Текст книги "Проклятый год"
Автор книги: Джефф Карлсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
– Идем с опережением на восемь минут, – объявил Эрнандес. – Неплохо, господа!
В эту точку намечалось выйти через три четверти часа. Рут показалось, что прошел целый месяц.
– Как дела с запасом воздуха? – спросил Тодд.
– Еще надолго хватит, – успокоил его майор.
– Что там мой датчик показывает? – судя по жесту Тодда, его слова предназначались Рут или сидящему прямо за его спиной Ди-Джею. Эрнандес опередил их с ответом:
– Поверьте, я не стал бы подвергать вас ненужному риску. Потерпите до лаборатории.
Рут наклонилась вперед и положила руку в перчатке на плечо Тодда. Двадцать с лишним минут на борту, десять – на разгрузку, еще час – пока доехали сюда… К ее удивлению, индикатор даже не касался красной части шкалы.
– Осталось еще на двенадцать минут, – сообщила она.
Продвинувшись дальше на юг по 54-й улице, отряд вновь свернул на восток. Перед ними открылся широкий бульвар Фолсом. На протяжении нескольких кварталов машины почти не попадались. На перекрестке с 64-й улицей у «джипа» лопнуло колесо. Они и так бы остановились, ожидая, когда бульдозер расчистит очередной затор.
– Проверяемся, – несколько раз скороговоркой повторил Эрнандес. – Сначала меняем баллоны тем, у кого воздуха меньше.
Два бойца спецназа осторожно, чтобы не порвать костюмы, с помощью домкрата принялись устанавливать запаску. Капитан Янг и еще двое начали менять баллоны – первым делом Сойеру, за ним – сержанту Лоури, потом Тодду. В одиночку с такой задачей никто бы не справился. Сперва необходимо было перекрыть шланг, оставив для дыхания лишь наполнявший костюм воздух. Баллоны удерживали вместе обычные скобы на винтах. Комплекты легко снимались и надевались, но задачу усложняла угроза заражения. К насосу компрессора крепился прикрывающий шланг и вентили полужесткий пластмассовый колпак, плотно заклеенный изолентой. Участок низкого давления внутри колпака уничтожал проникшие под него частицы «аркоса», позволяя капитану сначала открыть подачу воздуха в костюм и только потом из баллона в шланг.
Воздуха внутри костюма хватало на четверть часа, но Рут непроизвольно сжимала кулак всякий раз, когда солдаты брались за новый баллон, несмотря на то, что вся операция отнимала не более двух минут. Она была четвертой в очереди. Рут пришлось сделать над собой усилие, чтобы не показать охватившего ее ужаса. Она отвела взгляд от мужчин и уставилась на оранжевый осколок габаритного фонаря под ногами.
Колесо заменили раньше, чем Янг успел надеть на женщину новый комплект баллонов. Тем временем бульдозер расчистил бульвар Фолсом до 68-й улицы. Эрнандес отдал команду, и конвой проехал еще три квартала среди мертвых остовов машин.
Эстакада № 50 возвышалась на юге непреодолимой стеной, прочерчивая ложный горизонт в промежутках между зданиями. Так близко от цели… Увы, самолет не мог на нее сесть.
В двухстах метрах от 68-й улицы бульдозер проложил дорожку к узкой стоянке с одним-единственным автомобилем – красным «фольксвагеном-жуком». Дэнсфилд задвинул каркас машины в кусты и поставил бульдозер рядом, освобождая проезд для конвоя. За стоянкой возвышалась двухэтажная постройка в форме буквы «Г». Фасад от земли до крыши был выложен серым кирпичом, окна – светоотражающим серебристым покрытием.
Лаборатория, в которой создавался «аркос», размещалась в ближнем крыле.
…Эрнандес приказал ждать. Майор распорядился, чтобы первыми в здание вошли морпехи, но сначала поменяли баллоны всем остальным.
Рут вылезла из «джипа» и размяла ноги, прижимая лэптоп к груди. Она взглянула на зеркальную поверхность окон, не видя в них собственного отражения и не находя связи с тем, что творилось в душе. В представлении ученой последний полет «Индевора» сжался до одного мощного броска: от веры – к сомнению, от сладостного предвкушения – к ужасу действительности.
