Текст книги "Отчаянная решимость (СИ)"
Автор книги: Джанетт Ниссенсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)
Кара закатила глаза, потом хлопнула себя по объемной заднице.
– Ты видно шутишь, а? Или просто решил быть вежливым, потому что мы празднуем мой день рождения. У меня добрых двадцать фунтов лишнего веса, может и больше, так как я уже несколько месяцев просто боюсь встать на весы.
– Кто сказал тебе, что у тебя есть лишние фунты? – бросил он ей вызов. – Гарантирую, что ни один член моей семьи не подумает ничего подобного. На самом деле, моя бабушка, заявит, что ты слишком худая и будет настаивать, чтобы ты съела целую тарелку ею приготовленного лингвини с соусом песто… для начала.
– Паста с соусом песто. Боже, звучит потрясающе! – она застонала, облизнув полные, блестящие алые губы словно получала удовольствие от этой пасты. – Я стараюсь не есть пасту, потому что в ней много калорий, но лингвини с песто – одно из моих любимых блюд.
Удивительно, но Данте почувствовал, как его член затвердел, как только она стала облизывать губы. Он понял, что Кара даже не догадывается, насколько выглядела естественно сексуальной, и какое влияние оказывал ее взгляд и губы. И он, черт побери, был уверен, что она понятия не имела, что ее соски проявлялись сквозь ткань этого сексуального красного платья, обтягивающего ее пышные груди. Он поспешно сделал большой глоток воды и задался вопросом, почему официант так долго не несет бутылку шампанского, которую он заказал.
– Если бы я знал, что ты так любишь пасту, я бы выбрал итальянский ресторан, – с сожалением произнес он, стараясь не смотреть на ее грудь.
Она отрицательно покачала головой, и ее блестящие темные кудри рассыпались по плечам.
– О, нет. Здесь идеально, правда. Я могу сама себе приготовить итальянскую пасту в любое время, когда захочу. Ну, с ограничениями, конечно, учитывая, что у меня нет настоящей плиты в квартире. Только варочная панель. Но ты будешь удивлен, что можно сделать, используя только сковороду или кастрюлю.
Он озабоченно нахмурился.
– Почему у тебя нет духовки? Посудомоечная машина я еще бы мог понять, если ее нет, учитывая, что некоторые городские дома довольно старые, но духовка – довольно простой предмет.
Кара явно смутилась от его вопроса.
– Ээээ…., ну, очень маленькая квартирка. Вообще-то, она де-юре считается квартиркой. Не совсем легальная, – призналась она шепотом, с тревогой оглядываясь по сторонам, не слышит ли ее кто-нибудь.
Данте рассмеялся, к нему вернулось хорошее настроение.
– Твой секрет умрет вместе со мной. И я точно знаю, сколько разнообразных блюд можно приготовить на плите. Моя семья владеет одним из старейших и самых известных итальянских ресторанов в Северной Калифорнии, и я провел на кухне и в самом ресторане достаточно времени.
В этот момент появился официант с шампанским – самой дорогой бутылкой, которую можно было заказать в этом ресторанчике. Он наполнил два бокала, предложил ознакомиться с меню на ужин, и продекламировал два фирменных блюда вечера.
Данте не раз замечал, что Кара украдкой поглядывает на корзинку с хлебом, и как только официант ушел, он протянул ее ей.
– Давай. Возьми кусочек. И даже не думай о калориях. Или тех, так называемые, двадцати фунтах, которые тебе совсем не нужно сбрасывать. Ты не можешь называть себя итальянкой, если не ешь хлеб и пасту. Так моя бабушка всегда говорит всем.
Кара рассмеялась и взяла из корзинки самый маленький кусочек хлеба.
– Вообще-то я только наполовину итальянка, – призналась она. – Со стороны отца. Моя мама была смесью ирландки и шотландцев.
– Была? – спросил Данте, намазывая масло на хлеб, нахмурившись, когда она отказалась от масла.
Кара откусила маленький кусочек хлеба и кивнула.
