Текст книги "Отчаянная решимость (СИ)"
Автор книги: Джанетт Ниссенсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)
Она натянула нижнее белье с удовольствием отметив, что лифчик стал чуть свободнее. Импульсивно она вытащила весы из-под раковины и встала на них, и была вознаграждена за свое упорство, по сравнению с прошлой неделей она сбросила еще один фунт. Итак, в общей сложности она сбросила тринадцать фунтов, оставалось десять, тогда она достигнет своей цели.
Пояс юбки, которая всегда была облегающей, теперь стал намного свободнее, ей придется перешить пуговицу на несколько дюймов. В какой-то момент ей придется купить новую одежду, но она решила подождать, пока не сбросит последние фунты, прежде чем вознаградит себя новым гардеробом.
И надевая пальто, она направилась к двери, Кара бросила последний критический взгляд в зеркало в ванной. Она выглядела... хорошо, с некоторым удивлением отметила она. И не только из-за потери веса, которая более отчетливыми сделала ее скулы. Ее кожа выглядела более здоровой, более сияющей, без сомнения, из-за воды, которую она пила, исключив вредную пищу из рациона.
Но не только физические изменения повлияли на нее. Она казалась более спокойной, более зрелой и какой-то более безмятежной. Каждый прошедший день ее разбитое сердце от расставания с Данте, становилось более уверенным и терпимым. Она постепенно начала свыкаться, что он больше не будет частью ее жизни, никогда не будет. Она сосредоточила все свое внимание на работе, учебе и себе, как в физической, так и в эмоциональной части. Она также всерьез задумалась о своем будущем после получения степени в следующем году, рассматривая потенциальные вакансии, на которые могла бы претендовать, задумываясь о переезде в другой город, где могла бы начать новую жизнь.
Кара боялась, что окончательно порвать с отцом для нее окажется слишком трудно, рано или поздно она даст слабину и свяжется с ним сама. Но до сих пор, однако, она держалась за свою решимость, сопротивляясь желанию позвонить, написать или отправить письмо по электронной почте, всякий раз прокручивая в голове их последний разговор, когда у нее возникало искушение позвонить ему. Мираи пришла в неописуемый восторг, узнав, что она фактически дала понять Марку, что он может поцеловать себя в задницу, и еще больше обрадовалась, что Кара не поедет во Флориду на Рождество и, наконец, использует эти деньги на себя.
Она не собиралась лгать и клясться, что пренебрежение отца не причиняет ей адской боли. Но если быть честной с самой собой, нынешняя ситуация ничем не отличалась от той, что тянулась годами. Она всегда первая ему звонила, всегда пыталась каким-то образом продолжить односторонние отношения, отчаянно цепляясь за него. И, возможно, не стоило удивляться, но теперь она чувствовала себя счастливее, не пытаясь постоянно заставлять своего отца обратить на нее внимание. В конце концов, рассуждала она, если сама добровольно не будет ставить себя в ситуации, когда он открыто ее игнорирует, то будет не так уж и больно, если он не будет проявлять никакого участия в ее жизни.
Со стороны отца не было никаких попыток заставить ее передумать и приехать на Рождество во Флориду, но и время было упущено, она не могла уже забронировать билет на самолет по доступной цене. До сих пор Кара не позволяла себе задумываться о Рождестве, впервые в жизни она будет справлять его совсем одна. Сначала нужно будет встретить День благодарения, до которого оставалось чуть больше недели, она собиралась встретить его с Мираи и Рене и их друзьями. Кара понимала, что большую часть готовки к празднику ляжет на ее плечи, поскольку обе сестры были ужасными кулинарками, несмотря на недолгое пребывание Мираи в кулинарной академии. Но Кара не возражала, наслаждаясь возможностью готовить на просторной современной кухне в квартиры своей лучшей подруги. Тем самым она собиралась отплатить Мираи за всю ее щедрость и поддержку.
