сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц)
Элигий повернулся боком в узком холле и протиснулся в дюйме от моего тела, пристально глядя на меня из-под капюшона.
— Со временем он привыкнет ко мне, — ответил он и сделал шаг к моей ощетинившейся собаке.
Аккуратно он бросил свой шарф на пол и присел на корточки рядом с Чейзом, говоря спокойно на французском. Секунду спустя, мех Чейза разгладился, и он начал вилять хвостом. Слегка поскуливая, положив одну лапу на колено Элигию. Я была впечатлена и предана одновременно. Я взяла поводок Чейза со стены и похлопала по бедру.
— Пошли мальчик, погуляем. — Чейз поспешил ко мне, по дороге лизнув мою коленку. — Так-то лучше, предатель, — сказала я, и почесала его между ушей. Я взглянула на Элигия, который все еще сидел на корточках. — Мы быстро.
Он немедленно встал и уже стоял у двери рядом со мной.
— Я с тобой.
— Как хочешь, — буркнула я, отперла дверь и вышла в ночь.
Осторожно наблюдая за Элигием, пока Чейз играл в траве, я, в конце концов, не выдержала:
— Так что же ты ему сказал?
От реки послышался гудок буксируемого судна, кто-то поздоровался на тротуаре, и я неясно услышала музыку, идущую из Бо Хэд.
Элигий пожал плечами и взглянул мне в глаза.
— Я пообещал не убивать тебя.
— А... спасибо. — Я с трудом проглотила комок, который застрял в горле, но не подала виду, что подобное заявление меня беспокоит. — До тех пор, пока я пью чудо-чай Проповедника, не так ли?
— Не плохая идея, — заметил он, и от его слов меня бросило в дрожь.
Уже дома, я освободила Чейза от поводка и повесила его на стену, заперев двери.
Пока я разговаривала с Никс в своей комнате, объясняя ей, что произошло с Сетом, так как и советовал Проповедник, я также наблюдала за передвижениями Элигия по моей квартире. Казалось, он прекрасно знает, где что находится.
Он без колебаний направился прямиком в комнату Сета, скинув на пол свой шарф, зайдя туда, он замер, уставившись на что-то. Было крайне непривычно, что теперь со мной живет абсолютно незнакомый иностранец.
Он выглядел абсолютно обычно в простой белой футболке и потертых джинсах, ничто не выдавало в нем вампира, по крайней мере, то как все их себе представляли. Ни черного плаща, ни гроба. У него был безупречный цвет лица, не считая маленькой родинки, чуть ниже левого уха. Гладко выбрит, даже если недавно имелся только намек на щетину.
А вампиры бреются? — промелькнула абсурдная мысль в моей голове.
Я уже сама с собой начала разговаривать, все еще с трудом веря в то, кем он действительно являлся.
Я не была знакома с ним с чертовых незапамятных времен... и все, что у меня было, так это заверение Проповедника, что неплохо бы иметь существо полумрака, свободно перемещающееся по моей квартире, пока я дома.
Сет может вернуться и боль за судьбу моего брата заставила мое сердце сжаться. Он где-то там, слоняется по улицам с компанией более сомнительной, чем я когда-либо могла себе представить: с монстрами.
Поневоле, я попробовала представить себе его юное лицо, искаженное маской монстра, как было с Жилем, и не смогла. Неожиданно, образ Сета, набрасывающегося на невинного человека и выпивающего всю его кровь, всплыло в моем воображении.
Я постаралась поскорей отбросить подобные мысли. Эта мысль казалась неправильной. Все, что я могла вспомнить о нем это - его ласковые, выразительные, зеленые глаза, отражающие каждую эмоцию, которую он переживал.
Слезы навернулись на глаза, а ком застрял в горле. Я поспешила на кухню, открыла холодильник и схватила бутылку «Гиннеса». Я осушила три, прежде чем успокоиться.
Элигий стоял примерно в футе от меня, внимательно рассматривая. Я чуть не подпрыгнула от неожиданности.
Пока я вытирала рот рукой он пристально, с любопытством следил за моими движениями.
— Что было бы, если бы я не пила чай проповедника? — спросила я, и от его близости меня бросало в жар. Что если я просто перестану его пить?
Глаза Элигия пристально следили за пульсом на моей шее, и, клянусь богом, его глаза пылали.
— Ты была бы мертва еще до того, как успела бы поднести бутылку к губам.