Янг поменял баллоны Дэнсфилду и Олсону, у которых индикатор уже зашкаливал за красную отметку, затем, когда остальные солдаты согласились подождать, занялся Ди-Джеем и Кэмом. Рут вновь ощутила глубокую благодарность. Такое же чувство она испытывала к спасателям на месте крушения челнока – эта сцена крепко засела в ее памяти.
Солдаты прокладывали путь через город-пустыню с поразительной уверенностью.
Как жаль, что некоторым из них уготована роль врагов.
Женщина взглянула на Сойера. Уоттс и Руггиеро спустили инвалидную коляску с прицепа на землю. Альберт слабо пошевелил рукой. Рут двинулась к нему, но тут же остановилась. Ее пугало собственное возбужденное состояние. Сойер легко раздражался, все утро капризничал, как ребенок. Не стоило его лишний раз дергать.
Солдаты со свежим комплектом баллонов за плечами подошли к дверям. Когда отрубилось питание, электронные замки защелкнулись, но вход для доставки грузов с другой стороны здания был открыт. Через него Фридман и Сойер выбрались на свободу. Однако, чтобы подогнать к этому входу «джип», потребовалось бы расчистить еще одну улицу. Эрнандес решил пробить брешь прямо в стене. Во двор здания с чахлыми кустиками и галькой выходило множество больших – от пояса до потолка – окон с ударопрочными стеклами.
Лоури сделал четыре выстрела по ближайшему окну, целясь в пол, чтобы не повредить оборудование внутри помещения. Продырявленное стекло добили монтировками, аккуратно вытащив все торчащие осколки.
– Можно заходить! – передал по рации Эрнандес. Осмотр занял у него меньше минуты.
Ди-Джей выскочил вперед, толкнув Рут в бок. Та чуть не съездила ему компьютером по башке. Сдержавшись, женщина осторожно двинулась с места, всматриваясь в усыпанную галькой дорожку под ногами. Тодд примерился к ее темпу, готовый, если нужно, прийти на помощь.
Оказавшись наконец внутри здания, Рут не ощутила восторга – она чувствовала себя как в мышеловке. После яркого дневного света все казалось темным и неясным.
Администрация и кабинеты руководства, скорее всего, занимали второй этаж. Обычно лаборатории устраивали на первом – таскать тяжелое оборудование наверх не имело смысла. Значит, и вытаскивать его будет легче. Особенно через двухметровую пробоину в стене. Отряд оказался в просторном прямоугольном зале с застекленной секцией, занимавшей почти половину правой стены, – герметичной камерой. Это сооружение представляло собой лабораторию в лаборатории. Но даже главное помещение с белым кафельным полом и белыми панелями, с утопленными в потолок лампами дневного света выглядело стерильным. С левой стороны выстроились в ряд стандартные ПК с наборами зондов.
Один из мониторов в конце стойки был сброшен на пол, рядом валялся опрокинутый стул. На мгновение Рут показалось – это Эрнандес и его люди, никого не дожидаясь, принялись обыскивать зал, но она тут же поняла, что беспорядку – пятнадцать месяцев.
«Боже, сделай так, чтобы мы нашли все, что нужно», – мысленно попросила она.
Застекленный бокс площадью был порядка восьмидесяти пяти квадратных метров; с левой стороны из него торчала «телефонная будка» воздушного шлюза, справа между стенкой бокса и стеной здания громоздились разветвления коллектора. Почти все пространство внутри бокса занимали компьютеры, микроскопы и высокоточный лазер – три массивных блока в один ряд.
Рут медленно приблизилась к стеклянной перегородке. В наушниках звучали голоса солдат, напоминавших друг другу о необходимости смотреть под ноги. Они тащили инвалидную коляску с Сойером.
– Не урони!
– Он нарочно раскачивается…
– Эй, ученые! – позвал Эрнандес. – Вы должны быстро определить, что здесь ценного, по степени важности. У нас не хватит места, чтобы забрать все оборудование. Идите сюда! Сержант Гилбрайд выдаст вам стеклографы, вы сможете отметить…
– Первым делом найдите генераторы, – перебила его Рут. – Майор? Пошлите кого-нибудь найти генераторы. Здесь есть автономная система питания. Можно прогнать пару опытов…
– На это нет времени.
