Текст книги "Присвоенный (ЛП)"

Автор книги: Дж. Уорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

– Она в воде. Она упала с моста в реку. Ее голова под поверхностью. На улице темно, я не вижу, где она... течение быстрое ... вода мутная... не вижу… прыгаю. Я прыгаю. Я попадаю в холодную воду. Она твердая, как камень, и она... у меня во рту и в носу. Я задыхаюсь... я плыву. Я зову ее по имени ...

Теперь он задышал еще тяжелее.

– Мама… мама… мама… ты где?

Лидия крепко зажмурилась.

– Я вижу ее... ее голова качается... Я плыву к ней. Мама! Мама, я иду за тобой... о, Боже, мои руки устали, но я плыву так быстро, как могу… мама!

Лидия гладила его по волосам и бормотала слова сочувствия, пока он рассказывал свою историю. Это все, что она могла сделать, хоть этого было и недостаточно. Но здесь никогда не хватит никаких слов.

– Она не... о, Господи... она не...

Когда слова в нем, казалось, застряли, Лидия прошептала:

– Что она, Дэниэл?

– Она лежит лицом вниз. Она не… она плывет лицом вниз по реке… – Он застонал от боли. – Я поймал ее, я перевернул ее… Я тащу ее к берегу, плыву против течения… Мама, я держу тебя... Я пытаюсь тебя удержать... помогите… помогите… Я не могу ее удержать… Я пытаюсь… Мама!

Внезапно его дрожь прекратилась.

И она не удивилась, когда он дернулся в ее руках… а затем отстранился.

– Что ты… Лидия? – произнес он. – Ты в порядке?

Глава 31

– Тебе что–то приснилось, – сказала Лидия обеспокоенно. – Я вошла... потому что тебе снился кошмар, и ты кричал.

В свете, льющемся из приоткрытой двери, Дэниэл пытался понять, где находится: к нему прижималось очень женственное тело, и он чувствовал запах шампуня в носу. Он был в незнакомой ему спальне... но понимал, кто рядом синим.

Лидия.

И это едва ли хорошие новости.

Один взгляд на ее лицо, и в голове единственная мысль – «Черт. Что он ей рассказал? Что наговорил во сне?».

Были вещи, которые она не могла знать о нем. Когда живешь в двух мирах и сталкиваешься с противоречиями... приходится следить за тем, что вылетает из твоего рта. Даже в гребанном сне.

Наверное, особенно – во сне.

Дэниэл отодвинулся от нее, перекатываясь на спину и вскидывая ноги. Он не снимал джинсы, поэтому сейчас запустил руки под пояс и сдернул деним с бедер.

– Прости, я разбудил тебя своим шумом. – Он пытался сохранять позитивный настрой в голосе. – Я иногда говорю во сне. Нужно было предупредить тебя... На будущее – просто игнорируй.

Перестань тараторить, – сказал он себе.

Когда Лидия смахнула волосы с лица и села повыше на кровати, он подумал, что так она бы выглядела после секса. Ну, не считая выражения ее лица.

Она словно побывала в автокатастрофе. Или стала жертвой ограбления.

– Дэниэл, ты не говорил. – Лидия прокашлялась. – Ну, по крайней мере, не вначале.

– Прости. – Черт возьми. – Так, о чем я там бормотал?

– Про твою маму.

У Дэниэла перехватило дыхание.

– Что с ней?

– Она была... в воде.

Внезапно весь воздух застыл в легких, а грудь превратилась в кусок гранита. Но он сказал себе, что это – к лучшему. Что лучше так, чем все другие варианты, которые могли многое осложнить.

Потерев грудь… чтобы показать себе, что он не в холодной речной воде, а лежит на сухом матрасе... Дэниэл покачал головой.

– Вау. Давно я об этом не вспоминал.

– Я просто хотела... помочь тебе, – сказала Лидия. – Поэтому вошла.