– Вот уже четыре года, как ее нет со мной. Она умерла за несколько дней до моего восемнадцатилетия, в ночь моего выпускного бала. Рак поджелудочной железы. К тому времени, когда врачи поставили ей диагноз, было уже слишком поздно.
– Прости. – Он потянулся через стол и взял ее за руку, стараясь успокоить. – Я знаю, каково это – потерять родителя. Мой отец умер, когда мне было одиннадцать. Он был пожарным, погиб при исполнении служебных обязанностей.
Она ахнула и сжала его руку в ответ.
– О Боже, какой ужас! Ты был тогда еще ребенком! По крайней мере, по сравнению с твоими одиннадцатью годами у меня прошло еще несколько лет с мамой. А твоя мама жива?
– Да. И у меня есть еще младший брат и две сестры. Я старший в семье. К тому же у нас есть слишком много тетушек, дядюшек и кузенов, которых невозможно пересчитать, и бабушка, которая, скорее всего, доживет до ста лет или даже больше. А как насчет тебя – у тебя большая семья?
Как будто свет потух в ее выразительных глазах от его вопроса, и на лице отразилось глубокая грусть, у него даже заныло сердце.
– Нет, – только и сказала она в ответ. – Только отец, и он не часто со мной общается.
Данте до странности испытал настоящее раздражение, узнав, что ее отец снова женился после потери жены, и что его новая невеста оказалась беременной. Молодожены переехали через всю страну во Флориду, и сейчас у них было двое совсем маленьких детей. Он легко прочитал между строк и решил, что отец Кары просто ликвидировал ее из своей жизни, сосредоточившись на своей новой, которую создал для себя и своей новой семьи.
Но Данте также почувствовал, что Кара особенно не хотела распространяться на эту тему, потому что для нее она была очень болезненной, поэтому он быстро перевел разговор. Официант подошел, чтобы принять заказ и прежде чем она успела возразить, он заказал сразу несколько блюд – закуску, салат, суп и второе – и улыбнулся ей, когда она стала говорить, что еды слишком много.
– Насколько я помню, здесь подают порции небольшие, – заверил он ее. – По крайней мере, по сравнению, которые подают в ресторане моей семьи. Кроме того, я напомню тебе еще раз, что сегодня твой день рождения, так что побалуй себя хоть раз, а?
Кара покорно вздохнула и потянулась за вторым кусочком хлеба.
– Хорошо. Думаю, один вечер можно. Я буду морить себя голодом следующую неделю, чтобы сбросить лишнее.
– Эй, прекрати, ладно? – воскликнул Данте. – Тебе не нужно морить себя голодом. Или сбрасывать около двадцати фунтов. Думаю, ты выглядишь великолепно именно такой, какая есть. Особенно в этом платье. Оно, ах, подчеркивает все твои лучшие стороны.
Она густо покраснела от его замечания, особенно, когда он опустил глаза на ее грудь. «У нее, действительно, великолепная грудь, – подумал он, делая медленный глоток шампанского, – полная, высокая и соблазнительно округлая». Он задумался, по поводу ее кожи, такая же она бледно-оливкового оттенка на груди и животе, а также на заднице, и такая же мягкая, как ее рука, когда она сжимала его руку несколько минут назад.
Именно появление тартара из говядины для него и копченого лосося для нее, положило конец распутным фантазиям Данте. И напомнило ему, что он не должен в таком ключе задумываться о молодой женщине, сидящей напротив него. У них чисто дружеский, непринужденный ужин, который никак нельзя толковать как официальное свидание. Они с удовольствием поужинают, прикончат бутылку шампанского, а потом он отвезет ее домой, и на этом все закончится. После сегодняшнего вечера Кара станет одним из ассистентов Ника и его подруги/бизнес-партнера Анджелы. Он будет видеться с ней раз или два в месяц, когда будет заходить в офис к Нику, они будут с ней обмениваться любезностями и больше не будет свиданий, не настоящих свиданий. Он начнет ходить по клубам, барам и другим тусовкам, где полно одиноких, красивых и готовых на все женщин, и у него не будет появляться неуместные, развратные мысли о женщине, которую он всегда считал слишком молодой, невинной девушкой до сегодняшнего вечера.