Рут отвернулась от стеклянной стенки и нашла Эрнандеса в группе коричневых костюмов. Вскинув обе руки, он вращал ими над головой, указывая направление движения.
– Вы понятия не имеете, как… – Рут прикусила язык, не договорив фразу до конца. – Нам очень важно попробовать.
Она здорово рисковала, привлекая к себе внимание на общей частоте. Уж теперь-то сенатор Кендрикс точно прослушивал их разговоры – хотя бы ради того, чтобы определить, не напрасно ли потрачено авиатопливо.
– Доктор Голдман, – откликнулся Эрнандес. Звук собственного имени отозвался в ушах Рут как скрип железа по стеклу. – Запас воздуха ограничен, а грузить придется многое. Возвращение должно занять меньше времени, чем дорога сюда, но этого никто не гарантирует.
– Какой смысл возвращаться, пока у нас нет уверенности, что мы нашли то, за чем прибыли?
– А ведь она права! – встрял Ди-Джей. – У нас в запасе шесть часов. Прежде чем бросать в кузов все подряд, выделите хотя бы половину времени на испытания.
«Господи, неужели я сама говорила с таким же гонором?» – мелькнуло в голове Рут. Как много следовало учитывать. Она сменила тон на более дружелюбный:
– Мы не предлагаем остальным стоять без дела. За это время можно погрузить массу другого оборудования.
– С чего вы взяли, что здесь есть генераторы?
– Фридман хорошо понимала, с чем имеет дело. Вы только посмотрите на эту гермокамеру! Такие штуки не выпускают без запасного источника питания. Городская сеть слишком ненадежна. Без местного генератора любое отключение тока привело бы к потере герметичности.
– Ну хорошо! – легко согласился Эрнандес, хотя, вероятно, вся операция была расписана у него по минутам. «Таймер» в голове майора исправно работал с момента вылета из Колорадо. – Даем вам два часа. Не больше! И чтобы никаких потом возражений! Один из вас, не теряя время, пусть начинает сортировку оборудования прямо сейчас.
«Молодец, – подумала Рут. – Лидвилл не заслужил его преданности. Как там говорил Джеймс? Майор жизни не пожалеет ради нашей защиты».
Очень скоро командир отряда будет вынужден выполнить свой долг, а она – предать этого смелого человека.
– Капитан, – распорядился Эрнандес. – Пошлите своих людей на поиски генераторов и разберитесь с ними. Эрмано, как там Сойер?
Коричневые костюмы пришли в движение, часть из них устремилась к единственному выходу. Капитан Янг приказал своему подразделению переключиться на шестой канал.
Кэм подкатил коляску с Альбертом поближе, ответив на ходу:
– Он хочет поговорить с Рут, сэр.
Фигура ученой заметно отличалась от остальных странными очертаниями – одна рука свободна, другая – в гипсе – прижата под резиновой оболочкой к телу. Кэм направился к ней, безошибочно вычислив ее среди военных. Рут наклонилась и сделала глубокий вдох-выдох, пытаясь унять тревожную дрожь.
Лицевой щиток Сойера покрывали подозрительные разводы – смазанные следы пальцев. Видимо, он сначала хватался рукавицами за грязные колеса инвалидной коляски, а потом тщетно пытался почесать волдыри на лице. А может быть, закрывал лицо руками от ужаса? Или даже, позабыв об опасности, порывался снять шлем?
Что бы ни случилось раньше, теперь он был весь внимание. Здоровый глаз ярко горел на отекшем, перекошенном лице.
– Риехаи, – донесся слабый голос из-под шлема. – Спасио шо тафесси.
– Спасибо, что довезли, – перевел Кэм.
Очевидно, в его сумеречном состоянии очень важно было зафиксировать сам факт прибытия на место.
– Разумеется. – Рут улыбнулась. – Сейчас включим питание и прогоним пару тестов на вашем «железе».
– Уху! – Сойер одобрительно качнул головой.
– Я проработала в нанотехе больше десяти лет, но никогда не видела ничего подобного.
Светская болтовня на кладбище да и только.
Однако Сойер отчего-то мотнул головой из стороны в сторону, а не сверху вниз. Время уговоров и комплиментов закончилось. Он окончательно отбросил собственную гордыню.