Пока она шла пешком два квартала до автобусной остановки, на улице все еще было темно, в это время года восход солнца начинался около семи утра. Кара всегда была настороже, когда в темноте ей приходилось идти домой на работу, будь то раннее утро или поздний вечер, возвращаясь после вечерних лекций. К счастью, ранее полуразрушенный район постепенно стал обживаться. В настоящее время в Сан-Франциско существовала нехватка доступных домов и потенциальным покупателям приходилось собраться с духом, рискнуть в менее популярных районах, чтобы приобрести жилье. За те два с лишним года, что она прожила здесь, несколько домов были проданы новым владельцам, которые усердно трудились, приводя свою недвижимость в порядок.
Тем не менее, все еще оставалось некоторое количество домов, находившихся на более заброшенной стороне, остро нуждающихся в проявлении и заботы к ним. Не говоря уже о машинах, проезжающих мимо нее, пока она быстро шла вперед, с непристойными, наводившими на размышления замечания в ее сторону. Кара всегда держала сотовый телефон в кармане на случай, если ей понадобится срочно позвонить в 911. До сих пор в этом не возникало необходимости, но она была полна решимости всегда оставаться начеку. Она даже подумывала купить перцовый баллончик, но пока так и не смогла выкроить денег. Однако, с приближением зимы, она все чаще подумывала об этом.
Она пришла в офис раньше Ника и Анджелы, но примерно в то же время, что и Дипак. Они кивнули друг другу, прежде чем приступить к работе. Лия и Тайлер приехали через несколько минут, к семи утра телефоны уже начали звонить. Вскоре вошли Анджела и Ник, обвивая рукой ее ща плечи, как будто он помогал ей идти.
Кара нахмурилась, встревоженно вскочив на ноги.
– Эй, ты в порядке? – озабоченно спросила она, глядя на бедную Анджелу. – Не очень хорошо выглядишь. Я имею в виду, ты выглядишь так, будто и не очень хорошо себя чувствуешь. Ты всегда очень хорошо выглядишь, я хотела сказать…
Ник поднял руку.
– Мы все поняли, – нетерпеливо заверил он Кару. – И отвечая на твой вопрос – нет, определенно ей не очень хорошо. Вообще-то она уже несколько дней не в себе – чувствует усталость, ее тошнит и кружится голова. Но неужели ты думаешь, что она хоть раз меня послушает и останется дома? Нет. Упрямая, как всегда.
Анджела раздраженно посмотрела на своего красивого, но властного любовника.
– Насколько я помню, я всегда прислушивалась к твоему мнению. И делала, как ты говорил довольно часто. Но, эти дни давно прошли, мистер Мэннинг. И я уже три раза говорила тебе, что со мной все в порядке. Это просто вирус, который где-то подцепила, но я его переборю.
Кара задумчиво оглядела своего босса.
– Эй, я не хочу принимать ничью сторону, но я вынуждена согласиться с Ником – ты не очень хорошо выглядишь. Почему бы тебе не разрешить мне вызвать такси Uber, чтобы отправить тебя домой? Сегодня в твоем расписании не так уж много встреч, и я уверена, что остальные справятся.
– Нет. – Анжела упрямо покачала головой. – Я больше всего ненавижу дремать или бездельничать дома. Со мной все будет хорошо, честно. Будет лучше, если я себя чем-нибудь займу.
Ник покачал головой и пожал плечами.
– Отлично. Ты приняла решение. Но, если этот твой так называемый вирус не пройдет за несколько дней, я потащу твою задницу к врачу на обследование. Кара, сделай одолжение, присматривай за ней. Не позволяй ей переусердствовать. И дай мне знать, если она снова упадет в обморок, как сегодня утром, хорошо?
– Хорошо, – с готовностью согласилась Кара. – Может мне принести тебе кофе, Анджела?
Анжела вздрогнула.
– На этот раз, кофе звучит ужасно. Должно быть, это побочный эффект вируса. Не могла бы ты принести мне чаю?
– Конечно. Сейчас сбегаю. Ник, могу я предложить тебе кофе?
Ник улыбнулся и слегка сжал ей плечо.
– Это было бы здорово, малышка. Спасибо, Кара. Знаешь, когда-нибудь для достойного мужчины ты будешь замечательной женой и матерью, ты всегда заботишься обо всех.
Кара довольно улыбнулась ему в ответ.
– Нет, если я стану очень успешным инвестиционным банкиром. Может вместо замужества я выберу свою карьеру.
Ник издал звук неодобрения.
– Ни в коем случае, так не делай, малышка. Ты рискуешь превратиться в старую начальницу Анджелы – Барбару Левенштейн. Извини, что плохо отзываюсь о мертвых, но эта женщина (я использую этот термин в широком смысле) была самой крутой чувихой, когда-либо ходившей по этой земле. Ты слишком милая, чтобы стать такой же, как она.
Щеки Кары вспыхнули от удовольствия от редчайшего комплимента Ника, она поспешила за обещанным чаем и кофе. В этот момент ей в голову пришла неожиданная мысль, которой она импульсивно поделилась с Анджелой, поставив перед ней кружку с чаем.
– Ты ведь не беременна, а? – неуверенно спросила она своего убийственно бледного босса.
Анджела решительно покачала головой.
– Невозможно. У меня все надежно. Я использовала имплантат в течение многих лет, и он никогда меня не подводил. И его не нужно менять еще несколько месяцев. Нет, я просто подцепила хороший, старомодный вирус. Почти уверена, что подхватила его от своего племянника, когда мы были в гостях у родственников в Кармеле в прошлые выходные. Насколько я помню, Джованни был очень болен.
Кара удивленно выгнула бровь.
– Твоего племянника действительно зовут Джованни? Его отец – родился в Италии или что-то в этом роде?
Анджела усмехнулась.
– Нет, он всего лишь напыщенный осел. Он и моя сестра – два сапога пара. Ник говорит, что им обоим нужна хорошая встряска, раз они дали бедному ребенку такое имя. Но, эй, хватит о моей надоедливой семье. Я хотела предупредить тебя, Кара. Ник упомянул, что Данте придет сегодня в офис на их ежемесячную встречу, потом они отправятся на ланч. Мне кажется ты с ним больше не общалась с тех пор, как он звонил в прошлом месяце?
При упоминании имени Данте сердце Кары забилось чуть быстрее.
– Ты права. У меня имеется сильное подозрение, что он выяснил во сколько я ухожу на ланч, поэтому всегда звонит Нику, по крайней мере, два или три раза, когда меня не было на месте, и я слышала, как Дипак или Лия разговаривали с ним по телефону.
– Хм. Наверное, ты права. Какой бесхребетный придурок, – усмехнулась Анджела.
Кара пожала плечами.
– Если хочешь знать мое мнение, все к лучшему. Я знаю, что прошло уже два месяца, но все еще не уверена готова ли встретиться с ним лицом к лицу. Глупо с моей стороны, знаю.
– Вовсе нет, – заверила ее Анджела. – Эй, когда Ник порвал со мной, я была так опустошена, что фактически уволилась с работы, чтобы не видеться с ним каждый день. Бросила все, что создала и начала все с нуля. Моя старая наставница Барбара, узнав об этом, всерьез на меня разозлилась, велела никогда больше не делать таких глупостей и помнить одно – мужчины всегда в первую очередь заботятся о своих интересах.
– Думаю, да. Я знаю, что мой отец всегда заботился о своих интересах при моей маме, – призналась Кара. – Но я не могу сказать то же самое о Данте. Он всегда относился ко мне с уважением, когда мы были вместе, всегда был добрым и внимательным. Но я все еще не уверена, что достаточно сильна, чтобы встретиться с ним сегодня.
– Я почему-то так и подумала. И поэтому у меня имеется несколько поручений для тебя, – объявила Анджела с понимающей улыбкой. – Ты будешь находиться вне офиса, когда Данте придет к Нику.
Кара обошла стол Анджелы, чтобы импульсивно обнять ее за плечи.
– Спасибо, – прошептала она. – Я знаю, что оттягиваю неизбежное, не смогу же я скрываться от него вечно. Но мне кажется, я еще не совсем готова встретиться с ним лицом к лицу. Может быть, в следующий раз я буду уже достаточно сильной.
Анджела ободряюще сжала ей руку.
– Эй, ты отлично справляешься, Кара. В тысячу раз лучше, чем я, когда Ник порвал со мной. С другой стороны, тогда я была либо пьяна, либо мучилась похмельем большую часть года, так что…. Ты намного круче, чем я была тогда. Итак, вот список, который ты должна сделать до и после ланча. Если мои расчеты верны, ты вернешься в офис примерно через полчаса после завершения их встречи.
Кара просмотрела список поручений, которые включали в себя передачу некоторых документов одному клиенту, забрать документы от другого клиента, купить кое-какие канцелярские товары и пару личных заданий от Анджелы. Обычно Анджела не просила ее заниматься подобными вещами, но Кара знала, что это просто повод продлить время ее пребывания вне офиса, поэтому нисколько не возражала.
– На самом деле, почему бы тебе не написать мне, когда ты закончишь, и я дам знать, можно возвращаться или нет? – предложила Анджела.
– Хорошо. И еще раз спасибо за понимание. Я действительно ценю это.
Анджела кивнула.
– Без проблем. – Она задумчиво прищурилась, более внимательно изучая Кару. – Эй, ты сильно похудела, да? Эта юбка практически спадает с тебя.
Щеки Кары порозовели от смущения и удовольствия.
– Не совсем сильно, – возразила она. – Мне еще многое предстоит сделать, пока я не достигну своей цели. Вообще-то, я начала бегать трусцой по выходным, потому что перед выходом на работу в будни еще слишком темно.
– Ты и так прекрасно выглядишь, – заверила Анжела. – И не пытайся переусердствовать с пробежками. Выбери свой ритм и дистанцию. В противном случае ты будешь иметь шины на пятке или проблемы с подколенными сухожилиями или целый ряд других проблем. Но браво, Кара. Говорят, хорошо выглядеть – лучшая месть.
Кара усмехнулась.
– Именно это мне и сказала Мираи. После того, как она, наконец, вытащила меня из постели и как бы пристыдила, заставив вернуть себе самоуважение.
– Она умная девушка, твоя подруга. – Анджела осторожно отпила чаю, который Кара поставила перед ней.
– Ты уверена, что тебе больше ничего не нужно? – засуетилась Кара. – Ты что-нибудь ела сегодня с утра?
Анжела заметно вздрогнула.
– Боже, нет! Даже мысль о соленом крекере вызывает у меня тошноту. Может, мне правда придется сократить сегодня свой рабочий день, отправится домой после закрытия торгов.
Кара скептически посмотрела на своего босса, положив руку на лоб Анджелы.
– Ты уверена, что не беременна? Потому что у тебя нет температуры, нет озноба. Если это тошнота и слабость, ты можешь сделать выводы также, как и я.
Анджела яростно закрутила головой, делая еще один глоток чая.
– Определенно просто вирус. Абсолютно. Ноль, повторяю ноль процентов вероятности, что я могу забеременеть.
21
– Тут какая-то ошибка. Огромная ошибка. Нет, ужасная ошибка. То, что вы нам говорите, просто невозможно.
Мэрилин Кимбалл сочувственно посмотрела на свою пациентку.
– Боюсь, что так, Анджела. И я точно знаю, что ты собираешься сказать дальше – что ты используешь самый надежный метод контроля за рождаемостью, который имеется сегодня на рынке. И что, согласно нашим общим записям, имплантат не должен быть заменен еще шесть месяцев, что очень много для нормального срока. Но, несмотря на все это, нельзя отрицать тот факт, что ты точно беременна. Я бы сказала около шести недель, но нам нужно будет сделать дополнительные тесты и обследование, чтобы определить точную стадию.
– Прежде, чем мы начнем обсуждать все это, – прорычал Ник, который явно пытался сохранять спокойствие, – почему бы вам не рассказать нам, как, черт возьми, такое могло произойти?
Доктор Кимбалл выгнула бровь, явно раздраженная высокомерным отношением, которое Ник демонстрировал с самого начала, как только вошел в ее кабинет.
– Как обычно, я полагаю, мистер Мэннинг, – саркастически ответила она. – Думаю ваши родители рассказали вам ранее, как появляются дети на свет. О, я ошибаюсь. Полагаю, вы имеете в виду, как Анжела смогла забеременеть, когда ее имплантат все еще должен решать эту проблему.
– Ник, – предупредила Анджела, ткнув его в ребро, когда его глаза сердито потемнели от ответа врача. – Веди себя прилично, ладно? Доктор Кимбалл, должна признаться, я задаюсь тем же вопросом.
Доктор Кимбалл кивнула.
– Я тоже, если честно. И мне нужно провести некоторые исследования, позвонить производителю, чтобы узнать, не было других сообщений о том, что имплантат не так эффективен в последнее время. Это, конечно, неслыханно, хотя. И прежде чем вы уйдете от меня сегодня, мы должны удалить его. Мы бы не хотели, чтобы это имело какие-либо неблагоприятные последствия для эмбриона.
– Эмбриона? – переспросила глухо Анджела, ее голос слышался, как из консервной банки, даже для ее собственных ушей. – О. Вы имеете в виду ребенка. Извините, я действительно не в себе немного в данный момент.
– Значит, нас двое, – пробормотал Ник себе под нос. – По меньшей мере.
Доктор Кимбалл проигнорировала сердитый, заметно напряженный взгляд Ника и вместо этого сосредоточила свое внимание на пациентке.
– Я понимаю, что это шок для вас обоих, вам понадобится некоторое время, чтобы свыкнуться с этой новостью. Но раньше, чем позже, нам нужно будет обсудить твой дородовой уход, Анджела. А также запланировать УЗИ, чтобы мы могли точно определить, какой срок.
Анджела моргнула, тупо глядя на своего врача.
– Гм, это... это может быть, ну, не обязательно. Я имею в виду, очевидно, Ник и я должны обсудить эту новость, учитывая, что все так неожиданно, я не знаю, как мы, ну, планируем поступить.
– Конечно. – Доктор Кимбалл коротко и уклончиво кивнула. – Вы оба достаточно взрослые и понимаете какие есть варианты в данной ситуации. И какое бы решение вы ни приняли, оно не должно быть поспешным.
Желудок Анжелы скрутило от волнения, отчасти и от постоянной тошноты, которую она испытывала в последнее время, но в основном от нервов.
– Как... как скоро мы должны принять решение? – спросила она тихим голосом. – Пока не стало небезопасно... ну, вы понимаете.
Ник молча провел рукой по ее крепко сжатым пальцам, успокаивающе сжимая их.
– Вы можете безопасно прервать беременность до шестнадцатой недели, а потом при определенных условиях, – ответила доктор Кимбалл. – Хотя, конечно, чем раньше, тем лучше с точки зрения риска. Так что у тебя еще есть немного времени. И еще, вы двое должны все как следует обсудить, не стоит делать поспешных выводов. Подумайте об этом несколько дней, затем позвоните мне, и мы начнем действовать дальше. А теперь, если у вас нет других вопросов, может мы удалим этот имплантат? Я вызову медсестру, чтобы она помогла мне. Ник, вы можете остаться в смотровой во время процедуры, если хотите.
Ник покачал головой, поднимаясь на свой устрашающий рост шесть футов шесть дюймов. – Спасибо, я пас. Хотите верьте, хотите нет, но такие вещи вызывают у меня легкую брезгливость. Я буду снаружи, в приемной.
Он наклонился поцеловать Анжелу в лоб, прежде чем выйти из смотровой, сопровождаемый доктором, которая пошла на поиски медсестры. Анжела осталась одна в совершенно белой стерильной комнате, заполненной плакатами, на которых было изображено, как самой прощупывать грудь, а также распространенные гинекологические расстройства, еще один плакат вещал о менопаузе, а последний – диаграмма пренатального скрининга. Она вздрогнула, когда ее взгляд упал на него, быстро отведя глаза.
Сказать, что она была в состоянии шока в этот момент, было бы серьезным преуменьшением. Все произошло так быстро, буквально в течение двадцати четырех часов, у нее кружилась голова, она чувствовала себя вялой, несмотря на то, что Ник до сих пор был непоколебим в своей поддержке.
Она не чувствовала себя хорошо уже почти две недели, страдая от тошноты, головокружения и общего чувства слабости. Она убедила себя, что это тот самый вирус, который подхватил ее племянник, хотя он, ее племянник, проболел всего день или два, а она не чувствовала себя лучше. Затем Анджела безуспешно пыталась убедить Ника, что она просто устала и переутомилась, вероятно, перетренировалась перед марафоном, в котором участвовала в прошлом месяце.
Но когда она провела большую часть вчерашнего утра в туалете, содрогаясь от одной мысли о еде, и упала в обморок, он быстро запихнул ее в машину и повез к терапевту с трудом пробравшись к тому на прием. Доктор осмотрела ее, задала несколько общих вопросов, затем вручила ей стаканчик для сдачи мочи.
И когда образец мочи показал, что она действительно беременна, врач сделала анализ крови для более точного результата, а также посоветовала ей связаться с ее акушером-гинекологом. Ник нависал над ней, как коршун, пока она набирала номер, не собираясь предоставлять уединение или скрывать тот факт, что он откровенно внимательно вслушивался в ее разговор с врачом.
Доктор Кимбалл сумела все же втиснуть Анджелу в свой график, и к этому времени пришли положительные результаты анализа крови. Краткий осмотр органов малого таза еще раз подтвердил точность диагноза. Почему ранее безупречный метод контроля рождаемости Анджелы внезапно потерпел неудачу, все еще оставалось неясным, точно так же, как конечный результат этого фиаско был чем угодно, но был еще не определенным.
Ник все это время оставался молчаливым и задумчивым, он часто проявлял такое поведение, так что она не слишком удивлялась его реакции. И он оказывал ей удивительную поддержку в своей собственной властной манере, ободряюще сжимая ее руку или предлагая принести чай и соленые крекеры, или просто прижимая ее к себе. Но он еще не высказал своего мнения, что было для него почти неслыханным, и Анджела, по правде говоря, понятия не имела, что творится сейчас в его красивой, но упрямой голове. Когда она осторожно затронула эту тему после вчерашнего посещения терапевта, он перебил ее, просто заявив, что они должны подождать до осмотра гинеколога, прежде чем делать какие-либо выводы.
Однако теперь, когда ее беременность была подтверждена анализами крови и мочи, а также УЗИ, момент расплаты определенно настал. Нравится ей это или нет, но они с Ником должны были поговорить обо всей этой неразберихе, хотя не всегда для них двоих было легко говорить рационально, чтобы прийти к правильному решению.
Она никогда не испытывала непреодолимого желания стать матерью, возможно, потому, что ее собственная мать проделала не лучшую работу, чтобы стать хорошим примером для подражания. Ей нравилось проводить время со своими племянницами и племянниками, и она даже присматривала за ними время от времени. И когда ее самые близкие подруги – Лорен и Джулия, близнецы Маккиннон, с которыми она выросла, родили близнецов в начале этого года, Анджела ощутила какое-то очень смутное материнское чувство. Она была крестной матерью одной из дочерей Лорен – Дейзи, и взяла за правило навещать ее и сестер летом, когда те бывали в Кармеле. Они были, так все говорили, великолепными детьми, неудивительно, поскольку Лорен и ее муж-красавчик Бен были сами очень красивой парой. Близнецы были такими милыми, спокойными и редко, если вообще когда-либо дебоширили – черта характера, которая, как предположила Анджела, досталась им от расслабленного отца, а не от своей взрывной матери.