И поэтому он поддерживал разговор, легко и не переходя на личности, расспрашивая ее об учебе и какую карьеру она хотела бы сделать после получения диплома. Одновременно он был поражен, испытывая удовольствие и даже радость, когда узнал, что она была умной, высоко интеллектуальной и обладала острым финансовым умом. Большинство женщин, с которыми он встречался ранее, не имели ни малейшего представления, чем он зарабатывает себе на жизнь, и еще меньше имели желания обсуждать фондовый рынок или финансовые фьючерсы за ужином.
Когда шампанское немного развязало ей язык, он узнал, что причиной, из-за которой она перестала учиться на дневном отделении и перешла на вечернее, был ее мудак–отец, нарушивший обещание, данное своей покойной жене у кровати умирающей. Данте, воспитывающейся в семье, для которой семейные узы и члены семьи были самым важным, был настолько потрясен этим, что ее отец так жестоко обошелся со своей дочерью, чтобы угодить своей новой, наглой молодой жене, что лишился дара речи.
И в тот момент он почувствовал, что Кара загрустила, поэтому быстро заказал кофе и десерт, прежде чем она успела возразить по поводу набора калорий.
– Ммм. О, Боже, это ооочень вкусно! – простонала Кара почти блаженно, проглотив кусочек яблочного пирога, который выбрала в качестве десерта. Она медленно облизала вилку, смакуя каждую крошку, и Данте тут же снова возбудился. Женщины, с которыми он встречался, обычно передвигали еду по тарелке, раз или два попробовав блюдо. Никто из них никогда не делал обычный акт потребления пищи столь... эротичным.
Чтобы отвлечь себя от врезавшихся брюк в промежность, Данте наполнил шампанским бокал Кары. Сегодня вечером он почти не пил, поскольку был за рулем, она выпила больше половины бутылки. В результате она была немного навеселе, часто хихикала и болтала даже больше, чем обычно, но ему нравилось ее милое щебетание. Кара была самостоятельной, открытой, правдивой и забавной, и ее слегка приземленная манера общения была чем-то освежающим, новым.
Однако выпитое количество вызывало у нее легкое пошатывание, пока они шли к его машине, и ему пришлось обнять ее за талию, чтобы она была более устойчивой. Он пытался не обращать внимания, вернее определенные части его тела, когда Кара взяла его под руку и почти непринужденно положила голову ему на плечо. Теперь он ругал себя за то, что так часто наполнял ее бокал, осторожно усадив ее на пассажирское сиденье.
Сказав ему свой адрес, она прикрыла глаза и, казалось, даже задремала во время поездки. Данте был благодарен многофункциональному навигатору в Aston Martin, так как районы, по которым они проезжали, он не знал. Он хмурился, когда проносящиеся дома, стали выглядеть более неухоженными, жители более суровыми, а тротуары более замусоренными.
К счастью, дом, к которому он подъехал, выглядел неплохо, несмотря на то, что на окнах имелись металлические решетки и не было зеленого, цветущего дворика. В де-юре квартиру, в которой жила Кара, можно было попасть через боковую дверь, перед которой не было ни единого фонаря.
– Аккуратнее с головой, – предупредила она, отпирая дверь и включая внутренний свет. – Дверной проем немного низковат.
«Это, – подумал Данте, переступая порог, – далеко не единственный недостаток этой квартиры, которую можно было де-юре назвать просто комнатой». От коврового покрытия, которому было явно больше пятидесяти лет, исходил слабый, но все же ощутимый запах плесени, но комната была настолько маленькой, что он не мог поверить, что здесь может кто-то жить. Он отметил, что мебели почти не было, те немногие вещи, что находились здесь, были сильно потертыми, изношенными и совсем не подходили друг другу. Краска в нескольких местах облупилась от стен, и даже в тусклом свете он мог заметить пятна после протечки на потолке.
И хотя Кара прекрасно понимала, насколько маленьким и убогим было ее жилище, но старалась не обращать внимания на странную ситуацию, сделав широкий жест рукой.
– Вот, – объявила она фальшиво веселым голосом. – Дом, милый дом. Он не большой, признаю, но зато доступная аренда и автобусная остановка находится всего в двух кварталах отсюда. Не хочешь ли чашечку кофе? Или чая?
Данте взглянул на маленькие стулья, стоявшие по бокам маленького круглого стола, и подумал, смогут ли они выдержать его крепкое мускулистое тело весом в сто восемьдесят фунтов.
– Я пас, спасибо. Мне пора, тебе следует уже отдыхать. Ты сказала, что за выходные должна сделать домашнюю работу.
Кара застонала.
– Боже, не напоминай мне об этом! Это был самый тяжелый семестр в моей жизни. Если я смогу пережить оставшиеся два месяца, думаю, что все остальное будет казаться мне легким.
– Все будет хорошо, – заверил он ее. – Клянусь, ты знаешь о финансах и инвестициях гораздо больше, чем я на данный момент. Анджеле следует остерегаться, чтобы я не переманил тебя к нам.
Она хихикнула, слегка покачиваясь на трехдюймовых каблуках, положив руку ему на грудь, чтобы не упасть. Он тут же подхватил ее за талию, удерживая на месте.
– Полегче, милая, – предупредил он. – Может, тебе стоит приготовить кофе себе, раз ты его мне только что предлагала.
Кара отрицательно покачала головой.
– Я не пьяная. Немного опьянела. Потому что сегодня мой день рождения.
Он игриво потрепал ее по подбородку.
– Ну, ты заслужила, чтобы твой день рождения хорошо отпраздновали. По крайней мере, я надеюсь, что тебе понравилось.
– О да! – с радостью воскликнула она, заскользив рукой по его плечам. – Я прекрасно провела время! Спасибо за ужин, он был восхитительным. Даже, если я набрала один или два фунта.
И тогда она застала его врасплох, что для него было полной неожиданностью, наклонилась и слегка поцеловала его в щеку. Ее груди коснулись его груди, и он невольно прикусил щеку, подавляя стон, почувствовав ее твердые соски, задевшие ткань его рубашки. Она обнимала его за шею, смотря на него снизу вверх со страстным обещанием большими глазами, ее полные губы приоткрылись, она задышала немного с придыханием.
– Кара, – запротестовал, когда предупреждающие колокольчики зазвонили у него в голове, требуя, чтобы она ушел сию же минуту, пока все не началось.
Но как только она прикоснулась своими губами к его, осторожно, почти застенчиво, Данте издал горловой рык и притянул ее ближе. Поцелуй углубился и тут же, почти моментально превратился в нечто совершенно иное, он забыл все свои благородные намерения, которые давал себе перед ужином, безумно задаваясь вопросом, сколько времени ему потребуется, чтобы стащить с нее это сексуальное красное платье.
7.
Кара всхлипнула под яростным давлением горячих и настойчивых губ Данте, его язык плавно раздвинул ее губы и вторгся внутрь. Он прижал ее к узкой стене, отделявшей ванную комнату от шкафа, его высокое мускулистое тело удерживало ее на месте. Она и не пыталась вырваться из его объятий, тем более что именно в его объятиях она мечтала оказаться уже несколько месяцев подряд.
Она хотела этого, жаждала с того первого раза, когда увидела великолепного темноволосого мужчину, вальяжно прошедшего мимо ее стола в кабинет Ника. Она мечтала, что он пригласит ее на свидание, очень похожее на сегодняшнее, фантазировала, как поцелует и будет ласкать ее так же, как сейчас, представляла себя обнаженной с ним в постели, с переплетенными руками и ногами вокруг него, пока он будет погружаться в нее. Поэтому она крепко обвила его за шею, притягивая ближе, чувствуя себя полностью окруженной им – большим, накаченным телом, которое прижимало ее к стене, а его руки свободно блуждали по ее телу.– большим, накаченным телом, которое прижимало ее к стене, а его руки свободно блуждали по ее телу. Его кожа была горячей, а его запах – сочетание мыла, легкого одеколона и запах его тела – был самым восхитительно возбуждающим ароматом, который она вдыхала.
– Ах, Боже, – выдохнула она, как только он сжал ее набухшую, ноющую грудь, и его большой палец скользнул по сверхчувствительному соску. – Да, пожалуйста, пожалуйста!
Звук, вырвавшийся из горла Данте, был похож на рычание, и он ответил на ее мольбу с придыханием, сжав ее грудь более настойчиво. Он завладел ее губами в очередном голодном поцелуе, двинув бедрами, чтобы она почувствовала его твердую, огромную выпуклость в штанах. У Кары еще больше закружилась голова, она и так кружилась от его требовательных поцелуев, она смутно поймала себя на мысли, что впервые в жизни ее целует мужчина. Старшеклассники и студенты, с которыми она целовалась, были настоящими дилетантами по сравнению с утонченностью Данте, несомненно, отточенной годами опыта.
– Дай мне посмотреть на тебя, – прошептал он ей на ухо, ловко расстегивая молнию на ее платье.
Верхняя часть платья спала с ее плеч, опустившись на бедра, обнажая ее верх перед его горячим взглядом. Кара ахнула, когда он намеренно провел пальцем по обнаженным изгибам ее груди, и вознесла безмолвную молитву благодарности, что послушалась Мираи и купила новый комплект белья.
– Боже, твоя грудь великолепна, – прошептал Данте, наклонив свою темную голову, чтобы поцеловать ее грудь, видную из лифчика. – Мне нравятся женщины в черном кружевном белье. Хотя не настолько, потому что я предпочитаю его снимать.
Он быстро расстегнул сексуальный черный кружевной лифчик, отбросив его в сторону, обхватив обеими руками ее полные, округлые груди. Кары безвольно откинула голову назад, ее дыхание стало еще более прерывистым, как только его язык скользнул по одному ее соску. Словно по собственной воле, ее руки зарылись ему в волосы, прижав его голову к груди, пока он сосал один, а затем другой сосок. Другой рукой он спускал с нее платье с бедер, оно упало к ее ногам, открыв теперь и нижнюю часть ее тела.
Она была слишком возбуждена, слишком ошеломлена от его поцелуев и ласк, чтобы стесняться своего совсем неплоского живота и объемных бедер, не очень объемных, но все же, или других недостатков своей фигуры, о которых постоянно переживала. Понятно же, что Данте был очень, очень хорош, он точно знал, как и где прикоснуться к ней, и как привести ее прямо к краю без особых усилий с его стороны. Но когда его рука скользнула вниз, к ее промежности трусиков, он был поражен.
– Господи, ты такая мокрая, дорогая, – прошептал он ей на ухо, просовывая руку в черные кружевные трусики. – Такая сладкая. Держу пари, ты там красивая и тугая, не так ли?
– Оххх. – Кара дернулась, как только его указательный и средний пальцы скользнули в ее мокрую киску. Она не могла вспомнить, что когда-нибудь так возбуждалась, была такой мокрой, ухватившись за его мускулистые предплечья для поддержки, как только он начал двигать пальцами в ее входе.
– Тугая, как кулак, – промурлыкал Данте. – Как я и думал. Не могу дождаться, чтобы увидеть, как твоя такая уютная маленькая киска будет ощущаться, сжимая мой член. Но поскольку сегодня твой день рождения, позволь мне сначала доставить тебе удовольствие, а?
У нее на кончике языка вертелось признание, что он уже доставил ей удовольствие, она ощущала себя очень и очень хорошо. Но когда его большой палец коснулся твердого бугорка ее клитора, единственным звуком, который сорвался с ее губ, был долгий, низкий стон, сопровождающийся испуганным вздохом, потому что оргазм накрыл ее. Он обнял ее за талию, поддерживая, у нее дрожали ноги, а затем поцеловал в раскрасневшуюся щеку.