– Наэху, – моргая, произнес он. Качая головой, Сойер выпустил собеседницу из поля зрения, и теперь глаз Альберта, пытаясь найти ее, дико вращался. Что в его взгляде? Безысходность? Сойер что-то промямлил, и Кэм передал его слова:
– Посмотрите наверху. Фридман везде держала копии – и дома, и в рабочем кабинете. Дачесс рылся только в лаборатории.
Рут подавила желание самой развернуться и побежать на поиски. Она все еще боялась вывести Сойера из равновесия:
– Ди-Джей?
– Я слышал. Спроси, где конкретно…
Сойер послушно объяснил:
– Кабинет Фридман – вторая дверь от лестничной площадки. С левой стороны. Посмотрите в столе или в шкафу для документов.
Ди-Джей и два морпеха побежали на второй этаж. В это время мастер-сержант спецназа Олсон сообщил по рации:
– Похоже, в генераторах закончилось топливо. Разрешите заправить и запустить, сэр?
– Валяйте! – ответил Эрнандес.
Кэм повторил за Сойером:
– Если наверху ничего нет, посмотрите в компьютерах рядом со сканирующим зондом. Дачесс все стер, но для хорошего хакера восстановить удаленные с жесткого диска файлы не проблема. По крайней мере, сможете получить первичные схемы компонентов «аркоса».
За спиной Рут послышался шум. Очевидно, Тодд и Эрнандес подошли к компьютерам. Она не сводила глаз с Сойера, удивляясь перемене в его поведении.
Тот продолжал разъяснения, Кэм вторил:
– Если найдете весь комплект, возьмите за основу модель R-1077. Поняли? R-1077! Она без предохранителя, и масса – меньше миллиарда атомных единиц. Программируемый запас составляет лишь двадцать пять процентов, однако этого должно хватить для алгоритма репликации и вашего ключа распознавания.
Сказав «вашего», Альберт возложил ответственность за удачу или неудачу на других. Очевидно, его война с самим собой подходила к концу. Невероятная сила воли, злость, тайные страхи не смогли одержать верх над стекавшей из уголка рта слюной и превратившимися в безжизненные культи руками и ногами. Сойер мог протянуть еще лет пять, но понимал, что умирает.
Рут еще раз улыбнулась – уже без натуги. Острый взгляд Сойера скользнул по ее скривившимся в горькой усмешке губам. Он кивнул. Лаборатория пробудилась к жизни какофонией жужжания и писка. Когда закончилось питание, многие приборы еще работали. Лампы дневного света, поморгав, залили помещение ослепительным сиянием.
Безмолвный диалог между Рут и Сойером прервался. Альберт отвернулся. Его лицо, после минутной попытки силой воли удержать разбегавшиеся мысли, обмякло.
Сосредоточенный взор создателя «аркоса» начал угасать.
Ди-Джей появился с небольшой сумкой на молнии, набитой компакт-дисками, и металлическим футляром размером с джентльменский портсигар. Он с гордостью продемонстрировал находку остальным. Спецназовцы тоже вернулись в лабораторию. Ди-Джей, ступая между ними, вызывал легкое – как ветер на поверхности воды – возмущение. Большинство, стараясь разглядеть, что он несет, делали несколько шагов следом.
Рут простила коллеге самодовольную ухмылку.
В футляре на подкладке из губки покоились шестнадцать вакуумных пластин толщиной не более ногтя. По сравнению с нанороботами, предназначенный для человеческих рук контейнер был просто астрономических размеров. Для удобства крохотные элементы смонтировали на углеродных пластинах.
Это был не «аркос». Фридман никогда бы не вынесла полностью запрограммированный наноробот за пределы герметичной камеры. И все-таки даже отдельные компоненты могли помочь составить цельное представление о технологии, а базовые прототипы – с минимальными переделками – сыграть роль «вакцины».
На дисках обнаружились новые дивные секреты. Сойер насторожился, когда Ди-Джей показал ему ярко-розовую сумку с лупоглазым личиком «крутой девчонки» из одноименного мультика. На мгновение перед Рут возник образ настоящей Фридман – женщины, решившей раскошелиться и купить сумочку покрасивей вместо безликой стандартной модели.
