего, дойдем! – уверенно сказал Сойер. – Вот увидишь!

Дыхание короткими рывками вырывалось из легких Мэнни. Кэм заметил кровь в верхней части спины и на бедре мальчишки – темные пятна на куртке и брюках.

– Все очень просто, – заключил Альберт. – Или они нас, или мы их.

Лица Мэнни не было видно. Кэм сначала почувствовал облегчение, потом стыд и ужас. Может быть, у него еще открыты глаза? Может быть, он еще слышит их? Юноше казалось, что мальчишка вот-вот повернет голову к ним, – что тогда делать?

Чуть дальше лежал труп Силверстейна. Пуля попала ему в спину. Нилсен, похоже, был единственным, кто встретил смерть лицом к лицу. Он обнимал небо, раскинув руки, как птица – крылья. Даг упал ничком, винтовка валялась у его ног.

Кэм оттолкнулся от Сойера и, сделав три шага, вспомнил, что только что напоказ хромал. Его подмывало оглянуться. Он наклонился, пальцы сомкнулись на гладком цевье…

– Помоги мне! – вновь проговорил Сойер.

Убить его – и кошмар прекратится!

– Я был членом группы, создавшей наночастицы. Слышишь? Я – один из тех, кто их создал…

Кэм напрягся и, поднимаясь, медленно обернулся.

– Кэм? Ты меня слышишь?

Силверстейн тоже еще шевелился. Реальная жизнь – не кино: один выстрел в живот – бах! – и ты труп. Человеческий организм наделен невероятной жаждой жизни. Иногда он продолжает бороться, когда воля давным-давно отключилась.

Даг Силверстейн потерял сознание, в его легких отвратительно булькало, но он мог протянуть еще несколько часов и очнуться в полном одиночестве, ощущая, как его заживо пожирает техночума.

Кэм поднес ствол винтовки к виску Дага, не замечая, что из глаз полились слезы.

– Не стреляй! Ты нас выдашь! – Сойер схватил юношу за плечо. – Ты понял, что я сказал? Мы вплотную подошли к победе над раком – оставалось два года, не больше. Клянусь! Все было на мази.

– Что…

– Дай мне только добраться до радиопередатчика. Клянусь! Я могу подсказать Колорадо, как справиться с чумой, но сначала ты должен мне помочь.

– Ты о чем?

– Кэм, это я создал наносаранчу. Я! И я же, не исключено, единственный в мире, кто может ее остановить.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю