Текст книги "Отчаянная решимость (СИ)"
Автор книги: Джанетт Ниссенсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)
Статья была не очень длинной, и в основном приводила низкие рейтинги просмотра и совсем нелестные отзывы в качестве основной причины отмены шоу. В ней не было никаких упоминаний об актерах или их будущих планах, и Данте сдержался, чтобы не ввести имя Кэти в поиск. Он предположил, что это был всего лишь незначительный всплеск в ее карьере, и что у нее имелись другие проекты. Она была потрясающе красива, гораздо красивее других актрис и моделей, и если ее агент не использовал ее красоту в своих интересах, чтобы завалить ее предложениями, то Кэти явно нужен новый агент.
Рассердившись, Данте закрыл браузер и допил джин с тоником, задаваясь вопросом, есть ли у него время хотя бы несколько секунд, пока доставят ужин. Он должен прекратить это, твердо сказал он себе, прекратить привычку пить слишком много, жалеть себя и хандрить. Он слишком часто пил и хандрил в течение нескольких месяцев, как от него ушла Кэти, он не собирался снова погружаться в эти глубины. Кроме того, теперь у него была Кара, и встречи с ней делали его счастливым, приятно отвлекали от его бед.
«Но ведь это не одно и то же, не так ли? – проворчал противный голосок у него в голове. – Совсем не одно и тоже. Ты был влюблен в Кэти, планировал сделать ее своей женой, но ты не испытываешь таких же чувств к Каре. Она тебе нравится, ты восхищаешься ею, и она заставляет тебя смеяться, но то, что ты чувствуешь к ней – это не любовь. И признайся сам себе… Кара не в состоянии соперничать с Кэти, не так ли? Даже близко нет».
Доставка отвлекла его от тревожного внутреннего голоса и мыслей, которые были откровенно подлыми и несправедливыми. Кара не была такой красавицей, как Кэти, твердо заявил он себе. По правде говоря, таких женщин, как Кэти, было очень мало. Это не означало, что Кара не была привлекательна по-своему. Может, она и была немного полновата, но не была толстой, как думала. И тот факт, что она была такой маленькой по росту (чуть выше пяти футов) делал каждую лишнюю унцию в ее теле более заметной.
Но Дантэ нравились ее формы, особенно ее удивительные груди. Для него общение с ней было чем-то новым, у Кары был здоровый аппетит, и он, если честно, наслаждался каждым ею съеденным кусочком. Если быть до конца честным с самим собой, ему следовало признать, что его раздражало в Кэти (одна из немногих вещей), ее маниакальное следование диете. Прежде чем разрешить ему заказать столик в ресторане, она сначала онлайн просматривала меню, на предмет есть ли там низкокалорийные блюда. Она ни за что не согласилась бы есть в большинстве мест, куда он водил Кару за последние недели, черт возьми, она, скорее всего, отказалась бы переступить даже порог подобного заведения. Кэти не скрывала, что любит красивые вещи, привыкла к роскоши и наслаждается определенным уровнем жизни.
Поедая свой прекрасно приправленный бифштекс, который был таким нежным, что ему даже не требовался нож, чтобы разрезать его, Данте лениво размышлял, как бы справилась Кэти, окажись она в таком отчаянном положении, в каком оказалась Кара. Но он и так знал ответ на этот вопрос, и ему стало не по себе от мысли, что Кэти явна не пошла бы таким трудным путем, как Кара. Вместо этого Кэти, скорее всего, нашла бы себе богатого парня, желательно красивого, и была бы довольна тем, если бы он ее содержал. Но Кэти даже бы и в голову не пришло искать другой выход, поскольку всю жизнь ее родители баловали и лелеяли, ей не приходилось заботиться о себе или жить без роскоши, не говоря уже о самом необходимом.