Глава 5
Искушение
«Пока рассвет и тени убегают»
Анонимная эпитафия, кладбище Бонавентура
Ночь тянулась бесконечно долго, и я обнаружила, что постоянно оглядываюсь через плечо. Я знала, что если бы он хотел, то Элигий смог бы меня убить. Часть меня искренне верила, что он хотел. Это скептическое отношение сильно раздражало меня.
Мне не нравится, когда вторгаются в мою жизнь. Особенно, когда это безумно горячий парень — и в тоже время смертельно пугающий. Он заставляет меня пылать каждый раз, когда он рядом. Правда. Я хочу его с тех пор, как увидела сквозь витрину.
Меня всегда привлекали плохие мальчики, но это было смехотворно.
Я была уверена, что он владеет каким-то видом манипулирования сознанием. Это была единственная причина, которую я смогла придумать, чтобы объяснить его способность заставлять меня пылать. Опять же, это бесило меня.
Я не люблю терять контроль, особенно в том, что касалось парней. Это уже случилось однажды — и не повторится снова, никогда.
Моя квартира достаточно просторна для квартиры, расположенной у набережной исторического района, но, когда внутри оказался вампир, она стала казаться кукольным домиком. Он развалился на диване, при этом выглядел, как любой другой обычный парень с пультом в руках, листал различные каналы, которые включали все варианты мужских интересов: MTV, мотоспорт, экстремальный серфинг, CSI.
При этом он наблюдал за мной — за каждым моим шагом — и это было очевидно. Я уже выпила пиво и доела китайскую лапшу, и примерно к полуночи во мне стала скапливаться беспокойная энергия. Я хотела пойти на пробежку, но точно знала, что отделаться от компании мне не удастся.
Поэтому, вместо бега по историческим достопримечательностям, я решила супер-усердно потренироваться с грушей. Меня так и распирало что-нибудь ударить, выбить к черту весь дух из чего-нибудь и увлечься этим настолько сильно, чтобы мои лёгкие горели огнём.
Может быть, позже это поможет мне вырубиться и избавит меня от чудовищных картинок с Сетом в главной роли.
Я схватила пустую коробку из-под китайской лапши со стола, выкинула ее в мусор и направилась в свою комнату, все это время Элигий пристально наблюдал за мной. Проигнорировав его, я закрыла дверь в спальню, чтобы он, наконец, перестал пялиться.
Скинув ботинки, я стянула рубашку через голову и сняла юбку, бросив все в плетеную корзину в углу, даже носки.
Легкая дрожь пробежала по моему телу и, даже не поворачиваясь, я уже знала, что Элигий был за моей спиной, стоял в дверном проеме. Я удостоила его не более чем коротким взглядом через плечо, и да... он стоял там, опершись о дверной косяк в непринужденной позе свойственной парням: руки скрещены на груди, голова приподнята, он пристально смотрел на меня - и ни капли стыда в глазах.
На мне был кружевной бюстгальтер и черные трусы-шортики. Я не была голой, поэтому меня это тоже не смущало. Я развернулась.
— Меня трижды подвергали личному досмотру (с раздеванием донага) к тринадцати годам, так что не рассчитывай, что тебе удастся меня запугать, — сказала я, не глядя на него.
Я натянула обтягивающие штаны для йоги, которые валялись у ног и белую полосатую майку, которая едва прикрывала грудь.
— Ты можешь смотреть, если это поможет мне от тебя избавиться. — Я расставила ноги, делая растяжку, и, наклонив голову вниз, посмотрела на него из-под них. — Но не трогай. — Я схватилась за лодыжки и потянулась, растягивая ноги, руки и спину. Встав на цыпочки, я потянула икры и потом встала ровно. И посмотрела на него. — Я - не часть контракта. Понял?
Глубоко в душе я понимала, что моя дерзость была чрезвычайно смелым шагом. Я дразнила чертова вампира, Господи прости. И, даже понимая это, я ничего не могла поделать с собой. Элигий возбуждал и бесил меня тем, что живет в моем доме.
Я взяла свой айпод, выбрала альбом «Dear Agony» Breaking Benjamin, нашла песню «Я не склонюсь» и прибавила звук.
— Эли. Только родители зовут меня Элигий, — сказал он, и я услышала это в своей голове.
Я молча одела перчатки, настороженно глядя на него. Настороженным он не выглядел. Я почувствовала, что комната вдруг стала маленькой и наполнилась стопроцентной мужской энергией, и, хотя это и было тяжело, я отвернулась и начала бить грушу.