– Я ценю это, но как я уже говорил, если подобное повторится, просто не обращай внимания. – Он заставил себя выдавить улыбку. – И, слушай, если хочешь, я могу вернуться в лес...

– Нет.

– Хорошо.

Ииии тогда повисла неловкая пауза. Лидия, очевидно, была слишком вежлива и относилась к нему с уважением, чтобы проявлять настойчивое любопытство, а он не хотел возвращаться к тем воспоминаниям. Но, казалось, он задолжал ей объяснение. Предысторию. Или...

– Что ж... – Слова просто не шли изо рта. – Обсудим бейсбол?

Когда Лидия не улыбнулась и просто посмотрела на кровать, ее печаль была почти осязаема, она буквально изменила температуру в комнате.

– Не беспокойся обо мне, – сказал он... и ему почти удалось убрать хриплость из голоса.

– Я должна уйти.

И, тем не менее, встать и выйти для нее было так же сложно как ему – рассказать ей обо всем: на это не было никаких сил.

Дэниэл один за другим щелкнул костяшками пальцев. И закончив большим пальцем левой руки, он сделал глубокий вдох... но, казалось, не вдохнул ни грамма кислорода.

– Моя мама спрыгнула, ясно? С моста в реку Огайо. – Он покачал головой. – Ничего серьезно, да? Люди постоянно прыгают с мостов, привычное дело.

Он ожидаемо увидел шок на лице Лидии, но не собирался отказываться от своих слов.

– Как ты можешь такое говорить...

– Потому что я вынужден верить либо в это, либо признать, что это моя вина. – Когда Лидия резко посмотрела на него, Дэниэл отвел глаза также быстро. – Понимаешь, я был незапланированным ребенком? Мое рождение не стало счастливым событием, потому что она меня... не хотела. И, честно говоря, я не виню ее. Никогда не винил.

– О, Дэниэл...

– Нет, не надо жалеть меня. Что есть, то есть.

Потерев уставшие глаза, он гадал, как долго им придется барахтаться в этой яме...

– Что произошло в ту ночь? – тихо спросила Лидия.

Дэниэл нахмурился.

– Как ты узнала, что это была ночь?

– Ты сам сказал. Ты сказал, что ничего не мог разглядеть.

– Да. – Ощущение утопления, холодной воды, бьющей в лицо, заполняющей легкие, все это грозило утащить его в прошлое. И он продолжил говорить только для того, чтобы вытащить себя из воспоминаний. – Она... она была пьяна и села за руль. Она остановилась посередине четырех полосной магистрали на мосту. Когда она вышла из машины... я подумал, что она просто хочет убежать. Ну, бросить меня в машине и скрыться в неизвестном направлении. Но нет, она направилась к перилам. Она не колебалась. Уверенно обхватила поручни и перекинула ноги через ограждение. Я помню, как одна нога зацепилась... и она вроде как падала с моста боком? Наверное, она попала в реку боком. Не знаю.

– О, Дэниэл. Мне так жаль, что тебе пришлось увидеть это...

– Конечно, я был идиотом. Я подбежал туда, откуда она спрыгнула. Но что я мог сделать, находясь на мосту? И еще течение, оно давно унесло ее под мост... когда до меня это дошло, я побежал вдоль дороги, вглядываясь в воду. Луна была в небе, а мост был хорошо освещен. Я увидел ее под водой прямо перед собой, поэтому я прыгнул. – Он покачал головой. – Блин, вода была нереально ледяной. У меня перехватило дыхание, но не потому, что я ударился о воду. Я погрузился ногами вперед. Это был шок из–за холода.

Он обнял себя руками.

– Когда я смог восстановить дыхание, я попытался найти ее. Но ни черта не видел. Вода била мне в лицо, из–за волн ничего нельзя было разглядеть и меня уносило прочь от света фонарей на мосту. Но впереди были доки. Пристань. Там было много фонарей... и как–то я умудрился рассмотреть ее голову. Я плыл как никогда в жизни. Так быстро как мог. И когда я добрался до нее...