В таком случае было бы несправедливо сравнивать этих двух женщин, и Кэти совсем не виновата, что у нее было счастливое детство и двое родителей, которые души в ней не чаяли. И, черт побери, было просто ужасно, что того же нельзя было сказать о Каре. Он очень хотел, чтобы она не была такой упрямой, такой гордой, и приняла бы его предложение помочь ей. Данте не мог сказать, почему он чувствовал себя ответственным за нее, за исключением того факта, что кто-то должен был бы позаботиться и оберегать ее. Но Кара была полна решимости идти своим путем по жизни, и эта черта ее характера одновременно восхищала и расстраивала его.
Он произвел над собой усилия и не смотрел ни одной серии ситкома Кэти, прекрасно понимая, что для него это было бы сущей пыткой. Но ему хотелось доказать самому себе, что он больше не думает о ней, что звук ее голоса или ее лицо не окажут на него никакого воздействия. Поэтому после ужина он прокрутил список шоу, доступных на его кабельном телевидении, пока не нашел «Врагов».
Данте смотрел телевизор не часто, за исключением канала спорт и новостей, и поэтому ему было не с чем сравнить этот ситком. Но ему было достаточно всего десяти минут, чтобы понять, что: а) написание диалогов было не очень хорошим, б) для ситкома в нем не было ни грамма юмора, и в) действие было затянутым, нудным – особенно сцены с Кэти.
Он полагал, что большинству молодых людей, смотрящих этот сезон, было бы наплевать, что Кэти никудышная актриса, потому что недостаток актерского таланта она с лихвой компенсировала своей внешностью и сексапильностью. Ее роль в шоу была той же, что и в первом сезоне, сумасшедшая блондинка бимбо, которая жила все в том же многоквартирном доме, что мужчины и женщины фильма, поэтому продюсеры решили одеть ее соответственно. Она носила едва прикрывающие, кричащие наряды, которые не носила в реальной жизни, обнажая ноги, живот и декольте.
Она стала слишком худой, критически оглядывая ее, подумал он, но потом решил, что для этой роли она должна была похудеть, тем более что телевизионные камеры утолщали человека. Но даже сейчас слишком худая, потеряв почти десять фунтов, одетая в этот безвкусный ансамбль, с шелковистыми светлыми волосами, зачесанными назад и макияжем, с красивым лицом, Кэти все еще была потрясающей, самой потрясающей женщиной, которую он когда-либо видел.
И пока он продолжал смотреть этот эпизод, потом другой этого ужасного ситкома, воспоминания о времени, проведенном с Кэти, продолжали его искушать и дразнить. Он был ослеплен ею, восхищен, он никогда не испытывал ничего подобного к другой женщине. Она обвела его вокруг пальца, в этом он открыто признавался самому себе, она была призом, который стоило заполучить, независимо от цены, так он всегда говорил. Секс с Кэти был одновременно возбуждающим и страстным, и он был более или менее одержим ее идеальным телом – длинным, стройным линиям, нежным изгибам, атласной белой кожей. Ему нравилось представлять ее всем своим друзьям, водить в элитные клубы или рестораны, когда она выражала желание их посетить, и иногда он удивлялся, что такая великолепная женщина, на самом деле, принадлежала ему.
Но как оказалось, Кэти не хотела принадлежать не ему, ни кому-то другому, если только этот мужчина не придавал ускорения ее карьере, которая значила для нее больше, чем что-либо или кто-либо еще. Данте нахмурился, когда она появилась на экране телевизора, одетая в едва прикрывающее мини-платье, на высоких каблуках, заискивая перед одним из своих коллег-мужчин по фильму. Она пожертвовала их отношениями, чтобы полуобнаженной играть главную роль в плохо написанном ситкоме, который критики разбили в пух и прах, решив не продолжать снимать второй сезон еще до выхода в эфир финальных серий. Ее отказ тогда что-то надломил внутри него, особенно то, насколько резко она оборвала все ниточки с ним, ни разу не попытавшись связаться.
Данте всегда гордился тем, что заканчивал свои отношения с женщинами тактично, если не по-дружески. И многие женщины, с которыми он встречался, старались поддерживать с ним контакт – звонили, переписывались, писали по электронной почте, комментировали его сообщения в социальных сетях или даже ухитрялись «наткнуться на него» в спортзале, офисе или ресторане, где он часто бывал. Было несколько таких случаев, когда ему пришлось мягко, но решительно закончить с ними общаться в какой-то момент, когда женщина не серьезно воспринимала его слова, что между ними все кончено.
Но от Кэти не было ни единого слова. Ничего. И это задевало его за живое, так же сильно, как и сам разрыв.
Он медленно размышлял, хватит ли у Кэти смелости примчаться к нему, если у нее не будет нового контракта. Он думал, что не хватит, учитывая, что она разбила ему сердце, но опять же Кэти привыкла к дорогой жизни. И если у нее больше не будет денег, чтобы себя содержать, логично было бы предположить, что она попытается пристроиться к богатому мужчине, по крайней мере, на какое-то время.
Данте допил остатки дорогого бренди, потягивая его в течение последнего часа, поморщился, когда очередная сцена с Кэти заполнила экран.
– Ну, так позволь мне сказать тебе сейчас, милая, – прорычал он. – Чтобы вернуть меня, тебе придется чертовски хорошо проявить все свое актерское мастерство. И судя по тому, что я видел сегодня вечером, вероятность того, что это произойдет, составляет примерно десять тысяч к одному.
12
Лос-Анджелес
Кэти со смешанным чувством тревоги и недоверия уставилась на мужчину, сидевшего за столом.
– Что?
Даг Ральстон вздохнул, предвидя, что разговор будет не легким. Но, с другой стороны, сообщать клиентам плохие новости никогда не было приятным делом.
– Мы не будем продлевать с тобой контракт в конце месяца, Кэти, – сказал он мягким, но твердым голосом. – Мы с партнерами решили, что ты нам больше не подходишь. Я могу порекомендовать тебя в другие агентства, более мелкие, которые могут заинтересоваться тобой. Но с 30 июня ты больше не будешь представлять «РМД Менеджмент».
Во рту у Кэти вдруг возникло ощущение, будто она проглотила комок сухого песка, и у нее возникло странное ощущение, будто сердце упало вниз, в желудок.
– Но... но у нас есть контракт, – выпалила она. – Ты не можешь просто... просто бросить меня вот так! Я могу подать на тебя в суд за нарушение контракта.
Даг снова вздохнул, на этот раз громче, терпеливо указывая на раздел в документе на столе перед ним.
– У нас был контракт, Кэти. Сроком на один год. И этот год заканчивается в конце этого месяца. И как говорится в этом пункте, в конце года любая из сторон может отказаться от продления контракта. И «РМД» решило не возобновлять.
– Но... Но почему? – воскликнула она, пытаясь предотвратить приступ паники. – Ради Бога, Даг, я одна из твоих лучших клиенток, одна из самых востребованных актрис.
Ее агент не улыбнулся, а прямо ответил:
– Нет, Кэти. Нет. На самом деле, ты не являешься ни тем, ни другим. Основная причина, по которой мы решили не продлевать с тобой контракт, заключается в том, что ты наш самый не востребованный клиент. Мне жаль, что приходится говорить тебе об этом, но ты должна знать правду. И посмотреть в лицо реальности. Это мое экспертное мнение, ты должна забыть об актерской карьере. Может тебе лучше поступить в университет и получить диплом. В конце концов, ты ведь не становишься моложе, а?
Первоначальный шок Кэти от очень неожиданной новости, что ее бесцеремонно выталкивает агентство, быстро сменился возмущенным гневом на последнее замечание Дага.
– Как ты смеешь! – прошипела она, ее длинные, идеально наманикюренные ногти впились в кожу, когда она сжала кулаки. – Я очень, очень далека от того, чтобы говорить о старости, чтобы даже подумать и отказаться от своей актерской карьеры. Я не знаю, почему Голливуд так одержим возрастом женщины. Мужчины-актеры не подвергаются такой дискриминации. Это так несправедливо!
– Согласен, – спокойно ответил Даг. – К сожалению, именно так обстоят дела в этом городе, Кэти. Кажется, что всегда есть хорошие роли для мужчин независимо от их возраста. Для женщин, к сожалению, правила другие. И хотя ты, конечно, не старая, Кэти, давай будем совершенно откровенны, а? Тебе уже больше тридцати лет, несмотря на то, что написано в твоей автобиографии, и есть десятки, если не сотни начинающих актрис на пять-десять лет моложе тебя. И я боюсь, что эта ситуация будет только ухудшаться с каждым годом для тебя.
Она упрямо покачала блестящей белокурой головкой.
– Но я уже известная актриса, Даг, – упрямо заявила она. – Я только что закончила сниматься в главной роли в ситкоме.
– Комедия положений, которая имела такие низкие рейтинги, что ее пришлось отменить до выхода в эфир последних трех эпизодов, – напомнил Даг. – И она была так плохо встречена критиками, удивительно, что она еще просуществовала так долго.
– Просто время было неподходящим, – возразила Кэти. – Я клянусь, что канал хотел, чтобы шоу потерпело неудачу, прежде чем оно даже вышло в эфир. Если бы они попытались хоть немного его продвинуть, то наши рейтинги были бы фантастическими.
– Может и так, – дипломатично согласился Даг. – Но я не уверен, что это помогло бы улучшить качество игры актерского состава… особенно твоей игры, Кэти. Помимо комментариев критиков, что ты была самой сексуальной на телевидении в наши дни, я не могу припомнить ни одного их положительного замечания о твоей игре в ситкоме. На самом деле, почти каждый мною прочитанный отзыв был довольно резким.
Спина Кэти напряглась от гнева.
– Значит, вы увольняете меня как клиента, основываясь на словах каких-то неосведомленных телевизионных критиков?
Даг отрицательно покачал головой.
– На самом деле, я основываюсь на своем собственном мнении о твоих актерских способностях… их у тебя нет. Послушай, Кэти. Клянусь, я не хочу ранить твои чувства или сломить твой дух. Но я в этой профессии уже более тридцати лет. Я был менеджером известных звезд. И, ну, мне очень жаль сообщать тебе, что у тебя нет актерского таланта. Ты необыкновенно красива, и, возможно, мы могли бы подергать за некоторые ниточки, в качестве одолжения и время от времени устраивать тебя на работу моделью или даже сниматься в рекламе. Но актерское мастерство? Боюсь, что с тобой больше не будут заключать контракт ни одна фирма, как с актрисой, Кэти. Прости, что приходится быть с тобой настолько откровенным, но ты уже не подросток и заслуживаешь знать правду, как обстоят дела на самом деле.
Ярость, которая медленно нарастала в ней в течение последних нескольких минут, достигла точки кипения. И только мысль, что ей не стоит ссориться с Дагом, не стоит выплескивать на него весь свой гнев, удержала Кэти от того, чтобы не высказать все, что она думает о нем и о его агентстве. И чтобы сдержаться, она со всей силы впилась ногтями в ладони, ей пришлось поморщиться от боли.
– Прошу тебя, Даг, – взмолилась она высоким, как у маленькой девочки, голосом, который всегда срабатывал, когда она хотела получить желаемое с тех самых пор, когда она была... маленькой девочкой. Ни один мужчина в ее окружении не мог противостоять ее просящему выражению лица, когда она начинала говорить подобным тоном, начиная с ее отца, учителей-мужчин и заканчивая бойфрендами. – Пожалуйста, не бросай меня. Ты же знаешь, сколько я трудилась, сколько лет ждала прорыва в своей карьере. Мы оба знали, когда меня пригласили продолжить сниматься в этом ситкоме, наконец-то произошло что-то хорошее в моей карьере, что это шоу может стать моим взлетом. Не разрушай мои мечты, Даг. Я умоляю не будь со мной таким жестоким.
Даг в ответ только закатил глаза.
– Да ладно тебе, Кэти. Твой невинный, беспомощный взгляд и голос, как у маленькой девочки, может подействовать на другого доверчивого парня, которого ты пытаешься соблазнить, чтобы он угостил тебя ужином. Но я старый, толстый, лысеющий, уже трижды дедушка, мужчина, и поверь мне, когда я говорю, что видел и слышал столько оправданий, угроз и обещаний от своих клиентов на протяжении многих лет, что ты даже не можешь себе представить. Так что какие бы средства уговорить меня, ты не пустила в ход, они не сработают со мной, юная леди. Наши профессиональные отношения закончились, Кэти. Но я надеюсь, что ты последуешь моему совету и обратишь свой взор в другую сторону, чтобы сделать карьеру. Актерское мастерство – не для тебя, моя дорогая.
Настроение Кэти еще более ухудшилось, как только она поняла, что ее обычные женские хитрости в этот раз не сработают.
– Ты... ты что-то говорил о рекламе. Или работе моделью. Я бы согласилась, – предложила она. – По крайней мере, на какое-то время, пока не появится что-то другое. Я готова пойти на все, чтобы остаться в этом бизнесе, Даг... сниматься в эпизодах, в печатной рекламе, все, что потребуется.
– Ты можешь обсудить этот вопрос со своим новым агентом, – ответил Даг. – Надеюсь, им повезет больше и у них будут на тебя другие планы, чем у нас. К сожалению, мы больше не заинтересованы в тебе, Кэти, поэтому не хотим сотрудничать с тобой.
Гнев Кэти вспыхнул с новой силой.
– Ну и кто же в этом виноват, Даг? – прорычала она. – Вы должны были быть профессионалами, экспертами. Вот почему я хотела, чтобы ваше агентство «РМД» представляло меня, вы считаетесь одними из лучших в этом бизнесе. Может ты становишься слишком старым и не видишь ничего нового в этой работе, Даг. Может более молодой агент получит от меня другие, лучшие результаты.
Даг, который обычно был всегда без эмоциональным, спокойным и собранным – три черты характера настолько необходимые в его бизнесе, имея дело с эгоцентризмом актеров, нахмурился.
– Юная леди, я настоятельно советую вам изменить свое отношение к этому вопросу… и побыстрее. Могу заверить, что причина почему тебе не поступают предложения о работе, не имеет ничего общего с тем, сколько я пытался тебя пропиарить и с моим возрастом. Боюсь, что в этом вопросе ты можешь винить только себя, Кэти.
Она нахмурилась.
– И что это значит?
– Это означает, – парировал Даг, – что не только твои не слишком блестящие актерские способности способствуют отсутствию предложений. Ты приобрела плохую репутацию среди агентов по кастингу, Кэти, и это главная причина, по которой с тобой не хотят связываться.
Кэти задохнулась от возмущения.
– О Боже мой! Это нелепо, Даг! У меня нет плохой репутации! Я почти ни с кем не встречалась с тех пор, как переехала сюда в феврале, и уж точно ни с кем не спала. Это ко мне не относится.
Даг отрицательно покачал головой.
– Нет-нет. Я говорю не об этой плохой репутации. Черт побери, может, если бы ты переспала с кем-то, у тебя было бы больше предложений. Хотя нет, – поспешно добавил он, – я никогда не поощрял своих клиентов продвигать свою карьеру через постель. Плохая репутация, которую я имел в виду – твоя профессиональная репутация, Кэти. За эти месяцы ты слишком много людей вывела из себя.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – угрюмо пробормотала Кэти. – Я всегда вела себя как настоящий профессионал.
Даг насмешливо фыркнул.
– Судя по тому, что я слышал, скорее, как непризнанная звезда. Согласно отчетам, которые получал, ты постоянно опаздывала на съемки, путалась в своих репликах, спорила с режиссером, оператором и со своими коллегами-звездами, выдвигая постоянно какие-то требования, которые не осмеливались бы даже выдвинуть звезды, даже им не сошло это с рук, не говоря уже о тебе. Так что, учитывая все это, неудивительно, что у тебя наступило безрадостное время и с тобой никто не хочет связываться. И это тоже является одной из причин, почему мы решили не продлевать с тобой контракт. Я могу назвать тебе других агентов, которые, возможно, захотят взять тебя на работу. Я даже распечатал тебе информацию о них. Вот.