– Полегче, милая, – успокоил он ее, качая головой, словно не верил своим глазам. – Подруга, а ты ведь горячая штучка, а? Я едва прикоснулся к тебе, и ты уже улетела. Подожди, пока я уложу тебя в постель. Кстати, где она?
– А? – Кара ошеломленно подумала, наверное, она и выглядит такой же ошеломленной, как и чувствует себя. Прошло много времени, как она испытывала оргазм – и уж тем более такой, как только что был. – Где что?
Данте усмехнулся.
– Твоя постель, милая. Эта стена недостаточно широкая и недостаточно удобная, как я планирую трахнуть тебя. Нам нужно принять горизонтальное положение…причем быстро. Я давно ни с кем не был, ну, и ты видно чувствуешь, что мне необходимо побыстрее оказаться внутри тебя.
Он схватил ее за руку и поднес ее к своей промежности, его эрекция заметно выпирала под тканью брюк. Пораженная его огромными размерами, Кара провела ладонью вверх и вниз по существенной длине его члена, с удовольствием услышав его прерывистое дыхание, слегка его сжав.
– Искусительница, – прорычал он, сжимая ее запястье и останавливая. – Хватит или я возьму тебя прямо здесь, у стены. Поэтому я настоятельно советую нам немедленно отправиться в спальню.
– Гм, насчет спальни. – Она неуверенно посмотрела налево. – Здесь... здесь нет спальни. И даже кровати. Настоящей кровати. Я имею в виду, есть кровать, но она больше похожа на раскладной матрас.
– Матрас? – Данте на мгновение закрыл глаза и покачал головой. – Ради всего святого. Ты это серьезно?
– Прости, – кротко ответила Кара. – Но, на самом деле, он очень удобный. И мне понадобится всего пара минут, чтобы его расстелить.
Прежде чем он успел возразить, она поспешила к вышеупомянутому матрасу, настолько поглощенная своей задачей, совершенно забыв, что была почти голой только в кружевных трусиках и босоножках на высоких каблуках. Она в рекордные сроки расстелила матрас, потом легла на него и похлопала по пустому месту рядом с собой.
– Вот. Все готово, – весело объявила она. – Я же говорила, что это займет всего минуту.
Но Данте молчал, пожирая горячим взглядом ее распростертое тело, задержавшись на ее полной груди. Она сглотнула, когда их глаза встретились, почти отпрянув от его похотливого взгляда на греховно красивом лице. Раздеваясь, он продолжал удерживать ее взгляд, его движения были быстрыми, но в то же время вальяжными, рот Кары невольно наполнился слюной, пока он все больше и больше обнажался перед ней.
Его мужское тело было настолько прекрасным – настоящее произведение искусства, ошеломленно решила она, когда он быстро снял пиджак, галстук и рубашку. Его грудь, плечи и руки были мускулистыми, с видными очертаниями мышц, свидетельство частых тренировок. Его пресс был твердым, как камень, и выглядел так, словно был высечен из мрамора. Кожа была такого же темно-оливкового оттенка, как и лицо, волосы на груди были такими же черными, как и на голове.
Он быстро расправился с остальной частью одежды, оставшись в одних серых трусах. Он потянулся к пиджаку, достав что-то из внутреннего кармана, глаза Кары были прикованы к массивной выпуклости его эрекции, готовой освободиться от тесного, сдерживающего нижнего белья. Она не могла подавить тихий вздох, сорвавшийся с ее губ, когда он сбросил последний предмет своей одежды, полностью обнажившись во всем своем великолепие перед ее голодным взглядом, и особенно, с довольно пугающим членом.
Данте осторожно опустился на матрас, как будто проверял его прочность, прежде чем притянуть ее в свои объятия и снова завладеть ее губами. Она тут же забыла о своей неуверенности, которую испытывала из-за неопытности в сексе, и на этот раз даже не подумала смущаться своего далеко не идеального тела. Особенно когда горячий, сильный парень рядом с ней, оказавшийся на матрасе, совсем не придавал значения, что ее задница была довольно объемной или что у нее был животик, как на статуях Будды.