Но материнство изменило Лорен, сгладив многие ее шероховатости и пробудило в ней более мягкую, женственную сторону, о существовании которой Анджела и не подозревала. Это заставило ее задуматься, не было ли каким-то чудом материнство, может и у нее имеются какие-то скрытые материнские инстинкты, существование которых она раньше отрицала.
Медсестра бодро вошла в смотровую, провела дезинфицирующим тампоном по предплечью Анжелы и ввела обезболивающее. На кончике языка у Анжелы вертелась мысль сказать, чтобы она не возилась с уколом, так как все ее тело сейчас практически онемело. Она едва почувствовала укол иглы, так и не вздрогнув, когда через несколько минут прибыла доктор, чтобы извлечь крошечный имплантант, который так подвел Анжелу.
– Мы сохраним его на случай, если производитель захочет провести анализ, – объяснила доктор Кимбалл, бросая прибор в прозрачный пакет для образцов. – Ваша рука немного поболит в течение дня, но ничего серьезного.
Анджела кивнула, слишком ошеломленная всем случившимся, чтобы что-нибудь ответить.
Доктор положила руку на плечо Анджелы, и когда она заговорила, ее голос был добрым.
– Все будет хорошо, – заверила она. – Что бы вы не решили, все будет хорошо в любом случае. У меня было много пациенток, которым приходилось справляться с неожиданной беременностью самостоятельно без партнера и без финансов. Так вот, я не знаю размер вашего банковского счета, но думаю, что воспитание ребенка не будет проблемой для вас в этом отношении. А что касается другого, то ваш партнер не такой уж теплый и пушистый, верно? Но он очень сильно заботится о вас, Анджела, и я уверена, что Ник сделает все правильно. Позвоните мне, когда вы двое примете решение, и мы решим, что делать дальше. А до тех пор постарайся как можно больше отдыхать, перечитай ту брошюру, которую я тебе дала, по крайней мере ту часть, где говорится о борьбе с тошнотой.
Доктор Кимбалл вышла из комнаты, оставив Анжелу медленно натягивать одежду и размышлять об одной вещи, которую доктор только что сказала – о том, что Ник сделает все правильно. Анджела не сомневалась в этом, ни на минуту не веря, что Ник умоет руки от всей этой неразберихи и оставит ее одну принимать все решения. Ник, в конце концов, был Ником, он же Мистер Контроль, так что не было никаких сомнений, что у него определенно есть свое мнение о ситуации. И она могла более или менее догадаться, каким будет его решение.
Если она никогда не представляла себя в роли матери, то ни за что на свете не смогла бы представить Ника в роли заботливого отца. Он был грубым и темпераментным, упрямым и высокомерным, привыкший делать все по-своему большую часть своей жизни. Жизнь с ним по-прежнему была поучительным опытом – для них обоих, если быть уж абсолютно честной, и как бы она ни старалась, Анджела не могла представить, как они оба справятся с воспитанием ребенка. Они оба прошли долгий путь к своим отношениям и научились доверять не только друг другу, но и членам семьи и друзьям, но проблемы, с которыми им двоим все еще приходилось сталкиваться, не рассасывались в одночасье. Как они могли привести ребенка в такую нестабильную среду, по крайней мере, не испортив ему жизнь?
Ник молчал, пока выезжал со стоянки медицинского корпуса, Анджела слишком устала, чтобы начать разговор. Она не хотела говорить о ребенке, о решении, которое они должны были принять по велению судьбы. Все, чего ей сейчас хотелось, это переодеться в свой самый поношенный спортивный костюм, свернуться калачиком на огромной кровати и проспать восемнадцать часов.
Но потом до нее дошло, что Ник направляется не домой, который находился высоко в горах Саусалито. На самом деле, он ехал в противоположном направлении от моста Золотые Ворота, который им нужно было пересечь, чтобы добраться до своего дома.
– Куда мы едем? – сердито спросила она. – Для ужина еще слишком рано, и я сомневаюсь, что смогу что-нибудь съесть.
Он бросил на нее косой взгляд.