«Несколько» агентов оказалось все три, двое из них не принимали новых клиентов, сколько бы Кэти ни умоляла их, ни уговаривала и ни просила. Единственный агент, с которым ей удалось встретиться, вызывал у нее мурашки по кожи, он с похотливой улыбкой, практически пуская слюни, вожделенно рассматривал ее лицо и тело. Она поспешно ретировалась, понимая, что даже если это будет означать конец ее актерской карьеры, она никогда не сможет работать с таким скользким, отвратительным типом.
И, конечно, ей со временем все больше и больше стало казаться, что ее актерская карьера пришла к завершению, что это, действительно, наступил конец. У нее не было не агента, не предложений о работе, не перспектив на ближайшее будущее, и, что самое главное, не было денег, чтобы оплатить растущую кучу счетов. Она должна была платить за аренду своего модного, дорогого бунгало в Санта-Монике, оплачивать коммунальные услуги, страховку автомобиля и бензин, чем-то питаться и оплачивать медицинскую страховку. Необходимые расходы на жизнь. Кроме того, у нее имелись и другие расходы, связанные с тем, что она считала себя начинающей звездой (хотя Даг полушутя посоветовал ей потребовать возврата денег за обучение актерскому мастерству) – членство в одном из самых популярных спортивных залов Лос-Анджелеса, плюс частные занятия с тренером и инструктором по пилатесу; постоянное обновление своего гардероба, чтобы ни дай бог (это был бы полный ужас!) ее сфотографируют в одном и том же платье дважды; плюс многочисленные косметические процедуры, необходимые, чтобы сохранять себя красивой и молодой – стрижка и окрашивание, маникюр-педикюр, отбеливание зубов, спрей загар, уход за лицом.
Все это стоило довольно дорого, а пополнение бюджета в ближайшее время не намечалось. Она уже просрочила оплату нескольких счетов и была вынуждена отменить очередное посещение салона, лимит по кредиткам был исчерпан. На ее счету было ровно столько денег, чтобы оплатить квартплату за следующий месяц. Она была сломлена, находилась в отчаянии и не знала, как выбраться из этой ситуации.
Поэтому Кэти сделала то, что всегда, когда ей что-то было нужно или она не могла справиться с ситуацией самостоятельно – позвонила родителям.
Мама была приятно удивлена ее звонку, учитывая, что прошло уже почти два месяца с тех пор, как Кэти в последний раз звонила им.
– Привет, милая. Что происходит?
Произнесла мама – Луиза Карлайл непривычно сдержанно, хотя всегда голос ее матери отличался восторженными нотками, когда она ей звонила, а такое было не часто. Кэти поняла, что ее мать злиться на то, что она не часто им звонит, и на этот раз ей придется приложить максимум усилий, чтобы добиться своего.
– Ох, мам, – всхлипнула Кэти своим голоском маленькой девочки, который раньше всегда срабатывал, потому что материнское сердце не могло против него устоять.
– У меня в жизни начался тяжелый период, вот и все. И мне просто необходимо было услышать твой голос. Если ты не можешь обратиться к своей лучшей подруге, когда тебе так плохо, тогда к кому вообще можешь?
Раньше Луиза всегда приходила в восторг, когда ее красивая, популярная дочь называла ее своей «лучшей подругой». За эти годы Кэти много раз пользовалась этой уловкой, чтобы добиться от матери желаемого, именно мама убеждала отца Кэти раскошелиться на очередное желание их дочери.
Но на этот раз Луиза оказалась до неузнаваемости равнодушной к слезным мольбам Кэти. Она молчала, пока Кэти рассказывала свою печальную историю, отчего сама Кэти испытывала неловкость. Она всегда рассчитывала на своих родителей, всегда была уверена в их финансовой и эмоциональной поддержке. Но сейчас она почувствовала, что что-то изменилось.