Несколько минут спустя я с головой погрузилась в тренировку: пинала и била грушу в такт музыке. И ни на секунду не забывала, что Эли был за моей спиной, а так же что мой брат не вернется домой. Я лупила по груше со всей дури, как будто это она была виновата во всем произошедшем, и потрясение от всего этого вибрировало в мускулах моих рук.
Отчаяние наполнило меня, и не помню, как долго я лупила по груше, но, когда дыхание сбилось, а мускулы начали гореть огнем, слезы полились градом из моих глаз. Злясь — на саму себя, Эли, Аркосов и всех тех, кого могла обвинить в исчезновении Сета — я стянула перчатки зубами и швырнула их через комнату.
Без единого слова и взгляда я распахнула двойные двери на маленький балкон и вышла в ночь. Я боролась с желанием упасть и разреветься. Сильно зажмурясь, я сжала прохладные железные перила.
— Черт возьми! — сказала я, стиснув зубы, пораженная размерами гнева, растущего во мне.
Мне хотелось кричать, сломать железные перила и выкинуть их в реку. Я наклонила голову к плечу и вытерла слезы, текущие по щеке.
— Лучше делать это вместе, Райли. Ты не можешь проиграть и можешь рассчитывать на победу, — сказал спокойно Эли, так близко, что я чувствовала, как он оттесняет меня к углу балкона.
Неожиданно, он прижался к моей спине: его руки вдоль моих, ладони рядом с моим на перилах. Я рефлекторно отреагировала, схватив его руку обеими ладонями. Не имей он вампирской силы, ничто не смогло бы остановить меня: я бы с легкостью скинула бы его с балкона. Я отпустила его, сердце бешено билось в груди.
Он продолжал стоять, плотнее прижимаясь, поймав меня на месте. Он был возбужден, и я это ощутила на себе. Это бесило и возбуждало меня одновременно.
— Монстр, живущий во мне, он все еще там, очень близко к поверхности, — продолжил он, как будто моя реакция его вовсе не беспокоила, его губы едва касались моей шеи.
Я вздрогнула, и, я знаю, он почувствовал это.
— Всегда помни об этом. Даже с учетом всей магии Гала, наполняющей тебя, я ощущаю аромат твоей неповторимой крови, — сказал он мне на ушко.
И сделал глубокий вдох.
— Ты даже представить себе не можешь, насколько большое искушение представляешь для меня, Райли По, — заметил он, и легкий французский акцент сделал его голос более эротичным. — Не представляешь, сколько усилий требуется, чтобы не сорваться и просто не попробовать то, что течет по твоим венам... И вряд ли твоя тонкая, как бумага, кожа способна остановить меня.
Дрожь пробежала по телу, когда он очередной раз выдохнул рядом с моей шеей.
— Чёртов контракт, способен, — бормотала я, и со всей силы попыталась толкнуть его, чтобы убежать. Он с легкостью развернул меня так, что мы оказались лицом к лицу, тело к телу, и на окраине моего сознания замаячила паника.
Продолжая слегка прижимать меня, он нависал надо мной до тех пор, пока я не начала отклоняться и не почувствовала холод железных перил, впивающихся мне в спину.
Я ощущала каждый изгиб и мускул Эли, прижатый ко мне. Я имею в виду действительно «каждый». Его взгляд прошёлся по мне, а затем задержался на губах.
— Не только жажда вампира присуща мне, но только ее я отчасти могу контролировать, — сказал он. — Я все еще ощущаю сексуальное влечение, как любой здоровый двадцатипятилетний парень, но увеличенное в сотню раз. — Он наклонился ближе, и его губы почти касались моих. — Не стоит дразнить меня, Райли, до тех пор, пока ты действительно не захочешь меня. Так как я не могу тебе обещать такого рада «выдержку». — Он приподнял голову и пристально посмотрел своими черными глазами на меня. — Я не думаю, что ты сможешь справиться со мной.
Страсть и ярость бушевали во мне — весьма опасная комбинация — настолько, что думала, что я кончу, если он прижмет свою промежность к моей еще чуть-чуть сильней и продержит там немного дольше.
Я желала его и ненавидела себя за это, понимая, что он всего лишь развлекается со мной.
— Отвали, — сказала я спокойно. — Немедленно. Придурок...
Уголок его губ слегка приподнялся, и он отодвинулся от меня. Я оттолкнула его и на ватных ногах побрела в дом за ним, закрыв за собой двери. Я направилась в ванну, но его следующие слова остановили меня.