Руки Данте блуждали по ее телу, обхватывая грудь, сжимая ягодицы, зарываясь в волосы, чтобы удержать ее голову на месте во время поцелуя. Их ноги переплелись, ее груди распластались на его груди, она несколько робко начала тоже дотрагиваться до него руками. Его кожа казалась такой горячей, что она чуть не отдернула руку, но не смогла удержаться, поглаживая его широкую спину, прекрасно очерченные бицепсы и скульптурный пресс, который мог запросто принадлежать греческому богу… или, в его случае, римскому.
Он положил ее на спину, приподнявшись над ней, раздвинул ее бедра. Вены на его возбужденном члене заметно напряглись, его потребность в ней была очевидной. Кара облизнула губы, на мгновение задумавшись, как его член будет ощущаться у нее во рту и как глубоко она сможет его взять. Ее навыки в оральном сексе были не совсем на высшем уровне, по крайней мере, так сказал один из парней, с которыми она неразумно связалась после пьяной вечеринки в университете, но она инстинктивно понимала, что Данте наплевать на то опытной она была или нет. Она напомнила себе, что он давно уже мужчина, а не мальчик, и не просто обычный мужчина. Он был красив, хорошо сложен, обаятелен, сексуален, внимателен и очень, очень здорово целовался. И когда он с привычной легкостью раскатал презерватив на своем члене, Кара задрожала от предвкушения, думая, какой фантастический любовник он наверняка есть.
Данте продолжал сидеть на корточках, глядя на нее сверху вниз, затем медленно провел кончиком пальца между ее грудей.
– Ты так чертовски сексуальна, – произнес он хриплым от страсти голосом. – За исключением того, что на тебе все еще слишком много одежды. Они определенно будут мешать.
Она втянула воздух, когда он спустил кружевные черные трусики вниз по ее ногам, те оказались рядом на полу. Он быстро расстегнул ремешки на ее босоножках, освободив сначала одну ногу, затем через пару секунд другую, слегка ее сжав.
– У тебя такие маленькие ступни, – задумчиво произнес он. – Знаешь, говорят, что размер мужской обуви соответствует размеру члена мужчины. Мне всегда было интересно, верно ли это утверждение для женщин. Давай выясним, а?
Он взял свой напряженный член и поместил головку к ее входу, затем выдохнул. Кара с каждым постепенным его толчком выдыхала, затуманено задаваясь вопросом, сколько она сможет принять, обеспокоенно поглядывая вниз, где соединялись их тела.
– Дыши, милая, – успокоил он ее, поглаживая ее бедро. – Давно у тебя было такое?
Она кивнула, закрыв глаза от смущения, боясь, что он заметит, что у нее мало опыта.
– Угу. Ааа… почти два года.
– Шшшш. – Данте склонился над ней, прижавшись обнаженной грудью к ее груди, и нежно поцеловал в щеку. – Тогда сегодня я буду полегче, хорошо? Хотя, на самом деле, я хочу трахать тебя, пока ты не прокричишь мое имя во все горло. – Он обхватил ладонями ее грудь, проведя большим пальцем по соску. – Но учитывая, что ты такая узкая и прошло столько времени, когда ты занималась сексом, придется подождать до следующего раза. Сейчас лучше, а?
– Ааа!
Кара впилась ногтями в матрас, бедра приподнялись, как только он вошел глубже, пока не оказался погруженным в ее тугую, влажную киску. Столько времени прошло с тех пор, как она занималась сексом, было такое впечатление, будто ее тело почти забыло, каково это. И у нее никогда не было такого умелого партнера, как Данте, никогда не было секса с мужчиной, который точно знал, что делает.
Она охотно позволила ему взять на себя ответственность, позволила поднять одну ее ногу, затем другую, обернуть их вокруг своих бедер, отчего только усилились ощущения во время секса. Он приподнялся над ее распростертым телом, упершись на руки с двух сторон, медленными, глубокими толчками входя внутрь, все время смотря ей в глаза, заставляя своим взглядом не отводить от него глаз. А затем он наклонился, их обнаженная кожа соприкасалась, жесткие волосы у него на груди терлись о ее чувствительные соски, сила и быстрота его толчков увеличивалась. Последняя связная мысль, которая посетила голову Кары, прежде чем она кончила, была, если он считал это «полегче» то, она была не уверена, сможет ли пережить что-то более интенсивное.