– Двенадцатая серия, – передал Кэм. – Программа репликации – на дисках с двенадцатой серией.
Кто-то схватил Рут за руку, она подняла глаза. Вокруг Сойера толпилась кучка светло-коричневых костюмов, остальные поодаль собирались вытаскивать оборудование на улицу – сдвигали стулья в угол, отключали компьютеры от сети, отсоединяли клавиатуру.
Женщину держал за руку капитан Янг.
– То, что нужно? – едва слышно спросил он. Командир спецназа говорил с отключенной рацией. Он вплотную приблизил к ней лицо, что заставило женщину отпрянуть. Янг сделал еще один шаг навстречу и притянул ее к себе, прижавшись шлемом к шлему ученой. При непосредственном контакте звуковые волны проходили куда лучше.
– Нашли, что искали? – отчетливо повторил капитан.
Поколебавшись, Рут кивнула.
Янг кивнул в ответ и, отпустив ее руку, потянулся к выключателю рации на поясе. Его голос заполнил общий канал связи: «Зеленый, зеленый, зеленый…» Капитан сдернул с плеча винтовку.
27
Кэм, услышав странный сигнал, удивленно поднял голову. Половина солдат синхронным жестом вскинули сжатую в кулак левую руку. Иначе как разобрать, кто там под костюмом – свой или чужой? Взяв оружие наизготовку, спецназовцы окружили остальных солдат.
– Что за… – воскликнул было юноша, но его голос потонул в шумной неразберихе на общем канале.
– Не двигаться! Мать вашу, я сказал, не дви…
– Вы с ума сошли…
– Не двигаться!
– Эй, Троттер…
– Не дергайся!
Захват прошел гладко и занял всего несколько секунд. Не иначе, поступил какой-то сигнал, но Кэм не сообразил, что им послужило. Каждый из группы захвата, как по волшебству, очутился рядом с одним из морпехов, у всех нападавших руки оказались не занятыми, в то время как остальные были нагружены мониторами, витками кабеля и стопками электронных приборов.
Каждый спецназовец приставил к голове солдата девятимиллиметровый «глок» и первым делом, даже не потрудившись забрать висевший в кобуре пистолет, отключил рацию противника. Проводка рации была надежно укрыта под костюмом. На поверхности оставался только короткий шнур, ведущий к пульту управления на левом бедре, что позволяло подсоединить шлемофон к другой системе связи, например, с самолетом. Группа захвата фактически превратила морпехов в глухонемых.
Кэм замер, в замешательстве, смятении, гневе. Он впитывал происходящее вокруг, как организм – кислород. Включилось рефлексивное, непосредственное, животное мышление, лишенное какой-либо логики или эмоций.
Он выполнил внутренний приказ – пригнувшись, метнулся вбок, как идущий на перехват крайний защитник.
За несколько проведенных вместе часов Кэм научился различать своих спутников – по крайней мере, некоторых – даже в их одинаковых костюмах. Дэнсфилда он узнавал по росту, Олсона – по грязи на рукаве, Эрнандеса – по чеканной поступи и привычке держаться в середине группы. Инстинкт подсказывал, что захват произвели спецназовцы, а в беде оказался майор с его людьми. Будь у него время, Кэм мог бы убедиться, пересчитать. На пятерых захваченных приходилось пять нападавших плюс чуть в стороне еще двое с автоматическими винтовками – грозными черными кусками металла – в толстых рукавицах. Но сейчас было не до подсчетов. Юноша понял, что о нем на время позабыли.
Ближайший человек с винтовкой – капитан Янг – стоял в трех шагах от Рут, направив ствол М-16 в потолок. Он повернул голову в шлеме, повторяя условный сигнал: «Зеленый два, зеленый два…»
Кэм врезался в него плечом, обхватил капитана поверх рук, как заправский крайний защитник.
– Не-ет! – раздался женский голос.
Потом наперебой – голоса мужчин:
– Какого…
– Черт!
– Берегись!
М-16 с грохотом выпустила четыре пули в пол. Стреляные гильзы ударили Кэма в грудь, когда он сбил капитана с ног.
В замкнутом пространстве лаборатории грохнул еще один выстрел – громче прежних. Кэм рухнул на капитана сверху. Из-за воздушных баллонов тело Янга выгнулось навстречу Кэму, удар получился жестким, и офицер не оказал сопротивления, когда юноша вырвал у него из рук М-16.
Оскальзываясь, Кэм встал на четвереньки, одной рукой поднял винтовку. Выстрелить он не мог. Пальцы сжимали защитную скобу спускового крючка между рукояткой и магазином, не попадая в нее.
Мозг произвел мгновенный расчет: палец вот-вот скользнет по гладкому металлу на спуск, от пяти пар костюмов осталось четыре, четверо против пяти… Эрнандес и морпехи использовали неожиданный поворот событий для контратаки. Один из солдат скорчился на полу. Еще один плюхнулся задом на пол. Но где второй человек с винтовкой?
Внезапно в лицевой щиток Кэма врезался чей-то ботинок. От удара челюсти сомкнулись и голову развернуло в сторону. Он выронил М-16 и упал на спину. Баллоны с воздухом больно врезались в лопатки, но эпицентр боли находился в неестественной шишке под верхней губой. Подгнившие зубы вырвало вместе с деснами двумя огромными, неправильными комками. Они водорослями повисли на обломившихся корнях, от кашля щиток забрызгало каплями крови.
Солдат с винтовкой стоял над Кэмом, направив на него оружие.
– Стойте! Он ничего не знает! – Рут находилась всего в паре шагов от спецназовца, но все равно бросилась к нему и бешено замахала все еще сжимавшей лэптоп рукой у него перед носом.
Надо быть очень смелой, чтобы лезть на рожон под дулом винтовки. И что это она говорит?
– Он не знал! Ничего не знал! Он нам нужен!
Солдат с винтовкой застыл в угрожающей позе. Кэм тоже боялся пошевелиться, распластавшись поверх баллонов. Ладони сами по себе сжимались от неудержимого желания дотянуться до лица. Грудь и руки свело от страха – господи, а вдруг мой костюм порвался?
Наступила тишина. Кэм сглотнул кровь. Тодд прятался за спинкой инвалидной коляски Сойера. Ди-Джей отошел на несколько шагов подальше от остальных за угол герметичной камеры.
В словах Рут не было смысла.
– Стойте, он не знал! – лепетала она. Сбоку раздался шорох – капитан Янг, коротко и отрывисто дыша, поднялся с пола.
– Она права, – задыхаясь, произнес он. – Он нам нужен.
Раздался новый голос:
– Зеленый, зеленый, что происходит?
– Зеленый два, зеленый два, у нас все в порядке… – ответил Янг. Кого он оповещает? Еще одну группу солдат? Нет, у пилотов, ждущих на другой стороне города, есть РЛС. Они бы предупредили Эрнандеса. Пилоты!
Ну конечно! Пилоты – на стороне нападавших и отрезали связь с Колорадо по первому условному сигналу Янга.
Они хотят заполучить нанотехнологию. Другого смысла устраивать захват не было. Но зачем ее похищать? Что они могли потребовать взамен? Не деньги же…
Вот сучка! Коварная сучка!
Рут с самого начала использовала его вслепую, улыбалась, за ручку держала, а ведь все знала…
Кэм выгнул спину, ощущая режущую боль в позвоночнике. Сквозь пятна крови на щитке он разглядел, чем закончилась схватка.
Сложившееся пополам тело принадлежало капралу морской пехоты Руггиеро. Кэм узнал его лишь по висящему на боку планшету – лицевой щиток солдата покрывала сетка трещин пополам с кровавыми ошметками. Когда Кэм сбил с ног капитана и тот непроизвольно выпустил очередь, у охранявшего Руггиеро спецназовца дрогнула рука. Девятимиллиметровая пуля разнесла голову морпеха внутри шлема.
У другой стороны тоже был пострадавший. Сидевший на полу солдат по фамилии Троттер теперь поднялся и потирал шею. Но его товарищи в момент атаки Кэма держали оружие наизготовку и потому быстро взяли верх.
Теперь противников разделяло тело мертвого солдата на полу.
Фигуры в коричневых костюмах стояли на прежних местах – пятеро против четверых, – но теперь они отодвинулись от трупа Руггиеро. Кэм понял, что их охватил такой же ужас, какой ощущал он сам.