— У нас есть три недели, но, несмотря на это, твой брат перерождается, и его желание вернуться к чему-либо знакомому, становиться сильнее. Он все сильней изменяется с каждым днем, процесс ускоряется, понимаешь? Скоро цикл завершится, и он совершит свое первое убийство, — меня убивала его чрезмерная честность, и, взглянув на него через плечо, я прервала его холодные рассуждения.
— Ладно, ладно, я поняла. И я обещаю, что я приложу все возможные усилия и спасу брата - во что бы то ни стало. И конечно я не вампир, но достаточно сильная и меня не так просто испугать. Я хочу, чтобы брат вернулся ко мне домой. Хочу, чтобы Сет вернулся и не важно, через что придется пройти ради этого. Я, черт побери, сделаю это...
Эли смотрел на меня в течение нескольких секунд, будто решая, несу ли я бред собачий или я серьезно так думаю.
Он решил.
— Я верю тебе, — сказал он, и могу поклясться, я слышала восхищение в его голосе.
— Хорошо. А теперь, я могу пописать и принять душ без твоего надзора? — спросила я.
Он убрал свою длинную челку с глаз.
— Да, я думаю.
Он равнодушно усмехнулся. Я кивнула.
— Хорошо. Держись подальше от моих личных вещей. Когда я освобожусь, нам нужно будет поговорить. Я кое-что хочу узнать, и, кроме того, пора обсудить правила совместного проживания. Договорились?
Он кивнул, но с места не сдвинулся:
— Договорились.
Разочарованно, я закатила глаза; казалось, будто он не собирается никуда уходить, пока я не закончу, поэтому я направилась в ванну и закрыла дверь.
Вода была ледяной, как раз то, что нужно — черт побери, я никогда в жизни так не реагировала на парней, как в случае с Элигием.
Возможность ясно мыслить и смотреть ему в глаза во время серьезного разговора по созданию правил, без давления его интеллекта на мое сознание — вот то, что должно случиться. Это то, что случится.
Как я могу так реагировать на парня, у которого нет даже долбаного пульса? Я не уверена, что смогла бы даже в ночь живых.
Клацая зубами, я выскочила из душа и была очень рада, что в свое время потратилась на лазерную эпиляцию на ногах, зоны бикини и подмышками: в сложившейся ситуации порез бритвой мог бы оказаться действительно смертельным. Закончив с душем, я обернула волосы одним полотенцем и завернулась в другое.
Когда вышла из ванной, я увидела, что Эли ушел из комнаты. И была слегка разочарована. Порывшись в шкафу, я, наконец, выудила пару домашних штанов и черную футболку, и пошла искать моего охранника. Когда я нашла его, он, растянувшись на диване, переключал каналы.
Я старалась держаться на безопасном расстоянии, приземлившись в мягкое кресло по диагонали от него. По телику шли новости 11-го канала, и я замерла на полпути, так как шел репортаж об еще одном убийстве.
Женщина двадцати с лишним лет, последний раз ее видели покидающей кампус Центрального Колледжа Искусств и Дизайна в 11 часов за ночь до этого. Ее тело было недавно найдено между двух парковочных мест на Ист Бэй. Я наблюдала, как еще один черный пластиковый мешок с телом скрылся в недрах машины коронеров.
Экран погас, и Эли бросил пульт на подушку рядом с собой. Он изучал выражение моего лица также тщательно, как и я его.
Наконец он потер подбородок и сказал:
— Обсудим правила? — спросил он.
Я кивнула в сторону телика.
— Эти убийства, — начала я. — Это ведь не нормально.
— Нет.
Я попыталась выбросить из головы образы мертвых тел, села, подтянув колени к себе, и обняла их. Пора сменить тему разговора, а то мне трудно будет успокоиться, если думать все время о мертвецах.
— Да, точно, правила совместного проживания, — произнесла я, и наши взгляды встретились. — Я хожу в туалет и душ одна. Пусть хоть что-то останется загадкой для тебя, особенно это, — заявила я уверенно.
Эли сдержал смешок и кивнул.
— Согласен. Дальше?
— Ты не вмешиваешься в мои дела в «Татумании», независимо от того, насколько грубы и невоспитанны, могут показаться тебе мои клиенты. Поверь мне, с этим я могу справиться сама, как справлялась до твоего появления. Это мое личное дело, как я зарабатываю средства, чтобы пристроить Сета в колледж.
На этот раз правило не показалось ему забавным, если я правильно поняла его взгляд.
— Постараюсь, — ответил он.
Я кивнула.