– Тебе придется начать есть, Ангел. В конце концов, это утренняя тошнота, не дневная и вечерняя. Доктор сказал, что она может прописать что-то от тошноты, так что возьми у нее рецепт. И мы не пойдем в ресторан, по крайней мере, сейчас. А, вот и прибыли. И слава богу, есть место для парковки.
Прежде чем она успела возразить, Ник припарковал «Ягуар», вставил кредитную карточку в счетчик и вытащил ее из машины.
Сердце Анджелы забилось в два раза быстрее, когда она узнала магазин, в который он ее потащил.
– Ник, почему из всех мест мы оказались именно здесь? Последнее, что мне сейчас нужно...
– Не спорь со мной, – закончил он повелительно. – Пойдем, Ангел. Нас ждут.
Магазин, в который он практически затащил ее, был очень дорогим, очень эксклюзивным ювелирным магазином, и Ник стал одним из их лучших клиентов с тех пор, как познакомился с Анджелой. Несмотря на ее протесты, что она не особо любила ювелирные украшения, он продолжал на регулярной основе удивлять ее новым браслетом или кулоном, или парой сережек. Он несколько раз брал ее с собой, в основном для того, чтобы помочь ему выбрать подарок для ее матери или его матери по какому-нибудь случаю, но также и для того, чтобы она могла выбрать что-то для себя, без высокомерного участия Ника, когда он выбирал сам для нее.
Однако сейчас они шли мимо витрин с ожерельями и потрясающе дорогими часами, Ник почти тащил ее в заднюю часть магазина, где их ждал улыбающийся менеджер.
– Ты принес то, что я хотел, Майло? – хрипло спросил Ник.
Подтянутый, очень ухоженный пожилой мужчина коротко кивнул.
– Конечно, мистер Мэннинг. Я отложил его в сторону, после того, как вы его вчера выбрали. Вот, сэр.
Анджела наблюдала за разворачивающейся перед ней сценой, словно находилась в каком-то причудливом сне. Ювелир мило вложил в протянутую ладонь Ника маленькую квадратную коробочку темно-серого бархата и скрылся в задней части комнаты. Ник открыл коробочку и вытащил кольцо, потом повернулся и взял ее левую руку.
– Не говори ни слова, пока я не закончу, ладно? – предупредил он ее. – И я скажу тебе прямо сейчас, Ангел, я не приму другого ответа. Клянусь Христом, я бы никогда, даже через миллиард лет, не смог представить, что буду делать что-то подобное, но тогда я тоже не видел себя в роли будущего отца. У нас с тобой было испорченное детство, и я редко видел двух людей, у которых было столько разных проблем, как у нас с тобой. Боже, помоги нашему бедному ребенку и будем надеяться, что мы не испортим все дело с его воспитанием. Я знаю, что ни один из нас не планировал такое, но дело в том, что мой ребенок растет внутри у тебя, Ангел. И нет никакого способа в аду, что ты прервешь эту беременность. Ты выйдешь за меня замуж, а потом как-нибудь поможешь мне понять, как на самом деле, воспитывать детей. Поняла? О, и я выбрал это кольцо вчера после того, как мы впервые узнали об этом. Оно идеально подходит тебе, но думаю, если оно тебе не особо понравится, мы можем выбрать и другое.
Она чувствовала себя так, словно плыла в каком–то другом измерении, наблюдая, как Ник надевает кольцо на третий палец ее левой руки, и у нее осталось достаточно присутствия духа, чтобы почувствовать благодарность за то, что кольцо было одновременно сдержанным и великолепным – платиновое кольцо, инкрустированное бриллиантами, обрамлявшими изящный квадратный пасьянс. На самом деле, оно было идеального размера и формы на ее длинном, тонком пальце, и рассматривать еще и другие кольца с ее стороны было точно вредностью.
– Ник. – Ее голос был хриплым, она сжала его руку для поддержки. – Ты... Боже, Ник. Ты не должен этого делать. Делать мне предложение. Я знаю, как ты относишься к браку, как ты всегда клялся, что брак не для тебя. И только потому, что я беременна, не означает, что ты должен чувствовать себя обязанным…