– Вот черт! – вырвалось у Олсона. Он один не держал на мушке пленника-морпеха. Сержант опустил пистолет ниже линии пояса, словно стеснялся оружия. – Черт! Я не хотел… я…
Не имея возможности говорить по рации, Эрнандес гаркнул во весь голос:
– Что вы делаете, Янг? Собрались перебежать к сепаратистам?
– Мы не хотели причинять вред твоим ребятам, – ответил капитан.
– В жизни не подумал бы, что ты способен на предательство!
– Богом клянусь! Мы никому не желали зла.
Рут по обыкновению влезла в разговор: «Вы не понимаете!» Она водила головой из стороны в сторону, пытаясь определить, где стоит Эрнандес, но тут же повернулась к Кэму:
– Мы не могли поступить иначе. Без нашей помощи люди не получат вакцину. Это их единственный шанс.
Эрнандес пропустил ее слова мимо ушей.
– Пилоты с вами заодно?
– Извини, майор. Клянусь… Не пытайтесь сопротивляться, и мы вас не тронем.
Тревога и сомнения нахлынули на Кэма и сплелись в один клубок с чувством вины. Его захлестнули эмоции. Единственный шанс? О чем это она?
– Ничего у вас не выйдет, – констатировал Эрнандес с таким спокойствием, словно сам держал остальных на мушке. – Раскиньте мозгами. Куда вы отсюда побежите? Какой бы маршрут вы ни выбрали, вас догонят истребители. А если сможете сесть, пришлют наземные войска.
Капитан отвернулся и скомандовал:
– Свяжите их лентой по рукам и ногам.
– Победа вам не светит.
– Олсон, ты слышал мой приказ?
– Т-так точно, сэр! Слышал.
Все еще оглядываясь на труп Руггиеро, мастер-сержант Олсон выбросил вперед левую руку, словно опять пошел в атаку: «Шестеро – слушай мою команду».
Олсон, отключившись от общего канала, принялся руководить разоружением морпехов. Спецназовцы поодиночке снимали с них не только кобуры с пистолетами, но и поясные ремни с сумками для запасных обойм.
– Проследи за ними, – приказал Янг. Боец наконец отвернул ствол М-16 от живота Кэма и отошел к группе Олсона.
Рут, потеряв равновесие, опустилась на колени.
– Я хотела сказать…
– Вот это, блин, наворотил! – вслух выругался Янг. Скорее всего, он имел в виду себя и своих людей, потому что даже не посмотрел на Кэма.
– Лидвилл собирался присвоить вакцину, – начала объяснять Рут, но юноша упрямо, боясь встретиться с ней глазами, смотрел на Янга. Еще один человек погиб и опять ни за что ни про что.
Кэм ощупал языком дыру в деснах, ниточки мяса, глубоко застрявшие твердые кусочки эмали. Его мутило от приторного привкуса собственной крови.
Он кашлянул.
– А чего они…
Янг тоже опустился на колени по другую сторону от Кэма. Капитан вытащил свой пистолет и покачал им перед носом юноши, затем левой рукой потянулся к его поясу.
– Что вы делаете? – воскликнула Рут. Понизив голос, она перешла на невнятное бормотание. – Я ему сейчас все объясню!
Янг отключил рацию Кэма со словами «Я не могу оставить его на связи».
– А кто тогда будет передавать, что сказал Сойер? Он же не знал. Дайте мне объяснить. Ведь можно договориться. Без них трудно создать…
– Нет уж! Мы здесь не станем задерживаться. Вы что, серьезно?! Я думал, вы комедию ломаете, чтобы выиграть время для подготовки захвата.
– Мы не можем сейчас уйти. У нас не будет другого шанса.
– Доктор Голдман, мы погрузим все, что скажете.
– А если что-нибудь сломается? Если потом выяснится – оставили маленькую программку, без которой ничего не выйдет?
– Но вы же знаете, что мы не можем здесь долго оставаться.
– Два часа! Дайте нам хотя бы два часа, как предлагал Эрнандес. Ведь в Лидвилле пока не знают, не так ли?