Голос Луизы был ровным, довольно бесстрастным и неодобрительным на слезные мольбы дочери.
– Не знаю, сможем ли мы помочь тебе в этот раз, Кэти. Мы с твоим отцом сейчас на пенсии, и наш бюджет в последнее время очень скуден.
Кэти была шокирована ответом женщины, которая ее воспитала и никогда ни в чем не отказывала, предоставляя ей все, что она хотела.
– Но, мам. И что мне теперь делать? – слезно взмолилась она. – Я каждый день пытаюсь найти работу, и я сократила все свои расходы. У меня нет денег, чтобы купить продукты на этой неделе. Я всю неделю питалась солеными крекерами и куриным супом с лапшой.
По правде говоря, она заказала суши на сегодняшний вечер, которые обошлись ей почти в пятьдесят долларов, но она рационально подошла к этому вопросу, потому что они останутся еще и на завтра.
Луиза на мгновение замолчала, Кэти почувствовала уверенность, что мать уступит и в этот раз.
– Тебе лучше обсудить это с отцом, Кэти. Ведь он занимается нашими финансами. Подождите минутку я его позову.
Вместо того, чтобы прийти в ужас от такого развития событий, Кэти испытала настоящее чувство триумфа. Отец всегда баловал ее еще больше, чем мать, и она была уверена, что он согласится помочь и в этот раз.
Но она снова вздрогнула, когда Джон Карлайл непривычно строгим голосом ей объявил, что он закончил вытаскивать ее из различных ситуаций. Она буквально онемела от потрясения, когда он высказал ей в недвусмысленных выражениях, что ей давно пора уже забыть «глупую мысль» стать актрисой и жить дальше.
– Ты хоть представляешь, сколько денег мы с твоей мамой потратили за эти годы на твою актерскую карьеру? – устало спросил Джон. – Гораздо больше, чем можно было бы заплатить за обучение в Лиги Плюща, купить тебе собственный дом и создать трастовый фонд для детей, которые у тебя когда-нибудь появятся. Это уйма денег, Кэтрин Луиза. И мы с твоей мамой слишком много работали, чтобы получить эти деньги, чтобы так легко тратить их на уроки актерского мастерства, дизайнерскую одежду и все остальное, что, по твоему мнению, необходимо для твоей несуществующей карьеры.
Кэти с замиранием сердца поняла, что на этот раз отец просто не собирается уступать ее слезам и мольбам. И если папа назвал ее полным именем, это был явный признак того, что он не шутит.
– Но, пап, – заныла она. – И что мне теперь делать? Разве ты не можешь прислать мне денег на пару месяцев? Обещаю, что найду какую-нибудь работу актрисой.
Даже, подумала она в отчаянии, если ей придется приползти к этому скользкому агенту и согласиться на все, что он готов был ей предложить вплоть, чтобы переспать с отвратительным ублюдком.
– Нет. – Ответ Джона был не многословным и обсуждению не подлежал. – Больше никаких спасательных операций на твой счет. Я не дам больше денег, потому что ты ни разу их не вернула. И мы поступим следующим образом, Кэтрин Луиза. Ты отказываешься от аренды квартиры. Немедленно. Я распоряжусь, чтобы твои вещи перевезли сюда и поместили на хранение, пока ты не найдешь себе собственное жилье. А пока ты можешь остаться у нас при условии, что, либо устроишься на полноценную работу, либо вернешься в колледж. И не актерского мастерства, понятно?
– Да, папа, – пробормотала она.
– Хорошо. Начинай собирать вещи, а я свяжусь с транспортной компанией. Нет смысла оставаться дольше в этом городе. Чем скорее ты вернешься домой, тем скорее сможешь начать строить планы на будущее. – Он помолчал, а потом заговорил снова, его тон стал мягче и добрее. – Я знаю, как много значила для тебя твоя актерская карьера, милая, ты мечтала о ней с самого детства. Но тебе пора повзрослеть, посмотреть фактам в лицо и отбросить эту мечту. Мало кто, действительно, может преуспеть в шоу-бизнесе, ты попыталась… причем упорно пыталась – это хорошо. Теперь тебе стоит попробовать что-то новое.