Физические ощущения накрыли его вместе со свежей волной агонии, холод, кашель, слабость в теле. Его разум кричал, и он хотел выпустить этот крик наружу, но кислорода не хватало.

Каждый раз моргая, он видел, как парили в воде растрепавшиеся волосы его матери, как ее спина то всплывала, то скрывалась под водой.

– Я перевернул ее, чтобы она смогла сделать вдох. Но я плыл до нее слишком долго. Целую жизнь. – Он прокашлялся. – Тогда я снова поплыл. Я подумал, что если дотащить ее до берега, то...

– Кто–то поможет тебе.

– Да. – Он вспомнил пристань, большие фонари, пустую парковку. – Но я выпустил ее тело. Я сам начал тонуть... греб одной рукой... и было так холодно.

Выбираясь из воспоминаний, Дэниэл пожал плечами.

– В итоге я спас себя. Они нашли ее на следующей день после того, как она исчезла в водах Огайо. В пятнадцати милях вниз по реке.

Когда он замолчал, Лидия смахнула слезы с глаз.

– Соболезную.

– Что есть – то есть. – Он посмотрел на нее. – Я не могу вернуться в прошлое и все изменить. Она сделала свой выбор, и я не смог спасти ее – на этом я должен отпустить ситуацию. Хватит эмоций. Чувства ничего не изменят.

– Сколько лет тебе было? – спросила она тихо.

– Четырнадцать.

Когда Лидия закрыла глаза и тихо выругалась, он пожал плечами.

– Слушай, честная правда заключается в том, что независимо от возраста я бы не спас ее. Каким бы высоким и сильным я ни был, сколько бы ни весил. Падение в холодную воду с такой высоты для уже пьяного человека, может, под наркотой? Добавь еще неудачное приземление, исход очевиден.

– Ты был ребенком.

Он резко рассмеялся.

– Дети – это когда пять лет. Мне оставалось два года до ученических прав.

Лидия уткнулась головой в свои руки.

– Что произошло после? Куда ты отправился?

– Я попал в приют, но не задержался там надолго. В шестнадцать меня выгнали из старшей школы, и я стал жить самостоятельно. В итоге я нашел похожих на меня людей, поэтому я не был один. Вот и все.

– А твой отец?

Дэниэл поджал губы.

– Я не хочу говорить о нем. В принципе. Прости.

Окинув взглядом открытую дверь и оценив расстояние, которое необходимо преодолеть, но на самом деле ему было некуда бежать. От себя не убежишь.

И к тому же Лидии по–прежнему нужна защита.

– Такова моя история, – заключил он.

– Сейчас я понимаю, почему ты такого мнения о чувствах. И почему ты переезжаешь с места на место.

Когда его накрыла волна усталости, Дэниэл закрыл глаза и покачнулся.

– Боже, я так устал.

– Ты можешь прилечь.

– Придется, по всей видимости.

И так в итоге он дал ей подушку и оставил одну для себя.

– Иди ко мне.

Когда он откинулся на спину и протянул руку, Лидия не стала мешкать. Она прижалась к нему, устраивая голову на его груди.

– Давай попытаемся поспать. – Он еле ворочал языком и даже не скрывал этого. Незачем. – Завтра будет новый день.

Без какой либо преамбулы его веки опустились, и сознание выключилось против его желания. Боже, даже если загорится дом, он не сможет сопротивляться сну.

Он чувствовал себя мертвым, пока лежал рядом...

... с единственным человеком, с кем поделился своей историей.

Глава 32

В конце ночи Хекс одна отправилась к горе Дир.

Оставив мотоцикл в начале пешей тропы, она убедилась, что ее оружие на месте, а потом ступила на главную дорогу. Изрытая тропа была достаточно широкой, чтобы вместить автомобиль, и относительно ровной, если не считать периодически встречавшиеся на пути корни.

Боже, она надеялась, что Блэйд не подставит ее. Он сказал, что у него есть человек, который знает о лабораториях... и будет ждать ее на главной тропе.

И пока она шла, Хекс держала руки на пистолетах, лежавших в набедренной кобуре. Глубокими вдохами она вбирала ароматы свежей сосны и мокрой земли, и хотя ее никогда не заботила Мать–Природа, сейчас она могла признать...

Не так уж и плохо.

Но она была далека от расслабленного состояния. Даже симпаты не доверяли себе подобным.

Она прошла примерно четверть мили, может больше, когда в кармане кожаной куртки завибрировал телефон. Достав его, Хекс улыбнулась.

– Я в порядке, – ответила она на звонок. – Честно.

В динамике раздался теплый голос Блэя:

– Ну, твой парень беспокоится.

– Я знаю, Джон. Но ты на поле боя, и к тому же, ты знаешь, что сказал Блэйд.

Последовала пауза, а потом Блэй озвучил:

– Ему не особо понравился твой брат.

– Я его не виню. – Хекс скользнула взглядом слева направо, отвечая в трубку: – Но он встретится со мной тет–а–тет и никак иначе.

Опять молчание. Потом Блэй спросил:

– Он хочет услышать, что ты будешь осторожна.

– Без шуток. И маячок GPS на моей шее включен...

Она остановилась. Повернулась. Принюхалась к воздуху, который дух в ее сторону.

– Да ладно. Вы реально хотите сыграть в эту игру.

Повисла пауза. А потом оба мужчины материализовались прямо перед ней. Она уперлась руками в бедра.

– Вы думали, я вас не замечу? Учитывая, что я стою по направлению ветра от вашего местоположения?

Джон Мэтью робко улыбнулся и показал знаками: «Я думал, что прокатит».

– Я тоже, – пробормотал Блэй.

На их лицах было столько надежды, словно они взывали ко всему хорошему, что было в ней... Смешно, потому что не было в ней ничего хорошего.

Ну, если только дело не касалось... этих двоих, стоявших перед ней.

– Значит, сегодня вы вне графика? – требовательно спросила Хекс.

Кивнув, Джон Мэтью сказал: «Так было изначально. Мы не мухлевали».

– Сволочи, – бесилась она, сделав два шага вперед и поднимаясь на носочки, чтобы поцеловать своего супруга.

А потом стукнула Блэя по плечу.

– Ладно, идите, если хотите, но здесь мы разойдемся в разные стороны. Брат сказал приходить одной, и я не провалю дело лишь потому, что в вас взыграли инстинкты защитника. Все ясно? Держитесь максимально невидимо и убедитесь, что вас не засекут... Сейчас вы сами себя сдали, намеренно. Потому что ненавидите лгать.

Эта фраза была адресована ее хеллрену, и он закивал, как пес, которого позвали на прогулку.

И это даже выглядело мило... если игнорировать ширину его плеч и количество оружия на теле. Тогда Джон выглядел как тренированный убийца, который знает множество смертоносных трюков. Блэй был таким же. С коротко стриженными рыжими волосами он также изучал ауру «не подходи – убьет».

Она покачала головой.

– Ты напугаешь до усрачки кого угодно.

«Только если перед тобой враг», – поправил ее Джон Мэтью. «И в этом случае мы рядом и сделаем то, что должны».

– Я не стану спорить, – сказала Хекс. – Но сейчас мы разделимся, и если не возникнет никаких проблем, то мы увидимся, только когда я вернусь к своему байку.

Незачем упоминать, что они уже могли скомпрометировать ее. И, по крайней мере, человек, с которым она должна встретился здесь, не знал, с какой стороны заповедника она зайдет. Здесь полно входов и выходов.

Может, не все еще потеряно.

«Прошу, будь осторожна», – показал знаками Джон Мэтью.

– Всегда.