А потом все мысли вылетели у нее из головы, когда она почувствовала незнакомое ощущение – приближение оргазма, настолько незнакомое, раньше она никогда не испытывала вагинального оргазма, только через стимуляцию рукой или языком. Сейчас эти ощущения показались ей намного, намного более сильными, затрагивая каждый нерв в ее теле, отчего пальцы на ее ногах сжались в тот самый момент, когда его имя сорвалось с ее губ. Но его имя прозвучало не криком во все горло, который он хотел услышать, а едва ли шепотом, но Данте был удовлетворен.
– Кара, bella, – хрипло прошептал он ей на ухо, прижимаясь своим огромным телом к ней, продолжая двигаться, чтобы самому достигнуть оргазма. – Кара, mia. Такая милая, такая отзывчивая. Такая красивая.
Она вцепилась ему в плечи, вибрации продолжали сотрясать ее тело, она прижалась губами к его шеи. Этот маленький, невинный жест с ее стороны, оказался последней каплей для Данте, он мощно кончил. Матрас затрясся от силы его освобождения, его тело яростно содрогалось от волн удовольствия, он запрокинул назад свою темную голову, выкрикивая какие-то бессвязные слова. Кара смотрела на него, не в состоянии сдержать вздоха насколько он был великолепен, насколько выглядел, как мачо, мускулы на его руках и животе сокращались, на груди и лбу выступил пот, кончики его вспотевших волос завивались. Инстинктивно она погладила его по щеке, пытаясь успокоить, он издал долгий, низкий стон, снова завладев ее распухшими губами в глубоком, почти диком поцелуе.
Он рухнул на матрас рядом с ней, тяжело дыша, обхватив ее за талию одной рукой, словно стараясь удержать на месте.
«Мне кажется, что в ближайшее время я не смогу от него уйти, я даже не смогу двигаться, – мечтательно подумала она. – Да и вообще, я бы лежала так бесконечно».
Она положила голову ему на плечо, не в силах до сих поверить, что рядом с ней находится Данте – мужчина, в которого она влюбилась и мечтала больше шести месяцев. Кара признавала свою слабость к горячим парням, она была слишком доверчивой и наивной раньше, когда дело касалось выбора парней, но она чувствовала своим шестым чувством, что Данте отличался от любого парня, с которым она была знакома. И не только тем, что он был старше, искушеннее и опытнее. А потому, что он был хорошим парнем, который относился к женщинам с уважением и вниманием, заботясь о чувствах других людей. И несмотря на то, что он пригласил ее на ужин, а потом занялся с ней сексом из жалости, чтобы она не проводила свой день рождения в одиночестве. Что ж, Каре было на это наплевать. Даже, несмотря на одну ночь с ним, она была счастлива, потому что какая это была ночь! Этот вечер во многом превзошел все ее ожидания, она даже не могла предположить, что Данте может испытывать к ней физическое влечение. «Это, – мечтательно подумала она, – самый лучший подарок на день рождения!»
Данте со стоном приподнял голову, прижавшись поцелуем к ее плечу и убрав длинную, спутанную массу ее волос с шеи.
– Эй, – пробормотал он, нежно улыбаясь ей. – У тебя там все в порядке, милая?
Кара улыбнулась ему в ответ.
– А, ну да. Больше, чем хорошо. Это было... не передать словами. Учитывая, сколько я болтаю время от времени, большая редкость для меня не найти слов.
Он рассмеялся.
– Я не возражаю против твоей болтовни, – заверил он ее. – Я уже говорил, мне нравится, что ты настолько откровенная и честная. Оставайся такой, хорошо? Ты даже не представляешь, как приятно быть знакомым с женщиной, которая не играет в глупые игры и не притворяется той, кем не является.