– Например, что? – Проворчала Кэти.
– Мы будем работать над этим, да? Ты умная девочка, дорогая, и я знаю, что сможешь добиться успеха. Нам предстоит выяснить, где ты могла бы применить свои способности. Не говоря уже о том, – упрекнул он, – что ты не становишься моложе. Может тебе стоит задуматься, остепениться и завести семью в ближайшем будущем. Мы до сих пор с мамой не можем прийти в себя, что ты рассталась с Данте. Мы были уверены, что он станет нашим зятем, подарит внуков. Он был отличным парнем, Кэти, такой – один на миллион. Тебе будет трудно найти мужчину лучше его.
После того как Кэти попрощалась с отцом, неохотно пообещав написать ему по электронной почте, как только она официально уведомит своего домовладельца, она долго размышляла о словах отца относительно Данте. Она сожалела, что порвала с ним, причинив ему боль, потому что, если быть до конца честной, он был бесспорно отличным парнем, самым милым парнем, с которым она когда-либо встречалась. Он также был самым красивым горячим парнем по сравнению с ее бывшими бойфрендами и потрясающим любовником, хотя временами он был слишком нетерпеливым в постели, слишком часто хотел секса.
А еще он был чертовски богат, владел парком роскошных автомобилей и шикарным пентхаусом. Он всегда водил ее в самые лучшие рестораны и клубы и был невероятно щедр, покупая ей вещи. Быть женой такого мужчины было бы не так уж плохо, размышляла Кэти, даже если бы это означало отказаться от мечты всей ее жизни стать актрисой. Например, быть миссис Данте Сабаттини было бы гораздо предпочтительнее, чем работать в каком-нибудь скучном офисе или продавать дизайнерскую одежду какой-нибудь сопливой богатой сучке или возвращаться в колледж.
Конечно, это будет нелегко, размышляла Кэти. Она причинила ему сильную боль, и он пребывал в ярости, когда уходил от нее тем вечером. Ей придется тщательно обдумать все – каким образом лучше всего ему попасться на глаза, завести разговор и, что более важно, как сыграть свою главную роль в жизни, чтобы убедить его насколько она сожалеет о их разрыве.
И кое-что вспомнив, Кэти начала перебирать огромную кучу почтовых писем, которые давно валялись у нее при входе в дом на столике. Она вытащила толстый кремовый конверт, который искала, затем достала выгравированное приглашение и ответную открытку. Она с облегчением вздохнула, у нее оставалось время, чтобы принять приглашение (оставалось еще три дня), но тогда такое мелочное и совсем не важное событие для Кэти совсем ее не беспокоило.
Приглашение было на свадьбу близкой подруги Кэти, чей предполагаемый жених оказался одним из многочисленных кузенов Данте. И тогда восемнадцать месяцев назад, она была на вечеринке по случаю помолвки этой пары, где Кэти впервые встретила Данте. И само собой разумеется, Данте не смог бы пропустить свадьбу своего кузена, поскольку просто боготворил свою семью.
Ранее, при других обстоятельствах, Кэти собиралась послать свои извинения, не имея ни малейшего желания присутствовать на таком скучном мероприятии, как маленькая деревенская свадьба. Но теперь обстоятельства изменились, у нее появился определенный интерес, чтобы там быть.
И отослав ответную открытку, ей оставалось только надеяться, что Данте придет один, а не с очередной девушкой, с которой, наверное, встречается. Его девушка бы оказалась осложнением для Кэти, ей совсем было это не нужно, учитывая, что теперь она имела определенные виды на него.
13.
– Тебе не пора домой, а?
Услышала Кара голос своего боса над собой и подняла голову, улыбаясь Анджеле, стоявшей напротив ее стола.
– Да. Мне нужно тут кое-что быстро доделать, и я уйду. У тебя такой вид, будто ты уже готова покинуть офис.