Когда она снова подалась вперед для поцелуя, он опустил голову. Их губы встретились, но Хекс не стала затягивать.

А потом, когда Блэй ей формально поклонился в своем стиле, они испарились, оставляя после себя чистый воздух.

Хекс отвернулась и снова пошла вперед.

Всякой ночи свойственна бесконечность, минуты текли медленно как часы, хотя обратное было также справедливо, час мог пронестись, не успеешь и глазом моргнуть. И да, она бы дематериализовалась, но не знала точно, кого встретит. Или на каком участке тропы они пересекутся.

Порой лучше держать свою сущность при себе. Даже среди людей, которые не обязательно стремятся причинить тебе боль.

И особенно среди тех, кто на это способен.

Было неясно, как далеко она зашла, когда Хекс ощутила, что за ней наблюдают. Но она отнесла это на долю ночных животных, которые сторонились ее: волки, олени, совы и еноты. Чем дальше она уходила в заповедник, тем больше интереса привлекала среди популяции местной фауны.

И она не сильно возражала.

Очевидно, будучи суперхищником...

И в этот момент кто–то вышел на дорогу впереди нее.

Хекс застыла на месте. По телу прошла дрожь, не имеющая ничего общего с температурой. Что–то было... не так... в существе, перешедшем ей дорогу.

Ты пришла на гору в поисках своего прошлого.

– Привет, – раздраженно сказала она. – Ты...

Но ты не знаешь, чего ищешь на самом деле, дитя.

Ну лаааааадно. Это пускание пыли в глаза и абракадабра ей ни к чему.

Да, ты ищешь меня.

Сущность шагнула вперед, выходя из сосен, но не ступала ногами. Она парила над землей, мерцающая мантия плыла по воздуху.

Существо решило принять облик пожилой женщины с седыми волосами, черты лица испещрены морщинами, глаза казались почти слепыми под осевшими веками, морщинистый лоб соответствовал дряблой челюсти. Но внешность обманула бы только дурака. От существа исходила мощная метафизическая сила, энергия буквально бурлила в воздухе, искрила в ночи.

Вот, что сияло, а не ткань мантии, укрывавшей «тело».

– Слушай, меня зовут...

На горе твое имя никому не нужно. Задай свой вопрос, и я отвечу.

Хекс оглянулась назад, гадая....

Они недалеко о тебя. Они были с тобой на всем пути.

Развернувшись Хекс открыла рот. Закрыла.

– Я здесь, чтобы спросить про лаборатории. Если их открыли по новой, то где я найду их?

Не это – твой вопрос.

– Без обид, но я уверена в этом.

Не это – твой вопрос.

– Слушай, думаю, это ошибка. Знаешь, нас с тобой одурачили. – Блэйд, будь он проклят. – Я просто хотела узнать, где другая лаборатория...

Ты стоишь на лаборатории.

– Прошу прощения?! – Хекс почти удалось сдержать наезд в голосе. – На самом деле, думаю, мне...

Они проводили эксперименты на волках, заселявших эту гору.

Хекс сузила глаза.

– Что они делали... с волками?

Они искали вечности. Это в природе смертных людей искать то, что им недоступно. В этом они видят прогресс. Силу. И в отчаянном желании достичь успеха они доходят до жестокости. Даже те, кто обычно не стремится причинить боль другому, превращаются в монстров по отношению к невинным.

– Гребанный ад, – пробормотала Хекс.

И тогда Хекс осознала, в чем проблема с этим существом. Кем бы оно ни являлось... у него не было эмоциональной сетки. И, значит, она оказалась в уязвимом положении, к чему была непривычна.

Задай свой вопрос, дитя.

Сущность сократила расстояние между ними. И все же Хекс не чувствовала страх. На самом деле, она будто впала в транс, попала под гипноз.

Ты в безопасности здесь. Задай свой вопрос.