Янг замолчал, очевидно поняв, что Кэм сидит слишком близко и все слышит. Больше они не смогут ему доверять. Вспоминая случившееся, обдумывая свою ошибку, Кэм заметил, насколько эта беседа была похожа на ту, что Рут недавно вела с Эрнандесом. На маниакальную одержимость женщины Янг отвечал таким же отеческим терпением.
Нет, ей действительно не занимать смелости.
– Похоже, все вышло, как было задумано, – с расстановкой ответил Янг. – Они пока молчат.
– Тогда мы в безопасности, – наседала Рут.
– Вы, кажется, не понимаете, как мы рискуем. Нам надо вернуться к самолету, заправиться и сделать еще много чего, прежде чем сможем подняться в воздух.
– Лучшей возможности не представится. Нельзя ее упускать. Это ведь… все, за что мы боролись. Ну, пожалуйста…
Кэм едва не присоединился к Рут, и Янг это заметил. Его глаза сузились, он поднялся и отошел в сторону от обоих.
– Хорошо. Мы останемся до очередной замены баллонов. Но не дольше!
– Что?! Это ж не больше полутора часов!
– Разговор окончен!
Однако ученые все еще продолжали работу и через двадцать минут после замены баллонов. Янг приказал им собрать вещи и начал подгонять к выходу – «Пора уходить!», но Рут и Ди-Джей едва обратили внимание на его слова. Ими овладело радостное возбуждение, и капитан сдался.
Кэм подумал, что Эрнандес, останься он во главе отряда, скорее всего не позволил бы ученым задержаться. По сути, нанотехнологи устроили свой собственный мятеж. Янг, в отличие от майора, не чувствовал за собой морального права командовать ими. Он мог бы отключить питание или выволочь гражданских из лаборатории силой, однако не меньше других хотел, чтобы те добились успеха.
Пока Ди-Джей и Тодд запускали рабочие системы, Рут отключила рацию и, прижав свой шлем к шлему юноши, с серьезным лицом рассказала о причинах заговора, попытках создания нового оружия в Лидвилле, о тысяче шестистах американских граждан, убитых в Уайт-Ривер, об опасениях, что политики используют вакцину для порабощения планеты.
– Геноцид без палачей, – закончила она рассказ. – Ненужных людей оставят подыхать естественным путем, нужных – навечно в рабство.
Кэм попытался убедить ее в своей поддержке, но кто теперь ему поверит. Несмотря на нехватку людей, Янг назначил Иантуано охранять юношу, чтобы тот ненароком не подсоединил рацию и не предупредил Лидвилл или не бросился на одного из ученых.
«Красный, красный!» По этому сигналу Янга летчики на другой стороне города восстановили релейную связь с Колорадо. Отряд не выходил в эфир всего четыре минуты. Все это время пилоты сообщали, что работают над устранением мелкого повреждения релейной станции. Никто пока не встревожился. Миссия проходила по намеченному плану и в установленное время, ничто не предвещало осложнений.
Летчиков не подвели актерские способности. Лидвилл теперь больше волновало, чем заняты ученые. Их осыпали вопросами, требовали подробного описания всех действий. Ди-Джей, Рут и Тодд то перебивали друг друга, то вдруг замолкали, погрузившись в свои мысли. Рут старалась говорить меньше всех, при каждой возможности переходя на жесты.
Планом предусматривалось продолжать спектакль, если получится, до полудня, до того момента, как С-130 улетит в противоположном от Лидвилла направлении.
Майор Эрнандес докладывал обстановку собственному начальству каждые полчаса. Пока он говорил, капитан спецназовцев держал на прицеле автоматической винтовки не его самого, а остальных морпехов. Янгу явно претила эта роль, но он поклялся, если Эрнандес их выдаст, пристрелить его, но прежде перестрелять у него на глазах всех подчиненных.
Несмотря на безопасную паузу в сорок минут, приходилось также ломать комедию для спутников. Захват был произведен чисто, под крышей, его не засечь с орбиты. Но стоило «глазам» вновь оказаться над заговорщиками, из Лидвилла могли спросить, почему доклады не соответствуют происходящему на земле. Поэтому спецназовцы рвали жилы, бегая из лаборатории к прицепу с тяжелым грузом, чтобы казалось, будто работают не семь, а двенадцать человек.