Хекс моргнула. Мозг в черепной коробке построил еще одно предложение в духе «мне пора уходить». Но изо рта вылетели другие слова.

– Я когда–нибудь освобожусь от того, что–то мной сделали? – прошептала она.

Сущность протянула сияющую руку, остановившись у лица Хекс... но она ощутила прикосновение, мягкое, сострадательное прикосновение к ее коже.

Мое дитя, перед тобой – дорога. Она будет длинной и опасной, и сейчас ты не знаешь, что найдешь в ходе своих поисков. Но если ты не начнешь... То никогда не дойдешь до конца.

Хекс подумала обо всех днях, когда просыпалась в ужасе, цепляясь за своего супруга, мысленно крича от боли.

– Я должна была оставить все позади, – выдавила она. – Прошло много лет. Шрамы исцелились, я справилась.

Внутри тебя заперта энергия. Если не освободить ее, ты никогда не обретешь покой.

Внезапно Хекс подумала о том, что происходило сейчас в ее жизни: открытие нового клуба, работа с Трэзом над другими заведениями, ее отношения с Джоном Мэтью, ее место за столом в окружении ее... семьи.

А еще была ее прекрасная мамэн.

– Сейчас у меня нет времени с этим разбираться, ясно? – Она представила Мэри, психотерапевта Братства. – Давай так: я поговорю кое с кем. Я просто... мы посидим и все обсудим. Хорошо? Я....

Твоя душа болеет. Если ты не исцелишь ее сейчас, болезнь уничтожит тебя.

– Я не хочу это делать.

Ты должна, дитя. Иначе ты будешь медленно умирать... и утащишь на дно всех, кого любишь.

– Ты сказала, что я не знаю конца. – Почему вообще она так выражается? Словно это... создание... знает о ней всю подноготную? – Ты сказала....

Начать – значит иметь выбор. Оставаться на месте – смертный приговор.

На этом существо перед ней испарилось. Но оно не исчезло, а появилось впереди нее на дороге.

Но не в облике пожилой женщины.

Это был невероятной красоты серебристый волк.

Существо отвернулось и засеменило прочь.

Хекс стояла на месте, не в силах шелохнуться. Она словно застряла между двумя реальностями, не здесь и не там, в пространственно–временном континууме. И, черт, она не знала, холодно ей или жарко, стоит она или лежит...

Прямо перед ней материализовался Джон Мэтью. Ощутив его появление, она с вскриком отскочила назад.

«Хекс? Хекс, ты в порядке?» – показал он знаками.

Заставив себя вырваться из.... оттуда, куда она попала... Хекс сосредоточилась на глазах своего хеллрена.

– Да, да, я в норме. – Она потерла лицо. – Как ты?

Он странно посмотрел на нее.

«В порядке».

– Окей. Хорошо. Ну... да.

«Ты пойдешь дальше? Или думаешь, никто не придет?».

– О чем ты говоришь? Ты не видел...

Когда Джон уставился на нее с беспокойным вопросом во взгляде, она прокашлялась.

– Нет, – сказала Хекс. – не думаю, что кто–то идет. Просто мурашки. Мой брат, верный своим симпатским корням, просто играет со мной.

Джон Мэтью покачал головой. – «Ну что за придурок.»

– Точно сказано, про него.

Когда она отвернулась, ее возлюбленный хеллрен обнял ее одной рукой, и она тоже обхватила его за талию. Блэй, тем временем, ждал на подобающем расстоянии, и когда они подошли к нему, он кивнул, как бы говоря, что хотел дать им минутку наедине.

И уже втроем они вернулись к тому месту, от которого она начала путь, к ее байку, назад, к их жизни.

Когда на пути появился поворот, Хекс оглянулась назад.

Но позади никого не было. Только сосны... и темнота спокойной молчаливой горы.

И все же за ней следили.

Так, будто события, омрачавшие ее прошлое, отрастили руки и ноги и преследовали ее... нагоняли, чтобы убить.